Июня /12 июля 1903. Воскресенье.

Праздник святых Апостолов Петра и Павла

Сослужило в Литургии девять иереев. После молебен святым Апостолам Петру и Павлу, заключенный многолетием. Между русскими в Церкви был педагог из Казани, Николай Константинович Горталов, преподава­тель в гимназии, намеревающийся в будущем году во время каникул учинить сюда педагогическое путешествие с гимназистами и ныне изучающий для того дорожные удобства и прочие подробности. Он остановился на несколько дней в Миссии.

Священники продолжают прибывать и сообщать сведения о своих Церквах, в которых, впрочем, почти ничего не слышу нового — все из­вестно из их же писем.

Один из оосакских священников, о. Иоанн Оно, заболел ревматизмом так сильно, что, по словам о. Симеона Мии, почти лишился употребле­ния рук и ног и лежит в своей квартире в Кёото.

Учащиеся продолжают расходиться на каникулы, наделяемые духов­ными брошюрами.

Июня /13 июля 1903. Понедельник

Целый день священники употребили на предварительное совещание (найквай) и еще не кончили его; завтра тоже будут совещаться частно, что производится ими в их помещении Семинарии, в большой комнате на втором этаже. Я отдал им на рассмотрение все собравшиеся к Собору письма и предложения. Дело коодзимацкой Церкви и отцов Савабе осо­бенно всех затрудняет; все стесняются откровенно высказываться, так как дело касается самого почтенного в Церкви священника, о. Павла Савабе; он тоже был на собрании, но скоро ушел, и его сын, о. Алексей, тоже скоро вернулся домой. Сендайская Церковь тоже затрудняет: о. Петр Сасагава совсем ослабел и опустил Церковь. Но как устранить такого почтенного священника от заведывания Церковью? Сам же он не сознает вреда для Церкви от того обстоятельства, что уже давно обра­тился в труп, и только забыли похоронить его.

Июля 1903. Вторник

Опять целый день «найквай», и опять ничего путного не придумали отцы ни касательно Церкви в Коодзимаци, ни относительно Сендая и Такасаки (оттуда христиане гонят о. Морита).

Несчастные оо. Савабе! Старик выжил из ума и только капризничает и дуется, сын — глуп, как баран, и упорен, как осел; для него Секи, негод­нейший из христиан, патриархом — ему повинуется и никаких резонов не слушается. Придумали отцы вчера за целый день: «О. Титу Комацу, как другу о. Павла Савабе, поручить немирную часть коодзимацкой Цер­кви — он-де, вероятно, умирит ее и опять приведет под руку оо. Савабе». Но так как о. Павла Савабе не было на собрании сегодня, то сегодня некоторые отцы отправятся к нему доложить о сем и испросить его одобрение. По этой причине и завтра не начнется Собор с утра, а разве часов с десяти можно будет начать его. Об этом секретарь «найквай» — я, Петр Исикава, прислан был сказать мне. Но, во-первых, о. Тит вовсе не друг о. Павла Савабе, потому что о. Павел все время, пока о. Тит был священником в Сиракава, мешал ему, заправляя издали христианами, которые привыкли к нему за десять лет бытия его священником в Сира­кава, когда он произвольно поселился там после неудачного восстания против меня и порядков церковных в 1884 году,— о. Тит мне же жаловал­ся на это и горько сетовал на о. Павла; во-вторых, как это о. Тит будет умиротворять христиан Коодзимаци, будучи священником города Уцу- номия? Как он будет приводить их под руку отцов Савабе, когда они рассердились на Ниицума за один только намек на это, тогда как прежде слушать Ниицума пламенно желали? Словом, неудачнее ничего приду­мать нельзя.

Между тем, немирные коодзимацкой Церкви представили сегодня прошение Собору: просят скромно оставить их, как они есть, определив только одному из токийских священников исполнять требы у них.

Три священника произвели испытание христианина из Удзуми, Якова Хиби, пятьдесят четыре года, в знании Вероучения и нашли, что он может быть принят в число служащих Церкви со званием «ходзё» (пособ­ника); старый весьма благочестивый христианин, Учение знает, хотя не красноречив и систематично излагать не может.

