Лирическое отступление об открытом обществе

Вот думаю, нужна ли в книге эта глава. Изложенное здесь не относится на прямую к теме адаптации русского эмигранта в западном обществе, однако понимание внутренних механизмов жизни этого общества углубляет. Решил все-таки оставить, почему бы и нет. Чем полнее вы, читатель, будете представлять себе, куда вы собираетесь переселиться, тем лучше для вас же. Так что «слушайте, и не говорите потом, что не слышали».

Прежде всего, откуда вообще взялась современная западная демократия? И почему в некоторых странах она устойчива, тогда как в других попросту не возможна? Давайте попробуем по Гумилеву, слегка развив его гипотезу. Похоже, что возникновение демократии западного образца возможно лишь в этносе, благополучно дожившем до собственной старости, при условии отсутствия достаточно значимой угрозы извне существованию этого этноса. Вот тогда-то и устанавливается демократия, как отражение субпассионар­ности подавляющего большинства членов данного общества. А в молодом, пассионарном этносе западная демократия в принципе не возможна.

Другими словами, существуют народы слабые, субпассионарные, для управления которыми достаточно мягкого демократического правительства, они и так готовы подчиняться. Напротив, есть народы сильные и пассионарные, с которыми и диктатура-то с трудом справляется. Попробуйте, например, объяснить русским, воспитанным в традиционной деревенской культуре, что свадьба без драки – это хорошо и «прогрессивно». Может быть даже и согласятся, на словах. Но драка будет обязательно.

На Западе демократический строй считают универсальной общечелове­ческой ценностью. Однако, опыт показывает, что насаждение демократии и прочего либерализма в среде живого и сильного народа в принципе невозможно. Если у русских спросить, «кого стрелять надо?», полвина населения с энтузиазмом перечислит: «тех-то и тех-то». Причем, пожелания будут самыми разнообразными, в чем вся прелесть. В пассионарном этносе любые зачатки демократии будут благополучно сожраны его особо пассионарными представителями. Такие представители всегда найдутся в избытке, в том-то и отличие сильного народа от слабого.

Современная демократия – это старческая болезнь этноса, не более того. Примеры из античности не имеют к ней никакого отношения. Там, даже в так называемых «демократических» сообществах, демократии в западном понимании этого слова никогда не было. Было рабовладение, была жесточайшая меритократия, были бесконечные войны с соседями, было что угодно, не было только «защиты прав человека», борьбы с «расизмом», политкорректности и прочих атрибутов современного западного общества.

Еще не старый этнос в принципе не может заболеть западной формой демократии, как бы ни старался. Пассионарные индивидуумы сожрут зачатки демократии быстро и с удовольствием, как иммунные клетки сжирают метастазы в здоровом организме. Наличие или отсутствие демократии – это лишь вопрос достаточной старости этноса, а отнюдь не признак социальной зрелости общества, как это пытается представить нам западная пропаганда.

Теперь о преимуществах и недостатках данного политического строя. Как это ни странно, у нас до сих пор в массах сохраняется стойкая иллюзия, что в России, хоть и бардак, конечно, но, в то же время, запрещено все, что только может быть запрещено. А вот на Западе – там демократия, там свобода. И уж личность человека, ее неприкосновенность – это там превыше всего. На самом же деле, демократия как таковая отнюдь не обязательно подразумевает свободу. Идея о тождестве демократии и свободы – это лишь очень успешная пропагандиская манипуляция, превратившаяся в сознании всего населения стран Запада и части населения России в непреложную истину. В реальности же свобода личности в современной Европе стоит где-то на уровне таковой в позднем Советском Союзе, и демократия нисколько не мешает существованию подобной ситуации, прекрасно с ней уживается.

