Переводчики: silvermoon, Shottik

Редактор: natali1875

Глава 24

 

"Зарегистрируйте меня на еще один отдых как можно скорее". Кили стала поклонником на всю жизнь. Во время сна аромат Торина достиг ее носа, его тепло окутало ее, а руки держали в объятиях... нет ничего лучше.

Ну, за исключением поцелуев с ним.

Она проснулась посвежевшая и энергичная, готовая покорить мир... и поняла, что мучительной потребности в Торине нет конца. Если Гадес был пламенем, то Торин – пожаром. Чем больше он отдавал ей, тем больше она хотела. И сейчас, когда они решили добиться реального успеха в отношениях... я заполучу его полностью.

Однако Торин не проснулся посвежевшим и энергичным, нуждающимся в ней, и, казалось, не хотел ее даже частично. Он умылся и оделся, держась подальше, ее сладкий ночной любовник превратился в кого-то холодного словно лед, которому нравилось отдавать ей приказы.

"Одевайся. Быстрее".

"Нет. Больше никаких платьев. Одевай спортивные штаны".

"Ешь завтрак. И кстати, мне нужно, чтобы ты использовала артефакты для поиска еще одного человека. Мальчика".

Он сожалеет о своем решении остаться с ней?

Нет, нет, конечно нет. Она была удивительной находкой.

Удивительная находка с секретами.

Ее живот скрутило в тысячу болезненных узлов. Мы начали заново. Я должна сказать ему о Галене. И скажу, когда наступит подходящий момент. Но прошло еще несколько минут, а все их моменты состояли из страстных взглядов на пару с напряженными, и поглаживаний в перчатках вкупе с бормотанием проклятьев, поэтому трудно вставить в светскую беседу фразу: "Кстати, мне по-настоящему нравится твой злейший враг, и я хочу пригласить его на семейный рождественский ужин" между "Скажи мне, что случилось?" и "Что ты подразумеваешь под ничего?".

Я доверяю ему. Если он говорит, что все хорошо, то это так и есть. Его отношение, чем бы оно вызвано не оказалось, не имело никакого отношения к их расцветающему роману.

– Пойдем, – сказал он.

Кили пришлось бежать по коридору, чтобы не отставать от него. Наконец-то пришло время найти его друзей. Она подумала, что, может быть, в этом и заключалась проблема. Он думал, что Кили накалит обстановку?

Он отдавал приказы некоторым воинам. Сделай это. Сделай то. Его тон по отношению к ним был намного резче, чем к ней, и она почувствовала странное утешение в этом.

Напряжение сменялось надеждой, когда мужчины и их женщины делали все, что им говорили.

Парис оказался рядом и шел в ногу с ней.

– Когда мы сможем запланировать ту беседу?

– Слишком скоро, – ответила Кили.

– Отлично. Буду считать, что это означает тот момент, когда ты закончишь с поиском и спасением.

Он отошел.

Когда она проходила мимо Аньи, та провела пальцем по горлу.

Угроза смерти? Кили зевнула.

Торин отступил и посмотрел на богиню.

– Никогда больше.

Ярость тлела под его кожей. Кили всегда боялась собственного характера, но, возможно, ей стоило опасаться его. Именно тогда он выглядел так, будто способен на самую ужасную жестокость.

Что он сделает?

Скорее всего, лучше спросить: чего он не сделает?

Плохо, что она вздрогнула от предвкушения?

– Она моя, – прорычал он, – я буду убивать, чтобы защитить каждый волосок на ее голове. Поняла?

Вспышка понимания. Мгновенная радость.

– Ты знаешь, она могла солгать о необходимости в артефактах, – сказала Анья, скрестив руки на груди. – И теперь просто попытается украсть их у нас.

– Она не такая. – Он взглянул на Кили, его глаза сверкали от жестокого плотского голода, которому он не позволял охватить тело. – Я доверяю ей. Более того, она пойдет первой. Везде.

Очередная волна дрожи была более мощной, чем последняя.

– Спасибо, – сказала Кили мягко, ее сердце словно билось для него и только для него. Она повернулась к богине. – И спасибо за столь необходимую стрижку. Как видишь, я никогда не выглядела лучше.

– У меня хорошо получается работать стилистом. – Анья напряглась, когда Люциен материализовался рядом с ней. – Ох, и потому что меня попросили об этом или иначе... Клеть Принуждения твоя. Ваше величество. Я передаю право собственности тебе.

– Посчитаю это подарком в честь моего присутствия. – Когда Торин оттащил ее, она прошептала, – Могу я хоть немного сделать ей больно?

– Пожалуйста, не надо. По какой-то причине Люциен любит ее.

Он завернул за угол, остановился перед открытой дверью и жестом указал Кили идти вперед.

