Мясники Абердина выражают протест

Мясники Абердина выступили вчера против предположений, что они каким-то образом связаны с нарастающим потоком убийств в городе и его окрестностях.

«Это смешно, – заявил Йен Мортон, руководитель Объединения мясников. – Все равно как если бы убийца оставил на месте преступления Библию, и по этой причине начали бы устраивать гонения на всех христиан. Мясники наравне с ткачами, мастерами золотых и серебряных дел, сапожниками, бондарями, портными и пекарями вот уже несколько веков неразрывно связаны с жизнью Абердина. У ремесел богатая история… Мы не в состоянии выразить, насколько нам отвратительно то, что сейчас происходит, и это вовсе не наша вина».

 

Акты вандализма

После того как в контейнере на пристани Абердина в ночь перед Хеллоуином были найдены человеческие останки, полицию неоднократно вызывали в Тринити-холл, где находится главный офис Объединения мясников.

«У нас бьют стекла, разрисовывают стены. Люди отказываются понимать…»

 

МЯСНИК ВАЙЗМЕН АРЕСТОВАН

При аресте в разбитой машине Кена Вайзмена, в багажнике, нашли Софи, четырехлетнюю дочь инспектора Инша, который непосредственно занимался делом абердинского Мясника.

 

Фото. Кен Вайзмен

 

ДРЫЗГИ КРОВИ

 

 

– Гребаные уроды… – Роберта Стил втянула воздух и с силой выдохнула. – Сколько времени?

Логан оттянул рукав халата и посмотрел:

– Почти половина седьмого.

Утро понедельника начиналось скверно – они здесь уже три часа, а солнце даже не показалось.

Инспектор застонала:

– Похоже, денек будет чертовски длинным. – Она отступила в сторону, чтобы пропустить техника с пластиковым пакетом в руках. – Что это такое, черт возьми?

– Все из морозильника, – сказал техник, поднимая пакет, чтобы ей было видно.

Стил быстро перечислила:

– Горошек, кукуруза, рыбные палочки… – Потом вытащила что-то твердое и коричневое, плотно завернутое в пленку, и сунула под нос Логану: – Ну, на что это похоже? Гуляш, мясная запеканка или карри?

– Может быть, фарш?

Стил швырнула кусок назад в пакет и, как фокусник, достала что-то розово-красное:

– Ай-ай-ай, это уже интереснее. Человеческие останки?

Логан пожал плечами. Ему это напоминало обычное мясо.

– Иди, иди, – сказала она парню, который держал пакет, – не стой здесь. Иди и проверь.

– Слушаюсь, мэм, – ответил парень, но Логан слышал, как он пробормотал под нос: – Глупая старая корова.

Стил порылась в карманах:

– Плохое у меня предчувствие насчет этого, Лаз, что-то жжет, как цистит. – Инспектор прошла в гостиную и принялась наблюдать за полицейскими, бродившими по комнате с пинцетами и порошком для снятия отпечатков. – Единственное, что останавливает прессу от приставаний к нам, так это факт, что все знают – виноват Вайзмен. – Она переступила с ноги на ногу. – Он ведь виноват, не правда ли?

– Фолдс говорит, двадцать лет назад они считали, что у Вайзмена есть подельник. Может, теперь он начал работать самостоятельно?

Стил нахмурилась:

– А я полагала, вы подельника уже поймали… Как там его звали? Его деверя или шурина?

– Ну да… – Логан откашлялся. – Может, это был и не он…

– Ты думаешь?

Инспектор повернулась на каблуках и затопала по лестнице. Логан поднялся вслед за ней. В хозяйской спальне она прежде всего открыла окно и закурила. Снаружи двое полицейских копались в кустах и под навесом. В сумеречном свете трава блестела от росы.

– Ублюдочные задницы… – Стил стряхнула серый пепел в холодное утро. – И как мне разобраться в этом деле?

– В половине двенадцатого пресс-конференция. Вы…

– Нет, только подумать, эти уроды годы возились, и чем все закончилось? Ты знаешь, что мне пришлось позвонить сегодня в половине третьего утра начальнику полиции и сказать, что в этом деле мы обосрались? Потому что Вайзмен вовсе не Мясник, мне очень жаль, старина. Чувствовала себя как мать Тереза в борделе…

Логан дал ей возможность постонать вволю, а сам тем временем рылся в комоде. В одном ящике носки, в другом трусы, еще в одном всякая ерунда, которую собирают обычно мужики: носовые платки, игральные карты, закладки для книг, маленькая заводная монахиня, которая должна была ходить, но теперь могла делать только непристойные движения. Рядом с лампой у кровати стояла фотография – Том и Хэйзел Стефен, последние жертвы Мясника. Они были сфотографированы на какой-то вечеринке: он в костюме и галстуке, она едва не выпадала из нарядного платья с большим декольте. Пара выглядела счастливой.

