Огонь испытаний, жизненной тренировки поставим как право на признание, право на жизнь.

Культурную установку надо поставить под обстрел врага; тогда живо все подберутся, тогда начнется самый верный счет часам и минутам.

Наш враг — отсталость, нищета, дорогое неумелое производство.

Наши города призваны быть проводниками культуры. Но они еще все ротозействуют. Они не могут еще дать дешевого товара для деревни и завертеть ее на колесах культуры.

Ров между городом и деревней еще зияет. Сноровкой, организацией и волей надо взять деревню. Не обличать ее, а идти, брать, достигать.

Идемте в деревню как революционные колонизаторы.

Идти в деревню — это не значит, что обязательно пробиваться туда, на самую землю. Можно и в городе работать для деревни. Но только

в особом роде.

Идите в мастерскую, на завод. Берите там самую простую работу, самую несложную операцию. И наладьте хорошенько в ней инструмент, приспособления, быструю подачу материала и добейтесь ускорения в работе. Подсчитайте ваше достижение, закрепляйте его и распространяйте уже на широкой базе.

Но надо и буквально идти в деревню.

Этот поход уже есть, он объявлен.

Но идти туда надо с вооружением. Вооружение намечено программой. Но что особенно ждет от нас деревня, это монтерской работы.

Деревня, почти вся — сплошная нетронутая целина. Горячая работа летом и застой зимой не располагают деревню к лихорадочным поискам культуры и техники. Но если туда придет городской сноровистый человек, деревня на него набрасывается.

Зоркий глаз, сметливость, трудовой навык и организационная сноровка в деревне могут делать чудеса.

Устройство кузницы, наладка починки инвентаря, правка орудий и инструментов, железная скрепа в деревянном оборудовании, распланировка огорода и тысячи мелких, но показательных дел — вот программа монтажа. Еще доказательнее и поучительнее для крестьянина будут работы по насадке культуры в целине,  на пустых, брошенных или отбившихся от рук местах.

Здесь можно будет выдавать за метод каждую ловко построенную печь, шкаф, давку, рассчитанную полку огорода, поливку. А если можно рискнуть использовать речку для плотины и турбинки, то это будет лучший рассадник культуры.

 

§ 13. Тактика

 

Летние путешествия учащейся и рабочей молодежи надо сделать разведками в деревне. А  после разведки сплоченная небольшая группа в городе вооружается небольшим, но ценным культурно-техническим оборудованием и едет, скажем, на другое лето опять в деревню, но уже как колонизаторы.

Установщики культуры так и должны знать, что у них два пояса времени: один — подготовка в городе, другой — осуществление дела в деревне.

Нет ничего более захватывающего для молодости, как эта городская подготовка для похода: юноша прививает себе старательно, день за днем, режим, он упражняется в организационной сноровке хотя бы в пределах своей комнаты, урока, казармы, учреждения, заводской операции, он практически усваивает азбуку трудовых умений и монтажа, а попутно он вооружается портативной литературой в виде справочников.

Это вся подготовка для испытания, для огня, для боя с темнотой и отсталостью.

Так и знай:

Труд — твоя сила.

Организация — твоя сноровка.

Режим — твоя воля.

Это вот и есть настоящая культурная установка.

А все вместе = культурная революция.

Теперь, после этой усиленной самотренировки наш агент культуры уже отправится в деревню.

Самая лучшая проверка работников в культурной установке — будет культурно-установочный маневр.

После известного тренировочного вооружения нужно выводить молодежь на воздух, надо ставить ее перед лицом жизненных догадок, которые знает реальная жизнь. Прочитавших книжки по НОТ нужно ставить перед совершенно реальным крестьянским лаптем. Психолога-лаборанта надо ставить лицом к лицу для совершения определенных действий — перед каким-нибудь обновлением икон. Юношу, много наслышавшегося о различных чудесных машинах, нужно ставить в упор в условия промерзшей на несколько аршин тайги. Этот культурно-установочный подход будет настоящей жизненной подготовкой, ценность которой познается только в хозяйственно-инициативном подвиге.

Итак, — в деревню!

В деревню идем не с пустыми руками, не со старой истрепанной газетой, которую так ценят в деревне… для «цыгарок».

Идем туда с багажом.

Багаж небольшой, но ловкий, удобный и дороже всякого золота. Багаж состоит из самых настоящих инструментов, приспособлений, чертежей, справочников, популярных книжек.

