Взаимоотношения казачества с другими социальными слоями, королевской и местной властью

 

Феодальное законодательство, обусловленное сочетанием права на землю с политическими правами, опиралось на сословную принадлежность. Одновременно феодальное право существовало не в форме общих законов, а как совокупность привилегий для каждого состояния, которые подчеркивали различия относительно характера и объема правомочий. Формирование казачьих прав и привилегий в условиях иностранного господство продолжалось не одно десятилетие, поэтому важно определить пути и основныеэтапы этого процесса.

Новая социальная группа населения — казачество — объективно должна занять свое отдельное место в системе общественных отношений. Однако, существующее законодательство метрополии — Великого княжества Литовского, а впоследствии — Речи Посполитой, оставляло мало шансов для подобного творения.Вместе с тем генезис сословных прав казаков основывалась на реальных общественных традициях.

На кристаллизацию "рыцарских вольностей" непосредственное влияние имели взаимоотношения казачества с представителями различных групп людей, которые составляли источники его формирования.Кроме того, в этом процессе важное значение имели и отношения казаков с местной и королевской властью.

Самым многочисленным социальным состоянием феодальной эпохи выступало крестьянство, которое, будучи главным производителем материальных благ, не пользовалось никакими общественными привилегиями Тогдашние юридические кодексы фиксировали, как правило, формы и размеры феодальных повинностей крестьян в пользу верховного сюзерена или же землевладельца и меры ответственности подданных за совершение тех или иных поступков. Только государственные крестьяне процент которых в общем количестве был незначительным, имели право апелляции к местной власти, частные же находились в полнойзависимости от своего хозяина. Тесно привязано к земле и ограниченное в правах крестьянство не было склонным не только к активности в общественной жизни, но и к занятия казачьими промыслами. Не отклоняя возможности участия украинских крестьян в козакуванні до Люблинской унии, отметим, что их отношения с казаками были довольно ограниченными. Ни в коей мере нельзя отождествлять крестьянские побеги и переселение из покозачення, что характерно для более позднего периода. Система льгот на слободах не стимулировала крестьян искать другого социального статуса. То естьотношения между крестьянами и казаками основаны на отсутствии противоречий в различных сферах общественной жизни.

Ситуация постепенно менялась с распространением крепостнических отношений на Поднепровье.Кроме крестьян, наиболее страдали от этого общественного зла казаки, которых местная власть всячески пыталась возвести в ранг верноподданных холопов. Вместе с тем, идеал казака — свободного человека, который пользуется правами и привилегиями, в том числе и правом на землевладение, глубоко проникал в сознание крестьян. Все это привело к формированию общности интересов двух социальных групп населения, что впервые проявилось во время восстания 1591-1596 годов. Так, падение Белоцерковского замка (1591) всколыхнулоне только горожан, но и окружающую округа, прежде всего крестьян, которые вооружались и внедряли казацкие порядки. В большей степени общность интересов прослеживалась в ходе повстанческого движения, возглавляемого

Северином Наливайко и Григорием Лободой, которым были охвачены не только Подолье, Волынь и Поднепровье, но и соседние белорусские земли.

Стремление крестьян к получению казацких вольностей в первой половине XVII века. вылилось в широкую волну "оказачивание". Особого размаха это движение достигло на Киевщине ¹. В то же время врешающую фазу вступала и борьба казачества за сословные права. В высших ее проявлениях для усиления давления на властные структуры казаки вели поиск союзника. И здесь самым активным элементом оказалось крестьянство, в чем неоднократно убеждались запорожцы. Уже в ходе восстания под руководством гетмана Тараса Федоровича (1630) в Переяслав прибыло много тысяч крестьян, что обеспечило успешные действия против коронного войска. Вполне закономерной звучало и требование гетмана Павла Бута (1637) привлекать к формированию повстанческой армии "как можно больше крестьян" ². О том, что данной цели удалосьдостичь, свидетельствует выдержка из отчета королевских комиссаров о ревизии казацкого реестра после Боровицкой капитуляции в конце 1637 г. "Казаки хотели себя оправдать,— говорилось в документе,— указывали, что тот бунт подняли своєвільники из слобод украинных. Но мы то им хорошо ответили, указав, что из того следует еще больше их лукавство, ибо мужики не бунтовали бы, если бы они не были их руководителями; тем временем, збунтувавши их сами, одни из них ждали, чем это все кончится, другие вели, другие вновь (что на лошадяхсидели) на глазах наших убежали. Но речь Посполитая таки из того понять, чтотак же важно обуздать слободы и хлопов своих, чтобы не имели времени бесноваться, как и удержать в порядке самих казаков; ибо ни мужики без казацкого имени и советы, ни казаки, без хлопської силы выстоять не могут..."³. Крестьяне составляли значительный процент войска Богдана Хмельницкого, которое в отдельные периоды достигало нескольких сотен тысяч. Следовательно, в отношениях с крестьянами казаки от нейтралитета постепенно склонялись к союзничества, впитывая самый активный элемент сельских тружеников. Хотя, безусловно, никаких сословных привилегий перенять от них не могли.

