Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Небольшая пауза – размышление
- Старуха, старуха, не трогай клюку, Зачем ты нам гонишь всю эту пургу? - Я вам не старуха, и клюка — не клюка, И это, простите, что надо пурга... Она у меня с детства бродит в крови, И кто ее только там не ловил! Мой папа-летчик и красавица-мама, Крестоносцы ловили, стражи ислама, Индейцы, барбудос, ямайская дэнгэ, Наличие или отсутствие денег. Без меня — нет пурги, без пурги — я не я... Брат-ученый, подумай, не клонируй меня! ДЛЯ ВСЕОБЩЕГО БЛАГА! МАСТЕР Гг. НЕОБХОДИМОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ПРОСЬБА НЕ ЗАБЫВАТЬ, ЧТО ПРИВЕДЕННЫЕ ЗДЕСЬ ТЕКСТЫ ПЕСЕН (ЗА РЕДКИМ ИСКЛЮЧЕНИЕМ) ПИШУТСЯ НА «РЫБУ»!
«КЛАССИКА»
Все весну и добрую половину лета 2001 года Алик Грановский и С° записывали свою «Классику». Оценивать сделанное будут горе-критики (радость-критиков я что-то не встречала) и фанаты, Мое дело было написать текст для баллады, которую Алик решил включить бонусом, да в последний момент ему пришла в голову шальная мысль записать и мой голос в качестве своеобразного вступления к альбому. Писали на студии у Геннадия Матвеева, известного по работе с маврикинско-кипеловским проектом «Назад в будущее», сделали дублей 8 или 9. В конце меня уже понесло — хотелось не только вещать загробным голосом, пугая любопытных галок, но и приплясывать у микрофона... Последний вариант слушался голимым рэпом, я прищелкивала пальцами в такт, требовала кудрявого парика и тридцати метрового белого лимузина, внутренности которого можно было бы набить какими-нибудь «черными пантерами»...
INTRO:
Когда Сатурн и Юпитер Находятся в легком подпитии, Когда мрачный Уран Гонит черных быков за Урал, Расплавь свинец, Закали сталь, Возьми красную ртуть, Смешай с белым Солнцем, И преврати в холодный янтарь... И тебе откроется ПУТЬ
Да хранит вас от всех напастей Придумавший это «МАСТЕР»...
На слове «Мастер» то и дело случался перебор: я отчаянно переигрывала, доза «зловещести» превышала допустимый уровень, хотелось дать такую ведьму, отправляющую в дымящийся котел с колдовским зельем одного сушеного кузнечика за другим. Потом немного зверобоя, кошачьих слезок, потом пучок разрыв-травы, несколько настоенных на клюкве хвостов ящериц... И, как говорится, все деньги наши! Правда, деньги, давно не имеющие хождения. Керенками называются.
Был и такой вариант подводки к первому трэку на сборнике, к песне «Лабиринт»:
Ничего нет в руках — Ни синицы, Ни журавля, Есть лишь небо в наших глазах, Да под ногами - наша земля... Прикури от холодной Луны, Затуши окурок о горячее Солнце, Только вздох ночной тишины После нас остается...
А вот и полный текст баллады, написанной специально для «Классики» и в процессе записи лишившейся последнего куплета -Грановский, щедрая душа, не рассчитал метраж на «рыбе», а я и рада стараться! Отправной точкой для создания баллады послужила замечательная фраза: «где совершенство, там смерть» и наказ мудрого Заратустры «Умри вовремя!».
HЕБО В ГЛАЗАХ
Совершенства в мире нет, Ни к чему оно, Видишь пятна на Луне? След чьих-то грязных ног...
И на Солнце пятна есть, Их не сосчитать, Трудно вовремя взрослеть, И вовремя умирать...
Ближе друга только враг, А враг себе — ты сам, Небеса в твоих глазах, Свинцовые небеса...
Небо - в глазах, Небо, хранящее грозу.
Звали, но не убежал В дальние края, Никому там не нужна С надрывом душа твоя.
Ты хотел свободы - что ж, Получил сполна, Отчего ее не пьешь, Как пили всегда, до дна?
У свободы странный вкус - Денег, не вина (можно «денег и дерьма») На снегу — крапленый туз, Так шутит теперь зима.
Здесь не стало прежних зим, Под ногами — грязь, Боги предков из глубин Так проклинают нас...
Небо в глазах, Небо, хранящее грозу...
