Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Английский проект «широкого соглашения»
Английское правительство считало, что, укрепив связи с Польшей и некоторыми другими государствами Восточной Европы и вступив в переговоры с СССР, оно в достаточной степени упрочило свои позиции и наступил черед снова попытаться прийти к полюбовному соглашению с фашистским рейхом. Польский посол в Лондоне Э. Рачиньский писал 8 июня 1939 г. после беседы с Н. Чемберленом, что «премьер имеет в виду попытки соглашения с Германией уже на основе «не слабости, а силы». Окончательно захлопнуть дверь, ведущую к соглашению с Германией, он считал бы катастрофой»[1]. Н. Чемберлен еще 3 мая поставил на заседании правительства вопрос о желательности возобновления англо-германских экономических переговоров, которые оказались прерванными в связи с захватом Германией Чехословакии. Он при этом продолжал выражать уверенность в том, что «все взоры г-на Гитлера обращены к Восточной Европе». Галифакс, как и Чемберлен, высказывал мнение о том, что единственное, что Гитлер будет требовать от Англии, это — «свобода рук в Восточной Европе». В этой связи Галифаксом был поднят вопрос о возможности уклониться от выполнения английским правительством его гарантийных обязательств в отношении Польши. Он отметил, что гарантии предоставлены только на случай, если «независимость Польши окажется под открытой угрозой», что дает Англии известную возможность решать вопрос о помощи Польше по собственному усмотрению. Чемберлен поддержал мнение Галифакса[2]. В воспоминаниях английского политического деятеля Г. Никольсона приведен весьма характерный разговор, состоявшийся по этому вопросу между двумя консерваторами — членами английского парламента: — Я надеюсь, мы выпутаемся из этих ужасных гарантий? — О, безусловно! Слава богу, у нас есть Невиль![3] [251] Сотрудничество Англии и Франции с фашистской Германией мыслилось установить теперь за счет Польши. Американский поверенный в делах во Франции писал в госдепартамент 24 июля 1939 г., что у него сложилось впечатление, что «готовится второй Мюнхен, на этот раз за счет Польши». Те силы, писал он, которые действовали во Франции и Англии в сентябре прошлого года, «опять поднимают голову»[4]. Попытки английских правящих кругов договориться с гитлеровцами особенно усилились во второй половине июля 1939 года.
В Лондоне решили воспользоваться приездом X. Вольтата, высокопоставленного чиновника возглавлявшегося Герингом ведомства по осуществлению четырехлетнего плана подготовки экономики Германии к войне. 18 и 21 июля между ближайшим советником Н. Чемберлена Г. Вильсоном и X. Вольтатом состоялись беседы по вопросу об установлении англо-германского сотрудничества. Вильсон изложил внешнеполитические планы правящей верхушки Англии. Он подчеркнул особую важность того, чтобы развитие событий не привело к «военному столкновению, которое вышло бы за пределы Восточной Европы» и вылилось бы в войну между группировками, руководимыми Германией, с одной стороны, и Англией — с другой. Это было недвусмысленное указание на то, что Англия не возражала против германской агрессии в Восточной Европе, лишь бы Германия дала заверения в том, что она не будет покушаться на интересы Британской империи. Затем Вильсон предложил конкретную программу англо-германского сотрудничества («широкого соглашения»), заранее сформулированную им в специальном меморандуме и одобренную Чемберленом. Эта программа предусматривала: заключение англо-германского соглашения об отказе от применения силы; опубликование заявления о невмешательстве Германии в дела Британской империи и Англии — в дела «Великой Германии»; пересмотр положений Версальского договора о колониях и подмандатных территориях[5]. 3 августа Г. Вильсон изложил английские планы также германскому послу в Лондоне. Дирксен писал в Берлин после этой беседы, что «сокровенный план» английского [252] правительства, по словам Вильсона, заключался в том, что англо-германское соглашение «начисто освободило бы британское правительство от принятых им на себя в настоящее время гарантийных обязательств в отношении Польши, Турции и т. д.»[6]. Многие документы английского правительства за 1939 год рассекречены, однако наиболее важные материалы по вопросу об английской политике по отношению к Германии в Лондоне было решено сохранить на положении секретных до 2000 года. Очевидно, там есть то, что необходимо скрывать от общественности[7].