В основе нашей иллюзии о свободе личности на Западе лежит как раз таки это в корне неправильное отождествление демократии и свободы. Демократия – это власть. Пусть власть народа, в отличие от диктатуры – власти верхушки, ну и что? Вам не все равно, каким трактором вас раздавят – элитным или общенародным, если вы будете в чем-то с властью не согласны, войдете с ней в конфронтацию? Более того, власть масс потенциально жестче – если вас давят верхи, это проще и честнее. С ними можно попробовать договориться, они люди разумные. Иначе не удержались бы на верху. В крайнем случае можно попытаться натравить на них массы, как это, к примеру, Ленин сделал. Тогда как власть масс, мягко направляемых в нужную сторону при помощи современных технологий манипуляции сознанием, абсолютна, и договориться с массами практически невозможно.

Произошел тут, во Франции, очень показательный случай с неким русским профессором. Вызвали его в школу, где сын у него учится. Причина – просто убойная для нас, людей, уже впитавших в себя дух свободы нынешней России, но совершенно нормально воспринимаемая в рамках современного тоталитарно-демократического западного менталитета. Дело в том, что сын этого профессора, мало улыбается. Надо воспитывать. Представьте себе вашу реакцию на это. Даже не внешнюю, а внутреннюю. Независимо от того, что вы скажете школьной учительнице, насколько правомерными покажутся вам подобные претензии? Это – разумное замечание опытного педагога или глупый наезд вздорной бабищи? По моим наблюдениям, в Европе в основном приживаются люди, склонные к первому типу реакции. Те, в ком слабо развито это полководческое чувство «я буду делать так, как хочу, а не так, как хочет окружающий мир». Воля индивидуума на Западе подавленна, и проявлять ее здесь крайне не рекомендуется, за исключением отдельных, особо оговоренных случаев. Большинство европейцев даже представить себе не могут, что возможен второй тип реакции. У них полностью отсутствует представление о том, что человек имеет право быть таким, какой он есть, если только это не слишком мешает обществу. И может бороться за это право, в том числе с применением зубов и когтей.

Современный Запад – это диктатура масс, демократическая форма диктатуры, самая опасная. Запад видит мир как вышеописанную школу. Пытается заставить всех жить так, как он считает правильным. У вас до сих пор не проводятся свободные демократические выборы? Ой, как нехорошо! Будем меры принимать. Что, 90% вашего населения такое положение дел вполне устраивает? Какой ужас! Ну ничего, мы это исправим. Исправили. Кому-то взятку дали, кому-то бомбой пригрозили. Ура! Державшая страну и, в общем, устраивавшая народ правящая верхушка рассыпалась. Теперь будет демократия и многопартийность. Все, кому не лень, рвутся к власти. Проходит два-три года. Что?! У вас на выборах победила партия исламских фундаменталистов? А вы что думали, общество защиты животных победит? Мы настоятельно рекомендуем вам отменить результаты выборов! Они, конечно же, фальсифицированы! Разве могут нормальные люди голосовать за исламских фундаменталистов? Надо воспитывать.

Это на уровне международной политики. А теперь экстраполируйте эти данные на Европу, представьте себе, что творится внутри западного общества, как работает массовое западное сознание, умело подстрекаемое невидимыми кукловодами при помощи телевизора. Через то, что делает Запад во внешней политике, а особенно через то, чем он оправдывает свои действия, попытайтесь понять психологический климат самого западного общества. Тоталитаризм. Хоть и от имени масс. Тоталитаризм, не оставляющий ни человеку, ни народу права быть другим. Что-то похожее, хоть и в гораздо более мягкой форме, было у нас при Брежневе. Не забыли еще? Не выветрилось еще до конца чувство глубокого удовлетворения от той жизни, от тогдашнего настроения в обществе? Того самого, совкового, вызывавшего желание куда-нибудь уехать, или стать дворником, ни в чем не участвовать и пить водку? Вспомнили тоску? Если воспоминания уже утратили былую остроту, поезжайте Запад, там быстро все вспомните.

