Морфемика и дериватология: точки соприкосновения и размежевания

За сорок с лишним лет, прошедших со времени выхода в свет академической грамматики русского языка 1952/1954 г, учение о типологии морфем значительно продвинулось в своем развитии. Одним из главных достижений лингвистической науки, безусловно, было принятие на ее вооружение понятия морфа как манифестанта морфем, закрепленное в своих правах академической грамматикой 1970 г., что повлекло за собой разработку большого блока вопросов. В их числе: 1) проблема варианта/ инварианта морфемного и словообразовательного уровней языка; 2) введение понятия постфикса; 3) обоснование вопроса о целесообразности подразделения определенных разрядов суффиксальных морфов на материально выраженные и нулевые; 4) сужение сферы несинтаксического формообразования в пользу дериватологии; 5) обоснование вопроса о необходимости создания особой дисциплины, изучающей проблему морфемного строя языка. Дисциплина эта создана и обозначена термином «морфемика».

Каков статус этой дисциплины? Каковы ее связи с дериватологией? Является ли дериватология самостоятельным разделом языкознания? Как обе эти дисциплины соотносятся с грамматикой и лексикологией?

Вопросов много, а ясности явно недостаточно в силу большого разброса мнений. Дело в том, что большинство языковедов вплоть до настоящего времени не выпускает из «железных объятий» грамматики не только морфемную, но и словообразовательную проблематику. И морфемика, и дериватология, если даже и признается их специфика в отличие от грамматического учения о слове, все же рассматриваются как самостоятельные (?) части грамматики (морфологии). Главный аргумент в пользу такой точки зрения: и морфы слов (как синтаксические, так и несинтаксические), и производные слова (область словообразования) образуются с помощью морфем (окончаний, суффиксов, приставок и т.д.), а морфемы являются объектом изучения морфологии.

С таким подходом к вопросу трудно согласиться. Как мы уже убедились, языки представлены разными типами морфем. Их объединяет только то, что все их разновидности (флексии, суффиксы, приставки и т.п.) отвечают статусу морфем как минимальных знаковых (двусторонних) единиц языка. Но по своему назначению, роли в языке, своим функциям они различны: с помощью одних морфем образуются формы слов в строгом смысле этого слова (синтаксические формы слов, область словоизменения, т.е. то, чем непосредственно и должна заниматься морфология). С помощью другого типа морфем образуются новые слова (не формы слов!). Это деривационные морфы. Они не должны быть предметом морфологии. Их место в дериватологии – учении о словообразовании.

Наконец, третья группа морфем – нефлексийные формообразующие (несинтаксические: это суффиксы причастных, деепричастных форм и т.д.). В силу неопределенности их статуса они рассматриваются по традиции в грамматике, образуя в ней своего рода переходную зону от словообразования к словоизменению.

С закреплением статуса морфа по соотношению с морфемой академическая грамматика 1970 года одновременно укрепила в правах морфемику – «учение о значимых частях слов (словоформ): морфах и морфемах». Начались поиски места морфемики среди лингвистических дисциплин, уяснение точек ее соприкосновения и размежевания с дериватологией.

Морфемику чаще всего рассматривают как часть морфологии, что не совсем корректно, поскольку морфемика имеет дело и с деривационным аспектом морфем. Высказана и такая точка зрения: морфемика – часть грамматики, дериватология – часть морфемики.

В настоящем пособии и морфемика, и дериватология, и морфология рассматриваются как самостоятельные разделы языкознания, что, естественно, не исключает уяснения существующих между ними тесных связей и взаимодействия.

Два вида анализа структуры слова – морфемный и словообразовательный, их целевые установки и процедуры

Структура слова скрывает в себе несколько аспектов: в фонетике мы изучаем фонетическую структуру слова, в морфологии – морфологическую, в лексикологии – лексическую. Естественно, что в морфемике исследователь имеет дело с морфемной структурой слова, а в дериватологии – с деривационной (словообразовательной).

