Война как общественное и историческое явление

«Война – это отец вещей.»

Гераклит

 

Что такое «война»? Война является неотъемлемым элементом человеческой истории на всех ее этапах. Воевали между собой рода, племена, этносы, княжества, народы, царства, империи, религии, суверенные государства. Сплошь и рядом война приобретала характер братоубийственного конфликта, когда в смертельной битве сходились между собой кровные родственники. Войны велись с завоевательной и оборонительной целью, для расширения территории и захвата добычи, по религиозным и идеологическим мотивам, по династическим соображениям наследования или ради доступа к ресурсам. Все идеологические системы и все типы государств знали периоды войн: они были характерны для традиционного общества, для общества модерна и общества постмодерна. Любые политические режимы – имперские, монархические, демократические, либеральные, тоталитарные, коммунистические, фашистские, националистические и парламентские – проходили в своей истории тяжелое испытание войной.

Войны велись как между различными народами и государствами, так и внутри одного и того же народа (гражданские войны, усобицы). Иногда внутренняя смута, народное восстание или династический конфликт перерастали в полноценную войну, по последствиям сопоставимую с войной между народами и странами.

Размышление о природе войны, о ее неизменном наличии на всем протяжении человеческой истории, какое бы общество мы ни рассматривали, привело некоторых мыслителей, в частности, немецкого стратега Карла Клаузевица (1780-1831), к такому определению войны: «война есть продолжение политики иными средствами» ⁽¹⁾.

Это определение фундаментально, так как Аристотель назвал человека «политическим животным», определяя через политику сущность человека. Если рассматривать войну как продолжение политики, мы вынуждены будем признать, что она неразрывно связана с самой природой человека, точно так же, как неразрывно связана с ней политика. Древне-греческий философ Гераклит учил, что «вражда есть отец вещей», и конфликтность заложена еще глубже, не только в основании человека, но и в основании мира, его стихий.

Объяснения природы войны в разных мировоззрениях. Боги войны в язычестве. Будучи столь серьезным явлением, война по-разному интерпретировалась в мировоззренческих системах разных обществ.

Языческие культуры считали, что война есть проявление гневной природы божества, и персонификации этой природы отливались в фигуры богов и богинь войны – Арес (Марс) у греков и римлян, Индра и Кали у индусов, Тюр в скандинавской мифологии, Морриган у кельтов, Перун у славян и т.д. Немонотеистические религии видят в войне неотъемлемую часть мироздания – такую же, как смена дня и ночи, рождений и смертей. Природа война здесь коренится в природе вещей. При этом война племен и этносов между собой осознается как продолжение той войны, которую ведут между собой родовые и этнические боги этих племен и этносов: война людей воспринимается здесь как эпизод в нескончаемой битве богов.

Моральный характер войны в монотеизме. Восстание ангелов и наказание Божие. В монотеистических религиях война приобретает иной смысл. Наличие у мира единого Творца и Господина дает новое толкование самого феномена войны. Война приобретает моральный характер.

Истоки войны можно усмотреть в «восстании ангелов», которое в монотеистических религиях относится к самому начальному этапу творения, когда предводитель ангелов, созданный первым – дьявол, сатана, Люцифер -- восстал на Бога, желая быть с ним равным (или высшим). Верные Богу ангелы под предводительством архангела Михаила свергли дьявола и его последователей в преисподнюю, создав тем самым структуру религиозного космоса – верные Богу ангельские воинства образовали небесный рай, а павшие ангелы превратились в бесов, населяющих ад. Сам Бог в «Ветхом Завете» именуется «Элохим Саваоф», что с древне-еврейского переводится как «Господин Воинств». Словом «Саваоф», дословно «воинства», назывались также «звезды».

Битва ангелов становится в монотеистической религии прообразом духовной войны, которую должны вести все верующие со страстями, силами зла и греха. Сам путь верующих уподобляется непрерывной войне. Иногда это проецируется и на материальный мир, формируя теорию «священной войны» за веру, что подразумевает «войну с неверными». Это было характерно для ветхозаветных войн, которые вели иудеи с язычниками, осознавая их как религиозный долг. В Средние века на этом были основаны Крестовые походы католического Запада.

