Не берите с собою ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха, ибо трудящийся достоин пропитания (мф 10. 9-10).

Это означает, что в награду за свой труд ученики Спасителя мо­гли получать пропитание и ночлег. По-видимому, они могли при­нимать и денежные пожертвования. Это следует из того, что в об­щине учеников Иисуса был один (Иуда Искариот), который «имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали» (Ин 12. 6). Запрещалось, таким образом, проповедовать или совершать исце­ления за деньги (то есть ставить плату условием проповеди или ис­целения), но не запрещалось принимать денежные пожертвования.

На этих принципах после Воскресения Иисуса была органи­зована христианская Церковь. Апостолы пресекали попытки тор­говать дарами Божиими, о чем свидетельствует история Симона- волхва (Деян 8. 18-20). При этом они помнили о том, что «Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования» (1 Кор 9. 14), и занимались сбором средств: «Все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам апостолов» (Деян 4. 34-35).

Заповедь о нестяжании приводится у Луки в том же виде, что и у Матфея (Лк 9. 3-4), у Марка же Иисус заповедует ученикам «ни­чего не брать в дорогу, кроме одного посоха: ни сумы, ни хлеба, ни меди в поясе, но обуваться в простую обувь и не носить двух одежд» (Мк 6. 8-9). Несмотря на кажущуюся незначительность разночтения, на практике следование версии Матфея означало бы, что Иисус требовал от Своих учеников ходить босиком и запрещал им употреблять даже дорожный посох. Возможно, Марк здесь бли­же к реальности: Иисус запрещает ученикам иметь при себе пол­ный «дорожный набор», включающий сумку с деньгами, однако не призывает к чрезмерному аскетизму.

Версия Марка, кроме того, может содержать в себе скрытую аллюзию на ветхозаветную заповедь о том, как надо съедать пас­хального агнца: «Ешьте же его так: пусть будут чресла ваши препо­ясаны, обувь ваша на ногах ваших и посохи ваши в руках ваших, и ешьте его с поспешностью» (Исх 12. 11). Пасхальная трапеза в еврейской традиции была воспоминанием об исходе народа изра­ильского из Египта: поспешность, с которой надо было есть агнца, держа при этом посох в руке, настраивала участников трапезы на мысль о временном характере земных благ и символизировала го­товность последовать зову Господа в любой момент. Таким же на­строением должна быть проникнута миссия апостолов: по призы­ву Иисуса они отправляются на проповедь, готовые исполнить то, что Он заповедал им.

«Мир дому сему»

Продолжая наставление, Иисус дает ученикам ряд практи­ческих советов. Эти простые советы указывают прежде всего на добровольный характер принятия проповеди апостолов о Царст­ве Небесном и на то, что каждый человек, слыша эту проповедь, сам делает выбор либо в пользу Царства Божия, либо в пользу мира сего:

В какой бы город или селение ни вошли вы, наведывайтесь, кто в нем достоин, и там оставайтесь, пока не выйдете; а входя в дом, приветствуйте его, говоря: мир дому сему; и если дом будет достоин, то мир ваш придет на него; если же не будет достоин, то мир ваш к вам возвратится. А если кто не примет вас и не послушает слов ваших, то, выходя из дома или из го­рода того, отрясите прах от ног ваших; истинно говорю вам: отраднее будет земле Содомской и Гоморрской в день суда, не­жели городу тому (Мф 7.11-15).

Выражение «мир дому сему» было, по-видимому, обычным приветствием во времена Иисуса, наподобие приветствия «мир тебе», неоднократно встречающегося на страницах Ветхого Заве­та (Суд 6. 23; 1 Цар 20. 21; 1 Пар 12. 18; Пс 121. 8; Дан 10. 19). Это приветствие обращено к целой семье (по-еврейски и по-арамейски слово «дом» имело значение «семья», «род»).

Мир (по-еврейски и по-арамейски это слово означает не толь­ко отсутствие войны, но и благополучие в самом широком смысле слова), согласно Библии, является благословением Божиим: «Го­сподь даст силу народу Своему, Господь благословит народ Свой миром» (Пс 28.11). Сам Бог является источником мира и даже ото­ждествляется с миром (Суд 6. 24). Слова, которые Иисус вклады­вает в уста апостолов, тоже несут в себе элемент благословения: входя в дом, они не просто приветствуют его обитателей, но и бла­гословляют всю семью от имени Бога. Если апостолов в этом доме не принимают, благословение возвращается к ним; если же пропо­ведь апостолов услышана, благословение остается на всей семье.

