Народные корни русского театра

Следы этих игр и забав сохранялись очень долго. И после Октябрьской революции в селе Лихареве на притоке Оки Нерле, в пределах б. Владимирской губернии, перед началом сева бабы справляли «крапивное заговенье», в котором игра, развившаяся из рамок трудовых приемов, тесно сплеталась с обрядами. Обряды эти до мелочей совпадали с древнегреческими посевными играми, из которых на заре европейской культуры родился греческий театр.

Большей частью с благовещенья (25 марта) происходит заклинание весны, то есть магический обряд заклятие на скорый приход весны. По всей России был распространен обычай — 9 марта печь из теста фигуры жаворонков.

Игры сопровождают некоторые события семейной жизни, особенно свадьбу, которая во многих местах развертывалась в сложное представление, требовавшее от участников и больших навыков и природного дарования. Начиная от сватовства и кончая так называемыми хлебинами, или большим столом на другой день после свадьбы, происходит целый ряд сцен, составляющих непременную принадлежность свадебного торжества. Таким образом, свадьба, в сущности, является представлением, где невеста — актриса, исполняющая как бы написанную обычаем роль.

Много игр приурочивалось к определенным праздникам, где под оболочкой христианских названий веками продолжали жить языческие обряды. Так, на святках, на масленице, представляющей собой, в основе, полное сходство и с древнегреческими дионисиями и с западным карнавалом, обыватели рядились медведем, козой, лисицей или цыганом, разбойником. Приходя в гости к знакомым, особенно богатым, где можно было рассчитывать на угощение, ряженые вступали между собой в разговоры и разыгрывали небольшие сценки, выхваченные прямо из жизни, порой умело сплетенные намеками с интересами зрителей.

Следующим этапом в развитии народной драмы является переход ее исполнения от людей, не оторванных от своего основного занятия, в руки профессиональных мастеров. «У нас до начала XVII века тоже были свои «лицедеи» — скоморохи, свои мейстерзингеры — «калики перехожие», они разносили по всей стране «лицедейства» и песни о событиях «великой смуты», об «Ивашке Болотникове», о боях, победах и гибели Степана Разина»,— замечает А. М. Горький в статье «О пьесах» (1932).

Известно, что в первой половине XVII века у наших больших бояр, так, например, у князя Ивана Шуйского и князя Дмитрия Пожарского, были свои скоморохи, ходившие «для своего промыслишку» по деревням и селам, собирая по тому времени не малые деньги.

БОГОСЛУЖЕБНАЯ ДРАМА

В древней Руси некоторые представления, по характеру своему близкие к театру, входили в состав церковного богослужения, представляя собой отдаленное подобие того, из чего на средневековом Западе развились мистерии. Православное богослужение избегало драматического элемента, следуя в данном случае образцу византийской церкви, где театрализованное богослужение в церквах допускалось только в виде редкого исключения.

Древнерусское богослужение довольствовалось лишь зачатками богослужебной драмы. Сюда относится так называемое «пещное действо», заимствованное из обихода греческой церкви. Невозможно точно определить, когда оно впервые появилось в нашем богослужении, но в самом начале XVI века, ранее 1548 года, мы застаем «пещное действо» уже в Новгороде, откуда оно, по- невидимому, перешло в другие города, а именно: в Вологду, Смоленск, Владимир и Москву. В субботу перед рождеством в церкви ставилась особая «пещь» в виде амвона, а над ней на железном крюке, на котором раньше висело паникадило, вешалось пергаментное изображение «ангела господня», спускавшееся и поднимавшееся из алтаря на веревке; во время заутрени три «отрока» и два «халдея» должны были своими действиями дополнять чтение священного текста из книги пророка Даниила о ввержении в «пещь огненную» трех израильских отроков: Анания, Азария и Мисаила. Для исполнения роли Анания выбирался так называемый демественник (то есть альт), Азария — нижник (бас), а Мисаила — вершник (дискант). Во время действа они пели библейские стихи, поэтому при их выборе и обращалось такое внимание на голос. Затем хватали отроков, грубо толкали их в пещь, грозно расхаживали вокруг нее, раздували огонь, метали из железных трубок «плавун-траву», а когда сверху опускалось изображение ангела, спасающего отроков, они в испуге падали ниц, затем сами же должны были выводить отроков из пещи. Как бы в награду за исполнение роли, оканчивающейся поражением, исполнителям роли халдеев разрешалось все святки ходить в своих костюмах и подпаливать бороды встречных своей «плавун-травой». Как все ряженые, они должны были затем выкупаться в проруби, и этим снять с себя грех ношения бесовского костюма. В Новгороде халдеи получали денежное вознаграждение от архиерея.