– Нет, но почему, черт возьми, эти обормоты не довели дело до конца двадцать лет назад? С чего это вдруг я попала в виноватые? – Стил села на край двуспальной кровати и опустила плечи. – И еще этот маленький уродец Алек таскается за мной как хвост. Куда бы я ни пошла, он тут как тут со своей долбаной камерой. Посрать не могу, чтобы Би-би-си не записала. – Она уронила на ковер цвета овсяной каши с дюйм пепла и растерла его голубым бахилом. – Еще пара таких дней, и я закончу так же, как Инш.

Стил легла на спину, закрыв руками лицо, но сигарета всё еще торчала изо рта, дым колечками поднимался к потолку.

– Ладно, валяй еще раз.

Логан поставил фотографию на место:

– А надо? – Да.

– Ладно… Ближайшая соседка позвонила по номеру 999 в час пятнадцать и пожаловалась, что лает собака Стефенов. Затем она позвонила в два… Она сообщила, что уже собиралась пойти к Стефенам и сказать, что она о них думает, когда случайно выглянула в окно и увидела, что какой-то тип в фартуке мясника и маске Маргарет Тэтчер грузит в багажник пластиковые мешки. В багажник машины Стефенов…

Стил молчала, и Логан подумал, уж не заснула ли она, но тут раздалось:

– И?..

– И ничего.

– Как он сюда попал? Он уехал на машине Стефенов, но как он сюда добрался? Если бы эта сволочь ехала на автобусе номер пятнадцать в своем окровавленном фартуке и маске, кто-нибудь обязательно заметил бы, так ведь?

– Я поручу проверить номерные знаки всех машин, припаркованных в пределах… скажем, трех улиц, да?

– Четырех. – Стил вынула окурок и закашлялась. – Хотя пользы от этого не будет никакой, уверена. Объяви на всякий случай машину Стефенов в розыск.

– Уже объявил.

Логан обошел кровать с другой стороны. На тумбочке Хэйзел рядом с будильником лежала стопка женских романов и брошюр по похудению.

– Ну хорошо… – Стил поднялась с кровати и потянулась. – Покомандуй тут пять минут. Я в сортир.

Логан выдвинул нижний ящик: цветные носки и колготки. Средний ящик – трусики и панталоны большого размера. Верхний ящик – лифчики, очки для чтения и рекламный буклет ассоциации «Блюстители веса».

Он взял буклет и полистал, разглядывая несчастных – до и счастливых – после. Как там Ренни сказал? «Выходит, Вайзмен предпочитает пухленьких»? Логан выудил мобильный, позвонил в участок и попросил, чтобы выяснили, посещала ли ассоциацию Хитер Инглис. Посещала. А как насчет Валери Лейт?

Небольшая пауза, кликанье клавиатуры.

– Понятия не имею. Я могу соединить вас со справочным отделом.

Еще пауза, какие-то звуки, затем:

– Алло? В смысле, сержант Макрай?

Логан повторил вопрос.

– Не думаю, но…

– Вы ведь можете спросить у мужа.

– Если бы! Он попал под программу защиты свидетелей. Вы знаете, как у них: сами законы устанавливают. Вот когда им что-то нужно, тогда: «Мы ведь одна команда», разве не так? Вот что я скажу…

– Хорошо, как насчет ее расписания? Есть хоть какие-нибудь данные, что она ходила на собрания?

– А? Да нет, никто из ее друзей ничего такого не говорил. И в дневнике ничего такого нет.

– Вы не могли бы связаться с сотрудниками программы защиты свидетелей и попросить их разрешение…

– Вообще-то да, но вы там губы не раскатывайте.

В спальню вошел Алек – видеокамера болтается в одной руке – и присел на подоконник:

– Не обижайся, но по телику все это будет выглядеть паршиво. Где Ее Величество Злючка?

– Пописать пошла. Они внизу закончили?

– Еще одно место преступления, везде кровь, и ничего больше. Если и дальше так будет продолжаться, половину этого гребаного фильма составят кадры, где люди в белых халатах что-то ищут.

– Прости, если наше расследование нагоняет на тебя тоску, Алек.

Оператор пожал плечами:

– Ты тут ни при чем. Но нам нужно…

– Ох, ради всего святого! – В дверях появилась Стил и уставилась на ковер цвета овсянки. По центру шла цепочка кровавых следов, заканчивавшаяся у ног оператора. – Алек!

– Упс… В кухне от этого некуда было деваться…

– А теперь это по всему гребаному дому!

– Простите.

– Ты хоть представляешь…

Логан остановил ее:

– Вроде бы зацепка нашлась. Хитер Инглис и Хэйзел Стефен ходили к «Блюстителям веса».

– А Валери Лейт?

– Пока сказать не могу. Жду, когда договорятся с парнями из программы защиты свидетелей.

– Ну да. К тому времени мы уже все выйдем на пенсию по старости. Если она ходила к «Блюстителям…», то на месте преступления должны быть какие-то следы. Обезжиренные продукты, анкеты для членов ассоциации, брюки до и брюки после, ну что-нибудь в этом роде. – Стил расстегнула свой халат. – Нам придется основательно пошуровать, ребятки.