Выражение «отрясти прах», встречающееся однажды в Ветхом Завете (Ис 52. 2), используется Иисусом для указания на обычай видимым образом выражать несогласие с поведением или реакци­ей людей, живущих в конкретном месте. Упоминание о Содоме и Гоморре является аллюзией на библейское повествование о гибели этих двух городов. Уход учеников из города, в котором их не при­няли, подобен выходу Лота из Содома: Лот должен был поспешно уйти оттуда, не оглядываясь назад (Быт 19.17-28).

Словосочетание «день суда», встречающееся в Евангелиях не­сколько раз (Мф 11. 22,24; 12. 36; Мк 6.11), отражает христианское представление о Страшном суде, которым закончится история мира: «А нынешние небеса и земля, содержимые тем же Словом, сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых челове­ков» (2 Петр 3. 7). Иисус говорит о том, что проповедь Его учени­ков имеет непосредственное отношение к судьбе их слушателей в вечности. Решающим в определении посмертной судьбы тех, кому было проповедано Евангелие, будет наличие или отсутствие у них веры в Иисуса Христа: «Верующий в Него не судится, а неверую­щий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия» (Ин 3.18).

«Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби»

Дальнейшие наставления имеют более общий характер и отно­сятся не столько к первой самостоятельной проповеди апостолов, сколько в целом к тому типу свидетельства, которого Иисус ожида­ет от Своих последователей. Он не обещает им никакого успеха — наоборот, предсказывает перманентный конфликт между ними и окружающим миром:

Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков: итак будьте му­дры, как змии, и просты, как голуби. Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас, и поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками. Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать, ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас. Предаст же брат брата на смерть, и отец — сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их; и будете ненавидимы всеми за имя Мое; претер­певший же до конца спасется (Мф 10.16-22).

Если в начале поучения речь шла исключительно о миссии апостолов в иудейской среде, то здесь Иисус значительно расши­ряет перспективу: Он говорит о свидетельстве перед правителя­ми, царями и язычниками. Этот текст из Евангелия от Матфея свидетельствует о том, что уже в самом начале Своего служения Иисус предвидел, что Его миссия и миссия Его учеников выйдет за пределы «дома Израилева» и распространится среди языче­ских народов.

В то же время Он подчеркивает изначально конфликтный ха­рактер этой миссии, которая будет совершаться вопреки устояв­шимся и в иудейском, и в языческом мире законам, будет вызывать раздражение, неприятие, злобу, будет причиной семейных раздо­ров. Он не обещает ученикам ни успеха, ни счастья в личной жиз­ни, ни материального благосостояния, ни душевного комфорта. Он не обещает им признания ни со стороны иудеев, ни со стороны язычников, ни даже со стороны близких родственников.

Можно только догадываться о том, какую реакцию вызывали в учениках такие предсказания:

Нужно крайне удивляться, каким образом апостолы, эти бояз­ливые люди, никогда не бывавшие дальше озера, в котором ло­вили рыбу, слыша такие речи, тотчас же не сбежали. Как они не подумали и не сказали сами в себе: куда же нам бежать? Против нас судилища, против нас цари и правители, иудейские синаго­ги, народы эллинские, начальники и подчиненные, — потому что Христос не только предсказал им о бедствиях, ожидающих их в одной Палестине, но предсказал и войну против них всей вселенной, говоря: «поведут вас к правителям и царям», показы­вая тем самым, что Он впоследствии пошлет их проповедника­ми и к язычникам...^[179]

Многие наставления Иисуса могут быть истолкованы как от­носящиеся к различным временным периодам. С одной стороны, Иисус говорит о том, что ожидает учеников в скором времени. С другой — в событиях ближайшего будущего усматривается и даль­нейшая судьба Церкви. В этом смысле слова, адресованные двенад­цати, становятся наставлением Иисуса всем Своим ученикам на все последующие времена, а ссылка на Второе пришествие лишь подтверждает вневременной характер этого наставления, его со­храняющуюся на века актуальность.

«Ученик не выше учителя»

Иисус далее говорит о том, что подражание Ему не сулит уче­никам никаких земных благ и никакого признания:

Ученик не выше учителя, и слуга не выше господина сво­его: довольно для ученика, чтобы он был, как учитель его, и для слуги, чтобы он был, как господин его. Если хозяина дома назвали веельзевулом, не тем ли более домашних его? (Мф 10. 24-25).

