Боги и герои Древнего Египта

 

 

Вспомним об египетском поэте.

В вечность он поверить нам помог.

Песни, что он выбросил на ветер,

Сохранило Солнце и песок.

И открылись в прошлое дороги,

Отступили темные века,

Ожили языческие боги

В отблеске чужого языка[1].

 

 

^{Древние греки рассказывали о каменной статуе египетского героя Мемнона, которая начинала петь, как только ее касалось лучами Солнце. Такими поющими камнями оказались каменные статуи и плиты, испещренные письменами. Когда их удалось прочесть, они запели гимны богам, сотворившим небесные светила и землю, поведали о судьбах умерших в подземном мире. Солнцем оказался человеческий Разум, воспетый А. С. Пушкиным как раз в те годы, когда Франсуа Шампольон совершил свое великое открытие:}

 

Да здравствуют музы,

Да здравствует разум!..

Да здравствует Солнце,

Да скроется тьма!

 

^{К песням камня присоединили свои голоса пески, сохранившие папирусы с письменами. Так раскрылась перед человечеством картина фантастического мира, в чем‑то сходная с той, которая была ему известна из Библии и из творений греческих поэтов, но во многом и отличная от нее.}

^{К несчастью, песни камней и песка часто обрываются на полуслове. То, что нам известно, – это отрывки богатейшей религиозно‑мифологической литературы Древнего Египта. Немалые трудности при воссоздании цельной картины вызваны противоречивостью египетских рассказов о богах, обусловленной обстоятельствами многовековой истории египетского народа. На протяжении тысячелетий египтяне жили в отдельных, мало связанных друг с другом областях – номах. В каждом номе почитали своих богов. Подчас это были воплощения одних и тех же сил природы с разными именами. Так, богом земли в одних номах был Акер, в других – Геб, богиня‑мать в одном номе именовалась Мут, в другом – Исида. Представления о боге с одним именем в разных номах были также противоречивы. Если в мифах нома Гелиополя бог Сет – злейший противник солнечных богов, то в мифах нома Гераклеополя он – «очаровывающий Сет» – помощник бога Солнца Ра, спасающий солнечную барку и ее «команду» от смертельной опасности. С этой необычайной текучестью представлений о богах связывалась также возможность изменения их родословной и отождествления одних богов с другими.}

^{Египетские боги и богини часто выступали в облике животных, птиц, пресмыкающихся, и это очень удивляло греческих путешественников, которые привыкли мыслить своих богов в человеческом облике (антропоморфизм). Греческий историк Плутарх, объясняя почитание египтянами бегемота и крокодила, писал, что они испытывали страх перед этими самыми ужасными из диких животных. Но в Египте поклонялись и другим животным, не вызывавшим ужаса, например зайцу, газели, лягушке. Поэтому греки придумали и другое объяснение удивившего их облика египетских богов: чем‑то напуганные, боги в страхе надели звериные маски и в них остались.}

^{Современные исследователи доказали, что почитание животных у всех народов древне́е почитания богов в человеческом облике. Таким образом, стало ясно, что египетская мифология сохранила черты глубочайшей древности. Однако это отнюдь не свидетельствует о ее примитивности. Религиозно‑мифологическая система Египта отличается такой изощренной доскональностью, какой не знает ни одна из развитых религий древности.}

^{Египет был страной древней земледельческой культуры, и героями египетских мифов становились боги, покровительствующие земледелию: «кормилец Нил», солнечные божества Ра, Амон, Атон, – враждебные богам окружающих долину Нила пустынь, откуда дули губительные, иссушающие ветры и приходили племена, жадные до египетских богатств.}

^{Как и другие народы Переднего Востока, египтяне почитали юного умирающего и воскресающего бога растительности, называя его Осирисом, Любовь Осириса и его супруги Исиды – тема одного из главных циклов египетских мифов, отражающих природный цикл (рождение, увядание, смерть, возрождение). С воскресением Осириса связывалась возможность возвращения к жизни умерших при условии сохранения тела как вместилища души. Отсюда не имеющее параллелей по разработанности и затрате средств стремление уберечь человеческие останки от гниения с помощью мумификации и сооружения гробниц из вечного камня. Культ вечности наложил отпечаток на все стороны египетской идеологии и культуры, в том числе и на мифологию.}

