Глава 1. Правовая природа коррупции и сущность

АНТИКОРРУПЦИОННОЙ ПОЛИТИКИ

 1.1. Понятие, исторический метаморфоз форм и видов коррупции.

В российском законодательстве в течение длительного времени отсутствовало нормативно-правовое понятие коррупции, и не было закона о борьбе с коррупцией. Основываясь на этом парадоксальном явлении, когда в реальности мы наблюдали принципиально новое опасное преступное деяние, а в системе правоведческих знаний оно отсутствует, отдельные практические представители правоохранительных органов отвергали факт его существования.   И вот, что из этого получается. В Уголовном кодексе такого понятия нет. В приговорах судов оно отсутствует. Следовательно, для практики это миф. Есть комиссии по борьбе с коррупцией, но они не имеют механизма воздействия на реальное положение дел, кроме поддержания видимости борьбы с коррупцией. «Со своей стороны, могу сказать только следующее: по всем запросам комиссий, отдельных депутатов мы всегда направляем необходимую информацию. При этом всегда указываем статьи УК, по которым возбуждено то или иное дело. Не за мифическую коррупцию, а за конкретные преступления».[4]

      Высокопоставленный чиновник отвергает коррупцию в России, поскольку в словаре это преступная деятельность должностного лица в сфере управления, когда последний использует предоставленные ему права и властные полномочия в целях личного обогащения и обогащения тех, кто его купил, отсутствует. В другой спецлитературе, коррупция вообще изображается как символическое обозначение ряда преступлений, характеризующих ущербное, «порочное, разлагающееся» и т.д. управление. «Единого состава преступления коррупция, - гласит «Юридическая энциклопедия», - не образует: действия, относящиеся к коррупции, обычно признаются различными самостоятельными преступлениями, которые могут выражаться в получении взятки, злоупотреблении должностными полномочиями, их превышении, служебном подлоге, провокации взятки или коммерческого подкупа и др.».[5]

      Взаимные услуги высокопоставленных чиновников любого ведомства призрачны и неуловимы, впрочем, также как и «материализованные» в виде денег и подарков. Поэтому на фоне всеобщего «нетства» от службы в армии необходимо присмотреться к деятельности хотя бы военкоматов. К этому подталкивает приведенное в цитируемой статье соотношение числа уклонений от воинской службы, снизившееся на 31,8 % и параллельный рост взяточничества на 39,6 %. Налицо система взяточничества и взаимоуслуг за счет общества и его членов. Это и есть коррупция. Если отвлечься от болезненной конкретики и попытаться проанализировать внутренний механизм коррупции, то им окажется всегда невидимо существующий конфликт интересов должностного лица как защитника общегосударственных, ведомственных и персонально-личностных интересов. Реализованные в гармоничном соотношении, они характеризуют здоровое, эффективное управление. В случае подмены общественно значимых целей и интересов корыстными, противозаконными личными интересами чиновника, они демонстрируют факт коррупции. Коррупция означает гниение, разложение, поразившее общественно-государственное управление.

       Понятие коррупции охватывает преступления по злоупотреблению властью, должностными полномочиями для получения личной или групповой выгоды в ее различных формах. Международные документы определяют коррупцию как «злоупотребление государственной властью для получения выгоды в личных целях».[6]

     В других случаях при попытке определить коррупцию, акцент с продажности должностного лица, корыстной выгоды как мотива и внутреннего двигателя взятки, переносится на деформированную суть должностных полномочий в политической, экономической, управленческо-административной сфере.

    В третьих случаях на первое место выдвигается властный механизм государственного управления, претерпевающий сильное криминологическое изменение.

В четвертых случаях коррупция предстает метаморфозом государственного авторитета, перерождающегося в свою противоположность и обретающего мафиозные характеристики личной преданности, бездумного и неукоснительного повиновения, преступного «связывания» должностных и личных интересов и т.д.

