Распределение жизненных благ

 

В коммунистической идеологии считается, будто в коммунистическом обществе на первой стадии действует принцип "От каждого по способности каждому по труду", а на высшей стадии - принцип "От каждого по способности - каждому по потребности". Первая часть этих принципов якобы регулирует то, как члены общества отдают свои силы обществу, а вторая регулирует распределение жизненных благ. Эти принципы допускают различную интерпретацию. И при любой интерпретации они на самом деле не являются специфическими закономерностями реального коммунизма. Рассмотрим первую часть этих принципов. Выражение "по способности" можно истолковать в житейском вульгарном смысле, будто каждый будет развивать все заложенные в нем способности, проявлять их и использовать. Ясно, что в таком смысле этот признак никогда не будет осуществлен хотя бы по следующим причинам. Не любые способности индивида приемлемы для окружающих индивидов и для общества в целом. Не любые способности представляют интерес. У индивида просто не хватит сил и времени развивать все его потенциальные способности. Индивид может вообще не догадываться о том, на что он способен. Но это выражение можно истолковать и иначе, например так: 1) общество устанавливает, что считать способностями данного индивида в его данной социальной позиции; 2) в среднем и в тенденции индивиды, допущенные обществом к исполнению данных функций, исполняют их в меру своих средненеобходимых способностей. Этот принцип касается не потенциальных, а актуальных (реализующихся) способностей людей. Если подходить к проблеме способностей с массовой точки зрения, то потенциальные способности массы людей в данных условиях реализуются в их актуальных способностях последние суть показатель первых. Для отдельных людей тут может иметь место несовпадение. Однако и в отношении отдельных людей совершенно бездоказательны утверждения о их якобы загубленных талантах. О загубленных талантах есть смысл говорить лишь тогда, когда человек обнаружил свой талант заметным для окружающих образом и затем как-то потерял возможность его развивать далее и использовать (Мусоргский, Лермонтов, Есенин, Маяковский). Но это - исключения из общего правила. Обычно подавляющее большинство людей среднеспособно или среднебездарно. В таком практически трезвом понимании этот принцип реализуется во всяком большом и сложном обществе, а не является особенностью коммунизма. Конечно, от способностей зависит то, какое место в обществе занимают отдельные люди. Но этот фактор - не единственный, влияющий на судьбу этих людей. А когда речь идет о десятках и сотнях миллионов среднепосредственных людей в сложном обществе с разнообразными профессиями, социальными позициями, должностями, способами добывания средств существования и т.д., распределение людей по ячейкам общества, по должностям, по профессиям и прочим "точкам" приложения их сил осуществляется совсем по другим принципам. Природные же способности используются лишь как одно из средств занять наилучшее положение в жизни и получить для себя как можно больше различных благ. Обратимся ко второй части рассматриваемых принципов. Допустим, вы решили педантично следовать принципу "Каждому - по труду" при вознаграждении работников за их деятельность. Если люди заняты одинаковой деятельностью, еще можно сравнивать их труд по их результатам. Но как быть, если люди заняты разнородной деятельностью и сравнивать их труд по результатам деятельности оказывается невозможным? Как сравнить труд начальника и подчиненного? Имеется единственный общественно-значимый критерий сравнения труда в таких случаях: это - фактические социальные позиции людей. Средненормальное осуществление деловых функций человеком в данной его социальной позиции соответствует его труду, отдаваемому обществу. Практически принцип "Каждому - по труду" реализуется как принцип "Каждому - по его социальному положению". И реальные люди в реальном коммунистическом обществе прекрасно это понимают на своем опыте. Следствием действия этого принципа является борьба людей за улучшение своей социальной позиции. Распределение жизненных благ есть то, с чего граждане начинают познавать сущность своего общества. Неравенство в распределении прежде всего прочего порождает социальные