Буквальная параллель к этому тексту содержится в Евангелии от Иоанна, где аналогичные слова Иисус произносит на Тайной вечере после умовения ног ученикам. Апостолы называли Иисуса «Учителем» и «Господом», и Он принимал это как должное: «Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно делаете, ибо Я точно то». Но Он настаивает на том, что ученичество заключается прежде всего в подражании Ему: «Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам». И затем Иисус произносит слова, которые у Матфея включены в первое поучение двенадцати после избрания: «Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господи­на своего, и посланник не больше пославшего его» (Ин 13. 13, 15- 16). Чуть позже Он вновь возвращается к образу раба и господина: «Помните слово, которое Я сказал вам: раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблю­дали, будут соблюдать и ваше» (Ин 15. 20).

На первый взгляд, это пример многократного повторения Иисусом одного и того же изречения, имеющего характер послови­цы. Однако при каждом повторении оно обретает новые смысло­вые оттенки. Если в одном случае Он приводит пословицу, чтобы подчеркнуть, что ученики должны подражать Ему, то во втором случае речь идет о предполагаемой реакции людей на их миссию. Такой же оттенок пословица имеет у Матфея: ученик не выше учи­теля, и если учителя не слушали, то и ученика не послушают; если в учителе подозревали действие бесовских сил, то и ученик будет вызывать такие же подозрения.

Согласно синоптическим Евангелиям, фарисеи неоднократно обвиняли Иисуса в том, что «Он изгоняет бесов не иначе, как си­лою веельзевула, князя бесовского». На это Иисус отвечал: «Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит. И если сатана сатану из­гоняет, то он разделился сам с собою: как же устоит царство его? И если Я силою веельзевула изгоняю бесов, то сыновья ваши чьею си­лою изгоняют? Посему они будут вам судьями» (Мф 12. 22-28; Мк 3. 22-25). Под сыновьями здесь понимаются апостолы: им Иисус дал власть исцелять недуги и изгонять бесов; к поколению их роди­телей принадлежали те, кто, оспаривая божественное достоинство Спасителя, обвиняли Его в использовании бесовских сил.

«Не бойтесь»

Серия поучений, скрепленная троекратным «не бойтесь», на­чинается с мысли, которую Иисус повторял неоднократно:

Итак не бойтесь их, ибо нет ничего сокровенного, что не от­крылось бы, и тайного, что не было бы узнано. Что говорю вам в темноте, говорите при свете; и что на ухо слышите, про­поведуйте на кровлях (Мф 10. 26-27).

Аналогичный текст встречается у Луки в поучении семидесяти (Лк 12. 2), а также у Марка и у Луки в качестве слов, следующих за использованным в Нагорной проповеди образом светильника на подсвечнике (Мк 4. 22; Лк 8. 17). Смысл этого изречения состоит в том, что Иисус открывает ученикам тайны, которые они должны будут открыть людям.

Продолжая речь, Он призывает учеников полагаться на волю Божию и не страшиться ни людей, ни испытаний:

И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геен­не. Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и во­лосы на голове все сочтены; не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц (Мф 10. 28-31).

Термин «геенна» указывает на расположенную в южной ча­сти Иерусалима Енномову долину, где во времена царей Ахаза (VIII век до Р. X.) и Манассии (VII век до Р. X.) совершались чело­веческие жертвоприношения. Впоследствии эта долина преврати­лась в место, где постоянно поддерживали огонь и сжигали трупы животных: отсюда выражение «геенна огненная» (Мф 5. 22; 18. 9). Ко временам Иисуса термин стал употребляться для обозначения места посмертного воздаяния, где «червь не умирает и огонь не угасает» (Мк 9. 44). Под «Тем, Кто может и душу и тело погубить в геенне», понимается Бог: в Его власти осудить человека на вечные мучения. Именно Его ученики должны бояться, а не земных пра­вителей и царей, способных уничтожить лишь тело человека, но не его бессмертную душу.

Публичное исповедание веры

Далее в словах Иисуса звучит мысль, которую Он часто повто­рял в разных контекстах:

Итак всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того испо­ведаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным (Мф 10.32-33).

О том же говорится в Евангелии от Марка: «Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами» (Мк 8. 36-38). В Евангелии от Луки имеются и «матфеевский» (Лк 12. 8-9), и «марковский» варианты (Лк 9. 25-26).

