Глава 21. Еще раз с чувством.

Каждый, кто в этот момент вошел бы в комнату, мог бы наблюдать редчайшее зрелище в истории Хогвартса — Школы Колдовства и Волшебства, а именно: Северус Снейп, согнувшийся пополам, держащийся за стол и покатывающийся со смеху. И если бы этот кто-то рассказал об этом, он моментально был бы доставлен заботливыми родственниками в Госпиталь Святого Мунго Для Сумасшедших Волшебников, чтобы гарантировать, что он не представляет опасности для общества.

В конце концов, Гермиона успокоилась достаточно, чтобы суметь выпрямиться, но все еще держалась за ребра.

Мне нужно было хорошенько посмеяться после всего, что случилось, подумала она.

Снейп, тем не менее, не разделял ее веселья. А если и разделял, то очень хорошо это скрывал. Он все еще выглядел надувшимся. Не могло же это быть только следствием его дневного опыта?

— Слушайте, — сказала она, пытаясь не рассмеяться снова. — Мне жаль, что вы не сумели сбежать от них достаточно быстро, но это не могло быть настолько плохо. Удалять волосы с помощью воска — это не так уж больно, и я понимаю, что Лаванда и Парвати могут быть назойливыми, но они не хотели навредить вам…

Она замолчала. Его лицо не стало счастливее.

— Таланты мисс Патил и мисс Браун в области ухода за телом — это не единственные открытия, которые я сегодня сделал.

Она постаралась придать лицу максимально серьезное выражение и сложила руки на груди в ожидании его ответа, все еще тайком покусывая губы, которые норовили изогнуться в улыбку.

— Сегодня, — сказал он язвительно, — Я обнаружил, что думает обо мне один из учеников этой школы.

Она напрягла мозги. Рон? Гарри? Ладно, они его не любили, но это вряд ли могло стать для него сюрпризом.

— Сегодня, — повторил он. — Я услышал, как меня называют "милый" и "замечательный"; это была мисс Лакок — слитеринка, но тем не менее.

А—а.

Ее желание хихикать тут же исчезло; она так и знала, что ее сочувствие ей еще аукнется.

— Ладно, а что я должна была сделать? — сказала она. — Бедняжка только что узнала, что на ее семью напали Упивающиеся Смертью.

Снейп раздраженно потер переносицу. Или это была усталость?
— Мисс Грейнджер, сколько раз я должен повторить, что вы не играете в мою жизнь. Как вы думаете, сколько времени понадобится, чтобы новость о том, что я "милый", дошла до Волдеморта? Как бы вам не хотелось, вы не можете выражать свое сочувствие студентам.

Гермиона боролась с желанием оправдаться, как провинившаяся школьница. Она уверенно выдержала его сердитый взгляд.

— Простите, — сказала она, собрав все свое спокойствие. — Мне никогда не приходилось сталкиваться с этим раньше, и я не знала, что делать. Директора здесь не было, и я не думаю, что сбегать за советом к Префекту было бы хорошей идеей. Я сделала все, что могла.

К ее удивлению, она не услышала язвительного ответа.

— Расскажите мне, что именно произошло между вами и мисс Лакок. Так я смогу решить, что дальше с этим делать.

Гермиона воспроизвела подробности ее разговора с МакГонагалл и последовавшей за этим беседы с Алисой Лакок в кабинете Снейпа. Когда она закончила и нахмурила брови, пытаясь собрать воедино разрозненные куски информации.
— Алиса приходила ко мне несколько раз за советом - нет, скорее просто поговорить — она никогда не рассказывала мне, что ее беспокоит. — Она снова задумалась, — Мне всегда казалось, что это какие-то проблемы с бойфрендом, но она не вдавалась в подробности.

Одного взгляда на лицо Снейпа с застывшим на нем ужасом было достаточно, чтобы понять, что он пришел к тому же выводу, что и Гермиона. Она снова закусила губу. У нее были большие сомнения, что ее хохот улучшит ситуацию.

— Она и ко мне приходила, — вздохнул он с тем же ужасом, — но я не прислушивался к тому, что она говорила. О, Боже, это не может быть правдой…

— Боюсь, что это так, — сказала Гермиона, пытаясь сохранять серьезность, — Я думаю, что мисс Лакок уже давно положила на вас глаз, профессор. Я не очень-то этому поспособствовала.

Он свирепо посмотрел на нее.
— Не смешно.

Она покачала головой.

— Действительно не смешно, - сказала она, хотя от еле сдерживаемого смеха к ее глазам подступали слезы. — Хотя, – она не могла удержаться, чтобы не добавить, - мадам Хуч делает… ммм… игривые намеки после Хэллоуина… — она не окончила фразы.

Он нахмурился еще сильнее.

— Советую вспомнить, мисс Грейнджер, — прошипел он, забыв, насколько неубедительно это звучало в ее теле, — что придет время, когда я снова смогу назначить вам взыскание.

Она кивнула, не доверяя своему голосу. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь угроза взыскания от профессора Снейпа заставит ее смеяться до слез.

