Даосизм в Цинь-Хань (III в. до н. э. – III в. н. э.)

Проповедь долголетия и бессмертия обеспечила даосским проповедникам популярность в народе и благосклонность императоров, отнюдь не безразличных к своей жизни и смерти. Насколько можно судить, первым, кто соблазнился этой идеей, был объединитель Китая Цинь Ши-хуанди. Даосский маг Сюй Ши поведал ему о волшебных островах, где есть эликсир бессмертия. Император снарядил экспедицию, которая, как и следовало ожидать, провалилась (Сюй Ши сослался на то, что обилие акул помешало ему пристать к острову). Так же кончались и другие экспедиции за волшебными снадобьями. Разгневанный император нередко казнил неудачников, но тут же посылал других в новый поход, не ставя под сомнение саму идею. Первые ханьские императоры, особенно могущественный У-ди, продолжали эту традицию: снаряжали экспедиции, поддерживали даосских магов, щедро жертвовали деньги на их работы над пилюлями и эликсирами.
Официальная поддержка помогла даосизму выжить и даже укрепиться в условиях господства конфуцианства. Но, выстояв, даосизм довольно сильно изменился. Общефилософские метафизические спекуляции на тему о Дао и дэ были отодвинуты на задний план, как и идея отшельничества с его принципом увэй (недеяния). Зато на передний план вышли многочисленные даосские маги и проповедники, примкнувшие к даосизму знахари и шаманы, которые не только резко усилили свою активность, но и умело синтезировали некоторые философские идеи даосизма с примитивными верованиями и суевериями крестьянских масс

Крестьянское даосское восстание «Желтых повязок»

Конец династии Хань был ознаменован в Китае кризисом и политическим упадком, отягощенным еще и стихийным бедствием – эпидемией, во время которой даосский маг Чжан Цзюэ прославился в народе тем, что чарами и заклинаниями излечивал больных. Огромные толпы обезумевших от горя и бедствий людей повалили к нему, и вскоре маг оказался во главе могущественной секты почти по-военному организованных ревностных последователей новой религии.
С головокружительной быстротой даосизм из респектабельного учения придворных алхимиков и проповедников бессмертия превратился в знамя обездоленных и угнетенных. В даосском трактате Тайпинцзин (Книга о великом равенстве) теоретически обосновывались политика и практика апеллировавших к массам даосов. Как это не раз бывало в истории, новая религия заявила о себе мощным революционным взрывом – восстанием «Желтых повязок». Разумеется, все это – как и подготовка к восстанию – было хорошо известно властям. Начались жестокие преследования сектантов. Вскоре их преждевременно поднятое восстание было подавлено, а оставшиеся в живых последователи погибшего Чжан Цзюэ бежали на запад, где в горных пограничных районах Китая действовала другая мощная даосская секта, «Удоуми-дао», во главе с Чжан Лу, внуком знаменитого даосского мага Чжан Дао-лина, который считается основателем даосской религии. Усиленная остатками восставших, секта Чжан Лу вскоре, особенно в связи с окончательным крушением династии Хань и началом эры межвластия, периода Южных и Северных династий (III-VI вв.), превратилась в фактически самостоятельное теократическое образование, сумевшее добиться определенной автономии; с ним впоследствии считались официальные китайские власти.

Теократическое государство даосов

«Государство» даосских пап-патриархов, передававших свою власть по наследству, просуществовало в Китае вплоть до недавнего времени (63-й даосский папа из рода Чжанов после 1949 г. переехал на Тайвань). Вначале оно было строго организовано и состояло из 24 религиозных общин, возглавляемых наследственно правившими «епископами». Вся власть в каждой из общин принадлежала группе духовных наставников-даосов во главе с «епископом», причем все сектанты повиновались им беспрекословно. Жизнь в общинах даосов была организована таким образом, чтобы каждый мог очиститься, покаяться и, пройдя через серию постов и обрядов, подготовить себя к бессмертию.

 

