Кто не возненавидит отца своего и мать

§311. С Ним шло множество народа; и Он обратившись сказал им: "Если кто приходит ко Мне, и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестёр, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником; и кто не несёт креста своего, и идёт за Мною, не может быть Моим учеником. Так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником." ("Еванг. от Луки", гл. XIV, ст. 25, 26, 27 и 33.)
§312. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня. ("Еванг. от Матф.", гл. Х, ст. 37.)
§313. Некоторые слова, впрочем очень редкие, в устах Христа представляют такой странный контраст с его личностью, что невольно отказываешься понимать их, но высота его учения остаётся недосягаема. Слова эти были записаны после его смерти, так как ни одно "Евангелие" не было написано при его жизни. Надо думать, что в данном случае основная мысль его не была верно передана, а ещё вероятнее, что первоначальный смысл мог измениться при переводе с одного языка на другой. Достаточно было сделать первую ошибку, чтобы она была повторена при последующих изданиях, как это случается с историческими фактами.
К этому случаю относится слово возненавидеть у Св.Луки: "если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери" и т.д. Невозможно приписать слова эти Иисусу; было бы излишним оспаривать это, а тем более стараться оправдать их. Нужно сначала узнать, были ли они произнесены Иисусом, а если да, то нужно знать, имели ли эти слова на современном ему языке то же самое значение, что и в нашем. Из следующего места "Еванг. от Иоанна": ненавидящий жизнь свою в этом мире сохраняет её для жизни вечной, ясно, что Христос придаёт этому слову совершенно другой смысл, чем мы.
Еврейский язык не отличался богатством и имел много омонимов - слов одного и того же звучания. Так, например, в "Пятикнижии" Моисея под словом день при сотворении мира подразумевались не сутки, состоящие из 24 часов, а известный период времени; отсюда произошло верование, что мир был сотворён за 6 суток. Такое же смешение понятий представляют слова "верблюд" и "канат"; канат изготовлялся из шерсти верблюда и был переведён словом верблюд в аллегории об игольном ушке. (Гл. XVI, §372). ¹
Надо принимать в расчёт нравы и характер народов, влиявших на особенности свойств языка: без этого понимания настоящий смысл некоторых слов исчезает. При переводе с одного языка на другой одно и то же слово получает более или менее сильное выражение; так, на одном языке оно может служить выражением оскорбления или богохульства, тогда как на другом оно не имеет такого значения, какое ему придают; даже в одном и том же языке некоторые слова теряют своё значение по истечении нескольких столетий. Вот почему строго дословный перевод не всегда передаёт мысль в совершенстве, и для того, чтобы быть точным, надо иногда употреблять слова не буквальные, а однозначащие или перефразы.
Замечания эти могут иметь особенное применение к переводам Священного Писания, и в частности "Евангелия". Если не считаться со средой, в которой жил Иисус, то легко ошибиться в значении некоторых выражений и фактов вследствие привычки судить о других по-своему. Во всяком случае, нельзя придавать слову "ненавидеть" современного смысла, противоречащего духу поучения Иисуса. (См. гл XVI, §221 и след.)

Оставление отца своего и матери своей и детей своих

§314. И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестёр, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную. ("Еванг. от Матф.", гл. XIX, ст. 29.)
§315. Пётр же сказал: "Вот, мы оставили всё и последовали за Тобою." Он сказал им: "Истинно говорю вам: нет никого, кто оставил бы дом, или родителей, или братьев, или сестёр, или жену, или детей для Царства Божия, и не получил бы гораздо более в сие время, и в век будущий жизни вечной." ("Еванг. от Луки", гл. XVIII, ст. 28-30.)
§316. Ещё другой сказал: "Я пойду за Тобою, Господи! но прежде позволь мне проститься с домашними моими." Но Иисус сказал ему: "Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадёжен для Царствия Божия." ("Еванг. от Луки", гл. IX, ст. 61, 62.)
Не препираясь относительно значения слов, тут надо искать мысль, которая, очевидно, заключается в следующем: интересы будущей жизни должны брать верх над всеми человеческими соображениями: мысль эта согласуется с основой учения Иисуса, тогда как идея отречения от семьи своей была бы отрицанием её.
Разве мы не имеем перед глазами примеры применения этих положений в жертвовании интересами и привязанностями семьи ради отечества? Разве осуждают сына за то, что он покидает отца, мать, братьев, жену, детей, чтобы итти защищать родину? Напротив, не ставится ли ему в заслугу, что он лишает себя радостей домашнего очага и объятий дружбы, чтобы исполнить долг? Существуют, стало быть, обязанности, берущие верх надо всеми прочими. Разве закон не обязывает дочь покинуть родителей, чтобы следовать за мужем? Свет одобряет случаи, когда самая тягостная разлука является необходимостью; но привязанности не уничтожаются этим: разлука не уменьшает ни уважения, ни заботливости, должной родителям, ни нежности по отношению детей. Итак, мы видим, что слова эти, кроме слова ненавидеть, не отрицают заповеди, повелевающей чтить отца своего и матерь свою, не отрицают родительской нежности, если вникнуть в смысл их. Целью их было показать при помощи гиперболы, насколько обязанность заниматься будущей жизнью стоит высоко. Впрочем, слова эти не могли так поражать народ, у которого в это время семейные узы были не так крепки, как у народов с более совершенным нравственным развитием. Узы эти, более слабые у первобытных народов, укрепляются с развитием впечатлительности и нравственного чувства. Разлука даже необходима для прогресса как относительно семьи, так и относительно рас: оне вырождаются, если не скрещиваются. Этот закон природы служит как для нравственного прогресса, так и для физического.
Мы рассмотрели вопрос этот только с точки зрения земной жизни. Спиритизм же ставит нас на более возвышенную точку зрения, указывая, что истинные узы привязанности существуют между духами, а не телами. Ни разлука, ни даже смерть тела не разрывают этих уз: оне укрепляются в духовной жизни при помощи очищения духа. Эта утешительная истина даёт большую силу для перенесения превратностей жизни. (Гл. IV, §56; гл. XIV, §224.)

Предоставьте мёртвым погребать мертвецов

§317. А другому сказал: "Следуй за Мною." Тот сказал: "Господи! позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего." Но Иисус сказал ему: "Предоставь мёртвым погребать своих мертвецов; а ты иди, благовествуй Царствие Божие." ("Еванг. от Луки", гл. IX, ст. 59, 60.)
§318. Что могут означать слова: предоставь мёртвым погребать своих мертвецов? Обстоятельство, предшествовавшее этим словам, показывает, что они не могли выражать осуждения тому, кто смотрел как на обязанность сыновней преданности на похороны своего отца; но они содержат в себе глубокую мысль, которую можно понять только при более полном знакомстве с духовной жизнью.
Действительно, только духовная жизнь есть истинная жизнь; такая жизнь есть нормальная жизнь духа; его земное существование только временно и преходяще; это род смерти, если её сравнить с великолепием и активностью духовной жизни. Тело служит лишь грубой одеждой, в которую облекается дух; это цепь, привязывающая его к земному шару, и он счастлив от неё избавиться. Уважение, оказываемое мёртвым, относится к телу только потому, что оно напоминает о покинувшем его духе; это уважение аналогично чувству к предметам, принадлежавшим умершему, к которым он прикасался и которые сохраняют как святыню. Вот этого именно человек не мог понять самостоятельно; Иисус объясняет ему это, говоря: не заботься о теле, но думай больше о духе; скажи людям, что их родина не не Земле, а на Небе, так как там только есть истинная жизнь.