Если при разведке было недоумение, если деревня тогда ошарашила своей неизбывной косностью, то теперь в деревню мы едем уверенно: площадь работы очерчена, ясна, выдержка приобретена, уменье и методика есть.

Наступает испытание,  настоящее боевое крещение.

Сразу на первых же шагах потребуется огромный такт (не снахрапа, не сналета), дисциплина и находчивость, а главное, упорство и ровная уверенность.

Деревня не простит фразы, нахальства или назойливости, деревня оценит хотя бы хорошо приготовленные деревянные гвозди. И лучше в деревню прийти хоть незатейливым, но спецом дела, небольшого, но необходимого. После этого деревня поймет, что нужна и школа, и агроном, и хорошие дороги.

Итак, прочно сколоченные, хорошо подготовленные экспедиции в деревню  должны стать оселком организации.

Мы должны идти туда не как голые просветители, проповедники, начетчики. Мы должны идти как мастера, монтеры, организаторы.

Всякая победа, хотя бы маленькая, должна быть взята на учет. Этот учет не должен быть безответственно-литературным, а обязательно вещевым и документальным.

Орудие, которым ты победил, приспособление, которым ты создал эффект, план, который принят и проведен, документальное признание, книга или рукопись, как инструкция, созданная в огне победоносного опыта, должны быть даны на выставку  как в городе, так и в деревне. В городе это — зараза для новых агентов, нерешительных и робких, в деревне — зараза для неверящих.

Эти выставки, а вместе с ними удача экспедиций — должны считаться самой лучшей формой личного и коллективного конкурса.

Выставки и конкурсы открыты для всех, туда побредут изобретатели, ломовики-организаторы, самородки и все те, кто хочет участвовать в этой боевой осаде деревни.

 

§ 14. Организация

 

Товарищи, хорошо знающие друг друга по производственной, партийной, профессиональной, кооперативной, советской, учебной, военной работе, дают зарок объединения. Не надо больших групп. Лучше, если они сначала будут небольшие (пятерки, десятки), но спаянные дисциплиной и дружбой колонны. Их задача — суровая подготовка и упражнение. Эта группа образовывает станцию культурной установки  («у-станция») с выборным начальником станции.

Начальник ведает общей организационной постановкой дела, он — верховный постановщик режима, тренировки и мобилизации сил, он же и организатор похода. Кроме начальника должен быть дежурный станции,  выдвигаемый общим собранием и утверждаемый начальником. Дежурный — это тот товарищ, который осуществляет общий учет работы группы, он же текущий консультант по различным вопросам станции и жизни, по будничной монтажной подготовке, инструменту, пособиям и книгам.

Работа станции выражается главным образом в тренировке.

Как указано выше, тренировка идет по трем линиям: режим, труд, организация.

Главным выражением режима будет карточка времени, потом поставленная на ее основе планировка времени, питание, чистота, гимнастика, спорт.

Трудовые приемы на элементарное, но хорошо выполненное слесарство, столярство, станочную элементарную сноровку и монтаж, ставятся регулярно — со сдачей пробы.

Организационная сноровка со всеми разновидностями: обследованием (фотография рабочего дня, съемка, планирование), точным изложением и чертежом, проектированием и «выходом из положения», — приобретается на особых упражнениях, которые организует группа по обследованию и частичному улучшению мастерских, цехов, отдельных клеток организации (без крикливых обличений, скромно, не мешая работе). В организационную сноровку войдет и работа по приобретению монтерского багажа,  средства на который получаются от собственного, хотя бы скудного заработка.

Все участники станции — это молодые монтеры.

Практика тренировки скоро, очень скоро обнаружит характеры.

Начальник при помощи дежурного по стации, постепенно накапливая наблюдения над молодыми монтерами, может установить, кто куда больше склонен.

Один будет прекрасный, образцовый человек режима.

Другой по преимуществу выявит конструктивные способности, трудовую сноровку, это будет человек монтажа.

Третий же окажется особо ориентирующимся в пространстве и времени, прекрасный планировщик и обследователь. Это, стало быть, человек организации.

Так и выявится компоновка группы, которую, может быть, придется переформировывать.

Организатор — это тот, кому в будущей экспедиции будет принадлежать первое слово в ориентировке, обследовании и плане. Лучше всего было бы, если бы организатор совпал с начальником станции. Режимник это — в будущей экспедиции надежный человек самого места работы, ее порядка, учета, снабжения; хорошо, если бы он совпал с дежурным. А монтер, в полнейшем смысле этого слова, это — тот, которому придется уже развертывать работу, это — строитель.

