Глава I. Истоки идеологии народничества: герцен и чернышевский

Введение

Н. А. Бердяев дает следующее определение народничеству: народничество есть прежде всего вера в русский народ, под народом же нужно понимать трудящийся простой народ, главным образом крестьянство[1].

Передовая часть крестьянства особенно остро почувствовала уродливость и отсталость общественного устройства России после всенародной отечественной войны против нашествия французов 1812 г., после победоносных походов русской армии в Западную Европу. Рабство и бесправие народа–героя, освободившего от иноземных захватчиков свою землю и земли других народов, казалось им позорным и преступным. Когда Александр I фактически отдал Россию в управление Аракчееву, прогрессивная дворянская молодежь, и прежде всего офицерство, пришла к сознанию необходимости вооруженной борьбы против деспотического самодержавия как главного оплота крепостничества. Это было началом революционно-освободительного движения в России, началом его первого, дворянского периода.

Из среды передовых дворян периода 1825–1861 гг. рекрутировалось наибольшее число революционеров, и лишь одна четвертая часть приходилась на другие классы. Но круг дворянских революционеров был чрезвычайно узок: они были далеки от народа, боялись революционной стихии масс. Поэтому, несмотря на героизм одиночек, они без поддержки народных масс оказались бессильными перед лицом самодержавия. Однако опыт борьбы с неизбежностью подводил лучших, наиболее дальновидных дворянских революционеров к выводу о необходимости сближения с народом и заставлял глубже изучать положение народных масс, формулировать, обосновывать и защищать их интересы.

Реформы 60–х гг., начавшие преобразование России крепостной России в Россию буржуазно-чиновничью, вызвали к жизни новый слой общества, за которым упрочилось название «разночинцев». Именно они, наряду с некоторыми представителями дальновидного дворянства, и явились силой так называемого «интеллигентского» периода революционного движения в России 60-х – 80-х гг. XIX столетия.

Актуальность выбранной темы безусловна по ряду причин. Терроризм, ставший одним из бедствий человечества, заставляет еще раз оглянуться назад, в историю. С этой точки зрения интересно обращение ко второй половине XIX в. – времени, когда зарождается революционный терроризм, проявление которого мы наблюдаем в деятельности народников.

Вообще, проблема народничества – одна из самых сложных, острых и спорных в исторической науке. Это не удивительно, ведь само понятие «народничества» разнолико и противоречиво, поскольку его отличают самые невероятные и причудливые переплетения идей. Поэтому народничество как одна из ведущих тенденций и модель исторического процесса сохраняет свою актуальность для современной России.

Одной из первых серьезных работ, посвященной народникам является книга А. Туна. Она носит описательный характер и была написана под впечатлением событий 1879–1881 гг. Тун был стандартным либералом. Он отрицал революционные способы действий, но как противник деспотизма, произвола, реакции сочувствовал освободительным идеям народников и довольно подробно исследовал их деятельность. Наиболее подробно А. Тун осветил период 1872–1882 гг. Автор анализирует социально-политическую обстановку в России в данный период, рассказывает о существовавших оппозиционных лагерях, их органах печати, в том числе зарубежных, дает характеристику деятельности главных представителей, теоретиков и практиков разных направлений освободительного движения[2].

Еще одним фундаментальным исследованием досоветского периода является монография «Активное народничество семидесятых годов» В. Я. Богучарского. Концепция Богучарского, отраженная в книге, заключается в том, что народники – это благородные и честные люди, которые поначалу стремились к просвещению русского народа мирным путем. Царизм же, вместо того, чтобы пойти навстречу народникам по пути реформ «сверху», подверг их жестоким репрессиям и тем самым превратил их в злостных революционеров. В монографии автор стремится выяснить, откуда произошло активно-народническое движение и где лежат его идейные корни; пытается найти идейную преемственность народничества и славянофильства. В работе рассматриваются основные направления народничества 70-х годов: бакунизм, лавризм, нечаевщина; описывается первое массовое движение русской молодежи «в народ» и его последствия. Представлена история различных народнических групп и общество «Земля и воля», до его распадения на «Черный передел» и «Народную волю».[3].