Исповедание Иисуса должно быть публичным, «пред людьми». Все служение Спасителя происходило в публичном пространстве. Своих учеников Он призывал публично, а не тайно. Жизнь Его и созданной Им общины учеников протекала на глазах у множест­ва людей, и поучения Его произносились нередко перед тысячами слушателей. Даже то, что Он говорил ученикам наедине, они долж­ны были «проповедовать на кровлях».

При этом публичное исповедание веры требуется не от всех без исключения учеников и не при всех обстоятельствах. Среди учеников Иисуса были и тайные — из страха перед иудеями. Но апостол не может быть тайным. Апостол всегда должен быть готов засвидетельствовать веру, если необходимо, даже ценой собствен­ной жизни.

«Не мир пришел Я принести, но меч»

Вера в Иисуса может сказаться на взаимоотношениях человека с его близкими:

Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его (Мф 10.34-36).

В Евангелии от Луки говорится о том же немного другими сло­вами: «Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение; ибо отныне пятеро в одном доме станут разде­ляться, трое против двух, и двое против трех: отец будет против сына, и сын против отца; мать против дочери, и дочь против мате­ри; свекровь против невестки своей, и невестка против свекрови своей» (Лк 12. 51-53).

По мнению некоторых современных исследователей, Иисус здесь восстает против «патриархального шовинизма», характерно­го для Средиземноморья Его времени. Стандартная семья включа­ла пять членов: отца и мать, их сына с женой и незамужнюю дочь; все они жили под одной крышей. Линия разделения, отмечают эти исследователи, проходит между поколениями: Иисус обрушивает­ся на семейный уклад, предполагающий власть старшего поколе­ния над младшим, родителей над детьми. Его идеал — то Царство Божие, в котором нет места злоупотреблению властью.

В этом толковании заслуживает внимания лишь один момент: если читать текст буквально, то линия разделения в самом деле проходит между поколениями. Иисус не говорит, что Он пришел разделить мужа с женой, брата с сестрой; Он не говорит, что муж, любящий жену больше, чем Его, или жена, любящая мужа больше, чем Его, недостойны Его. Но действительно ли слова Иисуса оз­начают, что водораздел будет проходить только и исключительно между поколениями?

Прежде всего следует отметить, что эти слова являются параф­разой слов пророка Михея: «Ибо сын позорит отца, дочь восстает против матери, невестка — против свекрови своей; враги челове­ку — домашние его» (Мих 7.6). Именно в этом тексте сын противо­поставлен отцу, дочь — матери, невестка — свекрови. Отсутствием в цитате упоминаний о других родственных связях, возможно, объ­ясняется отсутствие таковых и в этом поучении Иисуса. В другом же изречении, помимо противопоставления между представите­лями старшего и младшего поколений, присутствует также и про­тивопоставление внутри одного поколения (братья, сестры, жена): «Всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф 19. 29).

Центральным пунктом этого наставления является вера в Иисуса, готовность преодолевать препятствия ради проповеди Его учения. К числу этих препятствий относится возможное неприятие проповеди апостолов их ближайшими родственниками. Родствен­ники Спасителя, по крайней мере поначалу, крайне негативно вос­приняли Его проповедь и избранный Им образ жизни. Поскольку «ученик не выше учителя», то и апостолы могут ожидать аналогич­ную реакцию на свою проповедь от родственников и домашних.

Слова о том, что Иисус принес на землю не мир, но меч, на пер­вый взгляд резко контрастируют с тем, что Он выше говорил учени­кам о мире, который они должны приносить с собой в дом. Могло создаться впечатление, что Иисус покушается на одну из осново­полагающих ценностей человеческого бытия, имеющих источник в Самом Боге. Семья тоже воспринималась как абсолютная ценность, и вторжение в семейный быт, имеющее результатом конфликт меж­ду поколениями, не могло оцениваться положительно.

Между тем речь здесь идет о другом, и слово «мир» употребля­ется не в бытовом смысле. Речь вообще не идет о семейном быте, семейной жизни, взаимоотношениях между родственниками. Ме­чом, рассекающим в том числе и семейные связи, является вера в Иисуса, готовность следовать за Ним. Иисус говорит о тех случа­ях, когда эта вера оказывается не объединяющим, а разделяющим фактором: если одни члены семьи принимают Его учение, а другие ему агрессивно сопротивляются.

Дальнейшие слова Иисуса отражают мысль, к которой Он так­же возвращался неоднократно:

Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не дос­тоин Меня (Мф 10. 37).

