Первичные партийные организации

 

Члены партии были наиболее активные в социальном отношении граждане коммунистического общества. Многие из них вступали в партию с корыстными и карьеристскими целями, ибо без этого, как правило, нельзя было занимать ответственные, престижные и выгодные посты, нельзя было успешно продвигаться по служебной лестнице. Но далеко не все были такие. Большинство никакую карьеру не сделало и никаких преимуществ от своей партийности не имело. Более того, они безвозмездно выполняли общественную работу сверх своих деловых обязанностей, что само по себе имело ценность как элемент их общественной жизни. Не хлебом единым жив человек. В антикоммунистической пропаганде члены партии изображаются как худшие, самые безнравственные люди общества. Это чепуха. Члены партии были не только не хуже беспартийной части населения, а во многих отношениях лучше. В партию принимали далеко не всех желающих. Происходил отбор по определенным критериям. И это в значительной мере удерживало поведение людей в рамках принятых норм. КПСС считалась партией трудящихся - рабочих и крестьян. Но крестьян в ней было совсем мало, да и то это в основном рабочие; служащие и интеллигенты, живущие и работающие в деревне. Процент рабочих в ней неуклонно сокращался. Это происходило потому, что сам рабочий класс относительно сокращался, снижалась его социальная роль, пребывание в партии для рабочих теряло практический смысл. Партия фактически превратилась в основном в партию служащих, для которых карьера и жизненный успех зависели от пребывания в партии существенным образом. Искусственными мерами партийное руководство старалось держать процент рабочих в партии на высоком уровне, чтобы сохранить видимость КПСС как партии рабочего класса. Но это не меняло фактического статуса партии. Члены партии и кандидаты в члены, работавшие в одном и том же первичном коллективе, образовывали первичную партийную организацию. Если последняя была достаточно большая, она разделялась на более мелкие части в зависимости от структуры самого первичного коллектива. В организации в целом и в ее частях (если они есть) выбирались руководящие органы и лица (бюро, парторги, секретари). Все члены бюро, секретари и парторги оставались сотрудниками коллективов, не становились тем самым профессиональными партийными работниками. Это была их общественная работа как членов партии. Для некоторых из них это была подготовка к работе профессиональных партийных функционеров. Но таких оказывалось ничтожное меньшинство. Активность первичных партийных организаций ограничивалась рамками их коллективов, клеточек. Но роль их здесь была весьма значительная. Они вмешивались во все аспекты жизни коллективов, влияли на общую атмосферу в них и на поведение начальства. В базисных клеточках они были важнейшей формой специфически коммунистической демократии. Секретари и члены партийных бюро и парторги групп были первичными партийными работниками. Они являлись обычными работниками в своем профессиональном деле - не худшие, но и не лучшие. Хотя их роль не оплачивалась, она приносила им удовлетворение и косвенные выгоды. Кое-кто из них с этого начинал свой путь в систему власти и управления. Секретарь партийного бюро коллектива являлся одним из руководителей коллектива наряду с директором и председателем местного комитета профсоюзов. Порою партийный секретарь играл в этом триумвирате первую роль. Партийные организации различных коллективов между собою не были связаны в некоторые более обширные организации сами по себе. Они выбирали делегатов на районные партийные конференции, на которых формировалась основа партийного аппарата. И лишь благодаря этому аппарату они образовывали некоторое целое.

 

ПАРТИЙНЫЙ АППАРАТ

 