Наступает период советской историографии народничества. Необходимо отметить, что в нем следует различать три этапа: с 1917 г. до середины 30-х гг.; со второй половины 30-х до середины 50-х гг.; со второй половины 50-х до начала 90-х гг., т. е. до распада СССР.

На первом этапе революционное народничество исследовалось интенсивно и плодотворно. К этому времени относится работа В. Левицкого. Его книга, рассматриваемая, как попытка простого отображения чисто описательными методами процесса революционной борьбы народнической интеллигенции и смены революционных течений на протяжении всей этой исторической полосы является тем более ценным и полезным вкладом в литературу, посвященную вопросам истории революции в России, что написана она живым, простым и достаточно четким языком[4].

Книга «Истоки и смысл русского коммунизма» Н. А. Бердяева является одной из самых известных работ философа. В доступной форме Бердяев подробно рассматривает историю революционной мысли в России, образование и характер русской интеллигенции, славянофильство и западничество, социализм и нигилизм, народничество и анархизм, роль русской литературы XIX века в развитии революционной мысли[5].

С 1935 г. научная разработка истории народничества оказалась под запретом. Органическая часть разночинского этапа освободительной борьбы в России – революционное движение с середины 60-х по начало 80-х гг. – была выброшена из отечественной историографии на почти четверть века. Только после 1956 г. возобновилось исследование народничества и стали издаваться новые работы.

В 1965 г. было издано научно популярное пособие для учителей «Революционное народничество» В. Ф. Антонова. В нем он изложил всю историю революционного народничества, хорошо показано принципиальное единство революционно-народнического движения 60–70-х гг. Также в книге рассматриваются социально-экономические истоки мировоззрения революционных народников, деятельность революционных народнических организаций, место революционного народничества в истории русского освободительного движения[6].

В этом же году вышла монография Э. С. Виленской. Монография посвящена общественному и революционному движению в России в 60-е гг. XIX века: формирование революционного подполья, организационное объединение и деятельность «Земли и воли», функционирование и пропаганда кружка ишутинцев и др. В этой работе раскрывается историческая значимость революционного подполья, как основного условия для расширения движения и вовлечения в борьбу угнетенных классов[7].

Еще одной значимой работой является книга А. Володина и Б. Итенберга, посвященная П. Л. Лаврову. В книге рассказывается о жизни П. Лаврова, крупного мыслителя, ученого, публициста, идеолога революционного народничества, участника Первого Интернационала и Парижской коммуны, друга Маркса и Энгельса. Убежденный социалист, связанный с революционным подпольем России, он был властителем душ и учителем демократической молодежи. Хочется отметить, что достоинством этой работы является то, что авторы использовали в книге малоизвестные материалы[8].

После распада СССР историки перестали проявлять былой интерес к народничеству, как и вообще к революционному движению. Однако и здесь можно найти несколько достойных работ.

Одной из них является книга Е. Л. Рудницкой, посвященная русскому бланкизму и П. Ткачеву. Проблема революции, составлявшей душу бланкизма, революция и народ, пределы революционной власти, способы и характер экономических преобразований, революция и мораль, личность и общество – истолкование и решение данных вопросов русским бланкизмом – в центре внимания автора[9].

Наконец, это работа Н. А. Троицкого. В его монографии рассматриваются теория, стратегия и тактика, этапы и судьбы движения российских революционеров-народников 1860–1880-х годов – «крестоносцев социализма», как назвал их идеолог народничества П. Л. Лавров. Автор предлагает научно сбалансированную, свободную от крайностей оценку мировоззрения, личных качеств, всех форм деятельности народников[10].

Источниками, благодаря которым можно наиболее полно изучить изменения в идеологии народничества, являются сочинения непосредственно самих идеологов народничества.

В первую очередь, это автобиографический роман А. И. Герцена[11]. Его по праву можно назвать своеобразной исповедью автора, где отображены все его мысли и думы, в том числе и по поводу освободительного движения в России второй половины XIX века.

Также это брошюра Н. П. Огарева, которая стала программный документом общества «Земля и воля»[12]. В ней наиболее четко можно проследить идеи народничества 60-х гг., в период формирования революционного подполья.

И, конечно же, это труд М. Бакунина «Государственность и анархия»[13], работа П. Л. Лаврова «Исторические письма»[14] и сочинения П. Н. Ткачева[15], в которых, непосредственно, отображены идеи трех течений народничества.