В Евангелии от Луки аналогичные слова, в еще более резкой форме, адресованы множеству народа: «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и бра­тьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником» (Лк 14. 26). Разница между двумя изречениями заключается, во-первых, в том, что у Матфея вновь идет речь о двух поколениях (отец, мать, сын, дочь), тогда как у Луки в списке оказываются также и представители одного поколения (жена, бра­тья, сестры); во-вторых, если у Матфея Иисус не дозволяет любить родственников больше, чем Его Самого, то у Луки Он призывает ненавидеть их.

Иисус ставил духовные связи между людьми, основанные на единстве веры, выше естественных родственных связей. Это по­нимание в полной мере отражено в рассматриваемых словах из наставления ученикам, а также в параллельном месте из Еванге­лия от Луки. В ситуации выбора между верностью Христу и вер­ностью родственным связям Его ученик должен предпочесть пер­вое. В своем комментарии на рассматриваемое место из Евангелия от Матфея свт. Иоанн Златоуст, приводя и параллельное место из Евангелия от Луки, передает общий смысл обоих изречений следу­ющим образом: «Повелевает не просто возненавидеть, потому что это совершенно противозаконно; но если кто из них захочет, что­бы ты любил его более, нежели Меня, в таком случае возненавидь его за это»^[180]. Блж. Августин описывает воображаемый диалог, в ко­тором верующий во Христа обращается к родителям со словами: «Я люблю вас во Христе, но не вместо Христа. Будьте со мною в Нем, но я не буду с вами без Него»^[181]. Оба текста, каждый по своему, отражают ситуацию, предсказанную Спасителем и не раз возни­кавшую в опыте Его последователей на протяжении веков: бывают случаи, когда человек должен сделать выбор между Ним и своими родственниками.

Речь, таким образом, идет о расстановке приоритетов: готов­ность следовать за Христом должна быть сильнее любых земных привязанностей, включая родственные чувства. Царство Божие — это та реальность, которой нельзя предпочесть никакие земные привязанности.

«Икто не берет креста своего...»

В следующей части наставления ученикам впервые в Еванге­лии от Матфея упоминается крест:

И кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не дос­тоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее (Мф 10. 38-39).

Упоминание о кресте некоторыми исследователями восприни­мается как редакционная добавка к словам Иисуса, сделанная Еван­гелистами в свете истории распятия, а также под влиянием «бо­гословия креста» апостола Павла. Однако ничто не препятствует воспринимать слова Спасителя как пророчество о Своем крестном пути. То, что осужденные на смерть сами несли свой крест, было общеизвестным фактом. Выражение «нести свой крест» встречает­ся в речи Иисуса не один раз (Мф 16. 24; Мк 8. 34; Лк 9. 23; 14. 27). Очевидно, что Он предвидел не только Свою смерть, но и способ, при помощи которого смертный приговор Ему будет приведен в исполнение. Образ осужденного на смерть, несущего крест на пле­чах, использовался Им для предупреждения о том, с каким риском сопряжено следование за Ним.

Слова о душе, которую человек может либо сберечь, либо по­терять, представляют собой одно из характерных для Иисуса из­речений: оно встречается с небольшими вариациями еще четыре раза в синоптических Евангелиях (Мф 16. 25; Мк 8. 35; Лк 9. 24; 17. 33). По общепринятому толкованию слово «душа» здесь упо­треблено в значении «жизнь». В Евангелии от Иоанна изречение приведено в следующей форме: «Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную» (Ин 12. 25). Версия Иоанна дает ключ к пониманию смысла слов Иисуса: не следует держаться за земную жизнь любой ценой; тот, кто пожертвует ради Него временной жизнью, сохранит ее для веч­ной жизни.

Награда

Завершая пространное наставление ученикам, Иисус говорит о награде, ожидающей тех, кто принимает проповедь апостолов:

Кто принимает вас, принимает Меня, а кто принимает Меня, принимает Пославшего Меня; кто принимает пророка, во имя пророка, получит награду пророка; и кто принимает правед­ника, во имя праведника, получит награду праведника. И кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды, во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей (Мф 10.40-42).

Первая фраза этого текста встречается в видоизмененном виде в Евангелиях от Луки и Иоанна (Лк 10. 16; Ин 13. 20); средняя часть — только у Матфея; заключительная фраза имеется также в Евангелии от Марка (Мк 9.41).

