Прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям

 

Нереабилитирующими основаниями прекращения уголовного дела и преследования являются следующие:

- издание акта об амнистии (п. 3 ч. 1 ст. 27 УПК). Акт амнистии влечет прекращение преследования, когда он освобождает от уголовной ответственности (ч. 2 ст. 84 УК РФ). В отличие от него акт помилования распространяется лишь на осужденных и освобождает от наказания (ст. 85 УК РФ);

- истечение сроков давности привлечения к уголовной ответственности (п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК);

- недостижение лицом возраста, с которого наступает уголовная ответственность, или в отношении несовершеннолетнего, который хотя и достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, предусмотренного уголовным законом (ч. 3 ст. 27 УПК);

- вступление в силу закона, устраняющего преступность или наказуемость деяния (ч. 2 ст. 24 УПК). Для того чтобы можно было принять решение именно о прекращении уголовного дела, этот закон должен быть введен в действие до передачи дела в суд, а там до вступления приговора в законную силу, иначе применяется другой порядок – освобождение осужденного от наказания судом в рамках стадии исполнения приговора (п. 13 ст. 397 УПК);

- необходимость применения принудительной меры воспитательного воздействия в отношении несовершеннолетнего (ст. 427 УПК);

- отсутствие опасности невменяемого лица, совершившего общественно опасное деяние (п. 1 ч. 1 ст. 439 УПК);

- примирение сторон (ст. 25 УПК), которое означает примирение обвиняемого (подозреваемого) с потерпевшим и заглаживание причиненного вреда. Заглаживание вреда, причиненного в результате преступления, означает, что лицо устранило уже наступившие вредные последствия (например, возместило потерпевшему причиненные убытки, компенсировало моральный вред, передало потерпевшему определенные вещи и ценности взамен утраченных, обеспечило ремонт автомобиля, пострадавшего в результате преступления, принесло извинения в форме, устраивающей потерпевшего) либо предотвратило вредные последствия или увеличение их размера, которые могут наступить в будущем (например, оказало необходимую первую или медицинскую помощь пострадавшему от преступления, доставило его к врачу). Специальными условиями использования данного основания является обвинение или подозрение в совершении преступления небольшой или средней тяжести, наличие заявления со стороны всех потерпевших по данному делу и согласия руководителя следственного органа или прокурора;

- деятельное раскаяние (ст. 28 УПК) может повлечь прекращение уголовного преследования в связи с поведением обвиняемого (подозреваемого), которое свидетельствует о его исправлении, об утрате им опасности для общества. Деятельное раскаяние подтверждается явкой лица с повинной, оказанием им реальной помощи в раскрытии преступления, возмещением причиненного вреда (ст. 75 УК РФ). Это основание применяется по преступлениям небольшой или средней тяжести с согласия обвиняемого (подозреваемого), руководителя следственного органа или прокурора. В случаях, специально предусмотренных соответствующими примечаниями к некоторым статьям Особенной части УК РФ, допускается прекращение преследования по тяжким и особо тяжким преступлениям и при наличии лишь отдельных элементов деятельного раскаяния (например, в случаях своевременного предотвращения лицом акта терроризма - ст. 205 УК РФ; добровольного освобождения заложников - ст. 206 УК РФ; добровольного сообщения лицом о даче им взятки должностному лицу - ст. 291 УК РФ и др.).

Так, Федеральным судом общей юрисдикции Заельцовского района г. Новосибирска было прекращено уголовное дело в отношении Епифанова Е.Н. обвиняемого в совершении кражи в связи с деятельным раскаянием. Во время предварительного следствия было установлено, что Епифанов Е.Н. совершил преступление впервые, возместил причиненный ущерб, раскаялся в совершенном преступном деянии[7].

Прекращение уголовного дела в связи с деятельным раскаянием как единое самостоятельное основание было введено законодателем с вступлением в действие Уголовного кодекса Российской Федерации с 1 января 1997 г. и регламентируется ст. 28 УПК РФ.

Основание прекращения уголовного дела в связи с деятельным раскаянием является конкретным. Оно предусматривает освобождение лица от уголовной ответственности в соответствии со ст. 75 УК РФ. В уголовном праве деятельное раскаяние понимается как активные добровольные действия лица, совершившего преступление, которые направлены на предотвращение или уменьшение вредных последствий либо на оказание помощи правоохранительным органам в раскрытии преступления.