Заядлым сторонником соглашения с Германией по-прежнему был министр иностранных дел Франции Ж. Боннэ. Он заявил германскому послу в Париже И. Вельчеку, что, «несмотря ни на что, Франция придерживается идеи сотрудничества с Германией, которое снова начинает налаживаться и со временем станет более тесным», и что он никогда не откажется от этой генеральной [251] линии своей политики[8]. Американские дипломатические представители в столицах многих европейских стран всецело поддерживали такие планы. Американский посол в Лондоне Дж. Кеннеди полагал, что следует бросить поляков на произвол судьбы, с тем чтобы они оказались вынуждены пойти на соглашение с Гитлером, что «даст нацистам возможность осуществлять свои цели на востоке». В результате этого разразился бы вооруженный конфликт между СССР и Германией, что «принесло бы большую выгоду всему западному миру»[9]. Посол США в Берлине X. Вильсон также считал лучшим выходом, если бы Германия решилась напасть на Россию с молчаливого согласия западных держав «и даже с их одобрения»[10]. Могильщики Польши Тот факт, что в планах германской агрессии на лето 1939 года на первом месте фигурировала Польша, не составлял секрета для других стран. Документы свидетельствуют, что о подготовке вермахта к нападению на Польшу знали и польские правящие круги[11]. Если бы они руководствовались в своей политике действительными национальными интересами Польши, то они должны были бы сделать максимум возможного для создания в Европе мощного единого фронта стран, заинтересованных в [253] предотвращении войны, обуздании германских агрессоров. И нет сомнений в том, что Польша, при доброй воле с ее стороны, могла сыграть немаловажную роль в деле объединения усилий соответствующих стран, тем более что она уже находилась в союзе с Францией, Англией и Румынией. Советский Союз неоднократно предлагал Польше сотрудничество и помощь против агрессии. Особенно следует отметить в этой связи миссию В. П. Потемкина в Варшаву в мае 1939 года. Он заявил в беседе с Ю. Веком 10 мая, что «СССР не отказал бы в помощи Польше, если бы она того пожелала»[12]. Однако на следующий же день польский посол в Москве В. Гжибовский явился к В. М. Молотову и заявил, что Польша не желает англо-франко-советских гарантий и «не считает возможным заключение пакта о взаимопомощи с СССР»[13]. 25 мая 1939 г. советский полпред в Польше Н. И. Шаронов снова заявил в беседе с Ю. Веком: «Мы, конечно, готовы были бы помочь, но чтобы помочь завтра, надо быть готовым сегодня, т. е. заранее знать о необходимости помогать»[14]. Но Бек оставил это заявление без ответа. Правящая верхушка Польши ставила на первое место не жизненные интересы польского народа, не защиту его от германской агрессии, а свои узко-классовые интересы. Главное для нее заключалось в том, чтобы сохранить свое господство над польским народом. Польские правители больше всего опасались, что сотрудничество Польши с Советским Союзом может усилить в стране симпатии к идеям социализма. Французский историк М. Мурен с полным основанием писал, что «странная политика полковника Века была новым выражением националистической оргии, великодержавного комплекса». Бек питал иллюзии, что Польша, не отказываясь от своих претензий, не пострадает от германо-русского столкновения. Из-за своей «русофобии и боязни коммунизма», связанного, в частности, с аграрной реформой, писал Мурен, он не желал сотрудничества с Советским Союзом и предпочитал гитлеровский режим[15].