Иисус не обещал Своим ученикам никаких наград за те мис­сионерские труды, на которые Он их посылает: вместо наград Он предвещает им скорби, страдания, гонения и смерть. Здесь же сло­во «награда» встречается трижды, но применительно не к апосто­лам, а к тем, кто принимает их проповедь.

В Нагорной проповеди термин «награда» употребляется Иисусом главным образом применительно к воздаянию, которое человек получает непосредственно от Отца Небесного. Это воздая­ние Спаситель обещает не апостолам, а всем последующим поколе­нием тех, кто уверует в Него благодаря их проповеди.

9.7. Ученики не из числа двенадцати

Помимо двенадцати, у Иисуса были иные ученики: в их чи­сле — семьдесят апостолов, упоминаемые в Евангелии от Луки; женщины, о которых говорится во всех четырех Евангелиях; ряд других лиц, названных по имени или оставшихся безымянными.

Семьдесят

Лука — единственный из Евангелистов, упоминающий о том, что помимо двенадцати Иисус избрал впоследствии еще семьдесят учеников:

После сего избрал Господь и других семьдесят учеников, и послал их по два пред лицем Своим во всякий город и место, куда Сам хотел идти, и сказал им: жатвы много, а делателей мало; итак, молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою (Лк 10.1-2).

В большом количестве рукописей говорится о семидесяти двух учениках вместо семидесяти. По мнению некоторых исследователей текста Нового Завета, «семьдесят два» было оригинальным чтени­ем, а «семьдесят» — продуктом гармонической коррекции перепис­

чиков, пожелавших привести число, не имеющее символического или священного смысла, к имеющему таковой смысл. Если число двенадцать соответствовало двенадцати коленам Израилевым, то число семьдесят соответствует семидесяти старейшинам, которых Моисей избрал из сынов Израилевых (Исх 24.1; Числ 11.16,24), или семидесяти потомкам Иакова (Исх 1. 5; Втор 10. 22).

Церковная традиция, однако, сохранила имена семидесяти, а не семидесяти двух апостолов. В их число вошли Евангелисты Марк и Лука, а также некоторые лица, упоминаемые в посланиях апостола Павла или являющиеся адресатами этих посланий.

Поучение, которое Иисус обратил к семидесяти, в значитель­ной степени совпадает с тем, что, согласно Матфею и Луке (Мф 10. 9-16; Лк 9. 1-6), Он говорил двенадцати:

Идите! Я посылаю вас, как агнцев среди волков. Не берите ни мешка, ни сумы, ни обуви, и никого на дороге не приветст­вуйте. В какой дом войдете, сперва говорите: мир дому сему; и если будет там сын мира, то почиет на нем мир ваш, а если нет, то к вам возвратится. В доме же том оставайтесь, ешьте и пей­те, что у них есть, ибо трудящийся достоин награды за труды свои; не переходите из дома в дом. И если придете в какой го­род и примут вас, ешьте, что вам предложат, и исцеляйте на­ходящихся в нем больных, и говорите им: приблизилось к вам Царствие Божие. Если же придете в какой город и не примут вас, то, выйдя на улицу, скажите: и прах, прилипший к нам от вашего города, отрясаем вам; однако же знайте, что прибли­зилось к вам Царствие Божие. Сказываю вам, что Содому в день оный будет отраднее, нежели городу тому (Лк 10.3-12).

Отличиями этого поучения от тех, что были обращены к две­надцати, являются указания не приветствовать никого на пути, не переходить из дома в дом и есть все, что предложат. Обычай при­ветствовать встречных путешественников до сего дня широко рас­пространен на Ближнем Востоке. Отказ от этого обычая следует понимать в общем контексте призыва к целеустремленному мисси­онерскому странствованию. Не приветствовать никого на пути — значит не отвлекаться на посторонние предметы, не вступать в раз­говоры со случайными прохожими: все общение с людьми долж­но быть подчинено цели, ради которой Иисус посылает учеников в мир. Подобное указание встречается в Ветхом Завете — пророк Елисей сказал своему слуге Гиезию, когда узнал о смерти сына вдо­вы в Сонаме: «Опояшь чресла твои и возьми жезл мой в руку твою, и пойди; если встретишь кого, не приветствуй его, и если кто будет тебя приветствовать, не отвечай ему» (4 Цар 4.29).

