Июня /12 июля 1908. Воскресенье

И праздник Святых Апостолов Петра и Павла

Утром крещение возрастных и детей, всего 11 человек.

Соборное служение в Приделе Святых Апостолов Петра и Павла: мы с Преосвященным Сергием и восемь иереев. После Литургии молебен Святым Апостолам Петру и Павлу.

По выходе из Церкви — гости и праздничная сутолока. Обедали в 1 час мы с Преосвященным Сергием, о. Мии и русским, Н. Н. Колобаш- киным, после чего Преосвященный Сергий отправился с о. Мии в Цер­ковь Коодзимаци, куда его звали мучить расспросами обо мне и Мис­сии,— «надо-де ему для его лекции». В продолжении сего дела приехал посол Н. А. Малевич с дочерью Евгенией и ее гувернанткой; последняя попросила у меня каталог нашей библиотеки, чтобы выбрать книги для чтения ее воспитаннице. Посол хотел, между прочим, сделать визит Преосвященному Сергию и оставил ему карточку. А Преосвященный Сергий, вернувшись из Коодзимаци уже поздно вечером, с восторгом рассказал, как хорошо его там приняли христиане; были речи, пение, угощение; подарков надавали ему; о. Павел Савабе рассказывал про ста­рину, как он сделался христианином, и так далее.

Июня /13 июля 1908. Понедельник

Вчера Крестовая Церковь приготовлена была для соборных заседа­ний, но сегодня они не могли открыться — священники взяли день для частных предсоборных совещаний, для которых я передал им письма к Собору и разные предложения. Сам в продолжение дня выслушивал священников. Из них о. Иоанн Катакура, по причине сильных головных болей, часто мучающих его, попросился на год на покой, для излечения.

Приезжали дочь Малевича с гувернанткой и взяли из библиотеки много выбранных по каталогу книг для чтения; по вкусу к книгам видно, что обе — патриотки и любительницы серьезного чтения.

Вечером о. Симеон Мии пришел сказать мне результат совещаний священников. Сказал он, между прочим, что заявлено было на их собра­нии, будто о. Василий Усуи растратил 500 ен денег, принадлежавших Церкви в Ооисо и порученных ему как священнику на хранение. Я не поверил и тотчас же телеграфировал сыну его, катихизатору Пимену, чтоб он немедленно прибыл сюда по церковному делу (так как сам о. Ва­силий, по болезни, отказался прибыть на Собор). Имел в виду велеть Пимену взять у отца и привезти показать собранию банковую квитан­цию в получении на хранение 500 ен.

Июля 1908. Вторник

Священники, не кончивши вчера своих предсоборных совещаний, взяли и сегодняшний день для них. Утром прибыл Пимен Усуи. Говорю ему:

— Отца твоего заподозрили в растрате денег Церкви Ооисо. Поско­рее нужно опровергнуть эту клевету. Возьми у отца банковую квитанцию и привези сюда, чтоб показать всем здесь.

Лицо у Пимена очень опечалилось, и молчит он.

— Ужели правда, что растрачены? — спрашиваю я, еще не веря тому.

— Правда,— говорит Пимен.

— Как это произошло?

— Старик Негиси, еще до войны, поручая эти деньги отцу, сказал, что он может употребить их по своему усмотрению. А затем Церковь Одавара, обязавшись давать отцу ежемесячно 5 ен, перестала исполнять свое обязательство, в возмещение этого и употреблены те деньги отцом.

— Ни то, ни другое не может служить извинением. Негиси (теперь уже умерший) не мог отдать церковные деньги в личное распоряжение твоего отца. Отец твой не имел права употребить деньги другой Церкви на возмещение неплатежа Одаварской.

И присудил так: «Твой отец обесчестил себя. Это бесчестие снять с него можете и должны вы — его дети. Поэтому вернись домой и прежде всего посоветуйся с твоими братьями, постарайся, чтобы они были согласны с тобой,— и положите вы себе зароком — непременно уплатить растраченное отцом; для этого ты теперь же можешь ежемесячно откла­дывать из своего содержания сен 20 или 30, а они станут делать это, когда кончат курс и поступят на службу — церковную или другую; так вы втроем лет в 5 или даже в 10 выплатите всю сумму с процентами, я буду отдавать их в банк, а вам или отцу высылать расписку. Отец же пусть напишет долговое обязательство: „столько-то денег, принадлежащих Церкви Ооисо, заняты мною и непременно будут возвращены с процен­тами", и пусть передаст христианам в Ооисо это обязательство, копию прислав и мне. Расписки мои в принятии денег на хранение, по мере взноса, пусть показываются или передаются Церкви в Ооисо; квитан­цию банка, где будут храниться эти деньги, могут видеть у меня все желающие, но денег не получит на руки никто из христиан в Ооисо; они могут быть употреблены только на действительную церковную нужду в Ооисо, и не иначе, как по согласию всех наличных христиан в Ооисо со своим священником и с Миссиею».