В исламской религии «джихад», обязанность вести войну против неверных, является важным элементом религиозно-морального кодекса. Исламские богословы разделяют «джихад» на два вида: «большой джихад» и «малый джихад». «Большой джихад» ведется в душе мусульманина против злых помыслов и греховных поступков. «Малый джихад» направлен против «идолопоклонников».

Православный мир не знал традиции «религиозной войны» как самостоятельной религиозно-политической категории, и Византия во время Четвертого Крестового похода (1202-1204) сама стала жертвой латинских завоеваний, которые католический Запад решил обратить в этот раз не просто «неверных», а против «восточных христиан», «обличенных» католиками в «ереси».

Другой аспект понимания войны в религиозном мировоззрении – это наказание, посылаемое человечеству Богом за его грехи. В этом смысле, война есть зло, и религиозная мораль делает из мира нравственную и духовную ценность (слова Христа в Нагорной проповеди «блаженны миротворцы, ибо тии сынове Божии нарекутся»).

Война в Новое время. В либеральном мировоззрении нет философии войны. Светские общества в Новое время осмысляют войну в более прозаических терминах. Согласно теории Томаса Гоббса, война есть следствие проявления эгоистической природы человека, нацеленной исключительно на собственные интересы. И если бы не государство, то война всех против всех была бы неизбежна. Государство, по Гоббсу, упорядочивает агрессию людей, вводит ее в рациональное русло. Маккиавелли считал, война есть прагматическое средство реализации материальных интересов государства. Эта же идея заложена в определении Клаузевица. Философия Просвещения (Руссо, Дидро, Вольтер, несколько позже Кант) считали войну «величайшим бедствием» и свойством «варварского» «непросвещенного» человечества. Здесь впервые формулируются теории «вечного мира».

 Либеральные теории считают войну «досадным недоразумением», проистекающим из необходимости обороняться от внешней агрессии или обеспечивать установленные правила «свободной торговли». К этому на практике добавляется военная колонизация и битва за природные ресурсы, которые капиталистические страны ведут на протяжении всей своей истории, но которые они отказываются осмыслять в философских идеологических терминах, считая их «исторической случайностью». Либеральной философии войны не существует, так как либералы настаивают, что «внедрение либеральных мировоззренческих принципов повсеместно автоматически приведет к миру». Что, впрочем, опровергается всем историческим опытом, который показывает, что либеральные и демократические страны воют между собой и с другими странами не меньше остальных. Более того, именно эпоха буржуазных преобразований в Западной Европе оказала решающее влияние на характер вооруженной борьбы во всем мире. Великая Французская революция положила конец представлению о войне как борьбе между представителями особых воинских сословий (рыцарей, дворян) или наемных солдат (ландскнехтов), на смену которым пришла всеобщая воинская повинность, рост технической оснащенности армий, массовые войны с вовлечение гражданского населения.

Мальтузианство, классовые и расовые войны. Английский экономист Томас Мальтус(1766-1834) сформулировал «надысторический закон народонаселения», согласно которому рост народонаселения происходит в геометрической, а рост средств существования -- лишь в арифметической прогрессии. Отсюда он выводил, что война является средством сокращения избытка населения, механизмом естественного экономического баланса. Мальтус не призывал к ведению войн, но объяснял их естественной необходимостью экономического развития общества.

В рамках марксистского подхода вооруженная борьба осмысливалась как глубоко социальное явление, основанное на логике эксплуатации и классовых интересах. Причины современных им войн марксисты видели в погоне за прибылью класса капиталистов, в связи с чем выступали против любых войн. Однако не все сторонники левых учений разделяли этот радикальный пацифизм и интернационализм. В Германии социалист Ф.Лассаль (1825-1864) старался объединить борьбу за социальные права с защитой германских национальных интересов. Многие немецкие социал-демократы в начале ХХ века также заняли патриотические позиции, вопреки русским большевикам, настаивавшим на саботаже военных действий своей страны и считавших все современные войны «несправедливыми и империалистическими». Это стало одной из причин распада 2-го Интернационала.

