Горбачев михаил сергеевич (1985-1991)

 

За М.С. Горбачевым закрепился имидж «революционера-реформатора». В своей преобразовательной деятельности он исходил не из продуманной концепции развития, которой у него, судя по всему, никогда не было, а из органической по­требности постоянного перехода за границы принятых поряд­ков и требований. Он был дезадаптирован к социальной сре­де и проявлял нежелание или неспособность учитывать пережитый опыт. В политической деятельности он проявлял злопамятность и подозрительность, стремление к поискам противников своих замыслов, которые исключительно вино­ваты в социальном провале предпринимаемых им действий. Как для лидера для Горбачева характерны упрямство, высокое честолюбие, заносчивость, неадекватная самооценка, агрес­сивная революционность. В то же время он обладает такими типично лидерскими качествами, как властность, решитель­ность, независимость, настойчивость. В благоприятных усло­виях он демонстрировал гибкость, способность сдерживать стремление к доминированию и подавлению других и даже проявлять неудовлетворенность собой. Этот генеральный сек­ретарь ЦК КПСС был самым молодым, образованным и крас­норечивым из членов Политбюро. Как показала последующая практика, это оказались его чуть ли не единственные положи­тельные отличия. Но, в принципе, иначе и быть не могло, так как Горбачев прошел обычный стандартный путь от комсо­мольского активиста до партийного секретаря областного масштаба, следуя всем номенклатурным законам драмы из жанра партийной жизни. Он родился в крестьянской семье в 1931 г. в селе Привольное Ставропольского края. Юношей вступил в комсомол и удачно проявил себя, попав в число молодых механизаторов, отмеченных орденом Трудового Крас­ного Знамени. Этот неадекватный заслугам орден стал ему сво­еобразным пропуском в МГУ и в политическую жизнь. Будучи студентом, он вступил в партию в период борьбы с космополи­тизмом, что однозначно свидетельствовало о его тогдашнем позитивном отношении к сталинизму и к его акциям. В 1955 г. он закончил юридический факультет МГУ, в котором обуче­ние шло на принципах юридической школы сталинского про­курора А.Я. Вышинского. Молодой юрист-орденоносец воз­вращается в Ставропольский край и начинает карьеру с должности зав. отделом горкома ВЛКСМ. Он проявляет орга­низаторские качества, умение быть на плаву в любых полити­ческих ситуациях при сменах лидеров и борьбе с антипартий­ными и другими группами. В 1970 г. он в 40 лет уже избирается первым секретарем Ставропольского крайкома КПСС, кото­рый в силу своего географического положения контролировал развитие северокавказских курортов. Используя доступ к от­дыхавшим в Кисловодске и Пятигорске партийным лидерам, обаятельный и умный Горбачев расположил к себе бывшего ставропольского руководителя М.А. Суслова, который в пос­ледующие годы оказывал ему покровительство. Он произвел впечатление на Андропова, Кулакова и вскоре был вызван в Москву, где в 1978 г. стал секретарем ЦК КПСС по сельскому хозяйству. Однако эта запущенная отрасль народного хозяй­ства меньше всего волновала молодого деятеля. Смерть Бреж­нева и назначение тяжелобольного Андропова открывали ему фантастические перспективы прорваться на самый верх крем­левской пирамиды. Однако Андропов разочаровался в Горба­чеве и накануне смерти не дал никаких рекомендаций – сво­еобразного «завещания» в пользу Горбачева. Это позволило консерваторам вывести на первые позиции престарелого Чер­ненко, который был промежуточной абсолютно временной фигурой.

В окружении Черненко разыгрывались в ожидании скорой смены руководства острые внутриэлитные баталии. Честолю­бивый М.С. Горбачев срочно сколотил группу поддержки андроповского курса, который вроде бы рассчитывал продол­жить. Старая брежневская гвардия опиралась на Черненко и пыталась выявить нового лидера, который продолжил бы с необходимыми коррекциями прежний курс, но при этом имел бы необходимый запас здоровья. Но Черненко начал терять вкус к политической борьбе и стал больше думать, надо пола­гать, о смысле жизни и бренности бытия. Он прекратил за­ниматься расстановкой и перестановкой политических кадров и все больше утрачивал остатки влияния на развитие собы­тий. Напротив, Горбачев развил бешеную активность. По отношению к Черненко он не проявлял сколько-нибудь замет­ного почтения и уважения, понимая, что репрессивных мер не последует. Вгавной его заботой была борьба с Романовым, который в это время очень близко подошел к кремлевскому трону.

