Основы геополитического метода

«Геополитика – это наука о Государстве как географическом организме, воплощенном в пространств е.»

Р.Челлен

 

Определение «геополитики». Цивилизация как пространство. Изучение цивилизаций как самостоятельного явления привело к появлению отдельной дисциплины – геополитики, которая начала развиваться с конца XIX века как самостоятельное направление в обществоведении. Смыл геополитики в том, чтобы выработать обобщающую концепцию, совмещающую «большие длительности» с «большими пространствами». Если изучение цивилизаций оперировало с множеством культурных параметров, с трудом поддающихся строгой и однозначной классификации и систематизации, то геополитика предложила обобщающий метод, использующий ограниченный набор параметров. Геополитика есть дисциплина, стремящаяся придать сравнительному изучению цивилизаций почти математическую точность и системность. Она  исследует связь политических и исторических событий с географическим пространством.

Большое пространство. В основе геополитики лежит фактор «большого пространства». Именно «большое пространство» (в пределе – континент) становится главным объектом изучения геополитики. При этом подразумевается, что обобщающие характеристики «большого пространства» остаются неизменными и на протяжении «большой длительности». Понятие «большого пространства» служит выделению в качестве приоритетного критерия географического апсекта цивилизации.

Классики геополитики. Основные принципы геополитики разработали швед Рудольф Челлен, который ввел сам этот термин, англичане Хэлфорд Макиндер и Николас Спикмен (1893-1943), немцы Фридрих Ратцель, Карл Шмитт и Карл Хаусхофер (1869-1946) (серьезно дискредитировавший эту дисциплину сотрудничеством с гитлеровским режимом), француз Видаль де ля Блаш (1845-1918) и другие. В России геополитическими методами пользовались философы-евразийцы (П. Савицкий).

Дуализм «суша» - «море». Геополитика утверждает, что качество пространства определяет структуру цивилизации, которая создается в пределах этого пространства.

В основе геополитического метода лежит базовая идея, что все цивилизации делятся на два основополагающих типа: на цивилизации Суши и цивилизации Моря.

Суша представляет собой устойчивый ландшафт. Когда общество адаптируется к такому сухопутному ландшафту, оно создает особый тип цивилизации, где преобладают фиксированные консервативные начала – строгие границы, иерархия, ценности верности, чести, почтения к старшим и т.д. Сухопутное общество – консервативное, традиционное общество, ориентированное на «вечность», «постоянство» и «неизменность». Когда общество отвечает на «вызов» окружающего сухопутного ландшафта положительно, то перенимая его основные черты, само становится «сухопутным», относит себя к цивилизации Суши.

Классическими образцами цивилизации Суши для геополитиков являются греческая Спарта, Римская империя, империя Чингисхана, царская (и советская) Россия.

Другим полюсом является «цивилизация Моря». Она развивается среди тех народов, которые связывают свою судьбу с мореплаванием, и постепенно становятся на сторону моря как стихии. Не все народы-мореплаватели делают такой выбор. Это зависит от многих причин. Но есть определенные народы, которые воспринимают постоянную переменчивость морского пейзажа, отсутствие четких границ, равнозначность всех маршрутов, жесткое отделение корабля и его экипажа от окружающей стихии, не приспособленной для естественного обитания человека, как основание для совершенно особой цивилизации. Став на сторону Моря, такие народы начинают воспринимать с такой позиции и саму Сушу. Все на Суше становится для народа моряков временным и преходящим. Никаких фиксированных границ, строгих и общеобязательных маршрутов, ценностей и иерархий не существует. Дух индивидуального предпринимательства, авантюризма, динамичного путешествия по дорогам, которых нет и не было никогда ранее, становятся отличительной чертой особого психологического, социального, а затем экономического и политического типа.