Грановский без сожаления отсек именно ту часть текста, где проклятьем древних языческих богов, которых мы забыли сами и которых нас старательно учат забывать церковные ортодоксы, объясняется всеобщее потепление климата. Вот, оказывается, почему Россия лишается своей главной климатической прелести — морозной зимы, с хрустящим снегом, с покрасневшими носами бегущих навстречу прохожих. И... да-да... с преследующим меня запахом соломы - оттуда, из прошлого. Может быть, языческие боги сердятся и на тот поток книг о них, который обрушился на неокрепшие мозги интересующихся древней Русью читателей. Все, кому не лень, бросились издавать сомнительные труды и справочники по древним славянам, внося такую сумятицу и путаницу, что нормальные историки хватаются за голову. Примером такого вредного кича может служить «Энциклопедия языческих богов» А. Бычкова. Не надо ее читать, братцы, козлятами станете.
«ЛАБИРИНТ» Год
После долгого молчания и поисков вокалиста МАСТЕР выпускает альбом. Поет Lexx, человек, рекомендованный Грановскому «арийским» гитаристом Сергеем Терентьевым. Бывший вокалист Михаил Серышев вполне освоился в оперном театре «Геликон» и по совместительству продолжал петь в церковном хоре. Во время репетиций оперы «Фальстаф» Дж. Верди дирижер-грек Теодор Курентзис спросил Серышева: «Я слышал, ты в какой-то рок-группе пел. Что за группа?». «МАСТЕР, - отвечал Михаил, исполнявший партию Доктора, лечившего главное действующее лицо оперы (у Шекспира Фальстаф выставлялся обжорой и толстяком, в новой трактовке «Геликона» - молодым красавцем), — трэш играли...». «Вот, отлично, и пой с таким же напором и вывертом, как в своем МАСТЕРЕ!» — радостно заключил дирижер. Серышев так и сделал, и заслужил хвалебные рецензии оперных критиков, отметивших небывалую характерность в исполнении им непростой роли. О трэше, похоже, они и не подозревали.
Я песня «ЛАБИРИНТА». МЕСТА ХВАТИТ ВСЕМ!
Лето сушит день, лето сушит ночь — Оголило дно, Изошел огнем, смехом и слезой Сумасшедший дом. В самый пик жары Будет дан приказ Городских властей Отвезти гостей ярко-желтых стен В трюмы кораблей.
За спиной бедняг рукава рубах Связаны узлом, Безмятежный взгляд, брошенный назад, Всем прощает зло. Свет безумья свят, но он, как чума, Не щадит людей, Свет безумья свят — так пускай уйдет Кругом по воде.
Эй, вы! Эй, вы! Не спешите — Места хватит всем! Не бегите — Места хватит всем! Не кричите — Места хватит всем!
Пушки будут бить, Бить по кораблям с грузом дураков... О, безумья груз В мир морских чудес Отойдет легко, Сумасшедший дом Под свое крыло Вновь возьмет гостей, Чтобы через год бросить вместо крыс В трюмы кораблей...
Корабль дураков как символ - весьма распространен и выражает бесцельное путешествие по морям, по волнам, когда само плавание - главное. Куда и зачем плывем — не волнует никого, спасемся ли мы, достигнем ли гавани... Обычно на картинах, где изображается stultifera navis, художники выписывают обнаженную женщину, стакан вина и пр., т.е. делают толстые намеки на всяческие земные желания, мешающие человеку идти по дороге к Богу. Сюжет, рассказанный в «Места хватит всем!», совсем не похож на воплощенный художником Иеронимом Босхом, и, где я его вычитала, хоть убейте, не помню... Была какая-то толстая книга какого-то умного человека о Средневековье с его простым решением вопроса перенаселения психушек и списанных в расход кораблей. А какая тренировка для артиллеристов! Никто не гарантирует, что любой из нас не окажется в положении обитателя желтого дома — свет безумья заразителен... Гитлеровцы тоже не терпели душевнобольных и расстреливали их или сжигали как неполноценных представителей человеческой расы.
Я представляю себе залив, над которым распростер всеизлечивающие руки беломраморный Христос. Он ведет счет входящим и выходящим из гавани кораблям. Но когда от причала отчаливает этот обреченный, тяжело груженный плавучий саркофаг с безумцами, на каменные веки Спасителя кто-то, более сильный, кладет успокаивающую ладонь.