Она вошла в комнату, намеренно задев плечом его грудь. Торин втянул в себя воздух.

Играя с огнем, всегда обжигаешься.

Играя с Торином, всегда добиваешься результатов.

Комната оказалась среднего размера и пустой за исключением ржавой клетки, достаточно большой, чтобы вместить взрослого человека на корточках, стеклянный контейнер с Жезлом Разделения и Рейеса с Даникой. Кили обошла клетку, скользя пальцами по верхним прутьям. Она была холодной и твердой, сделанной из металла, который никогда не прогнется, независимо от того как сильно давить. Ее руки стало покалывать.

Она обратила внимание на Жезл. Он состоял из длинной, наполовину полой рукояти и наконечником в форме луковицы из стекла, в которой кружилось море цветов, ярко поблескивая. Наверное, лучший в мире фаллический символ.

Рейес встал перед Даникой, прежде чем Кили смогла изучить ее, Всевидящее Око.

– Моя женщина видела твое прошлое. Зло, сотворенное тобой, нельзя искупить.

– Ну, тебе ли не знать? – ответила она, напоминая воину о его преступлениях и притворяясь, что не испытывает боль. – Кстати, я без усилий могу отодвинуть тебя.

– Попробуй, – легко ответил он. – У меня есть это.

Он указал на шрамы от серы.

– А у меня есть это. Пощечина правды. Убирайся с моего пути или я не найду твоих друзей.

Он наклонился, прикоснувшись своим носом к ее. Открыл рот, чтобы скорее всего разразиться еще более яростной речью.

Торин встал на пути воина, заставив того отступить.

– Она – моя почетная гостья, и здесь для того, чтобы помочь нам, Рейес. Помни об этом. Кили не собирается навредить Данике. Но я сделаю это с тобой, если ты вновь начнешь угрожать ей.

– И ты знаешь, как мне нравится боль. – Рейес секунду напряженно смотрел на друга, прежде чем поднять ладони в знак отступления. – Но все в порядке. Делайте то, что нужно.

Как и планировали.

– Где Покров Невидимости?

– Здесь.

Рейес вытащил маленький серый квадрат из кармана.

Кили взяла его, осмотрела Данику... маленькую, хрупкую девушку... и указала на Клеть.

– Ты должна зайти внутрь.

Спокойствие девушки вылетело словно пробка, ее ноги задрожали.

– Но зачем?

Хватит!

– Если ты хочешь найти друзей, то делай что я говорю и когда говорю. Без возражений.

– Но...

– Это звучит как возражение. – Кили резко хлопнула в ладоши. – Мы хотим сегодня сделать кое-что для спасения или просто пообщаться? В любом случае, мое время – деньги.

Даника взглянула на Рейеса, который сухо кивнул. Она пошла, но, прежде чем забраться внутрь, посмотрела на Кили и сказала:

– Спасибо. За всю помощь.

У Кили в горле образовался ком... что это? Эмоции? От заслуженной похвалы? Моя восхитительная надменная внешняя оболочка настолько истончилась?

Она хлопнула дверью сильнее, чем собиралась, и Даника вскрикнула от зловещего лязга.

– Небольшая предыстория для моей аудитории, – сказала Кили. – Я владею Клетью. Пока Даника внутри в ловушке, никто не сможет вытащить ее кроме меня. Бла, бла.

– Если ты причинишь ей боль... – начал Рейес.

– Разве мы уже не говорили об этом? Я не повторяюсь. – Но вероятность конечно остается. Кили вернулась к делу и достала Жезл.

– Осторожнее с этим, – сказал Торин.

Она бросила на него всеобъемлющий взгляд "да ты издеваешься надо мной?"

– Последние две женщины, прикоснувшиеся к Жезлу, исчезли без следа, – пояснил он.

– Это потому что они не знали, как правильно им пользоваться. – Кили поднесла артефакт к Клети и разместила его конец над отверстием в центре крышки. – Передвинься в сторону, – приказала она Данике и, после того как та повиновалась, протолкнула рукоять насквозь до низа, закрепив его как флаг.

– Ты знал, что так можно сделать? – пробормотал Торин Рейесу.

– Нет.

– Очевидно, мы идиоты.

Если бы они знали хотя бы половину этого, мама дорогая.

– Очаровашка, как на счет того, если сначала я найду Утреннюю Звезду? С ее помощью мы могли бы спасти остальных в мгновение ока.

– Да. Сделай это.

– Утренняя Звезда? – спросил Рейес.

Она проигнорировала его.

– Обхвати руками рукоять Жезла, – сказала она Данике. – И не убирай их, пока я не вернусь и не разрешу.

Ей не стоит заканчивать словами: "Если ты не подчинишься мне, то оставишь меня в ловушке в другом мире и заставишь разозлиться, потому что как только приказ был дан, узник Клети вынужден выполнить его".