Для дураков всех видов и во всех странах характерна глубокая уверенность в том, что их мироощущение является не только единственно правильным, но и вообще единственно возможным. Классический представитель рабоче-крестьянской среды не верит в полезность книжек и не допускает мысли, что он ошибается. Житель Средней Азии ну никак не верит в поступление в ВУЗ без взятки или в хорошую карьеру без связей, причем не только у них в Средней Азии, в любой стране. Половина населения России уверенна, что кустарное выращивание картошки – это вполне достойное занятие для жителя цивилизованной страны в 21-ом веке (и дело тут не в бедности, в сытые брежневские времена тем же занимались). Ну а американец не верит, что большая часть населения планеты не разделяет его «общемировых» демократических ценностей. Каждый дурак уверен, что его система миропонимания изначально заложена Богом в любого нормального человека, а временами встречающиеся отклонения от нее бесспорно обусловлены исключительно злым умыслом их носителей. Соответственно, дураки обычно испытывают резкую неприязнь при встрече с обладателями какого бы то ни было иного мировоззрения. Так вот, в Москве этого, пожалуй, меньше всего. Здесь хоть полосатого слона на улицу выведи – никто и внимания не обратит. Во-первых, люди делом заняты, некогда по сторонам смотреть. А во-вторых, почти у каждого из них есть собственный «полосатый слон», еще покруче вашего. Также не много этого давления общества на личность и в странах Восточной Европы. Больше в Сибири, Средней Азии, Молдавии. А больше всего в Западной Европе. Если на Западе и находятся изредка глубокие интеллектуалы, знающие, что систем мировосприятия много, то они уж абсолютно уверенны, что совершенство каждой такой системы определяется исключительно степенью ее похожести на их собственную, то есть стандартную западную. «Россия все-таки достигла за последние двадцать лет некоторого прогресса…» Если спросить, в чем же они видят этот прогресс, выясняется: исключительно в том, что политически и культурно она стала более похожа на Запад. Вот ведь парадокс: несмотря на всю историю человечества, создание и крушение громадного количества идеологий и государственных систем, любой новой власти легко удается убедить массы, что, несмотря на мелкие недостатки, в главном она – как раз та самая правильная и окончательная.

Итак, подавление личности на Западе процветает. Демократия – это ни в коем случае не свобода, это просто власть среднего человека. Страна живет так, как хочет булочник. За это я демократию не люблю. Интереснее и продуктивнее, если страна живет так, как хочет элита. Мощный средний класс – основа стабильной деградации общества. Ну не должен менталитет булочника задавать тон в обществе. Демократия – это социализм на политическом уровне. Как при социализме материальные блага раздаются всем поровну, независимо от производительности каждого (реально это, конечно, не совсем так, но основополагающая идея именно такова), так при демократии права и свободы раздаются всем поровну, независимо от того, кто сколько вкладывает в развитие общества. Демократия – это диктатура мелких лавочников.

Похоже, что абсолютная власть толпы на фоне постоянных манипуляций ее же сознанием как раз и взрастили цивилизацию биороботов. Когда Сталин проводил политические репрессии, убирая несколько процентов недовольных или потенциально опасных, это было ужасно. А когда западное общество исподволь проводит такие же репрессии на уровне личности каждого индивидуума, убирая две трети ее компонентов – этого даже никто не замечает. В результате, в качестве одного из побочных эффектов этого процесса, в западном мире копится, незаметно аккумулируется в подсознании каждого тамошнего жителя такая злоба, такое неуважение к личности, которые нам и не снилось в бандитской России девяностых годов. Возможно, по прошествии какого-то времени все это вырвется наружу, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но это мелочи. Главное же состоит в том, что происходящее сейчас на Западе – это отчетливо прогрессирующая деградация духа. Когда-нибудь, в будущем, философы и политологи определят нынешнюю западную демократию как социально-политическую утопию, осуществление которой на практике неизбежно ведет к вырождению человечества. По сравнению с этим все наши российские проблемы – мелкие неприятности.