  На этом основании коррупцию в правовом аспекте можно определить как тяжкое, особо опасное систематизированное преступление против собственности, интересов службы, региональной и местной власти, выражающееся продажностью должностных лиц, правительственных и политических деятелей.Коррупция является превращенной формой управленческой деятельности, когда исторически созданные средства осуществления общественно-значимых целей и интересов применяются для достижения сугубо личных корыстных целей и интересов должностного лица. Причем опасность коррупционного действия тем больше, чем более высокий пост в публично-государственной иерархии занимает коррупционер.     Продажность должностного лица становится опасной по причине широкой масштабности функциональных возможностей и авторитету, которым оно изначально пользуется, занимая высокую должность. Так что заражение соблазном легких денег и личных выгод низшими должностными лицами опасно своей массовостью, но не обязательно перебрасывается на всю систему, превращая коррупцию в способ ее деятельности.

    В то время когда руководитель-коррупционер по невидимым каналам, доступным всем подчиненным, через слухи, догадки, систематические наблюдения, дает негласную команду следовать за собой, превращает подразделение в коррумпированное, он подлежит лечению не иначе как хирургическим вмешательством.  

   Коррупция может быть классифицирована по разным критериям. Среди них, представляется необходимым, прежде всего, выделить важнейшие формы, соответствующие сферам применения взятки (политическая, экономическая, административная).

   Затем можно говорить о видах взяток, так или иначе сориентированных по отношению к закону - мздоимство и лихоимство; функциональным особенностям, как нарушение конституции, преступления против собственности, против службы, против государственной власти. Можно ориентироваться на время осуществления взятки - упреждающая и благодарственная.

     Можно дифференцировать взятки по их предмету: денежная, валютная, вещевая, сувенирная, услуга. Разделять их соответственно исторически сформировавшемуся еще в Древней Руси назначению: «почесть», «по делу», «посулы». Или делить взятки по способу прикрытия их преступной сути - спонсорные, благотворительные и т.д.

В первую очередь, заслуживают особого внимания взятки, широко применяемые в основных сферах общества, связанная с материальным производством – экономическая взятка; связанная с политико-государственной властью - политическая взятка; и с административным управлением - административная взятка.

Экономическая взятка представлена тяжелыми формами преступного деяния, которые дают толчок для развития широкомасштабных общественных процессов, открывают возможности для получения большой прибыли взяткодателю, способствуют его выживанию в условиях конкуренции, приобретают форму регулярной связи, открывают доступ к важной информации, подвергают кардинальной деформации все общественные сферы. Она является ведущей формой в системе коррумпированных отношений и задает стратегические ориентиры не столько развития общества, сколько его деградации и всестороннему разложению. Данная форма коррупции широко представлена в литературе[7].

Форма политической взятки связана с реализацией политических целей и задач, с процессом поддержания кандидатов на различные выборные должности, целенаправленное создание собственных представителей в политической системе страны. Она опасна вдвойне, поскольку бросает тень не просто на некую деятельность, но на сакральную, особо важную деятельность по защите национальных интересов, которая может быть доверена только патриотам, а не коррумпированным менеджерам. Политическая коррупция также обсуждается специалистами как преступное деяние верховной власти[8] и власти муниципального уровня, где она чаще всего проявляется и с трудом преследуется[9].

Административная форма взятки является преступным способом оформления различных документов в системе публично-государственной службы, установление своего гражданского статуса и свидетельства о своей гражданской, правовой, политической и иной состоятельности. Она является предметом пристального внимания исследователей государственных структур[10], ОВД[11], суда[12], прокуратуры[13]. 

   Все три формы взятки получили достаточно широкое развитие в нашем обществе и требуют рассмотрения как серьезные политико-правовые феномены, имеющие большую или меньшую содержательную насыщенность и в соответствии с этим несущие опасные угрозы правопорядку, правам и свободам человека и гражданина, национальной безопасности в целом.

      По общим признакам наиболее опасной формой по сущности своего преступного размаха и по серьезности деформационных последствий, которыми она чревата для государственно-правовой практики, является            экономическая коррупция.