Для цивилизации Моря свойственны:

· развитие качеств авантюризма, риска,

· искусность в проведении торговых предприятий, повышенное чутье к конъюнктуре товаров и цен, готовность использовать для извлечения выгоды дефицит в локальных культурах тех или иных продуктов,

· презрение к границам и проторенным тропам (как физическим, так и социальным),

· договорные отношения между участниками какого-то конкретного предприятия, заканчивающиеся после его завершения, 

· индивидуальная доблесть, эгоцентризм,

· безразличие к традициям, устоям, правилам и нормам,

· склонность к техническим изобретениям и их утилитарной оптимизации для достижения конкретной материальной цели.

Такая цивилизация поощряет торговлю, обмен, техническое развитие, инновации, т.е. те качества, которые лежат в основе современной западной цивилизации и капиталистической системы.

Геополитики указывают, что еще задолго до Нового времени существовали морские державы, которые шли к той же цели и по той же логике. Это -- древний Карфаген, портовые Афины, голландская торговая империя. А создание морской Британской империи в мировом масштабе стало главным толчком к вовлечению большинства европейских народов в виток капиталистического развития, что с геополитической точки зрения, было признаком их вхождения в зону влияния морской цивилизации.

Пары -- Рим и Карфаген, Афины и Спарта, и позже Британская Империя и царская Россия -- иллюстрируют примеры противостояния этих двух типов цивилизаций.

В ХХ веке геополитический дуализм ярче всего проявился в противостоянии сухопутного СССР и морских США. Геополитики объясняют это противостояние не идеологическими, а цивилизационными и стратегическими соображениями. История конца ХХ века показывает, что их анализ гораздо ближе к реальности, чем ожидания позднеесоветских политиков, убежденных, что противоречия между СССР и США снимутся, как только будет устранена идеологическая составляющая советского режима.

«Береговая зона». Важным понятием геополитики является концепция «береговых зон» (развитая Николасом Спикменом). Береговая зона является территорией самого напряженного противостояния между импульсами, идущими из глубины Суши и со стороны Моря.

Цивилизация Суши стремится достичь своих естественных пределов, включив береговую зону в территорию свого контроля. Цивилизация Суши видит эту береговую зону как свою естественную провинцию. Цивилизация Моря смотрит на эту же береговую зону извне, из морских просторов, и воспринимает ее как объект колонизации, эксплуатации и плацдарм для позиционного противостояния с цивилизацией Суши, которая оказывается лишенной доступа к портам.

В этой «береговой зоне», где сталкиваются два противоположных цивилизационных начала, как правило, идет бурное культурное развитие, основанное на необходимости постоянного выбора между сухопутным и морским началами. Этот особый «нейтральный» характер «береговой зоны» делает ее привилегированной территорией развития культуры, которая, в свою очередь, влияет и на цивилизацию Суши, и на цивилизацию Моря.

Схематически можно сказать, что глобальный исторический процесс, как его видят геополитики, представляет собой непрерывную дуэль между Сушей и Морей за контроль над «береговыми зонами».

Континент Евразия и «сердечная земля». Когда освоение мира достигает планетарных масштабов, цивилизация Суши и цивилизация Моря приобретают континентальный размах, закладывая не только региональные (как в Античности или в Сердневековье), но глобальные силовые линии противостояния цивилизаций.

Уже в начале ХХ века Макиндер, применяя геополитический подход к реальной политике, утверждал, что оплотом цивилизации Суши является весь евразийский материк, а ядром этой цивилизации выступают северо-восточные земли Евразии, названные Макиндером «сердечной землей» (heartland). Границы «сердечной земли» совпадают приблизительно с территорией Российской Империи, СССР и сегодня Российской Федерации. Россия есть геополитическая платформа всей цивилизации Суши, ее историческое воплощение.

Ее противником выступает Великобритания, позже США, как историческое выражение «морского могущества». Между англосаксонским полюсом цивилизации Моря и русским полюсом цивилизации Суши идет непрерывная позиционная борьба. В центре этой борьбы – контроль за береговыми зонами, тянущимися по всей оконечности евразийского континента – от Западной Европы, через Ближний Восток, Центральную Азию вплоть до Индии и стран Дальнего Востока.

