Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Преставление, второе обретение мощей преподобного Серафима Саровского
Во имя Отца и сына и Святаго Духа. Сегодня мы празднуем память преподобного и богоносного отца нашего Серафима Саровского и всея России чудотворца. Мы слышали обычное евангельское чтение, именуемое преподобническим, в котором содержатся заповеди блаженства, и начинаются они словами: Блажени нищии духом. Почему избрано именно это Евангелие? Потому что нищета духовная — это смирение. И, как говорят святые отцы, никто не спасался и не может спастись без смирения. Потому что спасается человек милостью Божией, благодатью Божией, а привлекает благодать Божию смирение: Господь гордым противится, смиренным же дает благодать (Притч. III, 34). На кого воззрю, токмо на кроткаго и молчаливого и трепещущаго словес Моих. Смирение — не только главная отличительная черта всех святых, но и отличительная черта каждого христианина. Потому что Господь, Сам являя Собой первообраз во всем, говорит: Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф. XI, 29). Эти смирение и кротость, прежде всего, и отличали всегда всех подвижников. И близкого к нам, родного нам преподобного Серафима. Как сказано, всем в сладость бысть видение лика его. То есть только видеть лицо его — это уже приносило людям радость. А когда он к кому-то обращался, то всегда говорил: «Я, убогий Серафим...» У нас в миру слово «убогий» значит вроде как ненормальный, вообще ни на что не способный. «Убожество...» Ну, это как всегда: то, что свято, то для мира невыносимо. Как, например, в миру звучит: «Вот, замолился!» Хотя на самом деле, если речь идет о молитве, то состояние истинной молитвы настолько блаженное, настолько радостное, светлое, что, как говорил преподобный Серафим, если человек находится в этом состоянии долго, то его постигает, хотя и блаженная, но кончина — как и говорится в акафисте: На молитве умилённый дух твой Богу предавый. Но в мире это воспринимается как нечто раздражающее, для мира отвратительное. Мир весь во зле лежит, и поэтому, как сказано, премудрое у Бога — безумие для мира. То, что у Бога свято и чисто, от того отвращается мир. Вы знаете: у некоторых людей кружится голова или их чуть ли не тошнит от запаха ладана. Поэтому и говорят: «бежит, как бес от ладана». Или безумное беснование в шуме современной «музыки» для человека верующего представляет собой какой-то ужас, кошмар, ад. Один верующий человек, когда его привели в ресторан, где была эта музыка, мелькающий свет, и спросили: «Ну, как вам понравилась наша музыка?» — ответил: «Обыкновенная бесовская музыка». Так, искренне совершенно, назвал вещи своими именами.
И действительно, то, что в мире почитается, о том самим же миром потом и свидетельствуется, что оно вредно даже для этой жизни: люди глохнут от этой бесовской «музыки», у них появляются от нее какие-то зверские порывы ненависти, убийства, разврата. Всё это люди уже вынуждены признавать, но обратиться к Богу не так просто, потому что этот мир цепляется, как говорится, и зубами, и когтями, стараясь человека удержать в своей власти. И поэтому то, что в духовной жизни является стержнем, и целью, и вершиной всего — смирение, умиление — непонятно, непостижимо для мира. И эти слова, которые произносил преподобный: «Я — убогий Серафим», — для мира звучат непонятно. «Убожество — что тут хорошего?» Но на самом деле радости мира сего — это не есть радости, а есть злорадство какое-то, зло радостное, и порождает оно, соответственно, только горечь и боль. Смотрите: гремят все эти празднества земные, беснования — а потом, следом за этим идут убийства, насилие, разврат. Плоды духовной жизни, как говорит сегодня апостол, другие. Плод духовный есть любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание... (Гал., V, 22-23). Это истинная любовь, которая обнимает всё, и прежде всего своих близких. Радость о Дусе Святе, то есть та радость, о которой сказано: Радости вашея никтоже возьмет от вас (Ин. XVI, 22). Радость, которую человек испытывает, прежде всего, внутри себя, в душе, и испытывает даже при внешних скорбях, обстояниях. Обстоятельства внешне скорбные, а внутри они дают радость. Это та радость, о которой говорит апостол: Всяку радость имейте... егда во искушения впадаете различна (Иак. I, 2). Нам это непонятно, при искушениях мы всегда теряемся, пугаемся чего-то, даже унываем: «Да что же это такое?» А апостол говорит: Радуйтеся... Господь говорит: Блажени будете, егда возненавидят вас человецы, и егда разлучат вы и поносят, и пронесут имя ваше яко зло, Сына Человеческаго ради. Возрадуйтеся в той день и взыграйте: се бо мзда ваша многа на Небеси.