Вместе с тем, принцип классовой борьбы и теория революции оправдывали войну, которую призваны были вести рабочие и крестьяне против буржуазии (гражданская война), а позже потребность защищать завоевания социализма привела большевиков к идее о необходимости создать собственную систему вооруженных сил (рабоче-крестьянскую армию) и развивать военную науку и стратегию системно и последовательно. Ленин писал, что «всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться». На этом методологическом базисе в условиях гражданской войны и иностранной интервенции в Советской России в 1917 – 1918 годы возникла Рабоче-крестьянская Красная Армия (РККА).

Фашистские режимы воспевали войну как сферу реализации героического начала в человеке, видели в милитаризме самодостаточную ценность. Германские нацисты добавляли к этому идею «борьбы рас», которую якобы «низшие расы» сознательно ведут против «высших».

Наука о войне. Осмысление войны как общественного и исторического феномена привело к появлению особой отрасли знания – военной науки, в рамках которой под различными углами зрения исследуются как философские основания войны и мира, так и сугубо прикладные аспекты ведения боевых действий, принципы комплектования и строительства вооруженных сил, развитие военной техники и т.д. Центральное место в системе военных дисциплин занимает теория и история военного искусства, составными элементами которого являются стратегия, тактика и оперативное искусство.

Военная стратегия («стратегия» -- греч. «искусство вождения войск») охватывает цели вооруженной борьбы, наиболее фундаментальные вопросы теории и практики ее ведения, подготовку армии к войне, проблемы военного строительства, исследует закономерности войны как общественно-исторического явления.

Военная тактика («тактика» -- греч. «искусство построения войск») занимается не войной в целом, а проблемами ведения боя конкретным подразделением в тех или иных условиях местности.

Тактика в древнем мире была тесно связана, а иногда и неотличима от стратегии, поскольку в большинстве сражений одновременно решались тактические и стратегические задачи, предопределявшие исход целого похода или войны. Со временем эти две составляющие военного искусства значительно разошлись, что метко заметил русский полководец М.И.Кутузов -- «можно выиграть сражение, но проиграть войну»,

Значительно позже, уже в эпоху массовых войн ХХ века в самостоятельную отрасль выделилось оперативное искусство, занимающее промежуточное положение между стратегией и тактикой и охватывающее вопросы организации и проведения самостоятельных операций различными объединениями вооруженных сил на возможных театрах военных действий (ТВД).

Сунь-Цзы. Военное искусство с глубокой древности осмыслялось военачальниками, императорами и философами, наблюдавшими за историческими битвами или участвовавшими в них лично. Один из древнейших текстов, посвященных проблемам военной стратегии, -- «Искусство войны» Сунь-Цзы (6–5 в.в. до н.э.), китайского полководца, теоретика военного искусства и основоположника «школы военной философии» («бин цзя» -- по-китайски). Свой трактат Сунь-Цзы начинает с главной мысли: «Война -- это великое дело государства, основа жизни и смерти, Путь к выживанию или гибели», а далее переходит к детальному описанию правил военного искусства в сочетании с философскими и этическими обобщениями в духе даосской религии («Дао заставляет людей быть в полной гармонии с правителем. Они будут умирать вместе с ним, они будут жить вместе с ним и не бояться опасности.»).

Сунь-цзы определяет пять способов добиться победы, не потерявших своей актуальности и по сей день:

«Тот, кто знает, когда можно сражаться, а когда нельзя, одержит победу.

Тот, кто понимает, как использовать большие и малые силы, одержит победу.

Тот, у кого верхи и низы горят одним и тем же желанием, одержит победу.

Тот, кто, будучи полностью готов, ждет неподготовленного, одержит победу.

Тот, у кого полководец способный, а правитель не мешает ему, одержит победу.

Таковы пять путей узнать победу.