Деятельное раскаяние выражается в явке с повинной, способствовании раскрытию преступления, возмещении причиненного ущерба или заглаживании вреда, причиненного в результате преступления иным образом. Такие действия лица представлены в виде отдельных элементов деятельного раскаяния. Рассмотрим их проявление.

Явка с повинной предусмотрена ч. 1 ст. 75 УК РФ как одно из действий лица, совершившего преступление и свидетельствующего о деятельном раскаянии.

Согласно п. 2 ч. 1 ст. 140 УПК РФ явка с повинной служит поводом к возбуждению уголовного дела. Это означает, что по общему правилу, заявление гражданина касается совершенного им преступления, о котором органам расследования вообще не было известно.

В данном случае явка с повинной рассматривается в качестве одного из элементов такого основания прекращения уголовного преследования как деятельное раскаяние. Выясним сущность понятия явки с повинной, необходимость ее доказывания и процессуального оформления при решении вопроса о прекращении уголовного преследования в соответствии со ст. 28 УПК РФ[8].

Деятельное раскаяние является осознанным и эффективным механизмом правомерного поведения лица после совершения преступления. Оно имеет большое значение для реализации принципов справедливости, объективности, полноты и всесторонности рассмотрения уголовных дел в суде.

Социально полезное пост преступное поведение объективно указывает не отрицательное отношение лица к совершенному деянию, что является свидетельством уменьшения общественной опасности личности преступника. Не случайно, поэтому в новом Уголовном кодексе РФ (ст.75) предусмотрено освобождение от уголовной ответственности и наказания в связи с деятельным раскаянием лица.

Социальное и правовое значение данной нормы уголовного закона огромно. Деятельное раскаяние - это уникальное правовое и психологическое явление, которое подлежит исследованию, анализу и оценке органами предварительного следствия и суда на всех этапах производства по делу, поскольку включает в себя совокупность обстоятельств, смягчающих ответственность или наказание субъектов.

Уголовное законодательство придает большое значение поведению виновного после совершения преступления, его отношению к содеянному, предотвращению и ликвидации вредных последствий преступного деяния, стремлению загладить причиненный вред, искупить вину перед обществом. Правовое значение деятельного раскаяния состоит в том, что оно облегчает раскрытие совершенных преступлений, является одним из оснований и условий смягчения уголовной ответственности, вплоть до освобождения от наказания в случаях, предусмотренных законом. В этой связи более широкое использование института деятельного раскаяния в уголовном и уголовно - процессуальном законодательстве, а также практической деятельности органов предварительного следствия и судов направлено на то, чтобы в сфере уголовного судопроизводства обеспечить дифференцированный, индивидуальный подход к лицам, совершившим преступления.

Согласно новому УК РФ деятельное раскаяние представляет собой добровольные и активные действия лица, совершившего преступление небольшой тяжести, выражающиеся в полном признании своей вины, которая объективно подтверждается явкой с повинной или другими общественно полезными поступками: предотвращением вредных последствий, способствованием раскрытию преступления, заглаживанием причиненного вреда и т. д.

Сущность деятельного раскаяния заключается в том, что лицо, совершившее преступление, признает свою вину и не только словесно выражает раскаяние в содеянном, но и подтверждает его конкретными действиями и поступками. Такими действиями помимо заявления о раскаянии в совершенном преступлении, должны быть явка с повинной, активное способствование раскрытию преступления, заглаживание причиненного вреда. Свидетельством проявления деятельного раскаяния могут быть и неудавшаяся попытка предотвращения вредных последствий, оказание пострадавшему первой медицинской помощи, вызов полиции и др.

Явка с повинной состоит в добровольной передаче себя правоохранительным органам и сообщении о преступлении, совершенном лично или с соучастниками. Явка с повинной может быть только до обнаружения и задержания лица, совершившего преступление.

Способствование раскрытию преступления также выражается в активных действиях: сообщении следователю или суду не известных им данных о совершенном преступлении, оказании помощи в собирании доказательств, изобличающих самого виновного или его соучастников, способствовании поиску имущества, похищенного или добытого иным преступным путем.

Заглаживание вреда – это возмещение ущерба потерпевшему или устранение причиненного вреда своими силами, извинение перед потерпевшим или опровержение ложных, позорящих потерпевшего сведений по делам об оскорблении, клевете и прочие, компенсация стоимости лечения и лекарств, санаторно-курортного лечения, возмещение морального вреда и т. д.