На моем жизненном пути встречались люди, которых лично я никогда в психушку не отправила бы. По моим понятиям, были они вполне нормальными существами, но, как говорят, со своими тараканами. Один басист старательно косил от армии, проштудировав все учебники по психиатрии. Вообше-то он терзал контрабас, который ласково называл «Василием Ивановичем». Он был при контрабасе покорным Петькой, пил портвейн, любил брюнетистых девушек и ненавидел группу DOORS, что по тем временам считалось тяжким преступлением. Поместили его в Соловьевку, которая теперь называется вроде бы институтом неврозов. А тогда она была кондовой грустной психушкой, обитателям которой не разрешали близко подходить к стене, отделявшей скучный больничный палисадник от живой шумной улицы, запрещали собираться втроем... Мы с друзьями носили басисту бананы, сигареты, всякие модные диски для поднятия настроения и улучшения различных химических процессов в организме. Притащили и только что доставленный фарцовщиками из Лондона «горяченький» битловский «Let It Be». Басист гладил пальцами глянцевые физиономии Пола и Ринго и тогда еще здравствующих Джона и Джорджа и шептал со слезами на глазах: «Господи, я же слышу, как они поют! Слышу, как они, черти, поют!». С соседней лавочки за нами внимательно наблюдала бдительная вандамообразная нянечка... Ежика в крейзятник с завидной регулярностью сдавала родная мама, не разделявшая взглядов сына на жизнь. Притом, что Еж не кололся, траву не курил, особенно не пил и на подруг не разменивался. Очередная попытка поговорить по душам с матушкой заканчивалась для Ежа всегда одинаково: приезжали мрачные, сильные санитары во главе с тщедушным заморенным собственным геморроем врачом... Парень возненавидел всех женщин старше 35 лет. Та девушка позвонила мне на радиостанцию «Вокс», когда в прямом эфире шла передача об АРИЯ. «Я знаю, я все понимаю, я должна Вам многое сказать, - голос в трубке звучал так напористо, что пришлось согласиться на встречу. - Я давно все расшифровала...»
Она подрабатывала, торгуя книгами. Лицом была похожа на маленькую лошадку. Желтые зубы выдавали заядлую курильщицу. - Я умею петь, - сказала она, встала в центре комнаты, по-детски смиренно опустив руки, теребя край ярко-малиновой кофты с люрексом и вперив взгляд в потолок. И запела неожиданно низким, мощным и хрипловатым голосом песню о жестокой любви. - Я мастер спорта по фехтованию, - продолжала гостья, усевшись на стул, - фехтование ведь магическое искусство. А когда сражаешься с Ними, надо быть во всеоружии... У нас часто бывают космические стычки. Я так устаю... А Вы пока не с теми, и не с другими, Вы пока на середине пути, и Они за вас борются... Она появлялась в моей жизни еще пару раз. Последний — в 1993 году, когда я подобрала неизвестно откуда взявшихся около моего дома крошечных черных щенят и пыталась их спасти. Под грохот бронетранспортеров господина Ельцина, решившего расстрелять собственный парламент. Мне тогда еще позвонил взволнованный юноша-корреспондент с радио «Россия» и попросил высказаться по поводу происходившего. - У нас уже выступали Лия Ахеджакова, Алексей Баталов говорил от имени своих учеников, - журналист захлебывался собственными эмоциями, - может, и Вы скажете что-нибудь в поддержку президента от имени сотен металлистов? - Я могу говорить только от собственного имени, - мрачно ответила я, не ожидая от продолжения беседы ничего хорошего. - Ничего, ничего, тогда от своего... - Борис Николаевич, если Вы честный человек, - выпалила я, будто президент прильнул ухом к приемнику и слышит мои слова, -после того, что вы сделали... (пауза) уйдите в отставку! Семь черных, обреченных на смерть неизвестной щенячьей болезнью существ, с писком рванули из коробки, на кухне мама с грохотом уронила на пол кастрюлю с прокипяченными полотенцами. Из недоброй радиотишины выплыл дрожащий голос недооценившего степень моей стервозности паренька: - Что ж, Пушкина оказалась самой эмоциональной из нас, что же делать! Поэты, знаете ли... И на защиту отработанной тоталитарной поддержки президента был призван Аркадий Семенов, некогда чеканивший тексты для группы ВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ. Он мастерски «отмазал» меня, заявив, что, несмотря на мою повышенную эмоциональность, в разведку со мной пошел бы безоговорочно... На следующий день после этого инцидента появилась Она, прокуренная насквозь, не пользующаяся дезодорантом и оттого источающая странный душевыворачивающий запах. «Может, так и должна пахнуть космическая воительница», - думала я, наблюдая, как девушка выбирает одного из щенков, чтобы облегчить мне существование. Через неделю все дети неизвестной собаки, пузатые, не успевшие познать радость разгрыза первой косточки, отправились в Собачий Рай один за другим. Я сжигала их крохотные трупы около помойки во дворе. Сдох щен и у Фехтовальщицы... После этого Она надолго исчезла из моей жизни, чтобы как-то в полдень позвонить и отчаянно прошептать: «Меня мать сдала в психушку, Маргарита, они что-то сделали с моей головой... Мои ноги не ходят... Ма,..». Голос умолк. В трубке щелкнуло. Тишина.