эмоции. Люди, как правило, стремятся устроиться в жизни так, чтобы иметь как можно больше жизненных благ, тратя на это как можно меньше сил и избегая риска. Поднятие производительности труда, на которое рассчитывали идеологи коммунизма, оказалось одной из самых трудных проблем для этого общества в значительной мере из-за такого отношения к труду. Поэтому коммунизм вынужден прибегать к мерам внешнего принуждения и контроля, а также к созданию таких условий деятельности, в которых люди вынуждаются как-то исполнять свои обязанности под угрозой наказания и потери достигнутого. Выражение "по потребности" тоже допускает различные интерпретации, по крайней мере такие: 1) будет достигнуто изобилие жизненных благ; 2) любые потребности людей будут удовлетворены; 3) общество будет решать, что считать потребностью человека. Очевидно, что во втором смысле принцип "по потребности" никогда реализован не будет. Изобилие же - понятие относительное, исторически определенное. Тот жизненный уровень, который в прошлые века мыслился как изобилие, в Советском Союзе мы имели для огромного числа людей. Число людей, живших у нас по потребности в этом "скромном" смысле, было больше, чем все население России до революции. Тем не менее это не устранило неравенство, недовольство своим положением, зависть, жажду иметь больше. Я вообще считаю, что рост благосостояния населения стал одной из причин краха нашего русского коммунизма. Он усилил расслоение общества и материальное неравенство. Жажда иметь росла быстрее и сильнее, чем возможность ее удовлетворять. На этой основе возникло другое, чисто обывательское истолкование принципа "по потребности" - как удовлетворение желаний современных людей. А желания эти возросли настолько, что даже официальная идеология Советского Союза отодвинула исполнение этого принципа в неопределенное будущее. Советские люди уже представляли себе изобилие коммунизма по крайней мере в виде высокого жизненного уровня некоторых западных стран. Основатели учения марксистского коммунизма вряд ли подозревали о холодильниках и телевизорах как предметах первой необходимости, вряд ли думали, что автомобиль станет заурядным средством транспорта. Но советский обыватель уже не мыслил себе коммунизма без многокомнатной квартиры со всеми удобствами, без телевизора и холодильника, без личного автомобиля и без дачи. Официальная идеология Советского Союза почувствовала опасность, которая кроется в таком истолковании весьма неосторожного заявления классиков марксизма, и стала говорить о разумных потребностях, контролируемых и регулируемых обществом. А это была лишь замаскированная форма выражения фактического положения вещей, а именно - того факта, что потребности человека в коммунистическом обществе определены возможностями их удовлетворения. Советская идеология невольно стала склоняться к третьему, к социологическому пониманию потребностей: не всякое желание человека есть потребность, а лишь такое, которое общество признает в качестве потребности этого человека. А это значит, что предполагается некоторый общезначимый уровень удовлетворения нужд человека на данном уровне его социальной иерархии, т.е. некоторая норма потребления. Иметь по потребности - значит иметь в рамках этой нормы, а иметь не по потребности - значит превышать или не достигать нормы. Реализация принципа "по потребности" не устраняет на деле экономического и тем более социального неравенства людей. Большинство советских людей жило, как говорится, "от получки до получки", имея незначительные накопления или не имея их совсем. Но некоторая часть населения накапливала значительные богатства и передавала их по наследству. Это - представители высших слоев, а также лица, имевшие возможность безнаказанно грабить государственную собственность, спекулянты, деятели теневой экономики, члены уголовных мафий и т.д. К концу брежневского периода произошло сращивание этого криминального слоя с правящими слоями. Накопленные материальные богатства являются при коммунизме личной собственностью. Они проживаются (тратятся), передаются по наследству, используются для карьеры и устройства детей. Но они не используются как средство приобретения новых богатств, т.