Зверь выскочил на прибрежные валуны, развернулся возле выпирающего метра на три нагромождения камней. Из этой груды одно за другим выбрались еще два чудовища.

— А-а, вот оно что, — замедлил шаг Середин, сбросил с плеча ружье, чтобы не стесняло движения, уронил на землю, рубанул клинком воздух. — Так оно даже повеселее будет. Вы только не убегайте, хорошо? А то гоняйся потом за каждым.

— Брось железку… — В затылок за ухом уперлось что-то железное, холодное и округлое. Пахнущее смазкой. — Не вздумай дергаться, я нервный. Пристрелю сразу. Просто разожми пальцы.

— Сергей?

— Плохо со слухом? Сейчас проверю. Три. Два. Один.

— Будь ты проклят! — Олег бросил саблю на землю.

Тюлень тут же пинком отбросил ее в сторону, а один из монстров наступил на клинок ногой. Сергей же зашел вперед, не отводя черного ствола «Стечкина» от цели:

— Как ты мне надоел, Олега, ты бы только знал! Лезешь со своей отвагой, куда не просят, лечишь, отгоняешь. Подними руки, сцепи пальцы в замок и положи на голову. Молодец. И личико наверх тоже подыми, на облака полюбуйся. И не дергайся, не то продырявлю брюхо без раздумий. Где монета?

— Так это ты?! — От изумления Середин забыл про приказ, опустил голову и расцепил пальцы: — Так это был ты? Голем в лавке, призраки, навки — это все ты?

— Я, я. А ты, козел, все время мешался. Отдали бы монету сразу, не было бы лишних мучений… — Тюлень расстегнул серединскую поясную сумку, вытряхнул банки и пакетики с зельями, документы, зачерпнул болтавшиеся на донышке деньги.

— Подонок! Из-за своей прихоти готов все вокруг уничтожить.

— Прихоть того стоит… — Сергей нашел монетку, внимательно рассмотрел ее на свету. — Я, знаешь ли, кое-какие навыки от деда получил. Он в Карелии известным шаманом был. Что-то сам узнал, чему-то научился. Но теперь… Теперь все пойдет по-другому.

— Скотина! Ладно, я. Ладно, антиквар. Но за что ты парней из обслуги убил, дежурную, Гариту зачем затравил?

— Ты чего, еще не понял? — Тюлень отступил на несколько шагов и радостно расхохотался. — Ребята, он до сих пор не въехал! Это был цирк, недоумок. Томатная паста, объедки кабанчика, скрытые динамики, холостые патроны. Маленькое представление для любителей мистики. Десять тысяч долларов за представление, плюс проживание и охота с рыбалкой. Заказы на два месяца вперед расписаны.

— Призраки были настоящими, — напомнил Середин.

— Я знаю, Олега, знаю, — подтвердил довольный Сергей. — Понимаешь, когда мы начинали, то времена были другие и методы прямолинейные. Взять, забить до полусмерти, контрольный выстрел в голову. Вот тогда я трех девочек, что лишними при оформлении квартиры оказались, тут и разделал под музыку. Долго они умирали, очень долго. Каждой отдельную пытку придумал. При этом все время показывал вот этот медальон, — Тюлень вытащил из кармана янтарный женский профиль, оплетенный золотой вязью, — требовал, чтобы они его вспомнили, и говорил, что все из-за него. Так они неупокоенными душами и стали. А медальон до сих пор помнят и его слушаются. Дедовский рецепт. Классно, правда? Я не верил, но ведь получилось! И навок прикормил, тоже дед научил. И еще кое-чему. Ну, ты знаешь.

— Хватит трепаться! — Один из «монстров» снял голову, бросил на камни. Его рост тут же уменьшился на треть метра. Из широких мохнатых плеч торчала маленькая, округлая, совершенно лысая башка с окровавленным пластырем на одном ухе. Видимо, Олег вчера вместо горла чиркнул острием сабли по нему. — Давайте кончать.