При прекращении дела в связи с деятельным раскаянием, так же как и по иным не реабилитирующим основаниям, за потерпевшим сохраняется право обжалования соответствующего решения о прекращении дела в вышестоящий суд или вышестоящему прокурору.

Рассматриваемый вид освобождения от уголовной ответственности является факультативным, то есть орган дознания, следователь, суд вправе, а не обязаны прекратить уголовное дело по данному основанию. Решение принимается в зависимости от конкретных обстоятельств дела, личности виновного, характера и активности его действий, позволяющих говорить о деятельном раскаянии виновного.

Процесс примирения потерпевшего с обвиняемым является непростой и многогранной юридической процедурой. Однако, по моему мнению, в российской уголовно - процессуальной литературе данному вопросу уделяется пока недостаточно внимания. Более того, российское уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, которое устанавливает такой вид освобождения от уголовной ответственности, как примирение потерпевшего с обвиняемым, нуждается в существенной доработке.

Примирение потерпевшего с обвиняемым в уголовном судопроизводстве предусматривалось еще ст. 27 УПК РСФСР 1960 г., однако это положение законодательства связывало возможность такого примирения лишь с тремя составами преступлений. Уголовные дела по этим преступлениям возбуждались только по жалобе потерпевшего, и такие дела назывались делами частного обвинения. В ч. 2 ст. 20 ныне действующего УПК РФ устанавливается, что дела частного обвинения возбуждаются по статьям 115, 116, 129 и ч. 1 ст. 130 УК РФ не иначе, как по заявлению потерпевшего и его законного представителя. Такие уголовные дела подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым.

Для того чтобы иметь юридическую силу, заявление потерпевшего о своем нежелании привлечь к уголовной ответственности лицо, которое совершило преступление против него, должно быть добровольным, официальным и письменным. Однако такое великодушное волеизъявление потерпевшего проявляется в его примирении с подозреваемым, обвиняемым или подсудимым, а не наоборот, как это буквально прописано в ст. 25 УПК РФ и ст. 76 УК РФ "Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим". В этих статьях закона предусматривается правомерная возможность освобождения обвиняемого от привлечения его к уголовной ответственности в не совсем логически последовательной формулировке: "если это лицо (т.е. обвиняемый) примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред". Стало быть, в редакцию статей 76 УК и 25 УПК РФ необходимо внести соответствующие смысловые уточнения по поводу того, кто с кем примиряется. Иными словами, название статьи 76 УК РФ "Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим", а также текст ст. 25 УПК РФ должен быть приведен в соответствие с логическим смыслом и реальным процессом примирения потерпевшего с обвиняемым.

Несмотря на то, что ч. 2 ст. 20 УПК РФ законодательно допускает прекращение уголовных дел частного обвинения, возбужденных по статьям 115, 116, ч. 1 ст. 129, ст. 130 УК РФ, в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым и заглаживанием вреда от совершенного преступления, статья 76 УК РФ тем не менее не содержит в себе каких-либо ссылок на дела частного обвинения. Представляется, что такая ссылка была бы вполне уместной и правомерной, поскольку служила бы надлежащим ориентиром в правотолковательной и правоприменительной деятельности органов дознания, следствия, прокуратуры и суда.

Указанные положения уголовного и уголовно-процессуального законодательства должны стать отражением поощряемого идеей права намерения противостоящих в уголовном процессе сторон решить дело миром, без долгого и изнурительного процесса состязания и противоборства. Разумеется, в соответствии с ч. 3 ст. 42, ч. 1 ст. 116, п. 5 ст. 228 и п. 4 ч. 1 ст. 306 УПК РФ ценой такого мира должно, как правило, стать полное и благовременное возмещение причиненного обвиняемым потерпевшему морального, физического и имущественного вреда, равно как и покрытие виновным лицом всех фактически произведенных расходов, связанных с участием потерпевшего в уголовном судопроизводстве. Дело в том, что без удовлетворения законных интересов потерпевшего не может быть адекватного восстановления нарушенного преступлением общественного правосознания и публичного права. Ведь в лице потерпевшего преступник как бы нарушает конституционный правопорядок всего общества.

