Память и наркотики: марихуана

 

Эффект от марихуаны чем-то похож на действие алкоголя – снятие напряжения, легкая эйфория и субъективное чувство всепоглощающей радости. В ряде частей света, таких, например, как Индия, этот наркотик веками использовался в качестве не только опьяняющего, но и медицинского средства.

Некоторые винят марихуану в том, что она толкает человека к употреблению более «тяжелых» наркотиков, или в том, что она вызывает повреждения мозга, но по большому счету доказательств этому нет или почти нет. Однако влияние марихуаны на организм очевидно. Во-первых, даже у людей с высокой толерантностью к ее воздействию учащается сердцебиение. Во-вторых, она вызывает покраснение слизистой оболочки глаз. Ну и наконец, уменьшается выделение слюны – появляется сухость во рту.

Задавшись вопросом о том, что именно происходит с человеческим мозгом под воздействием марихуаны, несколько психологов провели такое исследование. Две группы участников-добровольцев были приглашены в лабораторию госпиталя Управления по делам бывших военнослужащих в штате Калифорния. Члены первой группы съели пирожные, содержавшие бесцветное вещество ТГК – активную составляющую смолы марихуаны. Участникам из второй группы дали точно такие же пирожные, в которых, однако, ТГК не было. Ни один участник никоим образом не мог узнать, съел ли он пирожное, содержащее психоактивный ингредиент, или нет.

Перед тем как съесть пирожные, участники обеих групп получили десять списков слов. Прочитав каждый из них, они попытались вспомнить перечисленные в них слова. Пройдя все десять тестов на свободное припоминание, каждый участник съел либо пирожное с наркотиком, либо пирожное-плацебо. Через час, когда эффект марихуаны должен был проявиться наиболее сильно, участников снова протестировали на предмет того, как хорошо они помнят слова, которые до этого прочитали.

На графиках представлены результаты первых тестов. Поскольку первоначальные тесты проводились до того, как участники съели пирожные, логично, что обе группы должны были показать одинаковые результаты. Соответственно, были получены одинаковые позиционные кривые (А). Более интересен тот факт, что обе группы показали одинаковые результаты в тесте, пройденном час спустя (Б). Этот тест участники первой группы проходили уже под воздействием марихуаны, а члены группы «плацебо» – будучи трезвыми. То, что они показали одинаковые результаты, позволяет предположить, что марихуана никак не влияет на процесс извлечения информации, уже хранящейся в долговременной памяти.

Через два часа после того, как участники съели свои пирожные, когда члены первой группы все еще находились под воздействием наркотика, обе группы получили новые списки слов и затем прошли новые тесты. В этот раз результаты оказались совершенно другими (В). Участники, съевшие плацебо, смогли вспомнить значительно больше, чем те, кто принял наркотик. Поскольку уже было доказано, что марихуана не воздействует на процесс извлечения информации, более слабые результаты во второй группе позволяют предположить, что наркотик повлиял на способность участников сохранять новую информацию в долговременной памяти. Важен тот факт, что психоактивное вещество вмешивается в процесс запоминания первых и средних пунктов списка, но не последних. Предполагается, что последние несколько пунктов сохраняются в кратковременной памяти, а это значит, что марихуана не затрудняет извлечение информации из этого отдела памяти. Однако первые и средние пункты успевают попасть в долговременную память, и раз они запоминаются хуже, значит, употребление марихуаны воздействует на процесс переноса информации из кратковременной в долговременную память.

Этот вывод признавался большинством ученых в течение многих лет. Однако несколько лет назад группа исследователей из Медицинского центра Кентуккийского университета начала изучать работу памяти после употребления марихуаны.[70] Как и в ранее проводившихся экспериментах, участники исследования случайным образом были разделены на тех, кто принимал наркотик, и тех, кому давали плацебо.

