Биография и автобиография в творчестве Данте Алигери на фоне ренессансной биографии и ренессансной историографии

Биография и автобиография в творчестве Данте Алигери на фоне ренессансной биографии и ренессансной историографии

 

 

Введение

 

Биографический жанр начал распространяться в культурной жизни Флорентийской республики, начиная с середины XIV в., в отдельных жизнеописаниях на volgare(Vite), составленных Джованни Боккаччо и Филиппо ди Маттео Виллани, младшим представителем семьи известных хронистов, но также во фрагментах, посвященных выдающимся личностям, вкрапленных в текст исторического повествования: в качестве примера можно привести «лепку» образа флорентийского гражданина Никколо дельи Аччайуоли, канцлера Неаполитанского королевства, в «Хронике» Маттео Виллани.

Подлинный расцвет интереса к судьбам незаурядных современников или исторических персонажей приходится на последующее столетие, судя по возросшему числу жизнеописаний, выходящих из-под пера выходцев из самых разных социальных слоев - от рыцарей до ремесленников, большую часть которых вряд ли возможно в полной мере считать носителями гуманистической культуры.

Данте Алигьери (1265-1321) - итальянский поэт, «последний поэт средних веков и первый поэт нового времени», первый европейский писатель эпохи Предвозрождения, к которому по праву применимо определение «великий». Потомок старой и благородной флорентийской семьи, член цеха врачей и аптекарей, в состав которого входили лица различных интеллигентных профессий, Данте Алигьери выступает в своей жизни как типичный для его времени и для развитого городского уклада его родины представитель всесторонне образованной, деятельной, крепко связанной с местными культурными традициями и общественными интересами интеллигенции. Данте родился во Флоренции, в старинной рыцарской семье. Юность Данте протекает в блестящем литературном кругу молодой поэтической школы «нового сладостного стиля» (doice stil nuovo), возглавляемой его другом Гвидо Кавальканти, и в общении с выдающимся политическим деятелем и одним из ранних флорентийских гуманистов - Брунетто Латини.

Флоренция была самым богатым городом-коммуной в Италии 13-14 вв., в ней выделялись две антогонистические партии: гвельфы (сторонники папской власти) и гиббелины (сторонники германского императора).

Гибеллинов победили и выгнали из Флоренции, а гвельфы разделились на Белых (отделившихся от сторонников папы) и Черных. Данте принадлежал к первым. Белые гвельфы больше внимания уделяли нуждам простого народа. Во время правления партии белых гвельфов Данте занимал престижные должности, а когда к власти пришли черные, был изгнан из города вместе с другими белыми гвельфами. Спустя 10 лет ему разрешили вернуться на родину, но Данте отказался, так как для этого нужно было пройти унизительную, позорную процедуру. Тогда городские власти приговорили его и его сыновей к смерти. Данте умер на чужбине, в Равенне, где и похоронен.

Цель работы: выявить особенности биографии и автобиографии в творчестве Данте как представителя эпохи Ренессанса.

Предмет исследования: творчество Данте.

Объект исследования: особенности биографии и автобиографии в творчестве Данте как представителя эпохи Ренессанса.

 

Данте как представителя эпохи Ренессанса

Биография и автобиография в творчестве Данте Алигьери

Биография Данте

 

Данте Алигьери (1265-1321) - первый европейский писатель, к которому по праву применимо определение «великий».

Выдающийся английский искусствовед Д. Рёскин называл его «центральным человеком мира». Ф. Энгельс нашел точную формулировку для определения особого места Данте в культуре Европы: он «последний поэт Средневековья и вместе с тем первый поэт Нового времени». Данте родился во Флоренции и в период правления в городе партии белых гвельфов (отделившихся от партии черных гвельфов - сторонников папы Бонифация VIII) занимал престижные должности.

В 1302 г., когда в результате измены черные гвельфы пришли к власти, Данте вместе с другими белыми гвельфами был изгнан из города. В 1315 г. власти Флоренции, опасаясь усиления гибеллинов, даровали белым гвельфам амнистию, под которую подпадал и Данте, но он вынужден был отказаться от возвращения на родину, так как для этого должен был пройти унизительную, позорную процедуру. Тогда городские власти приговорили его и его сыновей к смерти. Данте умер на чужбине, в Равенне, где и похоронен.

Данте рассказывает о первой встрече с Беатриче, когда будущему поэту исполнилось девять лет, а девочке еще не исполнилось девяти. Вторая знаменательная встреча произошла через девять лет. Поэт восторгается Беатриче, ловит каждый ее взгляд, скрывает свою любовь, демонстрируя окружающим, что любит другую даму, но тем самым вызывает немилость Беатриче и полон раскаяния. Незадолго до нового девятилетнего срока Беатриче умирает, и для поэта это вселенская катастрофа.