Его лицо все еще было сердитым, но она могла поклясться, что видела намек чего-то еще — возможно, немного самоиронии?

— А теперь, Гермиона, если ты закончила подрывать мой авторитет, мы могли бы обсудить наши перспективы.

Он сказал это с сарказмом, но Гермиона уловила ироничный оттенок, и даже юмор. И он снова назвал ее по имени. Это означало, что он успокоился. Он был не таким уж плохим, отметила Гермиона, если только улавливать его изменчивое настроение.
— Ну, — сказала она после паузы, — я не думаю, что должно произойти что—то страшное. — Если только вы не имеете в виду Рождественский бал.

Он вздрогнул, и она посочувствовала ему. В конце концов, ему пришлось провести весь день с гриффиндорскими Королевами Макияжа. Лаванда Браун и Парвати Патил были рождены для разговора о тряпках.

— Спасибо, что напомнила о том, что мы должны сделать что—то с твоими танцевальными способностями. Или, вернее, полным отсутствием таковых.

Теперь вздрогнула она. Она подозревала, что он отомстит ей как за то, что он стал объектом подростковой страсти, так и за принудительную депиляцию.

— Между прочим, — продолжал он, — ты хотела бы знать что-то новое о Зельеделии?

——

Гермиона ухитрилась избегать уроков танцев вплоть до дня перед Рождественским балом.

После обеда она покинула Большой Холл так быстро, как только позволяли приличия, и направилась в комнаты Снейпа. Там она уселась за большой стол и обложилась защитным барьером из книг и домашних заданий. Она отчаянно надеялась, что Снейп оставит ее в покое и займется своими зельями. Она ни на минуту не могла представить его заинтересованным в том, чтобы научить ее танцевать.

Один взгляд на его лицо, когда он вошел в комнату, сказал ей, что она будет жестоко разочарована.
— Я был бы впечатлен, — кисло сказал он, — если бы я не присутствовал в классе, когда были даны эти задания. По крайней мере, две из них, — он указал на стопку книг, — заданы на каникулы.

Она вздохнула.

— Это действительно необходимо? Я могу быстро уйти и провести вечер, охраняя территорию, или что-то подобное.

— Да, Гермиона, это необходимо. Хотя я по возможности избегаю танцев, я хотя бы знаком с основными движениями. Если тебе снова придется танцевать, ты должна уметь делать это лучше, чем в прошлый раз.

Почему-то она не думала, что ей быстро удастся этого добиться.

Он сделал шаг назад, ожидая ее. Когда она не последовала за ним, он язвительно сказал, — Может, начнем? Должен добавить, что обычно мужчина приглашает женщину на танец, а не наоборот.
Она неохотно поднялась из—за стола и шагнула к нему. Он взмахнул палочкой, и мебель передвинулась в угол комнаты. От этого Гермиона немного подпрыгнула.

— Танец подразумевает движение, — заметил он. — Это значит, что нам необходимо пространство.

Она старалась не покраснеть.

— Отлично, — сказал он. — Начнем.

Она нервно приблизилась к нему и остановилась на безопасном расстоянии. То, что легко было сделать в центре танцевального зала по воле Альбуса Дамблдора, становилось практически невозможным в тишине Снейповских комнат, когда в этом не было особой необходимости.

Он сделал шаг к ней, и встал так близко, что она уловила слабый цветочный запах. Она узнала запах одного из зелий, которым он ее научил - для "ее" косметического бизнеса. Боже мой, подумала она, что будет, если правда станет известна кому-то? Ей тут же представилась косметическая линия, изготовленная под фирменным знаком Дома Снейпа — не говоря уж о жестокой конкуренции за право быть Лицом Снейпа Этого Года. Это рассмешило ее и заставило немного расслабиться.

Насколько плохо это может быть?

— Положи правую руку под мою лопатку, — давал он инструкции, — и подними левую руку.
Она подчинилась и приблизилась к Снейпу достаточно близко, чтобы почувствовать тепло его тела, вес его руки в своей руке, его пальцы на своем плече, движения его груди, когда он говорил, объяснял, учил. Он произнес одно слово, и комната наполнилась звуками медленной свинговой маггловской мелодии — Лунная серенада, с удивлением подумала Гермиона. Потом он описывал шаги, таща ее за собой и пытаясь показать правильные движения.
Она настолько сконцентрировалась, что начала напевать себе под нос, в ответ на что он спросил ее с насмешливым оттенком, — Имеете что-то против этой музыки?
— Я просто никогда не думала, что вы фанат Гленна Миллера.
Он фыркнул.
— Я, конечно, представляю себе, что можно танцевать и под волшебную музыку, только я никогда не умел.

— Мне нравится, — добавила она о звучащей музыке. — Это была любимая мелодия моей бабушки.

— Спасибо, мисс Грейнджер. Я теперь чувствую себя достаточно старым.

В его тоне был оттенок, который она расценила как юмор. Эта почти шутка отвлекла ее настолько, что она наступила ему на ногу, получив в ответ его неожиданный вскрик.