Даосизм о достижении бессмертия

Тело человека являет собой микрокосм, который, в принципе следует уподобить макрокосму, т.е. Вселенной. Подобно тому как Вселенная функционирует в ходе взаимодействия Неба и Земли, сил инь и ян, имеет звезды, планеты и т.п., организм человека – это тоже скопление духов и божественных сил, результат взаимодействия мужского и женского начал. Стремящийся к достижению бессмертия должен прежде всего постараться создать для всех этих духов-монад (их 36 тыс.) такие условия, чтобы они не пожелали покинуть тело. Еще лучше –специальными средствами усилить их позиции, дабы они стали преобладающим элементом тела, вследствие чего тело дематериализуется и человек становится бессмертным. Но как достичь этого?
Прежде всего, даосы предлагали ограничение в еде – путь, до предела изученный индийскими аскетами-отшельниками. Кандидат в бессмертные должен был отказаться вначале от мяса и вина, потом вообще от любой грубой и пряной пищи (духи не выносят запаха крови и вообще никаких резких запахов), затем от овощей и зерна, которые все же укрепляют материальное начало в организме. Постепенно удлиняя перерывы между приемами пищи, следовало научиться обходиться совсем немногим – легкими фруктовыми суфле, пилюлями и микстурами из орехов, корицы, ревеня и т.п. Специальные снадобья готовились по строгим рецептам, ибо их состав определялся и магической силой ингредиентов. Следовало также научиться утолять голод с помощью собственной слюны.
Другим важным элементом достижения бессмертия были физические и дыхательные упражнения, начиная от невинных движений и поз (позы тигра, оленя, аиста, черепахи) до инструкций по общению между полами. В комплекс этих упражнений входило постукивание зубами, потирание висков, взъерошивание волос, а также умение владеть своим дыханием, задерживать его, превращать его в едва заметное – «утробное». Влияние физической и дыхательной гимнастики йогов и вообще системы йоги здесь проявляется достаточно отчетливо. Однако даосизм был все-таки китайским учением, даже если на него и было оказано определенное воздействие извне. И это нагляднее всего проявляется в том, сколь большое значение даосская теория достижения бессмертия придавала моральным факторам. Причем морали именно в китайском смысле – в плане добродетельных поступков, демонстрации высоких моральных качеств. Чтобы стать бессмертным, кандидат должен был совершить не менее 1200 добродетельных акций, при этом даже один безнравственный поступок сводил все на нет.

 

Псевдонауки даосов

Увлечение волшебными эликсирами и пилюлями в средневековом Китае вызвало бурное развитие алхимии. Получавшие средства от императоров даосы-алхимики упорно работали над трансмутацией металлов, над обработкой минералов и продуктов органического мира, выдумывая все новые способы приготовления волшебных препаратов. В китайской алхимии, как в арабской или европейской, в ходе бесчисленных опытов по методу проб и ошибок совершались и полезные побочные открытия (например, был открыт порох). Но эти побочные открытия теоретически не осмыслялись, поэтому они и не сыграли существенной роли в развитии естественных и технических наук. Этому, как упоминалось, способствовала и официальная позиция конфуцианства, считавшего наукой только гуманитарные знания в их конфуцианской интерпретации. Неудивительно, что алхимия, как и некоторые другие протонаучные дисциплины, так и остались в руках даосов псевдонауками.

Даосы в средневековом Китае

Усилившись за счет дальнейшей разработки своей теории, даосы в раннесредневековом Китае сумели стать необходимой и незаменимой частью духовной культуры страны и народа. В эпоху Тан (VII-Х вв.) даосы широко расселились по всей стране. В качестве опорных пунктов даосизма повсюду были созданы крупные монастыри, где ученые даосские маги и проповедники готовили своих последователей, знакомя их с основами теории бессмертия. Даосские гадатели и врачеватели, получив первоначальное образование, растекались по Китаю и практически сливались с гражданами Поднебесной, не отличаясь от них ни одеждой, ни образом жизни – только своей профессией. Эта профессия со временем превращалась в наследственное ремесло, так что для овладения им не было нужды в специальном обучении на стороне – требовалось лишь засвидетельствовать свой профессиональный уровень и получить от властей сертификат на право заниматься своим делом.

 

Пантеон даосизма

Включивший в себя со временем все древние культы и суеверия, верования и обряды, всех божеств и духов, героев и бессмертных, эклектичный и неразборчивый даосизм легко удовлетворял самые разнообразные потребности населения. В его пантеон наряду с главами религиозных доктрин (Лао-цзы, Конфуций, Будда) входили многие божества и герои вплоть до случайно проявивших себя после смерти людей (явился кому-либо во сне и т.п.).

 

 

17. Возникновение и основные этапы развития ислама.

 

Аравия

исламское движение в Аравии в VII в. н.э. провозгласило себя восстановлением первоначального монотеизма семитского патриарха Авраама, который, по утверждению Корана, был праведником и пророком, установившим надлежащее богопочитание в святилище Кааба в Мекке. По учению ислама, Авраам не был ни иудеем, ни христианином, но человеком, чья вера была чиста, и который был мусульманином (Коран 3:68). Коран заявляет о своей духовной родо­словной в словах, не допускающих двусмысленного толкования: «Мы веруем в Бога и в то, что было нам ниспослано и было ниспослано Аврааму и Исмаилу, Исааку и Иакову, и Коленам, и в то, что было даровано Моисею и Иисусу и пророкам от их Господа. Мы не различаем между кем-либо из них, и Ему мы предаемся» (3:85). Согласно Корану, иудеи и христиане получили от Бога истинное руководства и иногда следовали ему с подлинной преданностью — исламом, — но еще чаще они распадались на секты и извращали послания своих пророков. И вот Бог в милосердии своем восстановил изначальное послание в Коране, «Чтении», которое было ниспослано Мухаммаду на простом и понятном арабском языке.

«Аравийский полуостров», как полуостров Аравия называется на арабском, представляет собой огромную территорию, большую часть которой составляет необитаемая пустыня.

