II. Структурализм и генетический структурализм

II.1.

Например, следует отличать некоторые исследования, счи­тающие себя структуралистскими, от той модели структурного иссле­дования, которую мы здесь выстраиваем.

Типичный случай — работы Люсьена Гольдмана На самом деле Гольдман никогда не говорил, ч го он структуралист в строгом смысле слова Он всегда подчеркивал, что его метод называется "генетичес­ким структурализмом" ²¹, и для всех совершенно очевидно, что опре­деление "генетический" все расставляет по своим местам «Метод генетического структурализма заключается в том, что выделяются группы эмпирических данных, которые представляют собой структу­рированные установившиеся целостности, и затем в качестве элемен­тов они встраиваются в более обширные структуры той же природы и т.д. Этот метод ко всему имеет еще и то двойное преимущество, что позволяет с самого начала представить факты культуры единым целым — таким, которое, охватывая эти факты, вместе с тем экспли­цирует их, т. к выявить значащую структуру это и есть охватить какую-то совокупность фактов, тогда как помещение ее в структуру более обширную есть процесс разворачивания-экспликации. Напри­мер, выявить трагическую структуру "Мыслей" Паскаля и театра Расина — это значит схватить их, но введение их в контекст радикаль­ного янсенизма, выявляющее структуру последнего, будет актом схватывания по отношению к янсенизму, но по отношению к творче­ству Паскаля и Расина это будет экспликация, поместить радикальный янсенизм в общую историю янсенизма означает эксплицировать пер­вый и "схватить" второй. Ввести янсенизм как идеологическое движе­ние в историю жизни высших слоев духовенства XII века означает эксплицировать янсенизм и схватить и выявить историю этих слоев духовенства Вписать историю высших слоев духовенства в общую историю французского общества означает эксплицировать первую и "ухватить" вторую и т. д.» ²².

II.2.

В этом методе структура не представляет собой инвариантной системы значащих оппозиций это некое целое смысла, описываемое при помощи меняющегося набора характеристик, структура — не мо­дель на все времена, но она представляет собой характерную форму,

²¹ I. Goldmann, Recherches dialectiques, Paris, 1959

²²I. Goldmann Per une sociologie del romanzo,Milano, 1967, pagg. 220, 221

которую обретает система культурных детерминаций в конкретный исторический период времени, система отношений не отделима от суб­станции, которая в ней обретает форму, например, структура романов Роб-Грийе сравнима с формой производственных отношений в эпоху неокапиталистического производства, но не с формой производствен­ных отношений раннекапиталистического общества, которой, напро­тив, соответствуют романы XIX века. В этом смысле тот, кто запишет Гольдмана в структуралисты, окажет дурную услугу структурализ­му ²³, но еще худшую услугу он окажет Гольдману, чей метод, заслу­живающий критики или нет, отличен от структуралистского. Самое большее, что можно спросить у Гольдмана, так это вот что, как это он приводит к единой форме, используя один и тот же семантический инструментарий (а в ином случае его просто не поймут), различные исторические образования?

II.3.

Проблема кода (что, как мы увидим, не означает кода универ­сального, но "предположительно взятого в качестве всеобъемлюще­го") вновь возникает на другом уровне Вполне очевидно, что Паскаля можно соотносить с радикальным янсенизмом, но можно ли соотно­сить, как это делает Гольдман, Паскаля и радикальный янсенизм, с одной стороны, и Роб-Грийе и современный капитализм, с другой? Тема увлекательная, но напомним еще раз о том, что здесь мы всего лишь выясняем смысл, которым наделяются некоторые термины И на этом ставим точку

III. Структурализм и структуралисты

III.1.

Еще более, нежели неразличение генетического и "синхрон­ного структурализма", за которым мы пока еще сохраним название "общего", уводят в сторону от сути дела разговоры о пресловутом структуралистском движении, которое якобы проникло во все уголки современной культурной жизни. Особого внимания заслуживает тот факт, что ответственность за подобное обобщение лежит на таком критике, как Ролан Барт, сделавшем столько для выработки коррект­ной структуралистской методологии ²⁴. Разумеется, это было написа­но во время дискуссий 1963 года, когда структуралистский пыл еще не

²³ Во всяком случае, если различать историцизм и структурализм так, как это делает Луиджи Розиелло на с XLIX своей статьи в Strutturalismo e critica, под ред. Чезаре Сегре в Catalogo Generale de Il Saggiatore, 1965 (далее в ссылках сокращение SеС)

²⁴ L 'attivila strutturalista, in "Lettres Nouvelles", 1963, ныне в Saggi critici, Torino, 1966 (pagg. 245—250)

был охлажден последующим опытом и повсеместной суровой крити­кой: но отголоски этого энтузиазма чувствуются и по сей день и заслуживают взвешенной оценки.