Общие замечания по темам предыдущих глав

Итак, подведем краткие итоги всего вышесказанного. А заодно добавим несколько дополнительных штрихов.

Существенным препятствием, чрезвычайно затрудняющим интеграцию русских эмигрантов в западном обществе является колоссальная разница культур Запада и России. Разница эта складывалась веками и дополнительно существенно усугубилась за счет закрытости нашей страны в двадцатом столетии. Она столь велика, что человек, не проживший на Западе достаточно долгое время, вряд ли сможет в полной мере представить ее себе, даже после прочтения этой книги. Столь же непредставима она и для жителей Запада, не знающих Россию.

Помню, как разговорился я однажды в Осло с неким французом, попробовавшим пожить в Москве и весьма разумно сбежавшим оттуда сразу же, как только он осознал тот огромный объем работы, который ему предстоит проделать, чтобы в достаточной степени интегрироваться в нашу культуру. «Я думал, что увижу еще одну европейскую страну. Хоть и со своим особым колоритом, но все же Европу. Ожидал увидеть нищету, стрельбу на улицах и прочие газетные ужасы. Был к этому внутренне готов. Ничего подобного я не увидел, зато увидел нечто гораздо худшее. В Москве я беспомощен как ребенок, нахожусь там в постоянном стрессе. Вы абсолютно другие, я вас не понимаю и не могу жить среди вас. Расстояние от Франции до Норвегии практически такое же, как от Франции до России. И внешне мы не сильно друг от друга отличаемся. Но какая разница культур! В Норвегии я почти дома, в Москве – на другой планете. К вам можно съездить месяца на два-три, посмотреть, познакомиться, постажироваться. Но жить и работать в России, стать частью вашего общества – это заново с нуля прожить еще одну жизнь».

Заметьте, что даже между нами, русскими, представителями разных социальных групп и разных регионов, весьма часты случаи непонимания. Хотел выразить некую мысль или эмоцию, а эти странные люди ничего не поняли, или не так поняли. Подобное непонимание еще более увеличивается между представителями разных народов в составе нашей огромной страны. Помимо этого, чем дальше (культурно и географически) от вашей привычной среды обитания, тем более отличными от вашей окажутся и системы ценностей ваших собеседников. «А правда, что москвичи своих жен не бьют?» – спросили меня, не буду уточнять, где. Все эти «межсубкультурные» коммуникации уже затруднительны, и большинство нормальных людей их инстинктивно избегают – зачем делать лишнюю работу? Но ведь описанное – это не более чем мелкие различия между отдельными группами в рамках одной и той же культуры. А вот на Западе непонимание будет колоссальным. Первые полгода-год вы лишь будете все больше и больше осознавать размеры этого непонимания. Все отчетливее представлять себе, насколько же они не понимают вас, а вы их. И лишь по истечении этого периода первичной адаптации вы постепенно, год за годом, сможете констатировать некоторое уменьшение непонимания. Для начала же объясните местным жителям при случае, что несмотря на внешнюю похожесть на европейцев, русские отличаются от них пожалуй даже больше, чем японцы. Кстати, так оно и есть. Воспринимается это с сочувствием и пониманием, в дальнейшем проще будет общаться.

Ну а второе препятствие на пути вашей интеграции, гораздо более существенное, чем разница культур как таковая – это необходимость сжиться с тем, во что превратилось западное общество в течение последних нескольких десятков лет. Ведь «гнилой Запад» – это не просто присказка. Он действительно гнилой, и от того, что противоположная ему система – СССР – рухнула, он не стал менее гнилым. Нашему обществу в целом не удается загнать личность в социальные рамки. А вот западному – удалось. Современный житель Западной Европы характерен прежде всего невероятно развитым стадным инстинктом на фоне практически полного отсутствия собственных мыслей, воли и чувств. Я попросту не предполагал, что существует общество, в котором подавляющее большинство населения является нищим в области мыслей и чувств, да еще и настолько несвободным, управляемым. Ведь в России у каждого нормального человека в избытке и мыслей, и чувств, и свободы, и такая ситуация воспринимается нами как нечто само собой разумеющееся. «У нас у всех до дефицитов голод жуткий, порою просто очень хочется кричать. Давайте честно: мы вам мысли, вы нам шмотки. И вам и нам их просто некуда девать» (Розенбаум).