Статья 76 УК РФ гласит, что лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред. Редакция данной статьи уголовного закона также нуждается в существенных уточнениях, поскольку в ней явно смешиваются понятия уголовная ответственность (imputatio) и понятие привлечение к уголовной ответственности (indictare). Дело в том, что освобождение от привлечения к уголовной ответственности является делом правоохранительных и правоприменительных органов, тогда как освобождение от законодательно установленной нормы правовой ответственности является прерогативой только самого законодателя, но никак не исполнителя закона[9]. Таким образом, статья 76 УК РФ, равно как и все остальные подобные статьи уголовного и уголовно-процессуального законодательства России, должна быть поправлена следующим образом: лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от привлечения к уголовной ответственности, если оно загладило причиненный потерпевшему вред, и потерпевший примирился с ним.

Следует отметить, что примирение потерпевшего с лицом, совершившим против него преступление, является, прежде всего, правом потерпевшего, которое во всех возможных и правомерных случаях поощряется законодателем и органами правоохранения. Однако данное милостивое и благородное право потерпевшего решить дело миром должно быть реализовано правомерным способом, а не путем откупа, вымогательства или тайного сговора против правосудия двух состязающихся сторон уголовного процесса. Исходя из правовой значимости мирного разрешения уголовно-правовых и процессуальных конфликтов, российский законодатель предусмотрел надлежащие формы полюбовного соглашения потерпевшего с обвиняемым, предпочитая мир судебной тяжбе, государственному принуждению и наказанию преступников. Ведь за совершение умышленных и неосторожных преступлений небольшой и средней тяжести законодатель предусматривает для не примирившегося со своей жертвой преступника меру наказания в виде лишения свободы сроком от двух до пяти лет. Тем самым в определенных случаях дух мира превозносится российским законодателем над карающей буквой уголовного закона.

В связи с этим может возникнуть резонный вопрос: как быть, если потерпевший желает примириться с обвиняемым, но по той или иной причине отказывается от возмещения ему причиненного морального, физического или материального вреда? Ответ на этот вопрос приводит меня к осознанию необходимости введения соответствующих дополнительных субстанциональных законодательных поправок в статьи 76 УК РФ и 25 УПК РФ. Дело в том, что если потерпевший не настаивает на том, чтобы виновный обязательно возместил причиненный ему вред, то уголовно-процессуальный закон не должен сделать возмещение вреда необходимым условием (condicio sine qua non) для освобождения обвиняемого или подсудимого от привлечения его к уголовной ответственности и наказания. В подобных случаях милость и добрая воля потерпевшего должны быть поставлены выше уголовного закона о наказании, поскольку благородный и благосостоятельный потерпевший может, учитывая, например, бедственное положение своего обидчика, простить ему его долг. Нравственная жизнь всегда выше и больше любого юридического закона и потому закон сам нередко должен дотянуться до нее и соответствовать ей.

Даже уголовный закон не может заставить потерпевшего пожелать обязательного возмещения причиненного потерпевшему вреда и, стало быть, не должен устанавливать обязательного условия компенсации вреда для прощения и примирения с преступником. Зачастую для нравственно совершенного и благоразумного потерпевшего искреннее сожаление преступника о совершенном им зле является более важным событием, нежели сутяжническое желание любой ценой не упустить своего. Именно поэтому истинное прощение потерпевшим своего обидчика, умышленно или по неосторожности преступившего уголовный закон, зачастую предполагает не только примирение с виновным, но также и прощение имущественного долга ему. Такие случаи чаще всего бывают тогда, когда потерпевший является истинно верующим в Бога человеком и думает не только и не столько о своем материальном благополучии, но также о незавидном социальном и материальном положении своего ближнего. Например, как ни парадоксально, обращение в суд для удовлетворения своих законных материальных претензий в глазах порядочных японцев мало чем отличается от фактического сутяжничества и вымогательства. По замечанию, известного французского компаративиста Р. Давида, для японцев понятие субъективного права обезличивает человеческие отношения, оно ставит всех людей в положение равенства вопреки иерархическому порядку, который, согласно доктрине конфуцианства, является основой японской традиции и существует в природе. После принятия Закона о примирении по гражданским делам в 1951 г. число отказов от исков ежегодно составляет 50% от общего числа дел.

