Неокантианская концепция права Рудольфа Штаммлера

 

Поиск новых теоретических основ привел к возрождению идей Канта. Неокантианство противопоставляло науки о природе (закон причинности) наукам об обществе (закон целеполагания). Возникло несколько школ: фрейбургская и марбургская. Наиболее ярким выразителем марбургской школы был немецкий юрист Рудольф Штаммлер (1856-1938).

В работе «Хозяйство и право с точки зрения материалистического понимания истории» (1896), Штаммлер поставил цель опровергнуть исторический материализм, постижение объективных закономерностей развития общества. Критика была направлена против учения о базисе и надстройке, об общественно-экономических формациях и закономерностях их смены. Он ставил задачу защитить право.

Исходя из противопоставления «миропричинности» и «царства свободной воли» (Кант), Штаммлер отрицает причинную обусловленность явлений общественной жизни, так как сущность социального бытия заключается в воле и преследовании целей. Иной закономерности в социальной жизни нет, помимо закономерности ее конечной цели.

Отрицание закономерностей развития общества связано с критикой марксизма, признающего необходимость сознательной деятельности.

Штаммлер писал, «если научно установлено, что известное событие должно наступить, то бессмысленно ему помогать или мешать. Как бессмысленно создавать партию содействия затмению Луны». Это первое.

Второе. Отрицая учение о базисе и надстройке, он утверждал, что производственные отношения всегда выступают в правовой форме и потому носят волевой характер, поэтому марксистской триаде: технология – материальные производственные отношения – законы, он противопоставлял соотношения хозяйственной жизни - аморфной материи и права как совокупности формальных условий, при которых осуществляется общественное сотрудничество. А поскольку деятельность людей определяется целью, то источник общественного развития следует искать в целеполагании, в выражающем его праве.

Значит, общественный прогресс осуществляется лишь в области права, которая и является определяющим фактором общественного развития.

Представители фрейбургской школы упрекали Штаммлера за смешение гносеологического и антологического аспектов: из того, что история постигается через изучение формального права, вовсе не следует, что именно оно, а не аморфное хозяйство является движущей силой истории.

Убедительными являются возражения Плеханова и других марксистов о роли партии содействия Луне, так как человек не входит в условия лунного затмения.

Под правом Штаммлер понимал «принудительное регулирование совместной жизни людей» – ничего нового, но он обосновывает понятие «естественного права с меняющимся содержанием».

Естественным правом он называл исторически складывающиеся и меняющиеся идеи, содержащиеся в общественном правосознании, требующие реформы права с точки зрения общественного идеала («конечная цель»).

В итоге прогресс общества определяется абстрактным правовым идеалом, то есть это такое общество, где преодолено извечное противоречие между волей и желаниями, разумом и чувствами, должным и сущим. Путь к этому – моральное совершенствование. Но этот идеал вообще никогда не может быть достигнут.

«Общество свободно хотящих людей» представляет лишь «регулятивную идею». Это путеводная звезда.

Теория Штаммлера постоянно критиковалась за методологические просчеты, за абстрактность идеала, за чрезмерную полемичность. Однако, неокантианский идеал давал возможность соединить его с идеей свободной личности (человек – цель), как ориентир исторического прогресса.

Кроме того, была воспринята идея «естественного права с меняющимся содержанием». Она давала возможность конкретизировать человеческий идеал в зависимости от исторических условий.

 

Школа «свободного права»

 

Развитие гражданского общества привело к появлению социальных явлений, не вписывающихся в юриспруденцию понятий, основанную на текстах законов. Появляются теории, выступающие с критикой юридического позитивизма, противопоставляющих закону право, толкуемое как «идеи долженствования» (неокантианство), средство осуществления социальных функций (солидаризм), чувства, эмоции (психологизм). Теорий было так много, что период конца XIX – начала XX вв. назвали кризисом правосознания (Новгородцев).

Критика догматизма юридического позитивизма (идеи о беспробельности и логической завершенности права, выраженного в законах) получила широкое распространение. Более всего замечаний высказывали специалисты по гражданскому праву, уголовному, административному процессам, то есть те, в поле зрения которых находилась практика, процесс применения права.

Они предлагали искать право в жизни, в общественных отношениях, были против буквоедства. Право, полагали они, не может быть сведено к нормам закона. Писаное право абстрактно, безлично, жизнь – конкретна и изменчива. Не все, что записано в законе, осуществляется на практике, и многое, что сложилось в практике, имеет правовой характер. Они призывали к разработке нового учения о праве, концепции, выводящей право за пределы закона. Такое направление получило название «движение в пользу свободного права», или «школа свободного права» (Канторович).

Представители школы (Канторович, Фукс, Эрлих, Жени) полагали, что закон «еще не есть действующее право». Законодатель в состоянии лишь создать план желательного правопорядка. В законе неизбежны пробелы. И призывали искать право в жизни, общественных отношениях, в правосознании, в чувстве справедливости, в эмоциях, в психологии общества. В право включались жизненные интересы, природа вещей, фактические отношения и другое.

Особое внимание правоведы придавали деятельности судей, их свободному нахождению права, так как применение права (вынесение решений) подчинено не только правилам логики (построение силлогизма), но и чувствам, эмоциям, симпатиям юриста. При этом они ссылались на средневекового юриста Бартолиуса, который интуитивно (по справедливости) решал правовые казусы, а затем поручал ученикам найти им правовое обоснование из римского права.

