Миф об экологической катастрофе

В качестве одной из причин, которая привела к конфликту «длинноухих» и «короткоухих», называется некая экологическая катастрофа, которая будто бы разразилась в это время на острове. Согласно данной версии событий, островитяне для транспортировки и установки статуй использовали бревна деревьев. В некий момент они так увлеклись этим занятием, что не заметили, как вырубили все деревья. Это привело к резкому ухудшению экологических условий на острове, сказавшись и на возможности выращивать основные продукты питания. Вдобавок, стало не из чего делать каноэ, и рапануйцы лишили себя возможности добывать рыбу и других морских обитателей. Разразился голод, приведший к возникновению людоедства. Все это в совокупности и привело будто бы к стихийному бунту «короткоухих» против «длинноухих».

Рассказ об этой катастрофе очень любят смаковать различные защитники экологии, считающие эти события и их последствия назидательным примером для всего человечества, которое может также привести мир к экологической катастрофе мирового масштаба, если будет столь же бездумно использовать природные ресурсы. Впрочем, и те, кого экология на самом деле не очень беспокоит, также любят пощекотать нервы широкой публике этим рассказом…

Но была ли в реальности такая экологическая катастрофа, вызванная человеком, на острове Пасхи?..

На первый взгляд, данная гипотеза подтверждается тем, что европейцы, прибывшие сюда в XVIII веке, застали тут практически голый остров, на котором только кое-где рос кустарник. Этим остров Пасхи кардинально отличался от других островов Тихого океана, лежащих в экваториальной и приэкваториальной зоне и покрытых буйными тропическими лесами. Те же деревья, которые ныне можно видеть на острове, были завезены сюда уже позднее.

Рис. 44. Европейцы застали практически голый остров

Однако по одной лишь картинке, которую увидели первые европейцы, делать выводы о всей предыстории острова нельзя. И не так уж и мало людей из тех, кто интересовался загадками острова Пасхи, высказывали сомнение в том, что здесь вообще когда-либо росли такие буйные леса, какие рисуют сторонники версии экологической катастрофы.

Дело в том, что климатические условия на острове Пасхи характеризуется тем, что здесь постоянно дует очень сильный ветер. И он особенно силен на прибрежной и равнинной части острова. Остров вулканический, слой почвы на нем имеет буквально мизерную толщину, и корням растений даже зацепиться толком не за что. Из-за этого местные жители даже вынуждены были выращивать батат и другие культуры в небольших круглых ямках, специально обложенных камнями, защищающими растения от продувающего все ветра.

Аналогичный способ защиты широко распространен на островах в самых разных частях мира. Так, скажем, на островах Средиземного моря каменными оградами высотой в человеческий рост защищают даже апельсиновые деревья. Но на острове Пасхи все подобные конструкции гораздо скромнее – буквально не более полуметра высотой.

В таких условиях, конечно же, невозможно себе представить, что остров был бы полностью покрыт лесами (и между прочим, столь же «безлесая» картина наблюдается и на упомянутых средиземноморских островах). Другое дело, что ближе к вулканам, тут и там возвышающимся на острове Пасхи, в складках местности ветер не столь сильный – и именно здесь сейчас можно видеть заросли пальм и эвкалиптовые леса…

Рис. 45. Защитная ограда для растений

Ранее мы уже упоминали о единственных проведенных палеоботанических исследованиях образцов ила из кратера вулкана Рано-Рараку. В этих образцах была обнаружена пыльца чилийской винной пальмы. В доступной литературе можно встретить утверждения, что пыльцы там было обнаружено очень много и что это якобы указывает на то, что остров был покрыт зарослями этой пальмы. Однако по неизвестным причинам отчет о результатах этого палеоботанического исследования до сих пор не опубликован, так что проверить данное утверждение не представляется возможным.

Впрочем, есть другие указания на то, что на острове Пасхи некогда в прошлом действительно росли деревья. Так, американский геолог Чарльз Лав нашел в земле множество следов корней в виде каналов, покрытых углем. Параметры этих каналов – форма, размеры – соответствовали корням чилийской винной пальмы.

«В июле 2001 года Лав также нашел несколько видов корней больших деревьев, 15–20 сантиметров диаметром, переплетающиеся и расходящиеся лучами из центральной точки; их размеры предполагают, что стволы были от 30 до 50 сантиметров в диаметре.

