Открывание или поломка коннектора

 

Коннекторами для присоединения ФСУ к беседке могут быть либо карабин, либо мэйлон рапид. По понятным причинам МР всегда надежнее карабина, так как не имеет шарнирных соединений с тоненькими осями. Именно поэтому, если ФСУ подвешивается на металлический замок беседки, мы всегда должны пользоваться мэйлон рапидом, так как цепочка из 3 металлических элементов снаряжения имеет обыкновение быть агрессивной к своему среднему звену. Если же мы используем карабин, то, по крайней мере, обязательно с муфтой.

Одна из таких аварий с Владимиром Пантюхиным, начинавшим ходить в пещеры еще воспитанником юношеской спелеосекции клуба " Сумган ", описана мной в книге " Экспедиция во Мрак "[9]. Приведу ее здесь.

 

" ... Ему оставался всего один отвес - спуск в зал имени Алтайского Государственного Университета - зал АлГУ. Веревка перилами шла к дальнему краю широкой полки, где поблескивал очередной крюк навески. Спускавшийся впереди Петров уже ушел вниз, в черноту зала, откуда мощно доносился шум падающего сверху ручья. Вова Пантюхин знал, что на самом деле вода сейчас чисто символическая, и этот шум - фокусы пещерной акустики: жиденький душ падает на какой-нибудь полиэтилен!

 Зимой в Алтайской воды практически нет. Это не весной или, скажем, летом. Глубочайшие из алтайских пещер вообще расположены как-то аномально. Ну где еще можно встретить вертикальную пещеру в лесу посреди болота? А здесь самое настоящее болото, поросшее чахлым леском. Прорезающие замкнутую горами котловину овраги собирают болотную воду, дренируют ее в вертикальный ствол пещеры. Не только Алтайская, но и глубочайшая пока пещера Горного Алтая - Кек-Таш, тоже расположена на болоте (Рис.8).

 

Рис.8. Пещера Алтайская - величайшая пещера Алтая

  1 - Устюбинская изба, символ экспедиций в Алтайскую со стороны п.Камлак.

  2 - Владимир Пантюхин перед входом в Алтайскую, зима 1985 год.

  3 - Свеча в гроте Алтайского Государственного Университета - АлГУ, -200 м.

Выходя на полку, Пантюхин подумал, что это его третья экспедиция в Алтайскую, а вот до дна ее он добирается впервые. В общем-то, ничего сложного. Все колодцы простые, красивые. Белоусовцы, работавшие здесь месяц назад, забили хорошие крючья. В январе это было. А сейчас - февраль.

Володя вдоль перил подошел к крюку. Снизу невнятно звучали голоса, сплетаясь с гулом ручья. Парни уже в АлГУ. Пантюхин привычно пристегнулся на крюк коротким усом, потихоньку сполз в отвес и завис на самостраховке. Стена здесь выступала весьма острым карнизом, который выпирал из стены на уровне Пантюхинского живота. А дальше шла пустота - ноги до стен не доставали.

Пантюхин завел в решетку веревку и зафиксировал ее на рожках спускового устройства. По-хорошему, надо было теперь встегнуть выше решетки зажим и спускаться, как положено, с самостраховкой. Но Пантюхин уже полпещеры шел без самостраховки. Да и чего бояться? Все колодцы простенькие, веревка идет сплошняком от крюка к крюку: падать особо некуда. Это создавало уверенность, что в случае потери контроля над спусковым устройством, далеко не улетишь - остановишься на ближайшем промежуточном закреплении. Да и удобнее так-то - обе руки на веревке.

...Закрепив на рапели решетку, Пантюхин поправил под собой мешок, с которым спускался. Теперь оставалось выстегнуть самостраховку, и можно было ехать вниз. Силенка у Вовы еще была: 200 метров спуска по Алтайской не очень утомили. Вова покрепче взялся за веревку под самым крюком, примерился и, резко подтянувшись на руках, вынул из крюка карабин самостраховочного уса: выстегнул, значит, ус и начал осторожно опускаться на решетку...

Что-то было не так! Пантюхин еще не понял - что, но уже ощутил ледяной озноб какого-то несоответствия, какой-то ошибки. Он садился и все никак не мог сесть на "спускер", не чувствовал под собой опоры, все больше соскальзывая животом с карниза в пустоту зала. Вова висел уже почти на вытянутых руках, а транспортный мешок свинцовой гирей тянул за беседку вниз. Да где же эта чертова решетка?!

Он увидел ее. И увидев, не поверил своим глазам. Это здорово походило на кошмарный сон. Его решетка! Она висела на веревке на уровне Пантюхинского носа, тщательно, как на учебных занятиях, зафиксированная, но... решетка висела отдельно, просто так - сама по себе!

Будто электрическим разрядом, стеганул по нервам страх. Влип! Пантюхин висел на руках над глыбовым завалом грота АлГУ на высоте пятого этажа. Если бы не мешок, Вова попытался бы вылезти наверх, на площадку. Но подтянуться еще раз с таким грузом да еще взобраться на проклятый карниз?

- Мужики! - крикнул Пантюхин. - Я падаю!

Сверху спускался кто-то из парней, и Володя услышал торопливый голос: "Погоди, не падай, сейчас подойду!" Но помощь была еще далеко, а сил оставалось все меньше. В возбужденном мозгу лихорадочно метались мысли. Рукавиц нет, значит, если съезжать на руках, то за 15 метров все руки сожжешь к черту! Почему-то он не подумал о возможности встегнуться усом в висящую на уровне глаз решетку или попытаться одним движением прицепить к рапели пуани с педалью - и все! - он спасен. И мысли не было. А может быть, чувствовал, что на одной руке ему и секунды не продержаться.

Готовясь к неизбежному, Пантюхин вращательными движением крутанул рапель на ногу и висящий на трансрепе мешок, сообразив, что так трения при падении будет побольше. Снизу слышался только грохот камней: видимо, парни молча бежали к навеске. Силам пришел конец.

- Падаю! - скорее скомандовал, чем крикнул, Вова и выпустил из рук веревку.

Коля Петров услышал свист трущейся о что-то мягкое рапели и понял, что Пантюхин "пошел". Он приготовился принять удар, напружинился, и в тот же момент тяжелый толчок сбил его с ног, повалив в расщелину между глыб. Спустя мгновение, не чуя ушибов, Петров уже снова был на ногах. В свете налобного фонаря снизу, из щели между глыб, на Петрова, криво улыбаясь, смотрел Вова Пантюхин.

- Во, блин! - сказал Пантюхин.

- Вовчик, ты живой?! - Коля и подбежавший Саша Ван ощупывали Пантюхина, еще не веря, что все закончилось легким испугом.

- Живой, - сказал Пантюхин, морщась от боли в расшибленном о камень колене. - Я из решетки выстегнулся.

- Вовчик! - с чувством сказал Петров. - Вовчик, ну ты и козел! "

 

Так в 1988 году мы познали еще одно правило техники одинарной веревки - карабин спускового устройства должен фиксироваться от открывания муфтой. Обязательно! Анализируя этот случай, мы пришли к выводу, что, лежа на карнизе, Пантюхин умудрился отжать о камень защелку карабина и в момент подтягивания снялся крюком уже открытого карабина со скобы решетки. Невероятно, но факт!

Однако практика показывает, что не так уж и не вероятно, но об этом далее.