^{В египетских мифах нашло отражение складывание сословного общества и деспотического государства. Некоторые боги становились покровителями царей при жизни и охранителями нетленной мумии. В египетских мифах в форме пророчеств выразился страх общественных верхов перед возмущением угнетенных низов. Совсем недавно под влиянием господствовавшей идеологии мифы‑пророчества наивно истолковывались как реально происходившие восстания, якобы завершавшиеся победой угнетенных над угнетателями.}

^{Огромную услугу в понимании египетских мифов оказывают находящиеся в распоряжении науки изображения богов на рельефах в гробницах и храмах, статуи и статуэтки. Сохранившиеся изображения египетских богов – это окаменевшие мифы. Застывший язык формы и жестов, несмотря на всю свою условность, настолько универсален и выразителен, что подчас не нуждается в словесном переводе. Боги представлены в своем животно‑человеческом облике – с человеческими телами, но головами кошек, соколов, шакалов, – с атрибутами своей власти. Создатели этих произведений удивительным образом донесли своеобразие духовной жизни египтян.}

 

 

 

Сотворение мира

Гелиопольское сказание

 

^{Текст представлен на папирусе Бремнер‑Ринд времени Александра, сына Александра Македонского, и датируется 312–311 гг. до н. э. Однако его содержание восходит к эпохе фараонов, к так называемым «Текстам пирамид», которые также частично использованы в нашем переложении.}

 

Говорит Владыка Вселенной после того, как он воссуществовал:

– Я тот, который воссуществовал как Хепри^{1}. Я воссуществовал, и воссуществовали существования, и многие существа вышли из моих уст. Не было еще ни неба, ни земли. Не было еще ни суши, ни змей. Простирался неоглядный Нун^{2}. Выйдя из него, я не отыскал места, куда ступить, и поэтому создал вечный холм Бен‑Бен. Став на него, поразмыслил я перед лицом своим и создал всесущее. Будучи один, я вышвырнул Шу^{3} изо рта, изрыгнул Тефнут^{4}. И отец мой Нун произнес: «Да возрастут они!»

После того существовали как единый бог в трех лицах. Я, Шу и Тефнут. От Шу и Тефнут родились другие боги и богини.

Как‑то Шу и Тефнут привели ко мне мое Око^{5}. И я омыл их ручьями слез. Потекли слезы на землю, и там из них слепились люди. Око же разгневалось на меня за то, что на земле появились его подобия. Тогда я сотворил себе другое великолепное Око^{6}. И я укрепил его на моем челе, ибо место его над землей. Стало мне Око вечной защитой, даже когда творения мои удалялись от меня.

 

Сотворение мира

Мемфисское сказание

 

^{Данный текст относят ко времени царя XXV эфиопской династии Шабаки (около 710 г. до н. э.). В это время древний политический и религиозный центр Мемфис вновь стал столицей, «весами обеих земель», главным религиозным центром, и это потребовало обоснования в виде прославления Пта.}

^{Во вводной части «Стелы Шабаки» сказано, что фараон нашел в храме полуистлевший папирус и велел воспроизвести его текст на камне. Это явно выдумка, так же как и сообщение о находке в храме Яхве в Иерусалиме текста древних законов – Второзаконие. Такого восхваления Пта не могло быть в древние времена. Нововведением является то, что мир и боги созданы не с помощью физического акта, как это характерно для древних космогонии и теогонии, а мыслью и словом. Мемфисский текст делает понятным появившийся примерно в то же время в Палестине рассказ о сотворении мира Яхве.}

 

Зародилась в сердце мысль в образе Атума, возникла она на языке в этом образе. Велик и огромен также Пта^{7}, унаследовавший свою силу от всех богов и их духов через это сердце, через этот язык.

И стало так, что сердце и язык получили власть над всеми членами, ибо познали они, что Пта в каждом теле, во рту каждого из богов, всех людей, всех зверей, всех червей и всего живущего, ибо он мыслит и повелевает всеми вещами, какими хочет. Девятка богов Атума возникла из его семени и пальцев, но Девятка богов Пта – это зубы и губы в этих устах, которые произносят названия всех вещей и из которых вышли Шу и Тефнут. Девятка Пта создала видение глаз, слух ушей, обоняние носа, дабы они передавали все это сердцу, ибо всякое истинное знание происходит от него, язык же повторяет лишь то, что замыслено сердцем.