е. как капитал. Это делается в порядке исключения и нелегально. Главными источниками жизненного успеха при коммунизме является образование, квалификация, личные способности, личные связи (протекция) и карьеристская ловкость. Со временем все большую роль стало играть социальное положение родителей. Основное богатство человека коммунистического общества - его положение на лестнице социальной иерархии, его социальное положение, занимаемая им должность (пост). Вокруг этого основного богатства крутятся самые сильные интересы и страсти. Деньги, конечно, играют роль, но иную и иначе, чем в обществе капиталистическом. Имея хороший пост - имеешь и деньги, а многое имеешь и без денег, используя возможности, какие предоставляет пост. Деньги, приобретенные без поста, суть либо продукт преступления, либо исключение. Преимущество коммунистического богатства перед прочими формами состоит в том, что его не захватят грабители, не украдут. С ним не потерпишь банкротство и не разоришься. В большинстве случаев оно гарантировано. Оно автоматически растет с каждым шагом карьеры. Вся основная борьба за богатство здесь происходит в сфере делания карьеры, причем по правилам карьеры, т.е. по правилам коммунальности, которые люди постигают чуть ли не с пеленок и которые легко усваиваются и даже открываются вновь даже самыми безнадежными тупицами. Неизбежным следствием этого является низкая (сравнительно с Западом) деловая активность и тенденция к экономическому застою. В коммунистическом обществе распределение жизненных благ оторвано от их производства, лишь в незначительной степени зависит от последнего. Причем в социальном отношении распределение доминирует над производством, так что это общество можно назвать распределительским. Государству приходится прилагать огромные усилия, чтобы поддерживать и развивать производство. Коммунистическое неравенство создается в силу принципов распределения, порождаемых законами коммунальности. В коммунистическом человейнике распределение жизненных благ есть функция системы власти и управления. В идеале тут все работоспособные должны иметь в качестве источника существования заработную плату, и только. Прочие должны жить за счет работающих членов семьи или на пенсию. Хотя различия в уровне тут огромные, коммунизм создавал более равномерное распределение благ, чем в обществах западного типа. Здесь ограничивались высшие уровни и повышались низшие. Тяготы распределялись на всех. Конечно, не в одинаковой мере, но все же резкие контрасты сдерживались. Нищета в строгом смысле слова тут ликвидировалась, а чрезмерное обогащение преследовалось как преступление. Коммунизм оказался способным даже в труднейших условиях Советского Союза обеспечить удовлетворение некоторых минимальных потребностей практически всех граждан в жилье, пище, одежде, образовании, обучении профессии, медицинском обслуживании, отдыхе, развлечениях и безопасности. Люди жили с уверенностью в этом. И это было величайшим достижением в истории человечества. Что касается изобилия, то по этому поводу следует сказать следующее. Изобилие не есть "по потребности". Изобилие относительно. Что есть изобилие для одних и в одно время, выглядит как бедность для других и в другое время. Изобилие не есть равенство (нечто одинаковое для всех), бывает иерархия изобилии. Идея создать изобилие для всех утопична. Реалистична идея изобилия для избранных, которая всегда осуществлялась для более или менее широкого круга людей. Прогресс человечества в этом отношении заключается в расширении круга избранных и в повышении уровня изобилия. В наше время многие миллионы людей живут лучше, чем в прошлом жили самые богатые и знатные люди, включая вождей и королей. Уровень средних слоев Советского Союза (не говоря уж о странах Запада) показался бы сказочным даже состоятельным людям прошлых веков. Изобилие не устраняет неравенства в распределении - это объективный социальный закон. Для широких слоев населения психологически важно не то, чтобы все стали богатыми (в это не верит никто). А то, чтобы не было чрезмерно богатых. Исторически были найдены способы решения этой практически неразрешимой проблемы: привилегированные (избранные) слои населения всегда так или иначе отделялись от прочей массы людей, образуя особые замкнутые слои, классы, касты и т.п. Этот процесс начался и зашел достаточно далеко и в советском человейнике.