Перед собой я ставлю следующую цель: изучить, какие процессы явились истоками народнической мысли, а также проследить эволюцию идеологии народничества.

Для этого необходимо выполнить следующие задачи:

1. Проанализировать начало становления идеологии народничества, выраженной в идеях А. И. Герцена и Н. Г. Чернышевского;

2. Изучить тайную деятельность народовольцев 1860-х гг.;

3. Рассмотреть идеи трех течений народничества;

4. Исследовать такой феномен как «Хождение в народ»;

5. Изучить новые тайные народнические организации второй половины 70-х гг. XIX в.

Тайные кружки.

В 1863 г., когда еще не сложила своего оружия партия «Земля и воля», в Москве стала зарождаться новая революционная организация, известная в исторической литературе под названием ишутинцев. Инициатором создания и руководителем ее был Н. А. Ишутин, вокруг которого объединилась молодежь. В. Ф. Антонов отмечает, что ишутинцы были приверженцами и последователями Н. Г. Чернышевского, но вместе с тем стояли на иных позициях, чем революционная партия времени Чернышевского[53]. Если «Земля и воля», как уже говорилось ранее, стремилась посредством революции добиться политического переворота, то цель кружка ишутинцев состояла в том, чтобы посредством революции уничтожить частную земельную собственность, водворив вместо нее общее пользование землей[54]. Перед собой ишутинцы ставили следующие задачи, отмечает В. Левицкий:

а) пропаганда между сельским населением с объявлением, что земля составляет собственность народа;

б) возбуждение крестьян против землевладельцев, дворянства и вообще против властей;

в) устройство разных школ, артелей, мастерских, швейных и иных ассоциаций, дабы посредством их сближаться с народом и внушать ему учения социализма;

г) заведение в провинции библиотек, бесплатных школ и разных обществ на началах коммунизма;

д) распространение в народе социалистического учения посредством воспитанников семинарий и сельских учителей[55].

А. Тун говорит о том, что в центральной организации общества обсуждался вопрос о покушении на царя – хотя бы и не смертельном – с целью вызвать возбуждение в народе[56]. При этом покушение должен был совершить человек, который долгое время находился среди народа, чтобы придать всему делу вид народного движения. Из всего задуманного плана и постоянно рождавшихся новых идей ишутинцы смогли осуществить немногое. В частности это первая попытка цареубийства 4 апреля 1866 г., которую осуществил Каракозов. Причем А. Тун указывает, что Каракозова не остановил даже тот факт, что большинство заговорщиков выступили против его намерения[57]. В итоге покушение не удалось, и его результат вышел как раз обратный тому, которого ожидали ишутинцы. Суд над ниими был беспощадно строг, кружок был распущен.

Таким образом, мы видим, что, несмотря на то, что ишутинская организация не достигла особых успехов, с другой стороны – в момент спада революционной ситуации в стране, подавления польского восстания лучшие представители молодежи не дрогнули перед всесилием власти. Они стали собираться и создавать новые отряды для борьбы за осуществление идеалов своих предшественников, в этом и состоит историческая заслуга ишутинцев.

После покушения Каракозова в стране началось время белого террора. Но и теперь не иссякло революционное движение. Именно в этой среде к концу 1867 г. образовалась группа во главе с выдающимся русским революционером Г. А. Лопатиным. Прежде всего, отмечает В. Ф. Антонов, Лопатин был озадачен вопросом, поймет ли русский народ революционера, когда он обратится к нему с проповедью социалистических идей. В оторванности от жизни, незнании ее, объединении на чисто теоретических основах Лопатин и видел слабость революционного движения своего времени. Поэтому, прежде чем проповедовать революционные теории, необходимо основательно изучить народ и его жизнь[58]. С этой целью было создано «Рублевое общество» с намерением привлечь учителей, которые, не вызывая подозрения, могли бы «кочевать» из села в село. Таким образом, члены общества должны были составить подробное статистико–экономическое описание районов своей деятельности, изучить быт и настроение народа с той целью, чтобы избрать правильный путь, благодаря которому можно было бы принести наибольшую пользу обществу[59]. Однако после столь успешного начала предприятие Лопатина скоро было погублено III отделением в 1868 г.