Именно так были рождены все боги, Атум и его Девятка. И каждое божественное слово возникло из того, что задумало сердце и выговорил язык. Так были созданы божественные духи Ка^{8} и Хемсут^{9}, давшие пищу и всякие приношения благодаря этому слову. Так дана была жизнь миролюбивому и смерть преступному. Так были сотворены всякие работы, всякие искусства, согласное движение рук, ног и всех членов по приказу, задуманному сердцем и выраженному языком.

И было сказано о Пта: «Он, сотворивший все сущее и воздавший богов». И так было установлено и признано, что его могущество превосходит могущество других богов.

Умиротворился Пта, создав все вещи и божественные слова. Он породил богов, создал города, основал номы, водрузил богов в их святилища, учредил их жертвоприношения, основал их храмы. И вошли по его воле боги каждый в свое тело из всех древесных пород, камня и глины и приняли в них свой облик^{10}.

 

Сотворение мира

Гераклеопольская космогония

 

^{Гераклеопольский рассказ о сотворении мира составляет часть сочинения XXII в. до н. э. «Поучение гераклеопольского царя своему сыну», хранящегося в Эрмитаже.}

^{Город Хенсу, известный грекам под названием Гераклеополь, считался одним из мест, где творец впервые вступил на сушу из первозданного океана. О главном боге Гераклеополя Хершефе в одном из текстов говорилось: «Где он восходит, земля озаряется, его правое око – Солнце, левое – Луна, его душа – свет, из носа его выходит дуновение, чтобы все оживлять».}

 

Создал владыка обеих земель для людей, своего стада, вышедшего из тела его, небо и землю, уничтожив хаос и сотворив воздух для их дыхания. Сотворил он растения, животных, птиц и рыб для их пропитания. Выполняя их желания, сотворил он свет и, восходя на небе, плывет по нему, чтобы могли они созерцать его. Создал он для них правителей, поручив им поддерживать слабого, сотворил чары, чтобы могли они защищаться от предстоящего, и воздвиг места для молитв, откуда мог слышать их плач и мольбы.

Но грозен он по отношению к тем, кто злоумышляет против него, даже если это его собственные дети, беспощадно истребляет он врагов своих.

 

Хнум – творец мира

 

^{Текст, на котором основывается изложение, обнаружен в греко‑римском храме селения Эсне, но сам Хнум – один из древнейших египетских богов, центрами его почитания, кроме Эсне, были остров Элефантина, Антиное и многие места Нубии. Первоначально Хнум мыслился в облике барана с закрученными рогами, впоследствии – человека с бараньей головой. Хнум считался подателем воды, хранителем истоков Нила. Рисунки, изображающие его лепящим человека, появились в Египте в середине II тыс. до н. э.}

 

Благотворен божественный Хнум, сын Нуна. Исходит из него сладостное дыхание севера. Вдохнули его рожденные им боги, вдохнули его вылепленные им на гончарном круге люди, пронизало оно все, что имеет форму, движется и живет. Хнум создал обе земли, построил города и разделил поля.

 

Великая восьмерка

 

^{Эта легенда о сотворении мира бытовала в городе Среднего Египта Хнуме («Восьмерке»), который греки называли Гермополем – городом Гермеса. Восьми стихиям в египетском оригинале соответствуют Нун и Наунет, Хух и Хаухет, Кук и Куакет, Амон и Амаунет. Изображались они с головами лягушек и змей, живущих в болоте.}

^{В отличие от космогонии других египетских городов здесь два первых элемента мироздания – свет и твердь – порождение четырех мужских и женских начал‑стихий. Не исключено, что первоначально четыре пары мыслились как четыре сменяющих друг друга мировых периода (золотой, серебряный, медный, железный века), а соединение их – позднейшая жреческая конструкция, призванная объяснить название города.}

 

Вначале были Хаос и Бездна, Беспредельный и Беспредельная, Мрак и Тьма, Воздух и Буря – четыре супружеские пары, восемь божественных стихий. Они создали Свет и первозданную Твердь, на которой появился первый из городов – Хнум.