Что же получается? Поносят, говорят о тебе всякую клевету, ложь, а ты радуйся и веселись? В искушения впадаете различные — радость имейте? Чему же тут радоваться? Что же это за радость? Это радость о Дусе Святе, как говорит преподобный Серафим, радость о том, что ты с Богом. Где бы ты ни был, в каких бы обстоятельствах ни жил, ты всегда с Богом. Как сказал один раб Божий: «Лучше я буду в аду с Богом, чем в раю без Бога». «Рай без Бога» — это то, что люди часто пытаются здесь, на этой земле устроить: возводя хоромы, приготовляя яства, развлечения — вроде, райская жизнь. Но это не рай, так как за всем этим стоит горечь. Горечь разочарования, потому что все это уходит, все это — временное. Оно радости настоящей не приносит. Только изменение своей души, перестройка ее в духовном направлении приносит истинную радость человеку. И наши духовные отцы претерпевали в жизни и скорби, и клевету, и несправедливость, но на их лицах всегда была печать этой радости. Как говорил апостол Павел: Подобны мне бывайте, якоже аз Христу (1 Кор. IV, 16). Кто сподобился встречать людей духовных, видел: старенькие они, вроде, немощные, а лица у них светлые, радостные: одна улыбка! Действительно: «В радость бысть видение лиц их». Все знают, фотографии видели, отца Иоанна (Крестьянкина), одного из наших ныне здравствующих подвижников, он весь светится, лик его всегда радостный. Вот таковы были в жизни преподобные, таков был, особенно, преподобный Серафим. Плод духовный есть: любы, радость, мир, долготерпение... Все это в высшей степени засвидетельствовано в личности преподобного Серафима. О себе он говорил: «Убогий», а тем, кого встречал, говорил: «Радость моя, сокровище мое». Это какая же любовь была у него в душе, что он к каждому искренне с таким чувством относился! Еще живы люди, которые знали отца Алексея Мечёва — был такой батюшка в Москве, старец в миру. Говорят, что каждый, кто приходил к нему, чувствовал такую его любовь к себе, что казалось: батюшка больше всех тебя любит. Это как раз то состояние, о котором преподобный Серафим сказал: «Стяжи дух мирен, и около тебя спасутся тысячи». То есть, когда, с помощью Божией, благодатью Божией, человек, трудящийся на ниве Христовой, начинает приносить плод духовный: любовь, радость, мир, долготерпение, — то около него, действительно, всё умиротворяется. И особенно примером этому служит преподобный Серафим. Его образ, его дух даны нам в конце времен. Потому что времена, которые уже идут и которые еще приближаются — это те времена, о которых один афонский подвижник сказал: «Запомни, грядут времена, когда только любовь спасет нас, учись растить в себе любовь. Все остальное — грех, хуже смерти. Только она — жизнь. Мы пропадем без любви, пропадем». Поэтому нужен нам дух преподобного Серафима, который стяжал эту любовь, этот мир. И есть пророчество преподобного, что перед самым концом мира он воскреснет в Дивееве и будет проповедовать всемирное покаяние. Потому что нужен будет этот дух любви и мира в то время, когда оскудеет любовь и вера многих. Как об Иоанне Крестителе сказано было, что он предыдет пред Господом духом и силою Илииною (Лк. I, 17). То есть, нужно было иметь такое дерзновение, такую веру, как пророк Илия. И Иоанн Креститель показал, засвидетельствовал этот дух. А перед Вторым Пришествием на землю снова будет послан преподобный Серафим, который придет в духе и силе апостола Иоанна Богослова. То есть, с той силой любви, которая, как говорил отец Алексей Мечёв, растворяла злобу мучителей. Почему Иоанн Богослов не мог умереть, его не убили, не смогли убить? Потому что никто не мог противостоять силе его любви.