Значительно более сложными были отношения казаков с городским населением. Специфика украинских городов оказывала определенное влияние на эволюцию казацко-мещанского союза. Если северный регион был представлен преимущественно ремесленно-торговым людом, то юго — военно-служебной слоем. Какотмечал М. В. Довнар-Запольский, "под мещанами южных украинских городов ошибочно было бы разуметь городской класс в собственном смысле этого понятия. Он был городским только в смысле оседлости в городе, несения городских повинностей и пользования изстаринными городскими вольностями. По своим жезанятиям южное мещанство было низшим военнослужилым классом и такими же входниками, как и земяне и их подданные. Из этого объединения в повинностях мещан низшей военной службы, возлагавшейся в северных староствах на специальные военнослужилые элементы, и занятий по эксплуатации земельных богатств видно, что на юге мещанство играло такую же роль, какая на севере принадлежала панцырным боярам, ордынским слугам и т. п. группам"⁴. Поэтому не случайно в борьбе против чиновников и владельцев городов естественными сообщниками казаков выступали горожане. Если учесть, что все городское население обязано было владеть оружием и иметь его для обороны города, станет очевидным, почему последние отзывались на любой вспышки социальных конфликтов.

Предоставление казакам "вольностей" после Люблинской унии положило начало перераспределения налогов и повинностей среди жителей городов. Соответствующее развитие взаимоотношений представителей этих социальных групп населения не сказался проявлениями взаимной симпатии. Яркимпримером может послужить конфликт казаков с переяславцями в начале 90-х лет XVI века. Возникнув на экономической основе — уплаты налогов В казну, он перерос в погромы мещанами казацких жилищ.Проверкой дела занималась специальная правительственная комиссия во главе с Якубом Претвичем, Никодимом Косаковским иЯном Кришовським. В решении королевского суда от 18 января 1592. речь шла озадержку казаками членов комиссии в Василькове, где она под давлением наложила штраф на переяславцев в сто пятьдесят кип литовских денег, но со временем отказалась от своего вердикта⁵. В конце концов, при занятии города повстанцами, казаки полностью поквитались за свои обиды. Когда весной 1595 г. жители Мозырь пожаловались виленском воеводе на "вред" от казаков, то он направил письмо запорожскому гетману Федору Полоусу с просьбой выйти с города и передислоцироваться "на Украину". Казацкий предводитель ответил, что запорожцы "никаких убытков не починили, только заготовили живность для ухода на свои привычные места" ⁶.

Рост социального и национального угнетения способствовало укреплению взаимоотношений казаков с горожанами. Последние составляли один из источников оказачившемся населения в первой половине XVII века. Уже в ходе польско-русской войны периода Смуты в Московском царстве тысячи горожан Поднепровья и Левобережья объявляли себя вольными казаками, вводя на местах органы казачьего самоуправления. При поддержке казаков сопротивление органам местной власти оказывали и горожане Правобережья. В ответ постановлением варшавского сейма (1607) Корсунь и Брацлав были лишены магдебургскогоправа. Однако, процесс покозачення мещан не прекратился, о чем красноречиво свидетельствует декларация королевских комиссаров в реестровых во время Вильшанской комиссии 1617.⁷.