Июля 1903. Среда

С десяти часов начался Собор. Уяснено было, сколько ныне христи­ан в Японской Церкви (27 965), сколько служащих Церкви (186). Затем приступлено к рассмотрению дел. Прежде всего — о священниках. Лишь только я объявил это, как встал о. Симеон Мии и произнес:

— Касательно немирных христиан коодзимацкой Церкви и их отно­шения к отцам Савабе мы решили: поручить немирных о. Титу Комацу, чтобы он заведывал ими и привел в подчинение оо. Савабе.

Я крайне изумлен был: самый умный из священников, кандидат бого­словия, да еще после значительного объяснения мною ему дела вчера вечером и вручения для прочтения прошлогодних прошений и разных документов по коодзимацкому разладу, так говорит!

— Все желают этого?

— Все, мы два дня головы ломали и придумали это,— отвечают.

Все еще не веря, чтобы все были согласны на такую плохую меру умирения Коодзимаци, я потребовал, чтобы подтвердили свое решение встанием. И все до единого встали! Я молвил только: «Пусть будет так!» И, передавая секретарю Фудзисава прошение коодзимацких христиан, прибавил: «Призовите подписавших прощение и скажите, что их прось­ба удовлетворена Собором: одному священнику назначено заведывать ими, это — о. Титу Комацу, пусть хорошенько слушаются его».

Но восстали и против этого, о. Павел Савабе с совсем сердитым лицом говорит:

— Мы поручили их о. Титу не вследствие их прошения. Их проше­ние ни при чем, по нем ничего не сделано.

Я молча взял прошение у секретаря, примолвив: «Скажите им, когда придут, то, что слышали от священников, и пошлите их поговорить с самими священниками».

Затем перешли к другим делам. Церковь в Такасаки, согласно проше­нию христиан, изъяли из ведения о. Павла Морита и поручили тоокей- скому священнику о. Петру Кано.

Как поднять Церковь в Сендае? Прежде всего обратились к о. Павлу Савабе: «Поживи там и подними дух Сендайской Церкви». И нужно было видеть, как эта честь тешила старика! Он расплывался в улыбку. Я его тоже просил. Совсем счастлив он был от оказываемого почета; но не согласился. И, конечно, хорошо сделал; не оживил бы, а еще больше придушил бы Церковь своим пессимизмом и вечным руганьем всех и всего в служащей Церкви.— Хотели потом о. Морита перевести в Сен­дай в помощь о. Петру Сасагава. Но я прямо не позволил и много спо­рить об этом: Маебаси-то как же осталось бы без священника.

В послеобеденных прениях хотели и совсем уж решили было Нико­лая Такаги, катихизатора ныне в Ионако, перевести на Формозу; но, когда истощились и замолкли прения, я сказал, что «этого нельзя сде­лать — некого в Ионако, а пошлется разве о. Семен Юкава на Формозу посетить христиан и преподать им таинства».

До пяти часов продолжалось чтение прошений о катихизаторах впе­ремежку с речами и прениями. И еще не кончено это.

Вечером до двенадцати ночи я проговорил с нынешним гостем здесь Николаем Константиновичем Горталовым. Как он знает биографии всех архиереев в России!

Июля 1903. Четверг

До полудня Собор. Чтение прошений о катихизаторах и пояснения к ним от присутствующих священников кончены к двенадцати часам.

После полудня, с двух с половиною часов, распределение катихиза- торов в комнате против Крестовой Церкви. Кончено, начерно, к пяти часам, ибо не касались тех, которые крепки к своим местам, а только тех, которые просили о переводе их, или которых Церкви просили переменить.

В пятом часу вошел попрощаться, отправляясь в Нагасаки, казанский гость, Николай Константинович Горталов.

Июля 1903. Пятница

Вновь пересмотрели распределение катихизаторов, переписали и в десять часов, вошедши в Церковь, прочитали и утвердили общим вста- нием и поклоном Господу, чтобы благословил утвержденное к доброму исполнению.