Так окончилась еще одна космическая война, где чья-то мама выступила на стороне невидимого врага.
ПАУЗА
Не убивай муху — она под защитой закона, Не убивай таракана — он под защитой закона, Не убивай червяка — ион под защитой закона, Не убивай эту сволочь — она под защитой закона... Один только ты — вне закона, Одна только ты — вне закона, С тобой может сделать все, Что захочет, Любая Защищенная законом и властью Дрянь!
ВОРОНЫ И ГОЛУБИ
Сюжет 1
Странное дело — нелюбимый город по-своему расправляется со мной, пользуясь известной присказкой: «Пойдешь налево — коня потеряешь, пойдешь направо - суму отберут, попрешься прямо - головушку снесут басурманы. Стой лучше, где стояла. Целее будешь». Стоит выйти на Садовое кольцо, как начинается ломота в костях, тяжесть в затылке такая, словно вредоносные карлики запихнули мне туда тайком небольшое пушечное ядро. То же самое происходит, если я иду через навороченный стеклянный мост имени А.С. Пушкина на Ленинский проспект: ощущение такое, будто по всему организму пропускают поливной резиновый шланг и по нему отправляют в плавание игрушечные речные трамвайчики. Туда, где раньше плескалась хлорированная вода бассейна «Москва», а ныне пыжится Храм Христа Спасителя, вообще хода нет. Там образовался душный новорусский энергетический тоннель. Или – провал. Стремное место, почему-то вызывающее у многих умиление. Бочком, бочком протискиваюсь между призрачных прутьев временной клетки (если бы я была гладкошерстной кошкой, на шкурке отпечатались бы черные полосы, как от ожога) и попадаю в Пушкинский музей, чтобы побалдеть на бархатной бордовой банкетке в заветном зале импрессионистов, посмотреть на спрятавшихся в розоватом лондонском тумане «Чаек над Темзой». Потом отправляюсь к врезающемуся корабельным носом в сквер дому, где мы с друзьями по вечерам под несущиеся из «музыкального ящика» ритмичные заморские песнопения выпивали коктейль-другой... Кошка я, кошка, которая гуляет вертким призраком сама по себе, смотрясь в зеркальные витрины воспоминаний.
Сидели в баре мы с тобой, Сжимая вечный трюльник в кулаке, А некий Бармен, идол неживой, Царил и правил в этом бардаке.
Швейцар был пьян, швейцара дверь держала, Народ давил простой «шампань-коблер», Не наша музыка напиться призывала И плюнуть на приличие манер. Юнцы балдели, глупые до писка, Нахально пялились на девочек чужих, А тетя Маня, бывшая хористка, Всем предлагала выпить «на троих».
Вот череда задов, обтянутых джинсами, Вся в напряженном ожиданье коньяка...
Все тот же Бармен толстыми перстами Ловил в стакане крошки табака...