Помещая в книгу канцону на смерть Беатриче, он считает святотатством после нее давать комментарий, как после других стихов, поэтому помещает комментарий перед канцоной. В финале содержится обещание прославить Беатриче в стихах. Беатриче под пером поэта, развивающего традиции поэзии «нового сладостного стиля», становится образом прекраснейшей, благороднейшей, добродетельной женщины, «дарующей блаженство» (таков перевод ее имени на русский язык). После того как в «Божественной комедии» Данте обессмертил имя Беатриче, она вошла в число «вечных образов» мировой литературы.

Трактаты Данте. В пору изгнания Данте, готовясь к созданию поэмы о Беатриче, пишет трактаты «Искусство поэзии на народном языке», «О монархии», «Пир». В неоконченном «Пире» изложено учение о четырех смыслах произведения.

Если Фома Аквинский считал, что «ни одному сочинению, написанному людьми, нельзя приписать иного значения, кроме буквального», то Данте утверждает, что текст нужно понимать не только в буквальном («буквальное значение вымышленных слов»), но также в других трех смыслах: аллегорическом («истина, скрытая под прекрасной ложью»), моральном («смысл, который читатели должны внимательно отыскивать в писаниях на пользу себе и своим ученикам») и анагогическом (в переводе: влекущем ввысь), о котором Данте пишет: «Четвертый смысл называется анагогическим, то есть сверхсмыслом или духовным объяснением писания; он остается (истинным) также и в буквальном смысле и через вещи означенные выражает вещи наивысшие, причастные вечной славе…»

«Божественная комедия» как вершина творчества Данте

 

«Божественная комедия» (1307-1321) - один из величайших памятников мировой литературы, синтез средневекового мировоззрения и предвестие Возрождения, ярчайшее воплощение персональной модели Данте - одной из самых влиятельных в мировой литературе.

Данте дал своей поэме название «Комедия» (средневековый смысл этого слова: произведение со счастливым финалом). Название «Божественная комедия» принадлежит Д. Боккаччо, великому итальянскому писателю эпохи Возрождения, первому исследователю творчества Данте. При этом Боккаччо вовсе не имел в виду содержание поэмы, где речь идет о путешествии по загробному миру и лицезрении Бога, «божественная» в его устах означало «прекрасная».

Замысел поэмы. Считается, что толчком к созданию поэмы стал сон, увиденный Данте в 1300 г. По крайней мере, эту дату подтверждают первые строки поэмы: «Земную жизнь пройдя до половины, // Я очутился в сумрачном лесу, // Утратив правый путь во тьме долины». Половина жизни, по средневековым представлениям, - 35 лет, которых Данте достиг в 1300 г.

В начале поэмы Данте, заблудившись в лесу (аллегория земной жизни, полной греховных заблуждений), встречает льва (Гордость), волчицу (Алчность) и пантеру (Сладострастие), угрожающих поэту, от которых его спасает Вергилий (Земная мудрость: разум, воплощенный в философии, науке, искусстве), присланный поэту на помощь Беатриче (Небесной мудростью: верой и любовью), чья душа пребывает в Раю. Таким образом, устанавливается, что Небесная мудрость выше Земной мудрости и управляет ею. Данте, ведомый Вергилием, проходит 9 кругов Ада и 7 уступов Чистилища, а под руководством Беатриче пролетает через 9 сфер Рая и зрит Божественный свет.

Проблема жанра. По жанру «Божественная комедия» связана с античной традицией (прежде всего «Энеидой» Вергилия) и несет в себе черты средневекового жанра видения (так, исследователи отмечают переклички в поэме с «Видением Тнугдала»).