Макиндер писал: «Кто контролирует Евразию, тот контролирует весь мир». Задача цивилизации Суши -- выйти к теплым океанам. Задача цивилизации Моря -- не дать этого сделать, замкнув «сердечную землю» во внутренних пространствах.

Макиндер, впервые предложивший такой анализ, сам служил английским советником в армии Колчака (1873-1920) и воплощал свои идеи на практике, считая «белых» силой Морской (так как союзной Великобритании), а «красных» -- «сухопутной» (так как за большевиками стояли относительно «континентальные» немцы). Позже вся история ХХ века, и особенно противостояние двух сверхдержав после окончания Второй мировой войны, подтвердила стратегическое значение Евразии и логику противостояния цивилизации Суши и цивилизации Моря за контроль над «береговыми зонами». Политика СССР и США во второй половине ХХ века в Европе, в Азии и на Дальнем Востоке служит иллюстрацией геополитической идеи «сердечной земли».

Атлантизм и евразийство – как геополитические явления. Морская цивилизация в планетарном масштабе после Второй мировой войны, возвышения США и создания Северо-Атлантического Альянса (НАТО) совпала с таким явлением как «атлантизм». Под «атлантизмом» следует понимать идею «северо-атлантической цивилизации», объединяющей в себе США и страны Западной Европы. Атлантический океан рассматривается в таком случае не как преграда, но как «внутреннее озеро», по обоим берегам которого находится одна и та же цивилизация с общими культурными, ценностными, историческими принципами и стратегическими интересами.

По объему силового потенциала в атлантизме главенствуют США как центр всей системы. Западная Европа, которая в свое время сама была историческим полюсом, сегодня выполняет вспомогательную роль.

Атлантизм обозначает цивилизацию Моря в ее конкретном историческом проявлении по результатам Второй мировой войны и подчеркивает приоритет американских стратегических интересов в глобальном масштабе.

Симметричным, но обратным по значению геополитическим термином является евразийство, понятое не как философское направлении русской мысли, но как совокупность стратегических интересов цивилизации Суши и «сердечной земли» на протяжении ХХ века и особенно после Второй мировой войны. Для философов-евразийцев геополитический аспект был прикладным и второстепенным, но в современной стратегии и политологии именно он выдвинулся на первый план. В любом случае следует отличать «евразийство» как геополитическую категорию и критерий стратегического анализа от более сложной и многомерной историко-философской и политической теории, носящей то же название.

Геополитика глобализации и «мировое правительство». Процессы глобализации, рассмотренные с геополитической точки зрения, представляют собой распространение атлантизма в глобальном масштабе, т.е. проекцию цивилизации Моря в ее современном американо-европейском выражении на всю территорию мира.

Глобализация несет в себе очевидный цивилизационный код, и этот код исторически и структурно является выражением атлантистской цивилизации Моря. Это проявляется:

· в системе ценностей (индивидуализм, договорные отношения, «прогрессизм», свобода нравов),

· в обязательном экономическом укладе (свободный рынок либеральная экономика),

· унифицированной политической системе (формальная либеральная демократия),

· распространении технических средств (созданных западным обществом в ходе своего развития),

· приоритете стратегических интересов США и Западной Европы (объявление США всего пространства планеты зоной своих национальных интересов).

Глобализация вступила в свою высшую стадию после распада СССР, когда позиции цивилизации Суши резко ослабли, и «сердечная земля» перестала оказывать ощутимое сопротивление распространению атлантитской системы. В 1990-е годы сама Россия оказалась включенной в процесс атлантизма, заняв позицию послушного следования за международной стратегией США, т.е. отказалась от защиты своей цивилизационной идентичности.

Влияние центра атлантизма (США) на «береговые зоны» в процессе глобализации усилилось. Сама эта «зона» резко подвинулась вглубь континента. В подконтрольный атлантистам пояс попали страны Восточной Европы и многие бывшие республики Советского Союза, вступившие в НАТО или готовящиеся туда вступить.

Глобализация затронула многие страны Третьего мира, что ослабило их и без того шаткий суверенитет, сделав их еще более зависимыми от США и их политических, финансовых, экономических и культурных институтов, постепенно превращающихся в «мировое правительство».