Пимен Усуи отправился исполнять мой совет. Я же призвал о. Симео­на Мии и попросил его по возможности смягчить вину о. Василия пред иереями. Но вина немалая и между здешними священниками еще небы­валая. Снять сан за это, конечно, было бы слишком много, но запретить священнослужение на некоторое время нужно.

Преосвященному Сергию я рассказал это дело, в назидание его.

Июля 1908. Среда

Первый день соборных заседаний в Крестовой Церкви. Я благосло­вил, сказал речь, по обычаю. Потом учтено число крещенных за год с прошлогоднего Собора. Оказалось, значительно меньше, чем в преж­ние годы, всего 781 возрастных и детей. Воздано и за сие благодарение Богу. Число служащих Церкви с этого Собора также значительно мень­ше прежних лет, только 165. Потом заявлено, что священник Василий Усуи, по болезни, просит переместить его с нынешнего прихода. Кого на его место? Стали избирать из катихизаторов, и избран 26 голосами против одного катихизатор Тит Накасима. Его и утвердили для рукопо­ложения во иерея для Одавара и прочих Церквей. Дана ему телеграмма в Уциносеки, чтобы немедленно прибыл сюда.

Потом шли долгие рассуждения о священнике для Мацуяма. Я пред­решил было перевести туда священника из Токусима, о. Фому Маки. Но 5 прошений явилось об удержании его там или о поставлении другого на место его в Токусима. Решил оставить его там, а для Мацуяма — поставить иереем диакона Фому Такеяма. Телеграфировано ему в Цуяма явиться немедленно в Токио.

Июля 1908. Четверг

2-й день Собора. Преосвященный Сергий благословил.

Так как священник Иоанн Катакура по болезни головы попросил на год увольнения от службы, то на его место переведен о. Игнатий Като, а на место Като, в Нагано и соседние с ним Церкви, избран для поставле­ния и иерея катихизатор Моисей Касай. Он получил только 6 голосов, тогда как первый из трех кандидатов — 12, второй — 8; но я своею епи­скопскою властию избрал его, находя более деятельным и усердным, чем остальные два. Никто не возразил против сего. Переделано несколько распределение приходов северных священников, сообразно с новыми назначениями священников.

Катихизатор половины Церкви в Коодзимаци, Лин Сато, выступил с делом примирения двух враждующих уже несколько лет сторон сей Цер­кви. Говорил хорошо, даже прослезился. Но о. Алексей Савабе холодно ответил, что он «не против примирения», за что тут же получил выговор от строгого о. Матфея Кагета. Положено постараться о примирении.

Прочитаны прошения Церквей о катихизаторах и выслушаны речи к сему.

Июля 1908. Пятница

В Церкви собрались только для того, чтобы выслушать остальные прошения (речи о катихизаторах), после чего перешли в комнату, что­бы свободнее сделать распределение катихизаторов, чем и заняты были весь день.

Назначенные для поставления во иереев все явились и смиренно приняли избрание. Сказано им готовиться к рукоположению.

Июля 1908. Суббота

4- й и последний день соборных заседаний.

Прочитано и утверждено вчера составленное распределение катихи­заторов.

Принялись за чтение разных предложений Собору. Ни одного дель­ного и полезного не оказалось. Тоокейские катихизаторы коллективно подали такие предложения, что я диву дался глупости их; а в подтверж­дение их еще стали ораторствовать, причем без резонов и без жалости поносили ректора Семинарии И. А. Сенума; со стороны только что в прошлом году кончивших Семинарию катихизаторов в Коодзимаци Павла Аоки и Марка Бан это было особенно мерзко.

С обоих расколовшихся сторон Церкви в Коодзимаци пришли хрис­тиане, чтоб мириться. Видно, что дело примирения созрело.