Композиция поэмы. Черты средневекового мировоззрения обнаруживаются и в композиции «Божественной комедии», в которой велика роль мистических чисел 3, 9, 100 и др. Поэма делится на три кантики (части) - «Ад», «Чистилище», «Рай», в соответствии со средневековыми представлениями об устройстве загробного мира. В каждой кантике по 33 песни, итого вместе со вступительной песнью поэма состоит из 100 песен. Ад подразделяется на 9 кругов в соответствии с тяжестью и характером грехов: в 1-м круге («Лимбе») наказываются некрещенные не по своей вине (античные мыслители, новорожденные дети); во 2-м круге - сладострастники; в 3-м круге - чревоугодники; в 4-м круге - скряги и расточители; в 5-м круге - гневливые и завистливые; в 6-м круге - еретики; в 7-м круге - насильники против ближних, себя, Бога; в 8-м круге - обманщики; в 9-м круге - изменники (в том числе сам изменивший Богу Сатана, в трех пастях которого - души Иуды, предавшего Христа, Брута и Кассия, изменивших Юлию Цезарю). На 7 уступах Чистилища (горы на противоположной стороне Земли) наказываются 7 смертных грехов: гордость, зависть, гнев, уныние, корыстолюбие, чревоугодие и блуд (здесь грехи не столь тяжелы, поэтому наказание не вечно). У подножия Чистилища есть его преддверие, а на вершине горы - Земной рай, поэтому снова возникает мистическое число 9. Рай состоит из 9 сфер (Луны, Меркурия, Венеры, Солнца, Марса, Юпитера, Сатурна, звезд, Эмпирея - местопребывания Божественного света).

Терцина. Число 3 присутствует и в строфике поэмы, которая разбита на терцины - трехстишия с рифмовкой aba bcb cdc ded и т.д. Здесь можно провести параллель с готическим стилем в средневековой архитектуре. В готическом соборе все элементы - архитектурные конструкции, скульптуры, помещенные в нишах, орнамент и др. - не существуют отдельно друг от друга, а вместе образуют движение по вертикали снизу вверх. Точно так же терцина оказывается незавершенной без следующей терцины, где нерифмованная вторая строка дважды поддерживается рифмой, зато возникает новая нерифмованная строка, требующая появления следующей терцины.

Четыре смысла «Божественной комедии». Учение, изложенное Данте в «Пире», применимо к его поэме. Ее буквальный смысл - изображение судеб людей после смерти. Аллегорический смысл заключается в идее возмездия: человек, наделенный свободой воли, будет наказан за совершенные грехи и вознагражден за добродетельную жизнь. Моральный смысл поэмы выражен в стремлении поэта удержать людей от зла и направить их к добру. Анагогический, т.е. высший смысл «Божественной комедии», заключается для Данте в стремлении воспеть Беатриче и великую силу любви к ней, спасшую его от заблуждений и позволившую написать поэму.

Художественный мир. В основе художественного мира и поэтической формы поэмы - аллегоричность и символичность, характерные для средневековой литературы. Пространство в поэме концентрично (состоит из кругов) и в то же время подчинено вертикали, идущей от центра Земли (одновременно центра вселенной и низшей точки Ада, где наказывается Сатана) в две стороны - к поверхности Земли, где живут люди, и к Чистилищу и Земному раю на обратной стороне Земли, а затем - к сферам Рая вплоть до Эмпирея, местопребывания Бога.

Время также двуедино: с одной стороны, оно ограничено весной 1300 г., с другой - в историях душ, находящихся в загробном мире, концентрированно представлены как Античность (от Гомера до Августина), так и все последующие времена вплоть до современности; более того, в поэме есть предсказания будущего. При этом, естественно, Данте приходится прибегать к уловкам, он предсказывает устами героев события, которые ко времени написания поэмы уже произошли. Так, сделано псевдопредсказание смерти папы Бонифация VIII, к началу работы Данте над поэмой уже скончавшегося (умер в 1303 г.).

Другое предсказание делает в сфере Марса прапрадед Данте Каччагвида, предрекающий поэту изгнание из Флоренции (тоже ложное предсказание, т.к. поэма писалась уже в изгнании) и будущий триумф поэта. Историзма как принципа в поэме нет. Люди, жившие в разные века, оказываются рядом, время исчезает, превращаясь или в точку, или в вечность.

Наиболее яркие образы и ситуации в сюжете поэмы. Сюжет поэмы развивается в двух планах. Первый - рассказ о путешествии Данте по загробному миру, ведущийся в хронологической последовательности. Этот план позволяет развиться второму плану повествования - отдельным историям душ тех людей, с которыми встречается поэт. Здесь Данте достигает замечательного повествовательного эффекта. Такова история, рассказанная во 2-м круге Ада Франческой о ее трагической любви к брату мужа.

Первый комментатор «Божественной комедии» Д. Боккаччо пояснил, что Данте говорит о реально существовавших Франческе да Римини и ее возлюбленном Паоло, убитых заставшим их вместе ее мужем и братом Паоло Джианчиотто Малатеста. Характерна реакция Данте на эту историю: выслушав ее, он падает в обморок. Как человек Средневековья, он помещает влюбленных в Ад, а как человек кануна Возрождения он потрясен историей этой любви.