Многополярность и однополярность. Не все страны и народы приняли феномен глобализации как должное. В России как «сердечной земле», в исламских странах, в некоторых азиатских режимах, в Латинской Америке многие отвергли экспансию атлантистской цивилизации и выдвинули альтернативную модель развития. Вместо однополярного глобализма – многополярный мир. Вместо планетарного диктата одной цивилизации (неоколониализма и неоимпериализма) – диалог различных цивилизац ий. Вместо единой логики развития – свободный выбор пути. Так сложилась теория многополярного мира, философия многополярности.

С геополитической точки зрения, речь шла о том, чтобы вместо одного центра атлантистского цивилизации утвердить несколько самостоятельных и независимых полюсов, позволяющих всем странам и народам выбрать свое место в цивилизации и стратегическом раскладе сил.

Геополитическая двойственность современной Европы. Евроатлантизм и евроконтинентализм. Интерес к многополярной философии проявил и Евросоюз. Геополитическая идентичность Европы – как «береговой зоны» -- двойственна. И несмотря на то, что атлантистское, морское начало в ней преобладает, есть и противоположные – сухопутные тенденции, называемые иногда «евро-континентализмом».

Если атлантистский полюс Евросоюза более других отстаивают Англия, Испания и страны Новой Европы (входившие ранее в соцлагерь и сохранившие неприязнь к России – как царской, так и советской), то в основе континенталистского полюса стоит франко-германский альянс.

В целом же Европа стремится играть более самостоятельную роль в мировой политике, что выражается в ее осторожной поддержке многополярного мира. Евро-атлантисты видят судьбу Евросоюза в тесном альянсе с США и НАТО. Евро-континенталисты считают, что Европа сама по себе должна стать геополитическим полюсом, превратив Атлантический океан из «внутреннего озера» в реальную границу между двумя цивилизациями, а не между двумя берегами единой цивилизации.

На это откликаются и американские ястребы, которые обвиняют Европу (особенно Францию и Германию) в «предательстве атлантической общности судьбы». 

Такая двойственность прекрасно объясняется исходя из логики «береговой зоны».

Интеграционные процессы в мире: два сценария интеграции. Не только сторонники, но и противники глобализации понимают неизбежность интеграционных процессов, протекающих в современном мире. Все меньше стран способны даже теоретически отстоять свой суверенитет и свою независимость в случае военного конфликта. Национальные экономики становятся проницаемыми и зависящими от глобальных тенденций и процессов, контролируемых странами «богатого Севера». Национальное государство больше не способно адекватно реагировать на те исторические вызовы, для ответа на которые оно и было создано.

Существует два сценария интеграции. Первый заключается в однополярной глобализации, т.е. во вступлении страны напрямую в «единый мировой порядок» с универсальной системой ценностей, общим технологическим, экономическим и социальным укладом. Это интеграция в глобализм.

Второй представляет собой проект интеграции с ограниченным количеством участников, объединенных между собой:

· территориальным положением,

· уровнем экономического развития,

· общностью цивилизационных и культурных начал,

· исторической судьбой,

· социальной психологией.

Примером такой интеграции является Евросоюз, а также поиск сближения стран Тихоокеанского региона, входящих в АСЕАН, объединение ЕврАзЭС, организация стран Исламской Конференции и т.д.

Первый сценарий можно определить как «глобальная глобализация» («однополярная глобализация»). Второй – как «региональная глобализация» («многополярная глобализация»).

Эти две интеграционные модели представляют собой альтернативные пути развития человечества. Какой из них возобладает, покажет время.

Контрольные вопросы

Какой метод лежит в основе геополитики? Опишите его.

Как надо понимать термины «Суша» и «Море» в геополитике? Что такое «береговая зона»?

Что такое «сердечная земля» и каким государствам она соответствует в истории?

В чем геополитический смысл процесса глобализации?

Какие два сценария глобализации вы знаете? Опишите их.