За три с половиной года жизни во Франции я встретил одного (!) француза, с которым мне действительно интересно было поговорить. Который мыслил чуть дальше замкнутого мирка инкубаторского европейского менталитета. От которого я слышал глубокие и интересные суждения, а не готовые штампы с телевизора. Он был весьма немолод и с восторгом рассказывал о студенческих волнениях в Сорбонне в шестьдесят восьмом году. А также тяготился нестандартностью своей личности и сокрушался о том, что он и ему подобные, люди, впитавшие в себя дух тех времен и не растерявшие его до сих пор – это люди слишком уж «особенные» (spécials). Это не маргинал. Напротив, весьма успешный человек с хорошим образованием. Но его непохожесть на окружающее стадо отравляет ему жизнь.

О чувствах и говорить нечего. Они потеряли душу, потеряли внутреннее невербальное ощущение смысла жизни. Диагноз – сведение жизни, как одухотворенного творческого процесса, к оперированию набором примитивных технологий. Отмирание личности. Чем моложе поколение, тем ярче это выражено. Отсюда пустота, страх, слабость. И все это тщательно скрывается под приклеенной улыбкой. По сравнению с Западом у нас нация относительно психически здорова.

Ну а что касается западной системы ценностей, вряд ли вы вообще когда-нибудь ее примите. Хотя, со временем вынуждены будете научиться делать вид, будто полностью эту систему ценностей разделяете. Иначе ваша жизнь там не заладится. Западное сознание погрязло в трансцендентных к реальности идеях. Помимо этого, оно столь тоталитарно, что нас, представителей современной свободной России, это даже несколько шокирует. Непризнание права человека не следовать выдуманной кем-то системе мировоззрения есть одно из самых ярких проявлений глубокого неуважения к людям. Вам придется испытывать это неуважение на себе. Обстановка напоминает поздний СССР, только хуже. Европеец даже представить себе не может, что существуют другие миры, другие философии мировосприятия. Весьма нередким ответом на какие-нибудь ваши высказывания «за жизнь» будет удивленное: «ну ты же просто прикалываешься, ты так не думаешь».

Европейская цивилизация умирает, и это следует отчетливо понимать. Русские обычно дорисовывают образы. А реально там, в сути европейцев, попросту пусто. Я знаю множество соотечественников, которые никак не хотели в это верить, пока сами не переехали на Запад. А переехав, ужаснулись и через несколько лет в большинстве своем уехали домой. Кстати, я нередко замечал у европейцев просто какую-то иррациональная злость при виде уезжающих русских: да что у вас там в России такого? Чувствуют они все-таки иногда. Хоть и биороботы, а ведь чувствуют что-то невербальное от русских, возвращающихся в нормальную жизнь. Какой-то слабый отблеск мечты, которую они раздавили в себе еще в раннем детстве. Вроде бы и не знают они другой жизни, и думают, что живут в лучшем из миров. А вот видят уезжающих – и злятся, сами не понимая отчего.

Но ведь западная культура была совершенно нормальной еще каких-то лет двадцать назад. Это видно по лицам, книгам, песням и событиям тех времен. Что же все-таки с ними случилось? Почему они стали такими? Пожалуй, что это все-таки не старение этноса по Гумилеву, это нечто значительно более радикальное. Ведь старение этноса – это процесс долгий, продолжающийся веками. А жители Запада еще сравнительно недавно были нормальными людьми, значительно более свободными и осознанными. Хотя почему бы старению не идти скачками: сначала нарастает количество, а потом оно резко переходит в качество?

