Беседа вторая. Что такое «украинский язык»

 

 

Зная о теме нашей сегодняшней беседы, я постарался к ней как ‑то подготовиться. Ваши историки заявляют о том, что архаичный украинский язык существовал уже в XIII веке. А формироваться он начал аж в VI веке! Что вы об этом думаете?

У нас даже есть «фахивци», которые на полном серьезе утверждают, что древние «украйинци побудувалы егыпетськи пырамыды», основали Иерусалим и что вообще «Украйина е колыскою свитовойи цивилизацийи». Подобных «научных открытий» за годы независимости было сделано тьма‑тьмущая. В этом же ключе на уровне неуравновешенных фантазий «осмысляется» и украинский язык.

Дело в том, что в среде «свидомых» святость украинского языка сопоставима лишь со святостью Тараса Шевченко. В этом смысле «украйинська мова» очень похожа на покойника, о ней либо говорят хорошо, либо ничего не говорят. Ею разрешается только восторгаться и неистово любить, но абсолютно запрещается всякая попытка разобраться в том, что она собой представляет.

 

А какие по данному вопросу существуют неясности?

Если рассматривать украинский язык через призму официальной мифологии, то неясно практически все. Я понимаю, что мое утверждение звучит крайне радикально, но, тем не менее, это так.

 

И в чем же заключается эта неясность?

Мало кто знает, когда именно был создан украинский язык, кем и для чего. Даже в среде продвинутой украинской интеллигенции, в том числе и «свидомойи».

 

Вы меня заинтриговали.

Я достаточно часто задаю этот вопрос в Киеве весьма неглупым и образованным людям и каждый раз убеждаюсь в их абсолютном невежестве.

Что утверждает официальная политическая мифология Украины? Существует древняя украинская нация, которая разговаривает на не менее древнем украинском языке. Однако, как мы уже выяснили в нашей предыдущей беседе, первые представители «древней украинской нации» возникли в конце XIX века в австрийской Галиции в лоне украинофильских политических партий. Как вы понимаете, язык не мог родиться раньше своего носителя. То есть тогда же, где‑то в конце XIX века, авангардом вылупившихся из польской идеологии «этничных украйинцив», был создан и прототип «древнего украинского языка», позднее систематизированный и приведенный к единому стандарту большевиками во время советской украинизации.

 

На мой взгляд, вы сделали крайне сомнительное заявление. Даже я, не являясь большим знатоком данного вопроса, очень легко смогу его опровергнуть…

Одну секунду. Давайте не будем торопиться. Позвольте мне сперва изложить вам ряд исторических фактов, а уж потом вы выдвинете свои контраргументы. Если они у вас останутся. Согласны?

Во‑первых, необходимо начать с того, что НИ В ОДНОМ ПИСЬМЕННОМ ПАМЯТНИКЕ ДРЕВНЕЙ РУСИ ВЫ НЕ НАЙДЕТЕ НИЧЕГО, ХОТЯ БЫ ОТДАЛЕННО ПОХОЖЕГО НА СОВРЕМЕННЫЙ УКРАИНСКИЙ ЯЗЫК. Здесь повторяется та же история, что с «украинцами» и «Украиной». Нет никаких следов и даже намеков на существование украинского языка глубже второй половины XIX века.

Во‑вторых, не надо быть филологом, чтобы увидеть в древнерусском языке, на котором писались летописи и берестяные грамоты, прототип современного литературного русского языка. Просто почитайте тексты, тот, кто знает русский, без труда их поймет, хотя писались они сотни лет назад.

Что интересно, древнерусский язык «свидоми» упорно называют «староукрайинськым», хотя произошел он, по их же мнению, от «давньоруськых литературных традыций», т. е. опять‑таки от древнерусского. Круг, как вы понимаете, замкнулся. Забавно, но «свидоми науковци» очень слабо отличают «русское» от «украинского», точнее они принципиально стараются называть все русское (малорусское), оказавшееся на территории современной Украины, «украинским». Об этом в иммиграции в 1939‑м писал редактор и издатель крайне популярной в начале прошлого века киевской газеты «Киевлянин» Василий Шульгин.