Затем обратились к разным предложениям Собору. Из них большая часть на предварительном совещании священников найдена не подле­жащими соборному рассмотрению за неважностью или нерезонностью их. Здесь прочитано было и возбудило продолжительные и оживленные прения предложение Симеона Мацубара взимать по 1 сен с каждого христианина [в возрасте с] трех [до] шестидесяти лет ежемесячно на образование капитала для содержания Японской Православной Церк­ви. Окончательно решено было, по моему предложению, привести в исполнение проект Симеона Мацубара, заменив только лета: от семи до шестидесяти, и не с мужского пола только, а и женского. Собранную сумму каждая Церковь должна присылать сюда, в Миссию, для положе­ния в банк.

К пяти часам предметы соборных рассуждений истощились. Пропе­то было «Достойно»; я сказал несколько напутственных слов, и Собор закончился.

Просившиеся было в Россию Кирилл Мори и Николай [sic] Есида отправились к назначенным для них местам служения: первый — в Оосака, под руководство тамошних священников, второй — в Кагосима, откуда и родом, под руководство о. Якова Такая.

Июля 1903. Суббота

Священникам понравилось жить в Семинарии: просили и всегда во время Собора помещать их здесь всех вместе, а не с катихизаторами в гостиницах. Секретарь С. Нумабе просил по этому случаю «вперед закан­чивать занятия в Семинарии несколькими днями раньше, чем доселе». Этого нельзя, никак нельзя. А священников, как ныне, помещать можно по мере освобождения комнат семинаристами по окончании экзаменов. Порядок течения семинарских занятий важнее, чем случайный визит провинциальных гостей.

После всенощной десять священников исповедались у меня в Крестовой.

Июля 1903. Воскресенье

Литургия в сослужении десяти иереев. Пение причетников и некото­рых из тоокейских катихизаторов превосходное; даже Львовский не участвовал в пении, так как опять уехал в Россию по поводу воспитания детей своих.

С восьми часов вечера начальник «Общества молодых людей» Васи­лий Ямада устроил собрание для священников — «ироо-квай», для кон­чивших курс в Университете четверых — поздравительный «квай». Свя­щенников было мало; один из кончивших — сын о. Павла Сато, Иосия. Другой его сын, Мефодий, поступает нынче в Университет. Из детей о. И. Катакура тоже один учится там, другой ныне поступает. Не благо­словляет Господь детей священнослужителей сих взять жребий священ­нослужения. Во время собрания играли на фортепиано и на скрипках три ученицы Иоанна Накасима, регента хора в Коодзимаци; одна из них — дочь о. Алексея Савабе.

Июля 1903. Понедельник

В Йокохаме по размену денег, пришедших из России на Миссию.

Отпуск нескольких священников. Но большая часть батюшек, правду сказать, любят покейфовать и пожить на безделье, обмахиваясь веером.

Иных, как например, ленивейшего о. Петра Кавано, неподвижнейшего о. Иова Мидзуяма, придется, вероятно, и ныне, как прежде бывало, попросить направиться, наконец, к их паствам.

Июля 1903. Вторник

Послесоборные дела: рассылка известий о соборном определении и дорожных тем, места службы которых переменены. Таковые ныне только те, кто сами просили о перемещении или которых переменить Церкви просили, как выше это замечено.

Церковь в Такасаки просила переменить священника: не хочет быть под ведением о. Павла Морита, просит принадлежать одному из тоокей- ских иереев. Это сделано. Кроме того, Церковь в Такасаки перестала давать 3 ены на содержание священника. О. Павел Морита, видя сокра­щение своего месячного содержания (30 ен всего) на эту сумму (3 ены), просил меня восполнить ему этот ущерб из миссийских. Я сказал ему:

— Нет! Пусть будет этот ущерб наказанием вам за то, что не старае­тесь как должно обращаться с христианами. Зачем возбудили их нелю­бовь к себе до того, что они бежали от вас? Вас и в Маебаси половина христиан не любит за то, что вы вмешиваетесь в дела, посторонние для вас, да еще неуменьем вести их возмущаете христиан против себя; тако­во, например, ваше сватанье и сведение весьма неудачной пары... Итак, пусть будет уроком для вас нынешняя просьба такасакских христиан. Впрочем, на этот раз восполню вам 3 ены. А вперед этого не будет.