Проблему для мещан составляли казацкие лежі, которые осуществлялись по примеру жолнеров. Право на постое казаки оправдывали принадлежностью к "рыцарских людей", службой польскому королю и всемухристианскому миру. Мещане и представители городского правительства, в первую очередь, при наличии магдебургского права, жаловались перед высшими сановниками на притеснения со стороны казаков. Так, в ноябре 1620 г. киевляне подали воеводе супліку, в которой речь шла о том, что пятитысячное Войско Запорожское хочет "непременно въехать в Киев на зимовку. При нынешней дороговизне, для людей, которые не пашут и не имеютникакой пашни и поместий это было бы большим уничтожением"⁸. Больших масштабов достигали казацкие лежі в городах и городках Киевского воеводства после окончания Хотинской войны. На варшавском сейме (1623) князь Ежи Збаражский призвал правительство немедленно принять меры против казаков. Позже в письме к Сигизмунду III он писал, что их "явно и тайно поддерживает чуть ли не вся Киевская земля" ⁹. Ссылка на право казацких зависимости В городах Поднепровья со всей остротой вставал во время восстаний 1630 и 1637-1638 гг Одновременно казацкие предводители видели в міщанах надежныхсоюзников. Характерным является письмо гетмана Павла Бута переяславских казаков и мещан от 12 августа 1637 г.: "Господину атаману переяславскому и всем обществу, поспольству желаем от Бога доброго здоровья... Будьте єдинми и, сплотившись все вместе, приходите с господами полковниками в армию, а там уже обдумаем для себя лучшее" ¹⁰. Соответствующей оказалась и реакция властей. "Сан Войска Запорожского" (1638) горожанам запрещалось вписываться в казацкий реестр, а также "выдавать дочерей за казаков под опасностью конфискации имущества". Этим же документом проживания казаков ограничивалось пограничными городами ¹¹.

Итак, казацко-мещанские взаимоотношения характеризовались как конфронтацией на экономической почве, так и общими интересами в противодействии произволу местной власти. Вместе с тем, мещанство не мало общественных привилегий, которые бы могли быть заимствованы казаками.

Своеобразной эволюции претерпели отношения казачества с представителями господствующих слоев тогдашнего общества: князьями, зем'янами, шляхтой, боярством. До второй половины XVI века. в основном было дружеское отношение их к казаков как союзников в борьбе против турецко-татарской агрессии. Кроме того, феодалы поставляли запорожцам оружие и провизию, за что получали часть казацкой добычи.Находясь на должностях местных чиновников, шляхтичи и сами принимали участие в казацких походах.Поэтому их фамилии часто фигурируют в историографии среди "организаторов" казачества:Гербурты, Сотрясении, Сенявские, Збаражские, Заславские, Корецкие, Сангушки¹². Казацкий Низ стал своеобразной школой для шляхетской молодежи, а отдельные выходцы из шляхетских семей — Оришовських, Ружинских, Микошинських отдают предпочтение рыцарскому ремеслу, возглавляя Войско Запорожское.