«Они выискивают в этой истории все свидетельства, неоспоримо доказывающие, что в нашем крае жил и страдал русский народ. Во всех этих случаях они перечеркивают слово «русский» и сверху пишут «украинский». И это не только в фигуральном смысле, а и в буквальном. И сейчас можно найти, например, в Белграде, в публичной русской библиотеке, сочинение Костомарова, где рука неизвестного украинствующего фальсификатора делала «исправления» (том, на который я случайно натолкнулся, носит номер 31, 117 / 2: X.).

На страницах 292, 293 я обнаружил следующее. Напечатано: «Великаго княжества русскаго». Зачеркнуто «русскаго», сверху написано «украинскаго». Напечатано: «Великое княжество русское». Зачеркнуто «русское», сверху написано «украинское». Напечатано: «с делопроизводством на русском языке». Зачеркнуто «русском», написано рукой «украинском». В таком виде препарированном подносят украинствующие историю казацкого периода русскому интеллигенту; и он, имея о казаках весьма слабые сведения, верит»[22].

Особенно смешно читать современные украинские школьные учебники. Берем «Вступ до історії України» для 5‑го класса[23] под редакцией некоего доктора и профессора Мыцыка. Читаем на странице 78: «Литвини приймали християнство; руська мова, тобто давньоукраїнська, руські звичаї та закони швидко поширювалися в Литві»[24]. Очень интересное пояснение — «русский язык, то есть староукраинский» (?!). На той же странице: «… було укладено угоду про об'єднання (унію) Польської та Литовсько ‑Руської держав в одну — Річ посполиту. Відтоді українські землі опинилися під владою Польщі»[25]. То есть объединились Польское и Литовско‑Русское государства, а под власть Польши попали почему‑то «украинские земли». В другом учебнике «История Украйины» для 7‑го класса[26] на странице 161 читаем: «Цей період в історії дістав назву «Велике княжіння Руське». На території Східного Поділля, Волині, Київщини, Сіверщини, Смоленщини, Вітебщини, Полоцької землі почалася розбудова Українсько ‑Білоруської держави»[27]. То есть историческая эпоха называлась «Великое княжение Русское», а государство было почему‑то «Украинско‑Белорусским». Слышали когда‑нибудь о таком? Упоминается ли такое государство хоть в одном источнике? На той же странице читаем: «Щоб позбавити Свидригайла підтримки української знаті, Ягайло у 1432 р. видав привілей, яким зрівнював у правах з литовськими боярами ‑католиками руських бояр, які прийняли сторону Сигізмунда. Поодинці та групами руські феодали почали переходити на його бік»[28]. То есть, по логике авторов учебника, знать в Литовско‑Русском государстве была «украинской», а бояре и феодалы, ее составляющие, — «русскими». Там же: «Патріотично налаштована частина руських князів продовжила боротьбу за незалежність України»[29]. Нормально? Князья были русскими, но боролись при этом исключительно за независимость Украины. И так далее, и тому подобное.

Оба учебника рекомендованы Министерством образования и науки Украины.

Представляете, что будет в голове у детей после заучивания такой информации?

Ладно… Вернемся к древнеукраинскому языку.

Тот факт, что в исторических документах нет ничего и отдаленно напоминающего современный украинский язык, «свидоми» объясняют довольно смешно, они заявляют, что в те времена существовало два языка — разговорный и письменный, и тот, который был разговорным, как раз и является украинским. То есть он был, но его самым трагическим образом не зафиксировали письменно.

 

Может, так оно и было?

Если украинский существовал лишь в разговорной форме, то объясните мне на милость, откуда о нем узнали «свидоми»? Ведь живые носители этого языка не дожили до светлого момента «нэзалэжности». Откуда они узнали о его существовании? Общались с духами умерших?

Все разговоры про «староукрайинську мову» не более чем домыслы, ничем не подкрепленные теории во имя политической мифологии. Фантазировать об украинском языке, который якобы начал зарождаться уже в VI веке, конечно, можно, но какое это отношение имеет к науке? Исторических документов, на основании которых можно сделать подобные выводы, просто нет. Это вынуждены признать наиболее вменяемые из «свидомых», имеющие историческое образование. Но ведь им так нужна мифология!

На самом деле тот язык, который мы сейчас называем литературным «украинским», начал создаваться где‑то в середине XIX века польско‑малоросскими украинофилами. Затем над ним трудились вплоть до начала XX века «свидоми украйинци» австрийской Галиции, а завершили его доработку уже чиновники советской Украины.