 

– Главное… главное – не паниковать… – Крик Новичка доносился до нее с той стороны решетки, где умер Данкан, где сильнее всего была ТЬМА. – Слышите меня? Надо сохранять спокойствие…

По крайней мере, он перестал кричать.

Хитер взяла еще один эскалоп из фольги и откусила. Очень вкусно.

– Он у нас немного нытик, не правда ли?

– Оставь его в покое, он просто испугался.

Хитер слышала, как Новичок возится в темноте, хватается за прутья решетки.

– С кем вы разговариваете? Почему вы не скажете мне, с кем вы разговариваете? Что происходит? Что…

Она остановила накатывающую волну паники.

– Я разговариваю со своим мужем.

– А он… Привет… Почему?..

– Он не будет с вами разговаривать. Потому что он умер.

– О, мой бог… Меня заперли с сумасшедшей…

Хитер кивнула, хотя мужчина не мог ее видеть.

– Это верно, я сошла с ума.

Последовала долгая пауза… Затем Новичок спросил:

– Как вас зовут?

Хитер прожевала, проглотила и ответила.

– Вы Хитер Инглис? Хитер Инглис? Я о вас слышал… О господи… – Он начал плакать. – О господи, мать твою… тогда это был… он, верно? Мясник… О…

– Кто такой…

– Я его не видел! Я был… на заднем дворе и… О боже, Хэйзел… Что случилось с Хэйзел? Где она? ГДЕ МОЯ ЖЕНА ХЭЙЗЕЛ? – Он снова закричал: – ХЭЙЗЕЛ!

– Ну это уже начинает надоедать. – Данкан плюхнулся на матрас и принюхался к пакету из фольги, который держала Хитер. – Пахнет здорово.

– Хочешь?

– ХЭЙЗЕЛ!

– Не могу. Ведь я мертвый, забыла?

– ХЭЙЗЕЛ! – Крики сменились рыданиями. – Хэйзел…

Хитер стало его жалко.

– Вы есть не хотите, мистер Новичок? Хотите что-нибудь съесть? – Она поднесла один из эскалопов к решетке. – Очень вкусно.

– Хэйзел…

– Вам надо беречь силы.

– Хитер, не думаю, что тебе стоит так привыкать к этому парню.

Рыдания некоторое время продолжались, но вскоре мистер Новичок согласился выпить воды и съесть эскалоп. Она слышала, как он принюхивается, затем хрустит корочкой и бормочет:

– Что это? – Потом жует. – Телятина. Я так думаю… или свинина? В темноте не разберешь. Может быть…

Новичок уже давился, его рвало.

– Что с вами?

– Ааа… Боже милостивый. – Мокрый хлюпающий звук – его снова вырвало на металлический пол.

Затхлый воздух наполнила вонь, от которой выворачивало наизнанку.

– Ну не настолько же плохо.

Он снова рыдал:

– Это человечина. О господи… Разве вы не понимаете? Во всех газетах писали, что Мясник убивает людей и разрубает их на куски, как мясо. Мы едим людей…

Данкан кивнул:

– Знаешь, а ведь он прав.

Хитер почувствовала приступ тошноты.

– Но я это ем уже сто лет…

– У тебя не было выбора, так ведь, ты же понимаешь? Или это, или умереть с голода.

Хитер смотрела на Данкана и вспоминала, что Мясник с ним делал.

– Это был ты? Всё время… это был ты.

Он кивнул.

– Ох, Данкан.

Ее мертвый муж улыбнулся:

– Эй, по крайней мере, я был вкусным. – Он показал на пакет: – Не дай пропасть этому зазря…

– Но ведь это человечина…

– Это просто мясо. Солнышко, в конечном счете это всё только мясо.

Хитер взяла еще один кусок из пакета.

– Не могу…

– Можешь.

Данкан оказался прав.

 

 

Алек поднял камеру и направил ее через лобовое стекло на темный дом:

– Мы ищем что-то конкретно?

Логан подождал, скажет ли что-нибудь Стил, но она уже выбралась из машины и успела закурить сигарету. Сине-белая лента ограждения колыхалась на ветру; извивающийся, как змея, конец запутался в ветвях кустарника, росшего вдоль стены из песчаника у дома Лейтов. Кроме этой ленты, ни малейших признаков того, что здесь совершено преступление.

Сержант вытащил из кармана ключ – за ним пришлось заезжать в участок, – отпер входную дверь и зажег свет. Из маленькой пластмассовой коробки на стене раздался визгливый писк, и тут же замелькал огонек, показывая, что кто-то вторгся в «зону 1». Логан быстро набрал код, также раздобытый в участке. Один, девять, девять, пять – год, когда Лейты поженились. Сигнализация отключилась.