Русская цивилизация

«Россия — не просто государство; Россия, взятая во всецелости со всеми азиатскими владениями, это целый мир особой жизни, особый государственный мир».

К. Н.Леонтьев

 

Какие цивилизации существовали на территории современной России? На территории современной России исторически существовали разные цивилизации.

Эта территория в ее современном виде делится на несколько отдельных зон:

· Средне-Русская возвышенность (преимущественно Лес),

· степные зоны (включая горы Северного Кавказа),

· Поволжье,

· Урал и Сибирь.

Русский Лес. На территории Средне-Русской возвышенности, покрытой преимущественно лесами, до прихода славян проживали угорские племена. Составляли ли они этническое единство или являлись остатками какой-то древней, давно исчезнувшей цивилизации с общей финно-угорской идентичностью, сегодня сказать невозможно. Ни памятников, ни источников, подтверждающих само существование такой цивилизации, не сохранилось.

Сами славяне, пришедшие, видимо, с Балкан и просторов Восточной и Центральной Европы, в частности, современной Германии, в начале первого тысячелетия нашей эры, также существовали в условиях родо-племенного строя, и о наличии у них в прошлом цивилизиционного единства никаких свидетельств нет. В культурном и психологическом смысле славяне были активней и настойчивей местного угорского населения. При этом угры обитали в самих лесах, промышляя охотой и собирательством, славяне же селились вдоль рек, основывая там деревни и города и занимаясь пашенным земледелием. Пространство под поля славяне отвоевывали у леса. Симбиоз речных земледельцев славян с лесными охотниками и собирателями финно-уграми составил основу того народа, который призвал Рюрика на царствование, дав начало русской государственности.

С приходом в Новгород, а потом в Киев Рюрика, его родни и его дружины добавился варяжский (норманнский) компонент. Варяги были преимущественно воинами и грабителями, а также занимались речной торговлей. Все вместе восточные славяне, угры и варяги составили этническое поле Леса, понимаемого как место становления «русской цивилизации».

Степь. Второй важнейшей зоной, вошедшей в состав России на следующем историческом этапе, было гигантское пространство евразийских степей, тянущихся от Манчжурии и Монголии до Причерноморья и Крыма. Эти степи населялись разными кочевыми народами:

· индо-европейскими (скифы, сарматы, согдийцы, саки, тахары и т.д.),

· тюркскими (тюркюты, огузы, печенеги, половцы, кыпчаки, кыргызы, уйгуры и т.д.),

· монгольскими (сяньби, татары, кераиты, найманы, ойраты и т.д.), 

· манчжурскими (чжурчжэни, тунгусы и т.д.),

· кочевыми уграми (мадьяры, утургуры, кутургуры, савиры и т.д.) и

· теми, точную этническую принадлежность однозначно установить не удается (гунны, хазары, булгары и т.д.).

Степные народы несколько раз на протяжении истории объединяли эти гигантские территории под общим контролем, создавая гуннскую, тюркютскую, скифскую кочевые империи, а позже Хазарский каганат. Эти народы вполне могут рассматриваться как носители особой кочевой цивилизации.

Следует учитывать, что большинство авторов, исследовавших цивилизации, сами принадлежали исторически к оседлым культурам, и критерии цивилизации они формировали на основе своего опыта. Так, Николай Данилевский относил кочевые народы к «пассивным» в отношении построения цивилизаций. Новейшие исследования кочевых культур, и в частности труды Л.Гумилева, показали, что кочевые народы, напротив, активно создавали свои особые цивилизации, чья структура становится понятной, если смотреть на кочевников их собственными глазами, а не глазами оседлых культур.

Поэтому Степь может рассматриваться как колыбель особой кочевой цивилизации, имеющей свою собственную идентичность. Эта цивилизация повлияла на самые разные народы, независимо от их этнического происхождения, придала им единый общий стиль, сформировала кочевническое мировоззрение, характерное для большинства племен, государств и империй, возникавших в этой зоне.