Этот факт впоследствии был подтвержден открытием, сделанным Джерардо Веласко на северных обрывах побережья Те Пора. Цилиндрические отверстия горизонтально входили в базальт на высоте 6 метров. Это не «следы лавы», которые образуются, когда лава затвердевает, но еще продолжает двигаться. Отверстия, которые нашел Веласко, прямые, в основном, около 40 – 50 сантиметров в диаметре.

Их внутренние линии образуют круги, очень похожие на те, что находятся на стволах чилийского винного дерева. Более того, они находятся над слоем оранжевой глины, которая является обгоревшей почвой. Кажется очевидным, что эти «трубы» являются следами пальм, которые росли в обуглившейся земле и были вырваны и погребены лавой. Впоследствии пальмы сгнили, оставив эти следы» (Н.Непомнящий, «Остров Пасхи»).

Правда, геологические оценки времени излияния этой лавы оказались очень древними – аж четыреста тысяч лет назад. Ясно, что данные следы наличия на острове деревьев не имеют никакого отношения к конфликту «длинноухих» и «короткоухих». Но есть тут и более поздние свидетельства.

«Чарльз Лав нашел фрагмент обугленного пальмового дерева. Радиоуглеродный анализ показал, что фрагмент датирован 930 годом. Плоды этой пальмы из Ана О Кеке были также исследованы при помощи радиоуглеродного анализа и датированы 1130 годом, то есть средними веками доисторического периода жизни острова. Те образцы, что были найдены Мишелем Орлиаком, датированы 1212–1430 годами и 1300–1640 годами. Образцы, найденные профессором Ясуда, датированы 1290–1410 годами и 1295–1415 годами. Обгоревшие экземпляры из Аху Хекии датированы 1260–1400 годами; фрагмент из Ака Ханги был в слое, датированном 1450–1650 годами, фрагменты из Маига Тари доказывали, что некоторые пальмы дожили до XVI столетия» (Н.Непомнящий, «Остров Пасхи»).

Ясно одно, какие-то деревья на острове могли расти в относительно недавнем прошлом.

Но означает ли это, что в их исчезновении виноваты островитяне?..

Более внимательный анализ заставляет все-таки сильно усомниться в справедливости версии экологической катастрофы, порожденной людьми…

Рис. 46. Современные пальмы в бухте Анакена

Историки очень любят рассуждать о неких «особенностях» сознания так называемых примитивных народов. На эти «особенности» часто списываются те «странности» в поведении наших далеких предков, которые историки по-иному объяснить не могут. В частности, это имеет место в отношении огромного пласта человеческой реальности, традиционно называемой «культово-религиозной» деятельностью, для которой историки выстраивают целые искусственные модели и схемы. И легко заметить, что вся теория экологической катастрофы острова Пасхи выстроена на основе именно такой модели, поскольку «странные» действия островитян списываются именно на их «культово-религиозные» пристрастия.

Но также легко заметить, что при выстраивании этих схем и моделей историки полагаются почему-то исключительно на собственные рассуждения и соображения, совершенно не привлекая к этому тех профессионалов, занимающихся (по самой своей специальности) исследованием как раз той сферы реальности, которая называется «поведение человека». Я имею в виду психологов.

Между тем профессиональные психологи вовсе не обходят вниманием поведение так называемого «примитивного человека», психология которого уже давно исследуется не теоретически, а практически, в чем психологам оказывают серьезную помощь этнографы. Если же обобщить выводы психологов и этнографов, то выяснится, что различия в психологии древнего («примитивного») и современного человека вовсе не столь велики, как это представляют себе и нам историки.

Так вот. В психологии есть такие понятия, как «леволушарные» и «правополушарные» люди. Эти понятия опираются на имеющиеся различия между людьми, использующими в своей деятельности преимущественно левое или правое полушарие мозга, которые отвечают за разные виды деятельности. Скажем, европейская культура, равно как и психология людей современного европейского общества строится на преимущественной деятельности левого полушария. К ней относится логика, анализ, умение ставить задачи, формировать тактику действий и так далее – все, что связано с так называемой рациональной деятельностью.

Однако есть культуры и даже целые народы, деятельность которых строится на преимущественном функционировании правого полушария. У таких «правополушарных» людей доминирует не привычная нам «линейная» рациональная логика, а логика ассоциативная, многозначная. Такие люди руководствуются прежде всего интуицией, «внутренним чувством», а не сухим расчетом. В их представлении все в мире связано между собой сложными взаимопроникающими связями, в результате чего человек неразрывно связан с окружающей его природой.