  Экономическая коррупция - систематизированное взяточничество, связанное с реализацией экономических процессов. Взятка в системе экономической преступности имеет свою специфику, ее отличает от других сходных явлений, во-первых, то, что она осуществляется в интересах перераспределения материальных и денежных ресурсов, фондов, средств. Тем самым данная форма коррупции по-своему определяет направленность, содержание и темпы развития национальной экономики, а значит и всего общества. 

    Во-вторых, экономическая коррупция в соответствии со статусом взяткополучателя и взяткодателя предопределяет постоянный характер преступной связи. Тем самым экономическая коррупция изначально выступает элементом организованной преступности, чем может и не быть административная или политическая коррупция.

    В-третьих, экономическая коррупция указывает на неготовность отдельных чиновников, а чаще всего всей правящей элиты довольствоваться законным вознаграждением за свой труд. Это, как правило, бывает результатом несоразмерно низкого вознаграждения, получаемого государственными служащими за свою общественно важную политико-правовую деятельность. Или же крайней развращенностью политико-государственных и общественно-правовых деятелей, которых не удовлетворяет любое фиксированное вознаграждение. Обе предпосылки тесно связаны.

Политическая коррупция – следующая по масштабам распространения форма наносимая вред социально-правовой практике и последующим угрозам институционально-правовой действительности - это опасное системное преступление, требующее внимательного анализа. Оно развивается на основе относительного расхождения общественных, государственных, ведомственных и личных интересов участников общественного процесса.  На этом пути формируется противоречие собственных целей и интересов государства, как относительно самостоятельной системы и жизненных, практических интересов представляемых им граждан. И только грубо отождествив государственные и общенациональные интересы, можно утверждать, что государственная служба есть процесс самоотверженной реализации общенациональных, тем более индивидуальных, сугубо частных интересов отдельных граждан.

     Для должностного лица проблемным является соотношение национальных интересов, реализуя которые он должен выступать патриотом, интересов государства, предписывающего ему быть «государственником» и интересов рядовых граждан, которых он призван обслуживать.

  Данные задачи значительно отличаются, предписывая ему не просто механически осуществлять профессиональные функции в ключе «государственного менеджмента», но определять патриотически-государственные или социально-гражданские приоритеты. В результате государственному служащему приходится выбирать между идеей национального процветания, провозглашенного в манифестах политика, за которым он следует и должностной инструкцией, где педантично расписаны его права и обязанности. Он вынужден будет присматриваться к реальным процессам, и устанавливать приоритеты между должным и выгодным, требованием реальности и абстрактными конструкциями.

При этом работник государственно-правовых структур будет менять акценты в своих решениях и практических действиях с учетом совокупности всех факторов. Он будет лавировать между общенациональными интересами и интересами государства, между ведомственными и групповыми интересами, интересами центра и мест, между интересами целостного общественного организма и интересами его отдельных подразделений, замысловато переплетающимися с его собственными индивидуально-личностными интересами. В диалектике взаимоотношения интересов личностные интересы должностного лица чаще всего оказываются определяющими и, как правило, оборачиваются взяткой.

Политическая коррупция по-своему легализует данное уголовное правонарушение, при этом формы взяточничества получают цивилизованное обозначение. Наиболее распространенные среди них следующие: лоббизм, протекционизм, фаворитизм, взносы на политические цели.

   Лоббизм - происходит от английского слова lobby - кулуары. Обозначает систему контор и специальных организаций при законодательных органах, способствующих продвижению того или иного решения в интересах представляемых ими крупных монополий, компаний, предприятий[14]. Агенты этих контор - лобби или лоббисты по своей сущности выступают профессиональными взяткодателями.

    Протекционизм - термин латинского происхождения, дословно protectio - прикрытие. Это экономическая политика по защите национального хозяйства от внешней конкуренции посредством пошлин, запретов на ввоз определенных товаров и т.д.[15] В то же время протекционизм обозначает покровительство определенному субъекту политико-правовых структур. Чаще всего оно построено на взятке.