 

Бог Тот

 

^{Миф о Тоте, как и предшествующий о восьмерке богов, связан с городом Гермополем. Бог Тот, как считают египтологи, получил имя от названия одного из мест его культа. Тот почитался в облике болотной птицы ибиса, пожирательницы змей, или обезьяны павиана. Его считали богом Луны и, подобно другим лунным богам, волшебником и знатоком магии. В эпоху Древнего царства Тота считали «владыкой чужестранцев» и «господином кочевников», позднее от этой функции у Тота сохранилось представление о нем как о знатоке языков разных стран.}

 

Призвал к себе однажды Ра своего сына Тота и сказал ему:

– Будь моим лунным глазом на небе, когда я освещаю страну блаженных. И станут говорить о тебе с почтением: «Это Тот, заместитель Ра».

Так стал Тот заместителем Ра, его визирем, и оказалось в его ведении время, а вместе со временем также и счет. Перешли к нему знания и письмо. Стал он на земле покровителем тех, кто пишет и ведет счет^{11}, а в загробном мире сам выполнял работу писца на великом суде богов. И поскольку у него на глазах постоянно взвешивали сердца умерших прежде, чем решить их судьбу, Тот стал владыкой Истины^{12} и помощником судей в вынесении справедливых приговоров.

 

Явление Амона

 

^{В космогонии Фив, ставших столицей Египта, на главную роль вышел один из второстепенных членов восьмерки богов – Амон‑Амаунет. Его отождествили с древними богами Мемфиса и Гелиополя, провозгласив древнейшим из богов обеих земель. В соответствии с этим и город Амона Фивы стал считаться древнейшим из городов, а его воды и суша объявлены «первозданными».}

^{По укоренившейся в Египте привычке мыслить богов в образах животных, Амона представили в облике барана той новой курдючной породы, которая в эпоху Нового царства вытеснила старые породы этого животного. Гуси, бывшие излюбленной пищей египтян, приносились в жертву богам как особое лакомство. Отсюда образ прекрасного нильского гуся, который приобрел в фиванском мифе Амон‑Ра.}

^{Центром почитания Амона в Фивах стал грандиозный Карнакский храм, позволивший считать Фивы новым Гелиополем. В этом храме к Амону обращались следующим образом: «О Ра, которому мы молимся в Карнаке, великий в доме обелисков, гелиополитанец, господин новолуния, царь и владыка всех богов, сокол, глава всех людей, прячущий от своих детей свое истинное имя в имени Амон».}

Первым из богов появился Амон, великий владыка Фив, первой земли, выделившейся из начальных вод. Никем не сотворенный, Амон создал сам себя. Он явился в облике прекрасного нильского гуся. И раздался среди безмолвия его голос, голос великого гоготуна.

И стал он дыханием жизни всего сущего. Ведь имя его – жизнь. Из глаз его появились люди, из уст – боги, сотворил он растения и все, что есть на земле. А когда появился песок и обозначились границы пахотных земель и основной земли на холме, Амон указал людям путь, и благоустроили они города.

 

Гимн Атону

 

^{Правление фараона Аменхотепа IV (1400–1383 гг. до н. э.) – знаменательный эпизод в истории распространения культа бога Амона. При отце Аменхотепа IV, Аменхотепе III, произошло соединение в одном лице светской и религиозной власти. Царский визирь Птахмосес стал одновременно верховным жрецом Амона. Во дворце в Фивах возникает оппозиция, религиозным знаменем которой становится солнечный диск Атон, одна из древних гелиополитанских форм бога Ра. Во главе этой оппозиции становится наследник престола. Придя к власти, на шестом году своего правления, Аменхотеп IV переменил свое имя на Эхнатон (составной его частью стало имя Атон), провозгласил Атона главным богом Египта и перевел свою резиденцию во вновь построенный город Ахетатон («Горизонт Атона»).}

^{В этом городе и был обнаружен «Гимн Атону», написанный царем‑реформатором. Он интересен и как художественное произведение, которым может быть открыта книга шедевров мировой поэзии, и как религиозно‑мифологический памятник, свидетельствующий о том, что Восток и его культура не были неподвижны и что им известны выдающиеся творческие личности.}

