Банки российской империи под пятой иностранного капитала

 

Пожалуй, самое неприятное заключалось в том, что за русскими звучными вывесками московских, петербургских и иных банков скрывалось совсем не русское содержание. В той или иной степени все они контролировались иностранцами. Взять, например, ведущие банки Петербурга: в Азовско-Донском банке доля иностранного капитала в уставном капитале была равна 36,7 %, Русском для внешней торговли банке — 40 %, Петербургском международном — 40 %, Русско-азиатском — 79 %[48]. Были бы, наверное, в российских столицах и иностранные вывески на конторах банков. Но у наших властей еще во время бума банковского «грюндерства» в XIX в. хватило ума и сил запретить иностранным кредитным организациям открывать филиалы на территории России. Присутствие иностранцев в банковском секторе было разрешено только в форме участия в капитале российских банков (т. е. организаций, действующих по законам Российской империи). Правда, в 1878 г. было сделано исключение для банка «Лионский кредит», оказавшего царскому правительству большие услуги в получении внешних займов во время Русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

Постепенно иностранный капитал внедрился почти во все российские банки. В начале XX века «из 40 акционерных банков (из них 9 петербургских и 4 московских) собственно русскими (и то условно) были только два: Волжско-Камский и Торгово-промышленный, отнюдь не самые крупные»[49]

Иностранные банки активно приобретали доли и акции в российских банках, а в дальнейшем использовали последние в качестве «опорных точек» для захвата позиций в других отраслях российской экономики (учреждение новых обществ или приобретение существующих).

Кстати, вернемся к теме прямых иностранных инвестиций в российскую экономику. Ряд авторов обращает внимание на то, что доля иностранцев в акционерных капиталах российских обществ в десятилетие накануне Первой мировой войны снижалась[50]. Некоторые авторы склонны такое снижение объяснять политическими причинами — опасениями иностранных инвесторов, что Россия в ближайшее время будет вовлечена в большую войну[51]. Обычно в качестве иллюстрации данного тезиса приводится уход Ротшильдов из российской нефтяной промышленности в начале XX века. Не исключаем, что действительно Ротшильды были в курсе планов развязывания войны и вовлечения в нее России. Однако большинство западных инвесторов продолжали наращивание своей инвестиционной экспансии в России.

Поменялась лишь тактика. Иностранцы стали действовать преимущественно не напрямую, а через свои кредитные организации в России, которые были дочками иностранных банков и выполняли роль «опорных точек» западного капитала. Если они делали инвестиции в виде покупки акций, то проходили по графе «российские капиталовложения».

Такие банки, как Санкт-Петербургский международный или Русско-Азиатский активно вкладывались в предприятия реального сектора экономики и проходили как «российские инвесторы». Первый из них контролировал предприятия транспортного машиностроения, судостроения, золотодобычи, цементной, стекольной, сахарной промышленности. Контроль осуществлялся путем покупки акций или с использованием «неакционерных» методов, т. е. через кредиты.

Точно также второй банк, используя акционерные и «неакционерные» методы контролировал Путиловские и другие ведущие предприятия Петербурга, ряд железнодорожных и страховых компаний, машиностроительные, золотодобывающие и цементные предприятия в регионах, имел большую долю в табачном тресте (совместно с Санкт-Петербургским международным банком), в Русской генеральной нефтяной корпорации[52]. Русско-азиатский банк еще более усилил свои позиции в годы Первой мировой войны, поскольку подконтрольные ему предприятия значительную часть продукции поставляли по заказам государства.

К 1917 г. Русско-Азиатский банк контролировал свыше 160 акционерных компаний, сумма акционерных капиталов которых превышала 1 млрд, рублей. В их число входили 124 торгово-промышленных предприятия, 20 железнодорожных обществ, 4 пароходства, 3 страховые компании, 2 земельных банка. Военно-промышленная группа Русско-Азиатского банка включала 8 крупнейших акционерных обществ с капиталом 85 млн. руб., в том числе такие знаменитые предприятия как Путиловский, Невский судостроительный и Русско-Балтийский судостроительный заводы[53].