Новый подъем революционного движения в среде передовой интеллигенции начался с осени 1868 г. Он выразился волнениями студенчества и учащихся Петербурга. В этот период среди студенчества выделился С. Г. Нечаев. Бежав за границу во время массовых арестов, он предстал перед Огаревым и Бакуниным как руководитель революционного комитета, якобы существующего в России. Совместно с Бакуниным он напечатал от имени мифической организации «Народная расправа» ряд листков и воззваний, обращенных к студенческой молодежи. Им был составлен получивший одобрение Бакунина «Катехизис революционера»[60]. А. Тун отмечает, что в нем от революционера требовались крайняя нечеловечность и кровожадность. В заключение же рекомендовалось присоединение к разбойничеству, этому почтенному явлению русской народной жизни[61]. «Катехизис» провозглашал задачей русских революционеров наискорейшее и наивернейшее разрушение «поганого строя» царской России и даже физическое уничтожение значительной части «поганого общества»[62]. Нечаев писал, что у товарищества нет другой цели, кроме как всесокрушающая народная революция, а чтобы ее ускорить, товарищество должно всеми силами и средствами способствовать развитию тех бед и тех зол, которые должны вывести, наконец, народ из терпения и понудить его к поголовному восстанию[63]. Нечаев отвергал революцию политическую и считал спасительным для народа уничтожение всякой государственности и классов, однако никаких будущих форм жизни народу не указывал. В составе революционной организации должны были сплачиваться, как отмечает Н. А. Троицкий, злобные отщепенцы, чуть ли не человеконенавистники[64]. Но нечаевский заговор был недолговечен. Добиваясь слепого подчинения, Нечаев методами шантажа выудил московскую ячейку убить студента И. И. Иванова, который выразил сомнение в нечаевских полномочиях. Вскоре после этого общество было открыто, нечаевская организация, так и не успевшая оформиться, была разгромлена[65]. По мнению Н. А. Троицкого, нечаевщина оказала сильное влияние на последующее движение народников. С одной стороны, сам факт боевого выступления Нечаева против царизма подтолкнул и ускорил нарастание нового революционного подъема. С другой стороны, на горьком примере нечаевщины народники убедились в том, сколь пагубны для революции личный произвол и пренебрежение к моральным нормам[66].

Подводя итог, необходимо сказать, что 60-е гг. открыли собой новый этап освободительного движения в России. Формирование революционного подполья знаменовало собой переход от теории к революционной практике. На этом этапе мы видим отступления от теорий, которые выдвигали Герцен и Чернышевский в самом начале формирования идей народничества. Произошло изменение во взглядах революционеров на роль народных масс в освободительной борьбе, ими трезво были оценены ограниченные возможности крестьянства в общественном преобразовании, но они не сложили оружия, а начали поиск различных путей, которыми можно было бы внести революционное сознание в народные массы. И в этом состоял исторически прогрессивный смысл общественной борьбы революционного народничества 60-х гг.

Заключение

Объективными предпосылками для зарождения в России народничества явилось осознание слабости заложенной отечественной революционной традиции, разочарование в возможностях буржуазных революций Запада, слабое развитие капиталистического строя и разочарование народа в реформах 1860-х гг.

Основы русского движения к социализму сформулировал в 1840–50 гг. А. И. Герцен. Первоначально за основу были взяты идеи французских социалистов, переработанные под русскую действительность. В основу была положена идея политической борьбы, осуществляемая самими социалистами. Но после того, как Герцен разочаровался в революции 1848 г., он начал проповедовать революцию социалистическую, говоря о том, что Россия имеет свой особый путь развития, и в ней возможен переход к социализму, минуя капитализм, посредством революции. Главным лозунгом было «все для народа и посредством народа». Крестьянская община была провозглашена «зародышем социализма», главной движущей силой должно было выступить крестьянство, а подготовить его должна была разночинная интеллигенция. Идеи Герцена были подхвачены Н. Г. Чернышевским и стали источником зарождения нового общественно-политического движения.

1860-е гг. открыли собой новый этап освободительного движения в России. В первых прокламациях мы можем наблюдать как скрещение идей Герцена и Чернышевского, так и, на примере «Великорусса», отход от них с выражением идеи буржуазно-демократической революции, совершаемой для народа, но без его участия. Это было связано с поиском наилучшего пути осуществления революции.