Преподобный Серафим своим незлобием к врагам, убивавшим его, засвидетельствовал эту любовь. И вот эта любовь возвела его, как и апостола Иоанна Богослова, в особую близость, в особое духовное родство Матери Божией. Поэтому Матерь Божия явилась ему, болящу... и на одре смертнем лежащу вместе с Иоанном Богословом и сказала: Сей есть от рода Нашего, и главе его коснуся. Все эти примеры свидетельствуют о том, что, действительно, преподобный Серафим — это особый дар Божий последнему времени. Так же, как для пресвитеров пример — святой праведный Иоанн Кронштадтский, в своем дерзновении к Богу, в чудотворениях своих засвидетельствовавший, что благодать Божия одна и та же во все времена: как в первые, так и в последние. И, как говорил преподобный Серафим, все зависит от решимости, а благодать Божия — та же и действует так же. И на примере самого преподобного Серафима это засвидетельствовано. В наше время, когда вера поколебалась, когда люди увлекаются всевозможными течениями, всякие экстрасенсы появились, перед нами предстает образ преподобного Серафима, к которому привозят парализованного Мотовилова, и он говорит: — И по лекарям возили меня, но ничего не помогло, и вот к вам, батюшка, привезли. А преподобный Серафим говорит ему: — Я же не лекарь. У нас же теперь говорят: «Вот к этому экстрасенсу пойду, к врачу, ну, заодно и к батюшке: а вдруг и это поможет». Мотовилов говорит: — Ну как же, батюшка, вы же можете... — Да что я могу? — (Опять, видите, смирение какое!) — Господь всё может. Веруешь ли ты в Господа Иисуса Христа, истинного Богочеловека, и в Его Пречистую Матерь Приснодеву Марию? — Верую, батюшка. — Ну, вот ты и здоров. — Да как же... — Да, здоров, вставай. — Батюшка Серафим помог ему встать. — Видишь?
— Да это вы, батюшка, меня подняли. — Ну, иди теперь. Подтолкнул его батюшка Серафим — и он пошел. Без всяких там трюков, пассов — тут же. Просто сказал: «Вставай, Господь тебя исцеляет и Матерь Божия», — и всё. Вот эти простота и чистота веры преподобного Серафима особенно нам дороги. Потому что стремятся замутить нам головы всевозможными хитростями, всевозможными мирскими умствованиями и увести от истинной веры. А пример преподобного Серафима для нас всегда является близким и родным примером истинной веры и истинной любви. Аминь. 15 января 1998 г. «Глас вопиющаго в пустыне»
Крещенский сочельник
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Сочельник Крещения Господня, Богоявление... Евангелие сегодняшнее повествует об Иоанне Крестителе, Иоанне Передтече. Предтеча — то есть предидущий, предшествующий. Иоанн говорит о себе: Аз убо водою крещаю вы; грядет же креплий мене, Емуже несмь достоин отрешити ремень сапогу Его. И это — свидетельство истинной проповеди. Господь Сам, проповедуя Евангелие, не раз говорил, что истинный проповедник — тот, кто не своей славы ищет. Глаголяй от себе славы своея ищет, а ищяй славы пославшего его, сей истинен есть, и несть неправды в нем (Ин. VII, 18). И о Себе Он говорит, что не ищет славы Своей, а славы пославшего Его Отца. Аще Аз славлюся Сам, слава Моя ничесоже есть: есть Отец Мой славяй Мя (Ин. VIII, 54). Мы знаем из Ветхого Завета, что и пророки говорили не от себя, а от имени Господня. Они не свои убеждения проповедовали, утверждали, доказывали, а возвещали миру слово Божие. Сегодня в паремиях мы слышали об Илие пророке, который сказал: Поревновах по Господе Бозе Вседержителе (3 Цар. XIX, 10). В жизни это настолько очевидно: чем дальше человек отстоит от истины, тем больше у него своего я. Или, как говорят теперь в современном мире, больше амбиции. Поэтому критерий всегда был и остается один: когда человек всеми своими силами утверждает истину, когда он страдает за нее, то ему неважно, какое к нему отношение. Главное, чтобы люди поняли суть. Ведь и в обычной жизни, если человек что-нибудь делает ради Бога, то ему не важно, что о нем скажут или что подумают, а важно то, что он делает или что старается делать. Поэтому и святые, свидетельствуя своей жизнью евангельскую истину, истину Божию, не взирали на то, как к ним относятся или что о них говорят, каково мнение о них окружающих — им это было все равно. И некоторые святые при жизни были в поношении, в оклеветании, во лжи внешне, их обвиняли в разных пороках, или даже жизнь их кончилась насильственной смертью от современников, как была усечена глава Иоанна Крестителя. И так пострадали многие, очень многие первые христиане, почти все апостолы — мученической была их кончина. Но, поскольку они утверждали своей жизнью истину Божию, то прошли годы, десятилетия, даже иногда столетия — Божия истина восторжествовала. Оказывается, Господь открывает людям эту истину... И оказалось, что все эти люди-то были на самом деле святые, они были прославлены Господом.