(из «Проходных зарисовок», написанных за несколько лет до появления АРИИ)
Кто не знает: «трюльник» - это банальные три рубля, которые в те времена считались неплохим капиталом. Если стоять на месте, как рекомендует мне эхо старых московских дворов, то можно постепенно врасти лапами-корнями в землю, начать постепенно, день за днем, месяц за месяцем, покрываться корой, этой чешуей деревьев. Руки станут ветвями, волосы позеленеют и зашуршат не хуже листьев сиреневого куста под окном. Захочешь двинуться с места, да не двинешься... Сколько по жизни таких людей-деревьев понатыкано — не сосчитать. Даже мхом с северной стороны покрываются, как положено. И надоело им вроде бы только в одну сторону глядеть, одни и те же звезды считать, а что делать? Куда деваться? Подбежит к такому древоman'у или к такой древоwoman'ше симпатичная собака-лайка по кличке Мун, поднимет лапу... А на шее у Муна - красная шерстяная ниточка. От сглаза. И у красавца-овчара по кличке Гранд, с морды которого ни днем, ни ночью не сходит прохиндейское выражение, тоже есть заветная красная ниточка. А вот у Чарли, так похожего на особачившуюся хризантему, никаких оберегов нет. Он не язычник, хотя и нашли его на помойке... Находишься по городской мышеловке, насмотришься на бомжей и последних загадочных московских романтиков, выпрашивающих рубль или два рубля на пиво, и полетишь стремглав в какой-нибудь еще не застроенный коттеджами парк, с дубом (дерево такое!), или липой, или ясенем обниматься. Через них — мощная подпитка для обесточенного загазованным воздухом и злобой организма. В благодарность за помощь оставляю на ветке или лоскуток, или цветной шнурок, превращаясь в свою прапрапрапрапрабабку...
РУСАЛОЧЬЯ НОЧЬ (МАГИЯ)
Уходи, исчезай, В реку брось грязный город На самое дно. У Луны — рваный край, Жжет язычества порох Русалочья ночь...
Лоскуты на ветвях, Как приманка для счастья - Им тысяча лет. Но темно в небесах — Брось в костер это платье, Чтоб ярче был свет!
Это магия, Магия леса, Поющего огня... Ночь прошла, Все исчезло, Тебя нет, Нет меня...
Уходи, исчезай, Отдала все, что было... Взамен — ничего... Но голова на плечах, А в жилах кровь не остыла, Потому так легко!
Это магия, Магия леса, Поющего огня... Ночь прошла, Все исчезло, Тебя нет, Нет меня... Припев мог бы быть и другим:
А жива ли ты, Странная сила поющего огня? Смех Всех Трав Зима скосила, Да прошлась по корням!
Текст получился скорее женским, чем мужским, и мало подходил для исполнения Лексом — могучим и лохматым лешаком. А лоскуты перед ночью Ивана Купалы вешают на деревья или кусты необязательно на счастье: то ли чтобы задобрить хитрых водяных девушек, то ли чтобы пожалеть их, оставить чисто символическую одежду, а то ведь голяком в воде бултыхаются...
Сюжет №2
Ураган 1998 года, промчавшийся по Москве и вызвавший в рядах кислотных тусовщиков идиотическое веселье (думаю, они очень сильно перепугались, и дурацкими шутками и отвратительной мимикой пытались скрыть охвативший их животный ужас), здорово помог мне встряхнуться. Можно сказать, ливнем и ветром прочистил и промыл канал, связывающий меня с той кладовой, где Покровители хранят до поры до времени идеи... Озверевшие молнии подзарядили тогда мои батарейки, обесточенные общением с очередной реинкарнацией Черного Человека. В миллиметре от моей собственной шеи пролетело выбитое порывом ветра оконное стекло, а я пыталась удержать старую, разрушающуюся буквально на глазах раму. В те дни, кстати, писались тексты для альбома «Скиталец» с Мавриком... Помню, наутро после урагана я отправилась в Новодевичий монастырь проведать отлитого в бронзе великого гусара Дениса Давыдова - в монастыре сняли с куполов сломанные бурей кресты. И они стояли, прислоненные к черным надгробным плитам. Зрелище зловещее и пророческое. ВОРОНЫ И ГОЛУБИ (КРЕСТЫ) (полная версия)
За спиной — крик совы, Млечный путь настоящий, И солнце — взахлеб... Впереди — хвост молвы, Столько грязи притащит, Что пулю бы в лоб.
Уходил, исчезал — Непонятная сила Вернула назад. И в грозу проклинал – Рядом молния била, Да все невпопад!
В небе - вороны, В небе и голуби, Рукой не развести. На Руси вся жизнь изломами, И сбиты кресты — Ночным ураганом.
Почему, для чего Я рожден этим небом И этой землей? Чтоб считать день за год, Верить в яркую небыль И быть ей слугой? А в степи идол спит — Тени предков шаманят И просят дождя, Дождь им дан, и забыт... Этим утром не знаю, Не знаю, кто я... В небе - вороны, В небе и голуби, Рукой не развести. На Руси Вся жизнь Изломами, И сбиты кресты... Ночным ураганом.