Поэтому сказано, что тот, кто знает врага и знает себя, не окажется в опасности и в ста сражениях. Тот, кто не знает врага, но знает себя, будет то побеждать, то проигрывать. Тот, кто не знает ни врага, ни себя, неизбежно будет разбит в каждом сражении .»

Из этих основополагающих принципов вытекает анализ Сунь-цзы стратегических задач и оценка конкретных ситуаций, возникающих в ходе ведения боевых действий.

Войны и различные типы общества (премодерн, модерн, постмодерн). Принципы ведения войны, стратегия как таковая с эпохи Сунь-Цзы или трактата Юлия Цезаря (100 - 44 до н.э.) о «войне с галлами» не сильно изменились, так как основные цели войны, которые стояли перед древними обществами и которые стоят сегодня, остаются теми же самыми – задача победить противника, отстоять суверенитет. Политические режимы, религии, идеологии, экономические уклады за это время многократно сменяли друг друга, а война в своей сути оставалась той же самой. В трех типах общества (премодерна, модерна и постмодерна) существенно различалась не стратегия войн, но субъекты, которые их вели, оружие, которым они были вооружены, и тактика, которой они пользовались.

Война в традиционном обществе: множественность субъектов. В традиционном обществе субъектом ведения войны могли выступать рода, племена, княжеские дружины, ополчения, религиозные общины, политические партии, этносы, народы и государства. «Права на ведение войны» как такового не существовало, войны возникали по факту, и их разжигателями и участниками могли становиться самые различные группы.

По мере формирования государств постепенно складывается «закон войны» (по-латыни «jus belli»), который предусматривает, что объявление и ведение войны является прерогативой властвующей инстанции – короля, князя или иных представителей правящей знати. В государстве количество субъектов, которые могут начинать военные действия и вести их, резко сокращается, но фактически это признается не сразу и не всеми, и племена, этносы, социальные и религиозные группы сплошь и рядом нарушают это правило, бросая вызов воинскому сословию, оформленному в государство. Это приводит к постоянному пересмотру расклада сил – появлению новых династий, распаду одних государств и появлению других, сложным процессам племенных, этнических и династических конфликтов, которыми полна история любого государства.

Войны людей против людей. Исход любой войны решает фактор силы. Традиционное общество характерно тем, что его техническое оснащение остается относительно простым. Здесь инструмент, орудие труда не является высшей ценностью, и изобретательство не возведено в ранг наиболее престижного и значимого вида человеческой деятельности. Поэтому в военных кампаниях акцент ставится на численности войск и уровне их профессиональной подготовки. Большое внимание уделяется моральному духу армии, психологическому настрою воинов.

Войны традиционного общества это войны людей против людей, где противники сходятся в смертельной битве непосредственно друг с другом, обмениваясь ударами, нападая и обороняясь. Оружие имеет относительное значение – подчас оно освящается, видится как нечто священное, но эта «святость» есть следствие не технической эффективности, а символической нагрузки, воплощения воинской эстетики, боевого духа. Войны традиционного общества позволяли их участникам раскрыть свою природу, обнаружить не только свои силовые характеристики, но и свои внутренние душевные качества – личное мужество, героизм, стойкость, ум, самоконтроль, чувство товарищества.

Не оружие решало исход битв, но люди, которые в них участвовали.

Сакрализация войны. Духовный и глубинно человеческий характер войны в традиционном обществе (премодерн) осмыслялся через сакрализацию войны. В ней принимали участие не только сами люди, но и духовные сущности (боги в язычестве, святые в монотеистических религиях), и даже природа, стихии. Так, покровителями христианских воинов считались архангел Михаил и святой Георгий. В православной традиции особо почитался в этом качестве также святой Дмитрий Солунский.

Войны, которые вел Мохаммед, являются архетипом благочестивого поведения и образцом для исламской этики и одновременно стратегии. В иудаизме войны патриарха Авраама или Исуса Навина считаются образцами «священных войн», в которых на стороне иудеев соучаствовал сам Яхве.