Партийный аппарат начинается с районных комитетов (райкомов) и имеет в основном территориальную и связанную с ней иерархическую структуру районные, областные, краевые, республиканские и центральный (для всей страны) комитеты партии. Имеют место исключения, не влияющие существенным образом на основную структуру. Районные комитеты являются связующим звеном аппарата партии с партийными организациями и с рядовыми членами партии. Партийный аппарат есть совокупность комитетов партии, начиная от низших (районных и на правах районных) и кончая высшим. Выражение "комитет партии" двусмысленно. Оно обозначает совокупность членов комитета, избранных на соответствующей партийной конференции. Эти члены комитета не образуют комитет как особое учреждение. Большинство из них работает в каких-то других учреждениях. В качестве членов данного партийного комитета они функционируют только в периодических собраниях (пленумах) комитета. Лишь часть из них становится постоянными сотрудниками данного партийного комитета как особого делового учреждения. Во втором смысле выражение "партийный комитет" обозначает такое постоянно действующее учреждение (деловую клеточку), в котором работают не только упомянутые члены комитета в первом смысле, но и лица, таковыми не являющиеся. Более того, большинство сотрудников партийного комитета как учреждения не является членами комитета в первом смысле. Партийный комитет как учреждение есть постоянно действующий деловой коллектив. В нем работают сотрудники таких категорий: 1) руководящий персонал (секретари, заведующие отделами, их заместители); 2) сотрудники отделов, через которых лица первой категории осуществляют руководящую работу; 3) подсобный персонал. Руководящий персонал избирается делегатами на партийные конференции или съезды и здесь избирается членами комитетов в первом смысле. Процедура выборов может варьироваться, может быть прямой или многоступенчатой. Но при всех вариациях она лишь формально узаконивает по существу невыборную процедуру отбора людей в аппарат власти. Эти люди являются профессиональными партийными работниками. Процедура выборов является лишь внешней формой их профессиональной карьеры, связанной с тем фактом, что тут профессией является руководящая деятельность, причем в стержневом аппарате власти. Сотрудники комитетов второй категории отбираются для работы в аппарате уже без всяких выборов и назначаются на должности как обычные чиновники. Часть из них переходит в первую категорию. Партийный аппарат структурировался по принципу сверху вниз с точки зрения его формирования и работы. Процедуры, идущие снизу вверх, лишь формально узаконивали власть сверху. В высших инстанциях заранее намечали кандидатов в делегаты на конференции и съезды, а также на ответственные посты в аппарате. Партийным организациям и собраниям делегатов предлагалось узаконить это путем формального избрания. Высший орган аппарата самовоспроизводился путем сохранения и преемственности фактически правившего ядра из высших руководителей партии. Профессиональные партийные работники (работники партийного аппарата) отбирались из активистов первичных партийных организаций (парторгов, членов и секретарей партбюро), из активистов и функционеров других организаций (советов, профсоюзов, комсомола), из начальников внепартийной части системы управления, из деятелей науки и культуры. Отбираемые лица, как правило, имели образование, включая институты и университеты. Многие затем учились в партийных школах. Отбор производился тщательный, это была святая святых воспроизводства системы власти. Отбор производился многими ответственными лицами и учреждениями и по многим параметрам. Поэтому отбирался, как правило, самый "средний" человеческий материал. Но именно такой человеческий материал являлся более адекватным системе власти, чем множество людей с выдающимся интеллектом и талантами. Интеллектуальный уровень системы не сводится к интеллекту ее отдельных представителей. В системе закрепляется коллективный ум множества людей "среднего" уровня. Главным для системы является то, как она организована, кто и как отбирается в нее, как распределены функции ее частичек, какие выработаны правила работы и как они соблюдаются. И аппарат КПСС в послевоенные годы пошел именно по этому пути, постепенно превращаясь в хорошо работающий механизм организации всей системы власти и управления. Сотрудники механизма власти, в свою очередь, разделяются на тех, кто образует мозг власти, и тех, кто образует ее мускулы (рычаги), т.е. на тех, кто исполняет волю власти в отношении подвластных. Те, кто образует мозг власти, разделяются на тех, кто олицетворяет волевой аспект власти (представительное руководство, руководители), и на тех, кто олицетворяет интеллектуальный аспект власти (исполнители рутинной работы мозга власти, аппаратчики в узком смысле слова). Руководители на виду, в президиумах собраний, на трибунах, среди людей. Они известны, их деятельность публична. Формально они являются выбираемыми, проходят какие-то процедуры выборов, чтобы получить законное утверждение занимать соответствующие посты и играть ту роль во власти, на которую выбираются. Занимаемые руководителями посты считаются начальствующими. Хотя все более или менее важные решения власти подготавливаются аппаратчиками, последнее слово, придающее решениям законную силу, принадлежит руководителям. Большинство аппаратчиков отбирается руководителями аппарата индивидуально и назначается на те или иные должности. Эти должности являются подчиненными руководителям. Аппаратчики обычно остаются в тени. Их имена и функции почти совсем неизвестны населению. Плоды их труда приписываются руководителям, подобно тому, как честь победы (как и позор поражения) приписывается командующим частей, а не штабным работникам. Большая часть работы аппаратчиков не подлежит огласке.

