Сквозь чугунную болванку. Лед пробил себе дорогу через дефекты отливки. Но

Это не ослабило давления, постоянная величина которого контролировалась

Манометром пресса.

Вынув болванку из-под пресса и разогрев ее настолько, что ледяной

Цилиндр начал таять, можно было удалить стальной поршень и вытрясти

Замерзший ледяной цилиндр. Пуля была обнаружена в центре, в том самом месте,

Куда ее положили, ясно этим показывая, что ни одной секунды лед в цилиндре

не существовал в виде "воды, образовавшейся под действием давления".

Вуд, несмотря на то, что он еще не окончил Гарварда, опубликовал эти

результаты в American Journal of Science после того, как сообщил их Шалеру.

Шалер упал духом, но гордился Вудом и был полностью убежден результатом

Опыта.

Маленький мальчик, выросший теперь в дерзкого юношу, в последний раз

Вернулся к своей огромной игрушке и применил ее, чтобы сделать первый важный

Вклад в науку.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

 

 

Четыре "непримиримые" года в Гарварде. Вуд смело спорит со своим

Профессором и мечтает

С осени 1887 года и до окончания Гарварда в 1891 году молодой Роберт

был сложной проблемой для людей на факультете, с которыми он соприкасался и

Спорил. На некоторых занятиях он был удивительно блестящ и оригинален, к

Другим-- настолько равнодушен, что едва избегал провала на экзаменах. Это же

самое произошло бы с ним и в любом другом университете. Когда я спросил его,

как случилось, что он выбрал именно Гарвард, он сказал: "Отец выбрал его".

Он поступил с максимальным допускавшимся числом переэкзаменовок. Он

Избавлялся от них, сдавая каждый год по одному или по два лишних предмета,

но оставался "слабым" студентом с точки зрения академических ученых мужей,

Не поощрявших оригинальности, -- а они в то время были в большинстве. Однако

Уже в то время Гарвард, в ответ на предложенную президентом Элиотом

"избирательную" систему обучения, отступил от жестких программ, заставляющих

каждого студента проходить установленный набор дисциплин, главным образом,

Классических. Буду был разрешен значительный выбор. Дисциплины были в

Большинстве естественно-научными. Он специализировался по химии и вероятно

Занимался бы ею всю жизнь, со своим прометеевым восхищением перед огнем и

взрывами, если бы... уборная в одном-- и весьма порядочном-- пансионе в

Лейпциге не открывалась прямо в столовую...

В то же время, когда основным занятием его в Гарварде была химия, он

Серьезно увлекался также геологией, и знаменитый профессор Шалер однажды

сказал его отцу: "В нем пропадает хороший геолог, а получится плохой химик".

Несмотря на эпизод с ледниками и другие споры, Шалер оставался его лучшим

другом на факультете. Вуд глубоко восхищался им, и я думаю, что именно Шалер

Оказал решающее влияние на складывавшийся характер -- и некоторые

Идиосинкразии -- будущего профессора физики. Шалер был похож на какого-то.

университетского Барнума, показывающего публике кошек и слонов красного

Цвета. Как живо вспоминает Вуд, это был рыжебородый, длинноногий кентуккиец,

известный своей "геологической походкой", которая заставляла студентов

Бежать за ним рысью, когда они следовали за своим профессором во время

Экскурсий по скалистому берегу Массачузетса или по каменоломням, которые они

посещали. Шалер читал самый популярный на факультете курс, который был

Обозначен в каталоге NH-4. Популярность объяснялась отчасти тем, что это

была "легкая работа", но у его аудитории были и другие достоинства, которые

восхищали более серьезных студентов. Иногда профессор откалывал такие штуки,

С которыми не мог сравниться хороший водевиль. Один из образцов

Фантастического красноречия Шалера так удивил Вуда, что сейчас, через

Пятьдесят лет, он все еще помнит его наизусть. Речь эта никогда не была