Вновь поступил на службу бывший когда-то катихизатором Иов Хая- кава. Был бесплоднейшим проповедником. И отныне, вероятно, будет таким же; но, по крайней мере, хоть чем-то вроде сторожа будет неболь­шой Церкви в Оотавара, (откуда и сам), Канеда и Сануяма. Катихизатор отсюда взят Собором для более нужного места, и положительно некем было заменить его. Иов же, конечно, не по усердию к Церкви, а по бедности, давно просится у о. Тита Комацу вновь принять его на церков­ную службу. И вот он вызван был сюда, подвергнут экзамену от священ­ников, не забыл ли вероучение, найден помнящим оное и назначен «денкёо-ходзё» для означенных мест. Он будет «доцяку», то есть жить на своем месте и заниматься тем, что ныне делает для пропитания своей семьи (6 человек детей, из коих двое, впрочем, давно уже в миссийских училищах). Жалованье от Миссии ему будет 6 ен.

Июля 1903. Среда

Написанное на предыдущей странице об Иове Хаякава надо исклю­чить — на церковную службу не поступил, ибо сегодня утром является о. Тит Комацу и говорит, что «Иов просит больше содержания, 6 ен ему мало», на что я ответил, что «пусть в таком случае и остается при том, что ныне имеет — на церковную службу не нужен». Дал ему дорожные из деревни сюда и обратно, и дело с ним кончено. Отставленный за негод­ностью катихизатор чрез несколько лет не будет годнее, и к таким ни­когда не надо возвращаться; им только бы сесть на церковное тело и пить кровь, больше у них мысли никакой нет и не может быть.

Июля 1903. Четверг

И сегодня дело с негодным катихизатором. Есть Стефан Кондо, спо­собный, но плутоватый и своекорыстный. Несколько раз служил кати­хизатором и несколько раз оставлял службу, чтобы акупунктурой добы­вать себе хлеб, ибо считает себя искусным «хари-ися». Искусство это что-то вроде шарлатанства; но в некоторых местностях он успевал при­обретать доверие к нему — практики являлось порядочно; тогда он бро­сал катихизаторство. Когда мода на него проходила, практика истоща­лась — снова просился на катихизаторскую службу. Теперь именно один из таких периодов: попросился на службу в качестве «дзикацуденкёося», то есть «катихизатора на своем содержании». Уловка уже известная: чрез несколько времени попросит содержание от Церкви. Тем не менее принят. И думал я, что будет он сим «дзикацу-денкёося» здесь, или вер­нется в свои прежние места — Нагаока и окрестность. Но утром сегодня приходит о. Симеон Мии вместе с ним и просит назначить его в Каназа­ва, то есть плутоватый Кондо хотел на хребте Церкви пробраться в новое весьма многолюдное место шарлатанить своей акупунктурой. Го­ворю я о. Симеону:

— Но вы же сами на Соборе утверждали, что к Акиле Обата ныне никого не нужно ставить; старик служит так хорошо, и это обидело бы его. Собор хотел определить туда Никиту Сугамура, но вы настояли, чтобы этого не было. Как же вы хотите ныне отменить определение Собора, вами самими так настойчиво вызванное?

О. Мии стал было изворачиваться; но я сказал, что никак не согла­шусь на отмену соборного определения без достаточного к тому повода. Кондо может отправляться в Каназава без звания катихизатора, удер­жать его мы не имеем права; но в звании катихизатора он не должен отправиться, ибо там соборным определением назначен катихизатором Акила Обата, и он один.

Какая это беда — не иметь достаточно проповедников и быть вынуж­денным довольствоваться всяким негодьем!

Июля 1903. Пятница

Перевел с П. Накаем вчера написанное Окружное послание к Япон­ской Церкви о том, чтоб позаботилась о содержании своих служащих Церкви; не вечно же Русская Церковь будет содержать их; а отнимет она свою руку помощи — рухнет Японская Церковь, если будет продолжаться такая беспечность. На этот раз предлагается всем христианам с семи до шестидесяти лет вносить ежемесячно по 1 сен на образование капитала для содержания служащих Церкви; так определено нынешним Собором. Привьется это — предпримется что-нибудь и больше. Помоги Бог!