Девушка медленно протянула руки.

– Между прочим, – добавила Кили. – Это может стать не самым приятным опытом... для тебя. Мои... извинения.

Даника обхватила пальцами рукоять и вскрикнула.

Рейес направился к ней, но Торин вновь стал на его пути. Воин обошел друга, но Торин последовал за ним, постоянно загораживая его.

– Теперь, – сказала Кили девушке, – закрой глаза и представь Утреннюю Звезду.

Даника закрыла глаза, но проговорила:

– Я не знаю, что это.

– Просто повторяй в голове слова. Утренняя Звезда. Утренняя Звезда.

Спустя несколько минут, проведенных в тишине, ничего не произошло. Напряжение росло. Артефакты сломались?

– Я не понимаю, – сказала Кили. – Представь Камео.

Вновь Даника послушалась, и наконечник Жезла засветился, высмеивая его более ранний блеск. Яркие цвета распространились повсюду, заполняя комнату. Определенно не сломались. Прямо перед Клетью, все цвета соединились, формируя картину утонченной темноволосой женщины, которую тащили вверх по лестнице... люди? Она не боролась с ними, не потому что не могла, а потому что была без сознания, ее голова ударялась о каждую новую ступеньку, оставляя кровавые следы.

– Камео, – выдохнул Торин.

– Как мы доберемся до нее? – потребовал Рейес.

Легко.

– Ты пройдешь через портал и появишься прямо в гуще событий, которые видишь.

Когда говорила, Кили разворачивала Покров Невидимости до тех пор, пока он из крошечного квадратика не вырос до размеров шатра цирка.

– Я пойду, – сказал Торин.

Рейес покачал головой.

– Нет. Ты не можешь коснуться ее.

Ее воин выплюнул проклятье.

– Снова оставляете меня позади? Нет!

– Ты же знаешь, что...

Торин раздраженно прервал его:

– Я знаю, что мне не нравится, когда Кили делает это. Знаю, что подтолкнул ее, но беспокоюсь о ней. Не хочу, чтобы она переживала. Не хочу, чтобы за меня вообще кто-то переживал. Если кто-нибудь прекратит причинять боль...

Неправильно, но мило. Кили обещала спасти Камео, поэтому она – единственная, кто сделает это.

Дело в шляпе, детка. Пока они продолжали спорить, Кили накинула Покров на плечи и направилась к порталу.

Торин, так или иначе знающий о каждом ее движении, обратил внимание на нее и отрезал:

– Что ты делаешь, принцесса? Даже не смей...

– Скоро вернусь! – взмахом руки она накинула ткань на голову и исчезла из поля зрения.

– Вернись сюда прямо...

Кили шагнула через портал, обрывая его тираду. Единственный билет туда с Покровом, Торин не сможет последовать за ней.

Позже он поблагодарит ее.

Запах серы и гнили мгновенно настиг ее, и она задержала дыхание. Хорошо. Должно быть Кили в одной из адских реальностей, но их слишком много, чтобы выбрать. Одними управляет Люцифер. Другими – Гадес. Ох, и она не забыла о тысячи миров, которыми управляют падшие ангелы, также известные как Нефилимы. По крайней мере Покров скрывает ее во всех отношениях, люди, тащившие Камео, не могли учуять или услышать ее.

Пока группа поднималась, они бормотали о тех вещах, которые хотели сделать с девушкой... которые их лидер... кем бы он не был... запретил им. Дурные, ужасные вещи. Кили охватила ярость.

Люди достигли вершины лестницы, завернули за угол и пошли дальше по коридору. Там виднелось шесть закрытых дверей, они выбрали третью слева. Она оказалась пуста, за исключением цепей, свисающих с потолка. Им удалось поставить Камео на ноги и закрепить оковы вокруг запястий. Трое из них вышли из комнаты. Четвёртый отстал.

Один из трех остановился в дверном проеме и сказал:

– Притронешься к ней, и он убьет тебя.

– Если узнает. А он не узнает.

– Я бы не был так уверен в этом. Он хотел оставить ее для себя. Поэтому она не с остальными.

– Повторюсь. Он не узнает.

Дверь закрылась, оставив его с Камео. Он протянул руку, чтобы сжать ее грудь.

И дорого заплатил за это.

Кили сбросила Покров, переместилась за него и сжала руками его шею. Определенно человек, хотя великое зло извивалось внутри него. Одержимый демоном. Как он попал и жил в реальности, предназначенной для злых духов?

Неважно. Она ударила в основание черепа, схватила его за позвоночник и вырвала. Как отфилировать рыбу. Похититель был слишком удивлен, чтобы сопротивляться... а затем слишком мертв, чтобы среагировать.