Ни один из этих двух принципов деятельности, двух способов отношения к реальности не лучше и не хуже другого – у каждого из них есть свои недостатки и преимущества.

Этнографы же давно выяснили, что культуры и цивилизации, оторванные от «генеральной линии развития» нашей современной рациональной цивилизации, являются «правополушарными». Находясь в сильнейшей зависимости от природы, они выстраивают взаимодействие с ней на абсолютно других принципах, нежели мы. Они буквально сливаются с ней в единое целое. Это позволяет им лучше ориентироваться в имеющейся естественной обстановке и быстрее реагировать на внешние воздействия, не тратя лишнее время на обдумывание и учет многочисленных второстепенных деталей, а оценивая всю ситуацию сразу «в целом».

Но это порождает и то, что нам кажется «странностями» поведения. Например, «правополушарные» могут «разговаривать» с животными, деревьями и даже камнями и не будут видеть в этом абсолютно ничего странного. Наоборот – это для них вполне естественно.

Таким людям не нужны экологи, чтобы доказывать, что деревья уничтожать нельзя. «Правополушарные» находятся в других отношениях с природой. Деревья для них – одухотворенные существа, с которыми они связаны в единое целое. Такие люди и без экологов понимают, что они жизненно зависят в том числе и от деревьев. Они просто не могут уничтожить на острове весь лес, от которого они в такой степени зависят.

Полинезийцы – предки современных жителей острова Пасхи – явно были именно «правополушарными». Это, впрочем, легко прослеживается в особенностях мировоззрения даже современных островитян, в их взглядах на так называемую «ману» – всепроникающую и везде присутствующую духовную силу, связывающую воедино все вокруг и с ними самими.

Так что древние жители острова Пасхи могли уничтожить весь лес (если он там был) только в одном случае – если бы все одновременно вдруг сошли с ума. Но это представляет настолько маловероятным, что вряд ли может рассматриваться в качестве хоть сколь-нибудь серьезной гипотезы.

Поэтому гораздо логичней предположить, что даже если экологическая катастрофа имела место, то причины ее не были связаны с человеком. Леса могли просто выгореть в результате сильного пожара. Именно на эту мысль наводит, например, тот факт, что слой пыльцы, найденный в отложениях Рано-Рараку, был покрыт сверху слоем сажи. Причиной же пожара вполне могло быть или извержение одного из местных вулканов, или обычная молния во время грозы…

Такая версия, конечно, не столь увлекательна, как экологическая катастрофа, вызванная человеком. И явно не будет так будоражить широкую публику. Зато она гораздо ближе к разумной логике и реальным фактам.

 

 

«Доска Почета»

Ключевым моментом в подходе к истории острова Пасхи как у Хейердала, так и у современных историков, является положение о том, что некогда в прошлом у островитян был настолько развит культ предков, что они возводили платформы и ставили статуи умершим вождям, создавая что-то типа «Доски Почета уважаемых сограждан». Согласно этой принятой академической наукой версии, непосредственно в платформах рапануйцы хоронили останки вождей, а статуи почитали, проводя возле них различные обряды. И в ходе археологических работ, проведенных экспедицией Хейердала, в некоторых платформах действительно были обнаружены небольшие камеры с признаками захоронений.

Одну из таких камер можно видеть, например, на аху с длинным названием Ура-Уранга-Те-Махина. Однако эта камера не просто небольшая – она крохотная. А в сравнении с размерами платформы и статуй – вообще мизерная. Ее габариты не превышают полуметра.

Более того. Если присмотреться к кладке внутри камеры, то можно заметить, что собрана она из плит и камней самого разного цвета и состава без какой-либо системы – фактически из того, что явно просто попадалось под руку. И все тут указывает на то, что эта «погребальная камера» не имеет никакого отношения ни к платформе, ни к статуям, являясь лишь вторичной конструкцией, собранной из обломков кладки гораздо более древней (чем сама камера) платформы.

Рис. 47. «Погребальная камера» в аху Ура-Уранга-Те-Махина

Вторичные захоронения – весьма обычное дело. Они встречаются на самых разных континентах. Есть «удобное место» для покойника – что бы его не использовать. И тем более, когда речь идет о каком-то большом сооружении, почитаемом с давних времен. Почему бы не похоронить вождя на священном месте?..