Фаворитизм. Favor от лат. - благосклонность, расположение, покровительство влиятельного лица[16]. Сам факт покровительства может быть следствием различных предпосылок и, в том числе, личной симпатии, родства, землячества и пр., но нередко такие отношения складываются и на основе взяточничества, протекающего в сложной, завуалированной, до предела запутанной форме.

   Взносы на политические цели - своеобразная политическая благотворительность, которая осуществляется в интересах определенного лица, кандидата на различные выборные места и должности. Такой хорошо профинансированный «избранник народа» может оказаться или в частичной зависимости от финансировавшей его компании, или предстать ее ставленником.

 В целом политическая коррупция опасна самим фактом превращения государственно-правовой должности в товар, что не только делает государственно-правовую систему уязвимой для криминального оперативного и стратегического воздействия, но и определяет меру ее собственной криминализации, превращает ее во власть криминальных авторитетов. В то время когда законная власть уходит в тень, становится придатком и опорой практически узаконенной мафии.

      Административная коррупция – самое распространенное явление отечественных общественно-государственных учреждений и организаций. Это, как правило, относительно мелкое по разовой сумме коррупционной сделки явление, опасное своей универсальной масштабностью. Исчисление коррупционных сумм в многочисленных реальных фактах административной коррупции показывает, что административная коррупция далеко опережает по суммарному вкладу в коррупционный рынок экономическую и политическую коррупцию.

       Ситуация своеобразна тем, что им приходится выполнять две трудно совместимые функции: бороться с проявлениями коррупции в государственно-властных структурах и в фискально-таможенных органах, в общественных объединениях и, вместе с тем, пресекать ее в собственной среде. Ни одна, ни другая задача даже формально не решается, но усиленно имитируется.

    Специалисты считают, что криминализация правоохранительных органов стала бьющей в глаза реальностью, которую необходимо рассматривать не иначе как в рамках организованной и коррупционной.[17]

  Экономическая коррупция строго координирована взаимодействием соответственных представителей публично-государственных учреждений и предпринимателей или просто частных лиц. При этом производятся следующие коррупциогенные операции:

-обязательная разрешительная регистрация, как правило, с лицензированием предпринимательской деятельности; 

- строгий контроль специальных разрешений  на банковские операции с бюджетными средствами;

 - келейное проведение приватизации, акционирования и залоговых аукционов;

- получение государственных целевых кредитов;    

  - оказание таможенных услуг по официальному оформлению импорта;     

  - сверхприбыльное оформление  квот на экспертную продукцию;                 

  - распределение и использование государственных средств на строительство сооружений, дорог мостов  и их ремонт;           

     - строго регламентированная, но непреодолимо коррупциогенная сфера государственной регистрации недвижимости, земли, госзакупок.        

  Политическая коррупция охватывает широкий круг общественноважных вопросов следующего характера:

   -ходатайство о назначении и назначение на ответственные посты; 

   -участие в формировании избирательных списков в представительные органы государства;

  - добровольные взносы на политические цели;

     -тайное спонсирование избирательных кампаний в представительные федеральные и региональные органы.

    Административная коррупция распространяется на большое количество «мелких дел», которые, как правило, превращаются в долговременные операции, процедурно оформленные приемными днями и часами, строгим выдерживанием формы документов, согласований, подписей и печатей, с выстаиванием в длинных очередях. И все это смягчается и отменяется после взятки, как правило, сопровождающей обычно тяжело переносимые процедуры:

 -болезненный процесс возбуждения и избранное основание для прекращение уголовных дел;

 -сопровождаемый рекордным взяточничеством контроль безопасности дорожного движения;        

   - поступление в вузы;               

   - аттестация, аккредитование частных вузов;

  - сбор налогов;

   - выдача всевозможных справок, разрешений.