^{Новым в этом гимне, по сравнению с гимнами другим богам, является универсализм. Атон рассматривается как божество, благодетельствующее не один Египет, а все человечество. Гимн написан в то время, когда египтяне владели захваченными ими частями Сирии и Нубии. Знакомство с этими народами и их религиями дало возможность убедиться, что чужеземцы почитают под другими именами того же Атона. Признание этого факта в гимне, рассчитанном на исполнение в храмах, было необычайной смелостью, подобной проповеди первыми христианами Библии среди чужеземцев.}

 

 

Великолепен, Атон, твой восход на горизонте.

Живой солнечный диск, положивший жизни начало,

Ты восходишь на восточном горизонте,

Красотою наполняя всю землю.

Ты прекрасен, велик, светозарен и высок над землею,

Лучами ты обнимаешь пределы земель, тобою сотворенных.

Ты – Ра, ты достигаешь и до них,

Ты подчиняешь их для тобою возлюбленного сына^{13}.

Ты заходишь на западном горизонте – земля во мраке, как мертвые

Спят люди, с головою укрывшись, не видя друг друга.

Их обирают грабители, они не слышат.

Из логовищ львы выходят. Змеи жалят во мраке.

Земля безмолвствует. Творец ее за горизонтом.

Земля расцветает, когда ты восходишь на горизонте,

Мрак разгоняя лучами.

Обе земли в ликовании.

Обе земли торжествуют.

Пробуждаются люди.

Тела освежив омовеньем, надев одежды,

К тебе они простирают руки

И за труд берутся.

Все на земле зеленеет. Травы стада вкушают.

Птицы из гнезд вылетают,

Взмахами крыльев душу твою прославляя^{14}.

Скачут, резвятся все твари с каждым твоим восходом.

Плывут корабли на Юг и на Север.

Любые пути открыты в твоем сиянье.

Рыба в воде играет, на свет твой выходит,

Ибо ты проницаешь лучами глубины.

Животворишь младенцев в материнских утробах.

Даешь рожденным дыханье и им уста отворяешь.

Зародыш в яйце тебя, Атон, славословит,

Птенец в яйце жив тобою.

Сквозь скорлупу ты его насыщаешь, даруешь дыхание.

Ее пробивая клювом, к тебе он стремится

На шатких ножках.

Человеку твоих творений не счесть:

От глаз они скрыты.

Ты земли единый создатель, ее наполняешь жизнью,

Всем, кто на ногах своих ходит,

Кто парит над нею на крыльях,

Каждого, где бы он ни жил,

Ты судьбой наделяешь.

Пусть языки различны, разного цвета кожа,

Всех одаряешь пищей, жизни конец назначаешь.

Нил сотворен тобою в глубинах подземных.

Он выведен по твоему желанью

На благо Египту.

Ты сострадаешь людям дальних пределов.

Живут тобою чужеземные страны.

Создал ты Нил небесный, он им дарует влагу.

Лучи твои каждую пашню холят,

Поднимают всходы, их превращают в колос,

В меру тепла давая, в меру прохлады.

Ты сам сотворил небосвод,

Чтоб по нему подниматься, свои созерцая творенья.

Ты един во многих обличьях, солнечный диск животворный

Пылающий, сверкающий, далекий и близкий.

Нет числа твоим проявленьям.

В моем пребываешь ты сердце.

У тебя сыновей мириады,

Но я, Эхнатон, правдой живущий,

Единственный в твои посвященный тайны

Твое постигший величье.

Ведаю я, что землю ты создал

Своей могучей рукою,

Что люди – твое творенье:

Поднимаешься ты – они живы, спрячешься – умирают.

В тебе дыхание жизни. Ты украшаешь землю,

Людей от сна пробуждаешь для службы царской,

Делаешь слугами сыну, владыке обоих Египтов

И возлюбленной им Нефертити,

Царицы земель обеих.

Да будет она жива, молода и здрава

Вечные веки.