Их коллеги здорово поработали. Они вырезали большие куски ковра, открыв на обозрение отбеленные доски. Запах хлорки в кухне валил с ног, но крови видно не было. Один Бог ведает, сколько канистр трихлороэтилена понадобилось, чтобы вытравить следы бойни…

Желая избавиться от запаха, типичного для плавательного бассейна, Логан открыл окно, а затем дверь черного хода. Прежде всего он обшарил все полки на кухне. Он знал, что искал, – что-то, что указало бы на связь Валери Лейт с «Блюстителями веса». Вскоре ему удалось обнаружить пару коробок «Худей быстро», невскрытый пакет «Ривиты», но… ничего больше.

Роберта Стил стояла на заднем дворе, сигарета в одной руке, мобильный, прижатый к уху, в другой. Она прокричала ему через открытое окно:

– Ну, что-нибудь нашел? – Услышав отрицательный ответ, она вернулась к прерванному разговору: – Я этого не говорю, Сьюзан, я только… но…

После кухни Логан обыскал гостиную, затем столовую, спальни, ванную – и всюду за ним таскался Алек.

– Ты мне не скажешь наконец, в чем смысл твоих поисков?

– У Мясника были свои критерии отбора. Если мы сможем выяснить, как он находил свои жертвы, у нас будет больше шансов поймать эту сволочь. Нам показалось, что мы нащупали связь, но… Валери Лейт никогда не обращалась к «Блюстителям веса». Близко, но обезжиренные котлеты она, увы, не покупала.

Они снова вернулись на кухню.

Алек скептически пожал плечами:

– Жаль, на экране это здорово бы выглядело: одинокий волк-полицейский находит связь между жертвами, и эта связь позволяет решить дело.

– Всегда считал себя командным игроком.

– Ну да, только публике одинокие волки больше нравятся. Романтичнее.

Логан закрыл окно, затем постоял, разглядывая испорченную отбеливателем кухню. Белые пятна шли по стенам до самого верха.

По его лицу начала расползаться улыбка: он наконец понял, что с самого начала грызло его на месте преступления в доме Лейтов.

 

 

Стил оперлась о столешницу и затушила сигарету в раковине:

– Это ничего не доказывает.

– Смотрите. – Логан показал на выбеленные полосы над кафелем. – Здесь кровь залила все стены. Получаются четыре струи. – Он обвил пальцами рукоять ножа, высоко поднял и нанес четыре воображаемых удара. – Каждый раз, как он поднимал нож, кровь выплескивалась дугой на стену.

– Верно, это было в протоколе экспертов. – Стил покачала головой. – Ты что, забыл, что я всё это читала?

– Таких следов нигде больше не было.

– Значит, она сопротивлялась. Это…

– Алек, у тебя есть пленка из дома Стефенов? Я хочу посмотреть кухню.

Оператор порылся в сумке, вытащил несколько кассет и начал читать этикетки. Одну из них он вставил в камеру и повозился с кнопками.

– Не понимаю, какое отношение это имеет… – заговорила Стил.

– Готово. – Алек повернул камеру экраном к Логану.

– Видите? – показал Логан. – Тут вся кровь на полу, и ничего на стенах и потолке. Я смотрел все фотографии начиная с 1985 года. Картина всегда была одинаковой – кровь на полу, брызги на мебели на уровне колена, не выше. И ничего на стенах.

– Да ладно тебе, Лейт видел этого гребаного Мясника.

– Ага, и выжил, чтобы рассказать нам эту историю. Ну сами подумайте, у Мясника хватило времени, чтобы превратить кухню в скотобойню и разделаться с Валери Лейт, а вот ее мужа он прикончить не успел? Это, с вашей точки зрения, похоже на него?

На лице Стил появилась болезненная гримаса.

– Но ведь он видел его, – повторила она.

Логан показал ей экземпляр «Дрызги крови», который нашел в спальне:

– Тут все есть. Обстоятельства преступления: фартук и маска, тот факт, что преступник оставляет после себя кусок мяса в холодильнике… Самая продаваемая книга в Абердине с того момента, как мы устроили рейд в мясную лавку. Вы хоть имеете представление, сколько масок Мэгги было куплено за последнюю неделю? Сотни!

– Стоп. Я не позволю тебе делать это мерзкое дело еще сложнее, чем оно уже есть. Понял?

– Еще я позвонил в лабораторию. Они протестировали кусок мяса, обнаруженный сегодня утром в доме Стефенов. Это была часть Данкана Инглиса. Если у Мясника все еще под рукой куски Инглиса, зачем ему запихивать в морозильник часть Валери Лейт?

Инспектор еще раз оглядела стены в пятнах отбеливателя и потолок:

– Будь оно все проклято… Ладно, твоя взяла. Зови сюда новую команду, и пусть захватят с собой пару собак. Мы обыщем это место еще раз. Но если всё это окажется пустой тратой времени, сам будешь объяснять начальству, с какой радости ты впустую потратил дюжину человеко-дней.

 

– Хитер? Хитер, вы не спите?

Темнота. Вонь. Холод.

Она застонала и закрыла руками глаза.

– Хитер?