На ключевую роль банков в продвижении иностранного капитала в России обращает внимание М. Антонов, который также ставит под сомнение тезис о «вытеснении» иностранного капитала отечественным. Он пишет, что то, что принимается «за «вытеснение» иностранного капитала русским, было всего лишь переходом контроля над многими российскими предприятиями от иностранных банков к российским, которые на деле… принадлежат тем же иностранцам»[54].

Если в начале процесса создания частных банков в России среди иностранных инвесторов и учредителей преобладали немцы, то уже в 1880-е годы на первые позиции вышли французы. Французские капиталы были вложены в Русско-Азиатский, Петербургский, Азовско-Донской, Соединенный и Русско-Французский коммерческие банки с общей суммой активов (по данным на конец 1913 г.) в 1,373 млрд. руб.

Среди германских банков тесные связи с российскими предприятиями установили Deutschebank и Dresdnerbank. Кроме того, еще в конце XIX в. в Германии был образован так называемый «Русский консорциум», в который входили другие крупнейшие банки и банкирские дома. Немецкие кредитные организации владели акциями в таких крупных российских банках как Петербургский международный коммерческий, Петербургский учетный и ссудный, Сибирский торговый, Русский для внешней торговли. Сумма их активов в конце 1913 г. составляла 1,272 млрд. руб. В Петербургском международном коммерческом банке немцам принадлежало 42 % акций.

Позиции англичан в банковском секторе России были значительно скромнее: они владели акциями на сумму 408 млн. руб. только в двух — Русском торгово-промышленном и Русско-Английском. Незначительные голландские капиталы были вложены в акции Русско-Голландского банка. Американцы лишь присматривались к российскому банковскому сектору, но в капитале не участвовали[55].

О точных цифрах присутствия иностранного капитала в российском банковском секторе говорить достаточно сложно. Чаще всего оценки находятся в диапазоне 35–50 % по состоянию накануне Первой мировой войны[56].

Также интересно посмотреть, а что представляли собой иностранные инвесторы. Например, французские инвесторы. В Петербурге 1914 г. вышла интересная книга Е. Агада «Крупные банки и всемирный рынок». Во всех российских банках, как отмечается в указанной книге, присутствовало одно и то же «трио» французских банков: «Сосьете Женераль» («Генеральное общество»); «Банк де Пари э де Пэи-Ба» (Парижско-Нидерландский банк), «Унион Паризьен» (банк «Парижского союза»). Наиболее прочно указанная «троица» контролировала Русско-Азиатский, Петербургский частный, Соединенный банки[57].

Сегодня, если верить данным Банка России, доля иностранцев в уставных капиталах российских банков ниже, чем сто лет назад. На конец 2008 года она составляла 28 %. Однако, следует иметь в виду, что на самом деле присутствие иностранцев может быть значительно выше. Во-первых, потому, что акционеры банка могут лишь формально быть физическими и юридическими лицами Российской Федерации. Физические лица могут иметь двойное гражданство. А юридические лица могут быть лишь номинально «российскими», а на самом деле различными способами контролироваться из-за границы. Сегодня все большую роль приобретают различные «неакционерные» формы контроля. Наиболее широко используемая на сегодняшний день «неакционерная» форма контроля — с помощью кредитов и займов. Тема эта обширная, выходит за рамки данной работы. Так что благодушие наших денежных властей, заявляющих, что у них «все под контролем», разделить мы никак не можем. Тем более что Россия находится на пороге вступления во Всемирную торговую организацию (ВТО), что может окончательно поставить банковскую систему России под контроль мировых ростовщиков. К тому же они в рамках переговоров о вступлении России в ВТО продолжают настаивать на том, чтобы в нашей стране орудовали не только «дочки» западных транснациональных банков (ТНБ), но также их филиалы. Напомним, что филиалы в отличие от «дочек» вообще не подпадают под контроль российского центрального банка. Даже «молодые финансисты» времен Александра II не пошли на то, чтобы допустить в страну филиалы иностранных банков.