Романов был партийным деятелем из команды Андропо­ва. Крепкий, энергичный человек, с сильным характером, он обладал необходимым кругозором, организаторскими способ­ностями. Он понимал необходимость преобразований и на­мечал политический курс, который можно охарактеризовать как умеренный промежуточный вариант между начинаниями Андропова и линией Черненко. Он имел возможность опе­реться на Ленинградскую областную парторганизацию, кото­рой недавно руководил и в которой было значительное число интеллигентных кадров из числа управленцев. Его шанс про­рваться заключался в завоевании поддержки со стороны старой гвардии Политбюро и прежде всего Черненко и Устинова.

Группировка Горбачева в этих условиях занялась дискреди­тацией Романова. По Москве и Ленинграду поползли нелепые слухи о свадьбе дочери Романова с использованием уникаль­ного царского сервиза из Эрмитажа. Результатом антироманов­ских интриг было укрепление позиций Горбачева, который не скрывал удовлетворения. Для укрепления своего влияния он использовал такой недостаток Черненко, как ставшая тради­ционной для генсеков болезненная тяга к лести и наградам. На вручении очередной, третьей по счету, Золотой Звезды Ге­роя Черненко по случаю его 73-летия Горбачев был привет­лив и не отходил от генсека. Он стал официальным наслед­ником, на которого неумолимо работало время.

Романов попытался еще раз повлиять на политику. По его инициативе в период известной поездки Горбачева в Велико­британию, где премьер-министр М. Тэтчер разглядела в нем перспективного лидера-разрушителя СССР, в журнале «Ком­мунист» была опубликована теоретическая статья Романова. На пленуме ЦК КПСС 1984 г., посвященном сельскому хозяй­ству, Романов находится рядом с Черненко, оттеснив Горба­чева. В этой его позиции и был более глубокий смысл, так как сельское хозяйство, которое курировал Горбачев, находилось в значительно более худшем положении, чем военно-промыш­ленный комплекс, которым занимался Романов. Но новый виток соперничества не состоялся. Внезапное ухудшение состояния здоровья Черненко оборвало этот процесс. Констан­тин Устинович говорил все невнятнее, короткими фразами, с частыми придыханиями, бледнея и краснея от удушья. Раз­говаривать с людьми ему становилось все тяжелее и он не мог принимать решения даже по простым вопросам. Непонятный «отдых» легочного тяжелобольного в предгорье Кавказа закон­чился предсказуемой простудой его дыхательных путей. Пос­ле более чем странного отравления генерального секретаря ЦК КПСС копченой рыбой состояние его здоровья стало совсем критическим.

Окружение Черненко пыталась всячески отстранить от ген­сека Горбачева, чтобы не допустить перехвата власти, но сде­лать это было уже практически невозможно.

В апреле 1985 г. благодаря энергии Е.К. Лигачева и под­держке А.А. Громыко Горбачев становится генеральным сек­ретарем ЦК КПСС.

Период 1985–1991 гг. ознаменовался реформаторскими преобразованиями под началом нового генсека. Еще в пред­шествующий период назрела необходимость радикального об­новления внешней политики с целью ликвидации пресса гон­ки вооружений. Горбачев провел поэтапное сокращение вооружений, объявил политику нового мышления, признания общечеловеческих ценностей в ущерб классовым, в односто­роннем порядке распустил Организацию Варшавского дого­вора и Совет экономической взаимопомощи, способствовал крушению коммунистических режимов в Восточной Европе. Это вызвало восторг в США, НАТО, Западной Европе, и ему была присуждена Нобелевская премия мира. Крушение союз­ников СССР вызвало ограничение импорта в СССР и отри­цательно повлияло на внутренний рынок. Товарный дефицит еще более обострился. Провозглашенная стратегия ускорения социально-экономического развития провалилась. Несвоевре­менная антиалкогольная кампания подорвала финансы. Развер­нутая политика гласности и демократизации страны привели к падению авторитета коммунистической партии, которая в силу направленности средств массовой информации понесла ответственность за сталинские репрессии. Демократической интеллигенции удалось внедрить в сознание общественности идею о тождественности сталинизма и социализма и на этой основе развернуть антикоммунистическую кампанию.