 

 

Миф о будущих бедствиях

 

^{Ниже дан пересказ египетского текста, известного как «Речение Ипувера». Его можно назвать мифом о будущих бедствиях. Такие мифы были распространены в соседней с Египтом Палестине, где они назывались пророчествами, и в ряде других стран Древнего Востока. У читателей этой книги имеется возможность сопоставить египетский и индийский мифы о будущих бедствиях и убедиться в том, сколь много в них общего как в структуре повествования, так и в отдельных описаниях, хотя не вызывает сомнения, что древние индийцы, описывая грядущие бедствия, были независимы от египтян. Близость однотипных по жанру текстов объясняется тем, что их создатели использовали один и тот же прием воссоздания ужасного будущего: переворачивали существующие, реальные условия жизни и социальные отношения. Этим же нехитрым приемом пользуются и современные авторы фантастических романов, также исходящие из современного состояния и делающие различного рода допущения.}

^{Несмотря на существование параллельных текстов, не позволяющих трактовать «Речение Ипувера» как описание реальной социальной и политической катастрофы, у нас, в то время когда смысл истории видели в классовой борьбе, этот памятник истолковывали как рассказ о действительно имевшем место социальном перевороте, восстании рабов и бедняков 1750 г. до, н. э., т. е. времени, отделяющего Среднее царство от Нового царства. Эта дата неприемлема, ибо списки «Речения Ипувера» относятся к эпохе Древнего царства.}

 

Судьба, предназначенная вам еще в давние времена, в век Девяти, свершится. Доблестный муж грядет, скорбя о том, что свершается в стране…

Грязь по всей стране. Нет человека, одеяние которого было бы белым в это время. Воистину: земля перевернулась, как гончарный круг. Грабитель стал владельцем богатств; богач превратился в грабителя. Воистину: чужеземной землей стал Египет. Номы разгромлены. Варвары извне пришли в Египет. Нет больше нигде египтян. Воистину: золото, ляпис‑лазурь, серебро, малахит, сердолик украшают шеи рабынь. Благородные женщины скитаются по стране. Владычицы дома говорят: «О если бы имели, что поесть». Тела их страдают от лохмотьев, сердца их разрываются, когда они молят богов о здоровье того, кто раньше молил сам. Воистину: разломаны ящики из эбенового дерева. Воистину: строители гробниц стали земледельцами. Те, которые были уже в ладье бога, впрягаются в плуг. Воистину: смех забыт. Он нигде не слышен. То, что можно услышать в стране, – это стенания, смешанные с воплями. Воистину: волосы выпали у всех. Не различается сын мужа от такого, который не имеет отца. Маленькие дети говорят: «О если бы отец не дал бы мне жизнь!» Воистину: детей знатных разбивают о стены. Дети любимые кинуты на холмы. Хнум скорбит из‑за бессилия своего. Воистину: те, которые лежали в месте бальзамирования, кинуты на холмы. Тайны бальзамировщиков раскрыты. Воистину: человек, ожесточившись сердцем, говорит: если бы я знал, где бог, то принес бы ему жертву! Воистину: убивает человек братьев матери своей. Дороги обезлюдели, ибо на путях засады. Воистину: нет человека вчерашнего дня. Страна в бессилии своем, подобно сжатому льняному полю. Воистину: зерно гибнет на всех путях. Едят траву и запивают ее водой, отнимают пойло ото рта свиней. Воистину: закрома разрушены, стражи их повергнуты на землю, люди лишены платья, мази и масла. «Нет ничего», – говорят они. Воистину: расхищены акты великолепной судебной палаты, вскрыты архивы, податные списки, и списки по учету урожая уничтожены, свитки законов выброшены, и ходят по ним на перекрестках. Воистину: великолепная судебная палата стала местом, куда входят и откуда выходят беспрепятственно, бедняки входят в Великие дворцы, а дети вельмож выгнаны на улицу. И невежде кажется прекрасным все совершающееся на его глазах.