По истощении предметов, подлежащих соборному рассмотрению, я сказал, что приготовил кресты, золотой и серебряный позолоченный, и адресы для сотрудников Миссии в Петербурге, о. Феодора Быстрова и о. Иоанна Демкина, чтоб поблагодарить их за долголетние труды для Миссии и Церкви Японской, и предложил сделать это именем Собора от лица всей Японской Церкви. Все с радостью согласились. 51 показал кресты с цепочками из китайских знаков и адресы, под которыми все должны подписаться, что и будет сделано.

После всенощной много священников исповедались у меня.

Июля 1908. Воскресенье

На Литургии рукоположены мною катихизатор Тит Накасима в диа­кона, диакон Фома Такеока во иерея.

После Литургии был чай для всех иереев и церковнослужащих, как обычно бывает при рукоположениях.

Преосвященный Сергий сослужил со мною.

Июля 1908. Понедельник

Утром формальное примирение двух сторон Церкви Коодзимаци, совершившееся в Крестовой Церкви. С обеих сторон собралось много христиан и христианок; собрались также все священники. Было много речей. Первым говорил о. Алексей Савабе, и на этот раз как должно — скромно и со смирением. Из христиан Коодзимаци говорил Емельян Хигуци, сбежавший с церковной службы, для которой был воспитан; тоже хорошо говорил; и у меня попросили слова,— выразил свою ис­креннюю радость. Так долго говорили, что я предложил всем сесть; и сам, уставши стоять, вынес стул и сел. Кончивши речи к 11 часам почти, пошли в Собор, чтоб отслужить благодарственный молебен; но на пути к сему сели и стали на приготовленных местах у крыльца Собора и снялись группой все, участвовавшие в нынешнем Соборе. После сего отслужен был благодарственный молебен мною со многими иереями.

В 12 часов все иереи и мы с Преосвященным Сергием пошли в гости­ницу близ кумирни «Канда мёодзин», чтоб принять угощение, предло­женное Преосвященным Сергием иереям, кандидатам-профессорам Се­минарии и главным членам «Айайся» — всего 45 лицам. Обед был из 6 блюд, по 1 ене 30 сен с персоны, кроме лимонада; вин, конечно, не было. Преосвященный Сергий сказал прекрасную речь, переведенную по частям И. А. Сенума; в речи подвел итоги Собора, светлые и не столь светлые. Благодарною речью ответил о. Петр Сасагава. Все прошло очень мило. Кстати, и день был прелестным, а из гостиницы вид на пол-Токио великолепный. Возвращаясь из гостиницы, мы с Преосвященным Сер­гием осмотрели кумирню Канда мёодзин.

Июля 1908. Вторник

Катихизаторы, подававшие предложение Собору об отнятии у Сену­ма заведывания Семинарией, не успокоились отказом в их желании, полученном на Соборе; вновь сегодня собрались и просили священни­ков исполнить их просьбу. Их ораторствования я не слышал; пришел ко мне о. Симеон Мии и говорит:

— Все желают удаления Сенума из Семинарии.

— Кто эти все?

— Тоокейские катихизаторы.

— Будто все они там собрались?

— Нет, не все.

— Значит, не все желают. А священники что говорят?

— Священники больше молчат.

— Какие же причины для удаления?

— Что он семейный.

— Но почему же ректор Семинарии с семейством не может жить в Семинарии?

О. Симеон молчит.

— Скажите хоть одну причину, хоть что-нибудь основательное.

— Ни одной причины не знаю.

— Так как же вы требуете, чтоб я без всякого резона отнял управле­ние у Сенума?

— Да они желают.

— Скажите им от меня, что они дураки (бака),— заключил я, потеряв терпение, и тем дело кончилось.

Приходил потом господин Сенума и просил позвать Павла Аоки и запретить ему поносить Семинарию и все в ней, «это-де может дурно настраивать учеников Семинарии». Говорил он, что когда о. Симеон вернулся от меня в Собрание и передал, что я не согласен удалить Сену­ма из Семинарии, то другие катихизаторы замолкли, а Аоки, из себя вышедши, стал такие хулы изрекать на него, Сенума, и на Семинарию, что «точно съесть хотел его». А Сенума еще особенно любил Аоки, и всегда с похвалой отзывался о нем. Таковы люди!

Июля 1908. Среда

Послесоборные занятия; рассылка решений Собора о катихизато- рах. Священники расходятся по домам.