Модерн: тринитарные войны. Существенно меняется природа и структура войны в обществе модерна. В Новое время, в период буржуазных революций, происходит окончательное закрепление права на ведение военных действий за государством и его правительством. Субъектом войны становится только государство и его правительство.

 Концепцию такой войны, соответствующей периоду модерна, подробно описал К.Клаузевиц. Она получила название «тринитарной войны» («тринитарность» -- от лат. «trinitas», «троичность», «нечто, основанное на трех началах»).

Смысл концепции «тринитарной войны» состоит в следующем:

война ведется между государствами и решение о ней принимают легальные правители (правительства),

война ведется только профессиональными армиями и результаты битв между ними определяют проигравшего и выигрывавшего,

в войне не участвует мирное население, получающее статус «нонкомбатантов» (от французского «non-combatant» -- дословно «не сражающийся»), которое обязаны оберегать армии и правительства всех участников конфликта.

Индустриальный фактор в войне. Тотальные войны. Войны эпохи модерна имеют еще одну особенность: фактор вооружения в них настолько возрастает, что его роль постепенно становится решающей. В традиционных войнах вооружение никогда не было основным фактором. В эпоху модерна судьба сражений все чаще зависит от материальной и технической оснащенности армий. На этом основан и процесс колонизации европейцами мира: в нем решающим преимуществом становится техническое оснащение (использование пороха, нарезного оружия и т.д.), так как в условиях традиционных вооружений народы Азии, Африки или Америки, подвергшись европейской колонизации, вполне могли бы отстоять свою свободу – военный дух и уровень воинской касты там весьма высок.

По мере индустриализации капиталистических обществ Запада происходит индустриализация войны. Рост фактора вооружений, средств передвижения и связи меняет основную концепцию военной стратегии: вооружение выходит на первый план. Отныне даже многочисленная, обученная и морально бодрая армия может быть побеждена теми, у кого вооружение окажется технически более совершенным. Количество воинов, психология, подготовка по-прежнему сохраняют свое значение, но качество вооружений делают их относительными.

Индустриализация войны, впечатляюще проявившаяся в Первую и Вторую мировые войны, приводит к тому, что побеждают уже не столько люди, сколько оружие, индустрия, машины. Человеческий фактор остается важным, но отсутствие патронов, разрыв коммуникаций или недостаток технических средств отныне может решить исход серьезных сражений. Роль машин стремительно растет. Поэтому тринитарные войны становятся все более и более индустриализированными, постепенно превращаясь в «тотальные войны» (К.Шмитт), когда уровень оружия массового уничтожения достигает такой отметки, что отделить военных противоположной армии от мирных граждан практически невозможно. Страшные примеры Второй мировой войны, включая сброс ядерном бомбы на мирные японские города Хиросиму и Нагасаки американцами, показывают, что в индустриальных войнах («тотальных войнах») почти исчезает разделение на «комбатантов» («сражающихся») и «некомбатантов» («не сражающихся»), и сами «сражающиеся» становятся все более обслуживающим персоналом смертоносных машин.

Если в традиционном обществе для победы над сильной и мощной армией противника необходимо было выиграть множество сражений, в каждом из которых проверялось внутренне качество военачальников и простых воинов, то в индустриальных войнах для этого подчас достаточно нажатия кнопки технического персонала, выполняющего формальное поручение вышестоящего начальника.

Фигура партизана. Однако, несмотря на технологизацию вооруженной борьбы в полноценной индустриальной войне в ХХ веке дали о себе знать и военные явления предшествующей эпохи (премодерна). Это -- явление партизанской войны.

Фигура партизана, гражданского (или военного) лица, ведущего против качественно более сильного врага войну в его тылу без всяких правил, является пережитком древних эпох (войн «до-тринитарного» периода). Партизаны действуют не от имени правительства и не являются регулярными военными частями. Они, как правило, лишены того уровня вооружения, которым наделен формальный противник и собственная регулярная армия. Поэтому партизанская война опирается на конкретный природный ландшафт, использует знание родного края со множеством деталей, не обозначенных ни на каких даже самых точных картах, тонко использует психологию местного населения, оказывающего партизанам явную или скрытую поддержку.