 

СТРУКТУРА НАСЕЛЕНИЯ

 

Официально советское население делилось на классы рабочих и крестьян и межклассовую прослойку - интеллигенцию. В официальных документах выделяли также категорию служащих. Но это все давно упрежденное представление о реальной структуре населения. Процесс социального структурирования советского населения еще не успел завершиться в смысле стабильности различных категорий (групп, слоев, классов и т.п.) и их количественных характеристик. Еще росли одни из них и сокращались другие. Еще сильна была вертикальная динамика, т.е. переходы в более высокие слои и опускания вниз. Еще колебались уровни благосостояния. Однако в качественном отношении структура населения определилась достаточно явно. Население коммунистической страны структурируется по многим линиям, если даже ограничиться лишь социальным аспектом и не принимать во внимание другие (например, национальный, религиозный, территориальный, родственный и т.п.). Я хочу выделить в переплетении этих линий то, что является в них определяющим, и их суммарный эффект. Определяющим для коммунизма является различение людей не по отношениям собственности, не по сферам занятости, не по профессиям, а по социальному положению в коллективах и в обществе в целом - по социальному статусу. С этой точки зрения можно различить три слоя - высший, средний и низший (конечно, схематично). Грани между ними не абсолютны. Многие люди переходили из одних слоев в другие или занимали промежуточное положение. Внутри каждого множества имели место свои подразделения и иерархия уровней. Тем не менее это разделение ощущалось достаточно отчетливо. К высшим слоям на районном уровне принадлежат высшие лица аппарата власти, директора наиболее значительных предприятий и учреждений, подконтрольных районным властям, и сравнительно неопределенная категория лиц, так или иначе связанных с руководящими лицами района, входящих лично в районную правящую группу. На более высоком уровне (город, область) в высшие слои входят не все представители высшего слоя района, а лишь основные. На этом более высоком уровне в высшие слои входят высшие лица аппарата власти этого уровня (города, области), начальники наиболее значительных предприятий и учреждений городского или областного значения, а также ряд привилегированных лиц, связанных с областным начальством, имеющих высокий социальный престиж. Высшие слои этого уровня, таким образом, не есть сумма представителей высших слоев районов. Это есть более широкое и вместе с тем более высокого ранга множество привилегированных лиц. Такая иерархия высших слоев образуется вплоть до масштабов всей страны. Высшие слои страны в целом включают в себя часть представителей высших слоев более низких уровней. Но ядро их образует множество высших лиц центральной власти и системы управления, а также множество лиц, обладающих высоким престижным уровнем в масштабах страны (привилегированные директора, ученые, писатели, музыканты, художники). Представители высших слоев имеют самый высокий жизненный стандарт. Их богатством являются не деньги, а социальное положение. На всех уровнях они связаны служебными и личными отношениями, взаимными услугами. Они образуют правящие группы, часто принимавшие мафиозный характер и зачастую перерождавшиеся в уголовные. Мощный аппарат власти и идеологии охранял их привилегированное положение. Средние слои образуют сотрудники системы власти и управления среднего уровня, директора и заведующие обычных предприятий и учреждений, преподаватели высших учебных заведений, деятели культуры, научные работники, - короче говоря, основная масса служащих и начальников среднего уровня иерархии, а также творческая и интеллектуальная часть населения. К этим слоям относятся также многочисленные деятели спорта и других непроизводительных профессий. Эти слои самые разнообразные по составу. Их положение является двойственным. В одних отношениях они тяготеют к высшим слоям. Многие их представители обслуживают высшие слои, имеют с ними контакты и переходят в них. Для некоторой их части это вообще есть лишь этап на пути в высшие сферы. В других отношениях и в других частях они близки к низшим слоям, разделяют их судьбу. В средние слои входят работники идеологии и пропаганды, сотрудники партийного аппарата, карательных органов. Вместе с тем эти слои являются основой новых веяний в стране, прогрессивных и даже порою оппозиционных умонастроений. Они имеют самый высокий образовательный и культурный уровень. В них входит самая деловая и творческая часть населения. В них гораздо больше возможностей для неофициальных объединений, чем в низших слоях. К низшим слоям относятся рабочие всех типов, работники