Эффект, оказываемый марихуаной на память человека[71]

 

А) Перед тем как съесть пирожные, участники обеих групп показали одинаковые результаты

 

Б) Съев пирожные с марихуаной, участники первой группы смогли вспомнить «старую» информацию так же хорошо, как и участники, принимавшие плацебо

 

В) Участники, съевшие пирожные-плацебо, лучше справились с заданиями на свободное припоминание, чем те, кто принял наркотик

 

После того как участники прослушали и воспроизвели списки слов, были получены их позиционные кривые. Но они не совпадали с теми, которые были построены авторами калифорнийских исследований. Согласно результатам этого эксперимента, и те отрезки кривой, которые показывают эффект первичности, и те, которые отражают эффект новизны, понизились под влиянием наркотика. Серьезно пострадала как кратковременная, так и долговременная память. Кривые выглядели примерно следующим образом.

 

Исследование Кентуккийского университета

 

Как объяснить эти, казалось бы, противоречивые данные? Очень просто. Участники калифорнийского исследования употребляли марихуану в составе пирожного, а кентуккийского – курили ее. Если курить марихуану, а не есть ее, она воздействует на организм быстрее. Поэтому нет никаких сомнений в том, что участники кентуккийского исследования опьянели куда сильнее, чем их калифорнийские коллеги. Вместе оба этих эксперимента заставляют предположить, что низкая доза марихуаны (как в калифорнийском исследовании) не всегда влияет на процесс извлечения информации из кратковременной памяти, а вот высокая (как в кентуккийском исследовании) – влияет.

Несмотря на то что марихуана в какой-то степени мешает сохранению, а иногда и извлечению информации, картина не слишком печальна. Сейчас принято считать, что, попрактиковавшись, человек способен научиться так же успешно функционировать под воздействием марихуаны, как и в трезвом состоянии.

Ясно, что марихуана может оказывать совершенно разный эффект в зависимости от содержащегося в ней количества ТГК. Эффект также определяется тем, сколько активного вещества попадает в организм курильщика. Но многое из того, что якобы испытывает человек, употребляющий марихуану, может быть абсолютно надуманным. В ходе одного эксперимента людям давали сигареты с «марихуаной», из которых была полностью удалена вся смола – а это все равно, что курить сено. Почувствовали ли участники разницу между этими сигаретами и теми, что на самом деле содержали активное вещество? Не все. Несколько участников заявили, что фальшивые сигареты очень сильно на них подействовали. Это навело организатора эксперимента на мысль, что следует изучить не только влияние марихуаны на работу нашей психики, но и то, как наша психика влияет на действие марихуаны.[72]

Прежде чем закрыть тему марихуаны, стоит задаться вопросом о том, оказывает ли употребление этого наркотика какое-либо долговременное воздействие на нервную систему, проявляющееся в трезвом состоянии. Данных об этом пока недостаточно. Но даже если марихуана наносит тот или иной вред нашей кратковременной памяти и способности формировать долговременные воспоминания, попрактиковавшись, человек способен научиться так же успешно функционировать под воздействием марихуаны, как и без нее. В числе прочих этот вопрос изучала Риа Дорнбуш, психолог из Нью-Йоркского медицинского колледжа. По ее словам, исследователи подходят к изучению эффектов постоянного употребления марихуаны с двух сторон. В первом случае формируются и изучаются группы людей, регулярно употребляющих марихуану: им ежедневно выдается доза наркотика в течение короткого срока, от четырех до шести недель. Второй подход заключается в изучении уже существующих групп людей, которые годами курят марихуану.

В ходе исследований первого типа участники, как правило, около месяца каждый день курят марихуану, но не употребляют ее до и после проведения экспериментов. В ходе обычных тестов на свободное припоминание исследователи обнаруживают, что сначала память участников ухудшается, а затем – улучшается. Никто до конца не уверен, почему наступает улучшение. По-видимому, некоторые люди, регулярно употребляющие марихуану, могут научиться преодолевать ее эффект усилием воли, заставляя себя мыслить сосредоточенно и концентрироваться, чтобы внимание не рассеивалось.