Не менее впечатляет услышанная поэтом в 9-м круге Ада трагическая история гибели графа Уголино и его детей, которых архиепископ Руджиери уморил голодом. В кантике «Рай» на место историй приходят похвальные речи. Таковы, например, услышанные Данте в сфере Солнца речи Фомы Аквинского о жизни Франциска Ассизского и Бонавентуры о жизни Доминика.

Заключение

 

Проанализированный материал позволяет нам говорить об устойчивом характере присутствия дантовского слова в поэтических текстах Николая Гумилева, Анны Ахматовой, Осипа Мандельштама и других представителей акмеизма и о принципиальной важности подхода к анализу их поэтических творений с точки зрения интертекстуальности.

Исследование дантовских концептов, выраженных в произведениях указанных авторов, позволило существенно продвинуться в осмыслении особенностей поэтики акмеистов. В первую очередь мы обосновали необходимость системного, а не «перечислительного» подхода к выявлению дантовского «чужого слова» в поэзии указанных авторов. В работе был предпринят опыт систематизации средств и способов выражения слова Данте в творчестве акмеистов.

Слово Данте, явленное в акмеистских текстах, становится не просто средством выражения культурологически ориентированного художественного сознания, обращение к Данте является реализацией стройной системы порождения поэтического смысла. «Слово» Данте воплощено в текстах акмеистов как своеобразный культурный код, «дантов код» (высказывание Л. Силард относительно семиотических систем символизма, заметим, оказалось вполне применимо и к представителям Цеха поэтов).

Применительно к «дантову коду» в отношении акмеизма правомерным и продуктивным будет прибегнуть к категории «концепт», ибо она вмещает в себя все многообразие и своеобразие обращения акмеистов к Данте. Понятый как смысловая парадигма, концепт в данном случае несет в себе не только богатство дантовских смыслов, но и является необходимым условием для полноценной коммуникации между автором текста и читателем, формируя особую, доступную сотворцам, семиосферу: элементы поэтического текста, вводящие дантовский текст, становятся тем ассоциативным звеном, которое позволяет интерпретировать поэтическое произведение как можно более широко.

Выявленная на материале творчества А. Ахматовой, Н. Гумилева и О. Мандельштама система концептов универсальна в отношении других представителей акмеизма, ее реализация была показана на примере лирики В. Нарбута и С. Городецкого.

В работе были решены следующие задачи: выявлены основные дантовские цитаты, аллюзии и реминисценции, выраженные в поэтических текстах акмеистов, определены особенности функционирования концептов Данте в художественных произведениях. В работе было показано, что многообразие межтекстовых отношений, в которые вступали тексты акмеистов с текстами Данте, может быть описано с помощью обращения к трем основным концептам: «Италия», «Беатриче» и «Данте». Несомненно, подобная систематизация достаточно условна, однако она позволила оценить и охватить масштаб обращения акмеистов к Данте. Кроме того, анализ произведений акмеистов с точки зрения выраженности в них культурных концептов сделал возможным обобщение того выраженного в акмеистском сознании культурного опыта, внимание исследователя к которому является одним из необходимых аспектов интерпретации поэтических творений представителей Цеха поэтов. Данте Алигьери, безусловно, является важнейшей фигурой в понимании акмеистами мирового культурного наследия.

Анализ указанных концептов позволил также осмыслить особенности «ассоциативной поэтики» акмеистов, в соответствии с которой смысл беспрерывно возникает в точке пересечения ассоциаций, порожденных присутствием в тексте «чужого слова». Обращение акмеистов к Данте позволяет говорить о реализации в художественных мирах, творимых поэтами, общих для представителей творческого круга смыслов мировой культуры.

Акмеисты создали пространство дантовских текстов, которые неразрывно связаны с текстами мировой культуры, в том числе и русской лирики, текстами коллег по Цеху и собственными текстами. Будучи реализованы в творчестве, концепты «Италия», «Беатриче» и «Данте» формируют особый поэтический дискурс, знание которого является необходимым для полноценной интерпретации лирического произведения.

Кроме того, как представляется, обращение к Данте в творчестве акмеистов говорит о тенденции обновления традиционной поэтической образности, которое происходит благодаря расширению смысловой парадигмы и переосмыслению устоявшихся образов мировой культуры. В русской лирике начала XX века сформировалась особая система порождения поэтического смысла, ориентированная на создание ассоциативных цепочек, возникающих в результате межтекстовых отношений между текстами Данте и текстами акмеистов. Подобная схема вполне может быть расширена до любого другого смыслового пласта поэзии: в качестве первого звена ассоциативной цепочки выступает не просто феномен мировой культуры, в данном случае - Данте, но и любой элемент поэтического текста, так или иначе отсылающий читателя к дантовскому контексту.