Партизаны действуют по ту сторону «законов военного времени», и поэтому в случае попадания в плен не могут рассчитывать на статус военнопленного. Их обычно уничтожают, так как даже в рамках чрезвычайной ситуации войны они нарушают ее правила, опираясь не на «легальное» понимание войны, но на ее «легитимное» понимание. Для партизан, действующих в тылу вражеской армии (и, как правило, на своей собственной родной земле), не важно, что легальной здесь является уже вражеская власть. Они не признают этого, и война для них всегда является «Отечественной», т.е., в первую очередь, моральной, на основании чего они и пренебрегают ее «тринитарными» законами.

Действия партизан настолько нарушают правила индустриальной войны, что могут привести к репрессиям против мирного населения со стороны оккупационных властей: если какая-то часть покоренного гражданского населения опрокидывает третье правило войны о неучастии мирного населения, то оккупационные власти снимают с себя ответственность за соблюдение законности в отношении мирного населения. В ХХ веке одним из первых прецедентов ведения масштабной и эффективной партизанской войны были действия советских ополченцев и диверсионно-разведывательных групп в тылу немецко-фашистских захватчиков.

Несмотря на то, что партизанские формы войны, с технической точки зрения, качественно уступают индустриальным формам ее ведения, в определенных случаях они оказываются чрезвычайно эффективными и способны нанести противнику чувствительный урон.

Ядерное оружие. Доктрина сдерживания. Режим нераспространения. Появление ядерного оружия довело логику индустриальной войны до предела. Само наличие такого оружия сделало войну в традиционном понимании бессмысленной: места для мужества, героизма, напряжения сил, воли, силы, ловкости и т.д. более не оставалось вообще. Война с возможным использованием ядерного оружия означала автоматическое уничтожение всего человечества. Такое оружие обесценивало традиционные формы военного искусства и фактически сводило к минимуму человеческий фактор: после принятия решения об использовании ядерного оружия в вооруженном конфликте все остальное от человека практически не зависело.

Ядерное оружие изначально появилось как результат американских разработок, которые призваны были обеспечить абсолютное военное превосходство над СССР. Но ядерные разработки советских ученых свели это преимущество к нулю, так как наличие у СССР атомной бомбы, фактически, делало использование этого оружия американцами невозможным без риска собственного уничтожения. Поэтому наращивание ядерного потенциала во второй половине ХХ века получило название «сдерживание». Соперничество в развитии ядерных технологий протекало не для того, чтобы получить возможность когда-нибудь ими воспользоваться в военных целях, но для того, чтобы этой возможности ни при каких обстоятельствах не получили другие. Развитие вооружений в стратегии «сдерживания» -- это изменение самой логики войны. Традиционные войны видят в оружии инструмент, который следует применять для обеспечения победы. Ядерное оружие – такой инструмент, смысл которого заключается в том, чтобы исключить саму возможность его применения.

Дальнейшее распространение ядерного оружия было существенно ограничено подписанием «Договора о запрещении испытаний ядерного оружия» (1963) и «Договора о нераспространении ядерного оружия» (1968). Согласно последнему документу, пять «ядерных держав» (США, СССР, Великобритания, Франция, Китай) обязались начать сокращение своих атомных арсеналов (вплоть до полной ликвидации), а все остальные страны – воздержаться от приобретения ядерного оружия. В качестве главной контрольной инстанции было определено «Международное Агентство по Атомной Энергетики» (МАГАТЭ), действующее в тесной взаимосвязи с Советом Безопасности ООН. Однако три государства – Индия, Пакистан и Израиль – по политическим тва по ыли воздера воздеражться еналов вплоть до полного уничтожения, ение между ними будет орассмотрено нами дале мотивам отказались присоединяться к «Договору о нераспространении» и в скором времени также стали обладателем атомного оружия. Другие же страны (например, ЮАР и Аргентина), хотя технологически и были способны вступить в «ядерный клуб», тем не менее, под давлением международного сообщества отказались от этого шага. Кроме того, СССР и США заключили целый ряд двухсторонних договоров, нацеленных на остановку «гонки вооружений». Наиболее важные из них: «Договоры об ограничении стратегических вооружений» -- ОСВ-1 (1972) и ОСВ-2 (1979), «Договор об ограничении систем противоракетной обороны» – ПРО (1972), «Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений» – СНВ (1991).