Диалектика Леса и Степи. Многие историки, начиная с С.М.Соловьева (1820-1879), описывали русскую историю как диалектические отношения Леса (оседлых славян) и Степи (преимущественно тюркских кочевников). Г.В.Вернадский (1887-1973) предпринял попытку систематизировать эти взгляды в книге «Начертание русской истории». В этой книге Россия предстает как поле взаимодействия цивилизации Леса с цивилизацией Степи. Эти взаимодействия начинаются еще с древнейших времен, так как заселяющие Средне-русскую возвышенность славяне на всем протяжении южных границ своего расселения постоянно сталкиваются с кочевыми обществами. Древние жители Киева в определенный период оказываются данниками Хазарского каганата.

В Киевской Руси с печенегами, а позже половцами идут непрерывные столкновения, перемежающиеся периодами мира и династическим браками. Степь играет огромную роль в политической судьбе Леса, постоянно вторгаясь в нее. Сам Лес также периодически организует вторжения в Степь, описанные как в «Слове о полку Игореве», так и во многих преданиях и легендах. Таким вторжением Леса в Степь была империя великого князя Святослава Киевского.

По Г.Вернадскому в Киевский период (972-1338) борьба идет с переменным успехом. В период монгольских завоеваний (1238-1452) Степь одерживает решительную победу, подчиняя цивилизацию Леса. Московский период (1452-1696) знаменует собой победу Леса над Степью. А с эпохи Петра (1696) до 1991 года (распада СССР) цивилизация Леса и цивилизация Степи существуют в общем синтезе.

Битва Леса со Степью не является противостоянием двух непримиримых начал, эта борьба есть одновременно форма культурного обмена, взаимосвязи, общения и передачи многих языковых, хозяйственных, психологических и иных элементов. Лес и Степь, с геополитической точки зрения, являются разновидностями сухопутной цивилизации.

Победа Леса над Степью после распада «Золотой Орды» делается возможной только из-за того, что русские (Лес) впитывают в себя многие татарские навыки – жесткий кочевой военный централизм, оперативную ямскую связь, способность стремительно перемещаться на большие расстояния. Освоение Урала и Сибири опиралось также на долгий опыт существования в Степи (не случайно его осуществляли в значительной степени казаки).

 

 

Поволжье, Урал, Сибирь: воссоздание Турана. Географически Поволжье и Урал -- это лесные территории, с большинством оседлого населения. В южном направлении они смыкаются со степными просторами.

Славянская цивилизация (Лес) до ордынского нашествия распространилась до Владимирских земель с нижегородскими территориями и Волгой в качестве естественной границы. Степь же такой меридиональной границы не знала. Победа Степи над Лесом стерла эту границу через единство степного пространства и поместило как русских Средне-Русской возвышенности, так и волжских булгар и другие тюркские и угорские народы, жившие от Волги до Урала, в единое государственное образование -- «Улус Джучи» («Золотую Орду»). И хотя после распада Орды русские и «татары» (так стали называть теперь большинство тюркских народов «улуса Джучиева», включая волжских булгар) оказались в разных государствах, Волга перестала быть границей, и в Московский период единство бывших ордынских земель было во многом восстановлено Иваном Грозным (после взятия Казани и Астрахани).

В более поздние эпохи русское влияние распространилось на всю территорию Северной Евразии вплоть до Монголии, фактически воссоздав контуры империи Чингисхана, за вычетом захваченных им Китая, Персии и Индии, т.е. те владения, которые входили в пространство древнего Турана.

Россия как евразийская цивилизация. Когда получили развитие цивилизационные исследования, многие русские мыслители задумались о том к какой цивилизации отнести Россию при всей ее самобытности. Многие черты русской истории напоминали Запад и были прямыми заимствованиями из западной культуры. Другие черты безошибочно говорили о восточном происхождении.

