Лауреат премии им. М.Ауэзова

Национальной академии наук Казахстана

 

 

ЗАБЛУЖДЕНИЕ

ЦИВИЛИЗАЦИИ

(Сага о нравах эпохи)

 

 

Люди гибнут за металл,

Сатана там правит бал.

 

Иоганн Вольфганг Гете

 

 

Сон разума рождает чудовищ.

 

Франсиско Гойя

 

 

Завтра всегда поздно.

 

Федерико Майор

 

I. МУКИ БЕЗЗАЩИТНОЙ ДУХОВНОСТИ

Вертится круглая Земля,

Изрытая морщинами,

В пятнах и шрамах,

Как прообраз головы Сократа,

До конца не оцененного

Ни своим временем,

Ни своим окружением,

Ни своими властителями,

Ни даже своей

Единственной женой

Ксантиппой.

 

Вертится круглая Земля...

И на нынешнем стыке

Тысячелетий

Между полюсами

Добра и Зла,

Между понятиями

Да и Нет,

Минуя мощные пласты

Духовного опыта

Разных эпох,

Под иссушающим ветром

Технопрогресса

Идет антикультурная революция -

Вершится стихийный,

Неразумный

Пересмотр общечеловеческих ценностей.

А неразумие -

Причина всех бед...

 

Идет антикультурная революция

Под близоруким лозунгом:

"Сначала поднимем

Благосостояние людей,

Распахнем

Золотые двери демократии,

А культурой займемся позже!"

Но чем больше

 

В обществе

Стремления к наживе

И потребительского эгоизма

Без опоры на духовность,

Тем больше государство

Теряет животворных сил,

Ибо давать

Оголтелой материальности

Время и возможность

Вариться в собственном соку -

Значит приближать опасность,

Не меньшую,

Чем нашествие саранчи!

 

 

Приложение к поэме:

 

ТРИ УРОВНЯ ВЫСОТЫ

В моем представлении мира

Существуют

Три уровня высоты,

Три ипостаси мышления,

Три состояния

Сознания человека.

ПЕРВАЯ -

Высота птичьего полета,

Где - от сонных

Домашних кур,

Деловитых воробьев

До чванливых журавлей -

Шевелит крыльями

Целая армада пернатых.

Они зачастую самодовольно

Ослеплены тем,

Что якобы могут преодолеть

Земное притяжение,

Не обладая способностью

Постичь назначение жизни...

Хотя считается,

Что курица не птица,

Поскольку

Длина ее полета

Всего несколько метров,

Она тоже,

К несчастью, имеет

Самое высокое мнение

О своих небольших куриных,

Но все же

Птичьих возможностях.

Что ж, вероятно,

В этом упрямстве

И ограниченности

И состоит

Куриное счастье

Высоты птичьего полета.

ВТОРАЯ высота -

Уровень могучих лайнеров.

Подняться выше гордых,

Подпирающих небо вершин,

Выше туманов и облаков -

Какая необыкновенная радость!

Однако и в этом случае

Видишь Землю не всю,

А частями.

И незадача в том,

Что, когда не ощущаешь

Предмета во всей полноте,

Сложно составить о нем

Правильное представление.

ТРЕТЬЯ - космическая

Высота сознания,

Когда, как на ладони,

Видна вечно добрая,

Вечно грешная

Наша Земля.

Как хорошо

Взглянуть на нее

Из звездных далей,

На все, чем полна жизнь,

На доброе и злое,

На прекрасное и уродливое,

На людские победы

И поражения,

Тем самым освобождая себя

От происков корысти

И лукавых сетей

Человеческой зависти.

Как важно поддержать

Истинно крылатых,

Тех, которые

Преодолев невежество толпы,

Вырвались из плена

Всевозможных преград,

Ибо мир наш, держится

Лишь на мужестве смельчаков,

Мыслящих

На тревожной орбите

Третьей

Великой

Высоты!..

И если по своей

И Божьей воле

Я сумею воспарить

На ту, последнюю высоту,

То постарайся понять меня,

Мое духовное одиночество,

Ведь наше обычное счастье,

На то оно и земное,

Всегда остается внизу.

 

Самый высокий пик мира -

Джомолунгма, -

Выявляющий крепких духом

Смельчаков.

Самая полноводная река -

Амазонка,

Она течет, не признавая

Государственных границ,

И поит своими

Благодатными водами

Сразу пять стран.

