Предмет гражданского иска: понятие и структура

 

Вводное понятие. Предметом гражданского иска в уголовном процессе является само требование физического или юридического лица о возмещении имущественного вреда, а если гражданским истцом является физическое лицо, то еще и требование о компенсации морального вреда.

Если обратиться к анализу ст. 44 УПК, можно заключить, что гражданским истцом в уголовном деле является физическое или юридическое лицо, предъявившее требование о возмещении имущественного вреда, при наличии основания полагать, что данный вред причинен ему непосредственно преступлением. Решение о признании гражданским истцом оформляется определением суда или постановлением судьи, прокурора, следователя, дознавателя. Гражданский истец может предъявить гражданский иск и для имущественной компенсации морального вреда.

Таким образом, предметом гражданского иска в уголовном судопроизводстве следует считать материально-правовое требование истца к подозреваемому, обвиняемому, подсудимому либо иному лицу (гражданскому ответчику), причем не любые требования, а лишь о возмещении имущественного и (или) имущественной компенсации морального вреда, причиненного преступлением.

Вместе с тем в доктрине уголовного процесса имеется ряд спорных моментов относительно структуры предмета иска, к числу которых нужно отнести, прежде всего:

(1) вопрос о том, охватывается ли предметом гражданского иска имущественный вред, состоящий из неполученных потерпевшими доходов, которые могли быть получены, если бы не было совершено преступление. Иными словами, речь идет об упущенной выгоде*(484).

Представляется, что в обязательствах из причинения вреда возмещение убытков заменяет восстановление прежнего состояния. Под убытками при причинении вреда следует понимать только положительный ущерб в имуществе, т.е. уменьшение наличного имущества потерпевшего. Поэтому потерпевший, понесший имущественный вред от преступления, имеет право на взыскание с обвиняемого или лиц, несущих ответственность за действия обвиняемого, только положительного ущерба в имуществе и не имеет права на взыскание упущенной выгоды.

Думается правильным по этому случаю следующий вывод: вопрос о том, включаются ли неполученные доходы в объем возмещения, причиненного преступлением материального ущерба и, следовательно, охватываются ли они предметом гражданского иска в уголовном деле, должен решаться в зависимости от характера совершенного преступления, а также материального закона, которым должен руководствоваться суд при вынесении решения о возмещении ущерба*(485). Отсюда, если исходить из буквального смысла закона, взысканию с виновных лиц может подлежать как положительный ущерб, так и неполученные доходы.

Несомненно, было бы трудно понять логику законодателя, если бы он при установлении имущественной ответственности за вред, причиненный деликтом, в том числе и крайним его проявлением - преступлением, ставил правонарушителя в более выгодное положение, если бы обязывал взыскивать с ответчика только ту часть ущерба, которая составила бы положительный ущерб в имуществе.

На основании ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Понятие полного объема возмещения вреда раскрывается законодателем ст. 1082 ГК РФ, положения которой обязывают лицо, ответственное за причинение вреда, возместить вред в натуре (предоставить вещь такого же рода и качества, исправить поврежденную вещь и т.д.) или возместить причиненные убытки (п. 2 ст. 15 ГК РФ). Как указанно в ст. 15 ГК РФ, под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Принципиально нового законодатель, как можно видеть, не внес по сравнению с нормами ГК РСФСР 1964 г. Статьи 1064, 1082 ГК РФ по сути идентичны положениям ст.ст. 444 и 457 ГК РСФСР. Вместе с тем встречаются в практике и такие случаи, когда суды отказывают в возмещении упущенной выгоды по мотивам, что условия упущенной выгоды неприменимы к обязательствам из причинения вреда. Понятно, что такой подход не основан на законе. Статья 444 ГК РСФСР, как и ст. 1064 ГК РФ предписывают возмещение причиненного деликтом ущерба в полном объеме, ст. 457 ГК РСФСР делала прямую отсылку к ст. 219 ГК РСФСР, которая, определяя какие виды имущественных потерь охватываются понятием убытка, называла в их числе и неполученные доходы (упущенную выгоду). Здесь законодатель исходил из единого понятия убытка как для обязательств, возникающих из договорных правоотношений, так и из деликта.

