Что такое «археология знания». Как бы вы определили понятие деконструкции жака деррида (постструктуралисты).

Предметом исследования М. Фуко стали элементы знания – идеи, кредо, типы дискурсов. Он противопоставил свою «археологию знания» истории познания и истории идей, считая их излишне рациональными. По его мнению, в истории познания слишком много внимания уделяется преемственности. «Археология знания» стремилась установить определенные правила формирования условий того, что может быть сказано в рамках конкретного дискурса в любое заданное время.

Археология — это метод, позволяющий раскрыть структуру мышления, определяющую рамки концепций определённой эпохи. Наилучшему достижению цели способствует изучение подлинников документов этого периода. Археология являет собой вариант строгого анализа дискурса, она исследует его. Археология — это то, что Фуко противопоставил традиционному историческому описанию (истории идей). Поиск поля возможностей того или иного дискурса ведётся археологическим способом, не похожим на привычный исторический или документальный. Дискурсы подвергаются анализу не как совокупность законов, а как практики, всё время образующие объекты, о которых они говорят.

«Археология знания» представляет собой теоретический комментарий к вышедшим прежде работам «археологического периода». В этой книге и в последующих работах место понятия «эпистема» занимают уже «дискурс» и «дискурсивные практики». Анализ дискурсивных практик позволяет покончить с традиционным психологизмом, который присутствует в широко распространенных исследованиях текстов. Фуко ставит под вопрос и такие понятийные единства как «наука» и «философия», «литература» и «политика», а также «книга», «произведение», «автор». Целью «Археологии знания», по утверждению самого Фуко, является также желание описать отношения между высказываниями: описать высказывания в поле дискурса и те отношения, которые они могут устанавливать. Помимо этого — и, возможно, главным образом — книга призвана прояснить те вопросы, которые возникли при прочтении «Слов и вещей». Самый важный из которых — вопрос о том, как одна эпистема приходит на смену другой. Эта проблематика фиксируется в понятии «прерывность».

Прерывность является результатом самоописания, в процессе ей придаются всё новые спецификации. Это понятие парадоксальное, поскольку оно одновременно выступает и в роли инструмента анализа, и в роли объекта исследования.

По словам Фуко, классический исторический анализ всячески стремился избегать темы прерывности и строил образ непрерывной истории. В истории мы не находим достаточной непрерывности преданий, — напротив, мы наблюдаем смещения и трансформации. Фуко рассматривает понятие «архива», как системы формации и трансформации высказываний, определяющей их функционирование и сочетание. Архив содержит в себе закон функционирования высказываний («историческое априори») и ограниченное поле высказываний («позитивность»).

Историческим априори называется совокупность правил, характеризующих дискурсивную практику. Историческое априори — это совокупность условий, которые делают позитивность возможной на уровне реальности высказываний, а не на уровне истинности суждений.

Фуко критикует классический подход к истории. Он вводит понятия глобальной (собирающей все феномены вокруг единого центра) и тотальной (разворачивающейся в виде рассеивания) истории, чтобы показать различия между классической и современной исторической наукой. Самое главное различие между ними заключается в отношении к проблеме документа. Для классической истории документ — это умолкший язык. Для современной традиции документ — это некое пространство, которое открыто для освоения. Сам по себе документ уже не является свидетелем прошлого. Таковым раньше его делала история.

Между археологией знания и традиционной историей идей существует, как минимум, четыре различия:

В представлении о новизне. В анализе противоречий. В сравнительных описаниях. В ориентации трансформаций.

Фуко видит назначение археологии знания в новом способе анализа дискурса.

Археология знания основывается на четырёх принципах:

1. Археология рассматривает дискурс не как документ, а как памятник; не как знак другой вещи, а как вещь в её собственном объёме.
2. Археология стремится определить дискурс в самой его специфичности и показать, в чём именно заключается игра правил, которые он использует.
3. Археология стремится к определению типов и правил дискурсивной практики, пронизывающих индивидуальные произведения. Она чужда инстанции создающего субъекта в качестве причины возникновения и бытия произведения.
4. Археология не обращена к истоку дискурса, она даёт систематическое описание дискурса-объекта.

Жак Деррида в 1966 году в одной из своих лекций провозгласил пришествие эры постструктурализма. Он свёл весь язык к «тексту», и даже социальные и политические институты начал рассматривать в качестве «текста», в силу этого, не способных ограничивать индивида. Он произвёл деконструкцию языка и социальных институтов, и после этого стало ясно, что остался только «текст».