Когда он ударился о пол, она хлопнула в ладоши от хорошо проделанной работы. Что ей следует повторить на бис? Перемещаться по всему дому, пока не найдет и не схватит ответственного за это? Она могла презентовать мужчину... женщину?...Торину в качестве подарка.

Но... нет. Камео давно нужна медицинская помощь. Она, возможно, и бессмертная, но не неуязвимая.

Ну что ж. Непосредственно спасения должно быть достаточно.

Кили воспользовалась ключами охранника, чтобы освободить Камео, затем окружила девушку своей силой, так что она плыла по воздуху за Кили, накрытой Покровом. Красная Королева вернулась к порталу, который Даника держала открытым, сжимая руками Жезл. Секунду спустя, она с Камео вошла в комнату с артефактами. Комнату, заполненную больше, чем при ее уходе отсюда. Все Повелители находились здесь, большинство ходили взад и вперёд, Анья бормотала оскорбительные слова о Кили и ее намерениях.

Однажды наступит день расплаты, богиня.

Кили положила Камео на пол и сняла Покров, затем сложила материал и засунула в карман.

– Мы здесь, – объявила она, материализуясь и приобретая всеобщее внимание.

– Камео! – выкрикнул Торин.

– Она жива. А ты, – обратилась она к Данике, – можешь убрать руки от Жезла. Ты, – сказала она Рейесу, – можешь открыть Клеть.

Торин едва взглянул на Кили, когда присел возле раненной женщины, на самом деле он даже слегка оттолкнул Кили. Другие собрались вокруг девушки, оттеснив Красную Королеву еще дальше... вскоре забыли о ней и о хорошем деле, которые она совершила.

Кили понимала, что девушке причинили боль, и она нуждается в заботе. Просто немного жаль, что никто не спросил о ее благополучии. Это займет время. Вот и все. Однажды они примут ее к себе.

Она решительно направилась к Клети и открыла дверь, позволяя Данике выбраться. Даже та бросилась к Камео.

Время.

Татуированный Аэрон легко поднял девушку на руки и вышел с ней из комнаты. Остальные последовали за ними.

Хочу, чтобы меня также любили. Также ко мне относились.

Анья вернулась только чтобы сказать:

– Ты нашла мальчика или как?

О котором упоминал Торин?

– Не представился шанс посмотреть.

Богиня подняла кулак.

– Если ты лжешь, только чтобы отомстить мне...

Возможно, если Кили научится уважать окружающих, а не нападать на них, они научатся уважать ее в ответ. Что посеешь... то и пожнешь.

– Лгу? – спросила она. – Я никогда не вру. Когда станет возможно, я найду его.

– Хорошо. И... спасибо. Наверное, – Анья сделала глубокий вдох и затем ушла.

Кили двинулась в гостиную, где оставалась почти пол часа, на самом деле, не зная что делать и куда пойти. С поисками другой девушки, Виолы, придется подождать, пока Даника не отдохнет.

Руки опустились ей на плечи и развернули ее. Она оказалась лицом к лицу с Торином, и, как всегда, от этого зрелища у нее закружилась голова.

– Ты в порядке? – спросила она.

Его глаза остекленели, и вокруг образовались морщинки.

– Ты можешь помочь Камео? Ее состояние ухудшилось.

Он почти плакал. Из-за Камео. Щупальцы ревности опутали ее.

– Думаю, мы выясним это. Веди.

 

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Глава 25

 

Торин ходил взад и вперед, сходя с ума от беспокойства. У Камео едва хватало сил, чтобы дышать. Ее сердцебиение было медленным до ужаса, а рефлексы не реагировали на раздражители. Никто из друзей не мог помочь ей.

Кили растолкала всех в стороны, чтобы осмотреть Камео. Сильная, способная Красная Королева. Она спасет его любимую девушку.

Нет, не любимую девушку. Больше нет. Кили заняла первое место, сбив Камео с пьедестала, и это никогда не изменится. Но он явно что-то сделал и расстроил ее. А почему же нет? Торин вел себя почти как идиот большую часть времени.

Большую часть времени? Ой, умоляю. Скорее все время. Но этого идиота не устраивало видеть в глазах его женщины раны, которые омрачали великолепный светло-голубой оттенок, превращая его в проникновенный темно-синий.

Он должен поступать правильно. Так и будет, сразу же как только поймет в чем проблема.

– Кто-то разместил перегородку внутри ее души, – объявила Кили. – А поскольку ее душа связана с ее телом, это физически отравляет ее, делая неспособной реагировать на раздражители.

Посыпались вопросы и требования.

– Что за перегородка?

– Как что-то можно поместить в душу?

Но одна фраза прозвучала словно взрыв, заглушив остальные.

– Удали ее. Сейчас же. – Руки Сабина сжались в кулаки, костяшки пальцев побелели.