Рост авторитета казачества в конце XVI века. и изменение поземельных отношений на Поднепровье в результате колониальной Политики правительства Речи Посполитой привели к ухудшению отношений между казаками и господствующей верхушкой. Казачье землевладение, устоявшееся, как правило, на обычном праве, становилось помехой расширению шляхетских имений и магнатских латифундий. То есть, фактическую основу противоречий составляла борьба за землю. Мощным катализатором конфликта выступала также стация, требование так называемых "зависимости" и "приставств". Не получая длительное время платы заслужбу от правительства, казаки наверстывали свои потребности поборами в шляхетскихимениях. Так, во владениях брацлавского воеводы Януша Збаражского и соседней шляхты (1583) казаки требовали, чтобы им давали пищу. Отряд, возглавляемый писарем реестрового войска Янчею Бегером, "штурмом себе приставства взял и вреда немалые сглазил"¹³. Впоследствии в письме к королю Стефана Батория воевода писал: "Раньше я жаловался на Янчу, что себе силой взял приставства и наделал немало вреда, теперь приезжают и говорят, что должны у меня приставства и приказывают чтобы надзиратель давал им пищу, называют даже королевского посланника, с ведома которого определены им приставства. Едва можно упросить, чтобы не брали насильно, а дальше только Бог знает, что будет. Я убежден, что они ходили в поход без королевского приказа, поэтому считаю неоправданим давать им приставства" ¹⁴. На Житомирщине в том же году Лукьян Чорнинський, "который кажет себя гетманом зовут", собрав несколько сот казаков, напал на городок шляхтича Фридриха Тышкевича, требуя стации: "в ночи ударили и, уломившись в место кгвалтом, великие кривды и шкоды так его милости господину самому, мне и мещанам починили"¹⁵. В дворянской инструкции из Киевского воеводства на вальный сейм 1590. отмечалось, что казаки "ведут себя с нами не иначе, как татары — накладывают большие окупит на народ шляхетский и города — только что имуществ не курят" ¹⁶. С конца 1591 г. конфликт перерос в вооруженноепротивостояние. Так, в иске белоцерковского старосты князя Януша Острожского к луцкого гродського суда от 9 января 1592. речь шла о захвате его имущества гетманом Криштофом Косинским вместе с документами на правительство и земли, хранились в старосту Дмитрия Булыги-Курцевича: "Добившисе тот Косинский к коморы эго, маетность всю его побрал и шкатулу с клейнотами, с пенезями, с письмами взял, в которой где было немало мамерамов княжати его милости князю Булызе к розных дел повероных и приватных листов, к тому привилеи, таккняжати его милости, пана воеводы киевского, яко и его милости господина воеводыволынского на староство Белоцерковское и Богуслав, так же и на грунт Розволодовский и Великую Слободу и на Рокитную належачие, к князю схованья Булызе даные, со всем взял, шкоды великие починил"¹⁷.Характерной есть также жалоба подольского шляхтича Мартына Калиновского (1594) о нападении на его имение в Гусятине казаков во главе с Северином Наливайко, во время которого, кроме денег и ценностей были забраны все ящики с привилегиями на его наследственные имения ¹⁸. Брацлавская шляхта в том же году писала Сигизмунда III, казаки, "присоединив к себе еще других своевольных людей, на шляхетские дома наезжают, разоряют, имения их пустошать, права и их самих забирают и забивают. Даже замки и города наши берут в осаду, с повиновение нашей виламуючись" ¹⁹. Почти аналогичные жалобы содержатся в послании шляхты Подольского воеводства (1595) до коронного канцлера Яна Замойского ²⁰.

Подавление выступлений не устранили противоречий в казацко-шляхетских отношениях. Наоборот, генезис этого конфликта имела динамичное продолжение. Интересы шляхты и казаков все чаще сталкивались в борьбе за земельные владения. Хотя иногда имело место использование последних землевладельцами в качестве вооруженной силы для расширения владений. Так, в выписке из решения киевского гродського суда (1623) речь шла о наезде шляхтичей Копилевських с калиновскими казаками на городок Копеевка — собственность Федора Четвертинского ²¹. Вполне очевидно, что выгоду от подобных "походов" имели не только дерзкие шляхтичи, а и казаки, приобретая таким образом "казацкий хлеб" наволостях. Имение Андрея Фирлея Обухов Киевского воеводства в начале 1630 г. была подвергнута нападению шляхтичей Андрея Зборовского и Григория Мрозовського, в состав отряда которых входили собственные подданные и казаки ²².

Остроты казацко-шляхетском конфликта добавлял также национальный фактор, ведь именно польская шляхта, руками которой проводилась правительственная политика колонизации Украины, наиболее нетерпимо относилась к стремлению казаков утвердиться через получение определенного социального статуса. По мнению Н. М. Яковенко, латифундии польских магнатов Замойских, Любомирских, Калиновских, Потоцких, Фірлеїв, Конецпольских витворювались благодаря королевским данинам, как следствие брачных контрактов, установление административного контроля над южными окраинами Брацлавщины и Киевщины ²³. С другой стороны, борьба за сохранение православия способствовала сближению казачества с украинской шляхтой. Горячая речь земского посла Лаврентия Древинського на варшавском сейме осенью 1620 г. была поддержана реальными шагами запорожцев по восстановлению православной иерархии. Кроме того, часть казацкой старшины формально принадлежал к шляхетского сословия и пользовалась соответствующим иммунитетом. Поэтому о разрыве связи мж казачеством и шляхтой говорить не приходится. Наоборот, занимаемых казаками "вольности" в значительной степенибыли отражением шляхетского права. Подтверждением данного тезиса может послужить стремление значительной части казацкой старшины и после Национально-освободительной войны середины XVII века. пользоваться "шляхетскими вольностями". Как отметила В. В. Панашенко шляхетские традиции существенно влияли на формирование социальной элиты Гетманщины²⁴.