Станция, кроме практической, режимной, трудовой и организационной работы, ведет и теоретическую подготовку, жадно всасывая все, что есть по намеченным выше трем линиям. На дело мобилизации таких сведений, книг, людей со специальной подготовкой (на помощь) выделяется секретарь.

Вот в общих чертах скелет организации. В основу комплектования и выборности кладется стаж,  самый реальный: сдача пробы, выполнение работы, аккуратное выполнение режима, а в будущем — удачно проведенная работа по экспедиции.

Наши традиции выковывались всей нашей историей, историей нашей революции.

Тюрьма, каторга, ссылка нас приучили к уменью обходиться с самым небольшим количеством средств и быть сравнительно опрятными и закаленными. Война и революция дали второй и уже массовый закал нашему активному человеческому материалу.

Ссыльные дебри сталкивали нас лицом к лицу с абсолютным безлюдьем, с полярным кругом, с ужасающей нищетой, но не одна сотня людей явилась прекрасными культурными установщиками гиблых мест.

Вспомним наряду с этим смельчаков — переселенцев, уезжавших из голодной России нищими и явившихся прекрасными колонизаторами Волги, Урала, Сибири и Севера.

На наших глазах вырастают шеренги революционных хозяйственных воротил. Они лично или дружным коллективом двигают большие дела. Грядущие годы смотрят на нас с вызовом.

На изготовку!

К победе!

 

Как надо работать [7]

 

Мы проводим на работе лучшую часть своей жизни.

Нужно же научиться так работать, чтобы работа была легка и чтобы она была постоянной жизненной школой.

 

Предисловие к I изданию

 

Правила «Как надо работать» впервые мною были оглашены на конференции по научной организации труда в феврале 1921 г.

Они были напечатаны в «Известиях», перепечатаны во всех рабочих газетах как столичных, так и провинциальных, наконец, они были перепечатаны в журналах по научной организации труда.

В газете «Труд» я напечатал популярные комментарии к каждому пункту.

В настоящей книжке я перепечатываю как правила, так и комментарии без изменений. Присоединяю лишь две маленьких статьи — «План верстака» и «Как надо изобретать».

А. ГАСТЕВ

ЦИТ

Педагогическая лаборатория.

Москва, январь 1922 г.

 

Предисловие ко II изданию

 

Первое издание моей книжки «Как надо работать», выпущенное Центральным Институтом Труда, разошлось. Но прежде чем пустить книжку во II издание, автор решил сделать дополнения. Во-первых, введено больше конкретных пояснений в самую главу «Как надо работать», во-вторых, издание рассчитано так, чтобы вводя читателя в самые простые вопросы обыденной работы, постепенно связывать эту практику с наиболее сложными проблемами организации труда.

Введение в так называемую Научную Организацию Труда (НОТ) сделано с расчетом постепенного напряжения читателя. Читатель, пожелавший остановиться на определенной стадии, может ограничить себя определенной частью содержания в расчете закрепить сведения опытным путем.

А. ГАСТЕВ

Январь 1924 г.

ЦИТ. Москва.

 

Предисловие к III изданию

 

Второе издание книжки «Как надо работать» давно разошлось. Автор задерживал издание потому, что хотел сделать организационное дополнение, отражавшее организационную методику ЦИТа. А это можно было сделать лишь после работ автора над этой методикой.

Жизнь сделала проверку идеи «Как надо работать», как и всем идеям ЦИТа. Эти идеи не только оказались нужны рабочему классу: они считаются теперь азбукой работы. Мало того, эти идеи есть начало воспитания рабочего, который хочет сдать экзамен на мужественное ответственное руководство как своей работой, так и чужой.

Идея тренировки вначале выставляется нами как метод воспитания рабочего юношества, теперь отстаивается нами как метод перевоспитания всего рабочего класса для нового точного, быстрого и творческого производства.

АВТОР.

 

НЕ ЗАБУДЬТЕ: ПЕРВЫЙ ШАГ ВАШ ПРИ РЕОРГАНИЗАЦИИ ПРЕДПРИЯТИЙ И УЧРЕЖДЕНИЙ — НАВЕСТИ ЧИСТОТУ

 

 

Наша дорога — ЦИТ

 

На 9-й год революции полезно оглянуться на ту дорогу, которая привела нас к единому лозунгу — организация.

 

1917 год

 

Еще в 1917 году, при правительстве Керенского, когда союзы огромной организованной массой взялись за отстаивание своих экономических требований, они натолкнулись на организационно-производственную проблему.