– На самом деле, ты не хочешь разговаривать со мной таким тоном, воин, – спокойно ответила Кили.

Торин не мог сказать, услышал ли кто-нибудь кроме него эту реплику, потому что все продолжали говорить.

– Вон, – наконец он закричал на них. – Сейчас же.

Они ничего не добьются таким способом.

Воцарилась тишина.

– Вон, – повторил Торин. – Дайте ей работать. Вы только отвлекаете.

Раздались возражения. Конечно, куда без них. Эти альфа-парни и девушки не привыкли ни от кого выслушивать приказы. Но в конце концов они вышли из комнаты, желание, чтобы Камео стало лучше, пересилило жажду контролировать ситуацию.

Он остался на месте. Торин не собирался оставлять свою женщину, а остальные просто должны смириться с этим.

Не отвлекаясь, Кили сказала:

– Приподними ее.

– Ты же знаешь, что я не могу дотронуться до нее.

– Понимаю. – Казалось, раны в ее глазах стали кровоточить.

Какого черта?

– Принцесса, – сказал он.

Она прервала его:

– Ты не заразишь ее. Твоя рубашка и перчатки защитят.

Это правда, но Торин не станет рисковать, особенно пока состояние Камео такое нестабильное.

Желая покончить с этим, чтобы они с Кили могли поговорить, он открыл дверь и обнаружил, что все собрались в коридоре, как и ожидалось.

– Сабин, – позвал он. – Нужна твоя помощь.

Разговоры стихли, когда воин прокладывал себе путь сквозь толпу. Торин позволил грубияну зайти в комнату, но, только попытался закрыть дверь, как Уильям протиснулся внутрь.

Прекрасно. Неважно.

– Приподними Камео, – бросил он Сабину.

Сабин не стал задавать вопросов, просто прошел вперед и аккуратно расположился позади девушки, спиной оперевшись о кровать.

Кили присела между ног Камео и положила руку на сердце. Девушка дернулась, но это была ее единственная реакция.

– Что ты делаешь? – спросил Сабин.

– Ты всегда такой болтливый? – Уильям прислонился плечом к стене. – И да, под этим я подразумеваю, что ты всегда раздражаешь.

Кили не обращала внимания на обоих. Она водила руками вверх и вниз по груди девушки, из стороны в сторону, медленно, так медленно... пока Камео не выгнулась, а ее крик боли эхом не отразился от стен.

Сабин зарычал:

– Что бы ты не делала, прекрати.

– Доверься мне, – сказал Уильям. – Или нет. Лучше не надо. Но ты действительно не хочешь, чтобы она останавливалась. Если от этого тебе полегчает, сделай вид, что они занимаются сексом. Как я.

Щеки Кили побелели, а дыхание стало неглубоким. Что бы она не делала, ясно, ей также больно, как и Камео, и Торину это не нравилось. Не нравилось все это. Он потянулся к ней, полный решимости оттащить ее, когда Красная Королева отступила, задыхаясь.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Буду... скоро.

Кили разжала руку и показала...

Что это, черт возьми?

По длине и ширине оно напоминало чернильную ручку, а по цвету такое же черное как темная ночь. От этого шли чернильные усики из тумана.

– Мы же не хотим, чтобы ты имела дело с этой уродливой вещью. – Удовольствие сквозило в тоне Уильяма, когда он схватил перегородку, завернул ее в носовой платок и убрал в карман. – Позволь мне сделать тебе огромное одолжение, полностью выложиться и позаботится об этом ради тебя.

– Гадес сделал это, – сказала Кили, и Торин быстро вернулся к реальности.

Он видел того только однажды, но и этого достаточно. Гадес приехал на черном облаке, крики его жертв вырывались оттуда. Когда он смотрел на тебя, появлялось такое чувство, будто ты уже попал в самую глубокую, самую горячую яму ада. Он не делал ничего, предварительно не убедившись, что получит что-то взамен, и предельно ясно – он предаст собственную мать, чтобы взять оплату.

Планировал расквитаться с ним так или иначе. Это просто подвело итог.

Веки Камео раскрылись, и она пробормотала:

– Они пришли... темное облако...

Торин присел рядом и встретился с ее бешенным взглядом.

– Шшш. Ты в безопасности.

– Забрал меня... попытался схватить Лазаря... не удалось.

Он и Сабин переглянулись. Лазарь? Воин, которого обезглавил Страйдер?

– Нужно... спасти его... – Она потянулась к Торину.

Он отшатнулся, и одновременно Сабин оттолкнул его в сторону, едва успевая предотвратить соприкосновение. Она откинулась на кровать, будто это небольшое движение лишило ее остатка сил.

– Они, о которых она сказала, скорее всего миньоны Гадеса, – сказал Уильям.

Торин выпрямился.