Несколько иначе складывались взаимоотношения между казачеством и низшим сословием феодалов — украинским боярством. По своим общественным функциями последнее было тождественно казачеству, а в правовом смысле бояре и военные слуги занимали промежуточное положение между свободным крестьянством и шляхтой ²⁵. Переход бояр в казачество имел место уже в литовский период через правительственные ревизии прав феодалов на шляхетство. Однако настоящей "чистки" боярство понесло после Люблинской унии 1569 г., ведь в польской правовой системе места для данной социальной слои населения не нашлось. Подавляющее большинство ненобілітованих мелких рыцарей-бояр при отсутствии документального подтверждение на землевладение вынуждена была превращаться в государственных или же частных крестьян. Кто не соглашался с такой судьбой, жители южного пограничья, тот искал убежища в казачестве. По мнению С. А. Лепьявко,"покозачившись, приднепровское боярство внесло в казачество новый общественный содержание и уже под новым именем стало требовать признания своих рыцарских прав"²⁶.

Утверждение казачества как социального положения значительной мере зависело от его взаимоотношений с местной и центральной властью. Отношение правительства к казакам определялось как внутренней, так и внешней политикой государства, имело сложный и противоречивый характер. Казацкие походы, а также погромы купеческих караванов приводили к обострению отношений Великого княжества Литовского, а затем и Речи Посполитой с Крымским ханством, Молдовой, Валахией, Турцией. Вместе с тем, Войско Запорожское было весомой боевой единицей для решения внешнеполитических проблем, прежде всего впротивостоянии с Московским государством и Швецией. Создание казацкого реестрапредусматривало пополнения вооруженных сил государства в первый период Ливонской войны, учитывая опасность татарской агрессии. Одной из причин предоставления принятым на государственную службу определенных прав и привилегий была, очевидно, отсутствие средств в казне для набора профессиональных европейских воинов, которых на то время не не хватало. Поэтому вряд ли, чтобы в планах правительства с самого начала четко ставился вопрос собственно реформирование казачьих сил, скорее — налаживание над ниминадежного контроля. Однако, довольно скоро ситуация изменилась. Если Стефан Баторий с начала своего правления недоверчиво относился к запорожцам, то "Постановление о низовцив" от 16 сентября 1578 г. свидетельствует о попытки короля воспользоваться воїнськими возможностями казаков не только на кресах Речи Посполитой, а в Украине для поддержки польского режима. Последний аспект имел далеко идущую цель и в этом случае только наемниками обойтись было бы трудно. Сеймовая конституция 1590.конкретизировала задачи реестровых относительно "своевольных людей" в Украине²⁷.

В отношениях правительства с казаками наблюдались и достаточно радикальные мотивы. За участие в восстаниях 1591-1596 гг. реестровое войско было ликвидировано, соответственно отменялись и "казацкие вольности". Однако такое положение продолжалось недолго. Потребность в дешевом и надежном армии для поддержки молдавского господаря Иеремии Могилы побудила короля снова обратиться к запорожцам. Как следствие успешного похода в Молдавию во главе с гетманом Самойло Кошкой стало постановление вального сейма от 13 марта 1601 г. В ней, в частности, отмечалось: "Поскольку запорожські казаки верно идостойно служили нам как в недавнем походе против Михаила (мультянський воевода, соперник Могилы.— В. Щ.), так и теперь обещают служить против Карла (шведского короля. — В. Щ.), мы отменяем баніцію, объявленную на них сейма определением за прошлые бунты Косинского и Наливайко, отменяя ее для тех, кто выйдет на нашу военную услугу в борьбе с Карлом и, выйдя на такую услугу, подчиняться воле старшего, назначенного гетманским правительством в согласовании с нами"²⁸. Заинтересованность в казачестве проявлял польское правительство и в последующие годы, в период Ливонского похода и во время подготовки к войне с Московией.