Таким образом, в обществах, в которых имеются сложившиеся традиции, заглаживание обвиняемым причиненного потерпевшему вреда может явиться обязательным условием для его освобождения от привлечения к уголовной ответственности и наказания только в том случае, если потерпевший всячески добивается, или, по крайней мере, ожидает такого возмещения. Но если потерпевший добровольно и открыто не желает такого возмещения вреда из религиозных или нравственных соображений, личного благородства и милости либо учета тяжелого материального положения своего обидчика, то только факт примирения потерпевшего с обвиняемым должен явиться достаточным законодательным основанием для прекращения дальнейшего уголовного судопроизводства. Факт примирения потерпевшего с обвиняемым должен быть зафиксирован в добровольном письменном заявлении потерпевшего о примирении с обвиняемым, в специальном протоколе о разъяснении основания прекращения уголовного дела, а также в самом постановлении о прекращении уголовного дела и уголовного преследования по ч. 3 ст. 213 УПК РФ.

В законодательно установленных случаях примирения потерпевшего с обвиняемым в уголовном судопроизводстве право без применения государственного принуждения представляет собой воспитательно-указательный путь к восстановлению конституционного правопорядка и социального правосознания. Разумнейший способ миролюбивого разрешения спора, не только в международных отношениях, но в определенных случаях и в межличностных человеческих отношениях, представляется высшим плодом реализации идеи права вопреки ленинскому тезису о том, что право есть ничто без аппарата принуждения. Применение правового принуждения необходимо и целесообразно только в тех случаях, когда наличествует злая воля, обман и насилие лица, совершившего преступление.

При наличии реальной возможности примирения потерпевшего с обвиняемым продолжение судебного разбирательства по делам о преступлениях небольшой тяжести представляется не чем иным, как очевидным расточительством государственных средств и времени, необходимого для выявления и расследования более серьезных преступлений. Например, если брат украл у брата или некто причинил имущественный вред своему соседу и при этом конфликтующие стороны пожелали и даже успели примириться, то очевидно, что искусственное дальнейшее продолжение уголовного преследования виновного может иметь только негативные последствия. Дело в том, что доброжелательный и разумный потерпевший не сможет чувствовать себя так же хорошо, как прежде, если провинившийся, но помирившийся с ним его сосед будет привлечен к уголовной ответственности и наказан. В этом контексте формальное преследование обвиняемого соседа может доставить потерпевшему больше беспокойства и разных неприятностей, нежели причиненный ему преступлением небольшой моральный, физический или имущественный вред. Картина жизни потерпевшего может психологически намного омрачиться, если представить потерпевшего живущим по соседству с осужденным в одной коммунальной квартире или в общем подъезде многоквартирного дома.

Однако может случиться и так, что обвиняемый добровольно и полностью возместил потерпевшему весь причиненный вред, но корыстолюбивый и материально озабоченный потерпевший выдвигает явно завышенные требования и фактически отказывается от примирения с обвиняемым, совершая, таким образом, явное вымогательство. Как поступить суду при разрешении таких казусов? Представляется, что в этом случае должен действовать императивный принцип презумпции примирения сторон, суть которого состоит в следующем: если потерпевший отказывается от примирения с обвиняемым только по той причине, что обвиняемый не соглашается на удовлетворение его явно завышенных, вымогательских требований, то суд обязан разъяснить потерпевшему о недопустимости проявления такого чрезмерного и неправомерного желания подзаработать на чужом горе. Если потерпевший после этого оказывается не в силах побороть в себе непотребное желание получить от обвиняемого все, что можно от него иметь, пользуясь случаем, то суд вправе предположить совершимся факт примирения сторон и своим решением утвердить факт их правомерного примирения со всеми вытекающими отсюда юридическими последствиями.

Весьма интересной представляется также проблема примирения потерпевшего с обвиняемым в случаях, когда у правонарушителя отсутствует единовременная возможность возмещения причиненного вреда потерпевшему. Например, такая ситуация может сложиться тогда, когда заглаживание вреда может осуществляться только посредством выполнения обвиняемым тех или иных услуг для потерпевшего или периодически производимых выплат долга в рассрочку. В случае, когда потерпевшему требуется длительное лечение, процесс возмещения расходов на лечение потерпевшего может продолжаться за пределами всех предусмотренных законодательством процессуальных сроков для полного сглаживания причиненного потерпевшему вреда. Подобные соглашения потерпевшего с обвиняемым могут стать дополнительным правомерным способом предоставления правонарушителю определенного срока на заглаживание причиненного вреда. Уголовное дело в таких случаях было бы целесообразно не прекращать, а приостанавливать до момента полного возмещения вреда потерпевшему. Если потерпевший по истечении установленного в соглашении срока не заявил в правоохранительные органы о том, что обязательства перед ним не были исполнены обвиняемым в том объеме, который был закреплен в соглашении, то уголовное дело подлежит прекращению с момента подписания соглашения, а преступник считается освобожденным от привлечения к уголовной ответственности. Если же оговоренные условия своевременно не исполняются обвиняемым, то уголовное дело подлежит возобновлению и дальнейшему разбирательству. Представляется, что в случае законодательного закрепления предложенный процессуальный порядок мирного разрешения противоречий между потерпевшим и обвиняемым позволит создать дополнительные законодательные гарантии для полного возмещения вреда потерпевшему, придавая факту примирения потерпевшего с обвиняемым реальный характер и действие. Более того, такой порядок содержит в себе дополнительный контрольный механизм, в котором посредническая роль государства в трехсторонних миротворческих отношениях приобретает особое значение.