Один из мудрых обычаев –

Грузинский, -

Что идет из далеких веков:

Лучшим приданым для девушки,

Талисманом семейной жизни

Является великая книга Грузии –

Поэма Шота Руставели

"Витязь в тигровой шкуре".

Без этой книги

Приданое не считается полным.

 

Подлинное поклонение

Духовному созидателю

Увидел я в Шотландии.

Хозяева дома,

В котором я жил,

Разбудили меня

На рассвете:

- Извините, ради Бога,

Вам придется

Завтракать в одиночестве:

Сегодня день рождения

Роберта Бернса,

Нашего великого поэта.

 

Я был потрясен, увидев,

Как весь город

Двигался к церкви

Помолиться за Властителя

Своих дум

И вспомнить его

Проникновенные стихи.

 

Самый большой эпос мира -

"Манас".

Его отличие

От других в том,

Что уже

Более тысячи лет

Каждый кыргыз считает

Своим священным долгом

Передавать это

Мудрое творенье

Из уст в уста,

От отца к сыну,

Из поколения в поколение.

Были такие рапсоды

От Бога,

Которым не хватало

Целого года,

Чтобы рассказать эпос

От начала и до конца.

Народ внимал им трепетно,

Забывая о бедах

И печалях,

Затаив дыхание,

Не смыкая глаз

До самого рассвета.

Это были гениальные фильмы,

Кадры которых

До сих пор не сняты

Ни одним режиссером.

Их образы и картины,

Сотканы из слов и ритма

В сопровождении голоса,

Мимики и жестов.

Создатели тысячесерийных фильмов,

Таких, как "Санта Барбара",

Пусть не обольщаются!

Они повторяют

Лишь технически

Объем произведения

Древних кыргызов.

 

Приложение к поэме:

ИЗ-ЗА НЕЗНАНИЯ "МАНАСА"

НЕСОСТОЯВШАЯСЯ СВАДЬБА

В просторной

Белоснежной юрте

На берегу

Голубого Иссык-Куля,

Которым кыргызы

Гордятся века,

Красивому, сильному жигиту

Собрались сосватать

Юную красавицу

И попросили согласие отца.

Девушка в соседней юрте

С нетерпением ждала

Его благословения.

 

Люди же готовы

К свадьбе:

В трех громадных казанах

Варилось мясо жеребенка

И семи жирных овец.

 

Рядом, в теплых водах,

Плескалась ребятня.

Но озеро почему-то

Волновалось,

Посылая на берег

Короткие Кудрявые волны.

Жигит обладал

Множеством достоинств:

Был стрелком,

Смелым и гордым,

Бьющим без промаха,

Мастером слыл

На все руки.

Словом -

Мечта любой девушки.

Выпив игристого,

Хмельного кумыса

И словно очнувшись

От раздумий,

Отец красавицы

Вдруг спросил:

- А знает ли он

Хоть какой-нибудь

Отрывок из "Манаса"?

В юрте воцарилась

Мертвая тишина.

А жигит какой позор! -

Виновато опустил

Свой угасший взор.

- Нет! - вскричал отец сердито,

Не быть ему

Моим зятем!

Невежда среди ближних -

Хуже затаенного врага!..

Поэма в поэме:

УБОЙНАЯ СИЛА ЧЕЛОВЕКА

ИЛИ

ЗОВ ГЕНЕТИЧЕСКОГО КОДА

Девушка из провинции,

Буйная

И непостоянная нравом,

Перебравшись в огромный город,

Меняла мужей,

Как перчатки, -

Одного за другим,

Одного за другим...

 

Когда она уходила

От десятого мужа

И собиралась за одиннадцатого,

Вдруг подумала про себя:

"Если так будет продолжаться,

Ведь можно и испортиться".

 

Приехал к ней

Пожилой отец

И возмутился:

- Не могу выразить словами

Свой гнев.

Ты перешла

Все границы дозволенного

И опозорила не только себя,

Всю семью,

Но и весь наш род!

- Нет, отец, - возразила дочь. -

В этом безумном городе,

Если хотите знать,

Есть девушки,

Ни разу не выходившие замуж,

Известные как "ночные бабочки",

Меняющие мужчин,

Не как я -

Один раз в год,

А почти каждый день,

Порой даже каждый час,

Будто салфетки...

И есть девушки,

Живущие по принципам

Маркиза де Сада.

Я по сравнению с ними

Намного нравственнее

И чище.