Любой из нас был бы потрясен, встретив художника, который прослушав лекцию Пиаже о восприятии объектов, принялся бы изо­бражать их а ля Пиаже. Мы бы ему сказали, что если теория Пиаже верна, то она верна для всякого восприятия, и, стало быть, Рафаэль тоже писал а ля Пиаже. Иначе говоря, никогда не следует превращать какую-либо теоретическую концепцию в модель практического пове­дения, не должно делать из эстетики поэтику, а из метафизики бытия руководство по автомобилевождению (хотя бы и автомобили и наше их вождение были бы не чем иным, как самообнаружением бытия)

Тем не менее не так уж редки художники, объявляющие структура­лизм источником собственного вдохновения. Ведь сказал же Барт, что есть художники, для которых "упражнения вструктурах", выявление структур (а не использование собственных идей) составляет основную пружину их творчества. Цель теоретического структурализма — кон­струирование объекта, который в конечном счете есть не что иное, как теоретическое подобие (симулякр) одного или многих реальных объ­ектов Структуралист фабрикует мир подобий, для того чтобы сде­лать внятным мир реальный. Деятельность структуралиста предпола­гает две характерные операции: выделение и соотнесение. Следова­тельно, утверждает Барт, то, что проделывают Леви-Строс, Пропп, Трубецкой или Дюмезиль, ничем не отличается от того, что делают Мондриан, Булез или Бютор. Тот факт, что для первых сконструиро­ванный объект воспроизводит некий наличный опыт, который следу­ет постичь, а для вторых это, по сути дела, творение, так сказать, из ничего, не имеет никакого значения. Уравнивает эти оба способа созидания лежащая в их основе одна и та же техническая операция.

III.2.

Было бы непростительной слепотой не замечать того, что разные художественные техники часто заряжаются и питаются совре­менной теоретической мыслью; и, подобно тому как были установле­ны аналогии между структурой средневековых "Сумм" и конструк­цией готического собора, между кеплеровской вселенной и барокко, между физикой и метафизикой относительности и современным от­крытым произведением, точно так же на законных основаниях можно сказать, что многое в современном искусстве обусловлено тяготением к изначальному, элементарному, к игре противопоставлениями, урав­новешиванию различий, ко всему тому, что так свойственно структу­ралистскому дискурсу. Но установление таких параллелей входит в задачи истории культуры и феноменологии форм, а не эпистемологи-

ческого анализа структурной методологии. Иными словами, выявле­ние родства между кеплеровскими эллиптическими орбитами и ба­рокко не меняет смысла и значения кеплеровских расчетов, и кеплеровское открытие с определенной точки зрения характеризует эпоху барокко, но именно так, только с других точек зрения, ее характери­зуют образ всепобеждающей церкви и возрождение риторики. Соот­нести метод Соссюра с методом Ельмслева значит очертить общее поле — поле структурализма, — вне границ которого оба метода поменяли бы свой смысл, по крайней мере, он был бы более ограни­ченным, тогда как очертить общее поле деятельности Соссюра и Бютора значит охарактеризовать не столько сделанное тем и другим, сколько это самое общее поле, очерчиваемое феноменологией культу­ры для того, чтобы составить единое представление о лице эпохи. Иначе говоря, сказать, что у Соссюра и Бютора одинаковый образ действия, значит применить структуралистскую методологию, но это не равнозначно утверждению, что Бютор применяет структуралист­скую методологию.

Соссюр + Леви-Строс + Ельмслев + Пропп вырабатывают метод, который пытается предстать как единый, и это и есть структурализм; напротив, Соссюр + Булез + Бютор это перекличка влияний, исходящих из разных областей и с трудом сводимых в единую систему. Если можно сказать, "когда Пуле утверждает это, он не структуралист", то никак нельзя сказать: "когда Булез так пишет музыку, он не структуралист"; а если что-нибудь такое и скажут, то у этого высказывания будет другой смысл. В первом случае мы утверждаем: тот, кто желает считаться струк­туралистом, не должен отклоняться от соответствующего modus oper­andi; во втором случае, только после того как соответствующий modus operandi свободно сложился тем или иным образом, мы вправе устанав­ливать параллели, находить родство и говорить о причинных связях. В первом случае налицо эпистемологический выбор, во втором, выра­ботка форм, фиксируемых историей идей (которую Мишель Фуко по праву отличает от своей "археологии", потому что в его исследовании "эпистем" разных исторических периодов аналоги устанавливаются на уровне спекулятивных процедур, а не между спекулятивными процеду­рами и творческой деятельностью).

III.3.

Если структуралистский метод помогает разобраться в том, как функционируют некоторые коммуникативные механизмы (по крайней мере, так это в семиологии), тогда, как в примере с Пиаже, Рафаэль также структуралист, потому что его творчество можно изу­чать, выявляя в произведениях одни и те же структурные модели.

Упомянем еще одно обстоятельство, которое позже ²⁵ нам предсто­ит рассмотреть более развернуто, негибкое понимание структура­листского метода, превращающегося в некую философскую доктрину и, в конце концов, в метафизику, ведет к неразличению структурализма и современного искусства. Итак, в заключение укажем, что вполне допустимо говорить о "структуралистском движении" при условии ясного понимания того, что это движение не имеет никакого отноше­ния к проблемам структуралистской методологии, но конституирует­ся в процессе сравнивания собственно методологии исследования объектов с технологиями их производства, имеющими свои особен­ности (хотя, конечно, эти объекты в качестве явлений культуры могут изучаться структуралистскими методами, ведь можно изучать с точки зрения теории эволюции, онтогенеза и филогенеза самого ярого про­тивника эволюционистских воззрений).