Эта истина выразилась, например, в том, что в нашей земле были так называемые Христа ради юродивые, блаженные. Для некоторых, а иногда и для большинства их современников это были люди странные, ненормальные. Есть у нас выражение: «Какой-то он юродивый!» Но проходит время, и они прославляются. Например, как это было с блаженной Ксенией Петербургской. Или, как нас долго уверяли некоторые историки и писатели об императоре Павле Первом, представляя его дурачком, ненормальным каким-то, мол, всё в игрушечки играл... Но проходит время, и начинает выясняться, что это был талантливый, гениальный человек, дальновидный. То есть и в обычной жизни, если мы обратимся к истории, то увидим, что она свидетельствует эту истину, и люди вынуждены волею-неволею ее признавать. А несет истину миру Святая Православная Церковь. И потому во все времена она подвергается гонениям. Но, как бы ни порочили истину, ничего с ней сделать не могут. Истина остается, и Господь прославляет Свою Церковь. Прославляет чудесами, знамениями и свидетельством той неувядаемой жизни, которую она несет в себе. Люди, принимающие православную веру, начинают жить полной жизнью, истинной жизнью. Без истинной веры — жизнь не полная, не истинная, куцая, урезанная, затуманенная. Люди гоняются здесь, на земле, за временными благами, используя все возможные способы, по принципу «цель оправдывает средства», добиваются этих благ, дрожат за них, теряют их, потом теряют свою собственную жизнь — и душа их в пустоте, остается ни с чем, только грехи отягощают ее. А те, кто живет с верой, благодарят Бога за всё. Есть что-то — слава Богу. Нет — тоже слава Богу. Как праведный Иов благодарил Бога и прославлял Его за все дарования. Когда же Господь попустил ему — для испытания его верности и веры — нападение дьявольское и дьявол отнял у него всё: и имущество, и детей даже, — он сказал: Господь даде, Господь отъят; буди имя Господне благословенно во веки (Иов I, 21). И остался непоколебим в своей вере. А не так, как люди, которые стремятся всеми силами к чему-то земному, чего-то вроде достигают, трясутся в страхе над этим, боясь потерять, и, если вдруг теряют, то сразу впадают в полное отчаяние и даже решаются на самоубийство. Самый, с их точки зрения, лучший выход. А на самом деле — самый страшный «выход», для души это полная погибель. Что человек без веры? К ней зовут и пророки, и проповедь Евангелия. Но истинная вера требует мужества, требует того, чтобы человек не разменивался на временное, на пустое, на мелочи, на славу земную, подобную мыльному пузырю, который блестит, играет на солнышке всеми цветами радуги, а потом лопается — и нет его. И человек, когда тратит свою жизнь на это пустое, то его, конечно, в итоге охватывает разочарование: «Ну, что? Что сделал? Чего достиг?» Когда же человек следует за истиной и эту истину утверждает своей жизнью, то его ничто не смущает. Да, конечно, мы все духовны в разной степени. Поэтому не все могут во всех обстоятельствах стоять твердо. У каждого — своя мера. Но Господь о каждом из христиан сказал: Вы есте соль земли (Мф. V, 13). И эта соль сохраняет еще в обществе понятия благородства, чести. Соль земли — это люди, которые ни за материальные блага, ни за славу, ни за какое временное благополучие не продают свою совесть. Их не так много. Поэтому и сказано о Предтече Господнем, Крестителе Иоанне: глас вопиющаго в пустыни. Пустыня — прообраз духовного опустошения. И во все времена глас истины так и остается гласом вопиющего в пустыне. Когда преподобного Серафима спросили, почему святые отцы говорили, что последние христиане будут выше первых пустынников, он ответил: «Очень просто. В последние времена люди будут жить среди людей, как в пустыне. Если раньше пустынники, по преизбытку любви, были так чутки, что чувствовали на расстоянии, что другому плохо, и приходили на помощь друг другу, то в последние времена и среди людей никто не поможет. Будешь ты лежать, умирать — никому не нужен». Да что говорить о будущем? И ныне мы часто слышим о таких случаях: человек умер — и об этом узнали только через несколько дней. И ведь не в пустыне он жил, рядом соседи, родственники, телефоны... Все средства связи сегодня есть, одной только душевной связи нет. Ничья душа не почувствовала, что тут, за стенкой, человек умирает. И эти слова — глас вопиющаго в пустыни — остаются верными на все времена. Поэтому неудивительно, что, когда речь идет о серьезных вещах, о духовных вопросах, то оказывается, что этим серьезным интересуются очень немногие. Сколько вот здесь вас сейчас в