Специфика морфемной и словообразовательной структуры слова вскрывается с помощью совокупности специальных приемов, получивших названия морфемного и словообразовательного анализов.

Что общего и что различного между ними в главных чертах?

- Оба вида анализа направлены на изучение единого объекта - структуры слова.

- Оба подхода к структуре слова складываются из двух этапов - вычленения составляющих ее компонентов на конкретном (нормативном) уровне и их идентификации на абстрактном (системном) уровне.

- Для лексем с отчетливо выраженным строением процедура вычленения и идентификации компонентов в рамках обоих типов анализа предполагает включение анализируемых слов в два ряда соотношений – ряд родственных по корню и одноструктурных (по аффиксу) слов.

- Применительно к пласту дериватов 1-й степени производности результаты обоих видов анализа в принципе совпадают, так как соотносительность родственных слов принимает здесь в конечном счете характер связи производного со своим производящим. Ср.: молодость (молодой), бегун (бегать), столик (стол).

- Различия между обоими видами анализа обусловлены целевыми установками. Цель морфемного анализа – «установить, из каких морфем состоит слово. В результате морфемного анализа мы узнаем состав слова… На вопрос, как образовано анализируемое слово, морфемный анализ не отвечает». Таким образом, искомыми величинами морфемного анализа являются морфемы как конечные составляющие.

- Цель словообразовательного анализа – установить деривационную структуру слова, определив, от чего (от какой производящей базы) и с помощью чего (с помощью какого дериватора, т.е. словообразовательного средства) образовано анализируемое слово. Таким образом, искомыми величинами словообразовательного анализа являются производящие базы и словообразовательные средства как непосредственно составляющие.

Морфемный анализ может проводиться в свободной последовательности. Порядок его проведения зависит от того, в какой последовательности будут подбираться к анализируемому слову родственные и одноструктурные слова, что можно проиллюстрировать такой записью:

 

пере	ли	ва	ний	э

и т.д.

 

Поскольку морфемный анализ не отвечает на вопросы, от чего и с помощью чего образованы анализируемые слова, их морфемная структура должна быть признана линейной, следовательно, ее можно записать так: пере-ли-ва-ний-э, раз-у-комплект-ова-нн-ость-Ш.

Необходимо различать два вида словообразовательного анализа – поверхностный (одноступенчатый) и глубинный (многоступенчатый).

Первый тип анализа ставит своей задачей определить деривационную структуру слова на ступени ее последнего словообразовательного акта. Целевая установка второго вида анализа – характеристика деривационной структуры слова на всю его глубину вплоть до корневой производящей базы. Сравним:

	Поверхностный словообразовательный анализ		Глубинный словообразовательный анализ

 

·=ний=э

перелива=·

перелива=· ·=ний=э

перели=· ·=ва=

пере=· ·=ли(ть)

Рис. 6 Рис. 7

 

Черты сходства и различия, присущие указанным видам анализа, обобщенно можно записать так:

1. Поверхностный словообразовательный анализ:

производное производящее.

2. Глубинный словообразовательный анализ:

производное производящее

производное производящее…

В отличие от линейного характера морфемной структуры слова словообразовательная структура иерархична. Поэтому словообразовательный анализ многоморфемных слов нельзя проводить в свободной последовательности. Его нужно вести строго по порядку – от одной ступени к другой, от нее – к третьей и т.д., а именно: от заданного производного слова к его производящей базе, если эта база в свою очередь производна, то от нее идти к следующей производящей базе и так до конца.

В скобочной записи словообразовательная структура деривата переливание будет выглядеть так: [(пере=ли)ва ]=ний=э.

Запись деривата разукомплектованность:

<{раз=[у(комплект=ова=)]}=нн>=ость(Ш).