     Таким образом, разграничение коррупционного преступления соответственно сферам его проявления является наиболее простым и, в то же время, способствующим его конкретизации.  

   Важной предстает старинная дифференциация взяток на те виды, которые стимулируют взяткополучателя выполнить закон, сделать свою работу успешно и в срок, соответственно правовому регламенту и должностным инструктивным предписаниям. Другой вид взяток стимулирует нарушение закона и противозаконные деяния  ответственных лиц.

   «Закон стимулирующая» (мздоимство) и «закон нарушающая» (лихоимство) взятки одинаково опасны для общества. В первом случае они понуждают ответственное лицо выполнить свои функциональные обязанности. Во втором случае — нарушить их. Поэтому может показаться, что «взятка как стимул» не опасна, главное, чтобы дело было сделано. Но, на самом деле она демонстрирует бездеятельность чиновников, подтверждает давно сложившуюся анархическую максиму о паразитической сущности государственных политико-правовых институтов как таковых. И это крайне опасная демонстрация возможного положения государства в обществе, создающая ему негативный имидж и блокирующая гражданское доверие к государственно-правовой власти. Вернуть такое, один раз потерянное доверие бывает почти невозможно.

   При этом взяткополучатель «не нарушает закон» и, следовательно, почти неуязвим для разоблачения. Тем самым первый вид взятки во всех отношениях серьезней и опасней второй. Его необходимо характеризовать видом изощренного, лицемерного приспособленчества должностных лиц строго дифференцированно, оперативно и точно выполняющих свои обязанности согласно сложившемуся коррупционному «прейскуранту». Остальное время уходит на имитацию эффективной деятельности и формирование предпосылок наиболее безболезненного, всесторонне узаконенного получения «административной ренты».

  Второй вид взятки стимулирующей нарушение закона - лихоимство - опасен своей радикальностью, дерзостью. Но в этом его слабое место, поскольку правовой нигилизм должностного лица имеет свои границы, за пределами которых начинается пространство правового цинизма. Правовой цинизм как откровенное игнорирование закона, проявляется открытым вымогательством, шантажом, правовым и, должностным преследованием. В результате он всегда, рано или поздно, заканчиваются судебным расследованием. 

    Следующий вид взятки, проявляя свою кардинальную опасность для государства и общества, демонстрирует свое дисфункциональное воздействие на систему общественных отношений»[18].

В соответствии с ч.1 и 2 ст. 290 УК РФ  ответственное должностное  лицо как взяткополучатель осуществляет[19]:

   - действия (или бездействия) в интересах  взяткодателя либо в интересах представляемых взяткодателем лиц в рамках собственных служебных полномочий. Это вариант выполнения должностных полномочий и вместе с тем нарушение закона, получением противозаконной выгоды, известной как мздоимство;

 - то же самое, но способствуя таким действиям вне рамок собственных полномочий. При этом также не нарушаются и даже не используются должностные полномочия, а используются личные связи и авторитет должности;

  - оплаченное взяткой особое отношение к подчиненным, выражающееся попустительством, покровительством к определенному лицу.  Это создание исключительных, благоприятных условий и проявлять снисходительность к нарушению установленного правопорядка;

    - незаконное действие должностного лиц как преступление против службы или нарушение служебных обязанностей.  

      Таким образом, в соответствии с данной типологией перечисленные виды взяток могут быть отнесены к взяткам в пределах и вне пределов должностных полномочий. Они обозначают преступления, перечисленные в главе 30 УК РФ[20].   Тем самым ст. 290 и 291 по-своему дублируются и конкретизируются ст. УК РФ, начиная со ст.285, далее ст.  286, ст. 292 и  ст. 293. Такие сугубо дисфункциональные взятки достаточно полно описаны в литературе[21].