Июля 1908. Четверг

Вставши рано, написал письма о русских учениках к военным началь- ствам в Харбин и Владивосток. Еще письмо к Архиепископу Евсевию во Владивосток, рекомендательное для о. Андрея Метоки, И. А. Сенума и переводчика Ис. Кимура, отправляющихся туда, на путевые расходы от хакодатских христиан, чтоб, во-первых, собрать пожертвование на построение храма в Хакодате; во-вторых, исхлопотать у русских властей рыбные ловли для содержания на выгоды от них Семинарии и для других нужд Японской Церкви. Попросил у Высокопреосвященного Евсевия помощи им в первом и благословления на успех во втором.

О. Алексей Савабе и примирившиеся христиане Церкви Коодзимаци попросили Преосвященного Сергия сегодня совершить Литургию в их Храме, на что Преосвященный с охотою согласился; почему к 9 часам и отправился туда, с епископским облачением и всем нужным для священ­нослужения. Вернувшись оттуда уже вечером, с восторгом рассказывал, как все было в порядке и благолепно. Служил он по-русски; пели прево­сходно, видимо, приготовившись со всем старанием. Сказал он слово о любви и мире, переведенное Емельяном Хигуци. Потом было угощение ему и всем христианам, устроенное самими же ими. Христиан при бого­служении была полна Церковь; на угощении почти столько же. Много было речей, пение, молитвы. Все весьма счастливы, что возобновлено единение всех христиан Церкви.

Июля 1908. Пятница

О. Роман Фукуи, священник северной части острова Эзо и Сикотана, приходил прощаться такой печальный, говорит:

— Жалею, что прибыл на Собор; надеялся получить еще катихизато- ров, а вместо того из имевшихся утратил одного; осталось всего два, и из них один такой, которого никто не хотел взять.

Утешая его, я говорил:

— Печалился и я о вашем приходе и уже после Собора несколько раз пересматривал список катихизаторов с мыслью, нельзя ли отделить для вас еще кого? Не нашел. Или нужны на своих местах, или тоже негодны для вас. Вообще, туда на север никто не хочет идти. Итак, нужно при­нять дело, как есть, и помириться с тем; не печалиться, а, напротив, ободриться духом и смело повернуть на новую дорогу, приняв что перст Божий указывает то. Дорога эта, впрочем, не новая, а самая древняя и первоначальная в христианстве. Как поступали Апостолы? Расставляли ли они по всем Церквам катихизаторов? Нет. Они в местных Церквях выбирали людей для служения Церкви, и им поручали дело церковное. Следуйте этому примеру. Когда прибудете в Абасири, для которого вам больше всего хотелось иметь катихизатора, соберите христиан, пред­ставьте им дело,— не нашлось, мол, для вас проповедника — это значит, что Бог хочет, чтобы ваша Церковь, при помощи Его благодати, возрас­тала собственными силами; выберите из среды своей человека, которо­му я поручу церковное имущество здесь, научу, как совершать общую молитву, покажу порядок чтения Апостола и Евангелия по праздникам и прочее; когда будете собираться на молитву, он будет читать вечерню

или 3-й Час, прочитывать очередные Апостол и Евангелия; все вместе пойте Символ веры, молитву Господню, «Достойно» и прочее, и прочее. Поживите в Абасири не меньше недели, научите, как обходиться без катихизатора; то же сделайте и в других Церквах. Даст Бог, при сем Церкви окрепнут и разовьют свои силы еще лучше, чем при катихизато- ре. Найдутся между христианами и способные объяснять вероучение и язычникам, так что и расширения Церковь не лишится...

Мало-помалу о. Роман поднял поникшую голову и ушел от меня обод­ренный, попрощавшись окончательно.

Июля 1908. Суббота

Новый священник о. Фома Такеока за неделю порядочно научился совершать богослужение.

Как экстренный расход, приходится принять на счет Миссии справ­ку трем, избранным во иереи, по подряснику и рясе. Откуда им, бедным, взять на это? А без священнического платья как же обойтись!

Написал прошение в Святейший Синод с объяснением, по какой при­чине посылаются от Японской Церкви сотрудникам Миссии: о. Ф. Быст­рову золотой крест, о. И. Демкину серебряный вызолоченный — и про­сил благословить им принятие и возложение на себя сих крестов.