 

ПРАВЯЩИЕ ГРУППЫ

 

Партийный аппарат сам есть совокупность большого числа учреждений и людей, имеющая иерархическую и территориальную структуру. Он сам нуждался в управлении. Для этого помимо официальных учреждений складывалась неофициальная (не узаконенная государством и не признанная партийным уставом) правящая группа. В сталинские годы она формировалась из лично преданных Сталину людей, работников его личной канцелярии и номенклатуры в смысле тех лет. В хрущевские и брежневские годы такая группа складывалась из группы партийных работников высшего уровня и из обслуживавших их помощников и советников на основе личных контактов, взаимной выгоды и поддержки. В нее попадали и другие лица, близкие к главе партии (Генеральному секретарю ЦК КПСС - генсеку), включая даже родственников. Она становилась аппаратом личной власти генсека. Она держала под контролем весь партийный аппарат и имела тенденцию возвыситься над ним и выйти за его рамки. Со сменой генсека менялся и состав этой группы. Аналогичные правящие группы складывались на более низких уровнях системы власти и управления - на уровнях республик, краев, областей, районов, городов. И даже на уровне первичных коллективов складывались группы около управляющих органов, но выходящие за рамки этих органов. Такие группы складывались и в других сферах - в хозяйстве, культуре, идеологии и т.д. Так что имела место иерархическая система групп, связываемых в единое целое, официально признанных органов власти и управления. Эта система как бы обволакивала скелет власти и управления. Между группами устанавливались как горизонтальные, так и вертикальные отношения, на основе личных контактов - образовывались особые слои на суперуровне сверхобщества.

 

ПАРТИЯ И СИСТЕМА ВЛАСТИ

 