  Кроме дисфункциональных критериев, можно использовать в виде ориентиров для их дифференциации время их вручения. Тогда они могут быть представлены предварительными или упреждающими необходимые действия государственного служащего, должностного лица и теми, которые осуществляются постфактум, подтверждают факт коррупционного преступления и награждают его инициатора. Среди них могут быть особо выделены растянутые во времени «хронические» взятки, представляющие собой форму постоянной оплаты должностного лица за требуемые действия или бездействия, общую благосклонность по службе. Такая градация взяток в определенной степени воспроизводит старинный русский обычай расчленять взятки на «почесть», которая служила гарантией благосклонности должностного лица столичных приказов. Далее следовала взятка, которую условно можно назвать «по делу», то есть поощрялась быстрая и качественная работа приказных. При этом челобитчик должен был вознаградить писаря, стряпчего, тем более покровителя монастыря или дьякона и подьячих уже за нарушение закона. Именовалось это подлинное преступление «посулой». Посулы, в отличие от других видов поощрения служилого люда, были подлинными взятками, которые предусматривал закон[22]. 

  Следующий вид взятки определяется своеобразием предмета. Это, прежде всего, ценные бумаги, деньги, валюта. Кроме того, предметом взятки могут быть различные услуги разного характера, предоставление путевок, проездных билетов, производство различных работ, получение кредита на льготных условиях и другие выгоды и услуги, выраженные в денежном исчислении.

Следовательно, взятки можно делить по способу прикрытия их преступной сути, когда достаточно дорогие вещи и подарки, далеко перекрывающие своей стоимостью, обозначенные в законе пять минимальных заработных плат именуются «сувенирными», вручаемые сильной, процветающей организации определяются как «спонсорные» или «благотворительные» и т.д. Следует знать, что каким угодно большим списком существующие и вновь образующиеся виды коррупционных сделок не учесть, поскольку это активно развивающееся явление, критериев градации которого можно изыскать неисчислимое количество. 

    Например, коррупция подразделяется на большую и малую, глобальную и локальную, позитивную и негативную, розничную и клановую, эпизодическую и системную, международную и государственно - корпоративную, инфраструктурную и отраслевую[23], а также на «верховую» и «низовую», «взятки выживания» и «комфортные взятки»[24] и т.д.

      Много сил и энергии отнимает у добросовестных толкователей закона определение взятка-подкупа и взятки-благодарности, которые кардинально разнятся и, обеспечивая взяткодателя и взяткополучателя невидимым взаимообменом услуг, ставят их вне криминального подозрения.  Законные и противозаконные действия при этом отличаются друг от друга только фактом договоренности  между участниками коррупции или ее отсутствием. Но, в любом случае, предъявить претензию ни одному, ни другому невозможно при присутствии, тем более отсутствии  таковой[25].         

Тем самым, попытка достигнуть абсолютной соразмерности деяния и воздаяния доводится до абсурда, когда циничному нарушителю закона, пытаются приложить мерку высшей, все учитывающей справедливости.  

    Чтобы избежать крайностей коррупционной толерантности принимающей это опасное преступление за мелочную должностную провинность важного государственного служащего или, наоборот, обреченного восприятия его как непреодолимо гибельного для общества и государства, необходимо коротко остановиться на истории его развития и истории правового противодействия ему в России.  

Реформирование России, как известно, наиболее эффективно осуществлялось Иваном IV Васильевичем «Грозным» (годы правления 1548-1584), Петром I Алексеевичем «Великим» (годы правления 1689-1725), Александром II Николаевичем (годы правления 1855-1881) и др.  Реформы Ивана Грозного в исторической науке связываются, прежде всего, с деятельностью Избранной рады в которую входили Сильвестр, Адашев, Курбский, Курлятов и др. Ею создавались первые приказы - «избы», способствующие централизации государства, преобразовывалось управление церковью, ограничивалось местничество. Было принято «Уложение о службе», регламентирующее участие феодалов в государственной службе, создан свод законов – Судебник 1550г., в котором впервые вводились наказания за взятки, начиная от мелких канцелярских служащих, именуемых «подьячими» и кончая крупными государственными чиновниками - «боярами».   