Смотрите: огонь поднялся высоко; его пламя исходит от врагов страны. Смотрите: свершились дела, которые никогда, казалось, не могли свершиться. Царь захвачен бедными людьми. Немногие люди, не знающие закона, лишили его власти. Смотрите: в один час разрушена столица и стали известны тайны царей Верхнего и Нижнего Египта. Столица встревожена недостатком. Все стремятся разжечь гражданскую войну. Тот, кто не мог сделать себе гроба, стал владельцем заупокойного имения, а погребенный соколом лежит на простых носилках, и пустым стоит то, что скрывала раньше пирамида. Смотрите: тот, кто не мог построить себе и хижины, теперь владеет домом, а придворные изгнаны из домов царя. Смотрите: вельможи ютятся в закромах. Тот, кто не спал даже рядом со стеной, стал собственником ложа. Смотрите: владелец роскошных одеяний теперь в лохмотьях. Тот, который никогда не ткал для себя, теперь владелец тонкого полотна. Смотрите: тот, который никогда не строил себе даже лодки, стал теперь владельцем кораблей. Истинный же собственник взирает на них, но они уже не принадлежат ему. Смотрите: тот, который не имел тени опахала, стал теперь собственником тени. Бывшие же собственники тени охлаждаются только дуновением ветра. Смотрите: простолюдины страны стали богатыми. Собственники богатств стали неимущими. Тот, который был сам посыльным, посылает другого. Смотрите: тот кто не имел своего хлеба, стал собственником закрома. Его кладовая наполнена чужой собственностью. Смотрите: та, которая глядела на свое изображение в воде, стала собственницей зеркала. Смотрите: начальники страны спасаются бегством, они не находят даже милостыни. Смотрите: скот разбегается. Нет никого, кто бы его собрал. Каждый приводит его к себе, клеймя своим именем. Смотрите: благородные женщины голодны, мясники же сыты тем, что они закололи для других. Смотрите: убивают человека рядом с братом его. Тот оставляет его, чтобы спасти себя. Смотрите: тот, который не имел даже своей упряжки, стал владельцем стада. Смотрите: тот, который брал в долг зерно, теперь сам дает его. Смотрите: все приближается к гибели. Ремесленники не работают. Похитили враги страны ее ремесла. Смотрите: тот, который собрал жатву, не получает ее. Тот, который не пахал для себя, получает жатву. Жатва созревает, а о ней никто не заботится. Писец сидит в своей канцелярии, руки его бездействуют.

 

Возвращение пламенного Ока

 

^{Миф о возвращении Тефнут, как многие другие мифы, – это описание праздника возвращения плодородия, расцвета природы, совпадавшего с половодьем Нила. Такой календарный праздник существовал у всех народов Переднего Востока. Его связывали с возвращением Адониса, Таммуза, Аттиса и других умирающих и воскресающих богов. В отличие от них и сходного с ними египетского бога Осириса, Тефнут – женская богиня, которую мыслили Оком солнечного бога Ра. Частью праздника Тефнут был ее брак с братом Шу. Такие родственные браки не только не запрещались в Древнем Египте, но считались угодными богам.}

^{Как видно из описания, составленного по разным египетским источникам, праздник Тефнут включал церемониальное шествие, сопровождаемое народным гулянием, поднесением статуе богини даров, пением гимнов. Очевидно, статуя Тефнут водружалась на свое пустовавшее место в храме Ра в городе солнца Гелиополе.}

 

Давным‑давно, когда бог Ра был еще царем Египта, дочь его Тефнут, любимое Око его, поссорилась с ним и ушла. Грозной львицей^{15} бродила она по пустыням Нубии, опаляя пламенем песок и камни, повергая врагов дыханием своим. И погрузился Египет во мрак и траур^{16}. Покинула радость дома и хижины. Никто не украшал их цветами. Никто не пил хмельного. Были забыты пляски и пение. Горевал и дряхлый Ра. Не мог он жить без Ока, своей защиты. И призвал он к себе сына своего Шу и вместе с ним бога Тота. И сказал он им:

– Не уберег я своего солнышка. Приведите его!

Приняли Шу и Тот личины обезьян и отправились в путь‑дорогу. Увидев пламенную дочь Ра, Шу и Тот кривлялись перед нею, увеселяли ее прыжками, умиротворяли ее сердце. И оставила Тефнут в песках гнев свой. Решила она вернуться на чело отца своего. В радости сняли Шу и Тот обезьяньи шкуры и приняли приличествующие им образы. Пошли все вместе в Египет. Еще в Нубии, в городе Омбосе, произошла встреча дочери и отца. Там же соединились в браке Тефнут и Шу, дети Ра, брат и сестра.