 Формирование революционного подполья знаменовало собой переход от теории к революционной практике. Была сформирована первая народническая организация «Земля и воля», которая, в попытке объединить всех революционеров под «одно крыло», придерживалась идей не только Герцена и Чернышевского, но и «Великорусса», т. е. стремилась посредством революции добиться политического переворота. Кружок ишутинцев, участники которого были страстными поклонниками Чернышевского, все же совершили отход от его идей: цель их состояла в том, чтобы посредством революции уничтожить частную земельную собственность, водворив вместо нее общее пользование землей. Именно ищутинцы заложили террористические основы революционной идеологии, чему способствовал выстрел Каракозова. Эту тенденцию с еще большим фанатизмом проповедовал Нечаев. Также необходимо упомянуть «Рублевое общество» Лопатина, которое по праву можно назвать предтечей пропагандизма в народнической практике.

На этом этапе мы видим отступления от теорий, которые выдвигали Герцен и Чернышевский в самом начале формирования идей народничества. Произошло изменение во взглядах революционеров на роль народных масс в освободительной борьбе, ими трезво были оценены ограниченные возможности крестьянства в общественном преобразовании, но они не сложили оружия, а начали поиск различных путей, которыми можно было бы внести революционное сознание в народные массы.

Возникло три течения народничества, они продолжали основную линию народничества 50-х–60-х гг. XIX в. – проведение социальной революции с целью коренного изменения внутреннего устройства России, однако предлагали три пути ее осуществления.

М. Бакунин, основатель бунтарского течения, выступал за уничтожение государства в ходе всенародного восстания и установления социализма в форме ассоциации самоуправляющихся общин. Главной силой революции должно было выступить крестьянство. Бакунин считал, что русский крестьянин по натуре бунтарь, он готов к революции, поэтому задача интеллигенции – идти в народ и сразу поднимать его на революцию.

П. Л. Лавров, основатель пропагандистского течения, считал, что революцию надо тщательно готовить, ведя пропаганду среди крестьянства. Вести же пропаганду должны «критически мыслящие личности», лучшие представители интеллигенции. Они разбудят крестьянство, внесут в него социалистическое сознание и тем самым подготовят все крестьянство к социальной революции.

П. Н. Ткачев, основатель заговорщицкого течения, считал, что самодержавие не имеет социальной опоры, поэтому небольшая группа заговорщиков может легко захватить власть и провести социалистические преобразования. В связи с этим основной задачей было провозглашено создать такую организацию, хорошо законспирированную, дисциплинированную, способную захватить власть.

Ни одно из трех направлений не стало господствующим, основным среди революционеров-практиков. В основном они сочетались в деятельности каждой народнической организации. Таким образом, идеологи народничества предложили революционной молодежи три способа действия.

Как мы видели, в начале 70-х преобладали идеи лавризма, но «Хождение в народ», которое не увенчалось успехом, на практике показало лучшие пути для осуществления главной цели народничества, что выразилось в отступление лавризма и «воцарении» бакунизма.

После неудачных попыток хождения в народ с целью установления связи с крестьянством и возможности его организации на восстание, возникла идея создания тайной революционной организации, объединившей всех народников. Такая организация была создана в 1876 г. и стала называться «Земля и воля». Ее программа предусматривала осуществление революции путем свержения самодержавия, передачу всей земли крестьянам, введение мирского самоуправления в деревне и городе. Не достигнув существенных результатов и убедившись в необходимости политической борьбы, среди народовольцев начались споры по программным и тактическим вопросам о методах борьбы, которые привели к расколу. Меньшая часть народовольцев создала организацию «Черный передел», которая сохранила верность основным программным принципам. Большой роли эта организация не сыграла. Более значительную работу проделала другая организация «Народная воля». Программа народовольцев предусматривала подготовку политического переворота, свержения самодержавия, установления в стране демократического строя, уничтожение частной собственности. Важнейшим средством политической борьбы считали террор, а главной целью – убийство царя. Они рассчитывали, что это разбудит народные низы и подтолкнет их к восстанию.