– Почему Гадес хотел заполучить Камео и восставшего воина?

– Нам нужно спросить его, – сказал Сабин с холодной улыбкой. Затем перевел взгляд на Кили. – Его охраняют, верно, и ты не сможешь переместиться к нему?

– Верно, – ответила она сухо.

– Даника сможет открыть портал прямо к нему?

Кили нахмурилась.

– Да, но открытие портала истощает ее. Пройдет несколько дней, прежде чем она достаточно окрепнет, чтобы сделать это. И ты на самом деле хочешь, чтобы Гадес узнал о ее возможностях? Что мы пытаемся делать?

– Кили права. Забудь об этом. – Торин провел рукой по волосам. – Спасем Виолу и Бадена, затем найдем ящик, это главные наши приоритеты.

– Да, – сказала она. – Хотя, с Баденом будет сложнее. Он – дух. А я нет. Поэтому не смогу до него дотронуться и вытащить через портал, пока на одном из нас не будет змеиные наручи.

– Я никогда не слышал о них, но сделаю все необходимое, чтобы заполучить пару. – Сабин спустился с кровати и направился к двери.

Тогда он позволил другим воинам войти в комнату, чтобы проверить Камео, Торин потерял из виду Кили.

– Вон с моего пути, – сказал он, и толпа расступилась как Красное море... как раз вовремя, чтобы заметить, как его женщина вышла в коридор.

Он поспешил за ней и нагнал, когда завернул за угол.

– Что происходит в твоей милой головке, принцесса?

Молчание.

Невыносимо! Но Торин прикусил язык до тех пор, пока она не достигла двери в его спальню и не зашла внутрь.

– Не отталкивай меня, – попросил он. – Поговори со мной.

– Как ты хотел поговорить утром, до спасения Камео? – она перекинула волосы через плечо и задержала свой взгляд на нем достаточно долго, чтобы выразить презрение. – Или мне следует гаркнуть одно слово, отвечая тебе?

Он был задницей. Понял.

– Я беспокоился о тебе и плохо с этим справлялся.

– Ну, кажется, ты волновался о Камео. Кажется, с этим ты справлялся прекрасно.

– Послушай, она и я встречались некоторое время, но... – Торин сделал паузу, когда услышал, как Кили резко втянула воздух.

– Я спрашивала, была ли она твоей девушкой. – Она выталкивала каждое слово сквозь стиснутые зубы. – Ты солгал мне. Солгал после моих слов, что я бы предпочла спасти врага, который говорит мне правду, чем друга, который лжет.

– Я не врал. Сказал нет, потому что она не моя девушка. Больше нет, и не будет никогда снова.

– Подмена понятий. – Кили схватила сумку и начала запихивать туда его одежду.

– Никаких подмен. Что, черт побери, ты делаешь?

– Помогаю тебе переехать в другую комнату. Я решила оставить себе эту, поскольку являюсь почетным гостем, то выбираю первая.

Болезнь ликовал.

Заткнись.

– Я не уйду в другую комнату, Кили.

– Уйдешь, потому что я расстаюсь с тобой.

– Ни за что. Мы договорились, что попытаемся справиться с этим. – Пара, которая убивает вместе, останется вместе.

– С одной оговоркой. Ты не причиняешь мне боль снова. – Она бросила сумку ему под ноги. – В случае, если тебе не понятен мой тонкий намек, ты сделал это.

– И прошу прощения за это. – Торин схватил сумку и начал распаковывать. – Но я также останусь

– О-о, действительно?

Спустя секунду, сумка вновь оказалась полна. Он стиснул зубы. Она переместила одежду.

– Не смешно, – бросил Торин.

– Хочешь знать, что не смешно? Ты и Камео!

– Она просто друг.

– Черта с два. Ты просто лебезишь перед ней.

– Я не подлизываюсь, и между нами все закончилось около года назад.

– Еще хуже!

– Ничего не получилось. И никогда бы не вышло... потому что она – не ты.

Выражение лица Кили слегка смягчилось, когда она сказала:

– Кто стал инициатором разрыва? Ты или она?

– Взаимно?

– Ты даже не знаешь? О-о! – Огонь вспыхнул в ее глазах. – Ну, знаешь, что? Мне нравится Гален. Это так, – сказала она, когда Торин нахмурился. – Мне нравится он. Сильно. Гален был узником в темнице Кроноса, и мы разговаривали. Он путешествовал с нами сквозь реальности. Я помогла ему. Теперь ты хочешь остаться со мной?

Торин испытал шок.

А также гнев.

Ум Торина вертелся вокруг вопросов, которые когда-то занимали его, но, внезапно, он забросил поиск ответов. Мужчина, которого он выпустил из тюрьмы, показался ему знакомым, но не смог вспомнить... это был Гален. Щеки у парня впали, светлые, обычно, волосы потемнели, потому что их облепила грязь. Его кожа истончилась и побледнела, крылья отрезаны.