Особенности межтекстовых отношений, возникающих между текстами Данте и проанализированными текстами акмеистов, представляются продуктивной моделью и для других текстов, к которым обращалась культурная память акмеизма. В подобном соотнесении текстов находят выражение культурные концепты, которые формируют особый слой художественного мира представителей Цеха поэтов - пространство мировой культуры, насыщенное текстовыми, игровыми и даже биографическими параллелями.

Чрезвычайной важностью в этом плане обладает концепт «Италия». Культурное наследие Италии, выраженное в произведениях акмеистов, безусловно, является темой для отдельного исследования, однако мы выделили основные черты концепта «Италия» для того, чтобы оценить роль, которую сыграл итальянский культурный «фон» в формировании дантовской семиосферы акмеизма. Так, Италия воспринимается Анной Ахматовой, Николаем Гумилевым и Осипом Мандельштамом в первую очередь как родина великих мастеров культуры, среди которых вершинно имя Данте Алигьери. Образ Данте, воспринимаемый в контексте мировой культуры, сконцентрированной в пространстве Италии, попадает в некое мифологическое время-пространство, в котором синхронно присутствуют многие культурные эпохи.

Концепт «Италия» заключает в себе не столько дантовские смыслы, сколько возведенные в ранг мифологем реалии мировой культуры, однако именно итальянская тема в поэзии акмеистов позволяет говорить о насыщенности поэтических текстов отсылками к наследию мировой культуры, а следовательно, и к Данте, и являет собой своего рода реализацию системы смыслопорождения посредством культурного диалога.

Данный концепт включает в себя следующие составляющие: Италия воспринимается как особое художественное пространство, не равное, а зачастую и противостоящее пространству реально-историческому; в Италии для акмеистов синтетически слиты многие эпохи мировой культуры; литературная и историческая преемственность характеризует Италию как особое «художническое» пространство; с этой точки зрения культура Италии совмещена с культурой России; Италия - текст в самом широком понимании этого слова: изобразительное искусство, архитектура, национальная экзотика, исторические перипетии, мифологические сюжеты, персоналии образуют самостоятельный текст, к которому обращается поэт - цитируя, ссылаясь, сопоставляя. С точки зрения семиотики, Италия является тем кодом, знанием которого должны обладать участники коммуникативного процесса (поэт-читатель) для того, чтобы полностью раскрыть смысл поэтического высказывания. Таким образом, концепт «Италия» воспринимается акмеистами как своеобразный культурный код, на интерпретацию которого ориентированы близкие кругу читатели и соратники по Цеху.

Принципиальной важностью для полноценного понимания произведений Анны Ахматовой, Николая Гумилева, Осипа Мандельштама и других представителей акмеизма обладает концепт «Беатриче». Образ Беатриче, веками дополнявшийся традицией русской лирики, в творчестве акмеистов раскрывает все смысловое многообразие. Поэтические коннотации этого образа, возникающие в произведениях представителей акмеизма, свидетельствуют о том, что, соединяя многие литературные традиции в одном образе, авторы вступали в игровые отношения не только с культурным наследием, но и выстраивали литературно-биографические параллели собственных лирических героев и Беатриче.

Концепт «Беатриче» составляют следующие понятия: в образе Беатриче у представителей Цеха поэтов контаминированы реальные биографические прототипы, традиционные художественные интерпретации данного образа, образ музы, образ спутницы-возлюбленной поэта и т.д.; основные реализованные черты образа - это ангелизация, надмирность, призрачность, в некоторых случаях концепт «Беатриче» включает в себя и образы возлюбленных, созданные Данте и представителями его школы в малых поэтических произведениях; в образе Беатриче акмеисты воспринимают группу идеальных понятий, своеобразный архетип. Ими принимается во внимание, например, святость, призвание быть спутницей, музой, безгрешность, преодоление смерти, вечная слава и т.д.; образ Беатриче воспринимается как парный, обращаясь к Беатриче, автор произведения подразумевает и ее спутника-поэта (зачастую это образ Данте), в этом плане очевиден биографический подтекст.

Таким образом, обращение к образу Беатриче в произведениях акмеистов представляет собой схему, аналогичную схеме реализации концепта «Италия». Художественная функция обращения к Беатриче заключается в том, что в образе явлен некий подтекст, порождаемый межтекстовыми отношениями и построением внутритекстовых элементов в смысловой парадигматический ряд.