В день созревания виноградной лозы и половодья Тефнут возвратилась в Египет, чтобы лицезреть египетский Нил вместе со всеми чудесами своей возлюбленной земли. И возликовала она. Жрецы несли в дар Оку Ра таких же быстрых, как Тефнут, газелей, гусей‑гоготунов. Они встречали ее сосудами с вином и чашами с пенящимся пивом. Они украшали ее цветами, ветвями финиковой пальмы и сикомора, сверкающими диадемами, пестрыми тканями. Жрицы в праздничных одеяниях били в бубны, потрясали систрами^{17}. Они пели:

– О, как прекрасен твой лик, Тефнут, когда ты возвращаешься в возлюбленную страну! Как ликует Ра при твоем появлении!

Многие, переодевшись в обезьяньи шкуры, потешали народ и, прыгая, призывали богиню:

– Иди, Тефнут! Спустись к Египту, о газель пустыни, великая и могучая в Нубии!

 

Истребление людей

 

^{Миф об истреблении людей богами возник как объяснение праздника в честь Хатор‑Сохмет, когда богине приносили окрашенное пиво, заменявшее кровь человеческих жертв. Это тот же праздник, который описывается в мифе о возвращении пламенного Ока, и сам миф является вариантом мифа, изложенного выше.}

 

Состарился бог Ра, царствовавший в Египте над людьми и богами. И замыслили люди против него зло. Узнав об этом, сказал его величество тем, кто был в свите:

– Позовите, приведите мне Око мое, Шу, Тефнут, Геба, Нут вместе с их родившими, с теми, которые находились вместе со мною, когда я был еще частью Нуна. Пусть явится и Нун со свитой своей. И да не увидят их люди. Пусть соберутся боги в Великом зале, в том месте, где я создал сам себя, и скажут все, что они думают о людях, замысливших против меня зло.

Были приведены боги, и распростерлись они перед его величеством, и обратились они к Ра:

– Скажи свои слова старейшему из нас!

И обратился Ра к Нуну:

– Бог старейший! Боги‑предки! Люди, созданные из моего глаза, замыслили против меня зло. Я бы мог их истребить, но я призвал вас, чтобы услышать ваше мнение.

Тогда сказал Его величество Нун:

– Сын мой Ра, бог более великий, чем создавший его и чем сотворившие его. Крепок твой трон и велик страх перед тобой. Да направится твое Око против оскорбивших тебя.

Оглянулся Ра и не увидел людей.

– Смотрите, – сказал он богам, – сердца их в страхе, они убежали в пустыню.

Тогда сказали боги Его величеству:

– Отправь Око свое, пусть оно догонит людей, пусть поразит их, ибо нет другого Ока, кроме того, что сходит в образе Хатор.

И отправилась свирепая львица Хатор‑Сохмет в пустыню. И начала она истреблять людей день и ночь. Стояла она в крови и пила ее с ликующим сердцем.

Крикнул ей Ра:

– Ты совершила то, что тебе приказано. Возвратись!

Но она не повиновалась и продолжала убивать людей.

Тогда сказал Ра своим быстрым гонцам:

– Бегите в Элефантину. Принесите побольше красного камня.

И принесли они много красных камней. Призвал Ра бога‑мельника из Гелиополя. Приказал он ему превратить камни в пыль. Служанки тем временем размололи ячмень и приготовили 7000 сосудов пива. Бросили в сусло красную пыль, и оно уподобилось крови.

И явился Его величество царь Верхнего и Нижнего Египта Ра вместе с богами, чтобы взглянуть на это пиво, ибо близилось утро истребления людей богиней. Посмотрел Ра на пиво, подобное крови, и обрадовался:

– Оно прекрасно! Я спасу им людей. Снесите его туда, где свирепствует Хатор.

И вылили сосуды на поля, и заполнили со всех четырех сторон влагой. Утром явилась свирепая львица Хатор‑Сохмет и стала лакать, и сладостно было ей. И побрела она, опьянев, не узнала людей, которых замыслила истребить всех до последнего человека.

И сказал ей Ра:

– Иди в мире. Пусть этот день каждый год тебе приносят сосуды с пивом по числу моих служанок, моловших ячмень.