Партийный аппарат был частью системы власти. Но частью особой. Он был частью, которая управляла всей остальной системой власти и управления. Он был властью над властью, властью второго уровня или сверхвластью. Поскольку он был властью и над государственностью, он был сверхгосударственностью. И тем самым он придавал всей системе власти и управления характер сверхгосударственности. Он был аппаратом сверхгосударственности. Государственность была как бы продолжением и разветвлением этого аппарата. Она содержалась в сверхгосударственности в снятом виде. В обратном направлении она как бы стекалась в партийный аппарат, концентрируясь в нем. Это - в идеале. Конкретно же история дала слишком мало времени, чтобы идеал осуществился достаточно полно и четко и чтобы фактическое положение было адекватно осознано. На практике четкое определение структуры сверхгосударственности не произошло и не было осознано. Партийный аппарат не был легитимным подразделением государства, но вел себя как высшая власть - как сверхвласть. Это выглядело как своего рода двоевластие: формально - высшая власть советов и фактически - высшая власть партийного аппарата. Включение в брежневскую Конституцию пункта о руководящей роли КПСС означало весьма туманное узаконивание партии и партийного аппарата в системе власти, но не включение их в государственность. Руководители и идеологи советского общества не знали, как поступить в сложившейся ситуации, но ощущали ее ненормальность. Объявить партийный аппарат официально высшей властью не решились, боялись обвинений в партийной диктатуре. А попытка сделать советы фактической высшей властью, предпринятая в горбачевские годы, кончилась крахом как партийного аппарата, так и советов. И какую-то роль в этом сыграло то, что эта попытка означала стремление загнать в рамки государственности систему власти, которая была фактически уже сверхгосударственностью. Партийный аппарат был не только властью над государством, но и над системами управления всех прочих сфер макроуровня, будучи властью и над "правительством" - над советом министров. Опять-таки это его положение не было достаточно четко осознано как более высокий уровень организации власти сравнительно с уровнем государственности. Более того, оно подвергалось жестокой критике в западной пропаганде как вмешательство не в свои дела, как "диктатура партии", как "партократия". Рассматриваемая структура коммунистической власти явно проявлялась в отношениях между ее высшими лицами. Первым человеком был Генеральный секретарь ЦК КПСС, т.е. глава партийного аппарата и всей партии. Вторым был либо Председатель Президиума Верховного Совета, т.е. глава государственной власти, либо Председатель Совета Министров, т.е. глава "правительства" (в основном - хозяйственной власти). Оба они были членами Политического Бюро (Политбюро) ЦК КПСС - высшего органа аппарата партии. По этой линии вторым лицом считался глава идеологии. Это - на высшем уровне. На низших уровнях иерархии власти всегда первым лицом был глава партийного аппарата того или иного уровня (республика, край, область, город, район), а вторым, третьим и четвертым - глава идеологии, государственности или хозяйства этого уровня (тут имели место варианты в зависимости от разных причин, в том числе - от личности). Возникает вопрос: как это возможно, что высшая законная государственная власть признает власть над собой неузаконенной организации, не нарушая законности? Партийный аппарат управлял всей системой власти и управления, контролируя назначение начальников на все более или менее важные посты и их деятельность на этих постах. Они фактически были представителями партийного аппарата. Председатель Президиума Верховного Совета СССР, например, был членом Политбюро ЦК КПСС, т.е. высшего органа партийной власти. Целый ряд высших лиц государства были членами ЦК КПСС, а на более низком уровне - членами республиканских, краевых, областных и районных учреждений партийного аппарата. И, как таковые, они исполняли волю этого аппарата, занимая решающие посты в учреждениях государства. Почти все работники системы власти были членами КПСС. Партийная власть есть прежде всего подготовка и подбор руководящих кадров, контроль за ними и руководство ими. Партийный аппарат распоряжался практически всеми людьми в системе власти и управления как членами партии. Членство партии было, за редкими исключениями, условием для назначения на посты и для служебной карьеры. Эта власть над людьми подкреплялась подвластными партийному аппарату карательными органами и властью в деловых клеточках и сферах. Для обозначения рассмотренного аспекта партийного аппарата употреблялось слово "номенклатура". Об этом на Западе много писали, причем исключительно негативно, как о категории привилегированных чиновников, сильно преувеличивая размеры привилегий и преуменьшая их профессиональные способности. А суть этого феномена полностью игнорировалась. Слово "номенклатура" употреблялось в двух смыслах, которые не различались. В первом смысле оно обозначало множество особо важных служебных должностей и отбор кандидатов, назначение на которые зависело от партийного аппарата и утверждалось им. Во втором смысле оно обозначало множество конкретных лиц, лично известных работникам партийного аппарата, проверенных, опытных и считавшихся надежными, которыми партийный аппарат располагал при подборе подходящих кандидатов на важные посты. Это множество людей было аналогом "политического класса" западных стран. Только множество номенклатурных работников было шире по объему, поскольку в него включались не только лица, функционирующие в политической сфере. Номенклатура имела сложную структуру в разных измерениях. Были уровни ее начиная с районного и кончая высшим. Имелись свои номенклатуры в различных сферах, выходящие за рамки партийной. Фактически это была организация правящего класса коммунистического человейника. Партийный аппарат непосредственно распоряжался самыми важными, с точки зрения власти, "рычагами" - органами государственной безопасности, армией, силами внутреннего порядка (включая милицию), идеологическим и пропагандистским механизмом, средствами массовой информации. Через партийные организации, насчитывавшие многие миллионы людей (более 18 миллионов к 1985 году), партийный аппарат контролировал почти всю массу населения. Плюс к тому - ему подчинялся аппарат профсоюзов и союза молодежи. Партийный аппарат, повторяю, не был законодательным органом. Ему не было в этом надобности, так как он имел для этого в своем распоряжении государственные органы - советы. Он был инициатором законодательной деятельности власти и контролировал ее. Но все его решения приобретали силу законов, будучи формально приняты в качестве таковых советами. Работа партийного аппарата лишь в ничтожной мере была публичной. В основном же она была скрытной и даже секретной. Значительная ее часть состояла из непосредственных контактов с людьми, устных бесед, советов, распоряжений, порицаний, угроз, похвал и т.п., не фиксируемых документально. Трудно сказать, какая часть действий партийного аппарата была незаконной, - данных на этот счет нет. Но по всей вероятности, процент таких действий был высок. Вообще говоря, сверхгосударственная и неузаконенная власть действовала (и должна действовать!), не считаясь с юридическими рамками. Ей подчинялась и правовая (юридическая) сфера. Она была сверхправовой. Наряду с партийным аппаратом в Советском Союзе существовал профсоюзный аппарат и аппарат комсомола (Коммунистического Союза Молодежи). Они имели структуру, аналогичную партийному аппарату, функционировали, подчиняясь партийному аппарату, и были фактически ответвлениями последнего. В принципе их функции могли выполнять соответствующие отделы партийного аппарата. В систему внегосударственной власти и управления входили также многочисленные общественные организации, контролировавшиеся партийным аппаратом.

 

ФУНКЦИИ СВЕРХГОСУДАРСТВА

 