Почему нужны оба вида словообразовательного анализа? Дело в том, что каждый из них имеет специфическую сферу приложения к объяснению процессов деривации: поверхностный словообразовательный анализ приноровлен своими конечными результатами к описанию дериватов безотносительно к степени их производности. Преимущественная сфера его приложения – частеречная модель описания (словообразование существительных, словообразование глаголов и т.д). Глубинный словообразовательный анализ приноровлен к описанию процессов деривации с учетом степени их производности: лить перелить (1-я степень производности) переливать (2-я степень) переливание (3-я степень производности). Преимущественная сфера приложения результатов глубинного словообразовательного анализа – гнездовая модель, где исследователь имеет дело со словообразовательными парами слов, словообразовательными цепями, словообразовательными парадигмами, словообразовательными гнездами как совокупностями однокоренных слов, упорядоченных отношениями производности.

Приведем пример фрагмента словообразовательного гнезда, вершина которого представлена глаголом мотать:

 

Мотать

. ·

· мота=льн=ый

. · мота=льщик=Ш

на=мотать ·.

· намот=к=а

. · намоточ=н=ый

намот=чик=Ш · .. · намоточн=ик=Ш

. · намат=ыва=ть

. · наматыва=ний=э

Рис. 8

 

Способы словообразования

Назовем некоторые из них:

1) префиксальный: при=город, пере=бежать;

2) материально выраженной суффиксации: переутомленн=ость=Ш,
масс=ов=ый, суш=и=ть, отличн=ик=Ш;

3) нулевой суффиксации: переходить переход -Ш=Ш фл.;
глухой глушь=Ш=Ш фл.;

4) префиксально-суффиксальный: быстрый у=быстр=и=ть, точный у=точн=и=ть;

5) постфиксальный: увлечь увлечь=ся, остеречь остеречь=ся и т.д.

Помимо аффиксальных, существуют также безаффиксные способы, с помощью которых образуются различные разряды сложных слов. Назовем некоторые из них:

1) чистое сложение: диван=кровать, плащ=палатка, черно=белый;

2) сращение: быстро растворимый быстрорастворимый;

3) аббревиация: Организация Объединенных наций ООН; заработная плата зарплата и др.

Диахронический аспект словообразования: процессы опрущения, переразложения и усложнения основ

Морфемная и словообразовательная структура слов в процессе исторического развития языка подвергается определенным изменениям в отдельных своих звеньях. Чтобы их обнаружить, лингвисты подвергают словарный массив языка этимологическому анализу. В итоге выясняется, что значительная часть словарного массива на протяжении длительного времени сохранила свою прежнюю структуру. Вместе с тем в морфемной и словообразовательной структуре некоторой части слов произошли определенные изменения. Чтобы их выяснить, словарный состав языка шаг за шагом подвергают этимологическому анализу, сопоставляя одни и те же слова в двух синхронных срезах – современном и одном из прежних, например, синхронном срезе древнерусского языка.

В числе важнейших охарактеризуем сущность трех процессов изменения морфемной и словообразовательной структуры слов.

1. Процесс опрущения. Его сущность состоит в том, что слово, ранее бывшее производным и членимым на морфемы, со временем по тем или иным причинам утрачивает эти свойства и переходит в разряд корневых слов. Хорошей иллюстрацией может служить пример со словом кольцо. Никто не сомневается, что в наши дни (современный синхронный срез) это слово является непроизводным, равным корню: кольц=о. Но в далеком прошлом (синхронный срез древнерусского языка) это слово было производным и членимым, поскольку рядом с ним было слово коло (круг), от основы которого оно было образовано суффиксальным способом (с помощью ум. –ласк. суффикса –ьц) в значении ‘маленький круг’, колечко: кол=о кол=ьц=е. Со временем слово коло как самостоятельная единица словаря исчезло, а кольц=о осталось и дожило до наших дней. В итоге его структура стала проще, почему процесс и называется опрущением: корень расширился за счет поглощения суффикса. Нетрудно догадаться, что благодаря процессу опрощения язык пополняется новыми корневыми словами, которые заступают место исходных слов словообразовательных гнезд.