В Евангелии от Луки в наставление семидесяти включаются обличения городов, не уверовавших в Иисуса: Хоразина, Вифса- иды и Капернаума (Лк 10.13-15). Поучение завершается словами: «Слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня от­вергается; а отвергающийся Меня отвергается Пославшего Меня» (Лк 10. 16). Похожие слова присутствуют и в других Евангелиях (Мф 10. 40; Ин 13. 20).

Не говоря ничего о том, как проходила миссия семидесяти апостолов, Лука рассказывает, как они вернулись к Иисусу с отче­том о своих трудах:

Семьдесят учеников возвратились с радостью и говорили: Го­споди! и бесы повинуются нам о имени Твоем. Он же сказал им: Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию; се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит вам; однакож тому не радуйтесь, что духи вам повинуются, но радуйтесь тому, что имена ваши написа­ны на небесах.

В тот час возрадовался духом Иисус и сказал: славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и раз­умных и открыл младенцам. Ей, Отче! Ибо таково было Твое благоволение. И, обратившись к ученикам, сказал: все преда­но Мне Отцем Моим; и кто есть Сын, не знает никто, кроме Отца, и кто есть Отец, не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть. И, обратившись к ученикам, сказал им особо: блаженны очи, видящие то, что вы видите! ибо сказы­ваю вам, что многие пророки и цари желали видеть, что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слыша­ли (Лк 10.17-24).

Слова о падении сатаны с неба следует рассматривать в об­щем контексте противостояния между Христом и диаволом. Гла­гол «видел», употребленный в прошедшем времени, может указы­вать на какое-либо событие прошлого, например, на преодоление Иисусом диавольских искушений в пустыне. Речь может идти так­же о пророческом видении, относящемся к окончательной побе­де над диаволом, которая произойдет благодаря смерти и Воскре­сению Спасителя. Учитывая миссионерский контекст поучения, можно полагать, что Иисус видит Своих учеников причастными к этой победе, поскольку они будут продолжать Его дело на земле.

О том, что взор Иисуса устремлен в будущее, свидетельствуют и слова: «Се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью». Они созвучны предсказанию Иисуса о знаме­ниях, которые будут сопровождать уверовавших в Него: «Именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; бу­дут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им» (Мк 16. 17-18). Беседуя с семьюдесятью, Иисус говорит не только об их миссии в ближайшем будущем, но и о миссии грядущих по­колений Его учеников в течение последующих веков.

Беседы Иисуса с учениками часто происходили при народе: что-то Он говорил ученикам в присутствии людей, какие-то сло­ва обращал к толпе в присутствии учеников. Выражения «в то время» или «в тот час» могут указывать на смену обстановки или адресата: при их помощи в Евангелиях вводятся события, имею­щие отношение к предшествовавшему действию, являющиеся его смысловым продолжением, но не обязательно его частью. Слова, обращенные Иисусом к Отцу, в двух Евангелиях приводятся в раз­ных контекстах, но в обоих случаях они отделены от того, что им предшествовало, выражениями «в то время» или «в тот час».

Согласно Евангелию от Луки, после молитвы Отцу Иисус вновь обращается к ученикам. Слова, которые Он адресует им («блаженны очи, видящие то, что вы видите!..»), у Матфея явля­ются частью поучения в притчах (Мф 13. 16-17) — они призваны объяснить, почему Иисус говорит народу притчами, а ученикам разъясняет значение притч наедине. Что же касается упреков го­родам, где Иисус не был принят, то в Евангелии от Матфея они включены в поучение, которое Иисус произносит перед народом после наставления двенадцати (Мф 11. 1, 7-24). Это поучение у Матфея заканчивается словами, которые у Луки включены в на­ставление семидесяти (Мф 11. 25-28).

Мудрыми и разумными, по мнению свт. Иоанна Златоуста, Иисус называет книжников и фарисеев, но, «называя их мудрыми, говорит не о мудрости истинной и достохвальной, а о той, кото­рую они приписывали своим силам». Под младенцами же пони­маются простые и бесхитростные рыбаки, которых Иисус сделал Своими апостолами^[182].

Следующее изречение, почти дословно совпадающее у Мат­фея и Луки, имеет много параллелей в других местах, в том числе в Евангелии от Иоанна:

Все предано Мне Отцем Моим;	Дана Мне всякая власть на небе и на земле (Мф 28.18). Отец любит Сына и все дал в руку Его (Ин 3. 5).
и кто есть Сын, не знает никто, кроме Отца, и кто есть Отец, [не знает никто,] кроме Сына, и кому Сын хочет открыть (Лк 10.22).	Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца (Ин 10.15). Бога не видел никто никогда; Еди­нородный Сын, сущий в недре От­чем, Он явил (Ин 1. 18). Видевший Меня видел Отца (Ин 14. 9).

