Религиозно-идеологической программы

 

Одним из следствий наступившей после разгрома пугачевского восстания реакции явилось широкое распространение масонства в России, Масонство было пришлым для России явлением. Как идеологическое движение, широко развернувшееся в Европе, масонство ведет свою историю с начала XVIII века – века крушения феодальных устоев. В России масонство стало бурно развиваться, прежде всего, в Петербурге и Москве именно в 70-е годы XVIII века. В этих двух городах были созданы десятки тайных обществ, так называемых лож и орденов различных масонских систем. В одних братья-масоны упражнялись в нравственном самоусовершенствовании, в других увлекались мистицизмом, предаваясь алхимическим опытам или с целью выведения искусственного человека, или с целью открытия лекарства от всех физических и социальных болезней, или, наконец, созданием золота и разысканием философского камня.

Новиков в условиях политической реакции не хочет оставлять своей просветительской работы, он ищет средств и возможностей и в новую эпоху служить отечеству. Именно в это время его внимание привлекает масонская организация. В основании масонства лежала широкая религиозно-идеологическая программа, развивавшая христианское учение о всеобщем братстве людей, идеи гуманности и любви к людям, правила нравственного самоусовершенствования и морального перевоспитания испорченного социальными пороками человека. Социально-политические воззрения масонов не противоречили интересам дворянства – они в большинстве своем были крепостниками и сторонниками абсолютизма. Но масонство создало формы объединения братьев – специальные организации, именовавшиеся ложами, орденами. Вступление в ложу облекалось в строгие и тайные церемонии, заимствованные из арсенала средневековых объединений ремесленных цехов, в частности цеха каменщиков. Отсюда наименование: франкмасоны – свободные каменщики. Тайные ложи масонов явились первыми организациями, объединявшими единомыслящих людей на началах признания идейной программы и строгого устава. Это обстоятельство, между прочим, объясняет причину особого интереса к масонству, который проявляли многие крупные культурные деятели эпохи. Такие ордена и ложи подсказывали форму политических объединений.

После смерти И.И.Шварца, главного масона в Москве, место его, констатирует ритор ложи «Трех знамен» занял Н.И.Новиков. «И начал управлять так же неограниченно, как и Шварц. В силу превосходства своего ума и точного знания своей нации, он вскоре приобрел себе полнейшее доверие и безусловное подчинение более почтенных братьев ордена. Он обладал в высшей степени искусством употреблять в свою пользу страсти и стремления других» [1].

Когда центр масонства из Петербурга переносится в Москву, там создается «Дружеское общество», цель которого издание в широких масштабах масонской литературы и сочинений французских энциклопедистов. Куратор московского университета, масон Херасков, сдал Новикову в аренду университетскую типографию. Позже на денежные пожертвования богатых масонов Новиков создает «типографское товарищество», которое покупает несколько типографий и организует книжные лавки во многих городах.

Пользуясь масонскими связями и формой масонской организации, Новиков организует издание масонской и мистической литературы. Масонский характер носят и издававшиеся им журналы «Утренний свет», «Покающийся трудолюбец» и другие. «Типографское общество» наряду с произведениями Якова Бема, Арндта и Шпенера печатало оригинальные и передовые сочинения, излагавшие моральную религию секты. Скоро вся литература была пропитана этим учением, а русское общество оказалось очень восприимчивым к нему. Книга Сан-Мартена «Ошибки добродетели», переведенная Страховым и «Небесные тайны» Свендберга нашли в Петербурге и Москве ревностных читателей. Новиков был душой этого движения.

Вместе с масонской литературой издавались также антирелигиозные и антимонархические произведения французских просветителей Вольтера, Монтескье и других, а для отвода глаз и различные обычные книги, учебники, романы.