– Что это вам не спится, мистер Новичок?

– Не называйте меня так, меня зовут Том. Я уже три раза вам говорил. – Пауза. – Как же здесь воняет…

– Ну и кто в этом виноват?

– Я хочу ПИТЬ.

Она передернула плечами. Мистер Новичок постоянно хотел пить, чтоб ему было пусто.

– На вашей стороне есть что-нибудь попить?

Хитер дотронулась до бутылки с водой, лежащей рядом с ней на вонючем матрасе.

– Он скоро вернется.

Короткий шум, как будто кто-то ползет к решетке, затем его голос, совсем рядом:

– Нам надо отсюда выбраться…

– ТЬМА нас не выпустит.

– Надо попытаться! Что у вас есть на той стороне? Что-нибудь, что можно использовать как оружие?

– Вы не можете…

– Я НЕ СОБИРАЮСЬ ЗДЕСЬ УМИРАТЬ! – Он заколотил по прутьям, прутья гремели и тряслись. – Я не…

Хитер равнодушно смотрела в темноту. Она слышала, как Новичок ходит на своей стороне.

– Это контейнер, – сказал он наконец. – Ну да, что-то вроде грузового контейнера. Скорее всего. Здесь запорный брус на двери…

Он принялся с чем-то возиться.

– Мать твою, мать твою, мать твою!

Еще возня, затем звук, похожий на снятие брючного ремня.

– Давай шевелись, сволочь…

Металлический звук, затем ржавый скрип.

– Давай, давай…

Еще скрип.

– Да, да, двигай…

БЛЯМ. Снова ругань. Затем гулкий металлический стон.

– Ах ты, долбаная красотка!

Темноту прорезал тонкий луч света. Хитер смогла разглядеть лицо мистера Новичка. Он улыбался.

Данкан положил руку на плечо Хитер:

– Это неудачная мысль.

Она схватилась за решетку:

– Выпусти меня! Не смей оставлять меня здесь!

Мистер Новичок бросил на нее короткий взгляд:

– Так заперто. Решетка на замке. Я приведу помощь. Я вернусь.

– Нет, правда, это очень, очень плохая мысль.

– Не оставляй меня!

– Я вернусь…

Он приложил руку к двери и толкнул. За ней не оказалось ничего, кроме грязного коридора, освещенного мерцающей лампой дневного света. Хитер увидела, что ее сокамерник не был высоким… выглядел он… дружелюбно: лысая голова и маленькая седая бородка.

Мужчина переступил через порог:

– Обещаю. Я вернусь! – И исчез.

Данкан обнял ее и прижал к себе:

– Шшш… всё нормально, он скоро вернется. Вот увидишь. Он вернется, и всё снова будет хорошо.

 

Солнце уже начало садиться, когда поисковая группа заканчивала раскопки в большом саду позади дома.

– Знаешь что, Шерлок, – сказала Стил, крепко сжав сигарету, – это была не самая блестящая твоя идея.

Стоя на веранде, Логан смотрел, как один из полицейских уговаривает немецкую овчарку не гадить на клумбу.

– Здесь обязательно что-то должно быть.

– Даю тебе еще десять минут, и потом мы уматываем отсюда. – Стил щелчком отправила окурок в маленькую кучку, которая собралась за два часа. – Но сначала поставим чайник.

Они вошли в кухню как раз в том момент, когда один из экспертов запихивал в рот мороженое десертной ложкой.

– А што? – спросил он с полным ртом. – Вше авно пропадет…

Стил выхватила ложку у него из рук:

– Считается, что это место преступления!

Парень проглотил мороженое и поставил коробку на стол:

– Я только…

– Не вешай мне лапшу на уши. – Она показала ему на дверь: – Давай шагай и добудь мне какие-нибудь улики: ты же считаешься профессионалом, черт побери!

Она дождалась, когда дверь закроется, и спросила Логана:

– Какое?

– Ванильное.

– У, здорово. Достань чистую ложку, а?

Логан порылся в ящике для приборов и протянул ей ложку.

– Спасибо… От Инша что-нибудь слышно?

– Жена сегодня выписывается из больницы…

Стил долго молчала.

– Бедняга, – наконец сказала она, погрузила ложку в мороженое и вытащила горку ванильного лакомства. – Мы собрали деньги, хотим купить скамейку в парке. Что-нибудь симпатичное, ну там с видом на уток или что-нибудь в этом роде… И чтобы табличка была. «В память о Софи Инш»… Как-нибудь так.

– Ему понравится.

– Да ладно… – Мороженое исчезло во рту. – Лучший подарок Иншу будет, если нам удастся засадить этого хитрожопого Вайзмена до конца его гребаной жизни. – На ее лице появилось задумчивое выражение, будто она собиралась сделать важное заявление. – Посмотри, нет ли здесь шоколадного сиропа?

 

Данкан был прав. Мистер Новичок вскоре вернулся – без сознания, перекинутый через плечо Мясника, подобно мясной туше. Его сбросили на металлический пол в лужу собственной блевотины.

