Сотрудничество национальных отрядов социал-демократов с другими радикалами

 

Большевики были не единственными представителями социал-демократического движения, готовыми объединяться с другими экстремистами для совместной террористической деятельности. Бундовцы, примыкавшие то к одной, то к другой радикальной группировке(78), также не были против межпартийного сотрудничества. Отношения между бундовцами и революционными организациями, не принадлежавшими к социал-демократическому лагерю, были временами натянутыми, что видно хотя бы из листовок еврейских социал-демократов, направленных на дискредитацию соперников, особенно анархистов. Анархисты не оставались в долгу, прибегая к оскорблениям и угрозам(79). И все же противостояние общему противнику обычно влекло бундовцев к другим радикалам(80). Например, они пытались привлечь другие революционные партии к участию в организованных ими совместных комитетах самообороны, первоначально имевших целью защиту от антисемитских выступлений, но часто превращавшихся в полутеррористические боевые отряды(81). Несмотря на предостережения и прямые запреты со стороны центрального партийного руководства, бундовцы объединялись с эсерами для осуществления терактов. Примеры такого сотрудничества многочисленны. После того как Вейн-рейх Богач, влиятельный гражданин Белостока, настоял, чтобы местные власти держали в городе казачьи отряды для предотвращения революционной деятельности, несколько эсеров и бундовцев тайно от своих организаций образовали маленький террористический отряд и совершили неудавшееся покушение на его жизнь, несколько раз выстрелив в него во время службы в синагоге, в присутствии всей общины(82). В Креславке, городке в черте оседлости, местный полицейский чиновник был серьезно ранен взрывом бомбы, подложенной действовавшими совместно эсерами и бундовцами(83). И наконец, в Житомире бундовцы предложили свою помощь эсеровским боевикам в нападении на местного губернатора и начальника полиции, предлагая эсерам убийцу-добровольца, который стал бы вторым Гиршем Лекертом(84).

В Прибалтике, особенно в Латвии, межпартийное сотрудничество также процветало. По словам рижского революционера, террористы перед лицом полиции или армии забывали о межпартийных разногласиях и объединялись для таких акций, как освобождение заключенных, рискуя своей жизнью и свободой независимо от идеологических взглядов арестованных(85). Отряд эсеров и социал-демократов, образовавшийся в 1908 году в Риге, решил не определять своих теоретических или политических устремлений, а только ставить непосредственные цели — узко террористические. Среди разных насильственных действий, которые они планировали, были покушения на жизнь Кошелева (председателя рижского военного суда), начальника центральной городской тюрьмы и начальника полиции, а также взрыв в полицейском управлении. Среди членов этого межпартийного отряда не было, казалось, никаких внутренних идеологических конфликтов и даже мелких разногласий. Этой группе, однако, не удалось осуществить свои далеко идущие планы, кроме ранения Кошелева 31 января 1909 года, — она была разгромлена полицией(86). Есть также свидетельства о том, что в Литве местные боевики участвовали вместе с эсерами в насильственных действиях против лиц, подозреваемых в сотрудничестве с полицией(87).

Социал-демократы в Прибалтике также заключали с анархистами временные союзы, а иногда даже и постоянные. Так, Франц Глотт, член боевого отряда Латышской социал-демократической рабочей партии в Либау, в разгар своей революционной карьеры решил действовать заодно с местными анархистами(88). В Эстонии несколько анархистов вступили в местный боевой отряд социал-демократов, который после этого совершил ряд терактов и экспроприации, сопровождавшихся грубым насилием и жестокостью. Наиболее известным из них было убийство 17 февраля 1907 года члена Государственного совета барона Будберга, у которого экстремисты украли семнадцать тысяч рублей и другие ценности, в основном для личного пользования, не обращая внимания на все призывы к революционной совести со стороны центрального руководства РСДРЩ89).