Выступил Микоян. Третьим на трибуну поднялся Бухарин.

Сейчас это трудно понять, но он говорил о каких-то мелких

Случаях, опровергая Микояна и мало касаясь основного обвинения.

Двадцать четвертого февраля на вечернем заседании снова

Выступал Бухарин, он извинился перед ЦК «за необдуманный

И политически вредный акт» объявления им голодовки. Показательно,

что, услышав это, Сталин воскликнул: «Мало, мало!»

Чего же хотел Сталин?

Должно быть, это ключевой момент в их противостоянии.

Имея все основания отдать Бухарина под суд или в руки

НКВД, Сталин тем не менее предпочел разбирательство в партийной

Аудитории. Зиновьев и Каменев этого права были лишены,

Пятаков и Радек — тоже. Сталин явно надеялся что-то

Услышать. Но что? Это осталось неизвестным.

Затем пришла очередь Рыкова. Он открещивался от Бухарина,

Цеплялся за отдельные высказывания выступавших и тоже

Оставлял впечатление, что не понимает значения происходящего.

Двадцать пятого февраля обсуждение продолжилось. Все

Выступавшие дружно громили Бухарина и Рыкова. Бухарин

часто не выдерживал и кричал: «Ложь!», «Клевета!», «Абсолютная

чушь!»

Возможно, он пожалел о том, что не остался во Франции,

Куда в начале 1936 года выезжал в командировку на переговоры

О покупке архива Маркса и Энгельса. Тогда же к нему выехала

и беременная жена. Взял бы да и стал невозвращенцем!

Но нет, не решился.

Б. Николаевский, эмигрант-меньшевик, участвовавший в

Переговорах по архиву, имел с Бухариным длительные беседы,

На основании которых написал статью «Как подготовлялся

Московский процесс (Из письма старого большевика)». Она

Была опубликована в декабре 1936 года. Конечно, в ней не говорилось

Об источниках информации.

Учитывая активную работу советской разведки, похитившей

У Николаевского хранящийся у него архив Троцкого, можно

Считать, что о настроении Бухарина было сообщено в Москву.

В частности, Бухарин просил достать последние номера «Вестника

Оппозиции» и высказывался о «нарастании антигуманистической

Стихии» в СССР.

Возможно, Сталин хотел услышать от Бухарина покаяние 464

За сомнительные разговоры в Париже и за высказываемое желание

Посетить Троцкого?

Пленум создал комиссию для подготовки решения по делу

Бухарина и Рыкова. В нее вошли все члены Политбюро, а также

Члены ЦК, в числе которых были вдова Ленина Крупская,

Сестра Ленина Мария Ульянова, нарком иностранных дел

Литвинов, маршал Буденный, секретарь Московского обкома

Хрущев, всего 36 человек. Председателем комиссии был

Молотов.

Рассматривали три предложения: Ежова — исключить Бухарина

И Рыкова из ЦК и партии, передать Военному трибуналу

И расстрелять; Постышева — исключить из ЦК и партии,

Передать суду, но «без применения расстрела»; Сталина — исключить

Из ЦК и партии и направить дело в НКВД. Правда, сначала

Он думал о ссылке. После выступления Ежова за расстрел

Высказались Мануильский, Косарев, Шверник и Якир, остальные

Поддержали Сталина. В итоге решение передать дело

В НКВД было принято единогласно.

На заседании пленума 27 февраля Сталин сообщил о решении

Комиссии и уточнил, что «нельзя валить в одну кучу Бухарина

И Рыкова с троцкистами и зиновьевцами, так как между

Ними есть разница, причем разница эта говорит в пользу Бухарина

И Рыкова».

Исключенные Бухарин и Рыков покинули зал. В вестибюле

Их арестовали.

Во внутренней тюрьме НКВД Бухарин пробыл до марта

Года. Ему были предоставлены достаточно комфортные

Условия, привезли книги из его домашней библиотеки, пишущую

Машинку. Там он написал большую работу «Философские

Арабески» (310 страниц), книгу стихов, первые семь глав автобиографического

Романа. Несколько стихотворений были

Посвящены Сталину.

Как видим, положение Бухарина сильно отличалось от положения

Коллег, угодивших в жернова Наркомата внутренних

Дел. Да и целый год, который прошел от ареста до суда, свидетельствует