Исходные материалы содержат многочисленные жалобы крымского и турецкого правительств правителям Великого княжества Литовского и Речи Посполитой на "казацкие произвола" и призывы "уничтожить запорожцев" ²⁹. В противном случае султан угрожал агрессией. В ответ король обещал выполнить просьбу если дело касалось реестровых. Однако, во многих случаях перед властями стояла сложная вопрос. Характерным является письмо Сигизмунда III турецкому султану Ахмеду И от 8 ноября 1607 г., в котором правитель Речи Посполитой писал о невозможности наказание запорожцев, поскольку они "не подлежат ничьей власти" ³⁰. Такая позиция официальной власти свидетельствовало о ее неспособности контролировать деяния украинских казаков. Вместе с тем все больше их контингенты привлекались квоенных кампаний против соседних государств. Среди крупнейших с участием запорожцев была война против Московского государства в начале XVII ст., а также казацкий поход на помощь королевичу Владиславу осенью 1618 г.

Откровенно враждебное отношение Сигизмунда III к украинскому казачества должно уступать перед реальными государственными потребностями. Такой компромисс особенно отчетливо проявился во времена гетманства Петра Конашевича-Сагайдачного. Польский полководец Якуб Собеский, характеризуя казацкого вожака, в частности, определял: "Этот Петр Конашевич, мрк редкой мудрости и зрелого суждения в делах, находчивый в словах и поступках, хотя по происхождению, образу жизни и привычкам был простой человек, тем не менее в глазах позднейшего потомства он достоин стать на ряду с самыми знаменитымилюдьми своего времени в Польше. Много раз он предпринимал морские походы в челнах во главе запорожского войска и всегда судьба особенно благоприятствовала ему: он всегда возвращался покрытый славой... Одним словом, это был человек смелый умом, искавший опасностей, пренебрегавший жизнью. первый в нападении, а в отступлении последний... В силу своего служебного положения всегда верный королю и речипоспотой, он бывал суровым в деле подавления козацких своеволий; нередко даже, не задумываясь, казнил смертью за малейшие провинности; свои не долюбливали его за это и неоднократно уже волеюбольшинства он едва не был лишен верховного предводительства запорожским войском"³¹. Петру Сагайдачному неоднократно приходилось фактически выступать посредником между правительством Речи Посполитой и запорожскойвольницей, которая не желала признавать главенства короля над казаками.

Отказ Сигизмунда III выполнить казацкие условия по участие в Хотинской войне 1621 г., в частности, расширение реестра и легализации православие, вновь обострила отношения запорожцев с правительством Речи Посполитой. Оружною рукой украинское казачество стало на защиту своих прав и привилегий.Признавая и в дальнейшем короля своим сюзереном, запорожцы смелее, без разрешения с Варшавы, осуществляли внешнеполитические сношения, вмешивались в решения конфессиональных дел. В королевской инструкции местным сеймикам (декабрь 1625 г.), в частности, отмечалось: "Год назад они (казаки. — В. Щ.) решилисьот собственного имени заключать перемирие с султаном-калгою, нанимаясь к нему на службу. Тогда они износились посольствами с Москвой, решая на собственный усмотрению вопросы войны и мира и разрывая заключенные Речью Посполитой перемирие"³². Речь идет о соглашении, заключенном с крымским Войском Запорожским ханом Мухаммед-Гиреем III В декабре 1624 г. Первым соправителем при нем или калгою-султаном был родной брат Шагин-Гирей. Такая деятельность запорожцевпротиворечила и условиям Хотинского договора между Турцией и Речью Посполитой. Для налаживания отношений с татарами казаки использовали и весомую фигуру в государству литовского гетмана Криштофа Радзивилла. Через принадлежность к кальвинизма ³³ князь противостоял наряду с православными католическим воздействиям на восточных кресах Речи Посполитой, и потому запорожцы считали его своимсоюзником. Так, когда в конце 1629. казацкое посольство в составе Захария Остелецького, Григория Малкевича и Кузьмы Капусты отбыло из Сечи в Варшаву на аудиенцию с королем Сигизмундом III в деле с Шагин-Гиреем, гетман Иван Сулима направил письмо Криштофу Радзивиллу с просьбой поддержки в решении вопрос ³⁴.