Южная часть полуострова — Йемен был известен в библейские времена под названием Земля Шеба. Хотя большин­ство населения Западной и Центральной Аравии с древних времен занималось скотоводством, в римскую и раннехристианскую эпохи здесь существовали также достаточно крупные постоянные поселения, особенно в Хиджазе — районе в западной части Центральной Аравии, простирающемся от Мекки на юге до Медины на севере.

Хиджаз — колыбель ислама. Еще до Мухаммада Мекка достигла положения важного центра торговли и регионального святилища и притягивала к себе множество торговцев и паломников. К VI в. здесь образовался растущий купеческий класс, оставивший старинный пасту­шеский образ жизни. Через Мекку проходили караваны, перевозившие ценные грузы на север в Палестину и на юг в Йемен. Тесные родственные связи между арабами города и пустыни обеспечивали хиджазитов (народ Хиджаза) несомненными преимуществами при веде­нии торговли с дальними странами.

До того как деятельность Мухаммада придала революционный импульс всей ее жизни, Аравия никогда не знала даже подобия политического единства. Самое большее, чего время от времени удавалось достигнуть, — это недолговечные союзы ради достижения определенных целей, таких, как взаимная защита.

До того как возник ислам, ценности арабов концентрировались вокруг чести семьи, рода, племени — чести, которую следовало отстаивать любой ценой. Другой характерной чертой некоторых арабов было качество, называвшееся джахл. Буквальное значение этого слова — «неведение», но одна из его коннотаций — «варварство», особенно в осуществлении насильственных и жестоких деяний по отношению к другим, единственный мотив которых — страсть к разрушению.

Поскольку в предысламской Аравии было много беззакония и насилия, а также отсутствовала устойчивая рели­гиозная этика, последующие исламские поколения прозвали период до возникновения ислама Джахилийа («Эпохой варварства»), когда люди не ведали мира и благословения истинной религии. Предысламская Аравия имела довольно рыхлую традицию религиозных верова­ний и практики, связанную с племенными ценностями и материаль­ными интересами. Фактически центральное святилище Мекки было приютом 360 идолов, олицетворявших духов и божества Хиджаза. Главным среди них было антропоморфное изображение бога Хубала, который, по-видимому, как-то соотносился с Марсом, богом войны. Объектами почитания были также три «дочери Аллаха», звавшиеся Ал-Лат, Манат и Узза.

До возникновения ислама арабы веровали также в бога по имени Аллах, однако предысламские представления об Аллахе существенно отличались от понимания Аллаха в исламе. Аллах считался богом – творцом, но поскольку он воспринимался как трансцендентный и абстрактный бог, наподобие старших богов многих древних традиций, он не имел официального культа, отправлявшегося на регулярной основе. Мощь Аллаха была общепризнанной, и есть свидетельства того, что некоторые древние арабы сосредоточивали все свое внима­ние именно на нем, исключая из его общества меньших богов, однако для большинства арабов Аллах не являлся средоточием монотеистиче­ского движения до тех пор, пока ему не был дан решающий толчок пророческой деятельностью Мухаммада. Аллах — это стяженная форма арабского определенного артикля «ал-илах» — «бог»; таким образом «ал-илах» равнозначно слову «Аллах». В исламе Аллах — это термин, соответствующий «Богу» в иудаизме и христианстве.

Древние арабы практиковали обходы своих святилищ, особенно тех, что были связаны со священными камнями. Такая практика обхода вокруг священного места была со временем включена в исламский культ, превратившись в ритуал, во время которого паломники двигаются вокруг святой Каабы в Мекке. Паломничество в Мекку было важным элементом религии Хиджаза задолго до Мухаммада. Приход в Мекку паломников предоставлял множество удобных возможностей для торгов­ли и коммерции, и многие мекканские семьи разбогатели именно на концессиях, обслуживавших паломничество.

Детали предысламской хиджазской религии нам известны не так хорошо, как хотелось бы. Мы знаем, что фатализм был неотъемлемой чертой народного миросозерцания. Не существовало веры в загробную жизнь, в справедливое воздаяние страдальцам или наказание тем, кто согрешил в этой жизни. Верховным владыкой, по-видимому, было не определенное божество, но скорее «время», безличный и слепой процесс изменений, текущий своим путем невзирая на человеческие надежды и страхи. Было широко распространено представление о смерти как о конце всего, так что людям следовало жить настоящим. Имеются археологи­ческие данные о вере в загробную жизнь, но она, видимо, не предпо­лагала воскресения. Большим утешением было воспитание детей и увеличение мощи и размеров семьи, потому что родовые отношения были той сферой, где могли реализоваться стремление к богатству, престижу и власти. Чужаки не играли никакой роли, так как все личные ценности задавались жизнью закрытой общины в рамках группы родственни­ков. Альтруистические мероприятия были предметом строгого счета благодеяний, оказанных своей группе. Если представитель одной кровнородственной группы причинял ущерб или убивал члена другой семьи, рода или племени, это приводило к вендетте против прови­нившейся кровнородственной группы, продолжавшейся до тех пор, пока не восстанавливалось равновесие в результате отнятия жизни или получения равноценной компенсации за преступление.