В Петрограде, в довольно скромном помещении на Фонтанке, Центральный Комитет металлистов выработал первую схему тарифов.

Шаг за шагом, мучительной дорогой, мучительным опытом, он пришел к убеждению, что нужно, кроме формулировки требований, разработать организационный скелет производства. Уже тогда некоторыми работниками союза были строго сформулированы принципиальные вопросы постановки производства.

И теоретически можно было даже предположить, что, не случись так скоро Октябрьской революции, союзы, кроме чисто экономических требований, должны были бы предъявить организационные требования предпринимателям. Но Октябрьская революция только ускорила этот процесс организационной установки.

 

1918 год

 

Уже в 1918 году ясно стало наблюдаться сближение Центрального Комитета металлистов с частью инженеров, которые и в прежнее время занимались организацией труда и производства. Однако огромная часть инженерства совершенно чужда была этим лозунгам. Мы объясняем это в значительной степени тем, что у нас в России было очень мало настоящего, делового, цехового инженерства, которое безбоязненно могло бы подойти к станку, к верстаку и инструктировать самый рабочий процесс и будничную организацию завода. Вот почему за все эти годы организационный голос инженерства не был слышен вплоть до самых последних дней.

Центральный Комитет металлистов решил сделать свои организационные лозунги лозунгами всего профессионального движения. И это сравнительно скоро удалось. Те лозунги, которые выставил ЦК металлистов, скоро уже были выставлены как лозунги Всероссийского Центрального Совета Профессиональных Союзов.

Далее предстояла работа введения в эту атмосферу хозяйственных и политических организаций.

Здесь уместно будет напомнить, что человеком, который наиболее решительно и смело высказался за лозунги организации труда и производства, был

Владимир Ильич Ленин. Еще в 1918 году, на совещании Совнаркома с представителями ВЦСПС и ЦК металлистов, Ленин в своей реплике на позицию ЦК металлистов сформулировал совершенно определенные требования. Для значительной части работников, как профессиональных, так и партийных, такая позиция, высказанная, по обыкновению, с недопускающей кривотолков резкостью, была неожиданной. Во всяком случае, с тех пор идея организации труда и производства становится уже живой общественно-политической идеей. Однако было ясно, что без создания особых учреждений, которые занимались бы не только агитацией, но и самой выработкой методики организации, обойтись нельзя.

 

1919 год

 

Любопытно, что в 1919 году дальнейшая работа по углублению тарифов все более и более сталкивалась с проблемами организации труда. Если в 17–18 годах эта проблема выступала как часть организационно-производственной, то в 19-м году в тарифной работе стала чувствоваться тенденция определенного профессионального подбора. Составлялись особые квалификационные характеристики, в которых шаг за шагом отмечались не только чисто технические требования, но и биологические — психология и физиология, может быть не так точно сформулированные.

 

1920 год

 

В 20-м году известным отзвуком этих идей явился лозунг, выработанный в свое время союзными работниками, — лозунг производственной пропаганды.

Этот лозунг был подхвачен массами партийных и профессиональных товарищей и даже воплощен в определенные организационные формы.

Однако этот опыт производственной агитации лишний раз доказал, что одной агитации мало, что требуется выработка совершенно конкретной методики, которая бы соединила общие идеи научной организации труда с конкретной российской обстановкой.

Кампания производственной пропаганды очень скоро кончилась. К сожалению, она еще и до сих пор дает известные легкомысленные рецидивы, и еще многих не убедила в своей несостоятельности.

 

1921 год

 

21-й год характеризуется одновременно как созывом конференции по научной организации труда, так и основанием Центрального Института Труда…

…Однако эту конференцию можно оценивать лишь как мобилизацию общественного мнения специалистов, работающих в разных областях и объединившихся под лозунгом: организация труда.

Центральный Институт Труда при самом своем основании решил центром своей деятельности поставить выработку методики. И он именно приноровился к конкретным российским условиям, выдвинув лозунг не организации труда в ее генеральном масштабе, а самую будничную организацию работ  с самым обыкновенным рабочим, на самом обыкновенном рабочем месте. Появляются первые формулировки и опыт трудовых движений и трудовых установок.

 

1922 год

 

Центральный Институт Труда выступает с первыми формулировками своих методов, трудовых установок, трудовых движений и трудового обучения и начинает постепенно вовлекать профессиональные союзы. ЦИТ был непосредственным органом профсоюзов. Он явился вначале как известная дифференциация работ профессиональных союзов в новой обстановке. В 22-м году начался обратный процесс. Центральный Институт Труда сам становится определенной методической силой  и под знаком своей методики объединяет известную часть профсоюзной работы по организации труда.