— Простите, — сказала она с раскаянием.
— Гермиона, — сказал он с досадой, — Это правда не трудно. Ты должна просто считать до четырех. Это гораздо легче, чем выучить правила Квиддича, а уж с ними-то ты справилась, и даже научилась неплохо летать.
— Простите, — снова пробормотала она. — Я всегда плохо танцевала.

— Я не вижу причины для этого. Ты умеешь считать, у тебя отличный слух, нормальная координация движений и хорошее чувство равновесия. Мое тело знает, как это делать, ему мешает твой ум. Если ты просто расслабишься и перестанешь так стараться, тебе будет легче. И ради Бога, не бормочи.

Это гораздо хуже, чем быть шестилетней девочкой и ловить на себе жалостливые взгляды матерей, которые подарили жизнь более изящным созданиям, чем она.

— Слушайте, — сказала она с наигранной бодростью. — У всех есть что-то, чего они не умеют. У меня это танцы. Я читаю и учусь. Другие танцуют. — Она пожала плечами, — Почему бы нам не назвать это безнадежным делом?

Он просто посмотрел на нее, и ей показалось, что в его глазах была не досада, а… понимание? Потом оно исчезло.
— Я сделаю вид, что не слышал этого, мисс Грейнджер. Полагаю, что кто-то когда-то вам сказал, что вы не умеете танцевать, и по какой-то невероятной причине вы в это поверили. — Он пожал плечами, — А сейчас я советую вам собрать всю вашу раздражающую настойчивость, и мы попробуем еще раз.

Все мысли о понимании тут же испарились, она кипела от возмущения. На это раз ей удалось танцевать, не наступая ему на ноги, хотя она была немного скована.
— Отлично, мисс Грейнджер, — последовал иронический комментарий. — Думаю, что, если мы попробуем еще раз, только не с такой яростью, то на сегодня было бы достаточно.

Это был своеобразный комплимент. Она почти рассмеялась при мысли о том, что шесть с половиной лет ждала признания своих способностей от Снейпа, и получила его на уроке танцев.

В конце концов Снейп настоял на том, чтобы станцевать еще несколько раз, пока не получил удовлетворение. Гермионе почти понравилось, несмотря на боль в ногах и язвительные замечания ее партнера. Она задумалась, на что было бы похоже танцевать со Снейпом, когда он был бы… ну, самим собой. Она подумала, что ему было трудно постоянно напоминать себе не вести. Наконец, он объявил об окончании урока, и она автоматически подошла к очагу, чтобы приготовить чай.

Ее остановил голос Снейпа.

— Гермиона, ты сегодня сказала, что у всех есть вещи, которые они просто не в состоянии делать. — Она удивленно замигала. — Осмелюсь предположить, что приготовление чая тоже можно внести в твой список таких вещей.

Она сделала шаг назад. В его голосе не было злобы, скорее это была еще одна своеобразная шутка.

— Будьте моим гостем, — сказала она, отлично понимая ироничное звучание этой фразы в его собственных комнатах.

Он также уловил это и просто одарил ее Одним Из Своих Взглядов, как она их называла.

Она откинулась в глубокое кожаное кресло, в то время как он начал готовить чай, читая лекцию, как будто он демонстрировал приготовления зелья на уроке.

— Наилучшие результаты дает использование 2 граммов чая — с погрешностью в пределах 2% — на каждые 100 мл воды. Следует помнить, что букет и внешний вид напитка определяются жесткостью используемой воды. — Он сделал паузу, чтобы поставить чайник на огонь. — Чайник должен быть заполнен свежевскипяченной водой на 5-6 мм от края. После того, как будет закрыта крышка, чайник нужно оставить на шесть минут. — Осторожно поставив уже полный чайник на огонь, он добавил, — Молоко должно быть добавлено в соотношении 1,75 мл молока на каждые 100 мл чая. Чайник нужно поднимать с закрытой крышкой, затем уже наливать чай в чашку через настоявшиеся листья. — Он пристально посмотрел на Гермиону, — Разумеется, всегда следует наливать чай поверх молока, чтобы предотвратить сворачивание молока.

Она смиренно кивнула, борясь с желанием снять ботинки и помассировать ноги, которые почему-то болели сильнее теперь, когда больше не несли ее вес.
Пока он занимался чаем, ее снова посетила странная мысль о том, что кто-то мог увлечься профессором Снейпом. До того, как это случилось, она могла бы счесть эту идею в лучшем случае смешной. А теперь — теперь она знала его намного лучше — фактически, самые интимные подробности. Вид его мускулистого обнаженного тела теперь было для нее знакомым; ответ его тела на… стимуляцию… удовольствие… она тоже хорошо изучила. Но она думала о его теле, как о своем. Не так ли? Она попробовала представить, как бы она отреагировала на его тело, увидев его со стороны… как женщина.

И почувствовала напряжение в паху.

Она поспешно начала думать о другом, о предложенной ей чашке чая.

Правда, ведь прошло ровно шесть минут.

Удивительно, насколько шесть минут могут изменить твое видение мира.