Но, как раз из-за выбранного средства борьбы «Народная воля» не добилась своей цели, поскольку террор не нашел отражения в сердцах и умах людей. Однако заслугой народовольцев было преодоление во многом аполитизма своих предшественников.

Несмотря на расхождения в вопросах тактики, всех народников объединяло признание революции как единственного средства освобождения народа. Различия между ними определялись в основном разницей в понимании вопроса о главной движущей силе революции, степени готовности этой силы к революции и средствах ее свершения.

 

Список используемой литературы

Источники:

Бакунин М. Государственность и анархия. М., 1989.

Герцен А. И. Собрание сочинений. Т. 11. М., 1952.

Лавров П. Л. Исторические письма. М., 1884.

Огарев Н. П. Избранные социально–политические и философские произведения. Т. 2. М., 1952.

Ткачев П. Н. Сочинения. Т. 2. М., 1976.

 

Исследования:

Антонов В. Ф. Революционное народничество. М., 1965.

Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.

Богучарский В. Я. Активное народничество семидесятых годов. М., 1912.

Виленская Э. С. Революционное подполье в России (60е гг. XIX в.). М., 1965.

Володин А., Итенберг Б. Лавров // Жизнь замечательных людей. М., 1981.

Левицкий В. Партия «Народная воля». Возникновение. Борьба. Гибель. М., 1928.

Рудничкая Е. Л. Русский бланкизм. Петр Ткачев. М., 1992.

Троицкий Н. А. Крестоносцы социализма. Саратов. 2002.

Тун А. История революционного движения в России. Петроград. 1917.

[1] Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 48.

[2] Тун А. История революционного движения в России. Петроград, 1917.

[3] Богучарский В. Я. Активное народничество семидесятых годов. М., 1912.

[4] Левицкий В. Партия «Народная воля». Возникновения. Борьба. Гибель. М., 1928.

[5] Бердяев Н. А. Указ. соч.

[6] Антонов В. Ф. Революционное народничество. М., 1965.

[7] Виленская Э. С. Революционное подполье в России (60-е гг. XIX в.). М., 1965.

[8] Володин А., Б. Итенберг. Лавров// Жизнь замечательных людей. М., 1981.

[9] Рудницкая Е. Л. Русский бланкизм. Петр Ткачев. М., 1992.

[10] Троицкий Н. А. Крестоносцы социализма. Саратов, 2002.

[11] Герцен А. И. Собрание сочинений. Т. 11. М., 1952.

[12] Огарев Н. П. Избранные социально–политические и философские произведения. Т. 1. М., 1952.

[13] Бакунин М. Государственность и анархия. М., 1989.

[14] Лавров П. Л. Исторические письма. М., 1884.

[15] Ткачев П. Н. Сочинения. Т. 2. М., 1976.

[16] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 80.

[17] Цит. по: Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 81.

[18] Бердяев Н. А. Указ. соч. С. 29.

[19] Герцен А. И. Указ. соч.. Т. 11. С. 114.

[20] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 11.

[21] Бердяев Н. А. Указ. соч. С. 30.

[22] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 84.

[23] Герцен. А. И. Указ. соч. T. 11. С. 283.

[24] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 40.

[25] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 84.

[26] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 20.

[27] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 85.

[28] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 22.

[29] Виленкая Э. С. Указ. соч. С. 24.

[30] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 40.

[31] Левицкий В. Указ. соч. С. 15.

[32] Виленская Э. С. Указ. соч. С. 3.

[33] Там же. С. 85.

[34] Там же. С. 90.

[35] Виленская Э. С. Указ. соч. С. 90

[36] Там же. С. 91.

[37] Там же. С. 92.

[38] Там же. С. 93.

[39] Виленская Э. С. Указ. соч.. С 96.

[40] Огарев Н. П. Указ. соч. Т. 1. С. 527.

[41] Тун. А. Указ. соч.. С. 14.

[42] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 54.

[43] Огарев Н. П. Указ. соч. С. 530.

[44] Там же. С. 532.

[45] Там же. С. 535.

[46] Там же. С. 536.

[47] Виленская Э. С. Указ. Соч. С. 162.

[48] Там же. С. 161.

[49] Виленская Э. С. Указ. Соч. С. 166.

[50] Там же. С. 139.