Традиционно-авторитарный коммунистический период правления Горбачева в 1987–1989 гг. сменился этапом, когда в его политике превалировали чисто реформаторские демок­ратические идеи с социалистической терминологией. Горба­чев обосновал в принципе перспективную концепцию пере­стройки и обновления социализма с внедрением элементов рыночной экономики и ослаблением директивно-направля­ющей роли КПСС. В рамках нового курса была осуществлена попытка развития кооперативного движения, внедрения арен­дных отношений в сельском хозяйстве, создания совместных предприятий. Однако нововведения не дали ожидаемого эф­фекта – более того, они способствовали легализации теневой преступной экономики, что существенно подорвало экономи­ку страны и резко усилило товарный дефицит. Именно в это время с полок магазина исчезли все товары и началась скры­тая инфляция. Столкнувшись с последствиями непродуман­ной экономической реформы, Горбачев в условиях экономи­ческого кризиса попытался осуществить реформу механизма руководства и, тоже не доведя ее до конца, перешел к ради­кальному преобразованию политической системы. Пере­стройка в политической сфере привела к возрождению мно­гопартийности и оттеснению КПСС на вторые позиции в управлении государством, к утверждению института Прези­дентства. В марте 1989 г. были впервые проведены альтерна­тивные выборы народных депутатов СССР. Начали склады­ваться альтернативные политические партии, которые все вместе начали борьбу с КПСС. Одновременно неудачная кад­ровая политика Горбачева приводила, с одной стороны, к от­сечению преданных партии людей, с другой – к введению в руководство разочаровавшихся в идеалах партии деятелей типа Яковлева. Изгнание из московского руководства Бориса Ель­цина привело к резкому росту его авторитета в народе, уви­девшем в нем защитника народовластия и социального равен­ства, борца с привилегиями. Никто не мог и подумать о том, какие фантастические привилегии получат спустя десять лет Ельцин и класс «новых русских» во главе с финансовой оли­гархией.

Начиная с 1989 г. в государстве нарастала социальная на­пряженность. Высшее руководство страны во главе с Горба­чевым стало испытать кризис доверия. Имели место шахтер­ские забастовки и другие проявления недовольства людей. Столкнувшись с таким явным кризисом, Горбачев меняет без какого-либо заявления политическую ориентацию, заменив социал-демократический вариант стратегии новым – либе­рально-демократическим. Это во многом было вызвано тем, что под воздействием антисоциалистических средств массо­вой информации типа журнала «Огонек», газеты «Московские новости» и т. п. население поверило в грядущую американи­зацию страны и скорое утверждение в стране западных жиз­ненных стандартов при условии установления антисоветского строя. Все социалистическое стало синонимом консерватиз­ма и правой реакции. С социал-демократическим вариантом было не по пути представителем национальных элит союзных республик, взявших курс на их суверенизацию республик по западным образцам. Либеральному развитию отдавал пред­почтение растущий класс российских предпринимателей – «новых русских». Даже часть коммунистической элиты при­соединилась к либерализму, то ли поверив в него на старости лет, то ли просто изменив своим былым идеалам (если они у них были).

Горбачев свернул социал-демократическое реформирова­ние в 1990 г. Ему не хватило мудрости и воли в обеспечении экономического реформирования с учетом социальных инте­ресов трудящихся. Он часто испытывал колебания и выска­зывал противоречивые суждения. С одной стороны, он был за экономическую реформу, с другой – не поддерживал реаль­ные меры по формированию рыночной инфраструктуры, опа­сался частичного отпуска цен, не допускал возможности по­явления трудовой частной собственности.