Более того, в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 23.03.1979 "О практике применения судами законодательства о возмещении материального ущерба, причиненного преступлением"*(486) даны рекомендации, указывающие на необходимость возмещения вреда от преступления в полном объеме. Далее разъясняется, что при возмещении вреда в натуре не является препятствием и к компенсации причиненных убытков в виде неполученных доходов, которые потерпевший получил бы, если бы не было совершено преступление. Другими словами, как можно заключить, принцип, закрепленный в ст. 52 Конституции РФ - полного возмещения вреда, причиненного преступлением, охватывает возмещение и "упущенной выгоды".

Итак, при определении размера упущенной выгоды для возмещения ущерба, причиненного преступлением, следует прежде всего руководствоваться принципом полного возмещения вреда.

Потерпевшая сторона должна быть поставлена в такое положение, при котором она находилась бы, если бы причинения вреда не имело места. При этом размер неполученного дохода должен определяться с учетом положения абз. 2 п. 2 ст. 15 ГК РФ, определяющего, что если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньше, чем такие доходы.

Судебная практика компенсации упущенной выгоды в уголовном процессе складывается достаточно непросто. Суды, как правило, стараются передать данный вопрос на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства в соответствии с ч. 2 ст. 309 УПК. Суды, рассматривающие уголовные дела, чаще всего прибегают к практике оставления таких исков без рассмотрения ввиду недосказанности органами предварительного следствия размера ущерба.

Думается, что такие иски должны быть рассмотрены одновременно с рассмотрением уголовного дела, однако в случаях затруднения определения размера упущенной выгоды такой иск возможно передать на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства в соответствии с ч. 2 ст. 309 УПК.

(2) С предметом гражданского иска в уголовном процессе связан еще один вопрос, который имеет как научное, так и практическое, прикладное значение. Речь идет о регрессных требованиях, предъявляемых лицами, которые в силу закона, договора или по иным основаниям полностью или частично возместили потерпевшим вред от преступления еще до рассмотрения уголовного дела в суде. И хотя этот вопрос обсуждался в юридической литературе в прошлом*(487), однако интерес к нему не утрачен и сегодня. В уголовно-процессуальной литературе высказываются диаметрально противоположные точки зрения по этому вопросу*(488). Противоречива и судебная практика.

Так, Пленум Верховного Суда СССР в постановлении по делу М. признал, что суд вправе рассмотреть в уголовном деле иск о возмещении расходов, понесенных органом социального страхования в связи с выплатой пособий по нетрудоспособности лицу, потерпевшему от преступных действий*(489). Президиум Верховного Суда РСФСР в постановлении по делу Ш., напротив, указал, что требования завкома профсоюза о взыскании сумм, выплаченных потерпевшему по листку нетрудоспособности, не могут быть разрешены в уголовном процессе, так как являются регрессными*(490). Аналогичные решения принимались и судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РСФСР*(491).

Потребовалось достаточно много времени, чтобы высшая судебная инстанция России согласилась с позицией Верховного Суда СССР и обратила внимание судов на то, что организация, оплатившая листок нетрудоспособности потерпевшему от преступных действий, вправе обратиться с иском о взыскании этой суммы в порядке уголовного судопроизводства независимо от того, умышленно или по неосторожности был причинен вред*(492).

В судебной практике встречались и довольно необычные случаи заявления регрессных требований по уголовным делам. 21 марта 1990 г. в Днепропетровске во время футбольного матча на Кубок европейских чемпионов между местным "Днепром" и лиссабонской "Бенфикой" один из зрителей выскочил на поле и прервал игру на несколько минут. За отсутствие надлежащего порядка на стадионе дисциплинарная комиссия УЕФА (Европейская футбольная ассоциация) оштрафовала "Днепр" на 20 тысяч швейцарских франков, что по тогдашнему курсу составляло 8120 рублей. Эта сумма и была взыскана в пользу клуба с осужденного за хулиганские действия С.*(493)

Если обратиться к нормам УПК РСФСР, регулировавшим производство по гражданскому иску (ст. 29, 54), то можно заметить, что здесь отсутствовало слово "непосредственно". Тем не менее, надо полагать, что законодатель имел в виду именно тех лиц, которым материальный вред был непосредственно причинен преступлением, т.е. потерпевших от преступления. Здесь, как надо понимать, "компенсация" выступает не обязательством, вытекающим из норм материального закона, предусматривающую выплату денежных сумм, а тем благом, которое охраняется не процессуальным законом, а материальным.