Польские правители все еще лелеяли надежду, что им удастся как-то договориться с фашистским рейхом и германская агрессия, минуя Польшу, обратится против СССР. Этими расчетами объяснялось продолжение Польшей даже в условиях 1939 года своей крайне недружелюбной в отношении СССР политики. Польское правительство [254] не только решительно отказывалось принять помощь Советского Союза в случае нападения со стороны Германии, но и делало все от него зависящее, чтобы помешать успешному завершению англо-франко-советских переговоров. Оно рассчитывало, что если Польша сохранит союз с Англией и Францией, а СССР не будет иметь с ними соглашения, то это послужит для гитлеровцев стимулом к тому, чтобы напасть не на Польшу, а на Советский Союз. Ю. Бек неоднократно давал понять гитлеровцам, что желает скорейшего урегулирования германо-польских разногласий, причем Польша готова при этом на серьезные уступки. Заместитель министра иностранных дел Польши А. Арцишевский заявил в мае германскому послу в Варшаве Г. Мольтке, что Ю. Бек «был бы готов договориться с Германией, если бы удалось найти какую-либо форму, которая не выглядела бы как капитуляция». Бек придает этому большое значение, продолжал Арцишевский, о чем свидетельствует «та сдержанность, которую Польша проявляет в отношении переговоров о пакте между Западом и Советским Союзом»[16]. Польские правители исходили из того, что Германия намечает прежде всего захват Данцига, и они были готовы пойти по этому вопросу на удовлетворение требований нацистов. Германское правительство, стремясь не к урегулированию, а к обострению отношений с Польшей, оставляло подобные обращения без внимания. Тем более, что все новые предложения англичан о сотрудничестве являлись для него доказательством, что в случае нападения на Польшу ему не придется опасаться вмешательства Англии и Франции. Как теперь установлено документально, Гитлер делал из сообщения X. Вольтата о его беседах в Лондоне и других аналогичных фактов именно такие выводы. Например, военно-воздушный атташе Германии в Польше А. Герстенберг, побывавший в начале августа 1939 года в Берлине, говорил: «Еще в этом году у нас будет война с Польшей. Из совершенно надежного источника я знаю, что Гитлер принял решение в этом смысле. После визита Вольтата в Лондон Гитлер убежден в том, что в случае конфликта Англия останется нейтральной»[17].
Выступая перед руководителями вермахта, Гитлер заявил: «В Мюнхене я познакомился на практике с этими жалкими существами — Даладье и Чемберленом. [255] Они слишком большие трусы для того, чтобы нападать. Они не пойдут дальше блокады»[18]. Англо-французская политика убедила гитлеровцев, что они могут напасть на Польшу, не опасаясь активных военных действий со стороны Англии и Франции.
1. ↑ ИДА, фонд микрофильмов, письмо Э. Рачиньского в МИД Польши от 8 июня 1939 г. 2. ↑ Public Record Office, Cab. 23/99, p. 120 — 121, 124 — 126. 3. ↑ H. Niсо1son. Diaries and Letters 1930 — 1939, p. 401. 4. ↑ «СССР в борьбе за мир...», с. 461. 5. ↑ «СССР в борьбе за мир.», с 509 — 512 6. ↑ «Документы и материалы кануна второй мировой войны», т. II. М., 1948, с. 113. См. также: В. М. Хвостов. Проблемы истории внешней политики СССР и международных отношений. Избранные труды. М., 1976, с. 56 — 61 7. ↑ А. Д. Чикваидзе. Английский кабинет накануне второй мировой войны. Тбилиси, 1976, с. 225. 8. ↑ ADAP, Ser. D, Bd. VI, Baden-Baden, 1956, S. 448. 9. ↑ W. L. Langer and S. E. Gleason. The Challenge to Isolation, p. 76. 10. ↑ H. R. Wilsоп. A Career Diplomat. N. Y. I960, p. 11. 11. ↑ Например, Липский, прибыв в Варшаву, 8 августа 1939 г. информировал Бека и Рыдз-Смиглы о том, что в Германии «приготовления к войне на полном ходу» и Польша должна быть готова к любому развитию событий («Papers and Memoirs of Jözef Lipski», p. 553). 12. ↑ «СССР в борьбе за мир...», с. 389. 13. ↑ Там же, с. 393. 14. ↑ «Документы... советско-польских отношений», с. 112. 15. ↑ M. Mourin. Les relations franco-soviétiques (1917 — 1967). P., 1967, p. 236. 16. ↑ «СССР в борьбе за мир...», с. 414. 17. ↑ Там же, с. 537. 18. ↑ DBFP, ser. 3, vol. VII. L., 1954, p. 258 — 259.
|
||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2021-02-07; просмотров: 127; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.142.97.219 (0.013 с.) |