сферы обслуживания, не занимающие постов, лица, занятые на подсобных работах в различных учреждениях, служащие контор и канцелярий, низший медицинский и научный персонал, воспитатели детских учреждений, рядовые милиционеры и прочие лица, выполняющие непосредственные деловые функции на низших ступенях социальной иерархии. К этим слоям относятся также начальники самых низших категорий. Социальная активность низших слоев близка к нулю. Они раздроблены, имеют самый низкий образовательный уровень, легче всего поддаются манипуляциям властей. Их солидарность ограничивается бытовыми отношениями асоциального характера. Их интересы представляют официальные общественные организации, администрация и органы власти. Их материальное положение в основном зависит от общих условий в стране и от политики руководства. Структурирование советского населения не успело приобрести качественную и количественную завершенность. Больше всех увеличились средние слои как абсолютно, так и относительно (т.е. их пропорции в массе населения). Высшие слои тоже значительно увеличились сравнительно с дореволюционными высшими слоями, а также и в отношении к прочей массе населения. Число рабочих и крестьян, занятых непосредственным физическим трудом, сократилось как абсолютно, так и относительно. Но зато выросло число других категорий граждан, относящихся к низшим слоям, - мелких служащих, низшего персонала научных учреждений и больниц, шоферов, секретарш, работников транспорта и связи, воспитательниц детских учреждений, учителей низших категорий. Образовался довольно многочисленный слой граждан, которые по их социальному положению должны быть отнесены к средним и даже низшим слоям, а по материальному уровню - к высшим. К этой категории относились служащие и даже рядовые работники системы торговли и распределения материальных ценностей, имевшие возможность безнаказанно наживаться за счет государственной собственности, спекулянты, деятели теневой экономики, представители организованной преступности и т.д. Они вступали в контакт с работниками аппарата официальной власти, подкупали их. Выше я уже говорил о том, что в Советском Союзе происходил интенсивный процесс образования привилегированных слоев и их замыкание. Именно слоев: 1) это имело место в разных районах страны, на разных уровнях и в различных сферах; 2) эти образования были в значительной мере автономными. Эта ситуация в некотором роде напоминала структурирование дворянства и купечества в дореволюционной России. Ликвидировав частное предпринимательство (оставив его в ничтожных размерах), коммунизм не уничтожил неравенство в распределении жизненных благ и частную собственность на них. По мере роста благосостояния общества и в силу неравенства в распределении стал складываться слой богатых людей. На это обращали внимание многие авторы из кругов коммунистов. Они при этом считали это признаком перерождения советского общества в капиталистическое. На самом деле это было образование некапиталистического слоя богатых людей в рамках коммунистического общества, на чисто коммунальной основе. Этот слой возникал из партийных и государственных чиновников, директоров предприятий, высокооплачиваемых деятелей культуры. К числу богатых в то же время относились главари преступных организаций, мошенники и прочие категории граждан, имевшие дело с деньгами и материальными ценностями. Коммунистический слой богатых в советском обществе становился все более влиятельным, вербуя в свой состав склонных к обогащению граждан. Он и стал опорой тех преобразований советского общества, которые начались в 1985 году и привели к распаду Советского Союза и катастрофическому состоянию страны. В результате этих преобразований слой богатых, который до этого существовал скрытно и даже считался преступным, вышел на поверхность и был признан законным - стал социальным классом. Западная пропаганда изображала этот процесс как переход к капиталистической рыночной экономике и демократии. На самом деле это был процесс в рамках коммунизма. Стремительно складывался непроизводительный слой богатых, прибиравший к рукам всю экономику и оставлявший ничтожные возможности для капитализма. Русские предприниматели, пытавшиеся действовать по принципам капитализма, жаловались именно на это. Частная собственность сохранила полную силу для слоя богатых как условие его существования. В данном случае это не есть средство организации деловой жизни общества, как это имеет место в отношении капитализма. Тут это есть средство удовлетворения классового эгоизма. Класс богатых не является классом производительным. Лишь допуск в него представителей бизнеса несколько затушевывает его паразитизм.