– Ты освободил его, – сказала Кили.

– Да, и мне еще предстоит простить себя за это, – отрезал он. Следовало оставить его там гнить!

Когда-то Гален был лучшим другом Торина, но стал предателем. Затем убийцей Бадена. Грехи воина огромны и достойны сожаления. Нет такого человека, кого бы Торин хотел убить сильнее. Даже не Гадеса.

Но каким бы потрясенным и злым он не был, но смог сказать:

– Ты спрашивала хочу ли я все еще остаться с тобой. Ответ: да. Можешь сделать все, что угодно, и я по-прежнему буду хотеть тебя.

Ее челюсть отпала, затем с хрустом закрылась.

– Как ты мог сказать это? – выдохнула она. – Как я могу верить тебе? Ты не притронулся к своей драгоценной Камео, но всегда более чем счастлив коснуться меня.

Теперь нужно продержатся секунду.

– Ты настаивала, чтобы я сделал это.

– И как я уже сказала, ты был более чем счастлив принять это, – крикнула она.

– Конечно, я рад этому, – закричал он в ответ. Торин ждал, что стены затрясутся, но они стояли. – Меня подталкивает прикасаться к тебе. Постоянное и, как правило, непреодолимое желание. Если я могу дотянуться до тебя, то делаю это. Ты – соблазн, перед которым невозможно устоять. Она не такая.

Кили моргнула, казалось, ее плечи расслабились. Она сглотнула и сказала:

– Ох. – Затем покачала головой, ее глаза сузились. – Если это правда, почему ты забыл обо мне, как только появилась она?

Сейчас моя Фея Драже просто смешна.

– Принцесса, я никогда не забывал о тебе. Всегда осознавал. Просто потому что смотрю и говорю с кем-то еще не меняет этого. Я знал, что ты осталась позади, когда мы относили Камео в ее комнату, и решил, что ты не желаешь связываться с Аньей. Планировал разобраться с Камео и вернуться к тебе.

– Ох, – повторила Кили. Она упала на кровать, подпрыгивая.

Торин так отчаянно хотел стиснуть ее в объятиях. Но сделать этого не мог, зато мог позаботиться о ней в другом плане.

– Прошло много времени с тех пор, как ты что-то ела, – сказал он. – Оставайся здесь. – Он сделал паузу и добавил. – Пожалуйста, пожалуйста, не бросай меня, умоляю и не откладывай меня в коробку ожидания. Устраивайся поудобнее. Я скоро вернусь, надену свою любимую толстовку, и мы будем обниматься.

Кили ошеломленно кивнула ему.

Он поспешил на кухню, где быстро подготовил пир из фруктов, изюма... огромное количество!... орехов и хлеба. Не хватало еще раз опростоволоситься. Торин не станет охотится на жутких пресмыкающихся... пока она не попросит. Он чувствовал, что сделает все, о чем Кили его попросит.

Что эта девушка делает со мной?

Он добавил конфет и цветов на поднос и вернулся в комнату, как и обещал. Кили не ушла, не сдвинулась ни на дюйм.

– Спасибо, – поблагодарила Кили мягко, вдыхая аромат цветов.

Торин сел рядом с ней.

– Итак... Гален, да? – спросил он, убирая прядь волос с ее лба.

Она прожевала изюм и кивнула. Какая перемена в их отношениях. Кили больше не отказывается от еды, которую Торин приносил, а доверяла ему достаточно, чтобы поесть. Сладкие моменты, такие как этот, однажды перевесят все темные.

– Он лжец, предатель. Ты знаешь об этом, правда ведь?

– Ошибаешься. Он был таким. Люди меняются.

Редко.

– Если он использует тебя, чтобы добраться до нас...

Она бросила в него изюмом, и засмеялась, потому что он вёл себя так, словно она сбросила бомбу.

– Я милая, ты это знаешь, – ответила она. – Мое общение с Галеном не имеет ничего общего с тобой.

– Ты милая, это точно. – И сладкая. И, несомненно, его рту нужно отвлечься, он попробовал виноград. Сок был сладким... но не настолько как его Кили. – Просто... будь осторожна с ним, ладно? Я тоже доверял ему, а он...

Торин моргнул. Кили и спальня исчезли, насыщенный мрак вдруг окружил его.

Он пришел в замешательство, моргнул во второй раз, и появилось новое окружение. Один в железной клетке. Множество металлических прутьев. Они располагались над ним и рядом. За ним и под.

Он в ловушке внутри клетки. Она отличалась от той, что Торин делил с Мари, меньше и находилась не в темнице. Стояла посреди открытого пространства, в радиусе на много миль виднелась одна грязь. Подземелье?