     Гений Петра I сделал несопоставимо с другими царями много в деле прогрессивного преобразования России. Трудно сказать насколько универсальной, общечеловечески значимой была справедливость, реализуемая этим великим реформатором. Но, одержанные им военные победы, расширение связей с Европой, цивилизация своего Отечества и другие заслуги буквально бросаются в глаза каждому, кто хоть немного знаком с его общественной деятельностью. Чего стоили одни только расправы с теми, кто «тощил государеву казну»: были казнены князь Гагарин, пред строем «аркебузирован» князь Волконский, обезглавлен офицер - фискал Нестеров, не раз собственноручно бит «светлейший» князь Меншиков. А.Д. Вместе с тем социальная справедливость во время правления Петра I была такой же призрачной и неуловимой как при Иване Грозном.

           Борьба  с взяточничеством в России началась задолго до учреждения первого в ее истории юридического нормативного документа - судебника Русской Правды[26]. Но она осуществлялась средствами, так называемой, народной юстиции и отличалась жестокостью наказания, тем самым характеризуя исторически сложившуюся неприязнь к участникам этого преступления со стороны его свидетелей. В рассматриваемый период времени усиление княжеской власти способствовало развитию борьбы с казнокрадством. 

  Однако совершенствование и профессионализация правосудия предстали в конечном итоге двойственными. Они стимулировали борьбу с преступностью и в такой же степени развивали коррупционные аппетиты служивым людям, чем способствовали дальнейшему развитию должностной преступности, взяточничеству. Профессиональные юристы – дьяки, до тонкостей знавшие закон и возможности его реализации в личных интересах, довели процесс взяточничества до его крайнего совершенства. Их деятельность привела к небывалому росту взяточничества и лихоимства. И это,  в первую очередь, фиксируется в законодательных актах и в том числе в таких основополагающих и тем знаменитых как Судебник 1550 года царя Ивана IV, который начинается и оканчивается справедливыми и правильными предписаниями, с целью блокировки широко распространенных посулов и неправосудия законодателя [27].

  В дальнейшем особое внимание борьбе с взяточничеством уделял Николай I. С его личным участием было создано Третье отделение, которое было призвано помочь в искоренении лихоимства в государстве, а также   разработан Свод законов Российской империи. В отличие от предыдущих нормативных актов, регулирующих ответственность за взяточничество, в нем были обозначены, описаны, однако четко не определены, самые распространенные виды лихоимств, подлежащих обязательному наказанию. Среди них специально выделены: 1) противозаконные, именуемые государственными податями, поборы; 2) откровенное и открытое вымогательство денег, продуктов и вещей; 3) взятки с просителей по исполнительным и судебным делам и др.

    Наказание должностных лиц, уличенных в этом преступлении, осуществлялось на основании специального нормативного документа - «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных», который регулировал ответственность чиновников за уголовные и, в основном, за коррупционные преступления  в виде мздоимства и лихоимства[28] 

  При этом обращалось внимание на раскаяние виновного и при его покаянии решение суда значительно смягчалось. Виновный просто мог быть уволенным со службы, что, кстати, получило осмысленное основание уже в наше время[29].

Много внимания профессиональной преступности уделяла Екатерина II. Она уличала в государственном воровстве  даже Елизавету, Петра III и других, которые по своему «воровали», считая казенные деньги «прибереженными, значит нашими», отказывая даже в выплате жалованья русской армии. Однако вывод она сделала своеобразный. Повелела, чтобы впредь не было никакого различия между интересами государственными и собственными. А.Ф. Кони, наблюдая реализацию подобного процесса в правоохранительной системе, когда самодержавие уже близилось к своему закату, писал: «Я иногда прихожу просто в отчаяние, видя это сонмище чиновников, без всякой любви к делу, чиновников, готовых собственными руками разрушить здание, созданное судебными установлениями…».[30]

   Нормативная сторона регулирования профессиональной деятельности осуществлялась Уложением о наказаниях уголовных и исправительных 1845г. Основные положения, изданного еще при Николае I правового документа, практически действуют по сегодняшний день. Это один из важных элементов составленного под руководством М.М.Сперанского «Свода законов Российской империи». Несмотря на смену режима, они воспроизводятся в Уголовном кодексе РСФСР 1922 года[31]. Профессионализм, оборачивающийся своей оборотной, преступной стороной в данном нормативном документе поставлен на второе место, после главы о государственных преступлениях.