Здесь необходимо кое-что отметить. Один из ограничивающих факторов при формировании групп людей, постоянно употребляющих марихуану, заключается в том, что они должны быть согласны находиться в одном и том же месте в течение всего периода наблюдений. Не все готовы на это пойти, и участники могут отличаться от людей, которые регулярно употребляют каннабис в реальной жизни. Еще одно ограничение заключается в том, что ежедневное курение марихуаны на протяжении месяца, или даже трех, никоим образом не может сравниться с ежедневным ее курением на протяжении десяти или даже тридцати лет.

Исследователи, которые предпочитают изучать людей, долгое время самостоятельно употребляющих марихуану, сталкиваются с другими трудностями. В США не просто собрать группу таких людей. Поэтому исследователи, как правило, получают данные из других стран, часто – из Ямайки или Греции. Результаты исследования, проведенного в Коста-Рике, предоставляют, по крайней мере, косвенные доказательства гипотезы о том, что люди, долгое время употребляющие марихуану, способны справиться с любыми негативными эффектами, которые она оказывает на память.[73] В среднем участники этого исследования в течение почти семнадцати лет выкуривали по полторы сигареты в день, а многие – и того больше. В целом среди тех, кто курил чаще всего, наблюдались самые высокие доходы, самый низкий уровень безработицы и самая стабильная история трудоустройства. Участник, который курил больше всех (в среднем сорок сигарет в день), руководил очень успешным бизнесом, штат его сотрудников насчитывал восемь человек.

Любое исследование, в котором участвуют опытные курильщики марихуаны, необходимо интерпретировать с осторожностью. Эти люди могли выработать стратегии преодоления когнитивных дефектов, накапливающихся под действием каннабиса. Строго говоря, выводы, сделанные в результате коста-риканского исследования, не стоит применять в отношении людей, которые не обладают столь богатым опытом употребления марихуаны.

Одна журналистка, писавшая статью о работе памяти, отметила, что она представляла себе рай огромным небесным бюро находок, вселенским ящиком, где лежит все то, что она забыла, потеряла, то, что у нее украли и что она оставила на стульях в ресторанах и на раковинах в общественных уборных, в такси и в раздевалках. Она надеялась, что в этом ящике отыщутся все кольца и безделушки – ценные и не очень, восемь связок автомобильных ключей, бесчисленные записные книжки, жизненно важные бумаги и несколько таинственных предметов, с которыми были связаны ее желания и ущемленная гордость. Если бы рай был местом, где люди никогда не переживают трагедий, не получают черепно-мозговых травм, не принимают наркотики и не стареют, возможно, он был бы местом, где память работала бы более продуктивно. Но пока мы живем в мире, где есть все эти внешние факторы, влияющие на нас каждый день, каждую неделю, каждый год. Наука пока лишь приближается к пониманию того, как именно они воздействуют на память.

 

 

6

Память и старость

 

В среднем в последнее время люди стали жить дольше. В XX веке средняя продолжительность жизни выросла с сорока девяти лет в 1900 году до семидесяти трех лет в 1976-м, частично благодаря достижениям в области предотвращения и лечения болезней. Увеличившаяся продолжительность жизни означает, что многие из нас будут жить еще долгое время после того, как достигнут так называемого третьего возраста. А значит, важно понимать, как старение сказывается на работе памяти.

Как многие знают либо по своему горькому опыту, либо по опыту близких, когда люди стареют, они часто начинают терять память. В некоторых случаях из-за серьезных повреждений психики человек быстро забывает события прошедшего дня, его разум пребывает в далеком прошлом. Это состояние называют «старческим слабоумием», или «сенильным психозом», – термин происходит от латинского слова «senīlis», означающего «старческий». Говоря простым языком, сенильный психоз – это потеря физических и умственных способностей, происходящая по мере старения. К сожалению, по вине этого заболевания человек может оказаться в полной зависимости от окружающих, постоянно нуждаясь в посторонней помощи.