Образ Беатриче появляется в творчестве акмеистов как реализация «дантова кода», этот код воспринимается участниками акмеистического диалога культур и эпох. Отсылка к нему коннотативно окрашена, так как имя и произведения Данте, упомянутые в авторском тексте, вызывают цепочку литературных и даже биографических ассоциаций. Обращаясь к образу Беатриче, эпизодам произведений Данте автор как бы поднимает отдаленные культурные пласты, указывая на параллели лирических сюжетов и биографических перипетий.

Наиболее значим в творчестве акмеистов концепт «Данте». Данте предстает в художественных творениях в первую очередь как представитель наследия мировой культуры и автор бессмертных произведений, среди которых традиционно выделяется «Божественная комедия». Однако и «Новая жизнь» очень значима в представлении акмеистов: многие шедевры любовной лирики построены на реминисценциях именно из этого произведения и лирики Данте. Обращение к Данте в поэтическом тексте, как и обращение к Беатриче, обладает оценочными коннотациями, усиливая пафос произведения.

Одновременно с почтительным отношением к фигуре великого флорентийца у акмеистов наблюдается творческое переосмысление Данте, которое направлено на то, чтобы придать «стершемуся» образу новый смысл. Здесь мы видим тенденцию к переосмыслению традиции, в частности традиции восприятия Данте символистами.

Особое внимание уделяют поэты творческой судьбе Данте Алигьери, выделяя при этом биографические параллели с собственной творческой судьбой и судьбой соратников по Цеху. Дантовские мотивы предстают в этом случае также как код, знание которого всеми участниками коммуникативного процесса необходимо для полноценной коммуникации. Кроме того, Данте для акмеистов обладает и особым филологическим значением, представая как прообраз новой поэтической целостности, на поиски которой была ориентирована эстетика акмеизма. Особенно пристальный интерес в этом плане характеризует творчество Анны Ахматовой и Осипа Мандельштама.

Концепт «Данте» включает в себя следующие понятия: Данте - вершинный мастер слова, произведения Данте, дантовские образы и мотивы являются образцовыми. Данте - образец и в представлениях акмеистов о сущности и психологии творчества, в этом плане он воспринимается как истинный поэт, которому доступно откровение: он не пишет, а записывает стихи. Данте в творчестве акмеистов подан в контексте русской культуры, применительно к творчеству акмеистов можно говорить о «русификации» образа Данте. Образ Данте воспринимается как собирательный образ гонимого поэта, что обусловливает многие биографические и автобиографические параллели, проводимые акмеистами; параллель с Данте организует пафос лирического произведения и скрыто - на уровне поэтических коннотаций - манифестирует авторскую позицию.

Одновременно Данте воспринимается акмеистами не только как личность, но и как текст мировой культуры, насыщенный знаковыми смыслами. Образ Данте, дантовские мотивы, различные образы, созданные Данте, в пересечении с тем или иным поэтическим текстом создают интертекст, который является не только реализацией игровой поэтики русского модернизма, но и способом выразить многое не прямо, а посредством смысла, порождаемого интертекстом.

Реализация концептов «Италия», «Беатриче» и «Данте» выстраивается, следовательно, в стройную смыслопорождающую систему. Прямое упоминание Данте или же созданного им образа, мотива, сюжета при этом не обязательно, та или иная дантовская реминисценция или аллюзия зачастую скрыты в поэтическом тексте и требует от читателя знания множества реалий культуры. Данте здесь является одной из главных фигур, которые населяют поэтическую вселенную акмеистов, синхронную и лишенную причинно-следственных связей, но обладающую связями текстуальными.

Таким образом, обращение к дантовским концептам в произведениях акмеистов выполняет строго определенные художественные функции.

Во-первых, нахождение автора и читателя в одной концептосфере является необходимым условием полноценной интерпретации произведения. Соответственно отсылка к Данте является своего рода знаком, сигналом к интерпретации произведения с учетом дантовской семантики.

Во-вторых, обращение к тому или иному дантовскому концепту вносит дополнительные коннотации в семантику поэтического произведения. В этом случае автор может прибегать к текстам Данте как к иносказанию, выражению идеи произведения не на вербальном уровне, а посредством возникающих между различными текстами смысловых параллелей.

В-третьих, обращение к слову Данте обладает оценочной характеристикой и формирует пафос лирического произведения. Соотнося лирический сюжет, черты лирического героя с дантовскими, автор добивается требуемого художественного эффекта. Кроме того, при реализации концептов «Беатриче» и «Данте» в произведениях акмеистов зачастую присутствует автобиографический аспект.