Колебания и просчеты были допущены Горбачевым и в на­ционально-государственном строительстве. Ему не хватило политической воли в решении острых национальных конф­ликтов (Карабахский и другие). Не проводилась работа по ра­зоружению незаконных военизированных формирований. Од­нако главный просчет заключался в нежелании центральной власти своевременно решать вопросы по обновлению совет­ской федерации, обретению республиками хозяйственной са­мостоятельности в рамках общего экономического простран­ства. Тогдашние лидеры прибалтийских стран первоначально не ставили вопроса о выходе из СССР, а добивались наполне­ния суверенитета реальным экономического содержанием. Однако центр отмахнулся от предложений разработки ново­го союзного договора и время было упущено. Лидер страны не понимал существа развернувшихся процессов националь­ного Возрождения.

В политическом плане Горбачев стал дрейфовать в сторо­ну социал-либерализма, взяв на вооружение типичные лозунги либералов, именовавшихся в то время «демократами». Он пе­рестал быть не только коммунистом, но и социал-демократом. На III съезде народных депутатов Горбачева избрали первым президентом. Не будучи избран всенародно, он не смог со­здать крепкую вертикаль президентской власти взамен расша­танной партийно-государственной. Как слабый президент и слабый генеральный секретарь ЦК КПСС, от которого стали отходить партийные массы, Горбачев становился формальной фигурой. В это время он растерял практически весь авторитет в народе, которым пользовался в начале перестройке. Этому в немалой степени способствовала его жена Раиса Максимов­на, которая в соответствии с западной традицией постоянно сопровождала генсека во всех поездках и вмешивалась в от­дельные практические дела. Это не отвечало русским поли­тическим традициям и вызвало в народе раздражение. Горба­чев стремительно терял сторонников в КПСС, но в среде либералов их не приобретал. С течением времени он просто повис в воздухе. Горбачев упустил политическую инициативу, которая перешла в руки демократической оппозиции. Поли­тика компромиссов, переходящая в капитулянтство, стала ос­новой деятельности Михаила Сергеевича. В растерянности он полунамеками и своим неконституционным лавированием спровоцировал часть высшего руководства к радикальным дей­ствиям по введению чрезвычайного положения. 3 августа 1991 г. на заседании Совета Министров СССР он фактически одобрил чрезвычайные меры в общей форме и уехал в Крым. Такая тактика, видимо, определялась нежеланием участвовать в чреватом поражением выступлении союзной власти против набравшего силу либерального сепаратистско-республиканского второго центра власти во главе с Ельциным. Горбачев, конечно, жаждал сокрушить конкурента, но интуиция ему подсказывала возможность иного исхода.

Опасения Горбачева оказались оправданными, ибо шансов на силовое решение проблемы в условиях нагнетания демо­кратической прессой атмосферы неприятия союзной власти и поощрения забастовок, национализма, дезориентации боль­шинства трудящихся практически не было. Историческая инициатива перешла в руки антикоммунистической оппозиции. Во время отпуска Горбачева в Крыму группа высших легитимных руководителей во имя сохранения СССР как централизован­ного федеративного государства объявила чрезвычайное поло­жение, ввела войска в столицу и создала ГКЧП. Однако это не смогло изменить ситуацию в наэлектризованной столице, где население молилось исключительно Ельцину. Ввод войск ничего не дал. На штурм Белого дома ГКЧП не пошел, так как это привело бы к жертвам. Коммунистическая элита ока­залась не готовой к диктатуре, что наиболее наглядно и про­явил лично Горбачев. Непродуманные и не доведенные до конца радиальные изменения в условиях экономических не­урядиц привели к распаду государственности и краху союзно­го единства республик. Попытка легитимных руководителей правительства и ряда ведущих министерств отстранить Горба­чева от руководства страной и сохранить союзное государство в форме СССР закончилась неудачей и была охарактеризова­на победившими сторонниками Б.Н. Ельцина как путч. Раз­гром выступления ГКЧП пришедшими к реальной власти силами во главе с Ельциным означал настоящий переворот, но победителей не судят. По окончании путча форосский пленник немедленно прибыл в Москву. В аэропорту он само­надеянно заявил, что правда о путче не будет известна и че­рез 100 лет. Его вынудили подписать целый ряд капитулянт­ских указов: о роспуске КПСС, а спустя полгода его изгнали из Кремля после роспуска Советского Союза на встрече в Бе­ловежской Пуще. После крушения карьеры Горбачев основал свой фонд, издает журнал «Свободная мысль» (бывший жур­нал «Коммунист»), написал двухтомные апологетические ме­муары.