О. Андрей Метоки, И. А. Сенума и Ис. Кимура в ночь сегодня отправ­ляются во Владивосток, Харбин, Хабаровск и до Благовещенска добывать денег на постройку храма в Хакодате и рыбных ловель для содержания Семинарии. И дошлый же народ японцы! Прежде добыли рекоменда­тельные письма к нашим властям от посланника Бахметева, а теперь и от посла Малевского, и все без всякого совета со мною и без слова мне. Я, конечно, не в претензии за это; дело церковное — дай Бог полного успеха. Только побаиваюсь, как бы не обратилось все в мыльный пузырь. Хакодатские христиане прислали им троим 550 ен на путевые расходы и 300 ен на подарки; я с своей стороны позволил брать сколько хотят книг для подарков — Высокопреосвященному Евсевию и всем, кому ду­мают — русским властям, и они взяли Евангелий, Апостолов, альбомов Собора и прочее — порядочное количество. Судя по щедрости хакодат­ских христиан, сильно надеются они обогатиться барышами от продажи рыбы, которая гуляет у русских берегов.

Июня 1908. Воскресенье

За Литургией рукоположены были мною: Тит Накасима во иерея для Церквей Одавара и Идзу, Моисей Касай во диакона.

С 2-х часов была встреча (кангейквай) Преосвященного Сергия с христианами Церквей, принадлежащих Собору, устроенная в Семина­рии. Двор Семинарии увешан был флагами и цветными полотнищами и был полон христиан, христианок и детей; нижняя аудитория приготов­лена была для гостей; посредине стол, за который усадили Преосвящен­ного Сергия и меня; на столе, конечно, ваза с цветами, а после появилась чашка со льдом для охлаждения воздуха. О. Роман Циба в епитрахиле с певчими отслужил краткий молебен за здравие Преосвященного Сер­гия, и начались речи. Первым из христиан прочитал приветственный адрес доктор Александр Сугияма, надев предварительно лайковые пер­чатки; потом стали подносить подарки Преосвященному Сергию: от христиан — ваза для цветов, от христианок — тушница; церемония, ис­полненная маленькими девочками и подростками, была очень красивая.

Потом пение с аккомпанементом фортепьяно и хоровое, исполнен­ное регентом Иваном Накасима с его ученицами; чтение и поднесение стихов Павлом Накаи, воспевшим Преосвященного Сергия под видом прекрасной Луны, виденной им во сне. На стене висела крупно написан­ная программа всего празднества; взглянув на нее, я увидел и свое имя; и когда дошла очередь, должен был говорить речь, хотя и не готовился к ней; сказал «о воле Божией, являемой в основании Церкви Православ­ной в Японии». Последним говорил Преосвященный Сергий и сказал длинное поучение, переведенное по частям Арсением Ивасава. Заклю­чилось пением «Достойно», после чего вышли надвор для снятия фото­графической группы; по окончании сего я вернулся домой, а Преосвя­щенный Сергий остался, и празднество продолжалось долго еще; было угощение всех чаем, печеньем и плодами; была игра на кото и других японских инструментах, причем средняя дочь Павла и Варвары Окамура (литографа) под аккомпанемент спела песню, сложенную на японскую победу над русским флотом и возбудившую в слушателях дикие вскрики­вания, выражающие геройство. Хорошо, что я не был при этом, один рассказ об этом Преосвещенного Сергия возбудил томящую грусть, точ­но заныла незажившая рана. Сложились и будут складываться торжест­вующие песни и легенды о героизме японцев и поражении русских, и барды и певицы века будут воспевать их к воспитанию еще вещего ге­ройства японцев и к посрамлению моего дорогого Отечества.

Июля 1908. Понедельник

Вставши в 3 часа, написал к Ф. И. Быстрову о приезде сюда Преосвя­щенного Сергия, и о том, что он весьма понравился здесь и подает надежду на то, что не уедет скоро и будет добрым миссионером; приго­товил отсылку к С. Гр. Рункевичу перевода его книги «О добродетелях и подвигах по сочинениям св. Василия Великого» и прочее.

О. Тит Комацу, последний из отбывающих после Собора священни­ков, приходил прощаться. Совсем полуживой. Следовало бы в заштат его, но это окончательно бы убило его — он еще так храбрится и не думает признать себя больным, хотя припадкам слабого паралича под­вергался. Стал говорить ему:

— Смотрите же, о. Тит, если захвораете и не сможете отправлять священнические обязанности, безо всякого замедления и без церемо­ний известите меня,— пришлю отсюда священника в помощь Вам.