Например, вторичные захоронения обнаружены даже в пирамиде Солнца в Теотиуакане в Мексике. Здесь они располагались в углах пирамиды на небольшой глубине и явно не имели никакого отношения к первоначальной функции пирамиды – несопоставимо более грандиозного сооружения, чем эти захоронения. Заметим, что точно также дело обстоит и с камерами в платформах острова Пасхи. Камеры здесь явно чужеродный элемент.

Между прочим, вторичные захоронения имеются, скажем, даже в Кремлевской стене на Красной площади в Москве. Но никому же не придет в голову утверждать, что сама Кремлевская стена или Красная площадь создана в качестве кладбища непосредственно для этих захоронений. Тогда какие у историков основания делать подобные выводы в отношении платформ острова Пасхи?..

Есть еще один важный момент. Камеры в платформах на острове Пасхи – не повсеместное, а исключительное явление. Островитяне чаще всего хоронили своих умерших вовсе не внутри платформ, а рядом с ними. И наш гид, говоря о том, что «тут находятся останки наших предков», при уточнении добавлял «рядом с аху» – рядом, а не в самих платформах!..

Любопытным в связи с этим является то, что написал Лаперуз после своего посещения острова Пасхи:

«Памятники острова Пасхи сооружены, по-видимому, в отдаленные времена. Должно быть они стоят на кладбище, так как вокруг валяется много человеческих костей. Без всякого сомнения теперешняя форма правления этого народа сравняла все классы и сословия. Между ними нет такого главаря, который имел бы настолько большое влияние, чтобы люди стали с огромной затратою сил воздвигать статую в его честь. Вместо прежних колоссов теперь складывают небольшие пирамиды из камней, верхушки которых закрашивают чем-то вроде извести. Эти мавзолеи, которые легко может соорудить за несколько часов один человек, встречаются чаще всего на побережье».

Остатки таких «мавзолеев» и заметить-то порой очень не просто. Мы в одном месте чуть не начали топтаться на месте такого «мавзолея», который представлял собой просто бесформенную груду камней – хорошо, что гид нас вовремя предупредил о том, что означает эта куча камней. Такие кучи есть поменьше и побольше, но они ни в какое сравнение не идут с платформами, которые выглядят на фоне подобных примитивных «мавзолеев» громадными архитектурными сооружениями. И находятся эти «мавзолеи» не на платформах, а рядом с ними!..

Рис. 48. Жан-Франсуа де Лаперуз

Очень большие сомнения вызывает и то утверждение, что островитяне почитали статуи. Этому в корне противоречит, например, то, что в кладке некоторых платформ встречаются обломки статуй, лежащие в самом произвольном положении. Такие обломки достаточно хорошо заметны, благодаря различию материала статуй и каменных блоков платформ. Но иногда даже нет необходимости обращать внимания на материал, поскольку в кладке можно обнаружить даже голову статуи с сохранившимися чертами лица. Замуровывание же статуй в платформы никак не сочетается с тезисом о почитании этих статуй.

Примечательный момент, связанный с данным вопросом, обнаруживается и в мировоззренческих установках островитян. Центральным пунктом их взглядов на мироздание является тезис о существовании «ману». Ману – это, говоря нашим языком, некая сила духовной природы. Согласно представлениям островитян, она присутствует практически везде, но в разной степени, и в некоторых объектах или даже людях может концентрироваться в большом объеме. Места концентрации «ману» особо почитаются рапануйцами.

Так вот. Многие исследователи утверждают, что островитяне считали наибольшими обладателями ману своих вождей. И после смерти вождя его ману будто бы переходила к статуи, воздвигнутой в честь этого вождя. Но это – всего лишь очередная выдумка этих исследователей.

В реальности же основными местами концентрации ману островитяне считают вовсе не статуи-моаи, а платформы-аху!.. Статуи же для них «мертвые», «неживые». В статуях нет ману!.. И почитают островитяне не статуи, а платформы!..

Рис. 49. Лицо статуи в кладке платформы Акаханга

На первый взгляд, такому выводу противоречат наблюдения голландского исследователя Роггевена, цитату которого мы уже приводили ранее.