А может быть еще проще. Люди тупые и пластмассовые – а какими еще они могут быть в обществе, которое уверенно становится тоталитарным? Ведь оно именно таким и становится, только здесь имеет место не диктатура верхов, а диктатура среднего класса. Впрочем, не важно, к данной книге как практическому пособию эмигранта эти теоретические рассуждения отношения не имеют. Интересующимся рекомендую книгу Э. Лимонова «Дисциплинарный санаторий», действительно глубокое исследование. Многих серьезных людей коробит подростковая национал-большевистская клоунада Лимонова последних лет, но это не весь Лимонов. Книга действительно толковая, никто лучше него современный Запад не описывал.

Впрочем, что Лимонов. В западном мире еще несколько десятков лет назад все это предсказывали многие, от Фромма до Брэдбери. А еще раньше Гассет, в его «Восстании масс». Помимо этого, весьма показателен мотив нереальности мира в ряде современных западных фильмов («Матрица», «13-й этаж» и т.п.). Мотив несвободы индивидуума при его собственной полной уверенности в своей свободе, в том, что именно он управляет своей жизнью. Никакая фантастика не станет столь популярной, если в основе ее не лежит что-то животрепещущее, имеющее прямое отношение именно к сегодняшнему дню. Американцы и европейцы по десять раз смотрит эту самую «Матрицу» потому, что где-то в глубине души они все же знают, про кого сделан этот фильм. А бесконечные ужастики с одним и тем же постоянно повторяющимся сюжетом: в результате стремительно распространившейся эпидемии непонятно чего большая часть населения превращается в нечто нечеловеческое, хотя и сохраняющее отчасти человеческий облик, а немногочисленные группы оставшихся людей пытаются выжить. Подобный сюжет не встречался ранее нигде в мировой культуре. Вдумайтесь в это и постарайтесь понять, что же там сейчас в действительности происходит. Рекомендую также фильм совсем другого жанра, повседневно-реалистического, несмотря на название – «Нашествие варваров» Дени Аркана. Умирание главного героя аллегорически ассоциируется в фильме с умиранием в западных странах жизни как таковой. Это второе тихо и ненавязчиво показано на сопоставлении двух участвующих в сюжете поколений. Фильм мягкий, без истерик, но от этого еще более грустный.

Многие русские, приезжавшие во Францию на два-три месяца (не в качестве туристов, а к нам в университет) резонно удивлялись – как мы здесь живем, тем более так долго? Вот уж действительно, Еврозону не зря Еврозоной назвали. Один знакомый узбек, пообщавшись с местными французами, резюмировал свои впечатления от них коротко и ясно: «Да не останусь я здесь! Чтоб мои дети такими же стали?!» Вот это он и есть, реальный Запад. «Рай для нищих и шутов, мне ж как птице в клетке». У меня здесь психика тяжелеет, ржавеет, теряет гибкость, обрастает защитами. Отравление продуктами гниения разлагающейся цивилизации. В местном воздухе присутствует что-то похожее на радиацию, только на психологическом уровне. Где-то больше, как во Франции, где-то меньше, как в Норвегии, но радиация. Можно придумывать разные защиты от нее, более-менее эффективные. БТР ослабляет уровень радиации в два раза, танк в четыре, хороший бункер – до нуля. Но все равно, это жизнь на зараженной территории, со всеми вытекающими из подобной ситуации неудобствами. По росе утром не побегаете. Побывав на Западе в турпоездке, вы не успеваете облучиться. Вернувшись, радостно констатируете: «какая радиация, я ничего не видел?!» Ну что ж, приезжайте на несколько лет, попробуйте. Есть, конечно, и устойчивые к радиации люди, заранее мутанты, но их не много. А есть, напротив, люди с повышенной чувствительностью – для них пребывание в зараженной местности особенно опасно. Кем являетесь вы? Вряд ли вам удастся заранее это спрогнозировать, ибо вы не располагаете достаточным количеством информации, как о западном обществе, так, обычно, и о себе самом.