Что. За. Черт?

 

***

 

Кили вскочила на ноги.

– Торин? – Он не мог перемещаться, и все же в одну секунду был с ней, а в следующую исчез. – Торин!

– Это не я отравил девушку Камео.

От звука голоса Гадеса злая ярость захлестнула ее, и стены крепости затряслись. Он забрал Торина от нее... и поплатится за это!

– Это был Люцифер, – продолжил Гадес. – Мы воюем. Зная его, он планировал прийти к тебе и сказать, что вызволит Камео из моих когтей, если только ты присоединишься в борьбе против меня.

– Конечно, это был Люцифер, – издевалась она. – Всегда виноват другой плохой парень.

Гадес прислонился к двери, сложив руки на груди.

– Что ты сделал с Торином? – спросила она.

Он щелкнул зубами перед ней.

– Тебе следует быть добрее ко мне, любимица. Твоя судьба в моих руках.

– Верни его. Невредимым.

Проигнорировав ее, Гадес сказал:

– Я принес тебе подарок.

Стены задрожали сильнее. Держись.

– Ох, как здорово, – бросила Кили сухо. – Я еще кое-что верну отправителю.

– Этот ты захочешь, уверяю тебя.

– Все, что я хочу – Торина. И если ты посмеешь сказать, что подарок – это твой пенис, то я засуну еще один кинжал тебе между ребер.

Его жемчужно-белые зубы мелькнули в не раскаявшейся усмешки.

– Ты хочешь мой член? Потому что нужно только попросить, и я дам его тебе. Снова и снова.

Мужчины!

– Торина. Сейчас же.

Его улыбка не потускнела.

– Однажды ты изменишь свое мнение обо мне.

Вряд ли.

– Верни Торина.

– Вернуть соперника? Не умно. А я – довольно мудрый человек.

– Твое присутствие здесь доказывает ошибочность этого утверждения. Ты солгал мне, использовал, обманул, унизил, уничтожил и украл столетия моей жизни. Я никогда не захочу тебя вновь.

– Тогда приведи мне причину освободить его.

– Я только что перечислила шесть. Но вот еще несколько. Потому что ты должен мне. Потому что он ничего тебе не сделал. Потому что Торин делает меня счастливой, а я заслужила капельку счастья. Просто потому что! Выбирай.

В его глазах промелькнула боль... эту эмоцию она никогда не замечала у него раньше. Несомненно, уловка.

Нельзя смягчаться.

– Кили, – сказала Гадес на вдохе. Он провел рукой по лицу. – Я искренне сожалею о том, что сделал с тобой.

– Ты думаешь этого достаточно? Это сотрет века агонии? Очистит список преступлений? – она подлетела к нему и ударила. Сильно. Затем, поскольку это показалось хорошей идеей. Кили ударила его снова. – Верни Торина.

Гадес мог остановить ее, но не стал. Он терпел.

Она ударила его вновь.

– Верни Торина! – снова. – Я не шучу.

Когда она подняла руку, чтобы врезать ему в пятый раз, Гадес материализовал столик рядом с кроватью, на котором лежали металлические наручи. Оба из золота, с головами змей на одном конце, и с хвостами на другом. Пара Змеиных наручников.

– Используй их как считаешь нужным.

– И какую плату ты ждешь?

– Никакую.

Ха! Этот мужчина никогда не отдавал что-то, не требуя ничего взамен.

– Я даю слово, – добавил он.

– Его недостаточно.

– Тогда клятва на крови. – Он материализовал кинжал в одной руке и провел им по другой. Когда алые капли упали на пол, он сказал, – Никакой оплаты за наручники.

Он... действительно имел это ввиду. Удивительно. Она подняла подбородок и отрезала:

– Я не стану благодарить.

Гадес кивнул, будто меньшего и не ожидал.

– Как на счет того, чтобы я дал тебе это?

Раздраженный, но невредимый, Торин появился в центре комнаты. Он заметил Гадеса и начал резко меняться. Его мускулы ощутимо увеличились, кажется, стали вдвое больше, когда он приготовился атаковать.

Гадес упёрся в него твёрдым взглядом.

– Я могу убрать твоего демона и ты не умрёшь. И сделаю это.

Торин сделал шаг по направлению к нему, только чтобы остановиться.

Кили почти слышала, как крутятся шестеренки в его голове. Ей хотелось крикнуть, чтобы он не слушал его. Сделки Гадеса никогда не заканчиваются хорошо... для второй стороны.

Затем, как она и ожидала, последовало условие.

– И сделаю это... в миг, когда ты уйдешь от Киликаель, и никогда больше ее не увидишь и не заговоришь с ней. – С самодовольной усмешкой правитель Преисподней исчез.

 

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Глава 26

 

Ублюдок.