Статья 25 УПК РФ устанавливает, что суд, а также следователь с согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора вправе на основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить уголовное дело вследствие примирения его с подозреваемым или обвиняемым. Тем самым она определяет основные субъекты, которые принимают участие в примирении потерпевшего с обвиняемым. Сразу оговорюсь, что в России религиозные и общественные организации, к сожалению, не являются субъектами посреднической процедуры такого примирения, хотя она давно практикуется в ряде других более развитых в правовом отношении государств.

Дело в том, что процесс примирения потерпевшего с преступником часто бывает болезненным и трудным, подчас связанным с угрозами и принуждением к заключению мира со стороны обвиняемого или иных заинтересованных в прекращении уголовного дела лиц. Такой "вынужденный мир", скорее всего, представляет собой откуп от уголовного наказания за деньги, сумма которых значительно превышает размер причиненного потерпевшему вреда. Иногда потерпевшего уговаривают примириться со своим обидчиком, убеждая его в том, что на свободе у преступника будет больше возможности для оказания ему материальной или иной помощи, хотя на самом деле такого намерения у преступника и не часто бывает. Случается и такое, что сам потерпевший, из жадности и корысти, за примирение начинает вымогать у причинителя вреда значительную денежную сумму, причем за совершение не только умышленного, но и неосторожного преступления.

Поэтому при применении ст. 76 УК РФ и ст. 25 УПК РФ дознаватель, следователь, руководитель следственного органа и прокурор обязаны учитывать многосложность и многогранность всех указанных моментов, чтобы примирение сторон было добровольным и действительным, а прекращение уголовного дела обоснованным и правомерным. Если примирение не является результатом добровольного соглашения сторон уголовного процесса, а является только тайным сговором преступника и потерпевшего вопреки целям уголовного и уголовно-процессуального законодательства, то прекращение уголовного дела в этих случаях не является правомерным и целесообразным.

Согласно ст. 427 УПК РФ возможно прекращение уголовного преследования (уголовного дела) по преступлениям небольшой или средней тяжести в отношении несовершеннолетнего, если будет признано, что его исправление может быть достигнуто без применения наказания, путем применения принудительной меры воспитательного воздействия (ч. 1 ст. 90 УК РФ).

Законодатель не раскрывает четко, что представляет собой возможность исправления несовершеннолетнего путем применения принудительных мер воспитательного воздействия.

Прежде всего, необходимо установить степень общественной опасности конкретного несовершеннолетнего.

Решение вопроса о степени общественной опасности несовершеннолетнего и возможности его исправления путем применения принудительной меры воспитательного воздействия зависит от установления различных обстоятельств, относящихся к личности виновного и совершенного им преступления.

Прекратить уголовное преследование (уголовное дело) в отношении несовершеннолетнего правомерно лишь в том случае, если существует перспектива, что исправление виновного возможно без применения уголовного наказания, и эта перспектива вытекает из совокупности обстоятельств, установленных по уголовному делу, относящихся к характеру совершенного преступления (оно должно относиться к категории небольшой или средней тяжести), а также к личности виновного (в частности, поведение лица, не достигшего восемнадцатилетнего возраста, до и после совершения преступления, наличие приводов в милицию, мотивы совершения преступления, отношение к учебе).

Законодателем не указаны конкретные основания прекращения уголовного дела, как это имеет место при деятельном раскаянии, примирении с потерпевшим, а отмечается, что несовершеннолетний не должен представлять большой общественной опасности.