[51] Там же. С. 170.

[52] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 60.

[53] Там же. С. 64.

[54] Там же.

[55] Левицкий В. Указ. соч. С. 30.

[56] Тун. А. Указ. соч. С. 43.

[57] Там же. С. 44.

[58] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 76-77.

[59] Там же. С. 79.

[60] Там же. С. 81.

[61] Тун. А. Указ. соч. С. 46.

[62] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 113.

[63] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 86.

[64] Там же.

[65] Тун А. Указ. соч. С. 46.

[66] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 117.

[67] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 89.

[68] Там же. С. 90.

[69] Бакунин М. Указ. соч. С. 298.

[70] Там же. С. 298.

[71] Бакунин М. Указ. соч. С. 322.

[72] Левицкий В. Указ. соч. С. 22.

[73] Бакунин М. Указ. соч. С. 35.

[74] Там же. С. 185, 191.

[75] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 90.

[76] Левицкий В. Указ. соч. С. 17.

[77] Лавров П. Л. Указ. соч. С. 139.

[78] Володин А., Б. Итенберг. Указ. соч. С. 153.

[79] Лавров П. Л. Указ. соч. С. 273.

[80] Левицкий В. Указ. соч. С. 19.

[81] Там же.

[82] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 88.

[83] Рудницкая Е. Л. Указ. соч. С. 4.

[84] Виленская Э. С. Указ. соч. С. 125.

[85] Там же. С. 126.

[86] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 96.

[87] Рудницкая Е. Л. Указ. соч. С. 124.

[88] Ткачев. П. Н. Указ. соч. С. 89.

[89] Там же.

[90] Там же. С. 92.

[91] Рудницкая Е. Л. Указ. Соч. С. 126.

[92] Ткачев П. Н. Указ. соч. С. 96.

[93] Там же. С. 91.

[94] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 115.

[95] Левицкий В. Указ. соч. С. 31.

[96] Богучарский В. Я. Указ. соч. С. 161.

[97] Там же.

[98] Левицкий В. Указ. соч. С. 33.

[99] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 138.

[100] Левицкий В. Указ. соч. С. 33.

[101] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 147.

[102] Там же.

[103] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 165.

[104] Там же. С. 166.

[105] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 124.

[106] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 167.

[107] Левицкий В. Указ. соч. С. 38.

[108] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 201.

[109] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 202.

[110] Тун А Указ. соч. С. 114.

[111] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 204.

[112] Там же.

[113] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 193.

[114] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 205.

[115] Там же. С. 219.

[116] Левицкий В. Указ. соч. С. 63.

[117] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 223.

[118] Троицкий Н. А. Указ. соч С. 255.

[119] Там же.

[120] Левицкий В. Указ. соч. С. 74.

[121] Там же.

[122] Там же. С. 75.

[123] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 262.

[124] Троицкий Н. А. Указ. соч. С. 76.

[125] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 234.

[126] Антонов В. Ф. Указ. соч. С. 262.

[127] Левицкий В. Указ. соч. С. 207.

Введение

Н. А. Бердяев дает следующее определение народничеству: народничество есть прежде всего вера в русский народ, под народом же нужно понимать трудящийся простой народ, главным образом крестьянство[1].

Передовая часть крестьянства особенно остро почувствовала уродливость и отсталость общественного устройства России после всенародной отечественной войны против нашествия французов 1812 г., после победоносных походов русской армии в Западную Европу. Рабство и бесправие народа–героя, освободившего от иноземных захватчиков свою землю и земли других народов, казалось им позорным и преступным. Когда Александр I фактически отдал Россию в управление Аракчееву, прогрессивная дворянская молодежь, и прежде всего офицерство, пришла к сознанию необходимости вооруженной борьбы против деспотического самодержавия как главного оплота крепостничества. Это было началом революционно-освободительного движения в России, началом его первого, дворянского периода.

Из среды передовых дворян периода 1825–1861 гг. рекрутировалось наибольшее число революционеров, и лишь одна четвертая часть приходилась на другие классы. Но круг дворянских революционеров был чрезвычайно узок: они были далеки от народа, боялись революционной стихии масс. Поэтому, несмотря на героизм одиночек, они без поддержки народных масс оказались бессильными перед лицом самодержавия. Однако опыт борьбы с неизбежностью подводил лучших, наиболее дальновидных дворянских революционеров к выводу о необходимости сближения с народом и заставлял глубже изучать положение народных масс, формулировать, обосновывать и защищать их интересы.