Выявленные тенденции расширения поэтической семантики за счет реализации концептов мировой культуры знаменуют важный этап в развитии русской лирики XX в. Сказанное свидетельствует о необходимости литературоведческой интерпретации произведений акмеистов с точки зрения присутствия в них отсылок к Данте. В этом случае могут быть раскрыты новые, ранее не исследованные пласты художественных текстов.

Перечисленные выше особенности отношений, возникающих между текстами Данте и текстами акмеистов являются иллюстрацией одной из вех на пути развития русской лирики, а это значит, что обращение к ним составит основу для дальнейших исследований.

Список литературы

автобиография данте акмеизм ренессанский

1. Алексеев М.П. Первое знакомство с Данте в России / Алексеев М.П. Сравнительное литературоведение. М., 1983.

2. Асоян А.А. «Почтите высочайшего поэта.» Судьба «Божественной комедии» Данте в России. М., 1990.

.   Асоян А.А. Данте и русская литература: Дис. канд. филол. наук. М., 1992.

.   Асоян А.А. Из истории русской дантеаны // Дантовские чтения. М., 1989.

.   Афанасьева Н.А. Традиционные поэтические образы в лирике А. Ахматовой, Н. Гумилева, О. Мандельштама: Дис. канд. филол. наук. СПб., 2004. - с. 202.

.   Богомолов Н.А. Русская литература первой трети XX в., Томск, 1999.

.   Бройтман С.Н. Веницейские строфы Мандельштама, Блока и Пушкина // Творчество Мандельштама и вопросы исторической поэтики. Кемерово, 1990. - с. 84.

.   Бушуева С. Полвека итальянского театра. Л, 1978.

.   Бэлза И.Ф. В поисках Беатриче // Дантовские чтения. М., 1993. - с. 14.

.   Васильева Г.М. Образ И.В. Гете в культуре Серебряного века // Время Дягилева. Универсалии Серебряного века. Пермь, 1993. - с. 35.

.   Гарин И.И. Пророки и поэты. М., 1994.

.   Гаспаров М. JI. Предисловие // Ронен О. Поэтика Осипа Мандельштама. СПб., 2002. - с. 6.

.   Григорьев А.А. Культурологический смысл концепта: Дисс. канд. филос. наук. М., РГБ, 2003. - с. 11-12.

.   Гуревич А.Я. Уроки Люсьена Февра // Февр Л. Бои за историю. М., 1991. С. 501-541.

.   Зацепин, Саморуков: http://www.ssu.samara.ru

.   Иванникова Н.В. Идеи и образы итальянского Возрождения в русском Серебряном веке (А. Блок и Вяч. Иванов): Дис. канд. культурол. наук. М., РГБ, 2003. - с. 4.

.   Илюшин А.А. Данте и Петрарка в интерпретациях Мандельштама // Жизнь и творчество О.Э. Мандельштама. Воронеж, 1990. - с. 146-147.

.   Комолова Н.А. Духовные связи России и Италии в начале XX века // Италия и Европа. М., 1990.

.   Краснова И.А. Деловые люди sФлоренции XIV-XV вв. Москва; Ставрополь, 1995. Ч. 1-2

.   Левин Ю.И., Сегал Д.М., Тименчик Р.Д., Топоров В.И., Цивьян Т.В. Русская семантическая поэтика как потенциальная культурная парадигма // Смерть и бессмертие поэта: Мат. межд. научн. конф. (Москва, 28-29 декабря, 1998 г.), М., 2001. - с. 304.

.   Лекманов О.А. Концепция «Серебряного века» и акмеизма в записных книжках А. Ахматовой // Новое литературное обозрение. М., 2000, №46. - с. 69.

.   Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Известия РАН. Серия литературы и языка. Т. 52. 1993. №1.

.   Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек-Текст-Семиосфера-История. М., 1999. - с. 149.

.   Неретина С.С. Слово и текст в средневековой культуре. Концептуализм Абеляра. М., 1994. - с. 141.

.   Нерознак В.П. Теория словесности: старая и новая парадигмы // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. М., 1997. - с. 8.

.   Петрова Н.А. Литература в неантропоцентрическую эпоху. Опыт О. Мандельштама. Пермь, 2001.с. 24-25.

.   Ревякинa Н.В. Франческо Петрарка и формирование самосознания новой личности (По трактату «Об уединенной жизни») // Средние века. М., 1986. Вып.49. С. 82-103.

.   Ревякина Н.В. Проблемы человека в итальянском гуманизме второй половины XIV - первой половины XV в. М., 1977.