С середины 20-х гг. в Украине деяния казачества создали угрожающую ситуацию для колониального режима. С целью предотвращения опасном развитии событий король направил войско на территорию Киевского воеводства. Он призвал "главных панов сенаторов и тамошних именитых людей, чтобы они, совместно с господином гетманом, применяли всевозможные средства, годные для подавления этого своеволия" ³⁵. Подавление восстаний 1625 и 1630 гг., безусловно, не способствовали росту авторитета королевской власти среди украинского казачества. В то же время с польской стороны принимались меры дляпоиска компромиссов с ним. Так, правительственным комиссаром в Украине в начале 30-х лет был назначен выходец из православной шляхты Адама Киселя ³⁶. Получив авторитет среди казаков во время Смоленской войны, он приложил немало усилий для понимания запорожцев с властями. При этом, несмотря на наличиеразных слоев казачества, Адам Кисель рекомендовал действовать "тремя способами: старшине давать подарки; людей хороших и тех, которые имеют дома и на них оглядываются, ублажать лаской, представляя им ум отечества (Вещи Посполитой. — В. Щ.) и освобождение их потомков от крепостной зависимости, а бунтовщиков, голоту, которые живут одной добычей, запугивать казнью, посколькувсе добропорядочное и святое вылетает у них из головы лишь только они оказываются на Днепре"³⁷.

Большую надежду в деле расширения реестра и стабилизации взаимоотношений с центральной властью запорожцы возлагали на нового короля Владислава IV. Казачеству бывший королевич был обязан как избранием его на московский престол в 1610 г., хотя и не реализованным через несовершеннолетие претендента, так и помощью под Москвой осенью 1618 г. Благосклонное отношение Владислава к запорожцам как весомой вооруженной силы особенно укрепилось после Хотинской битвы. Поэтому не случайно накануне елекційного сейма в Варшаве осенью 1632. казаки послали королю письмо, указывая на него какна единственного законного кандидата на престол. Традиционное просьба подтвердить "стародавние вольности" сопровождалось обещанием в случае попытки отстранение Владислава от престола подать ему вооруженную поддержку³⁸. И действительно, в ходе Смоленской войны на государственную службу было привлечено тысячи запорожцев. Однако на это время большой вес в жизни Речи Посполитой магнаты приобретали, так называемые "королев'ята" — Калиновские, Вишневецкие, Любомирские, Потоцкие. их латифундии распространились по всему Поднепровью — казацкой родине. Главными противниками утверждения господства магнатского выступили казаки. Вместе с тем Владислав IV стремился опереться на них для противодействия магнатской олигархии. Хотя такому союзу не способствовало положение в Украине сподписанием Поляновского договора (1634) Речи Посполитой и Московїї. Вследствие восстание 1637-1638 гг., появилась "Ординация Войска Запорожского" (1638), которой ликвидировалась большинство прав и привилегий реестровых. Этим документом центральная власть фактически закреслювала предыдущие заслуги казачества перед Речью Посполитой.

Потребность правительства в запорожском казачестве возникла снова в связи с подготовкой к войне с Турцией. Во время встречи в Варшаве Владислава IV с казацкими послами Иваном Барабашем, Ілляшем Караимовичем и Богданом Хмельницким ³⁹ в апреле 1646 г. речь шла об организации похода в Крым, за что король обещал восстановить "древние казацкие вольности", увеличить реестр до 20 тысяч, а также не допускать расквартирования кварцяного войска на Поднепровье. Специальный универсал на право набора казаков Владислав IV скрепил не государственной, а личной печатью ⁴⁰. Однако на пути военных приготовлений стали магнаты. Они прибыли в столицу на сейм в сопровождении собственных военных отрядов и потребовали от короля прекратить мобилизацию. Попытки Владислава IV положиться исключительно на казаков для набора военных контингентов также провалились через раскол среди верхушки Войска Запорожского. Сторонником королевского проекта был чигиринский сотник Богдан Хмельницкий, но реализовать его планировал по собственному сценарию. В ходе Национально-освободительной войны содержание взаимоотношений казачества и польско-шляхетского правительства вступил в качественно новых граней.