 

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ

 

Термин "интеллигенция" многосмыслен, причем в каждом случае смысл довольно неопределенен. И дело тут не просто в игнорировании требований логики к терминологии, а в сложности социальной структуры населения, в ее изменениях и многоплановости. До революции в интеллигенцию включали писателей, художников, ученых, врачей, инженеров, учителей, профессоров и т.п., короче говоря - более или менее образованных людей, занимавшихся интеллектуальным трудом или по крайней мере трудом, требовавшим образования и интеллектуальных усилий. Таких людей было сравнительно немного. Они образовывали особую социальную категорию. Их социальную роль видели в просвещении "народа" и в его идейно-моральном улучшении. Они сыграли огромную роль в критике дореволюционного общества и в идейной подготовке революции 1917 года. После Октябрьской революции еще имела место какое-то время инерция дореволюционного статуса этой категории граждан общества. Однако вскоре вступили в силу новые факторы. Во-первых, общее и профессиональное образование стало достоянием миллионов людей, так что этот признак уже не выделял интеллигенцию в старом смысле из прочей массы людей. Во-вторых, сферы деятельности, ранее считавшиеся сферами интеллигенции, разрослись настолько, что число занятых в них людей стало исчисляться сотнями тысяч и даже миллионами. Причем и их коснулись общие законы социального структурирования. На первый план вышли социальные различия людей, занятых в совокупности в одном и том же виде интеллектуальной, творческой, культурной и т.д., в общем "интеллигентской" деятельности. Например, в науке установилась многоступенчатая иерархия социальных позиций от академиков, принадлежавших к самым высшим и привилегированным слоям общества, и до младших научных сотрудников, технического персонала и всяких подсобных работников, принадлежавших к низшим слоям. Разница в жизненных благах для них достигла колоссальных размеров. Аналогичная ситуация сложилась и в других сферах "интеллигентского" труда. И в-третьих, высоко образованные люди заполонили все прочие, "неинтеллигентские" сферы общества - государственные учреждения, управленческий аппарат, органы государственной власти, милицию, юридические учреждения, армию, спорт и т.д. Большое число ученых, писателей, художников, музыкантов, профессоров, юристов, врачей и т.д. заняли в обществе такое положение, что их скорее следовало отнести к категории чиновников системы власти и управления, чем к интеллигенции в старом смысле. Тем не менее в послесталинские годы сложилась определенная категория людей, которую можно назвать интеллигенцией. В широком смысле слова. В эту категорию вошли люди с высшим и специальным средним образованием, занятые трудом по профессии, приобретенной благодаря образованию (научные работники, преподаватели, врачи, инженеры, журналисты и т.д.). Для них источником средств существования и жизненного успеха стало именно их профессиональное образование и успехи в профессиональной работе. Многие из них заняли довольно высокое положение в обществе, большинство - среднее, прочие имели шансы както повысить свой статус и улучшить свои жизненные условия. В целом эта категория имела целый ряд преимуществ перед другими - сравнительно обеспеченное положение, легкая и интересная работа, минимум или отсутствие риска, гарантии положения, возможности улучшений, доступ к культуре, среда общения и многое другое. Кто-то пустил в ход слово "образованщина", вполне подходящее для этой категории. С моральной точки зрения "образованщина" была (и остается) наиболее циничной, приспособленческой, трусливой и подлой частью населения. Она была лучше других образована. Она была уверена в своей профессиональной нужности и ценности. Ее менталитет был гибок, изворотлив. Она умела представить любое свое поведение в наилучшем свете и найти оправдание любой своей подлости. Она стала добровольным оплотом режима. Она была не жертвой режима. А его носителем, его слугой и хозяином одновременно. Она была социально эгоистичной, думала только о себе. Ее роль представляется двойственной. С одной стороны, она поставляла людей в оппозицию к режиму, сочувствовала диссидентам и даже поддерживала их, была подвержена влиянию западной пропаганды. А с другой стороны, она поддерживала антиоппозиционные действия властей и сама активно громила диссидентов и "внутренних эмигрантов". Одновременно с рассмотренным процессом происходило формирование сравнительно немногочисленного слоя, который можно назвать (и часто называют) интеллигенцией в узком смысле слова или "интеллектуалами". К концу брежневского периода этот слой стал весьма ощутимой силой в обществе. В него вошли представители науки, литературы, музыки, журналистики, профессуры, театра, изобразительного искусства и других сфер культуры. Это - известные личности, имевшие более или менее широкое и сильное влияние на умы и чувства людей. Но не только они. В этот слой вошли и многие тысячи людей "помельче", рангом ниже, но на своем уровне, в своем регионе и в своей сфере выполнявшие сходные функции, занимавшие сходное положение. И так вплоть до самых "маленьких", своего рода "солдат" и "чернорабочих" этой армии интеллектуалов, которые выполняли функции распространителей влияния интеллектуальных "офицеров" и "генералов", а также служили резервом воспроизводства этого социального монстра. Этот слой "властителей дум" советского сверхобщества был базой западного идейного наступления на советское сверхобщество, поставщиком в пятую колонну Запада в Советском Союзе. Одновременно его "генералы" и "офицеры" делали успешную карьеру, добивались успеха, наживались, приобретали репутацию борцов за прогресс, умело использовали конъюнктуру дома и на Западе. В этой среде вызрела идея: элита общества должна жить по-западному, для чего надо "народ" заставить работать на нее тоже по-западному.