— Вы чего, сбрендили, хлопцы? Пошутили и хватит. Сказали бы сразу, что это розыгрыш, я бы и не мешал.

— Это уже не розыгрыш, малыш, — цыкнул зубом Тюлень. — Отдал бы монету навке или голему, все бы закончилось тихо. А теперь ты свидетель. В ментуру пойти можешь. Опять же, прошлое призраков тебе зачем-то понадобилось. Гариту спасти пытаешься. Все путаешься и путаешься, путаешься и путаешься. Ну тебя на хрен, лучше порвать! Скажем, что чудище сожрало. Для правдоподобия цирка это еще и полезно окажется. Настоящий труп, не подделка из кабаньей требухи. Баба опять испугается. Ты ведь, сука, ее уже почти готовую вытащил.

— Какая баба? — замотал головой Олег: двое других «монстров» тоже скинули головы и стали обходить его, окружая с трех сторон. — Вы чего, мужики? В тюрьму захотели? Думаете, никто не знает, куда я поехал?

— А тебя никто убивать не будет, — сообщил тот, что удерживал ногой саблю. — Тебя звери загрызут. Видишь? — Он показал вделанную в костяную рукоять железную тяпку с четырьмя зубцами. — Это медвежья лапа. А вот это, с двумя зубцами, клыки в его пасти. Тебя медведь задерет, и большую часть туши для опознания оставит. Лето, они сейчас сытые.

— Не ты первый, не ты последний, Олега, — сочувственно кивнул Сергей. — Сейчас, как я уже говорил, времена поменялись. Сейчас убивать не принято. Много вопросов это вызывает, месть, следствие. Вот несчастный случай — это другое дело. Только такой случай, когда не шальная пуля, а зверь неудачливого охотника загрызет. Или когда рыбак на глазах у десяти свидетелей сам в лодке перевернется и утонет.

— Так вот зачем тебе навки нужны…

— А ты думал, я их ради пустой блажи приманил? Не-ет, они девочки полезные. Кого утопить, кого напугать до полусмерти. Если бы не ты, козел, Гарита эту ночь в пещере у воды бы провела. С нежитью бы пообщалась. Очень полезно для здоровья.

— Тетка-то тебе чем мешает?

— Мне? Ничем. А вот Виктор не знает, что у нее там в завещании написано. Вдруг утонет — а наследниками дети от первого брака окажутся? Нехорошо, правда? А мы за пятьдесят штук зелени эту проблему решим запросто. Несколько хороших встрясок с призраками, монстрами и русалками, водичка с беленой и болиголовом, таблеточки под язык с «порошком» — и через две недели любящий муж будет показывать ее психиатрам и кормить депрессантами. А потом поместит в тихое место под присмотр милой санитарки. Сам же пока останется распоряжаться имуществом. Это ведь намного удобнее убийства, правда? Никаких подозрений, никаких следствий, никаких завещаний. Да еще свидетели, которые при случае подтвердят, сколь яро, рискуя собой, муженек защищал любимую половинку. А ты думал, это все ради тебя затеяно? Тогда ты вовсе дешевый полудурок. Ладно мужики, рвите его. Потом «помпуху» в крови измазать не забудьте и саблю. Он же у нас храбрый, с железкой на медведя только так кинется. Удачи тебе, Олега. Я пошел алиби обеспечивать и бабу твою утешать. Мы все проснемся, а ты уже труп. До встречи в аду.

Тюлень доброжелательно помахал рукой и быстрым шагом направился к скиту.

— Я его первым разделаю. Хорошо, мужики? — попросил тот, что с разорванным ухом.

— Сколько он вам платит? — крутанулся на месте Олег. — Я дам больше.

Бежать было некуда. Впереди, на краю прибрежного камня, стоял один убийца, сзади слева — другой, а справа удерживал ногой саблю третий.