Люди, страдающие старческим слабоумием, как правило, могут вспомнить прошлые события или информацию, которая уже была сохранена в их долговременной памяти до того, как начало проявляться заболевание. Однако способность сохранять новую информацию нарушается. Недавние события остаются в кратковременной памяти на очень малый срок, а затем теряются, так и не попав в долговременную память. Страдающий сенильным психозом человек в основном говорит о прошлом, поскольку только эти события имеют для него смысл. Настоящее ускользает от него, а давние воспоминания сохраняются.

За последние годы исследователи выдвинули ряд теорий в попытке объяснить, почему у некоторых людей появляются симптомы старческого слабоумия, а у других – нет. Недавно в журнале Psychology Today появилась восхитительная, основанная на личном опыте статья под названием «О том, как я наблюдаю за собственным старением» (On Watching Myself Get Old), написанная Дональдом Хеббом, одним из самых влиятельных психологов современности. Его рассказ представляет собой сугубо личную историю о том, каково ему было стареть. Он написал ее в возрасте семидесяти четырех лет.

Хебб отмечает, что в пожилых людях часто видят именно жертв повреждений мозга. Согласно данным специальной литературы, несмотря на то, что после тридцати лет масса мозга начинает уменьшаться, нет доказательств потери мозговых клеток. Сумасшедшие цифры, которыми нынче принято бросаться – якобы после тридцати мы начинаем терять по десять тысяч мозговых клеток в день (или что каждый бокал мартини убивает десять тысяч нейронов), – попросту не имеют под собой научного обоснования. Так считает Хебб, хотя не все с ним согласны. Одна из причин этого заключается в том, что очень трудно достать образец тканей из живого мозга здоровых людей разного возраста. Поэтому эксперименты по изучению работы мозга, как правило, проводятся на других млекопитающих – обезьянах, собаках, кошках или крысах. По словам Мариан Даймонд, уважаемого специалиста по нейроанатомии, в ходе таких исследований было обнаружено, что крысы не теряют клетки мозга по мере старения. Она выдвинула оптимистичное предположение о том, что то же самое справедливо и в отношении людей, в противовес пессимистической гипотезе, которая не имеет научного подтверждения.

Дональд Хебб знал о том, что потеря клеток мозга в процессе старения не доказана, когда описывал интеллектуальные изменения, которые настигли его самого в пожилом возрасте. Но он отталкивался от предположения о том, что умственная активность зависит от личного опыта, а значит, может улучшиться с возрастом. Некоторые подтверждения этой идеи Хебб почерпнул в историях жизни реальных людей, особенно видных ученых и писателей – некоторые из них достигли наибольшего успеха, когда им было за сорок или за пятьдесят. Иммануил Кант, к примеру, написал «Критику чистого разума» в возрасте пятидесяти семи лет.

Несмотря на эти обнадеживающие факты, Хебб заметил некоторое ухудшение своих когнитивных способностей. Он впервые начал это осознавать, когда ему было сорок семь. Он читал научную статью, имевшую непосредственное отношение к его работе, и, пробегая глазами какую-то строку, подумал: «Нужно это записать». Затем он перевернул страницу и обнаружил карандашную заметку, сделанную его собственным почерком. Он был шокирован. «Я привык забывать то, что меня не интересовало, – сказал он, – но ведь при этом я всегда знал, что читаю текст во второй раз».

После этого случая Хебб начал волноваться, не грозит ли ему раннее старческое слабоумие. Тогда он решил, что его провалы в памяти могли быть вызваны перегруженностью – исследования, преподавание, писательство, управление новой лабораторией, работа во главе учебной кафедры. Он немного снизил темп, перестал работать по вечерам, стал тратить целый час на обеденный перерыв, меньше читать, вместо того чтобы пытаться прочесть все и сразу. В результате его способность запоминать прочитанное вернулась к «нормальному состоянию бессистемной продуктивности».