Неизвестно, когда «пещное действо» было исключено из церковного обихода, и только гадательно можно относить это исключение к XVIII веку. Есть предположение, что «пещное действо» пришло к нам через Новгород с Запада, как на это указывают и характер диалога, и роли халдеев, и их костюм. По всей вероятности, роль халдеев возлагалась на скоморохов, подобно тому как и на Западе профессиональные актеры принимали самое деятельное участие в подобных зрелищах.

 

ТЕАТР ХУ11 ВЕКА

ШКОЛЬНО-ЦЕРКОВНЫЕ СПЕКТАКЛИ

Западные педагоги, желая приучить своих учеников свободно владеть латинским языком (что в то время составляло необходимую принадлежность всякого серьезного образования), еще в XV веке стали вводить в практику школьной жизни исполнение учениками пьес на латинском языке. Античный репертуар не представлял большого выбора в этом направлении; педагогическим целям наиболее соответствовали пьесы Теренция как по изяществу своего стиля, так и по сравнительной скромности своей фабулы. Поэтому комедии Теренция заняли видное место в репертуаре школьных спектаклей. Но среди педагогов встречались и такие, которые находили опасным и неудобным воспитывать своих учеников на пьесах языческого автора. Это соображение заставило педагогов самих взяться за перо и начать писать пьесы. В этих пьесах античная форма служила для обработки церковных преданий и для прославления государей и других знатных покровителей школы. Школьные спектакли, служа одновременно целям церковной пропаганды и обучению питомцев выступлениям перед публикой, особенно широко были распространены в иезуитских школах, где они применялись в целях борьбы с протестантизмом.

Через Польшу школьные спектакли проникли в Киев, в академию, где издавна устраивались не только в ее стенах (причем есть основание думать, что они происходили и в церкви), но во время летних рекреаций и вне академии.

По свидетельству вполне надежного источника, «в вакации летние, составив из себя артели, уходили (бедные питомцы академии) по разным губерниям и слободским полкам для сбору подаяний... представляли диалоги, комедии, трагедии и проч. Сии хождения назывались епетициями». Благодаря перенесению части школьных спектаклей из стен академии на загородный простор сквозь школьную рутину временами проступала настоящая струя литературного дарования. Это главным образом в тех случаях, когда авторы оставляли в стороне чисто книжную традицию и брались, хотя и не совсем умело, за воспроизведение непосредственно ими наблюдаемой жизни; пословицы, поговорки, песни служили в таком случае для них готовым и полезным источником.

Среди западных образцов школьных драм, вдохновлявших киевских драматургов, находился целый ряд таких, в которых серьезное содержание пьесы после каждого действия прерывалось вставной сценой забавного характера. Эти сценки, носившие на Западе название интерлюдий, были удержаны и киевскими драматургами и заполнялись изображением обыденной жизни, причем участниками их выбирались хорошо знакомые на юге типы цыгана, еврея, казака, польского пана и т. д. Скоро эти сценки стали сливаться с народной драмой, поскольку авторы приучались изображению не только того, что они вычитали в книгах и чему научила их школа, но и того, что они сами видели.

Эти интерлюдии, почти ничем не связанные с содержанием основного текста драмы, писались не ее автором, а особыми лицами и едва ли имели особенное значение в глазах устроителей спектаклей. Этим объясняется тот факт, что интерлюдии многих пьес пропали, тогда как основной текст пьес сохраняется до нашего времени.