Коммунизм есть всеобщая организация населения страны в систему отношений начальствования и подчинения. Здесь власть есть орудие внутренней организации масс людей, а не нечто внешнее им и стоящее над ними, есть форма и средство самоорганизации. Система власти вырастает здесь из потребности обеспечить существование страны как единого социального организма, вырастает как грандиозная система учреждений, функцией которой является сохранение целостности общества и управления им как единым целым. Так что марксистская теория возникновения государства оказалась неверной в отношении государства коммунистического, "предсказав" его отмирание. Коммунистическое общество без государства в такой же мере возможно, в какой возможен сложный и развитой биологический организм без центральной нервной системы. Государство при коммунизме не исчезает, а, наоборот, превосходит все прошлые формы государственной машины прежде всего по роли, играемой в жизни общества. Оно тут превращается в нечто большее, чем его предшественники, - в сверхгосударство. В сферу внимания коммунистического сверхгосударства в принципе входят все аспекты жизни страны, включая внешнюю политику, внешнюю торговлю, промышленность, сельское хозяйство, культуру, спорт, быт и отдых людей, воспитание детей. Нет такого аспекта жизни людей, который так или иначе не подлежал бы контролю со стороны сверхгосударства. Если что-то и выпадает из-под его контроля, то это происходит в силу отклонения от фундаментального принципа тотальной подконтрольности, а не в силу отказа сверхгосударства от этого принципа. Последний здесь обладает такой практической силой, что сверхгосударство подчиняет жизнь всего общества интересам управляемости. Интересам управляемости служила и система планирования, и прикрепление граждан к местам работы и жительства, и транспортные ограничения, и дефицит предметов потребления и жилья, и общественная работа, и карательные органы, и система образования и трудоустройства, и организация деятельности предприятий и учреждений. Разумеется, в большом современном обществе практически невозможно включить абсолютно все в сферу власти сверхгосударства. Имеются объективные пределы управляемости, не зависящие от воли и желаний правителей. В обществе постоянно происходят нарушения принципа тотальной подконтрольности, постоянно возникают неподконтрольные явления. Поскольку сама власть не может разрастаться сверх определенной меры и поскольку разрастание ее имеет неизбежным следствием снижение степени ее эффективности, то сама она становится главным ограничителем такой эволюции общества, которая имеет следствием нарастание неподконтрольности. Тенденция к упрощению подконтрольного тела общества становится одной из объективных тенденций эволюции. В основе всех (как общих, так и специфических) функций коммунистического сверхгосударства лежит функция обеспечения жизнедеятельности общества как органического целого. В этом обществе для каждого коллектива и каждого более значительного объединения коллективов должны быть определены его положение в стране, деловые функции, отношения с другими коллективами, внутреннее строение, доля в производимом продукте и в получаемом вознаграждении Здесь сверхгосударство присвоило себе все те функции, какие в западных странах выполняют частные предприниматели и их конторы, банки и всякого рода негосударственные организации и механизмы самоорганизации. Важнейшим проявлением рассмотренной фундаментальной функции сверхгосударства является планирование и контроль за исполнением планов. Планирование деятельности всех частей общественного организма есть чисто коммунистическое средство сохранения единства общества, ограничения коммунальной стихии и хаоса, неизбежного без этого в большом скоплении людей. Планы определяют статус коллективов и их объединений в обществе в целом, а выполнение плана является основным показателем их деятельности. Обязанность руководства - заставить коллективы действовать в рамках планов. С чисто экономической точки зрения они могут быть нерентабельными, но они что-то делают полезное и дают трудоустройство определенному числу граждан. И это оправдывает их существование. Коллективам и руководству предоставляется инициатива, но в рамках планов и с целью их осуществления Ослабление плановости коммунистического общества ведет к возникновению неподконтрольных явлений, хаосу, преступности. Планирование само по себе еще не гарантирует гармоничность общественной жизни. Относительная гармония достигается ценой огромных потерь и лишь как доминирующая тенденция в массе других, ведущих к хаосу и неподконтрольности. Планирование само порождает явления противоположного порядка. Поскольку судьба коллективов часто не зависит непосредственно от результатов их деятельности, они изобретают различные средства обхода планов, обмана властей и очковтирательства Плюс к тому - незапланированные события и меры властей, ведущие к отклонению от планов. Но несмотря на это, планирование остается абсолютной необходимостью жизнедеятельности коммунистического общества. Ликвидация его привела бы к полному краху. Оно, несмотря ни на что, удерживает общество в рамках единства. Коммунистическому сверхгосударству принадлежит также функция реформаторства и прогресса. Это обусловлено самим положением и ролью руководства. Руководство не просто захватывает эту функцию из каких-то эгоистических соображений, а вынуждается на это всей организацией жизни общества. Здесь все значительные преобразования осуществляются как решения свыше. Кроме того, руководство здесь выполняет функцию прогресса не из любви к прогрессу, как таковому, и не из желания облагодетельствовать массы граждан, а из соображений самосохранения и сохранения общества, в котором они занимают привилегированное положение. Ведь и короли стремились сохранить свои королевства не из любви к подданным, а из желания сохранить свою корону. Наконец, в коммунистическом обществе даже для сохранения данного состояния требуется производить какие-то улучшения во избежание деградации. Поэтому здесь борьба против тенденции к деградации принимает форму реформ, навязываемых сверху. При этом властям приходится преодолевать косность и инертность масс населения.

 

КОММУНИСТИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