А он расплакался; видимо нервы совсем ослабели; насилу успокоил его и отпустил. Но церковными делами еще живо интересуется — на Соборе больше всех говорил.

Отправил поставленного для Мацуяма иереем Фому Такеяма домой, в Цуяма, чтобы он возможно скоро переселился с семейством и имуще­ством в Мацуяма, где непременно должен быть во время освящения Церкви.

Июля 1908. Вторник

Весьма неприятное дело — после Собора рассылать дорожные пере­веденным с места на место. Рассчитаем мы с секретарем Давидом Фудзи­сава возможно щедро дорожные и пошлем — и на семью, если есть, и на имущество; и почти всегда требуют прибавки — мало-де на то и на это; и приходится удовлетворять — народ ведь все такой бедный, жалость бе­рет. Но особенно досадно так расходоваться на весьма плохих катихиза- торов, а на них-то больше всего и требуется; таковы: Игнатий Такаку, Николай Такаги, Петр Фудзивара.

Июля 1908. Среда

Из Хакодате от Игнатия Симода пришло письмо малоутешительное. Оказывается, что не христиане дали о. Андрею Метоки, Сенума и Киму­ра на дорогу и на подарки 850 ен, а заложил о. Метоки, в согласии с несколькими христианами, церковные участки земли в Хакодате, посте­пенно приобретенные прежними христианами и служившие источни­ками содержания там священника и прочее, за 1500 ен, и на большую половину вот этих денег они теперь путешествуют и накупили отсюда подарков людям, нужным в России. Жалуется Симода весьма основа­тельно, что так Церковь может лишиться всего своего состояния. Он поэтому и вышел из состава старост там, что не хотел согласиться на эту опасную меру. Действительно, неблаговидно поступил о. Метоки. И мне ни слова об этом! Ни просьбы разрешить эту меру ему — чего я, конечно, никогда не разрешил бы, при признании потом, что это сделано. «Хрис- тиане-де снабдили их этими деньгами». Подивился я, что христиане оказали такую щедрость, но что я мог сказать против этого? Ан — вот какой источник этих денег! Скверно! Церковное имущество доверять японцам нельзя, будь это даже священники. По всей вероятности, в Хакодатской Церкви поднимется теперь такой же разлад, какой был при о. Петре Ямагаки, тоже по поводу рыбных ловель. А о. Метоки меня уверял, что Симода и все там согласны и единодушны касательно пред­принимаемой попытки добыть из России денег. Как зорко надо следить за японскими христианами и их иереями, чтобы предотвращать беды!

Июля 1908. Четверг

Написал вчера к о. Василию Усуи, чтобы привез и положил антиминс в Церковь в Одавара. Сегодня в ответ на это прибыл сын его Пимен, говорит: «нездоров еще о. Василий, да и неприятно ему быть в Одава­ра». Тем не менее, я потребовал, чтобы он лично доставил антимис в Одавара; больше его некому это делать, а когда прибудет туда новопо­ставленный иерей Тит Накасима, антиминс должен быть на престоле. Пимен ответил, что это будет сделано. Отослал с ним содержание о. Ва­силия с семейством за 8-й месяц, 34 ены, и сказал, что, когда окончатель­но поправится он, пусть переезжает со всей семьей в Токио. Будет он состоять при Соборе. Квартирные обещал ему 6 ен в месяц.

Июля 1908. Пятница

Позвал катихизатора в Коодзимаци Павла Аоки и спрашивал, почему он и его приятель Марк Бан так горячо ораторствовали против ректора Семинарии И. А. Сенума и так старались выжить его из Семинарии? Решительно ничего не мог привести, кроме того, что дети иногда шу­мят, да перебранки Сенума с женой иногда слышны — причины слишком недостаточные, чтобы хорошего во всех других отношениях ректора отставить от Семинарии, да еще при неимении заменить его кем.

Всячески старался урезонить и смягчить озлобленность Аоки против Сенума, ничто не помогло. Плачет, а твердит одно — «Сенума не должен заведывать Семинарией». И это от воспитанника Сенума, да еще бывше­го особенным любимцем его! Кто-то крайне расстроил и так настроил его. Уж не интрига ли о. Морита с целью попасть на место Сенума? Недаром они все твердили — священник должен быть ректором Семи­нарии. Во всяком случае, крайне неприятно, что есть такие люди и такие дела в Церкви.