Другой критерий лежал в основе отношения местных властей к казакам. Если до Люблинской унии 1569 г. лишь в отдельных городах наблюдалась напряжение через стремление последних выйти из-под административного подчинение чиновникам, то с ростом численности казачества она распространялась по всему южному и юго-восточном пограничье. На старост возлагались обязанности осуществления контроля над казаками, которые проживали в королевщина. Жители светских и духовных имений, в том числе и казаки, должны были бы подлежать юрисдикции собственников этих владений ⁴¹. Вместе с темпредставители местной администрации, как правило, и сами владели большими земельными угодьями и были заинтересованы в выведении из них казаков. Поэтому борьба реестровых за право проживания в шляхетских имениях проходит красной нитью среди притязаний находящихся на государственной службе.Однако, старосты неблагосклонно относились к казацких стремлений, что обостряло социальную напряженность. Постановление вального сейма 1611 г. четко определяла действия местных властей приказацких "свавільствах": "правосудие будет осуществляться натрибунале без права ни на какие отсрочки, как в делах причиненный ущерб. А если бы они, сами собой собрав отряды, бродили по нашим и шляхетских имениях и наносили шкод, наши старосты должны действовать против них, согласно древнему обычаю,укрощая такую произвол всеми способами, вплоть до нарушения уезда включительно"⁴². Итак, старосты наделялись высокими полномочиями для борьбы с казацкой вольницей. С другой стороны, казаки неоднократно писали в Варшаву, ища защиты у короля и высших чиновников против барского произвола. В частности, говорилось о введении новых налогов, принудительное исполнение разнообразных повинностей и даже безосновательные заключения вопреки существующим казачьим привилегиям ⁴³. В одной из жалоб речь шла о несносные обиды, которые наносились "от руководителей, то есть от старост украинных и их наместников не только нам, казакам, или же товарищам нашим, над которыми убийства и всевозможныезверства по своим предпочтениям делают, но и в имениях наших, добытых кровавым потом своим, в борьбе с неприятелем святого Христа" ⁴⁴. Просьба об уважении к казацких вольностей содержится в письме старшего реестр Михаила Дорошенко к киевского воеводы Томаша Замойского: "Декларация нашего милостивого господина и комиссаров, высказанная во время комиссии (Куруковскому — В. Щ.) за всевозможные наши проступки прощает не только нас, находящихся на службе Речи Посполитой, но и тем нашим товарищам, которые несколько лет назад на службе находились, а наиболее старым казакам, которые пострадали на службе Вещи Посполитой, и нищим вдовам, сиротам заслуженных мужей... Поэтому притеснения им, чтобыпомещики и старосту не имели права поступать. Но теперь всякие несносные обидыначинают. Отсюда боимся роста произвола, ибо ограбленный не может мириться с таким положением и не только пополнит Москву, но и языческие провинции. Сообщаю тебя чтобы вовремя потому мог предотвратить"⁴⁵. Не случайно и в инструкции послам Войска Запорожского на вальный сейм 1637 г. снова содержалась жалоба на действия местных руководителей: "...королевские чиновники не позволяют казаку ни купить, ни продать дом в пределах староства, надаряй свою силу и власть арендаторам, которые запрещают казакам варить пиво и курить водку для празднование свадеб и крестин. Кроме того, паны старосты, совершая наезды друг на одного за спорные земли, лишают жизни казаков, а скот их забирают. В то же время казацкие вдовы, мужья которых погибли на службе Речи Посполитой,изгоняются немедленно из своих жилищ, лишены всего имущества и подлежат даже тюремному заключению"⁴⁶. Однако в ответ звучалитолько обещания уладить существующие конфликты. А завершение сроков крестьянских слобод на Поднепровье в 20-30-х годах XVII века. обусловило резкий рост социальной напряженности в обществе. По одну сторону баррикад оказались местные власти и феодалы, по другую — крестьяне в союзе с казаками, которые вели борьбу за утверждение сословных прав.

Итак, широкий спектр взаимоотношений казачества с другими слоями и властью сказался на содержании сословных признаков новой социальной группы, а также на темпах ее утверждения в жизни украинского общества. Основные элементы общественных привилегий казачество переняло от боярства и шляхты, имело значительное влияние на формирование сословной сознания. Казаки всегда старались подчеркивать владения "старожитними вольностями" и решительно выступали за их отстаивание.

 

4.2.