храме? Ну, еще один храм есть в Одинцово, там столько же, пожалуй, народу, хорошо, если больше — потому что там, в городе, до храма добраться легче. Но столько людей здесь еще и потому, что сегодня воду освящают, а то было бы значительно меньше. Сколько это по сравнению с той массой людей, которая живет в этих краях? Капля в море. И мой голос — глас вопиющаго в пустыни, потому что все те люди не слышат ничего, слышат единицы, вас всех здесь пересчитать очень легко. Да, такова, увы, истина. Одного из наших мыслителей, философа Владимира Соловьева, одна раба Божия спросила (это было во времена воинствующих безбожников): — Как быть? Я отделяюсь, вроде, от коллектива, если иду этим путем. Все говорят: собирайся, митингуй. Может, я неправильно делаю, может я — индивидуалистка? Тот ответил ей совершенно: — Милая моя, голубушка, истина никогда не была за большинством. Это как-то странно звучит для нашего времени, когда привыкли принимать решения большинством голосов. Но известный философ считал иначе. Да, думаю, и не только этот философ. Истина требует труда, требует внутреннего подвига, за ней, увы, действительно, никогда не идет большинство, потому что большинство стремится жить попроще, полегче. А там, где требуется духовный труд, многие отступают. Часто задают вопрос: «Ну что же такое, почему так мало верующих? А ведь основная масса живет, ведет себя иначе». Ну и что? Разве это критерий? Основную массу земного шара составляют не золото и не алмазы, однако они всё равно ценятся, считаются действительно драгоценными — конечно, в мирском, земном понятии... Ведь и в обычной-то жизни мы, конечно, ценим те вещи, которые реже встречаются. А то, чего много и что имеет большое распространение, то, как правило, ценится меньше. Но, опять же, если в земной жизни такие вещи даже и ценятся, то они могут быть людям не необходимы. Допустим, без золота вполне можно в жизни обойтись, и без алмазов, без бриллиантов — тем более. А вот духовные ценности — исключительные — нужны всем. Вы скажете: но ведь и те люди как-то живут? Да, но только телом. Или живут, но не так, как верующие люди. У них нет истинной, полной жизни. Нет ее у них на земле, не будет и в жизни вечной. Здесь — только начало, только подготовка к будущей жизни. Потому и Иоанн Предтеча был усечен мечом тридцати трех лет. Спаситель был распят, страдал за нас на Кресте... Все пророки искушены быша, убийством меча умроша (Евр. XI, 37). Все апостолы пострадали, чтобы донести до нас ту истину, которую мы, по милости Божией, имеем. И это есть главное свидетельство истины — исповедничестве, мученичество за истину, страдания за истину. Как сказано в тропаре Иоанну Предтече:...за истину пострадав, радуяся, благовестил еси и сущим во аде Бога, явльшагося плотию, вземлющаго грех мира и подающаго нам велию милость. Святые не просто страдали за истину, они страдали за истину, радуясь. Потому что душа их, действительно, чувствовала, что истина не только в этой жизни. И вот кончается их жизнь, кончается мученически — а радость еще большая. В том-то и ценность духовной жизни, что она и здесь, на земле нужна, но главное — совершенно необходима для будущей жизни. И разница здесь великая. Земные ценности нужны только здесь, в этой жизни. А духовные — и в этой жизни необходимы, а в будущей — только через них жизнь. И Святая Православная Церковь прославляет страдальцев за истину, то есть мучеников. Есть мученичество кровное, есть мученичество бескровное, когда человека не убивают, но за веру поносят, презирают, притесняют всеми способами. Пострадать за истину до крови — это трудно, это не всякому еще и дано. А пострадать за истину, даже не пострадать, а просто что-то потерпеть ради нее в обычной нашей жизни — этот подвиг возможен для каждого человека. Сейчас это проще, конечно. А раньше ведь мог работы лишиться — если преподавательская или еще какая-то, руководящая работа. Теперь даже ничего не лишаемся — да и то не можем, стесняемся сказать, что были в церкви. Или пришел к родственникам — и перекреститься перед едой вроде рука не поднимается, стеснительность какая-то появляется. А что тебе тут сделают? Голову, что ли, отсекут, если ты перекрестишься? Нет. Скажут что-нибудь? Ну, и что с того? Или идут, например, к врачу — и крестик куда-то прячут. А что тут такого? Ведь ты еще ничего не лишаешься. Какие тебе прещения? Никаких. А решимости не хватает. Для настоящей проповеди, для жизни по истине нужно мужество, необходим подвиг. Ну, нам далеко до этого, но хотя бы нужно не стыдиться крестного знамения, решиться не стыдиться