Речь здесь идет не об обычном человеческом познании и ви­дении, а о познании и видении особого рода. Сын знает Отца как Бога, и Отец знает Сына как Бога: вера в Иисуса как Бога открыва­ет для человека возможность познать и увидеть Отца. Это и есть

то познание, которое Бог утаил от мудрых и разумных, но открыл младенцам — Своим некнижным ученикам.

Тайные ученики

У Иисуса были тайные ученики. Об одном говорится во всех четырех Евангелиях в рассказе о погребении Иисуса. Матфей на­зывает его «богатым человеком из Аримафеи, именем Иосиф, кото­рый также учился у Иисуса» (Мф 27.57). У Марка Иосиф — «знаме­нитый член совета, который и сам ожидал Царствия Божия» (Мк 15. 43), у Луки — «член совета, человек добрый и правдивый, не участвовавший в совете и делах их... ожидавший также Царствия Божия» (Лк 23. 50-51). Наконец, Иоанн называет его «учеником Иисуса, но тайным из страха от Иудеев» (Ин 19. 38). Кроме этого эпизода, Иосиф нигде более в Евангелиях не упоминается.

В Евангелии от Иоанна в сцене погребения рядом с Иосифом оказывается также «Никодим, приходивший прежде к Иисусу но­чью» (Ин 19.39). Ночная беседа Иисуса с Никодимом подробно из­ложена в 3-й главе Евангелия от Иоанна, начинающейся словами: «Между фарисеями был некто, именем Никодим, один из началь­ников Иудейских. Он пришел к Иисусу ночью...» (Ин 3. 1-2). Из этого упоминания и из дальнейшей беседы не явствует, что Нико­дим был учеником Иисуса: скорее, он выступает здесь как один из фарисеев, интересовавшихся учением Иисуса. Однако, в отличие от прочих фарисеев, которые спорили с Иисусом в дневное время и публично, Никодим приходит к Нему ночью, что свидетельствует о его желании поговорить с Учителем наедине, не в присутствии других фарисеев.

О Никодиме еще дважды говорится в Евангелии от Иоанна: он безуспешно пытается убедить фарисеев не выносить суждение об Иисусе в Его отсутствие (Ин 7. 50-53), а затем участвует в Его погребении. Эти два упоминания свидетельствуют, что если Ни­кодим и не был учеником Спасителя изначально, то он по крайней мере до конца сохранил сочувствие Ему, а, возможно, в конце кон­цов стал Его учеником. При этом, как и Иосиф Аримафейский, он предпочитал держать это в тайне.

В церковной традиции оба тайных ученика — Иосиф и Ни­кодим — почитаются в лике святых. Им усвоено наименование «праведных».

Закхей

Еще одним учеником Иисуса, чье имя также вошло в церков­ный календарь с титулом «праведный», является Закхей. О нем го­ворится только в Евангелии от Луки:

Потом Иисус вошел в Иерихон и проходил через него. И вот, некто, именем Закхей, начальник мытарей и человек богатый, искал видеть Иисуса, кто Он, но не мог за народом, потому что мал был ростом, и, забежав вперед, взлез на смоковни­цу, чтобы увидеть Его, потому что Ему надлежало проходить мимо нее. Иисус, когда пришел на это место, взглянув, увидел его и сказал ему: Закхей! сойди скорее, ибо сегодня надобно Мне быть у тебя в доме. И он поспешно сошел и принял Его с радостью. И все, видя то, начали роптать, и говорили, что Он зашел к грешному человеку; Закхей же, став, сказал Госпо­ду: Господи! половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо. Иисус сказал ему: ныне пришло спасение дому сему, потому что и он сын Авраама, ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее (Лк 19.1-10).

Эта история не относится к числу рассказов о чудесах, в ней не происходит ни исцеления, ни изгнания беса, ни какого-либо ино­го заслуживающего внимания знамения. Вероятно, таких историй было много в земной жизни Иисуса — ведь Его постоянно окружа­ла толпа. Но Евангелия, за редкими исключениями, не сохранили свидетельств о встречах, не сопровождавшихся чудесами. История с Закхеем представляет собой одно из таких исключений.