Бывает, что адаптация в чужой культуре существенно расширяет сознание. В случае же с Западом происходит, к сожалению, скорее не расширение, а сужение. Вы не станете представителем западной культуры, не убив многие аспекты собственной личности. Фундаментальная ошибка большинства русских эмигрантов состоит в том, что они путают две принципиально разные вещи – адаптацию в новой стране и изменение собственной системы ценностей под влиянием этой страны. Первое – очень нужно, второе – дело вкуса, и желательно, чтобы этот процесс все-таки проходил осознанно, а не сам по себе. В противном случае последствия могут оказаться очень тяжелыми, от серьезного невроза до исчезновения вашей личности как таковой. Постарайтесь не путать дезадаптацию и глубокое неприятие страны. Первое – это когда вы чувствуете, что все вокруг новое, непонятное, и, обычно, весьма интересное. В этот период аборигены считают вас странным. Второе – хуже. Это когда вы давно уже здесь как дома, только страну не любите и аборигенов считаете странными.

Поймала милиция мужика, похожего на Ленина, и говорят ему, что нельзя мол так, непорядок. А он им: «Ну, внешность я изменю, а вот мыслишки-то, батенька, мыслишки куда девать прикажете?»

Будь я хоть трижды полностью адаптирован во французском обществе, хоть так, что ни у кого из французов и мысли не возникнет, что я на самом-то деле иностранец, все равно я во Франции не приживусь. Именно потому, что за все три с половиной прожитых там года я встретил лишь одного человека, с которым мне интересно было поговорить. Это и есть разница между дезадаптацией и неприятием. Лимонов, «Дисциплинарный санаторий»:

«Коллектив, так называемое «цивилизованное человечество», преуспел в создании (и навязывании всем вплоть до самых окраин планеты) бесцветной, скучной, глупой, лишенной реальных удовольствий жизни. Жизни домашних животных».

Нельзя выкидывать за ненадобностью часть собственной личности. Это гнусно. Однако, значительная часть русских эмигрантов, приехав на Запад, именно это и пытаются с собой делать. И называют они это «адаптацией». Защитная реакция у них такая. Вот именно в этом мне за державу обидно. Не пытайтесь быть европейцами. Вам это не нужно, да скорее всего и не получится – невозможно самому себе три четверти головного мозга ампутировать. Научитесь казаться европейцами. Этого достаточно. А кроме всего прочего, такой подход еще и более продуктивен. Переносите чужеродную силу в неприспособленный к ней мир. У вас есть столько всего, чего нет у них. Так не давите в себе это. Напротив, пользуйтесь этим.

Сергей ЗУБЦОВ"КАК ЖИТЬ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ"
© Зубцов Сергей Васильевич, 2004

ЧАСТЬ 3. Практические вопросы адаптации.

Как нам там устроиться
Языковой барьер и его перепрыгивание
Административная система
Работа и болтовня
О переутомлении
Русские
Вечеринки и пьянки
Сексуальная контрреволюция
Безопасность
Что они думают о нас – имидж русских в Европе

Как нам там устроиться.

Я ж не ихнего замесу - я сбегу,
Я ж на ихнем - ни бельмеса, ни гугу!"
В.Высоцкий"Инструкция перед поездкой за рубеж", 1973-74 г.

Данная часть книги представляет из себя набор практических сведений и рекомендаций, необходимость в которых испытывает каждый русский, приехавший в одну из стран Запада на более или менее длительный срок. Здесь уже не будет теорий и умствований – просто концентрированный опыт множества наших эмигрантов, относящийся к самым разнообразным областям повседневной жизни на Западе.