Ермак, покоритель сибири от 1582 до 1584 года

Наш император в громком титуле своем называется также государем Югорским, Обдорским и Кондийским. Но знаете ли вы, дети, от чего произошли эти названия и где эти Югорские, Обдорские и Кондийские земли, ему принадлежащие? Наверное, нет, потому что теперь их так уж не зовут. Итак, друзья мои, я скажу вам: они лежат в нашей богатой Сибири — в Сибири, которую еще наши предки, не имевшие понятия об ее драгоценных рудниках, называли золотым дном и из которой мы получаем теперь самые лучшие металлы, самые прекрасные камни и яшмы, самые дорогие меха бобровые, собольи, куньи и лисьи.

Смелые Новгородцы были первыми из наших предков, решившимися еще в XI веке переехать Уральские горы, отделяющие Сибирь от Европы. Их смелость была вознаграждена: полудикие жители Зауральских стран от страха к незнакомым пришельцам согласились платить им выгодную дань прекрасными мехами. Новгородцы назвали земли новых своих данников Югорскими^[147]. Впоследствии купцы, ездившие торговать в богатую Югорскую землю, называли страны, лежавшие по берегам реки Оби, Обдорией, по берегам Конды — Кондией. Но эти страны еще не принадлежали Русским совершенно, хотя Иоанн IV уже назывался не только государем Обдорским и Кондийским, но даже и Сибирским, с тех пор как Едигер — князь Сибирский — сам захотел быть его данником.

Читатели, конечно, не забыли, что Едигер сделал это не столько из уважения к славе Русского государя, сколько из страха к окружавшим его разным Татарским князьям, которые часто нападали на его владения. Но Едигер ошибся в своих расчетах: отдаленное расстояние Сибири от Москвы препятствовало Иоанну вовремя помогать ему, и прежде, чем царь узнал об опасностях своего нового данника, Едигер уже был убит Кучумом, сыном Киргизского хана. Победитель завладел его столицей Искером^[148] и назвался царем Сибирским. Сначала Кучум, боясь гнева Иоанна, и еще не уверенный в покорности своих новых подданных, признал над собой, как и Едигер, верховную власть Русского царя, но потом, утвердясь в своих владениях, не только не платил назначенной дани, но даже часто совершал набеги на наши границы и особенно на Пермскую землю, лежавшую ближе всех к его владениям. Иоанн, занятый в это время бесконечными войнами, не мог послать ни одного отряда своих войск для усмирения дерзкого Татарского князя. Но в богатой Пермской земле жило много Русских семейств, занимавшихся выгодной торговлей с соседними народами. Самыми знаменитыми из них были Яков и Григорий Строгановы. Они отличались своим умом, богатством, усердием к государю, любовью к Отечеству. Зная уважение и привязанность всех жителей Пермской страны к Строгановым, Иоанн избрал их для защиты наших границ и для этого дал им много земель по рекам Каме, Сылве и Чусовой, позволил строить крепости, иметь свое войско, торговать двадцать лет без пошлин с Бухарцами и Киргизами с тем только условием, чтобы они оберегали Россию от нападений Сибирских Татар на то время, пока его войска имеют дело с другими неприятелями. Строгановы верно исполняли возложенную на них обязанность, но не могли справиться с Кучумом: их полки, набранные из разных вольных людей, не были многочисленны, потому что жители Пермской земли больше любили заниматься торговлей, чем войной.

Итак, Строгановы решились не здесь, но где-нибудь в другом месте искать храбрых, неустрашимых воинов, с которыми можно было бы вернее исполнить желание царя и победить его врагов. Как вы думаете, друзья мои, где они надеялись найти таких воинов? Точно, вы угадали, у Казаков! Эти ловкие наездники имели в излишке то, чего недоставало Пермским жителям: если они сами не вели ни с кем войны и никто из соседних государей не нанимал их сражаться за себя, то самые отважные и, можно сказать, самые дурные люди из них выезжали на большие дороги и там грабили и бились с проезжими. Между такими недостойными удальцами были в это время пять атаманов: Ермак Тимофеев, Иван Кольцо, Яков Михайлов, Никита Пан и Матвей Мещеряк. Они приносили так много зла, что уже были под гневом государя, и Иван Кольцо даже осужден им на смерть. Строгановы умели обратить в пользу Отечества их отчаянную храбрость и дерзкое бесстрашие, необходимые для войны с жестокими варварами и для преодоления бесчисленных опасностей, какие могли встретиться войску в чужой и неизвестной стране. Они хотели совершить одновременно два добрых дела: доставить царю нужных людей и обратить на путь истинный преступников.