Ухудшения, о которых обычно говорят геронтологи, Хебб начал испытывать, когда ему шел седьмой десяток. Его сенсорное восприятие стало чуть менее острым, чувство равновесия и походка – менее устойчивыми, он не так уверенно поднимался на ноги из сидячего положения и стал более забывчивым. Но вдобавок ко всему этому он чувствовал, что его активный словарный запас уменьшается, мыслительные модели повторяются, а мотивация серьезным образом меняется. На основе всего этого Хебб сделал вывод о «медленной, неизбежной потере когнитивных способностей». Кажется странным, что к такому заключению мог прийти человек, который в возрасте семидесяти четырех лет все еще остается почетным преподавателем одного из канадских университетов и завзятым любителем кроссвордов из лондонской газеты The Observer. Редактор журнала, опубликовавшего его статью, был вынужден заметить: «Если способности профессора Хебба продолжат ухудшаться так, как он рассказывает, возможно, к концу следующего десятилетия он будет лишь вдвое более здравомыслящим и красноречивым, чем все мы».

Другие выдающиеся социологи также рассуждали о том, как меняется мышление в результате старения. За последний десяток лет заметно вырос интерес экспериментальных исследователей к разнице в работе памяти у людей разного возраста. Вместо того чтобы ставить общий вопрос о том, ухудшается ли память с возрастом, эти исследователи изучают вполне конкретные процессы или стадии функционирования памяти и пытаются выяснить, существуют ли вызванные возрастом различия.

В настоящий момент ведущие эксперты в области старения убеждены, что, хотя с возрастом работа памяти в тех или иных ситуациях может стать чуть менее продуктивной, прочие когнитивные навыки полностью сохраняются. Более того, продуктивность снижается лишь «в среднем», то есть «средняя» продуктивность работы памяти у пожилых людей ниже «средней» продуктивности работы памяти у более молодых людей. Но между людьми существует множество индивидуальных различий. У кого-то с возрастом память может ухудшиться, а у кого-то – нет.[74] Когда речь идет о памяти, стареть не обязательно. Вот почему исследователи в этой области постепенно развеивают миф об общем ухудшении всех функций по мере старения. Это следует держать в уме, читая о любом «среднем» снижении способностей к запоминанию. Однако мы все равно можем поставить вопрос о том, меняется ли с возрастом работа сенсорной, кратковременной или долговременной памяти. Психологи уже немало знают о том, как на него ответить.[75]

 

Сенсорная память и старение

 

Во второй главе мы говорили о трехступенчатой модели памяти, которая включает в себя перенос информации из сенсорной памяти в кратковременную, а затем – в долговременную. В ходе своих исследований на тему сенсорной памяти Джордж Сперлинг быстро показывал участникам ряды цифр или букв. Спустя некоторое время им давали подсказку, сообщая, какой именно ряд необходимо воспроизвести. Если подсказка давалась с опозданием в одну или две секунды, способность воспроизвести нужную информацию ухудшалась. Исследователи полагают, что причина этого заключается в быстром исчезновении визуального следа.

Чтобы выяснить, влияет ли старение на работу сенсорной памяти, исследователи провели тесты с участием людей разных возрастов, которые должны были выполнить задание, похожее на то, что использовал Сперлинг. Как правило, пожилые люди справлялись с ним так же хорошо, как и молодые, что приводит нас к выводу о том, что наблюдающиеся у пожилых людей когнитивные изменения не затрагивают работу сенсорной памяти, по крайней мере, когда информация воспринимается зрительно.[76]

Но пожилым людям бывает трудно вспомнить информацию, воспринимаемую не через глаза, а через уши. Так называемый феномен коктейльной вечеринки описывает ситуацию, когда человек находится в тесной, шумной группе людей, и справа разговаривают об одном, а слева – о другом. Поскольку органы слуха воспринимают оба разговора, информация из них поступает в сенсорную память. Но поскольку мы не способны фокусировать внимание сразу на двух разговорах, только один из них может быть перенесен в кратковременную память.