1. Процесс переразложения. Его сущность: слово было ранее и осталось до наших дней производным и членимым, но границы членимости (морфемный шов) несколько переместились, обозначившись в ином месте протяженной структуры слова. Сравните (сохраняем современную орфографию):

Было: живой жив=н=ый живн=ость=Ш

Стало: живой жив=ность=Ш

 

Аналогичное преобразование морфемной и словообразовательной структуры претерпело слово готовность из-за выпадения из словарного запаса языка слова готовный, от основы которого оно когда-то было образовано.

Благодаря процессу переразложения словообразовательная система языка пополнятся вариантными формами аффиксов, отдельные представители которых становятся самостоятельными служебными морфемами и могут при наличии благоприятных условий развить свою продуктивность. Так обстояло дело, в частности, с суффиксом =льщик, образовавшимся за счет расширения суффикса =щик, возникшего в свою очередь, на базе суффикса =ик. Теперь это три самостоятельных суффикса: отпускной отпускн=ик, дрессировка дрессиров=щик, точить точи=льщик.

3. Процесс усложнения. Изменениям морфемной структуры слов подвергается и определенная часть заимствованной лексики. Классический пример – слово зонтик, пришедшее к нам из голландского языка, где оно существует в виде zonnedek (солнцепокрышка). Будучи воспринято на почве русского языка в виде зонтик, оно подстроилось к словам с уменьшительным значением типа дом=ик, нос=ик, шар=ик и под их влиянием распалось на зонт=ик. В данном конкретном случае благодаря процессу усложнения (было нечленимым, более простым по структуре – стало более сложным, усложнилось) лексика русского языка пополнилась словом зонт. В других случаях процесс усложнения приводит к обогащению морфемного, а нередко и словообразовательного инвентаря на почве заимствованной лексики. Таковы, в частности, суффиксы =изм, =ист (атеизм – атеист, а далее на собственно русской почве: связь связист, очерк очеркист), =ирова, =ация, =тор (агит=иро=ва=ть агит=ация агита=тор и мн. др.).

Тема 9. Грамматический строй языка, его единицы.

Термин «грамматика» имеет несколько значений. Грамматика – строй языка, включающий в себя систему морфологических категорий и форм, синтаксических категорий и конструкций, способов словообразования. Грамматикой называют и раздел языкознания, который изучает такой строй.

Грамматика традиционно подразделяется на морфологию (грамматику слова) и синтаксис (грамматику словосочетания и предложения). В рамках грамматики слова выделяют словообразование, которое связано с образованием слов как лексических единиц. Область грамматики слова, изучающая образование грамматических форм, составляет собственно морфологию.

Деление грамматики на морфологию и синтаксис довольно условно, поскольку в некоторых языках, например аморфных (см. главу 9), роль морфологии оказывается незначительной. Кроме этого, между морфологией и синтаксисом наблюдается взаимодействие, которое не всегда позволяет четко разграничить явления морфологического и синтаксического порядка. Это связанно с тем, что форма слова является единицей морфологии и одной из единиц синтаксиса.

Слово и его форма являются одними из важнейших понятий морфологии и синтаксиса. Мы помним, что слово – это лексическая единица, служащая объектом рассмотрения в лексикологии. Однако слово выступает и как грамматическая единица. В этом случае слово представляет собой систему всех его форм с их грамматическими значениями. Например, слово чашка с грамматической точки зрения - это система форм: чашка, чашки, чашке, чашку, чашкой, о чашке и т.д.

В морфологии из словоформ составляются грамматические категории, а в синтаксисе слово и его формы являются единицами, участвующими в образовании синтаксических единиц. Аспекты изучения слова можно представить на следующей схеме:

ЛСВ морфология

Лексикология слово словоформа

ЛСВ синтаксис

 

Итак, к грамматическим единицам относят слово, словоформу, грамматические и синтаксические конструкции (словосочетание, простое предложение, сложное предложение).