В 1779 – 1792 годах Новиков, переехавший к этому времени в Москву и сосредоточивший в своих руках три типографии, издает и редактирует газету «Московские ведомости» и ряд журналов: «Утренний свет», «Московское издание», «Прибавление к Московским ведомостям», «Городская и деревенская библиотека», «Детское чтение»…За это десятилетие он готовит, редактирует и печатает сотни книг по всем отраслям знания. Широкие читательские круги получали труды по отечественной истории, сочинения русских авторов и переводы лучших современных западно-европейских писателей, сочинения по философии, педагогике, экономике, грамматики и сотни различных учебных пособий, букварей, самоучителей языка. Он организует в России систему книготорговли и создает книжные лавки в шестнадцати провинциальных городах. В общей совокупности Новиков объединяет вокруг своего громадного дела десятки передовых деятелей русской культуры – писателей, редакторов, переводчиков, распространителей книг.

Философские произведения Новикова, напечатанные в «Утреннем свете» в 70-е годы, объединяет одна тема – выдвижение и обоснование основ такой нравственности, которая определяла бы общественно-активную гражданскую и патриотическую деятельность человека. Моральная философия привлекала его, прежде всего в силу своего практического значения: она была полезна и нужна человеку, научала его добродетели, просвещала его ум. В 80-е годы на страницах «Московского издания» он акцентирует другой элемент этики – теорию подчинения страстей разуму. В ряде статей журнала и, прежде всего, в философском «Предисловии» Новиков останавливает свое внимание только на тех страстях, господство которых над человеком влечет за собой политические, бедственные для простого «питателя», последствия. Этими страстями оказываются: «честолюбие», «сладострастие» и «сребролюбие». Именно эти страсти, утверждает Новиков, приносят обществу бедствия, потому что им следует в каждом отдельном случае не абстрактная личность, а конкретный социальный человек – дворянин, вельможа, министр, государь. Так в учении о страстях Новиков стремится покинуть область отвлеченных моральных категорий и переходит к вопросам общественным, социальным. Поэтому и оказывается возможным ставить в журнале ряд политических вопросов, разрешать на страницах журнала проблему взаимоотношений правительства и народа. Этика становится политикой – в этом заключено то новое в философских убеждениях Новикова, что нашло свое выражение сначала в «Московском издании», а потом и во всей последующей философской, редакторской и просветительской деятельности Новикова 80-х годов [2].

Условия для работы масонов в Москве ухудшились, когда Главнокомандующим Москвы был назначен граф Брюс, который подозревал, что просветительная деятельность есть только маскировка тайных политических целей масонов.

К этому убеждению гр. Брюс пришел на основании сведений, полученных о революционных замыслах европейского масонства. В 1785 году, по приказу Курфюрста Баденского, был арестован глава нового масонского ордена Иллюминатов Адам Вейсгаупт. Обнаруженные при аресте у Вейсгаупта бумаги обнаружили, что орден Иллюминатов воспитывал членов ордена в идеях борьбы за уничтожение всех монархий в Европе. Тогда же Екатерина II отдает приказ Московскому полицмейстеру и Московскому Митрополиту произвести проверку содержания книг и журналов, издаваемых в Москве «Дружеским ученым обществом», во главе которого стоял розенкрейцер и мартинист Новиков.

Первая проверка окончилась для Новикова благополучно. Митрополит Платон, которого некоторые историки русского масонства самого считают масоном, дал благожелательный отзыв о большинстве изданий Новикова, характеризовав последнего как примерного христианина. Однако вступление Павла I в масонскую ложу возбудило у Екатерины II новое подозрение, что за просветительной деятельностью масонов скрываются какие-то тайные цели и что масоны, вовлекая Павла I в свои сети, хотят организовать заговор против нее. В апреле 1792 года был издан указ об аресте Новикова. Официально издателя обвинили в том, что в 1788 году анонимно выпустил раскольничью книгу «История о страдальцах Соловецких».