«Туземцы, по всей видимости, не имели никакого оружия и, как я думаю, они во всем полагались на своих богов и идолов, которые стояли в большом количестве на берегу и перед которыми они падали ниц и молились. Эти идолы были высечены из камня в виде людей с длинными ушами и короной на голове, но сделаны они были весьма искусно, чему мы весьма дивились» (Я.Роггевен, «Испытанный южанин»).

Однако, во-первых, туземцы могли молиться не статуям, а платформам (каким бы странным нам это ни показалось). Роггевен же, в силу своего европейского менталитета, мог просто перепутать – ведь на платформах стояли статуи. В нашей же культуре принято почитать статуи, а не основания, на которых они стоят. Но это – именно в нашей культуре, особенности которой просто нельзя автоматически переносить на островитян.

И во-вторых, «почитание предков» и «поклонение их статуям» – это одно, а «молиться» – совсем другое. Никто не молится на «Доску Почета». К умершим предкам можно было обратиться за помощью, но не молиться им!.. Во все времена во всем мире молились только богам, а не предкам!..

И тут возникает вопрос – а кого на самом деле изображают статуи острова Пасхи?..

Вопрос этот не так уж и тривиален, как могло бы показаться. Проблема в том, что в концепции рапануйцев богов как таковых нет. Есть только умершие предки. Точнее – их души. И у историков (в рамках того подхода, который царит в академической науке) просто не оставалось иного выхода, как посчитать, что статуи – это именно почитаемые изображения вождей. Однако, как мы видели, это положение не выдерживает критики. По крайней мере в том, что касается почитания.

Эта проблема соприкасается с другим вопросом – а островитяне ли вообще делали статуи?..

Для историков – в рамках их парадигмы – и тут вариантов выбора нет. Авторами могут быть только островитяне – потомки полинезийцев.

Историков даже не смущают при этом два очень важных момента. Во-первых, ничего подобного статуям острова Пасхи у полинезийцев нет и в помине (ни на одном другом острове Полинезии!). А во-вторых, вес некоторых статуй достигает нескольких десятков тонн. Изготовить, а затем переместить подобную статую на расстояние порой более десяти километров – весьма непростое дело, которое кажется вообще невероятным.

Конечно, если исходить из того, что переплыть из Полинезии на остров Пасхи – дело тоже весьма трудное, то можно списывать на островитян и подвиг создания и возведения статуй. Но если учесть, что, как было показано ранее, преодоление океана для полинезийцев вовсе не было подвигом, а являлось вполне реализуемой и не такой уж сложной задачей, то проблема создания статуй серьезно обостряется.

И вот, что любопытно. В предании о семи разведчиках, высадившихся на остров Пасхи еще до прибытия Хоту Матуа, есть весьма интригующий момент. Это предание гласит:

«Ира и Рапаренга стояли на утесе Ханга-Роа и смотрели, как волны разбиваются о скалы. Ира сказал Рапаренге: «Направо – Рухи, налево – Пу, вокруг шеи моаи Хина Риру лежит жемчужное ожерелье…

Из бухты Ханга-Роа они поднялись на вулкан Рано-Као и пошли в Оронго посмотреть, как растет ямс. Там выросли сорняки. Они вырвали их и сказали: «Это плохая земля!»

Братья построили хижину, чтобы провести в ней ночь. Макои сказал Рингиринги: «Ты не спи и слушай, а я попрошу Иру и Рапаренгу повторить то, о чем они говорили на скалах Ханга-Роа, так как тебе придется остаться здесь одному, а мы вернемся на Хиву». Когда наступила ночь, Макои спросил Иру и Рапаренгу: «О чем вы говорили на Ханга-Роа?» Рапаренга ответил: «Зачем тебе это знать?» Макои сказал: «Мне надо знать это». Ира согласился ответить и спросил, спит ли Рингиринги. Макои толкнул Рингиринги ногой, тот притворился спящим и молчал. Тогда Ира сказал: «Направо – Рухи, налево Пу, вокруг шеи моаи Хина Риру жемчужное ожерелье». Рингиринги услышал это и очень обрадовался, что сможет похитить жемчужину и показать ее тем, кто приедет жить на остров» (Ф.Мазьер, «Загадочный остров Пасхи»).

В тексте дважды упоминается статуя – моаи Хина Риру!..

То есть получается, что еще, когда на остров Пасхи только-только высадились разведчики, посланные Хоту-Матуа, какие-то статуи там уже стояли!..