     Особенно опасные формы должностное вымогательство пробрело в России в революционные годы в начале и в конце ХХ века, в одном и другом случае дискредитировавшем революционные преобразования[32].

      В последующем правовые нормы о взяточничестве получают закрепление в Уголовном кодексе РСФСР 1960 г.[33] За получение взятки устанавливается наказание лишением свободы на срок до десяти лет с конфискацией имущества. Предварительный сговор усугубляет наказание. Виновные наказываются лишением свободы на срок от пяти до пятнадцати лет с конфискацией имущества (ст.173).

  Итак, за весь период Советского государства все составы преступления предусматривали в качестве дополнительного наказания «конфискацию имущества»[34]. Особо выделены статьи о присвоении денег и иных ценностей, получение взятки, провокация взятки, служебный подлог, разглашение сведений, не подлежащих оглашению, непредставление в срок необходимых сведений, справок, отчетов[35]. 

  Зная направление дальнейшего политико-правового развития России, не трудно объяснить последующее усиление ответственности за дачу и получение взятки, в том числе с нанесением материального вреда государству. В то же время, злоупотребление, превышение власти, бездействия и халатность должностных лиц считались уже не уголовным преступлением, а дисциплинарным проступком. Декрет ВЦИК и СНК спустя три месяца после принятия уголовного кодекса поправлял создателей слишком строгой правовой ответственности для часто безграмотных «выдвиженцев». Уголовный кодекс РСФСР от 1926 года также особо выделяет «Должностные (служебные) преступления», в основном воспроизводя нормы ответственности предыдущего кодекса и объединяя халатность и бездействие. Составы преступлений фактически остались без изменений[36].

       Уголовный кодекс РСФСР 1960 года сократил главу о должностных преступлениях до шести статей, которые включали в себя злоупотребление властью или служебным положением, превышение власти или служебных полномочий, халатность, получение взятки, дача взятки и должностной подлог. По сравнению с предыдущими нормативными документами, данный кодекс совсем оставил без внимания бездействие и дискредитирование власти, всю совокупность милицейского произвола в виде незаконного задержания, незаконного привода, принуждения к даче показаний при допросе, присвоение денег и иных ценностей. А также оказалось без уголовной ответственности разглашение служебной тайны и четкость работы государственного механизма. Как известно как раз это было наиболее слабым местом хрущевско-брежневской эпохи, начала и расцвета политико-правового и экономического застоя.

  И, наконец, Уголовный Кодекс РФ, принятый Государственной Думой 24 мая 1996 года, с учетом изменений от 2003 года в последней редакции 2013г. содержит 10 статей[37]. То есть процесс «демократизации» нашего общества зашел так далеко, что не только простой гражданин оказался в неведении по поводу деятельности власти, но такую информацию только угрожая судом, могут востребовать официальные лица. По-видимому, этому способствуют не только традиции «закрытости» государства, но и все усиливающаяся непримиримость к либеральной правовой политике.

 Данный кодекс, безусловно, далек от совершенства уже тем, что в нем даже отдаленно не слышится озабоченность власти (должностным лицом) интересами граждан. Предполагается, что сокращение коррупции как систематизированного взяточничества было бы таким огромным административно-организационным достижением, осуществив которое можно не замечать бездействия и бьющей в глаза «теневой» стороны властного профессионализма.

    Поэтому данный кодекс, также как и другие нормативные акты, в первую очередь, требуют корректировки с позиций выявленных критериев политико-правового развития, с пониманием того, что, если система не развивается, то она деградирует. Третьего не