Таким образом, нереабилитирующие основания для прекращения уголовного дела или уголовного преследования – это те, которые не влекут реабилитацию лица (восстановление в правах). Эти основания предполагают доказанность совершения обвиняемым (подозреваемым) деяния, которое содержит признаки состава преступления. При этом важно отметить, что вопрос о виновности обвиняемого (подозреваемого) как основании уголовной ответственности остается открытым, ибо признать лицо виновным в совершении преступления может только суд. В этом смысле прекращение дела по не реабилитирующим основаниям означает отказ государства от уголовного преследования. Тем не менее обвиняемый (подозреваемый) ставится решением о прекращении уголовного дела (преследования) по не реабилитирующим основаниям в относительно неблагоприятное положение, так как, во-первых, у него не возникает права на возмещение вреда, причиненного уголовным преследованием, и, во-вторых, к нему самому может быть предъявлен гражданский иск о возмещении вреда, причиненного совершенным им уголовно противоправным деянием. В связи с этим прекращение дела по данным основаниям требует соблюдения ряда дополнительных условий: согласия самого обвиняемого (подозреваемого) на прекращение дела (уголовного преследования), а в некоторых случаях - и согласия руководителя следственного органа - для решения следователя или прокурора – для решения дознавателя (ст. ст. 25, 26, 28, 427).

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Под прекращением уголовного преследования понимается система уголовно-процессуальных норм, регламентирующих процессуальный порядок окончания производства в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении определенного преступления, без вынесения приговора (но с возможностью последующего судебного контроля), при этом в отношении других обвиняемых производство по уголовному делу продолжается в общем порядке.

Выделяются следующие признаки института прекращения уголовного дела:

- это форма окончания уголовного судопроизводства, которая выражена действиями уполномоченных органов (прокуратуры, органов следствия, дознания, судом), направленными на прекращение всех процессуальных действий и состояний по делу;

- оформляется соответствующим актом (постановлением о прекращении уголовного дела, оправдательным приговором);

- для обвиняемого разрешается вопрос об уголовной ответственности;

- институт действует применительно ко всем стадиям уголовного процесса и заключается в совокупности уголовно-правовых и уголовно-процессуальных норм, регламентирующих основания и процессуальный порядок принятия решения.

Основания прекращения уголовного дела, установленные доказательствами по уголовному делу обстоятельства предмета доказывания (юридические факты), исключающие производство по уголовному делу или допускающие возможность его прекращения по усмотрению суда, а также следователя с согласия руководителя следственного органа или дознавателя с согласия прокурора.

УПК РФ предусматривает реабилитирующие и нереабилитирующие основания прекращения уголовного дела. Нереабилитирующие основания для прекращения уголовного дела или уголовного преследования – это те, которые не влекут реабилитацию лица (восстановление в правах). Эти основания предполагают доказанность совершения обвиняемым (подозреваемым) деяния, которое содержит признаки состава преступления. При этом важно отметить, что вопрос о виновности обвиняемого (подозреваемого) как основании уголовной ответственности остается открытым, ибо признать лицо виновным в совершении преступления может только суд. В этом смысле прекращение дела по нереабилитирующим основаниям означает отказ государства от уголовного преследования. Тем не менее обвиняемый (подозреваемый) ставится решением о прекращении уголовного дела (преследования) по нереабилитирующим основаниям в относительно неблагоприятное положение, так как, во-первых, у него не возникает права на возмещение вреда, причиненного уголовным преследованием, и, во-вторых, к нему самому может быть предъявлен гражданский иск о возмещении вреда, причиненного совершенным им уголовно противоправным деянием. В связи с этим прекращение дела по данным основаниям требует соблюдения ряда дополнительных условий: согласия самого обвиняемого (подозреваемого) на прекращение дела (уголовного преследования), а в некоторых случаях - и согласия руководителя следственного органа - для решения следователя или прокурора - для решения дознавателя (ст. ст. 25, 26, 28, 427).

Реабилитирующие основания, указывающие на непричастность лица к совершению преступления или уголовно - процессуальные нарушения со стороны государственных органов либо должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, и требующие его реабилитации. Основания возникновения права на реабилитацию – обстоятельства, свидетельствующие о наличии следственной или судебной ошибки и указывающие на необходимость возмещения имущественного ущерба, устранения последствий и компенсации морального вреда и восстановления иных прав, свобод и законных интересов гражданина.