Тогда кто воздвиг эти статуи?.. Разведчики явно никаких статуй не ставили – это не упоминается в числе их деяний. Основная же масса полинезийцев-переселенцев прибыла на остров уже после описываемых в данной части предания событий. Значит, эти статуи – в том числе и упоминаемая в предании статуя Хина Риру – были созданы кем-то еще до полинезийцев. То есть остров Пасхи был обитаем еще до прибытия разведчиков Хоту Матуа.

И между прочим, в местной мифологии есть определенное (пусть и весьма смутное) упоминание даже про это. Когда описывается путешествие разведчиков, приплывших на остров, мельком упоминается, что один из них, осматривая то место, куда он высадился, встречает кого-то. И этот кто-то рассказывает разведчику более древнюю историю острова – что в древности остров был больше по размерам в несколько раз, но в результате какого-то катаклизма значительная часть острова опустилась под воду.

Кто-то же ему должен был это рассказать. И если мы будем искать рациональное объяснение данному эпизоду древнего предания, то неизбежно придем к выводу, что разведчики Хоту-Матуа застали кого-то, кто до этого жил на острове!..

Впрочем, к этому заключению пришел еще Фрэнсис Мазьер.

«Мы так много говорили об истории Хоту Матуа, потому что в ней можно найти доказательства для самых, казалось бы, невероятных предположений; во всяком случае, мы считаем, что до Хоту Матуа на острове жили другие люди» (Ф.Мазьер, «Загадочный остров Пасхи»).

Историки же, увы, полностью игнорируют не только это вывод Мазьера, но и упомянутые выше эпизоды местных преданий, поскольку они в корне противоречат той «причесанной» картинке прошлого, которую историки придумали для описания прошлого островитян.

Письменность ронго-ронго

Одной из самых больших загадок острова Пасхи, которую, пожалуй, абсолютно никто не обходит вниманием, является письменность ронго-ронго – ряды таинственных значков, нанесенные чаще всего на деревянные дощечки, хотя встречаются (крайне редко) эти значки и на камнях. По заключению всех исследователей, хоть сколь-нибудь внимательно занимавшихся данным вопросом, ронго-ронго не являются просто каким-то орнаментом или бессмысленным набором символов, а представляют собой именно тексты. Тексты, изложенные с помощью какой-то неизвестной системы письменности!..

Но письменность – это не просто тексты. Письменность историки выделяют в качестве одного из важнейших признаков цивилизации. Не просто какой-то культуры, а именно цивилизации!..

И исследователи давно пытаются найти ответ на вопрос – как обитатели острова, столь обособленного и удаленного от какой-либо другой суши, в условиях весьма ограниченной численности населения смогли изобрести письменность?..

Рис. 50. Камень со значками ронго-ронго

Первым на дощечки с письменами ронго-ронго обратил внимание в 1864 году миссионер Эжен Эйро, которого долгое время совершенно незаслуженно обвиняли в том, что он якобы устроил показательное аутодафе из этих содержащих «языческие письмена» дощечек, которых ранее было очень много. Говоря более привычными словами, будто бы просто сжег их.

«Кто первым пустил этот слух не знаю, но он повторялся почти во всех наших (да и зарубежных) публикациях. Бедный Эжен Эйро был благороднейшим человеком, настоящим подвижником, он умер и похоронен на острове Пасхи, его недаром называют апостолом и святым человеком. Он ничего не сжигал, просто попал на остров в то время, когда там шла междоусобица и горели хижины (вместе домашней утварью, с дощечками и прочей деревянной скульптурой и т.д.). Он стал заложником враждующих кланов, его самого чуть не убили, и он просто не мог влиять на настроения рапануйцев, тем более заставить их сжигать собственные дощечки. К тому же это был не фанатик XVI века (как американские миссионеры, пришедшие с конкистадорами), а культурный человек, хотя и самоучка, он первым увидел дощечки и написал о них своему начальству как раз в том смысле, что здесь есть древняя письменность, наподобие египетской (открытия Шампольона были у всех на слуху)» (И.Федорова).