 

"ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО"

 

Не все то, что возникало в коммунистическом человейнике, соответствовало его социальной организации. Многое возникало под влиянием извне и на основе некоммунистических явлений человейника. Более того, развитие человейника на основе коммунистической организации порождало явления, не укладывавшиеся в рамки коммунизма и даже имевшие антикоммунистическую направленность. Выше нам неоднократно приходилось встречаться с такими явлениями. Это, например, когда речь шла о правящих группах и о попытках создания нового человека, а также о слоях богатых. К этому добавлю еще следующее. Чем более развивалось, усложнялось и богатело советское общество, тем более социальная структура его сближалась с таковой западного общества, исключая частное предпринимательство. Последнее допускалось в ничтожной мере (так, чтобы такой слой не мог возникнуть) или было преступным ("теневая экономика"). Возникали многочисленные объединения людей и даже организации за пределами власти, экономики и идеологии. Некоторые из них узаконивались. Но в большинстве случаев они никак не оформлялись и не поддавались контролю со стороны властей и коллективов. Они возникали главным образом в кругах "образованщины" и интеллектуалов, причем на основе личных контактов. Они образовывали нечто вроде гражданского общества западных стран.

 

"ОБЩЕСТВО" ВТОРОГО УРОВНЯ

 

В советской истории с самого ее начала в силу ряда обстоятельств бедность страны, ограниченность средств, важность и срочность задач, возможность власти бесконтрольно распоряжаться ресурсами и другие регулярно создавались и допускались для отдельных личностей, групп, отраслей и направлений в науке и технике, предприятий, строек и т.д. исключительные условия, которые были невозможны или недопустимы для прочего общества. Классическим примером на этот счет может служить ситуация с ядерной физикой, атомной и водородной бомбой и космической программой. Таким путем в стране произошло разделение на особую элитарную, или привилегированную, часть и прочее общество, скажем - на "общество" первого (прочее общество) и второго уровней (элитарная часть). "Общество" второго уровня первоначально существовало за счет "общества" первого уровня полностью и было не очень значительным. Но постепенно оно разрасталось, приобретало все более важное значение, стало абсолютно необходимым для существования страны и даже стало прибыльным. Например - это атомные электростанции, электроника, торговля продукцией военно-промышленного комплекса, развитие авиации, выдающиеся достижения в культуре и многое другое. К концу брежневского периода "общество" второго уровня стало не временной мерой власти, а постоянным компонентом социальной структуры советского коммунистического человейника. Никакие точные данные о соотношении обществ первого и второго уровней мне не попадались - они либо были секретными, либо никому в голову не приходила идея осуществить тут какие-то измерения. Но по ряду косвенных и случайных данных можно было сделать некоторые хотя бы приблизительные выводы. По моим расчетам, по крайней мере 5 процентов работающих граждан было вовлечено в деятельность "общества" второго уровня. Причем это в значительной мере была элитарная часть населения. Уровень жизни в среднем по крайней мере в 4 - 5 раз выше, чем в прочей части страны. Неизмеримо ниже степень мелочного давления коллективов на индивидов и идеологической обработки. Одним словом, по уровню и образу жизни, а также по характеру деятельности эта часть советского общества жила почти по-западному. Такое "вертикальное" структурирование общества отразилось, естественно, в" системе власти и управления, а также в рассмотренном выше расслоении населения. По некоторым признакам можно было судить о том, что происходило разделение и в высших эшелонах власти, и в привилегированных слоях. Так что общество второго уровня пополнялось представителями системы власти и высших слоев. Пространственно "общество" второго уровня локализовалось в основном в Москве и в некоторой степени в столицах республик Советского Союза традиционное разделение на столицу и провинцию становилось формой правления "вертикального" структурирования сверхобщества.

 

СЛОЖНОЕ СВЕРХОБЩЕСТВО

 

Считается, будто Советский Союз был империей. Слово "империя", как и все прочие термины социологии, неопределенно. Но если в понятие империи включать разделение на метрополию и эксплуатируемые ею колонии, то Советский Союз империей не был. Это было сложное сверхобщество, состоявшее из множества сверхобществ. Причем последние порою сами были сложными сверхобществами. Например, Россия была частью Советского Союза и была сверхобществом. Сама она включала более мелкие территориальные единицы, имевшие социальную структуру сверхобществ.

 

 

Часть седьмая