креста. В отношении того, чтобы сходить в храм Божий, в церковь — опять же нет решимости, за это тебя тоже никто не распинает, не казнит, не поносит, тут уже не перед кем-то, просто сам себя не можешь поднять, преодолеть свою лень. Глубоко верующий человек, великий полководец Александр Васильевич Суворов всегда повторял слова Псалтири: Не нам, не нам, Господи, но имени Твоему даждь славу (Пс. СХШ, 9). И еще он говорил: «Победи себя — будешь непобедим!» Это тоже духовный подвиг — ограничить себя в пище, во сне, удержать свой язык, раздражение, в чем-то еще понудить себя, немного потрудиться над собой. Это и есть наша мера подвига в свидетельстве об истине. Это и есть тот плод, о котором сказано: сотворите убо плоды достойны покаяния (Лк. III, 8). То немногое, что мы можем сделать, две лепты вдовицы. Господь принимает и это, раз больше ни на что не способны. Вот часто рассуждают: «У них — всё посты, про посты говорят, а главное — языком не грешить, ничего плохого не делать». Конечно, правильно они говорят. Но до этого — куда уж нам, нам бы хоть не есть всё подряд, то есть хоть попоститься немножечко, хоть это исполнить. Не потому, что мы то отодвигаем, считаем, что посты выше. Того мы, увы, просто не исполняем. Тогда хоть это попробуем исполнить. Тут был сплошной мясоед, а сегодня пост — постная пища без растительного масла, так легко. Святой водички попьете... Вот потихоньку нужно начинать некий внутренний подвиг, некое делание. Каждый воскресный день стараться побывать в храме. А если еще и накануне вечером, тогда, конечно, еще лучше. Начинать с малого. Смотришь — и храм посещать станет легче, хоть на сколько-то. А далее — укрепит Господь. Дай, Господи, нам молитвами святого Иоанна Предтечи начать подвиг по силам. Не можешь вообще язык сдерживать — хоть не говори много, не празднословь. А это очень трудно. Я вот, видите, сколько времени каждый раз проповедь говорю — многие уже замучились, наверное. Нужно бы остановиться, но очень хочется сказать, думаешь: хоть что-то останется. Один из святителей нашей Церкви хорошо сказал: «Какая красота в нашем православном богослужении, какая премудрость! Ведь служба долго идет. Один человек пришел пораньше, ему нужно потом уйти — он успел что-то застать. Другой только теперь пришел — и опять же побудет на службе, а то бы опоздал. Один простоял — половину проспал, но все-таки что-то услышал, а если служба была бы короче, всё бы проспал, ничего не услышал». Отец Сергий как-то раз всё проповедовал, проповедовал, а потом и говорит: — Ничего, если они даже не понимают, все-таки есть польза: что они не где-то там, а в церкви стоят. Надо нам как можно чаще обращаться к Источнику благодати, хоть в какой-то мере быть свидетелями истины, и тогда Господь нас помилует по молитвам святых, очистит от всякия скверны и наставит на путь правый. Аминь. 18 января 1994 г.
Покаяние и его плоды
Крещенский сочельник
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Сегодня — навечерие праздника Богоявления, крещенский сочельник. Вы слышали Евангелие о Крещении, которое совершил святой Иоанн Креститель. Все мы, православные христиане, пришли в Церковь Христову через Таинство крещения. Но почти никто не помнит, точнее, даже не задумывается над тем, что основной смысл крещения и проповеди Евангелия заключается в призыве к покаянию, стяжанию покаянного чувства. Часто слышишь, как крещеные говорят некрещеным: «Что ж ты не крещен? Тебе надо креститься!» А те на это отвечают: «А для чего это нужно? А что это дает?» И, действительно, очень часто внешне нет разницы между крещеным и некрещеным. И тот и этот — одинаково живут, и даже некоторые некрещеные, как говорят, бывают еще и лучше крещеных, рассуждая по-человечески. Да, действительно, увы, очень часто бывает, что это так. Но это не потому, что крещение, как говорят, «ничего не дает», или «что крещеный, что некрещеный — какая разница?» А потому, что часто люди, крестившись, самого главного в душе не имеют: покаянного чувства. Богооткровенная вера древнего Израиля — это была единственная истинная вера. И все они жили в этой вере. И была у них надежда на спасение. И все это, действительно, так. Но они не имели покаянного чувства. Иоанн Креститель говорит им: Порождения ехиднова, кто сказа вам бежати от грядущаго гнева? Сотворите убо плоды достойны покаяния, и не начинайте глаголати в себе: отца имамы Авраама... То есть не говорите: мы по роду своему идем от родоначальника истинной веры, получившего обещание от Бога, что из его потомства изыдет Спаситель мира. Глаголю бо