Наблюдение за этой двойственностью привело некоторых мыслителей к выделению русской цивилизации в отдельную категорию. К этому постепенно шли как первые славянофилы (Хомяков, Киреевский, Аксаков, Самарин, Тютчев), так и народники (Костомаров, Щапов, Лавров, Михайловский), а также поздние славянофилы (К.Леонтьев и Н.Данилевский). Вначале больше говорили о самобытном «славянском мире» и его значении для «мировой цивилизации», а позже в центре внимания встала собственно Россия, так как при ближайшем анализе выяснилось, что цивилизационные характеристики многих восточно-европейских славян сближали их не столько с русскими, сколько с европейцами, и общих цивилизационных свойств в достаточном количестве не обнаруживалось (эта тема была подробно описана К.Леонтьевым в работе «Византизм и сланяство»). Так возникла идея самостоятельной «русской цивилизации», не входящей ни в цивилизацию Запада, ни в цивилизацию Востока. Эту идею подробнее остальных развили в 20-е годы ХХ века философы-евразийцы (Н.Трубецкой, П.Савицкий, Г.Вернадский, Н.Алексеев, В.Ильин и др.).

Евразийцы считали, что Россия представляет собой самобытное явление, где смешаны «европейские» и «азиатские» черты (отсюда само понятие «евразийство»), но эти черты в России превратились в синтез, т.е. в нечто новое и самобытное, что не сводится к простой комбинации заимствований. Это новое и самобытное начало образует особую систему координат, в которой только и следует рассматривать историю России и русского народа. Евразийцы развили славянофильские интуиции, и особенно концепцию К.Леонтьева о сущности России как наследнице византизма, и выдвинули теорию «русской цивилизации».

Если рассматривать Россию не как страну, а как цивилизацию, то идея выделения в ней западных и восточных черт отпадает сама собой. Появляется набор оригинальных критериев и оценок, понятных только в пространстве русского общества. А различие и многообразие культурных и этнических форм на протяжении российской истории прекрасно объясняются в этом случае тем, что речь идет именно о цивилизации, допускающей широкий спектр идентичностей, сменяющих друг друга во времени или сосуществующих в рамках «большого пространства». То, что является аномалией, если рассматривать Россию как страну, и тем более как страну, принадлежащую западной цивилизации, становится нормой и закономерностью, если воспринять ее как самостоятельную цивилизацию с присущим только ей набором качеств. Евразийцы поставили перед своим историко-философским и идеологическим движением задачу разработать методологические основы такого цивилизационного подхода, и сделали на этом пути много открытий в области географии (П.Савицкий), лингвистики (Н.Трубецкой), истории (Г.Вернадский, Л.Гумилев), правоведения (Н.Алексеев), культурологи (П.Сувчинский), философии (Л.Карсавин) и т.д.

Особенности русской цивилизации. Можно выделить следующие особенности «русской цивилизации»:

· содержательное мессианство (бытие ради истины),

· ценность целостности (соборной, народной, общественной, государственной),

· принцип справедливости (правды),

· консерватизм (верность устоям, традициям, преданию, почитание «богоносных отцов»)

· жертвенность,

· созерцательность, духовность,

· державность (государство как ценность).

Эти начала можно встретить на самых разных этапах русской истории. Каждое из них, будучи в своей основе положительным, может обнаруживать и отрицательные стороны. Мессианское начало заставляет пренебрегать рациональным бытоустроительством, порождает излишнюю мечтательность и безразличие к материальным аспектам жизни. Целостность, поставленная во главу угла, препятствует развитию индивидуального начала, тормозит творческое развитие личности. Принцип справедливости, особенно в экономике или общинном хозяйстве, сдерживает дух индивидуального предпринимательства, немыслимого без определенной доли авантюризма и эгоизма. Консерватизм подчас заставляет отворачиваться от социальных и технических инноваций, порождает в пределе косность. Излишняя жертвенность приводит к пассивности, к «женскому» восприятию жизни, общества и истории. Созерцательность, вырождаясь, превращается в лень. Ценность державности как высшей ценности воспитывает в пределе раболепие и чрезмерную покорность власти.

Все эти особенности могут проявляться и как достоинства русской цивилизации, и как недостатки, но и в том и в другом случае они вытекают из общего цивилизационного настроя, присущего только данному культурно-историческому типу.