В период «холодной войны» ядерное оружие для мелких и средних государств представлялось излишней обузой, т.к. требовало огромных средств для создания, поддержания работоспособности и автоматически означало введение санкций со стороны МАГАТЭ и ООН. Значительно более простой путь обеспечения своего суверенитета и безопасности открывало участие страны – формальное или нет – в одном из двух геополитических союзов, возглавляемых США (НАТО) и СССР (Варшавский Договор). Это автоматически означало раскрытие над ней символического «ядерного зонтика», т.е. получение гарантий со стороны одной из «ядерных держав» защитить данную страну в случае опасности.

Однако с распадом СССР и крушением двухполюсной системы миропорядка многие государства осознали, что в условиях однополярной глобализации единственным средством сохранить суверенитет и защитить себя от агрессивной политики США, пусть ценой возможной планетарной катастрофы, является обладание ядерным оружием. Это дало начало новому витку ядерной гонки вооружений, в которую включились теперь не только сверхдержавы, но и региональные лидеры. В той или иной степени о своих атомных амбициях заявил Иран, требующий права самостоятельно обогащать уран, а также Северная Корея, успешно осуществившая испытание атомной бомбы в 2006 году. Технологически в кратчайшие сроки способны создать ядерное оружие такие страны, как Германия, Япония, Канада, Бразилия, Аргентина, ЮАР, Австралия и некоторые другие. Единственное что их сдерживает – это международно-правовые ограничения и геополитическая раскладка сил.

Обычные виды вооружений сумели сохранить свое значение лишь частично и продолжали во второй половине ХХ века использоваться в локальных войнах. Таковы были конфликты во Вьетнаме, Корее, Африке, Латинской Америке и на Ближнем Востоке. Войны индустриального характера сместились в сторону региональных конфликтов и сохраняют значение для тех стран, которые либо не имеют собственного ядерного оружия, либо не могут в конкретной ситуации его использовать.

Особенность методологии советской военной науки. В основе советской военной науки, зародившейся после 1917 года, лежала марксистская модель понимания истории. Считалось, что в экономике развитие «производительных сил» вело к изменению «производственных отношений» и смене общественно-исторических формаций, а в сфере военного искусства появление новых видов вооружений порождало коренную перестройку способов и методов ведения войны.

Если отбросить экономический детерминизм, свойственный марксизму, то на основании этой периодизации можно построить достоверную систематизацию этапов войной истории, где типы вооружения связываются с изменениями стратегии и тактики, а также с социально-экономическими особенностями развития общества.

Войны первого поколения. Холодное оружие. В военной науке выделяется шесть поколений войн.

Войны первого поколения ведутся с помощью холодного оружия -- копья, стрелы, луки, доспехи мечи. Развитие тактики шло от простейших построений войск (фаланга) и фронтальных столкновений сторон к более сложным конфигурациям и маневрированию войск на поле боя («манипулярный» и «когортный» боевые порядки). Выделялись морские и сухопутные войска, в которых существовало два рода войск – пехота и кавалерия. Это контактные войны, которые велись на протяжении всей истории человечества с древнейших времен до XI-XIII века, когда был изобретен порох.

Войны второго поколения. Порох.  Использование огнестрельного гладкоствольного оружия (стрелкового и пушечного) означало переход к войнам второго поколения. Исход сражения стал решаться не только атакой живой силы, но и мощью огня, фронтальные боевые порядки начали трансформироваться в линейные. К XVIII веку завершился переход к новой тактике, основанной на сочетании маневра и огня как средства подготовки атаки с ударом холодным оружием пехоты и кавалерии. Однако это были все еще контактные войны, и поражение на дистанции на первых порах не особенно отличалось от выстрелов лучников и арбалетов в войнах предыдущего поколения.