Мясник с минуту смотрел на тело, лежащее у его ног, затем повернулся и вышел, захлопнув за собой дверь.

Хитер снова осталась в темноте.

Она подошла к решетке:

– Мистер Новичок?

– Видишь, я же говорил, что он это плохо придумал.

– Мистер Новичок, вы умерли?

Она напрягла слух, но расслышать могла только слабое дыхание. Она не могла разобрать, кто это дышит – мистер Новичок или ТЬМА.

Хитер поманила Данкана:

– Он умер?

– Еще нет. Но скоро…

Она открыла бутылку и, ощупывая пол, двинулась вдоль решетки. Металл, металл, холодная блевотина – фу! – металл и, наконец, волосы. Подтащив Новичка поближе, она окатила его водой.

Кашель, стон. Затем слезы.

– О господи…

Хитер слышала, как он пытается встать на колени, хватая ртом воздух. Затем раздался стук – мужчина упал на прутья решетки. От него пахло рвотой, страхом и кровью.

– Это… – еле выговорил мистер Новичок… – Это похоже на кроличью нору… под землей… грязь… Я ее там нашел. Я нашел Хэйзел… – Он снова принялся рыдать, говорить ему становилось все труднее. – У него там разделочный стол… с кусками… Она была моей женой…

БАМ – решетка зазвенела.

– ОНА БЫЛА МОЕЙ ЖЕНОЙ! – Зловонное дыхание мистера Новичка попадало прямо в лицо Хитер. – Он нас убьет. Я видел это сам – куски тела, висящие на крючках в потолке. Я не хочу быть жертвой. И не буду! – Он уже шептал, как будто ТЬМЕ было не всё равно. – Когда он вернется, я притворюсь мертвым… а вы начнете кричать. Он тогда подойдет, чтобы посмотреть, в чем дело, а я… я ударю его головой о решетку. И буду бить, пока он не сдохнет. А вы схватите его за руки! Вы схватите его за руки и дерните. И мы сможем убежать отсюда!

– Я не думаю…

– Вы должны! Вы должны, или мы оба умрем в этой грязной норе! Вы этого хотите?

Данкан стоял за ним, уставившись на закрытую дверь.

– Может быть, он прав? Если ты не согласишься, ты можешь закончить так же, как и я.

– Но я не могу…

– Нет, вы можете!

Хитер отрицательно покачала головой:

– Я не могу.

– Мы должны держаться вместе, Хитер. Обязательно, иначе мы оба умрем. – Мистер Новичок глубоко вздохнул. – Он входит, вы вопите, я бросаюсь на него. Всё будет кончено за пару минут, и мы освободимся. Договорились? Мы будем свободны…

 

– Ну, – сказала Стил, наблюдая, как полицейские укладывают свои причиндалы в грязный фургон, – как я и говорила, это оказалось пустой тратой времени и денег.

На улице было холодно и темно, только узкий месяц выглядывал из-за облаков.

Старший эксперт раздраженно содрал халат:

– Тут и искать было нечего. Все обработали отбеливателем, половины ковра нет, улики настолько ненадежные, что даже не смешно.

Стил повернулась и ткнула Логана в плечо:

– Эй, Пуаро, ты уже придумал, как мы будем всё объяснять начальству?

– Но это явная подделка. Просто подражатель…

– Бла, бла, бла…

Из дома донесся высокий звук, и следом взвыла сигнализация. В дверь высунулась голова констебля в форме.

– Что-то не включается!

Логан возвел небу глаза:

– Ты код ввел?

– Разумеется: один, девять, девять, три.

– Пять. Один, девять, девять, пять.

Констебль исчез в доме, бормоча:

– Черт, пишут как курица лапой…

Логан повернулся к старшему группы:

– Осталось что-нибудь, чего вы не осматривали?

– Дом, сад, гараж, машины – вроде всё охватили.

– Будет тебе, Лаз, сдавайся, а? – попросила Стил.

Сержант вытащил протокол об осмотре участка Лейтов и подставил его под свет фар. Повторные поиски ни к чему не привели… Он бросил взгляд на дом, на гараж… Желтый дом ближайшего соседа едва виднелся за деревьями. Дальше, насколько он знал, начиналось поле, за ним – лес.

– Как вы думаете, у них тут централизованный водопровод?

Стил пожала плечами:

– Возможно.

– А как насчет канализации? – Логан схватился за соломинку.

– Как, черт возьми… – Она замолчала и уставилась на него. – Нет, ты шутишь… Скажи мне, что ты шутишь!

– Система должна вести вниз с холма, но располагаться достаточно близко, чтобы ассенизаторы могли подъехать и все откачать. – Он пошел по саду, Стил – за ним.

– Если ты думаешь, что я собираюсь копаться в чьем-то дерьме в своем приличном костюме, подумай еще раз!

В саду не было никаких следов канализационного бака.

– Ладно, отсюда дорога ведет вниз. Надо бы взглянуть, нет ли его там.