Возможно, это несправедливое обвинение в адрес Эжена Эйро восходит к упоминанию Томпсоном, пытавшимся разыскать такие таблички, рассказа одного из островитян о том, что якобы миссионеры заставляли рапануйцев сжигать дощечки с текстами. Поскольку же Эжен Эйро был одним из первых миссионеров на острове, на него и наклеили ярлык «фанатичного уничтожителя табличек». Между тем тот же Томпсон указывает, что другие островитяне это отрицали. И, судя по всему, еще задолго до прихода миссионеров на остров Пасхи табличек здесь оставалось уже очень немного.

Вообще в этом вопросе имеется очень сильная разноголосица. Так одному миссионеру поведали, что местные жители использовали таблички с письменами ронго-ронго в качестве топлива для кухонных очагов. Есть рассказы о том, что многие таблички были уничтожены в войнах или намеренно сожжены. Утверждается даже, что погребальный костер одного из вождей был сложен целиком из табличек ронго-ронго, и дополнительно некоторое количество таких табличек было похоронено с этим важным мертвецом.

Но все это в корне противоречит тому, что таблички считались «божественными предметами». С божественными предметами так не поступают!.. Захоронить их еще могут (и такое довольно часто встречалось в древних обществах), но никак не сжигать!.. Тем более в качестве топлива для очагов…

Энглерт считал, что множество табличек островитяне спрятали в священных пещерах, чтобы защитить и сохранить «языческие символы» на них от уничтожения приверженцами христианства. Однако у меня большие сомнения вообще в том, что дощечек изначально было очень много и, как иногда утверждается, они были в каждом доме чуть ли не как обычные бытовые предметы. Тут уж либо бытовой предмет, либо божественный…

Эти сомнения подкрепляются тем фактом, что буквально в 1869 году, вскоре после смерти Эжена Эйро, его товарищам-миссионерам удалось разыскать и купить всего пять табличек. Эти таблички они отослали на Таити епископу Тепано Жоссану, который, также как и Эйро, пришел к выводу о том, что это – тексты, напоминающие иероглифическую письменность Древнего Египта. Епископ сразу же дал указания миссионерам не только искать дощечки, но и расспрашивать местных жителей о смысле знаков их таинственного письма.

После этого развернулась буквально охота за табличками ронго-ронго, которая оказалась почти безуспешной. Так уже в 1930‑х годах Альфред Метро тщетно предлагал островитянам аж тысячу песо за информацию об имеющихся у них табличках. А на сегодняшний день в музеях мира имеется всего 25 дощечек с письменностью ронго-ронго.

И это только усиливает сомнения. Как-то уж очень «по-варварски» выглядят у историков жители острова Пасхи. То они уничтожают все деревья, вызывая экологическую катастрофу и обрекая самих себя на голодную смерть. То сжигают священные (!) дощечки с письменами…

Картина, выходящая за грань разума…

Рис. 51. Дощечка ронго-ронго в музее Себастьяна Энглерта

Еще более странная ситуация наблюдается в истории попыток прочитать тексты на дощечках ронго-ронго. Такие попытки начались еще с тех самых табличек, которые попали к епископу Тепано Жоссану на Таити.

«Жоссан занялся их изу­че­нием, а на Таити, среди рапануйцев, прибывших с острова Пасхи, нашел Ме­торо Тау а Уре, который, в молодости учился в школе ронго-ронго и ут­верж­дал, что может читать дощечки. На основе чтений Меторо Тау а Уре Жос­сан сделал записи четырех текстов и составил первый ката­лог знаков с соответствующими им «чтениями» по Меторо. Хотя записи «чте­ний» Меторо (представляющие собой не чтение, а лишь перечень объек­тов, изображенных знаками) и не позволили Жоссану проникнуть в их смысл, они представляют собой важный материал для изучения письма острова Пасхи» (И.Федорова, «Говорящие дощечки с острова Пасхи. Дешифровка, чтение, перевод»).

В цитате Федоровой можно уловить легкий скептицизм – она явно сомневается в корректности «прочтений» Меторо. Судя по всему, на то есть весьма серьезные основания, поскольку можно встретить упоминания о том, что разные «прочтения» Меторо одних и тех же текстов каждый раз давали новый результат. Впрочем, вполне однозначно ненадежность этих «прочтений» Федорова отмечает фразой, что Жоссану так и не удалось понять смысл текстов.