М.С. Горбачев представляет уникальный пример полити­ческого лидера, который начал как традиционный, стал хариз­матическим и закончил как рационально-бюрократический, позорно изгнанный из власти. Спустя пять лет М.С. Горба­чев вновь предпринял попытку вернуться в нее, принял учас­тие в президентских выборах и занял едва ли не последнее место. Но следует подчеркнуть, что он пользуется большим уважением на Западе, где проводит много времени, собирая лавры, аплодисменты и доллары.

Можно смело сказать, что до сегодняшнего дня на Западе существует культ М.С. Горбачева. Об этом свидетельствует и огромная, посвященная Горбачеву публицистическая и науч­ная литература. Именно западными исследователями было введено в обиход понятие «феномен Горбачева», которое вклю­чает в себя и личные качества инициатора перестройки, и раз­личное понимание его политики на Западе и в нашей стране.

Одним из центральных вопросов, дискутируемых в запад­ной литературе, является наличие или отсутствие у Горбачева и его «команды» плана реформ и их осуществления. Большая часть исследователей считает, что такой план был разработан еще до начала реформ, когда Горбачев осознал катастрофичес­кое положение советской экономики и невозможность даль­нейшей гонки вооружения. Каждый автор называет те или иные показатели экономического кризиса, не понимая, что они могут быть верны для развитой рыночной экономики, а не для советской, в которой кризисные явления существова­ли всегда, не влияя на устойчивость системы и не создавая серьезной угрозы власти. Зарубежным историкам свойствен­на абсолютизация экономического фактора, поэтому Совет­скому Союзу предсказывалась скорая гибель, спасением от которой и стала перестройка

Для западного, прагматичного исследователя кажется не­возможным начало реформ без четкой программы и расчетов, но такой взгляд, вполне логичный для Запада, несостоятелен при оценке истории нашей страны, где на первый план чаще выходят не экономические, рациональные в своей основе мо­тивы, а политические, и даже внутрипартийные. Это подтвер­ждается не только исторической практикой, но и воспомина­ниями людей, работавших с М С. Горбачевым (А. Черняев, А. Яковлев, В. Печенев, В. Болдин). О первостепенности по­литических мотивов перестройки можно судить по ее итогам. Всеми западными исследователями признается полный про­вал экономической политики Горбачева, в то время как его политическая власть в течение второй половины 80-х гг. была приближена к абсолютной. Это также доказывает, что преоб­разование советской экономики не было определяющей при­чиной начала М.С. Горбачевым перестройки.

Различное понимание политики Горбачева в нашей стра­не и за рубежом объясняется тем, что в России основным критерием оценки была его внутренняя политика, а на Запа­де на Горбачева смотрели прежде всего как на принципиаль­но нового лидера Советского Союза, который остановил «хо­лодную войну» и не побоялся открыть всему миру слабые стороны социализма. Многие исследователи замечают, что даже имидж М.С. Горбачева более типичен для лидера запад­ного типа. Сам Горбачев придавал огромное значение попу­лярности за рубежом; люди, работавшие с ним, вспоминали, что часто он откладывал решения по внутриполитическим вопросам, уделяя большее внимание очередной поездке или выступлению за рубежом. М. Геллер в монографии «Седьмой секретарь», пытаясь раскрыть причины провала реформ вто­рой половины 80-х, пишет о том, что ошибка Горбачева за­ключалась в построении тактики власти на поддержке Запа­да, в расчете на то, что популярность за рубежом вернется домой, в то время как Ельцин опирался на поддержку внутри страны. Время показало, чья стратегия оказалась более вер­ной. Тем не менее основные достижения перестройки – устра­нение ядерной угрозы и гласность напрямую связаны с запад­ным влиянием. Запад подарил Горбачеву свою признательность и имидж реформатора, который он пытался оправдать, насколь­ко это было возможно в рамках его убеждений. Возможно, имен­но это влияние стало решающим в эволюции взглядов Горбаче­ва от ортодоксального коммунизма к социал-демократической платформе, без которой процесс «перестройки» ограничился бы частичным «ремонтом» социалистической системы.