Работа отделов Штаба Армии Батьки Махно.

Позволю себе в некоторой части (снабжения, комплектования и образования войск) коснуться деятельности военных управлений и учреждений Повстанческой Армии за период с 1/11 по 1/12 1919 г.

Вопросами снабжения войск разного вида довольствием: интендантским, денежным и вещевым – занимался отдел снабжения штарма.Он имел свой полевой (при войсках) и местный (окружной) аппарат заготовок и распределения. Смотря по обстоятельствам и территории, иногда вопросы заготовок возлагались на войска, то есть на полевой аппарат отдела снабжения и его управлений. В основном, вопросы заготовок разрешались активной деятельностью окружных интендантских управлений. В том и другом случае заготовки производились с расчетом на известное число едоков, определяемых штармом и РВСоветом на срок до одного месяца при войсках и на 5–6 месяцев в окружных складах. Из районов Александровска – Мелитополя было вывезено в район Хортица – Никополь до двух миллионов пудов для людей и полтора миллиона пудов для лошадей – зерна и муки. Эти запасы хранились в подвижных магазинах: на станциях, пароходах и мельницах. Все запасы провиантного (зерна, муки, крупы) и фуражного (овес, ячмень, сено) довольствия были собраны путем присвоения магазинов Деникина, как военных трофеев. Кроме того, аппарат снабжения все время продолжал заготовку двумя способами: первый – сбор пожертвований у менее зажиточных слоев населения, не эксплуатирующих чужой труд, и второе – реквизиционная система, то есть безвозмездное отбирание провиантного, фуражного и приварочного (мясо, рыба, овощи, жиры) довольствия у более зажиточной части населения, эксплуатирующих чужой труд. Широко практиковалась система вольных заготовок, особенно, приварочного и чайного довольствия, путем закупок его на частном рынке или уплата известной суммы денег хозяину, у которого на постое и, притом, на полном пансионе, состоял повстанец, при расквартировании части по домам гражданского населения. В последнем случае, за постой и довольствие повстанцев, оплачивались материальные убытки только тем слоям населения, которые явно не имели собственных годовых запасов, а «жили с базара». Оплата производилась либо деньгами, либо материальной ценностью (одежда, телега, лошадь и прочее) и, наоборот, постой и довольствие не оплачивались зажиточным слоям, имеющим более годовых запасов и эксплуатирующим чужой труд. Для определения состоятельности хозяина квартиры каждая рота, эскадрон и полубатарея создавали комиссии, привлекая к ее работе неимущие группы населения. Что касается рациона, отпускаемого для одного повстанца, то было установлено, что в сутки он должен получать: 150 г белков, 110 г жиров и 510 г углеводов.

Немного труднее обстояло со снабжением одеждой и обувью. В октябре армия выросла до 250 тыс. человек, считая и новые резервные формирования в полковых округах. Шла зима. Из числа военных трофеев, линейным частям было отпущено до 25 000 комплектов английского обмундирования. 175 тыс. имели старые гражданские запасы, или добывали обмундирование сами, а также через аппарат снабжения и комендантов. Остальные 50 тыс. были совершенно раздеты. Но, и это небольшая беда, когда 75% состава подготовлена к зиме и находишься в районе, где население поддерживает армию. Однако, интенсивная убыль повстанцев в связи с эпидемией тифа и наплыв новых людей с ноября месяца, поставили нас в невыгодное положение. Добрых 30% все-таки были раздеты.

Член Екатеринославского подпольного большевистского губкома т. Коневец (Гришута) свидетельствовал отступление махновцев на правый берег Днепра: «Эти часы отступления, с 12‑ти часов дня до 6–7 часов вечера – на участке от г. Александровска до Кичкасского моста, в сырой осенний день трудно обрисовать, до того они были кошмарны. Позади всех толпой в количестве 3 000 человек двигались босиком, в халатах, в одном белье, закутанные в простыни и тряпки, больные и раненые...».

В связи с этим у населения бралась и заменялась та одежда, которая удерживала максимум тепла. Кроме того, производилась на частном рынке закупка сырья, полуфабрикатов, готового платья и обуви. Заказы выполнялись по вольному договору местными мастерами, а больше – профсоюзами, кооперативами и артелями. Такие мероприятия не могли, однако, удовлетворить на все сто процентов спроса армии и нам приходилось трудновато. Заказы не выполнялись в срок. Дальше мы отступали и заказы либо попадали белым, либо присваивались исполнителями. Так, в Бердянске осталось –  10 000 пар сапог и 20 000 теплых фуфаек; в Мелитополе – 15 000 пар сапог, 25 000 комплектов верхней теплой одежды и 30 000 пар белья; в Александровске – 15 000 шинелей, 10 000 пар сапог, 30 000 шапок и прочее – весь материал давала армия, уплатив 50% стоимости работы при заказе. Все это оставалось либо на руках у мастеров, артелей, кооперативов, либо конфисковано белыми, как военные трофеи. Нехватка теплой одежды заставляла нас искать другие пути. На неосторожного неприятеля посыпались разовые экспедиции с целью захвата обмундирования, а под конец, как крайнее средство, раздевались пленные, которые не желали добровольно вступить в Повстанческую Армию.

Нам было известно, что при занятии г. Екатеринослава деникинцами, последние начали грабить город, но городской ломбард был для них неприкосновенен и охранялся. В связи с этим буржуазия и обыватели потащили все что поценнее в ломбард, завалив его доверху, закладывая вещи не из нужды, а с целью их надежного сохранения. Поэтому 21 ноября штарм конфисковал городской ломбард, в котором хранились вещи, главным образом, бежавшей буржуазии. В нем было много золота, одежды. Все это богатство передали в снабжение. Вещи и одежда рабочего населения, по предъявлению квитанции, бесплатно им были возвращены, а буржуазии – конфискованы. Врачи, сестры милосердия и другие получали добротные вещи. Из каракулевых пальто, которыми были завалены все комнаты управления начштаба, решили сшить форменные шапки кавалерийским бригадам, что и было исполнено. Много верхней одежды а, особенно, белья шло в лазареты, переполненные больными и ранеными.

Еще худшее положение было с медикаментами.Местные средства оказались настолько малы, что приходилось искать выхода из положения и за пределами боевой линии, в тылу противника. С этой целью аппаратом контрразведки производились интенсивные закупки медикаментов в городах: Севастополе, Симферополе, Ялте, Феодосии, Керчи, Новороссийске, Ростове, Таганроге, Одессе, Николаеве, Херсоне, Харькове и других. В Мариуполе, Бердянске, Мелитополе и Ногайске запасы медикаментов в аптекарских магазинах, военных и земских складах – пришлось конфисковать, оставив небольшой запас для населения и эвакуировать в Хортицу – Никополь. Но и этого не хватало, при такой страшной эпидемии тифа.

Что касается денежного довольствия, в виде жалования, то ни рядовой, ни командир, никогда его не получал, мотивируя тем, что он служит революции исключительно по призванию, а не за жалование. Командование не навязывало своей воли бойцам и запротоколировав это положение для всей армии, являлось законом.