Обыски в его типографии, книжных лавках и имении Авдотьино не дали никаких материалов для подтверждения выдвинутого обвинения. Зато было обнаружено 20 названий скрытно продававшихся масонских и других книг, запрещенных указами 1786-1787 годов, и еще 48 книг, отпечатанных без разрешения цензуры. По своему духу и направлению это были сочинения, направленные против православия и монархии. Императрица была в гневе и решила наказать Новикова по всей строгости закона. Арестованного тайно доставили в Петербург и заключили в Шлиссельбургскую крепость. Следствием руководила сама Екатерина II. Сохранившиеся протоколы допросов свидетельствуют, что ее интересовала совсем не издательская деятельность Новикова. Все ее вопросы касались масонских лож, их политических целей и связей. В августе того же года Екатерина II приговорила Новикова к 15-летнему заключению в крепость.

Арест Новикова вызвал негодование среди масонов и вольтерьянцев. Однако Новиков, изображенный русскими масонами, а позже русской интеллигенцией, как «безвинный страдалец» и «великий русский «просветитель», не был неповинным агнцем.

В деле Новикова не все шло так гладко и невинно, как это иногда представляют исследователи. Нельзя не обратить, например, внимания на то, что даже в своих показаниях Новиков далеко выходит за пределы той деятельности, которая была бы свойственна чистому масонству. Он, по собственному признанию, выпускает в свет «мерзкие» книги, принимает деятельное участие в сношениях с Павлом, имеет в руках бумаги, от которых сам приходит в «ужас», однако, переписывает и сохраняет их. В своих ответах Шешковскому, Новиков несколько раз хитрит, запирается, говорит неправду; два раза он давал подписку в том, что не будет продавать запрещенных книг, и все же продавал. В руках правительства были еще какие-то бумаги, уличающие Новикова.

Поскольку в нашей литературе утвердилось ошибочная, как мы полагаем, точка зрения, что «Новиков пострадал очень сильно конечно не за масонство», а за какие-то другие проступки, стоит остановиться на обвинениях, которыми было обставлено его осуждение [3].Первым пунктом здесь значится именно масонство, которое было обвинено Екатериной II в организации «тайных сборищ» со своими «храмами, престолами и жертвенниками», нужными для кощунственных ритуалов. «Ужасные, – констатирует Екатерина II, – совершались там клятвы с целованием креста и Евангелия, которыми обязывались и обманщики и обманутые вечной верностью и повиновением ордену Злато-розового креста с тем, чтобы никому не открывать тайны ордена». Вторым пунктом обвинения значится подчиненный характер московских масонов «чертогу Брауншвейгскому мимо законной и Богом учрежденной власти». Третьим – «тайные переписки по масонской линии с принцем Гессен-Кассельским и с прусским министром Вельнером». Четвертый пункт обвинения заключается в том, что московские масоны «употребляли разные способы хотя вообще к уловлению в свою секту известной по их бумагам особы (то есть Павла I). В сем уловлении, так и в упомянутой переписке Новиков сам признал себя преступником», – констатирует обвинение. Пятый пункт обвинял масонов в издании «непозволительных, развращенных, противных закону православному книг» и заведении тайной типографии. Шестой и последний пункт содержал обвинения в практике насаждения в ордене непозволительных с православной точки зрения масонских ритуалов и обрядов [4].

То, что обвинение масонов в «уловлении в свою секту» Павла Петровича было выставлено Екатериной II не первым, а четвертым пунктом, понятно, так как очевидно, что императрица явно не хотела привлекать к нему излишнего внимания. Но вот что интересно: все шесть пунктов прямо направлены исключительно против масонства, представляя собой, по сути дела, суровый обвинительный акт против ордена. Поэтому и заявления ряда исследователей вроде того, что Н.И.Новиков был осужден-де «не за масонство» всерьез принимать, видимо, не стоит. Но подробнее об этом чуть позже. Пока же отметим, что приговор, единолично вынесенный императрицей по делу Н.И.Новикова, был суров и вполне под стать выдвинутым против него обвинениям: «Впрочем, хотя Новиков и не открыл еще сокровенных своих замыслов, но вышеупомянутые обнаруженные и собственно им признанные преступления столь важны, что по силе законов тягчайшей и нещадной подвергают его казни. Мы, однако ж, и в сем случае следуя сродному нам человеколюбию и оставляя ему время на принесение в своих злодействах покаяния, освободили его от оной и повелели запереть его на пятнадцать лет в Шлиссельбургскую крепость» [5].