Свойства западно-европейской цивилизации. В другой цивилизации – например, западно-европейской, мы встретим совершенно другой набор отличительных характеристик. Эти характеристики -- индивидуализм, ценность свободы, рационализм, прагматизм, прогресс и т.д. – в свою очередь, могут выступать как в положительном, так и в отрицательном смыслах.

Индивидуализм порождает динамику, творческую свободу и ведет к инновациям, но вместе с тем легко вырождается в эгоизм, отчуждение, потребительное отношение к окружающим, и в пределе к превращению живых людей в товар или инструменты личного наслаждения. Свобода ведет к отчуждению людей друг от друга, порождая известное выражение философа Сартра – «ад – это другие». Чрезмерный рационализм делает социальное устройство бездушным механизмом. Прагматизм унижает творческое начало, а безудержный технический прогресс ведет к утрате корней и потере идентичности.

Ценности можно сравнивать внутри цивилизационного контекста. В случае «русской цивилизации» можно соотнести созерцательность (положительное качество) с ленью (отрицательное качество). Это правомочно. Но нельзя сравнивать русский коллективизм с европейским индивидуализмом, так как это -- явления, относящиеся к различным цивилизациям, и их следует осмыслять и оценивать только в их собственной исторической среде--еств ось, что епени ми сухопутной цивилизации.ров и цен, готовность испольхзовать а качесвтенный характер правосалвной культу.

Советская цивилизация. Цивилизационные пласты русской истории в огромной мере повлияли на советский период, хотя сами большевики хотели построить «новое общество» с чистого листа.

Идеологически это, на самом деле, было именно так, и политико-правовой, общественный, хозяйственный и культурный строй, созданный коммунистами, действительно, не имел аналогов ни в прошлом, ни за пределами СССР – как на Востоке, так и на Западе. Оригинальность советской системы, ее тотальный характер, затронувший огромный спектр жизненных вопросов, приводит к формуле о существовании особой «советской» цивилизации, основанной на самобытных началах. Вместе с тем, нельзя не заметить и в «советской цивилизации» влияния предшествующего культурно-исторического типа. СССР в целом остался в границах Российской Империи (несколько сократившись в объеме в 20 годы, но полностью наверстав потерянное после 1945 года). В «советской цивилизации» мы в новом виде встречаем знакомые черты:

· мессианство (=вера советских людей в коммунизм и в миссию СССР открыть истину народам мира – через мировую революцию),

· коллективизм (=советское издание русской целостности и соборности),

· справедливость (=всеобщее материальное равенство),

· жертвенность (=готовность принести себя в жертву ради строительства коммунизма),

· державность (=советский патриотизм и почитание коммунистического руководства – вплоть до «культа личности»).

Консерватизм и духовность как ценности были отброшены, и проявлялись более в психологическом портрете советского человека, нежели в формальном наборе его отличительных признаков, социально осмысленных как достоинства. Консерватизм проявил себя в моральной сфере, так как после аморализма первых постреволюционных лет сталинская Россия быстро вернулась к принципам семейной этики и традиционной нравственности. Духовность же воплотилась в науку и искусство, которые именно в советский период достигли в России небывалых вершин.

Как Древняя Русь отстаивала свою самобытность и православную идентичность перед лицом католического (позже протестантского) Запада, так и СССР противостоял все тем же западным странам, только отныне как авангард мирового социализма, борющегося против капиталистических держав. «Советская цивилизация» против «капиталистической цивилизации». Радикально новые идеологические формы, но прежнее цивилизационное содержание.

Испытание «русской цивилизации» на рубеже тысячелетий. После краха СССР советское идеологическое оформление «русской цивилизации» рассеялось, но вместе с тем произошли и более глубокие цивилизационные сдвиги.

Российская Федерация как наследница и Российской Империи, и СССР утратила большую часть пространств Степи, которые оказались под контролем бывших Союзных Республик, ставших независимыми государствами Средней Азии. При этом географический синтез Леса и Степи и их культурное объединение в рамках общей цивилизаци