– Предупреждаю, сержант, если говно попадет на мой костюм…

Но Логан уже вышел из калитки и зашагал по дороге, освещая край поля фонариком. Грязь, трава, грязь… опять грязь, заросли засохшей крапивы, сучья… кролик, задавленный машиной… снова грязь. Слева между пучками травы он увидел что-то прямоугольное.

Логан подошел, присел на корточки и постучал костяшками пальцев. Пальцы корябнулись о что-то твердое… Он посветил фонариком. Бетонный прямоугольник зарос травой и был завален грязью. Так и есть, бак…

Стил уже стояла рядом.

– Вот видишь, тут столетиями никто ничего не трогал. И нет никакой необходимости возиться в дерьме. Надо же, как не повезло! – Она вытащила из пачки сигарету. – Ладно, пора положить конец этой маленькой катастрофе и поехать в паб.

– Да, полагаю, вы правы. – Логан в последний раз осветил крышку. Мелькнуло что-то белое… Он нагнулся и пригляделся – царапина на бетоне. Единственное место, не замазанное грязью…

– Пойдем, меня жажда мучит, – торопила Стил.

Сержант захватил пучок травы и дернул. Пучок легко отделился от земли.

– Глядите-ка, дерн кто-то подкопал, а затем положил назад, чтобы никто не заметил.

– Ну, возможно, они его недавно откачивали и… – Стил в ярости затянулась. – А… пропади все пропадом, нам придется обыскивать эту гадость, так?

– Угу.

 

Голос Новичка болезненно прошелестел темноте:

– Это он! Вы готовы?

Хитер прижалась к стене:

– Я плохо себя чувствую…

Бряцанье со стороны двери.

– Это наш единственный шанс!

Тьму рассек луч света, и мужчина замолчал. Он лежал на боку, руки и ноги в таком положении, будто сознание к нему не вернулось.

Вошел Мясник. Он нес в руке ведро с мыльной водой, от которой пахло дезинфицирующим средством, химический запах смешивался с вонью от блевотины. Один шаг, второй, третий…

Хитер посмотрела на Новичка, он шевелил губами, требуя:

– Сейчас. Кричите сейчас!

Она застонала, схватилась за живот.

Новичок смотрел на нее умоляюще.

– Пожалуйста!

Хитер закричала.

Мясник кинулся к ней, расплескивая воду из ведра. Новичок вскочил и налетел на спину Мясника, изогнув губы в рычании. Они оба грохнулись на решетку. Металлическая тюрьма сотряслась от ударов.

Ведро упало на ржавый пол и покатилось, расплескивая содержимое.

Новичок снова бросился в атаку.

БУУУУМ! Мясник качнулся.

Новичок схватился сзади за маску Тэтчер и ударил Мясника головой о прутья решетки:

– Хватайте его руки! Хватайте руки этого гада!

Данкан оказался за ее спиной:

– Не делай этого, Хитер.

– Я…

– ХВАТАЙТЕ ЕГО ЗА РУКИ!

– Он с ним не справится. Никто с ним не справится.

Новичок снова ударил Мясника головой о решетку:

– ХВАТАЙТЕ ЕГО ГРЕБАНЫЕ РУКИ!

Мясник поднял взгляд и посмотрел на Хитер. Он был ТЬМОЙ, поняла она, и это была проверка.

– Нет.

– ХИТЕР, ХВАТАЙТЕ ЕГО ГРЕБАНЫЕ РУКИ!

– Я не могу…

– Не ввязывайся.

Мясник изловчился и схватил мужчину за рубашку, затем ударил кулаком в лицо.

Новичок поскользнулся в луже блевотины и отлетел к стене.

Мясник пнул его в голову. Голова Новичка ударилась о металлическую стену, изо рта хлынула кровь, заливая ржавый пол.

– Никто не может его победить. Он вечен.

Мясник еще раз пнул мужчину, затем схватил за горло и с силой приложил к решетке. Руки мистера Новичка обвисли, колени подогнулись. Он сполз по решетке на пол и затих.

Через две минуты Мясник втащил в камеру ванну. Хитер едва не описалась от страха. Она уползла в дальний угол и закусила губу, чтобы не плакать. Она же была хорошей, она была хорошей, она была хорошей…

Мистер Новичок застонал и попытался встать, но у него ничего не вышло.

Мясник сунул руку в ванну и достал небольшой пластиковый прямоугольник, похожий на телевизионный пульт. Щелк. Между двух электрических контактов на конце пробежала искра: клик – клик – клик – клик… Он приставил электрошокер к пояснице мистера Новичка, и мужчина забился в конвульсиях, задев ногой ванну. Легкая ванна отлетела в сторону, ее содержимое рассыпалось по полу: цепи, проволока, ножи… один упал рядом с прутьями решетки.

Новичок затих, он лежал на полу и тихо стонал. Электрошокер полностью лишил его способности сопротивляться.