С аналогичной ситуацией столкнулась и Кэтрин Раутледж. Она смогла найти лишь несколько «случайных людей», которые еще в детстве просто слышали рассказы о «читающих ронго-ронго», но сами ничего не знали об этих «письменах». Раутледж несколько раз обращалась к пожилым островитянам, которые якобы могли читать таблички с текстами ронго-ронго, но все эти попытки оказались безуспешными. В своем дневнике о пребывании на острове она писала, что «то ли он что-то уже забыл, то ли не мог вспомнить, но он не мог этого прочитать»…

Обычно это объясняется тем, что ко второй половине XIX века на острове не осталось тех, кто мог читать и писать, поскольку, как указывает, например, Федорова, «подавляющее большинство жрецов – хранителей знаний было вывезено работорговцами в Перу».

Теоретически, это, конечно, возможно. Но меня и тут терзают сильные сомнения. И в голову просится вопрос, которым почему-то до сих пор никто из исследователей даже не задавался, – а умели ли вообще жители острова Пасхи читать и писать значками ронго-ронго?..

Этот вопрос может показаться совсем неуместным – ведь есть же реальные таблички со вполне реальными значками. При этом многие таблички выглядят совсем новыми. Есть даже такие, которые изготовлены из лодочных весел европейцев – то есть сделаны заведомо не так давно.

И есть свидетельство XVIII века, вроде бы указывающее на то, что островитяне владели письменностью.

«В 1770 году вице-король Перу, дон Мануель де Амат и де Жумиент, испугавшись, что остров может попасть под господство французов, отправили туда военные корабли под командованием Фелипе Гонсалес де Хаедо, чтобы захватить остров. В торжественной обстановке на плато Поике были установлены три креста. Составленный надлежащим образом акт владения островом был подписан островитянами, не умеющими писать по-испански; интересная деталь – один из них начертил под этим документом знак ронго-ронго, изображающий птицу! Этот факт имеет большое значение, он, вероятно, свидетельствует о том, что письменность на дощечках в это время была распространена. Один из офицеров написал отчет об этом событии» (Ф.Мазьер, «Загадочный остров Пасхи»).

После этого никто не сомневался, что письменность на острове была, и островитяне ей владели. Но так ли это на самом деле?..

На мой взгляд, Мазьер недаром вставил слово «вероятно». Этот факт «подписания» договора можно ведь объяснить совсем иначе.

Островитяне видели, что чилийцы со своей стороны подписали документ – то есть нарисовали на нем какие-то знаки, непонятные островитянам. Чилийцы явно дали островитянам понять, что от них требуется сделать то же самое. И один из них просто повторил то, что сделали чилийцы, – поставил некий значок. Разве это указывает на то, что он владел письменностью?.. Вовсе нет!..

А таблички… Таблички в изобилии можно увидеть и сейчас – у торговцев сувенирами. Но разве это значит, что те, кто торгует сувенирными дощечками, или те, кто их изготовил и нанес на них значки письменности ронго-ронго, умеют читать и писать с помощью этих значков?.. Очевидно же, что не умеют. И это всем известно.

Рис. 52. Табличка в виде рыбы

И здесь имеет смысл обратить внимание на то, какие сведения о ронго-ронго удалось собрать исследователям со слов местных жителей. Согласно показаниям островитян, каждый родовой клан имел особых знатоков искусства письма. Их звали «тангата ронго-ронго», то есть «люди ронго-ронго». Они жили в отдельных домах, где могли всецело отдаваться своему призванию, – их жены жили отдельно. Каждый «тангата ронго-ронго» имел учеников. Вначале ученики писали на коре бананового дерева, и только после того, как они овладевали искусством письма в совершенстве, им разрешалось использовать дерево. Самым же знаменитым и искусным мастером письма ронго-ронго считался вождь, по имени Нгаара, живший в первой половине XIX века. Старики рассказывали о нем, что в его доме были сотни дощечек и он обучал многих искусству чтения и письма – науке, которую он перенял от своего деда.

«Описывают с яркими подробностями, как, обучая словам, он держал в одной руке дощечку и размахивал ею из стороны в сторону во время декламации. Наряду с обучением он проверял кандидатов, приготовленных другими преподавателями –­ обычно его сыновьями. Он смотрел на их дощечки и заставлял читать, после чего отпускал, похлопывая, если они знали хорошо, или прогонял их» (К.Раутледж, «Тайна острова Пасхи»).

Обучаться изготавливать дощечки («кохау») ронго-ронго допускался отнюдь не любой – это был удел избранных. Так, Мазьер приводит следующие слова одного из старейших жителей острова: