Линия Сократа» и «линия софистов» в истории эристики

Сократ создал не только новую этику, новую методику спора, но и новое мышление. Среди его учеников были прославленные Аристипп, родоначальник философского гедонизма, Антисфен, основавший школу киников, а также прославленный историк Ксенофонт и Платон, оставившие для потомков свои воспоминания об учителе.

Платон разделял взгляды Сократа на спор и его цели, поэтому называл софиста – мнимым мудрецом, а софистику - мнимой мудростью, искусством, «творящим призраки». Мыслитель причисляет софистов к «обманщикам и шарлатанам», обладателям «мнимого знания», кто «способен лицемерить всенародно в длинных речах, произносимых перед толпою», а «в частной беседе с помощью коротких высказываний заставляет собеседника противоречить самому себе». Платон считает, что софисты заботятся не об истине, но о влиянии, не о добре, но об удовольствии, и тем самым ведут государство к гибели. Поэтому для Платона они еще и политические противники, на которых он обрушивает всю мощь своего интеллекта и вдохновленного страстью пера.

Наибольшее неприятие вызывает у философа выдвинутый софистамипринцип правдоподобия: «… им привиделось, будто вместо истины надо больше почитать правдоподобие, силою своего слова они заставляют малое казаться великим, а большое малым, новое представляют древним, а древнее — новым, по любому поводу у них наготове то сжатые, то беспредельно пространные речи» («Федр», 267А—В). В диалоге «Софист» Платон развенчивает один из основных тезисов софистики «Никакой лжи нет, а есть только истина», виртуозно выстраивая доказательство того, что истина и ложь различны: «Истина у тебя отличается чем-нибудь от лжи или ничем не отличается? Если она ничем не отличается от лжи, то вместо слова истина ты можешь поставить слово ложь и тогда должен говорить, что все есть ложь. А если, по-твоему, истина чем-нибудь отличается от лжи, то скажи, чем она отличается?» Чтобы сохранить осмысленность своей позиции, софисту приходится волей-неволей отличать истину от лжи.

Подлинное красноречие, по мнению Платона, должно основываться на знании истины. Если афинские ораторы стремились через настроение сограждан управлять ходом дел в государстве, то Платон в своих беседах ставил целью найти те коренные основы, от которых, как он полагал, зависит наилучшая структура общества. Но мало познать истину самому, «нужно познав людские души, внушить им эту истину». Оратор должен уметь «отыскивать вид речи, соответствующий каждому характеру», и таким образом строить свою речь, чтобы знать: «таких-то слушателей по такой-то причине нелегко убедить в таком-то такими-то речами, а такие-то потому-то и потому-то с трудом поддаются убеждению» («Федр»). Платон обратился к теории восприятия и одним из первых заговорил о психологии слушателя. Платоновская идея связывала воедино логику, которую еще называли диалектикой, и знания о душе, то есть психологию, и этим отличалась от субъективистского подхода софистов, рассчитывавших лишь на собственную ловкость. «Кто не учтет характеры своих будущих слушателей, — продолжает платоновский Сократ, — кто не сумеет различить существующее по видам и охватить одной идеей все единичное, тот никогда не овладеет мастерством красноречия...» («Федр», 273 Е).

Платон сделал своего учителя главным действующим лицом большинства диалогов и сохранил для потомков не только обаятельный образ Сократа, но и многочисленные идеи афинского мудреца, его невиданное прежде умение вести беседу, разбивая доводы противника и помогая родиться новому знанию. Причем методика спора у платоновского Сократа есть методика научной дискуссии, которая никогда не переходит в перебранку, а стремится к поиску взаимопонимания, нахождения общего в целях углубления знания. Истина не дается изначально, а возникает из рационалистического сопоставления противоположных мнений. Истина, по сократикам, рождается в процессе диалогического общения, в котором искусство "родовспоможения" (майевтика) играет главную роль.

Проблема учета характера аудитории была развита далее Аристотелем, но несколько в ином ключе. В своем труде «Риторика» он подробно останавливается, например, на том, как убеждать слушателей, вызывая у них определенную страсть. Он объясняет происхождение гнева и милосердия, ненависти и страха, стыда и сострадания, негодования и зависти, а затем указывает, каким образом оратор может пробудить подобные чувства в своих слушателях. Например, «мы испытываем сострадание к людям, когда с ними случается все то, чего мы боимся для самих себя» (Rhetor., II, 8, 1386 а 28—29) или: «[...чтобы испытать страх], человек должен иметь некоторую надежду на спасение того, за что он тревожится; доказательством тому служит то, что страх заставляет людей размышлять, между тем как о безнадежном никто не размышляет. Поэтому в такое именно состояние [оратор] должен приводить своих слушателей, когда для него выгодно, чтобы они испытывали страх..» (Rhetor., II, 5, 1383 а 6—8). И далее Аристотель классифицирует нравы, свойства и возраста слушателей, на которых собирается действовать оратор, пробуждая в их душах те или иные аффекты. Все это нужно для того, чтобы речь была убедительной.

Следует заметить, что разработка вопросов психологии находила практическое применение в судебной практике. В афинском суде можно было говорить только по существу конкретного слушающегося дела. Но изображение предшествующей "праведной" жизни говорящего и его заслуг перед государством не считалось не относящимся к делу. (Естественно, противник изображался человеком, нарушающим нравственные идеалы и живущим не по правилам). Известный афинский ритор Лисий, например, будучи логографом (изготовителем речей для других), эффективно использовал этот момент в речах, которые он писал по заказу. Написанные Лисием речи всегда отличались краткостью и четкостью мысли, и при этом - умением очаровать присяжных, посредством чего заполучить их голоса. Известно его мастерство в создании этопеи (букв, "творчество характеров"), необходимость которой была очевидной: истец или ответчик должен был говорить согласно своему характеру, образу мыслей и образованию. Лисий поистине владел искусством перевоплощения, «попадая в такт» мышлению и выражениям подзащитного, «конструируя» в речи самую привлекательную ипостась своего клиента, более "типично" выглядевшие его поступки (софистский принцип правдоподобия). В его речах видимая достоверность оказывалась важнее истины.

Последователь Лисия Исократ, против которого так пламенно воевали сократики, считал, что чтобы убедить слушателей и иметь у них успех, нужно говорить на доступном им языке, ориентироваться на их психологию и восприятие мира, использовать укоренившиеся стереотипы, манипулировать общеизвестными фактами (вплоть до их искажения). Народное собрание в Афинах состояло отнюдь не из интеллектуалов; обращаясь к нему, было бесполезно ссылаться на философские постулаты или строить сложные умозрительные схемы. Поэтому в учении и школе Исократа появляется понятие— «мнение большинства» Завоевать «мнение большинства» — значит уловить настроение аудитории, установить с ней контакт и тем самым снискать одобрение слушателей. Подобные идеи напрямую связывали школу Исократа с практикой софистского обучения.

По мнению ряда исследователей, тот факт, что для Аристотеля один из основных вопросов риторики – убедительность речи, позволяет сказать, что он тоже продолжает линию софистов. Однако у ученика Платона не возникает сомнения в существовании объективной истины, которая лежит в рационалистическом осмыслении объективно же существующего мира. Этим позиция Аристотеля принципиально отличается от взглядов софистов, для него истинность того, в чем убеждают, существенна.

Всем людям в известной мере приходится, «как разбирать, так и поддерживать какое-нибудь мнение, как оправдываться, так и обвинять», рассуждает Аристотель, однако, одни в этих случаях поступают случайно, другие действуют согласно со своими способностями, развитыми привычкою. Следовательно, можно возвести в систему то, вследствие чего и те, и другие достигают цели. Построением такой системы способов убеждения (учения о доказательстве) и занимается основатель логики, соединяя искусство красноречия с искусством диалектики (Rhetor., I, 1, 1354 а, 1—13).

Средства убеждения, по Аристотелю, разделяются на три вида: а) логические, т.е. посредством довода, б) нравственные, когда говорящий убеждает слушателя в том, что он заслуживает доверия, и в) эмоциональные, когда он воздействует на их эмоции.

Одно из основных средств убедительности ораторской речи есть «энтимемы» — риторические силлогизмы, т.е. когда «из наличности какого-нибудь факта заключают, что всегда или по большей части следствием этого факта бывает наличность другого, отличного от него факта». Аристотель считает, что «...способ убеждения есть некоторого рода доказательство,… риторическое же доказательство есть энтимема» (I,1, 1355 а 5-15).

В случае отсутствия возможности выстроить настоящий силлогизм оратор может прибегнуть к топам — к общим местам или к примерам как способам не менее убедительного наведения (в современной терминологии - индуктивного обоснования). В качестве последних могут выступать «факты, прежде случившиеся», а также притча, басня, пословицы и изречения знаменитых поэтов.

Аристотель много внимания уделяет приемам убеждения в судебных речах, особо выделяя роль свидетелей, причем они разделяются их на древних и новых. Под «новыми» античный исследователь понимает обыкновенных судебных свидетелей, которые выступают в суде и поныне, а вот «под древними» разумеет «приговоры поэтов и других славных мужей, приговоры которых пользуются всеобщей известностью». Поэтическое слово, таким образом, становится аргументом в судебном разбирательстве наряду с пословицами. Весь материал подобного рода употребляется при создании амплификации — особого, чисто софистического способа убеждения, когда не существует фактов, достойных энтимемы, и накопление осуществляется за счет расширения объема сказанного с помощью цитирования различных предшественников. Заметим, что, желая в чем-либо убедить собеседника, мы, по Аристотелю, можем воспользоваться не только абсолютно достоверными, но и знаниями вероятного характера, выводы наши не совсем точны в этом случае, но убедительны, большинству они кажутся истинными, являясь правдоподобными. «Перекличка» со взглядами софистов очевидна в этом пункте, хотя для Аристотеля несомненно наличие объективной истины, просто ее не всегда представляется возможным найти для нее убедительные доказательства.

С падением афинской демократии в Элладе постепенно исчезает и дух состязательности, красноречие все больше становится школьным предметом, на котором ученики бесконечно упражняются в украшательстве речи, отдавая должное форме, но не содержанию. Эллинистические школы все более и более сосредоточивались на искусстве слова в ущерб искусству мысли. В этих риторических школах постепенно вырабатывался тот тип ритора-краснобая, ремесленника слова, способного говорить обо всем, не зная ничего, который стал впоследствии таким распространенным и навлекал насмешки лучших писателей эпохи Римской империи.

Вопросы для повторения

1. Что означает термин «эристика»?

2. Где и когда зародилась эристика?

3. Какие принципы эристики вам известны?

4. Что такое софистика? Назовите ее представителей.

5. Что такое диалектический спор?

6. Что такое майевтика?

7. Охарактеризуйте софистические приемы спора.

8. Какую позицию по отношению к цели спора занимал Платон?

9. Что такое риторические энтимемы?

10. Какие античные способы убеждения в споре вам известны?

Резюме по теме

Эристика как искусство ведения спора зародилась и оформилась в Древней Греции в VI-Vвв. до н.э. С именами софиста Протагора и Сократа связано появление в ней двух направлений – софистики и диалектики. Принципиальное различие их – в отношении к истине: софисты не признают существования объективной истины, поэтому целью спора считают убеждение собеседника в своей правоте посредством софизмов и других уловок. Для сократиков цель спора – совместные поиски и обоснование объективно существующей истины при помощи диалектики и майевтики, поскольку знание истинных гражданских добродетелей совершенствует самого человека и улучшает нравы общества. Усилиями античных философов и риторов учение о споре и аргументации ставит и частично решает вопросы о видах и принципах спора, способах доказательства и убеждения, о средствах воздействия на слушателей, образе оратора и др. Античная эристика оказала определяющее влияние на развитие теории спора и аргументации в последующие века.