Новизна деконструкции заключалась в том, что она была обращена к наиболее популярным темам структурализма – различиям, Другому, и была дополнена концепциями и категориями Мартина Хайдеггера. Последний в споре с Сартром 1945 года доказывал, что необходимо деконструировать метафизическую традицию западной философии, которая ставит человека в центр творения, делая его вершиной. На самом деле, по Хайдеггеру, он лишь «козёл отпущения» творения, скорее функция, а не полноценный субъект. Деррида подчеркнул, что метафизическую традицию можно будет преодолеть, если сам язык философии будет «деконструирован». Он сказал, что в основе этой традиции лежит представление о языке как об универсальном средстве общения (это Деррида называет «логоцентризмом»). Необходимо «децентрировать» имплицтную иерархию, включенную в язык, которая принуждает нас поставить речь выше, чем письмо, автора – выше читателя. Деконструкция, таким образом – замена философии в ее традиционной интерпретации, это деятельность, допускающая парадоксы, включенные во всякие философский текст, появляющиеся сами собой без какого-либо насилия. Конец логоцентризма – конец всякого «центризма», то есть сосредоточенности на чем-то одном, что рассматривается в качестве высшей ценности. Деррида критикует поиск универсальной системы мышления, способной раскрыть, что такое истина, красота, правда и т.д.)

Структуралисты видели в языковой системе закон и порядок. Для Дерриды язык стал воплощением беспорядка и нестабильности, в нем бесполезно искать какие-либо законы. Деконструкция станет отличительным признаком и смыслом постструктурализма, основанием для постмодернизма. Структуралисты разрушили сложившуюся картину человека, поместив его в сеть социальных и лингвистических отношений, но затем предположили, что эти сети (структуры) должны иметь стабильный центр.

Деконструкция – критика метафизического способа мышления, основанная на понимании бытия как присутствия, данности, абсолютной полноты смысла. Общая ее стратегия связывается в основном с двумя ходами:

1. Переворачивание (любая бинарная оппозиция предполагает иерархическую структуру). Необходимо не просто перевернуть объекты иерархии, но преобразовать саму структуру иерархии.
2. Реконструкция иерархии предикатов и понятий. В результаты появляются понятия, которые в рамках метафизического дискурса не мыслились и не формулировались.

Логоцентризм привел к «закрытию» не только философии, но и всех гуманитарных наук, а Деррида поставил перед собой задачу деконструкции источников этого «закрытия», и освобождения письма от всего того, что его закрепощало. Правда, Деррида был вынужден признать, что хотя все тексты многозначны и могут быть прочитаны по-разному, никакая самая полная интерпретация не может стать окончательной и всегда возможно несколько окончательных интерпретаций. Однако тогда как мы должны понимать собственные предположения деконструктивистов? Критики отмечали неразрешимый парадокс: мы используем язык для того, чтобы утверждать, что язык не может обеспечить точные и однозначные утверждения. Деррида этим не интересуется и считает, что деконструкция – скорее практическая техника, задачей которой становится пробуждение подозрительности по отношению ко всей философской традиции и лишение присущей ей самоуверенности. Деррида использует «акоммуникативную стратегию» (свободные ассоциации, ритмику и рифму, паузы, голосовые модуляции), что является, согласно ему, необходимым для победы над логоцентризмом.

«Театр жестокости» - пример того, о чем пишет Деррида. Современный театр репрезентует то, что происходит в «реальной жизни», это «теологический театр», в котором актёры – лишь интерпретаторы замысла Творца-автора. На альтернативной сцене Дерриды речь перестает управлять сценой, автор теряет свою диктаторскую функцию по отношению к тому, что происходит на сцене. Деррида хочет видеть общество свободным от идей всех интеллектуальных авторитетов, которые создали господствующий дискурс, чтобы все люди стали сами авторами своей пьесы.

Еще одно важное понятие постструктуралистов – децентрализация. Центр связан с отсутствием того, что особенно важно для Дерриды – игры и разнообразия. Театр и мир в целом, не имеющие центра, будут открытыми, динамичными и саморефлексивными.

По Дерриде, есть единственная истина, которая не должна подвергаться сомнению, и это – справедливость. Вечная идея справедливости имеет мистический аспект. Если для Сократа философия была справедливостью, поскольку только философы могут видеть вещи такими, какими они являются в действительности, то Деррида приравнивает справедливость к деконструкции. Единственным способом расширить демократические ценности является разрушение языка, на котором Запад всегда говорил о них.