«Дружеское ученное общество» было закрыто и все изданные им масонские книги сожжены. Но даже заключение в Крепости не поколебало убежденного масона Новикова.

Выпущенный на свободу Павлом I, Новиков, вернувшись к франкмасонству, увлекается самыми грубыми и эксцентричными его формами. В 1805 году он попытался было опять вернуться к своей просветительской деятельности, о чем свидетельствует его намерение взять в аренду типографию Московского университета за 11 тысяч рублей в год. Сделка эта, однако, так и не состоялась.С этого времени и вплоть до своей кончины 31 июля 1818 года Н.И.Новиковпочти безвыездно прожил в своем имении, всецело погрузившись вхозяйственные дела. Но убеждений своих он не оставил. Более того, наряду сИ.А.Поздеевым, он играл роль духовного лидера тогдашнего русскогомасонства. Вместе со своим другом С.И.Гамалеей Н.И.Новиков работал надсоставлением из масонских сочинений «Библиотеки высокохвальных свободныхкаменщиков», или «Библиотеки герметической», которую он намеревалсявпоследствии опубликовать. Под старость Николай Иванович сильно ударился врелигию и всерьез уверял своих слушателей, что «все науки сходятся врелигии», причем религиозность его, как справедливо заметилГ.И.Вернадский, была насквозь пропитана масонскими и розенкрейцерскимивзглядами и привычками [6].

Любопытным штрихом к биографии Н.И.Новикова может служить его поведение в грозном 1812 году, когда этот старый масон не нашел ничего лучшего, как выкупать у своих крестьян захваченных ими в плен французских солдат и офицеров, платя им по рублю за человека. Все спасенные им таким образом солдаты наполеоновской армии после кратковременного излечения в имении Н.И.Новикова были переданы затем уже после прекращения военных действий полицейским властям [7].

Вместе с тем, справедливости ради следует отметить, что в отличие от большинства своих братьев по масонскому ордену, Н.И.Новиков в глубине души всегда оставался патриотом своей страны и людей «ненавидящих свое Отечество» (а таких в братской среде было немало), называл не иначе, как «кощунами» [8].

Отделить Н.И.Новикова – мистика и масона от Н.И.Новикова – просветителя трудно, да очевидно, и не нужно. Гораздо важнее здесь другое. Объективное содержание деятельности Н.И.Новикова и его кружка намного переросло первоначально отведенные им сравнительно узкие масонские рамки и немало способствовало росту общественного самосознания и пробуждению умственных интересов русских людей. В этом, собственно, и состоит историческое значение его деятельности.

 

ЛИТЕРАТУРА

 

1. Письмо неизвестного лица о московском масонстве XVIII в. / Пер. Ольга Балашова // Русский архив. − М., Кн.1. 1874. − 1039 с.

2. Записки из старой записной книжки // Русский архив. − 1883. − № 11. − 2150 с.

3. Довнар-Запольский М.В. Правительственные гонения на масонов. Масонство в его прошлом и настоящем / Под ред. С.П.Мельгунова и Н.П.Сидорова. – Т. 2. Изд. 2-е. – М., 1991. – 119 с.

4. Лонгинов М.Н. Н.И.Новиков и московские мартинисты. − М., 1867. –
С. 19 – 33.

5. Там же. – С.114.

6. Вернадский Г.В. Н.И.Новиков. – Пг., 1918. – 132 с.

7. Тихонравов Н.С. Четыре года из жизни Н.М.Карамзина // Тихонравов Н.С. Сочинения. – Т. 3. Ч. 1.− М. – 271 с.

8. Незеленов А.А. Николай Иванович Новиков, издатель журналов. 1769-1785 гг. − СПб, 1875. − 199 с.

 

 

Ю.Н. Толутанова, Московский госуниверситет печати, доцент