При этом считали (Канторович), что источником правовых конструкций является не законы и логика, а свободное право или воля: добиться желаемого результата, либо избежать нежелательного результата.

Все это не означало отрицание закона. Главным оставалось решение по закону (intre legem), а при пробелах – praeter legem (кроме закона). Решения contra legem (против закона) допускались как исключение, или вообще исключались.

Видным представителем школы свободного права был австрийский профессор Евгений Эрлих, написавший «Основы социологии права» (1913). «Право, - утверждал Эрлих, - есть организация», то есть организационные нормы союзов, из которых состоит общество. Они складываются сами собой, вытекают из торговли, обычаев, обыкновений, уставных положений организаций. Это общественное право, оно образует право первого порядка.

К праву второго порядка относятся «нормы-решения»: уголовное, процессуальное, полицейское. Они не регулируют жизнь, а поддерживают организационные нормы. То есть они охраняет право первого порядка и регулирует спорные вопросы.

Результатом взаимодействия общественного права, права юристов и государственного права является живое право. Оно не устанавливается в правовых положениях, но господствует в обществе. И, таким образом, задача государства – охранять союзы и создавать условия для их деятельности.

Закон -не столько право, сколько способ обеспечения права. А главным способом существования «права решений» (второй слой права) является свободное нахождение права судьями.

 

 

		Закон - способ обеспечения права, а главный способ - свободное нахождение права юристами

 

 

Слову юриста принадлежит решающая роль в законотворчестве, так как «право юристов» всегда складывается до принятия закона (закон не может быть выдуман парламентом).

Школа свободного права оказала значительное влияние на социологическую юриспруденцию Роско Паунда (США), подготовила становление других школ права, хотя сама не создала единой концепции права (сколько юристов, столько теоретиков).

Нормативизм Ганса Кельзена

 

Нормативизм своими корнями уходит в формально-догматическую юриспруденцию XIX века. Он сложился на основе методологии, выработанной в юридическом позитивизме как реакция на распространение в западном правоведении социологических, психологических и других концепций.

Родоначальником нормативистской школы (иногда ее называли «венской») был австрийский юрист, позднее эмигрировавший в США, Ганс Кельзен (1881 – 1973). Самая известная его работа – «Чистая теория права» (1934).

Под чистой теорией права Кельзен понимал доктрину, из которой устранены все элементы, чуждые юридической науке: социология, психология, этика, политическая теория и другие. В основе такого подхода убеждение в том, что юридическая наука призвана заниматься не социальными и нравственными основаниями правовых установлений, а юридическим (нормативным) содержанием права.

При обосновании этой позиции Кельзен опирался на философию неокантианства, различающую все области теоретических знаний – науки о сущем (естественные науки, история, социология) и науки о должном (этика, юриспруденция). В первой главным постулатом выступает принцип объективной причинности, во второй – принцип вменения.

В соответствии с этим учением нормативисты призывали освободить юриспруденцию от исследовательских приемов других областей познания. Кельзен подчеркивал, что чистая теория «не отрицает того, что содержание любого юридического порядка, … обусловлено историческими, экономическими, моральными, и политическими факторами, однако она стремится познать право с внутренней стороны, в его специфически нормативном значении». Чистая теория предполагает преодолеть также исключение из нее идеологических оценок; «чистая теория стремится преодолеть идеологические тенденции и описать право таким, каково оно есть, не занимаясь его оправданием или критикой». Это первая постановка деидеологизации правоведения.

Право по Кельзену есть совокупность норм, осуществляемых в принудительном порядке. Здесь он подчеркивает его отличие от морали и религии. Право старше государства, оно возникло еще в первобытную эпоху, когда общество, разрешая людям совершать акты принуждения (месть) в одних случаях, и запретив – в других, установило монополию на применение силы для обеспечения коллективной безопасности. Впоследствии правовое общество перерастает в государство, где функции принуждения осуществляются централизованно, т.е. органами власти.

Внутригосударственное право по Кельзену выступает замкнутой регулятивной системой в виде пирамиды, где каждая норма приобретает обязательность благодаря тому, что соответствует норме более высокой ступени. На вершине пирамиды – нормы конституции, далее «общие нормы», установленные законодательством или обычаем, нижняя ступень – индивидуальные нормы, создаваемые судом или администрацией при решении конкретных дел.

Источником единства правовой системы Кельзен называет основную норму – трансцендентально-логическое понятие («мысленное допущение»), которое дается нашим сознанием для обоснования всего государственного правопорядка в целом. Она может быть представлена в виде высказывания: «Должно вести себя так, как предписывает конституция».

Политическое учение Кельзена построено на отождествлении государства и права. Как организация принуждения государство идентично правопорядку. Кельзен, аргументируя свою позицию, пришел к выводу, что любое государство является правовым. Но он их делил на демократические и недемократические. Демократическое государство там, где уважаются чужие взгляды и защищены права меньшинства.

В работах по международному праву Кельзен выдвинул проект установления мирового правопорядка на основе добровольного подчинения суверенных государств международной юрисдикции.

Учение Кельзена оказало глубокое воздействие на теоретические представления и юридическую практику. Под влиянием нормативизма правоведы больше стали уделять внимание противоречиям в праве, формированию стройной системы законодательства.

 

 

 

		Здесь государство и прао отождествляются и поэтому каждое государство - правовое

 

С нормативизмом связано распространение идей верховенства международного права над законодательством государств, учреждение институтов конституционного контроля.