вам, яко может Бог от камения сего воздвигнути чада Аврааму. Уже бо и секира при корени древа лежит: всяко убо древо, не творящее плода добра, посекается, и во огнь вметается. Это же самое относится и ко всем, кто, находясь в истинной вере по происхождению, по крещению, не приносит плода. Сотворите убо, говорит Иоанн Креститель, плоды достойны покаяния. А достойные плоды покаяния могут быть только тогда, когда есть само покаяние. Плод должен иметь свои корни. Всякий плод духовный питается корнями покаяния, потому что человек через покаянное чувство все время смиряется и считает себя грешным и недостойным милости Божией. И если получает какие-то скорби, то считает себя этого достойным. Авраам потому и был-то другом Божиим, что, ведя праведную жизнь, в то же время, обращаясь ко Господу, говорил о себе: «Я, прах и пепел...» То есть у него было это покаянное чувство. У него было и чувство сострадания, потому что он говорил: «Неужели, Господи, ты погубишь праведников вместе с грешниками?» Авраам понимал, что если будет погублен грешник — это одно, а ведь праведник не заслужил того же. У него было сострадание, и поэтому — плод, достойный покаяния. В сегодняшнем Евангелии об Иоанне далее сказано: И вопрошаху его народи, глаголюще: что убо сотворим? Отвещав же глагола им: имеяй две ризе, да подаст неимущему, и имеяй брашна, такожде да творит. Приидоша же и мытари креститися от него, и реша к нему: учителю, что сотворим? Он же рече к ним: ничтоже более от повелённаго вам творите. То есть, берите только то, что по закону, а от себя ничего не прибавляйте. Вопрошаху же его и едини, глаголюще: и мы что сотворим? И рече к ним: ни когоже обидите, ни оклеветавайте, и довольни будите оброки вашими (Лк. 111,10-14). То есть все это: поделись, никого не обижай, не бери, старайся не оклеветать, никому не причини никакой боли, никакого зла, — относится к делам милосердия. Потому плод, достойный покаяния — это, прежде всего, дела милосердия. Милосердным же может быть только человек, имеющий покаянное чувство. Потому что, когда человек начинает обращать внимание на свои грехи, он начинает чувствовать, насколько он грешен, а когда это происходит, он понимает, что и живет-то он, и может надеяться в будущем только на милосердие Божие: Блажени милостивии, яко тии помилованы будут (Мф. V, 7). Значит, раз ты чувствуешь себя грешным и надеешься на милосердие Божие, старайся же быть сам милосердным, и Бог помилует тебя. Вот о чем говорит Иоанн Предтеча. Потому и не отличаются часто крещеные и некрещеные люди друг от друга, что и у тех, которые крещены, нет покаянного чувства. А, значит, и милосердия, поэтому они и жестки, и жестоки бывают с другими людьми. И, конечно, сеют соблазн: «А как же еще? Что толку от милосердия?» Да, когда покаяния нет, действительно, толку нет никакого. Покаянное чувство вызывает стремление избавиться от своих грехов, от своего греховного состояния. В этом стремлении начинаешь видеть, что ты немощен, слаб и все время спотыкаешься и падаешь. И поэтому на другого грешника уже не смотришь как на какого-то злодея, а как на такого же несчастного, как и ты, который от своих грехов тоже не может избавиться. Тогда сразу возникает чувство сострадания и жалости, или, по крайней мере, ты избегаешь озлобления. И при любых испытаниях, как разбойник, говоришь себе: Достойная по делом наю восприемлева (Лк. XXIII, 41). Более того, если всмотришься в себя более внимательно, то увидишь, что на самом деле достоин большего наказания. И приемлешь не по делам сво им, а по милости Божией. Ибо сказано: Не по беззаконием нашим сотворил есть нам, ниже по грехом нашим воздал есть нам. То есть человек, если он обретает хоть какое-то покаянное чувство, сразу же обретает такое отношение к происходящему с ним: если что случается — значит, так мне и надо, так и подобает. И это уже очень много. Да, для многих из нас и это уже очень много: почувствовать — я уж не говорю всегда, а хотя бы иногда, — что «вроде, есть за что». Не говоря уже о том, чтобы воспринимать происходящее с нами с тем чувством, что это еще милость Божия, как святые говорили. Ведь обычно, когда про нас что-то скажут, первая реакция наша: оправдание, недовольство, ропот. Нет того чувства, чтоб сказать: «Наверно, правильно про меня говорят». И где уж нам так ответить, как один святой, когда его стали в чем-то укорять, ответил: «Да это-то — что! Вообще-то я еще хуже, конечно. Это они просто не знают». То есть он не только не расстроился от укора, но воспринял его так, что его считают не таким плохим, каков он есть на самом деле. А стяжается такое отношение к жизни только покаянным чувством. Жизнь после крещения без покаянного чувства безплодна. Покаянное чувство нужно стараться стяжать, оно должно стать постоянным состоянием нашей души. Один из священномучеников нашего, уже совсем недавнего времени говорил, что весь приход, вся община православная — это богослужебно-покаяльная семья. Богослужение в нашей жизни должно быть на первом месте, потому что только оно возводит на должную покаянную высоту наши чувства, очищает наше сердце, только на его фоне, с его помощью можно правильно почувствовать и все остальное в ней. Во время богослужения во всем видишь высоту, чистоту, святость. И — свою нечистоту, свою греховность, низменное состояние своей души. Это чувство своего недостоинства перед Богом все время должно быть у православного человека, только тогда он находится на правильном пути. Действительно, если внимать словам богослужебных текстов: Псалтири, Апостолу, Евангелию, — то они напомнят нам о том, насколько мы далеки от того, какими должны быть. И тогда постоянно будешь в этом покаянном чувстве находиться. Например, поют или читают каждый раз: Блажени есте, егда поносят вам... (Мф. V, 11). А ты приходишь домой, тебе что-то не так сказали — и ты сразу раздражаешься в ответ — всё, значит, от заповедей блаженства ты еще далековато. Когда умирал преподобный Сисой Великий, уже непосредственно перед смертью лицо его просветилось так, что на него страшно было смотреть, настолько яркий нетварный Свет исходил от него. И когда Сисоя при этом спросили: «Отче, неужели ты боишься смерти?!» — он ответил: «Не знаю, положил ли я начало покаянию...» То есть о чем сказал этот святой перед самым концом жизни? О покаянии. И всегда в православном жительстве был такой обычай: люди, если и закручивались в суете, если из-за своей мирской жизни попадали в разные об стоятельства и что-то не так делали, то, если была такая возможность, каждый из них перед смертью старался у всех попросить прощения, то есть покаяться. Это ведь не случайно. В этот момент обращаются к покаянию, прежде всего, потому, что чувствуют его важность и необходимость. И потому естественно, что это чувство всегда — от начала духовной жизни и до самого последнего издыхания — необходимо. Никогда нельзя в этом отношении ослабевать, расслабляться. Очень часто мы хотим жить благодушно, чтобы все в жизни было хорошо, со всеми быть в мире, в любви. Это желание хорошее. К этому нужно стремиться. Но, когда вокруг все хорошо, человек незаметно забывает о том, что он грешен. И начинает терять вот это покаянное чувство. И вдруг что-то случается скорбное. Это — ничего, это как раз — ему напоминание, а то забылся немножечко... Очень часто в день причащения бывает все хорошо, человек приходит домой, а там ему — раз! А что это? Напоминание о покаянном чувстве. Так что нам полезны скорби. Земля — юдоль плача, юдоль оплакивания грехов, юдоль покаяния — не место блаженства. Да, конечно, святые испытывали неземное блаженство и на земле, как преподобный Серафим. Но нам-то до них — как от земли до неба. Нам-то нужно покаянное чувство постоянно. Некоторые, не понимая сути этого, готовятся к причащению, и все сначала идет очень хорошо — и вдруг начинаются искушения, что-то не получается, как задумал человек — а он, вместо того, чтобы чувствовать себя грешным и скорей спешить к Богу покаяться, вообще не идет ни причащаться, ни в церковь. «Ну что ж я пойду такой?» Такой... А ты думаешь, когда ты «припудренный», ты другой, что ли? Просто пока тебя не тронули, ты вроде другой. На самом же деле ты такой и есть. И это еще не всё. Потому очень часто до или после причащения бывают искушения. И это — закономерно, так и должно быть. Один раб Божий сказал известному московскому батюшке отцу Всеволоду (Царствие ему Небесное!): — Батюшка, знаете, я никак не могу причаститься, все время чувствую себя неготовым. Тот ответил ему: — Вот когда почувствуешь себя готовым, тогда лучше не причащайся. О том же часто говорил отец Александр Ветелев (Царствие ему Небесное!), профессор Московской Духовной Академии. Был он и приходским священником в Знаменской церкви у Рижского вокзала, где святые мощи мученика Трифона. Один христианин ему говорит: — Батюшка, у меня в жизни ничего не ладится. Всё — как попало! Он отвечает: — Ну что ж, это хорошо. Тот удивляется: — Что ж тут хорошего?
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2017-02-05; просмотров: 158; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.216.190.167 (0.125 с.) |