Июля 1903. Суббота

Коли человек бессовестен, так его не удовлетворишь. Павел Сайто, катихизатор в Оота и Мито, получает больше всех других катихизато- ров, именно: содержания 20 ен 50 сен, на квартиру 4 ены 50 сен, на про­поведь в Мито 4 ены, на квартиру там 2 ены; да два сына воспитываются на миссийском содержании в Семинарии, получая здесь даже и на ме­лочные расходы. При всем том, прислал мне грубейшее письмо: так как Собор не назначил другого катихизатора в Мито, о чем он просил, то требует он ныне прибавить ему еще на проповедь в Мито 3 ены и на квартиру в Оота 3 ены. Отвечено отказом и строгим выговором. И ведь плохой катихизатор. Так-то доброе катихизаторство не связано с обилием содержания. Напротив, кажется, чем больше прибавляешь, тем больше жадности рождается, каку этого Сайто, например: наклянчил вон сколько и все еще просит, да еще и других подбивает к тому же; и на нынешний Собор прислал свой доклад, в котором, расписывая все нужды катихиза­тора, в том числе и выписку светской газеты, требует, чтобы катихизатору было назначено непременно 25 ен в месяц. Конечно, доклад остался пустой бумагой. Но при мысли, что все это из русских денег, отвраще­ние возбуждает эта бессовестность. Таким ли служить в проповедниках Слова Божия и указателях пути спасения? А вот необходимость застав­ляет пользоваться и оными. Отчего же Господь не дает лучших?

Июля 1903. Воскресенье

Иосия Сато, сын о. Павла, кончивший курс в Университете, прихо­дил сказать, что поступает чиновником Министерства внутренних дел на службу в Канагаве. Это хорошо. Спустя три-четыре месяца, в которые он обзаведется платьем и житейскими принадлежностями, можно будет половину содержания о. Павла с семьей возложить на него. Жалованье будет получать достаточное для того; для больших денег ведь все эти люди и бросают путь служения Церкви. О. Павел, надо правду сказать, был бездеятельнейшим из иереев, удовлетворявший только главной своей страсти — покупать и читать старые японские книги. А ныне ле­жит в параличе и получает полное свое бывшее содержание от Миссии — 29 ен и еще частно от меня 5 ен в месяц, занимая еще целый дом при Женской школе к немалой потехе оной. Воспитал всех детей на церковный счет, служа плохо Церкви, и до сих пор обременяет собою бедную Цер­ковь. Непременно к концу этого года половину содержания его надо возложить на сына; а другой сын кончит Университет и поступит на службу — пусть и вполне содержат отца с остальным семейством. Слово Божье то велит: 1 Тим. 5: 8 и 16.

Июля 1903. Понедельник

Девять учеников Семинарии и три Катихизаторской школы оста­лись не разошедшимися по домам на каникулы. Отправил их в Боосиу, в деревню, пожить на берегу моря. По 5 ^/2 ен в месяц за квартиру и пищу с человека.

Июля 1903. Вторник

Надоедают, как всегда, послесоборными просьбами, кое-откуда, оставить катихизаторов на месте (в Оотавара, Моисея Минато) и подоб­ное. Отказывается на основании соборного утверждения.

Июля 1903. Среда

Из Ханда уже было прошение об оставлении там катихизатора Якова Ивата, переведенного Собором в Какогава. Сегодня был оттуда христи­анин просить о том же. А между тем Ивата переведен по его собственно­му прошению о том. Как это досадно: катихизатор просится в другое место, а христианам не имеет духа сказать о том, сваливая перевод на Собор, или на своего священника, и христиане волнуются и сердятся. Каждый год после Собора такие случаи.

Молодой христианин из Аяси, Акила Нисизава, отправляющийся в Америку изучать английский язык, просил дать ему свидетельство, что он православный, чтобы допускали его к участию в святых таинствах Церкви в Сан-Франциско. Сделано.

Июля 1903. Четверг

Письма в Россию.

Июля 1903. Пятница

Месячные расчеты. Перевод расписок.

Пригласил остановиться в Миссии на два-три дня заявившегося русского гостя — преподавателя Благовещенской Духовной Семинарии Василия Аркадьевича — Тронина с братом, воспитанником той же Семинарии второго класса, Владимиром, пятнадцати лет.