Возвращение к «тирской морской рыбе»

Логика Суареса легко приводит к следующему:

•Поло показали птолемеевскую карту, возможно, сохранившуюся в упот- реблении арабских мореходов Индийского океана¹⁹ с представленным на ней гигантским островом Тапробана, который он счел за Цейлон;

•увидев гораздо меньший по размерам Цейлон, Поло заключил, что пред- ставленная ему карта сохраняла облик Цейлона, нарисованный до того, как зна- чительные его части были затоплены;

•заключение Поло неверно, а его замечание об имевшемся прежде боль- шем по размеру Цейлоне произошли из-за непонимания хорошо известной ошибки птолемеевских карт.

Это, однако, лишь одно из возможных объяснений «знания» Поло палеоге- ографических сведений. Более того, оно подразумевает общепринятое отожде- ствление Шри-Ланки/Цейлона и Тапробаны (отождествление, принимаемое отнюдь не всеми современыми учеными, да и древними картографами)²⁰.

Другим объяснением анахронизмов в знаниях Поло могло быть то, что на самом деле он совершенно случайно вывел некоторые корреляции с реалиями послеледниковой эпохи. Наконец, возможно, что в рассказ Поло каким-то об- разом вошли сведения о потопе Шри-Ланки и Южной Индии. Эта информа- ция изложена в предшествующих главах, которые повествуют о пропавшей пра- родине тамилов — Кумари Кандам.

Но сам Поло достаточно определенно сообщает, что источником его зна- ний о древней географии стали «морские карты» («карты мореходов тех мо- рей», или мапамунди). Поэтому мы должны принимать во внимание другую возможность. Это то предположение, которое впервые было выдвинуто Нор- деншельдом и которое мы уже обсудили ранее. Оно заключается в том, что карты, более древние, чем птолемеевские, и приписываемые Марину Тирс- кому, были в обращении у арабов по меньшей мере с 955 года (дата указана Масуди)²¹. Норденшельд доказывал, что эти карты (типа «тирская морская рыба») явились прототипом невероятно точных портоланов Средиземномо- рья, которые кажутся внезапно появившимися в арсенале картографии в конце XIII века. Но, как мы убедились, портоланы никогда не ограничива- лись лишь районом Средиземного моря. Правда, огромное большинство со- хранившихся экземпляров портоланов являются картами Средиземноморья. Однако очень рано появились и портоланы в виде карт мира, хотя они иног- да засорены птолемеевскими «вставками» или «добавками» в тех частях Зем- ли, для которых картограф, по-видимому, не имел оригиналов в копируе- мых им портоланах. Они по-своему удивительно точны, как и портоланы средиземноморские. Приведем только один пример — карту мира П. Вис- конте 1321 года: Африка на ней показана как континент, который можно обогнуть по морю, что находится в полном противоречии с птолемеевской традицией, и это более чем за полтора столетия до того, как португальцы действительно обогнули Африку.

Может, все это объясняется тем, что карта, которую Поло видел в Индийс- ком океане и которая убедила его в том, что Цейлон в древности был на одну треть больше, чем в его время, что исчезнувшие земли простирались на север и что их поглотило море — эта карта на самом деле являлась одной из карт типа «тирской морской рыбы»?

ВСЕ ЕЩЕ ЛУЧШИЙ ПОСЛЕ ВСЕХ ПРОШЕДШИХ ЛЕТ...

Поло не единственный из европейцев путешествовал по Индийскому оке- ану и видел очень интересные карты в руках «мореходов тех морей». Чита- тель помнит, что в 1498 году Васко да Гаме его лоцман Гузерате, столь быст- 14 - 5641 Хэнкок ро доставивший его от Малинди в Восточной Африке до Каликута на запад- ном побережье Индии, также представил какое-то подобие крайне сложной карты²².

Вопреки Суаресу возьмемся утверждать, что такие карты, явно использо- вавшиеся местными навигаторами по всем сообщениям и применявшиеся вполне эффективно, не могли быть птолемеевскими из-за крайней и почти гротескной неточности этих карт Индии/Шри-Ланки. Имеется в виду стран- ное изображение Тапробаны (что требует более комплексной интерпретации, чем имеющиеся до сих пор) и обозначение западного побережья Индии иду- щим параллельно экватору, вместо того чтобы располагать его примерно в на- правлении север—юг, как это имеет место в действительности²³. Мореходы (Гузерате или те, что взяли Марко Поло в плавание к Цейлону) были людьми, чьи жизни зависели от знания вод, в которых они плавали. Даже если они и располагали птолемеевской картой, показывая ее в качестве курьеза, мы мо- жем быть уверены, что они никогда бы не рискнули использовать ее для нави- гации.

Суарес утверждал: «Поскольку карта, виденная Поло, дает неверные разме- ры Цейлона, то это подтверждает точку зрения, что местные лоцманы вели свои корабли, используя навигационные тексты, и не обращались к картам как та- ковым»²⁴. Но Поло нигде не упомянул о навигационных текстах, которые по- служили источником для представлений о прежних больших размерах Цейло- на. Зато он очень ясно упомянул о картах. Нам сейчас ясно, что карты, на кото- рые он ссылается, не имели птолемеевского происхождения — просто в силу того, что они были в повседневном и успешном использовании у опытных мес- тных мореходов Индийского океана. Последнее, но не менее важное замена- ние: мы видели также, что вопрос об очень сильно преувеличенных размерах Цейлона (хронистом, склонным к преувеличению размеров), может быть ме- нее существенен, чем совершенно верное указание Поло, что «в древности» одна треть Цейлона была поглощена морем.

Не сталкиваемся ли мы здесь с другим следом, принадлежавшим к парал- лельной картографической традиции (параллельной — т.е. птолемеевской), ко- торый сохранился с Античности на Среднем Востоке и затем был кем-то ассо- циированным с именем Марина Тирского?²⁵ Из того немногого, что мы уже знаем и что можем предполагать относительно карт типа «тирская морская рыба», это то, что они, кажется, пользовались признанием за их великолепную точность и превосходное исполнение, хотя они в некоторых местах (например, север Цейлона), как свидетельствовал Поло, не учитывали геологические изме- нения, связанные с затоплением.

Именно использование в среде навигаторов Индийского океана столь слож- ных и явно устаревших карт наилучшим образом объясняет странную анахро- ничность точности карт Кантино и Рейналя, созданных португальскими кар- тографами в начале XVI века. Читатель может вспомнить, что эти карты не только представляли районы побережья Индии, которые португальцы тогда еще не посетили, но также показывали ряд детальных и необъяснимых корреляций, особенно в отношении Гуджарата и мыса Коморин с линией побережья времен ледниковой эпохи.