Хорошо знакомое чувство, когда просыпаешься утром и не сразу можешь сообразить, на каком ты свете. Особенно если во сне метался по твоей квартире Борис Борисович Гребеншиков собственной персоной с огромной шкатулкой, в которой гремели чьи-то драгоценности. Или если, опять же во сне, наполеоновские солдаты вновь входят в Москву и мародерничают без удержу.. Или если привидится такой сон (в ночь с 12 на 13 января 1999 года - уже прошлый век, подумать только!): выхожу я замуж почему-то за австрийского посла, расхаживаю в шляпках да мехах... И неизвестно откуда — группа МАСТЕР, все в шортах, майках... бренчат амулетами и крестами. «Рит, нам бы репетиционную базу найти!» - застенчиво говорит Грановский. «Айн момент, - отвечаю я, попивая коктейль «Маргарита»,- в посольстве есть такой зал, вполне подходящий... Пойдемте!» Следующий сон-кадр: идем по огромному помещению, где на рядах кресел, как в кинотеатре, сидят всякие дяденьки и тетеньки. Грановский подходит к каждому и пытливо так спрашивает, знают ли они историю России. С виду типичные англичане радостно кивают головами. «Да, да, - лепечет почтенная леди, - бло-ка-да...» Алик раздает автографы... В зале, который подошел бы под репетиционную базу, наяривает на фортепьянных клавишах какая-то кореянка-китаянка-японка. Восточный талант, короче. Ко мне подходит чопорная дама из аппарата посольства и тихонько, еле шевеля губами, точнее одним уголком рта (так умеют разговаривать опытные стукачи и шпионы), произносит: «Едва ли господину послу понравятся эти рокеры». «Но они же мои друзья!» - резко отвечаю я, вполне войдя в роль надменной фрау. «Ах, Вы не знаете посольских нравов, - картинно вздыхает дама, - здесь такие интриги!» Сон оборвался, и я так и не узнала, получил ли МАСТЕР базу в буржуйском зале или нет. Но наяву от баллады музыканты отчикали последние шесть строк об идоле, ликвидировали картинку здоровенного каменного истукана. Стоит истукан в бескрайней степи, с загадочной улыбкой на толстых неровно сколотых устах. И никто не знает, о каком дожде он думает: об обычном, спасительном для изнывающей от жажды земли, или же - в отместку - о пурпурном, уничтожающем. Бесприютные тени языческих предков вновь не получили прописки и в этой балладе.
ЛАБИРИНТ
Странное дело, но оказалось, что изначально «Лабиринтом» в древние времена назывался огромный дворец критских царей, с запутанной планировкой, со множеством комнат без дверей, с завешанными тяжелыми тканями дверными проемами и с бесконечностью коридоров. И переводится слово «лабиринт» как «Дом двойного топора», лабриса. Таким топориком убивали, принося в жертву богам, доверчивого быка, который сам должен был подойти к алтарю и откушать разбросанных там зерен... Это уже потом все свелось к творению икарушкиного отца Дедала (может, и не икарушкиного отца...), по которому блуждали несчастные люди, натыкались на стены, то и дело заходили в тупики и умирали там от разрыва исстрадавшегося сердца или попадали на зуб скучающему злобному Минотавру.
Тиран — для одних, Герой — для других, Третьи — молчат. Одним - воля есть, Другим — воли нет... Кто виноват? Кровь своих детей Воплем площадей Революция пьет. Город Солнца был Солнцем и убит, Если память не лжет!
Купить можно всех — За грош или хлеб, Или за власть, Взлетел без помех, Стели волчий мех, стели — Мягче упасть.
Лабиринт, где жизнь есть вход, А выход — смерть, Лабиринт, где свет подвешен на струне, Лабиринт, где душно мне, Лабиринт, где новых откровении нет!
Глаза ищут цель, Когда не у дел Нищий народ. Одним — блиндажи, Другим — реки лжи, эй, ты! Третьих — в расход.
Лабиринт, где жизнь — есть вход, А выход — смерть, Лабиринт, где свет подвешен на струне, Лабиринт, где душно мне, Лабиринт, где новых откровений нет!
Не фронт и не тыл – Разбой пустоты В наших сердцах. Одним — воля есть, Другим — воли нет, и так, И так без конца...
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2017-01-26; просмотров: 134; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.191.135.224 (0.169 с.) |