 

1923 год

 

Он характеризуется дальнейшим углублением методики ЦИТ. Разработанные вначале только по отношению к рубке зубилом, эти методы оказываются приложенными и по отношению к машинной работе, по отношению к монтажу, всякого рода сборкам и, наконец, эта методика совершенно автоматически рождает школу организации, которую мы назвали культурной установкой, будет ли это завод, будет ли это государственное учреждение. ЦИТ входит туда не только как формулировщик общих лозунгов. Он входит туда как заводской установщик для того, чтобы сначала на Ограниченном пространстве внести бациллу организации, а потом этим ограниченным пространством опыта убеждать и принуждать к общей новой установке всего предприятия или всего учреждения в целом.

 

ПРЕЖДЕ ОРГАНИЗАТОРАМИ БЫЛИ СЛОВА. ТЕПЕРЬ ОРГАНИЗАТОРАМИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ УСТАНОВКИ  

 

 

1924 год

 

24-й год был периодом выхода ЦИТ на широкую дорогу реорганизации.

Если предыдущие годы были годами создания методики и ориентировочного обследования, то 24-й год был годом первых попыток радикальных реорганизаций.

С момента своего основания Центральный Институт Труда был глубоко убежден, что при той спайке с союзами, которая у него была заметна с самого начала и постепенно, с годами, углублялась, став органической, — он, вместе с другими организациями, будет участником генеральной перестройки нашего производственного и государственного аппарата.

 

1925–1926 годы

 

Да, так и случилось. Мы вышли на дорогу. ЦИТ выступает как огромный производитель рабочей силы нового типа и установщик операций в предприятиях. А это все, что нужно для органической переделки предприятий.

 

ЕСЛИ РЕШИЛ — ДЕЙСТВУЙ!

 

 

Как надо работать (комментарии)

 

 

I

 

«Прежде чем браться за работу, надо всю ее продумать; продумать так, чтобы в голове окончательно сложилась модель готовой работы и весь порядок трудовых приемов. Если все до конца продумать нельзя, то продумать главные вехи, а первые части работы продумать досконально».

Большинство работ не удается потому, что они с самого начала не были хорошо продуманы. Обычно за работу, как говорят, «хватаются»; практически же лучше немного помедлить, но, во всяком случае, так продумать, чтобы совершенно свободно себя чувствовать в работе. Надо добиться того, чтобы зрительным образом, прямо своими глазами, живым воображением работник видел бы законченную работу; нужно сделать так, чтобы перед ним стоял как бы рядом черновой материал, из которого надо работать, и сама готовая работа.

Это продумывание очень похоже на работу, которую исполняет на большом заводе так называемое техническое бюро.

Оно сначала все вычертит, несколько раз примерит, хорошенько все рассчитает, и после этого уже дает так называемый рабочий чертеж. Вот и нужно стремиться к тому, чтобы прежде, чем браться за работу, у человека в голове заработало настоящее «техническое бюро». Если это бюро будет спать, то в самой работе неизбежно будет очень много перерывов;  рабочая воля постоянно будет ослабляться, а в работе будет наблюдаться страшная неряшливость.

Но сама модель работы еще ничего не говорит для самой работы. Необходимо, чтобы работник представлял себе всю распланировку  своих трудовых усилий; чтобы он точно понимал, что после чего надо делать; он точно бы представлял так называемую черновую обработку и потом весь начисто обработанный материал. После некоторой практики уже в голове сложится такая привычка, что как только берешься за работу, так немедленно и подготовишь всю цепь трудовых приемов. Если сравнить эту работу человеческой головы с работой завода, то это уже как бы работает распределительное бюро  или — иногда у нас — технико-нормировочное бюро. Технико-нормировочное бюро на заводе дает опись трудовых операций. Вот такого рода опись трудовых операций нужно сложить в голове.

Очень часто бывает, особенно в сложных работах, что продумать все нельзя; тогда надо стараться, чтобы в голове сложились не отдельные операции, а хотя бы группы работ,  но на этом все же-таки успокаиваться нельзя, а нужно сделать, во всяком случае, чтобы с самого начала работа была продумана подробно. Это необходимо для того, чтобы в начале работы работник «разошелся»; чтобы у него получилась та «резвость», которая необходима для победы в работе.