Психологи пытались изучить, что происходит, когда в наши уши одновременно поступает два потока информации. Такие эксперименты проводятся не на настоящей коктейльной вечеринке, где сложно контролировать происходящее, а в лаборатории, с использованием так называемого задания на дихотическое прослушивание. Участник надевает наушники, подсоединенные к кассетному магнитофону. Через левый наушник проигрывается одно сообщение, а через правый – совершенно другое. Участника просят следить за одним из сообщений. Чтобы не было сомнений в том, что он это делает, его просят «дублировать» нужный текст, то есть повторять его вслух, пока он проигрывается.

Обычно в ходе экспериментов с дихотическим прослушиванием участникам удается вспомнить немногое из того, что звучит из наушника, за которым они не следят. Время от времени кто-нибудь вспоминает, что слышал свое имя, и ничего больше. Если участника внезапно просят не повторять больше текст и попытаться вспомнить второе сообщение, они часто воспроизводят лишь последние несколько фраз, прозвучавших на записи. Вместе результаты этих исследований показывают, что информация, за которой участник следит, переносится в кратковременную память, а та, на которую он не обращает внимания, быстро исчезает, и поэтому вспомнить ее позднее он не может.

В случае, когда в оба уха одновременно поступает всего несколько элементов информации, например цифр или букв, участники справляются чуть лучше. Если элементы перечисляются быстро, человек, как правило, вспоминает сначала то, что услышал одним ухом, а потом – другим. Считается, что пока участник воспроизводит информацию, попавшую в одно ухо, остальные элементы на какое-то время задерживаются в аудиторной сенсорной памяти, где быстро разрушаются, если их сразу не вспомнить.

Помня обо всех этих тестах, исследователи провели эксперименты, чтобы выяснить, как старение влияет на способность выполнять задания на дихотическое прослушивание.[77] Пригласив участников в возрасте от двадцати до шестидесяти лет, исследователи обнаружили, что пожилые люди настолько же хорошо, как и молодые, справлялись с задачей вспомнить информацию из наушника, за которым они следили. Однако когда они пробовали вспомнить сообщение, звучавшее в другом наушнике, они показывали более слабые результаты. Эти результаты приведены на графике на следующей странице. Стоит заметить, что первое задание не выявило никаких возрастных ухудшений, поскольку в этом случае информация не слишком долго оставалась в сенсорной памяти. В то же время элементы информации, поступившие в другое ухо, участникам приходилось удерживать в сенсорной памяти, и результаты эксперимента показывают, что с возрастом эти элементы начинают исчезать быстрее. Исследователи получают такие же результаты, когда участников просят запомнить слова, а не цифры или буквы, хотя некоторые эксперименты показали, что в таком случае ухудшается и способность воспроизводить информацию, поступившую в первое ухо. Вместе результаты этих экспериментов показывают, что ухудшения в работе кратковременной памяти у пожилых людей могут быть вызваны не только потерей мотивации, поскольку они настолько же точно вспоминают информацию, поступившую в первое ухо, как и их молодые соперники. Также ошибочно полагать, что пожилые люди попросту решают следить только за одним ухом, поскольку схожие результаты были получены, когда участникам не сообщали заранее, к какому наушнику прислушиваться.

Было выдвинуто немало гипотез в попытках объяснить проявляющиеся с возрастом ухудшения в работе памяти при выполнении заданий на дихотическое прослушивание. Одна из них заключается в том, что элементы информации, поступившей во второе ухо, должны какое-то время удерживаться в аудиторной сенсорной памяти, и с возрастом хранящиеся в ней данные начинают исчезать быстрее. Согласно другой гипотезе, пожилые люди более подвержены влиянию интерференции, в данном случае – воздействию информации, поступающей в первое ухо.

 

Количество запомненных цифр в зависимости от возраста (Inglis, Caird, 1963)

 

Третья гипотеза говорит о том, что пожилые люди попросту плохо распределяют внимание. Эта задача отнимает у них много энергии, и способность воспринимать поступающую информацию снижается. Если предположить, что это действительно так, значит, пожилые люди хуже перерабатывают информацию, и в результате она не так хорошо сохраняется в памяти.[78]