Палач прикрепил цепи к щиколоткам, поднял тело в воздух, срезал одежду, одной рукой схватил Новичка за лицо, затем поднес пробойник к лысой макушке.

КРЭК.

Когда ярко-синий штырь погрузился в череп, мистер Новичок прекратил дергаться.

Два быстрых разреза, и темно-красная жидкость хлынула в ванну. Тело висело неподвижно.

Голова отделилась с одного удара и была без лишних церемоний брошена на пол. Приоткрытый глаз пялился на Хитер, забившуюся в угол.

Кожу Мясник содрал быстрыми, экономными движениями. Затем взрезал живот и грудную клетку. Внутренности вывалил одним быстрым движением. Тело мистера Новичка превратилось в пустую раковину меньше чем за пять минут.

Затем в ход пошел топор. Мясник разрубил тело вдоль позвоночника на две половины. Половинки начали крутиться на цепях, стукаясь о металлическую стену и прутья решетки.

Мистер Новичок стал тушей. Всего лишь мясной тушей… Только по рукам и ногам можно было догадаться, что когда-то это был человек. Мертвая голова осуждающе смотрела на Хитер с пола.

 

– Неужели нам и в самом деле нужно туда лезть? – Полицейский держал лом у груди и разглядывал крышку бака с таким видом, будто это вход в ад.

– Ага. Сержант Макрай неровно дышит к дерьму других людей, верно ведь, Лаз? – Стил, уже с новой сигаретой в зубах, показала на бетонную плиту. – Только постарайтесь не запачкать вон те царапины.

Они подогнали фургон поближе. Дизельный генератор весело постукивал, снабжая энергией два галогеновых прожектора. Полицейский поправил маску на лице и покрепче ухватился за лом.

– Будет мило, Фрэнк, если успеешь сегодня, – сказала Стил, показывая пальцем вниз.

– Ладно, ладно. О господи… – Он сунул лом между крышкой и основанием и нажал. Бетонная плита сдвинулась. – А… черт. – Полицейский отскочил, зажимая нос.

Стил вынула окурок изо рта:

– Фрэнк, не будь таким… а… мать твою за ногу!

Из люка поползла омерзительная вонь: канализация в чистом виде, умноженная на сто.

Логан прижал ладонь к носу и зашел против ветра.

Чертыхаясь, Фрэнк поставил ногу в синем бахиле на край крышки и толкал до тех пор, пока она полностью не сползла.

Логан надеялся, что вонь уменьшится, развеянная легким ветерком, но стало еще хуже.

Фрэнк заглянул в темное отверстие:

– Я туда не полезу.

Стил подошла поближе:

– Ну, по крайней мере, поройся там палкой или еще чем-нибудь.

– Это еще не факт, что там что-то окажется…

– Вот и надо выяснить это. Что мы тут стоим как бараны?

– Что-то не видно, чтобы вы рвались в добровольцы…

– Не моя работа, солнышко, – огрызнулась Стил.

Полицейский выругался, опустил на лицо брызговик и надел пару толстых резиновых перчаток. Кто-то протянул ему длинную палку с крючком на конце, и работа пошла. Когда он начал ворошить омерзительное месиво, вонь стала еще сильнее.

Затем Фрэнк замер:

– Что-то подцепил…

– Ставлю десятку, что это еще одна сгнившая овца, – усмехнулась Стил. – Они их туда сбрасывают, чтобы зараза не распространялась… ох, мама родная.

Это была голая женская рука, покрытая серо-коричневой мерзостью.

 

 

– Труп женщины, между тридцатью и сорока. Вес примерно девяносто килограммов… – Доктор Изобел Макаллистер обошла стол, на котором производила вскрытие; ей пришлось повысить голос, чтобы перекричать шум вентилятора.

– Знаешь что, – сказала инспектор Стил, одергивая низ своего халата, – я до смерти устала носить эти чертовы штуки. Для кого их делают? Кому они подходят? Квазимодо? Они залазят мне прямо…

Изобел возмутилась:

– Не могли бы вы ради разнообразия сохранять тишину?

Тело Валери Лейт лежало на столе, напоминая сломанную куклу: руки, голова, торс, ноги – все по отдельности. И все еще покрыто тонким слоем серо-коричневой вонючей жижи.

– А вы не могли бы поторопиться и смыть всю эту гадость? – парировала Стил.

– Если уж вы вытащили меня из дому поздно вечером, чтобы сделать вскрытие, то уж будьте любезны, не мешайте!

Стил раздула щеки и снова одернула халат, но молчать долго было выше ее сил.

– От тебя одни неприятности, ты это знаешь? – прошептала она Логану. – Если кто-нибудь находит труп, то он обычно довольно свежий. Ты же – наполовину сгнивший и замаринованный в говне. Ну, я труп имею в виду…

– Я не виноват, так получилось.

– Да уж, слепая удача.

– С левого бедра срезана большая часть плоти. Края раны разложились после долгого пребывания в канализации… – диктовала Изобел.

– Я ведь говорил, что в доме у Лейтов было что-то странное.