Представляется, что регрессный иск "не является "чистым" иском из причинения вреда. ибо право на него возникает хотя и в связи с преступлением, но в результате причинения вреда не непосредственно, а "через" причинение его третьему лицу - потерпевшему от преступления гражданину или организации"*(494).

Следует прийти к выводу о том, что при рассмотрении и разрешении регрессных требований (исков) суду необходимо устанавливать не одну, а две системы фактических и правовых оснований по возмещению материального ущерба: непосредственную и опосредствованную (регрессную); исследовать правовые отношения, возникшие не только между потерпевшими, но и третьими лицами, компенсировавшими полностью или частично нанесенный преступлением материальный ущерб*(495).

Все сказанное предопределяет вывод, что рассмотрение регрессного иска в уголовном процессе прямо не предусмотрено действующим уголовно-процессуальным законом, но им же и не запрещено, к тому же в отдельных случаях признается судебной практикой. Так, принимаются к рассмотрению гражданские иски о возмещении материального ущерба, возникшего вследствие смерти потерпевшего и с потерей кормильца, а также расходов на погребение*(496).

(3) Третий вопрос относительно структуры предмета иска касается имущественной ответственности нескольких лиц, являющихся обвиняемыми (подсудимыми) не только по одному делу, но и за совершение одного преступления, и их действия связаны общими намерениями.

Верховные Суды СССР, РСФСР и РФ неоднократно подчеркивали, что возлагать солидарную ответственность на лиц, которые осуждены хотя и по одному делу, но за самостоятельные преступления, не связанные общим намерением, недопустимо.

Ни принцип частичного или полного сложения, ни принцип поглощения наказания, действующие в уголовном праве, здесь применяться не могут. Вред будет возмещен в полном объеме. При совокупности преступлений вопрос о возмещении причиненного преступлениями материального вреда должен решаться аналогично.

Действующим законодательством не предусмотрена возможность рассмотрения в уголовном процессе гражданских исков о возмещении имущественного вреда, возникшего в связи с совершением общественно опасного деяния лицом, подлежащим освобождению от уголовной ответственности и наказания в связи с невменяемостью лица.

Как известно, общественно опасное деяние, совершенное в состоянии невменяемости, преступлением не является. А удовлетворение гражданского иска в уголовном деле допускается не иначе как при условии причинения имущественного вреда непосредственно и именно преступлением (ст. 44 УПК РФ). Следовательно, материальные претензии того, кто понес от этих действий вред, могут рассматриваться в порядке гражданского судопроизводства*(497). Данное положение подтверждается п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 07.04.2011 N 6 "О практике применения принудительных мер медицинского характера"*(498).

УПК РФ лишил суд возможности по собственной инициативе разрешить вопрос о возмещении материального ущерба, причиненного преступлением, что было предусмотрено ч. 4 ст. 29 и п. 7 ч. 1 ст. 303 УПК РСФСР. Это изменение закона было вызвано позицией Конституционного Суда*(499), согласно которой предъявление гражданского иска в уголовном деле является не обязанностью, а правом лица, чьи интересы были нарушены преступлением, а также, когда речь идет о защите государственных интересов или прав граждан, задача специального органа - прокуратуры. Суд же обязан проверять результаты их деятельности, объективно и беспристрастно решая вопрос о законности и обоснованности предъявляемых лицу претензий.

Непредъявление гражданского иска в уголовном процессе может свидетельствовать о том, что потерпевший по каким-либо причинам решил отказаться от него. В этих условиях принятие на себя судом инициативы по возмещению вреда является нарушением принципа диспозитивности в гражданских правоотношениях, может быть расценено как дополнительное выполнение им процессуальной функции обвинения и, по сути, представляет собой возложение на потерпевшего обязанности получить защиту, о которой он не ходатайствовал.