— Горло подставь, меньше будешь мучиться, — посоветовал в ответ один из бандитов.

— Он нам не платит, чмо, — добавил второй. — Это наш общий бизнес. С самого начала вместе, еще с юношеской спартакиады.

— Хрен там, а не горло, он у меня помучается, — взмахнул «медвежьей лапой» пораненный.

— Что, тяжелая атлетика? — оценил Олег внушительные габариты собеседников.

— Она, милый, она.

— Подождите, один вопрос. Зачем вас тут трое?

— Через стены проходить, — пояснил тот, что слева. — Чтобы перемещаться с места на место мгновенно.

— Еще одну секунду! — Сложив ладони, Олег прижал их к груди: — Дайте помолиться. Стану не помолясь, выйду не благословясь, из избы не дверьми, из двора не воротами — мышьей норой, собачьей тропой, окладным бревном; выйду на широко поле, поднимусь на высоку гору…

— Какая-то у тебя странная молитва, клоун, — почуял неладное пораненный.

— …Ты, Солнце, положи тень мне под ноги, вы, звезды, поднимите ее на небо, — торопливо закончил Середин, — а ты, Луна, дай ее мне в руку!

— Руки подыми! — замахнулся «лапой» душегуб.

— Легко!

Ведун резко развел руки, и большая черная тень оторвалась от его ладони, покатилась по земле мимо «доброжелательного» убийцы. Мужчины невольно проводили ее взглядом, оставив Олега на миг без внимания, — и Середин прыгнул вперед, плечом и головой врезавшись в того, что стоял на краю. Пораненный охнул, взмахнул руками, теряя равновесие, сделал шаг назад и полетел с края камня вниз. Недалеко, всего метра на полтора — но на камни.

Олег развернулся, поманил к себе стоявшего на сабле бандита. Однако тот не купился, остался на месте, только занес правую руку со звериным «инструментом». Между тем, на ведуна бросился третий душегуб, «доброжелательный». Уходя от его «когтей», Олег прыгнул на нагромождение валунов, обогнул обоих поверху и бросился бежать, на ходу подхватив ружье. Но через пять шагов остановился, развернулся, передернул затвор.

— Умница, — облегченно перевел дух «доброжелательный», переходя на шаг. — Куда ты с острова денешься? Будешь нас злить — только хуже себе сделаешь. Иди сюда. Я тебя не больно зарежу.

— Одышка? — бросил ему Середин. — Староват ты для таких приключений.

— Все равно не уйдешь… — До убийцы осталось шагов шесть. — Нас трое, остров маленький. Загоним, как зайца.

— Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, а от тебя, кретина… — Ведун присел, черпнул накопившуюся меж двух мшистых валунов каменную крошку и сыпанул в ствол. — А от тебя и бегать не стану.

На лице бандита появилось выражение детского изумления, и почти тут же Олег вскинул «помпушку», нажал на спусковой крючок. Выстрел ударил по ушам, из груди убийцы полетели в стороны кровавые ошметки, он опрокинулся на спину. Середин подскочил и со всей силы ударил его прикладом в голову — еще не хватало, чтобы тот очнулся и напал в неожиданный момент. Второй ряженый, отставший всего на пару шагов, резко затормозил. По его лицу прокатилась такая яркая гамма чувств — Чаплин умер бы от зависти. Олег передернул затвор, и оба попятились: убийца отступал, не сводя глаз со ствола, ведун же вернулся к спасительной щелочке и черпнул еще немного крошки. Не свинцовая дробь, конечно, но на малой дистанции — вполне убойная вещь.

— Спокойно, парень! — «Монстр» поднял обе лапы. — Спокойно! Мы всегда можем договориться. Не нужно глупостей. Давай так: мы берем тебя в долю вместо Рафика, и наши секреты становятся общими. Работаем вместе, получаем одинаково. Я вижу, ты нам подойдешь.