Войны третьего поколения. Нарезное оружие. В XVIII-XIX веках наступает эпоха войн третьего поколения. Она связана с появлением нарезного оружия. Оно стало многозарядным, относительно скорострельным, более прицельным и дальнобойным и вызвало к жизни новые боевые порядки – тактику колонн и рассыпного строя, стрелковую цепь, штыковую атаку. Войны поменяли характер, стали более массовыми, с точки зрения живой силы, применяющей это оружие; резко расширился их масштаб. Появились первые признаки зарождения операций как самостоятельной формы военного искусства. Войны стали затяжными, окопными, дистанционными, хотя контактный характер сохранился.

Войны четвертого поколения. Автоматическое оружие. Тактика общевойскового боя. Четвертое поколение: автоматическое оружие, которое появилось в начале ХХ века. Его стали устанавливать на бронебазе, самолетах, надводных и подводных кораблях. Расширилась география ведения боевых действий, резко возросла их динамика, темп, глубина прорыва. Появились новые виды и рода войск –

боевая авиация,

подводный флот,

десантные подразделения,

средства противовоздушной обороны,

химические войска.

Их появление привело к возникновению тактики общевойскового боя. Были разработаны новые способы ведения боевых действий, в том числе теория глубокой наступательной операции, отвечавшие изменившимся условиям и возможностям войск. Наряду со стратегией и тактикой, окончательно сформировалось в самостоятельную отрасль военного знания оперативное искусство, охватывающее вопросы проведения наступательных и оборонительных операций стратегического масштаба.

Войны пятого поколения. Ядерное оружие. Ядерное и термоядерное оружие, разработанное после 1945 года, означало вступление в войны пятого поколения, что привело к коренным изменениям военного искусства. Резко возросла роль стратегии, которая с созданием стратегических ядерных сил получила возможность, минуя оперативно-тактический уровень, непосредственно влиять на ход войны и добиваться решающих результатов.

Войны 6 поколения: гипотеза В.И.Слипченко. В 90-е годыXX века наследие советской военной школы – учение о типах (поколениях) войн – получило дальнейшее развитие применительно к новым цивилизационным реалиям (постмодерн) в трудах российского генерала В.И.Слипченко (1935 – 2005), вице-президента Академии военных наук РФ. Освободив марксистскую модель эволюции военного искусства от догматической терминологии, он выдвинул гипотезу о появлении в условия глобализации войн шестого поколения, основанных на применении высокоточного оружия. Высокоточное оружие – это такое оружие, у которого вероятность поражения цели на межконтинентальном удалении в любых погодных условиях, даже с учетом противодействия средств ПВО противника, близка к стопроцентной. Ракета самостоятельно маневрирует, находит и с высокой вероятностью поражает нужную цель. Наряду с высокоточным оружием развитие получают системы вооружения на новых физических принципах (лазерные, геофизические, пучковые, радиологические, электромагнитные, психотронные и др.). Боевые модули размещаются не только в традиционных средах (суша, море), но преимущественно в воздушно-космическом пространстве, откуда бесконтактным способом и наносится поражение вражеской стороне.

Войны первого поколения относятся к традиционному обществу. Второго поколения – к переходному периоду на пути модернизации. Войны третьего и четвертого поколения строго соответствуют эпохе модерна и индустриальной стадии развития экономики. Войны пятого поколения имеют неопределенный характер, т.к. они никогда не велись, и их развязывание тождественно самоуничтожению человечества. Войны шестого поколения относятся уже целиком к эпохе постмодерна.

Первым примером войн шестого поколения был конфликт вокруг Фолклендских островов 4 мая 1982 года между Великобританией и Аргентиной. Великобритания решила подойти с островов к Аргентине и побороться за свои территории, обладая мощным флотом и ядерным оружием. Аргентина же купила у Франции всего пять высокоточных крылатых ракет. При помощи этих пяти ракет аргентинцы потопили три ан