Реформы 60–х гг., начавшие преобразование России крепостной России в Россию буржуазно-чиновничью, вызвали к жизни новый слой общества, за которым упрочилось название «разночинцев». Именно они, наряду с некоторыми представителями дальновидного дворянства, и явились силой так называемого «интеллигентского» периода революционного движения в России 60-х – 80-х гг. XIX столетия.

Актуальность выбранной темы безусловна по ряду причин. Терроризм, ставший одним из бедствий человечества, заставляет еще раз оглянуться назад, в историю. С этой точки зрения интересно обращение ко второй половине XIX в. – времени, когда зарождается революционный терроризм, проявление которого мы наблюдаем в деятельности народников.

Вообще, проблема народничества – одна из самых сложных, острых и спорных в исторической науке. Это не удивительно, ведь само понятие «народничества» разнолико и противоречиво, поскольку его отличают самые невероятные и причудливые переплетения идей. Поэтому народничество как одна из ведущих тенденций и модель исторического процесса сохраняет свою актуальность для современной России.

Одной из первых серьезных работ, посвященной народникам является книга А. Туна. Она носит описательный характер и была написана под впечатлением событий 1879–1881 гг. Тун был стандартным либералом. Он отрицал революционные способы действий, но как противник деспотизма, произвола, реакции сочувствовал освободительным идеям народников и довольно подробно исследовал их деятельность. Наиболее подробно А. Тун осветил период 1872–1882 гг. Автор анализирует социально-политическую обстановку в России в данный период, рассказывает о существовавших оппозиционных лагерях, их органах печати, в том числе зарубежных, дает характеристику деятельности главных представителей, теоретиков и практиков разных направлений освободительного движения[2].

Еще одним фундаментальным исследованием досоветского периода является монография «Активное народничество семидесятых годов» В. Я. Богучарского. Концепция Богучарского, отраженная в книге, заключается в том, что народники – это благородные и честные люди, которые поначалу стремились к просвещению русского народа мирным путем. Царизм же, вместо того, чтобы пойти навстречу народникам по пути реформ «сверху», подверг их жестоким репрессиям и тем самым превратил их в злостных революционеров. В монографии автор стремится выяснить, откуда произошло активно-народническое движение и где лежат его идейные корни; пытается найти идейную преемственность народничества и славянофильства. В работе рассматриваются основные направления народничества 70-х годов: бакунизм, лавризм, нечаевщина; описывается первое массовое движение русской молодежи «в народ» и его последствия. Представлена история различных народнических групп и общество «Земля и воля», до его распадения на «Черный передел» и «Народную волю».[3].

Наступает период советской историографии народничества. Необходимо отметить, что в нем следует различать три этапа: с 1917 г. до середины 30-х гг.; со второй половины 30-х до середины 50-х гг.; со второй половины 50-х до начала 90-х гг., т. е. до распада СССР.

На первом этапе революционное народничество исследовалось интенсивно и плодотворно. К этому времени относится работа В. Левицкого. Его книга, рассматриваемая, как попытка простого отображения чисто описательными методами процесса революционной борьбы народнической интеллигенции и смены революционных течений на протяжении всей этой исторической полосы является тем более ценным и полезным вкладом в литературу, посвященную вопросам истории революции в России, что написана она живым, простым и достаточно четким языком[4].

Книга «Истоки и смысл русского коммунизма» Н. А. Бердяева является одной из самых известных работ философа. В доступной форме Бердяев подробно рассматривает историю революционной мысли в России, образование и характер русской интеллигенции, славянофильство и западничество, социализм и нигилизм, народничество и анархизм, роль русской литературы XIX века в развитии революционной мысли[5].

С 1935 г. научная разработка истории народничества оказалась под запретом. Органическая часть разночинского этапа освободительной борьбы в России – революционное движение с середины 60-х по начало 80-х гг. – была выброшена из отечественной историографии на почти четверть века. Только после 1956 г. возобновилось исследование народничества и стали издаваться новые работы.