.   Ревякина Т.Л. Интертекстуальность поэтического слова в семантическом пространстве «Московских стихов» О.Э. Мандельштама: Дис. канд. филол. наук. М., РГБ, 2005.

.   Силард Л. Дантов код русского символизма / Силард Л. Герметизм и герменевтика. М., 2000.

.   Смирнов И.П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем. М., 1977.

.   Смирнов И.П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем. М., 1977. - с. 84.

.   Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. М., 1997. - с. 40.

.   Тарановский К. О взаимодействии стихотворного ритма и семантики / Тарановский К. О поэзии и поэтике. М., 2000. - с. 31.

.   Успенский Б.А. Анатомия метафоры у Мандельштама / Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 2, М., 1996.

.   Хубач В. Биография и автобиография: проблемы источника и изложения. М., 1970.

.   Хубач В. Биография и автобиография: проблемы источника и изложения. М., 1970. - с. 5.

.   Barthes R. La mort de l'auteur // Manteia. 1968. №5. (рус. пер. в сборнике: Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1994)

.   Burke P. Historical Antropology of Early Modern Italy: Essays in Perception and Communication. Cambridge (Mass.), 1987. P.20.

.   Goldberg J. Cellini's «Vita» and the conventions of the early autobiography // Modern Language Notes. 1974. №89. P.71-83.

.   Guglielminetti M. Memoria e scrittura: L'autobiografia da Dante a Cellini. Torino, 1977. P.XIV.

.   Guglielminetti M. Memoria e scrittura: L'autobiografia da Dante a Cellini. Torino, 1977. P.XI-XП.

.   Idem. The Value of the Individual: Self and Circumstance in Autobiography. Chicago; London, 1978.

.   Ijsewijn J. Humanistic autobiography // Studia humanitatis. Munich, 1973. P.209-219.

.   Lejeune Ph. Le pacte autobiographique. Paris, 1975; Idem. Moi aussi. Paris, 1986.

.   Lejeune Ph. Moi aussi. Paris, 1986.

.   Misch G. Geschichte der Autobiographie. Bd. 3. Frankfurt a/M, 1979 (2 Aufl.).

.   Misch G. Op. cit.; Weintraub K.J. Autobiography and Historical Consciousness // Critical inquiry.

.   Pascal R. Design and Truth in Autobiography. London, 1960.

.   Pascal R. Design and Truth in Autobiography. London, 1960. - c. 193-195.

.   Sprinker M. Fictions of the Self: The End of Autobiography // Some Versions of Memory - Some Versions of Bios: The Ontology of Autobiography (Essays Theoretical and Critical) / Ed. by J. Olney. Princeton, 1980.

.   VillaniFilippo. Vite d’illustri fiorentini // Croniche di Giovanni, Matteo e Filippo Villani. Trieste, 1858.

53. Zimmermann T.C.P. Confessions and Autobiography in the Early Renaissance // Renaissance Studies in Honor of Hans Baron. Firenze, 1971.

Биография и автобиография в творчестве Данте Алигери на фоне ренессансной биографии и ренессансной историографии

 

 

Введение

 

Биографический жанр начал распространяться в культурной жизни Флорентийской республики, начиная с середины XIV в., в отдельных жизнеописаниях на volgare(Vite), составленных Джованни Боккаччо и Филиппо ди Маттео Виллани, младшим представителем семьи известных хронистов, но также во фрагментах, посвященных выдающимся личностям, вкрапленных в текст исторического повествования: в качестве примера можно привести «лепку» образа флорентийского гражданина Никколо дельи Аччайуоли, канцлера Неаполитанского королевства, в «Хронике» Маттео Виллани.

Подлинный расцвет интереса к судьбам незаурядных современников или исторических персонажей приходится на последующее столетие, судя по возросшему числу жизнеописаний, выходящих из-под пера выходцев из самых разных социальных слоев - от рыцарей до ремесленников, большую часть которых вряд ли возможно в полной мере считать носителями гуманистической культуры.

Данте Алигьери (1265-1321) - итальянский поэт, «последний поэт средних веков и первый поэт нового времени», первый европейский писатель эпохи Предвозрождения, к которому по праву применимо определение «великий». Потомок старой и благородной флорентийской семьи, член цеха врачей и аптекарей, в состав которого входили лица различных интеллигентных профессий, Данте Алигьери выступает в своей жизни как типичный для его времени и для развитого городского уклада его родины представитель всесторонне образованной, деятельной, крепко связанной с местными культурными традициями и общественными интересами интеллигенции. Данте родился во Флоренции, в старинной рыцарской семье. Юность Данте протекает в блестящем литера