 

Старик, гневно посмотрев

На свое непутевое чадо,

Произнес:

- Все познается в сравнении.

Однако суть дела в том,

На кого равняешься

И с кем сравниваешь себя.

До тебя

И появления тебе подобных

"Новых казахов",

В традиции нашего народа

Существовало более

Двухсот запретов,

Оберегавших от безнравственности.

Это были запреты

Рамками правил чести

И нравственной чистоты,

Сохранившие целые нации.

Это были неписанные законы,

Которые никто

Не смел нарушать.

В романе Ауэзова

"Путь Абая"

Есть один страшный эпизод,

Где за подозрение

В прелюбодеянии

Свекра и невестку -

Кодара и Камку -

Знатные люди

Из каждого рода

Забрасывают камнями

За то, что они якобы

Перешагнули нравственный барьер.

Конечно,

Это дико и жестоко,

Но поверь мне,

Важен был

Сам принцип.

А кумира

Блудной молодой поросли,

Извращенца маркиза де Сада,

Отвергавшего стыд человеческий,

Попади тогда он

В наш край,

Живым сожгли бы

На костре!

 

Сказав это,

Отец молча встал

И ушел, не прощаясь.

Старика можно понять:

Он был архаичен И однолюб...

 

Бедная наша демократия

Часто понимается

Как вседозволенность,

А вседозволенная безнравственность

Смертельно опасна,

Как гонконгский грипп!

Если кто-то действительно думает,

Что у демократии

Не должно быть

Никаких запретов,

Тот уже болен,

По крайней мере, заражен

Вышеупомянутой бациллой.

 

Приложение к поэме:

 

СИАМСКИЕ СТРАСТИ

1. АНОМАЛИЯ В ЛЮБВИ

Ах, эти женщины!

Многолико красивые,

С пленительными взорами,

Неповторимыми ласками.

Что только они не делали,

На что только не толкали

Нас, бедных мужчин...

Ярче звезд над Сиамом

Сияла его королева

Неземной своею красотой

И гордой прелестью...

До беспамятства

Любил король жену,

Ревнуя ее ко всем

Хотя она нигде

И никогда

Не подавала

Повода малейшего

Для ревности.

К своему великому несчастью

Издал король

Такой указ:

"Никто из простолюдинов,

Кроме избранных вельмож,

Касаться руки

Не должен

Ее величества королевы.

Даже случайное прикосновение

К ее платью

Будет сурово наказано!"

В прекрасный летний день

Юная королева,

Измученная ревностью мужа,

Каталась на лодке одна.

Неожиданно

Резкий порыв ветра

Перевернул лодку.

На крики о помощи

Сбежались придворные,

Но, помня

Грозный запрет короля,

Все собравшиеся в панике

Испуганно жались

Друг к другу:

Что делать?

Как быть?

Как спасти ее?

Пока бегали во дворец,

Пока нашли вельмож,

Имевших право

Прикасаться к ней,

Отбыла в мир иной

Бедная королева.

Плыли годы,

Как облака.

И хотя все красавицы

Страны

Были во власти

Своего короля,

Он остался

Верен до гроба

Горькой памяти

Своей единственной любви.

Всегда ли справедливы слова:

«Ревнует — значит любит»?

Сколько горя

На земле происходит

В результате людской ревности

И болезненной подозрительности!.

Если жена

Прекрасна, как звезда,

Но ведь звезду

Не снимешь с небосвода:

Ее неповторимым светом

Хотят восхищаться и другие.

Давайте же подумаем,

Можем ли мы простить

Того странного

Мученика-короля

И подобных ему людей,

Покорно подчинившихся

Пагубной силе ревности,

За их

Пусть даже страстную

Преданную любовь?!

2. ЖЕНЩИНЫ КАК ТОВАР

1998 год,

Конец августа.

В курортном городе Патайе,

На берегу вечно теплого,

Вечно лазурного

Сиамского залива,

Где детям

Трудно представить,

Что такое снег,

Что такое зима,

Где обученные слоны

Охотно играют в футбол

И подошвами тяжелых ног

Шутливо массажируют туристов,

Где король и королева

И вся королевская рать,

Как Боги, -

Вне всякой критики,

Где их образы

С витрин шопов

И супермаркетов,

Из золотых

И серебряных рам

Смотрят

На собственный народ

Счастливыми глазами.

В этой чудной,

Контрастной стране

Я провел

Семь задумчивых дней.

Вечером,

Когда город погружается

В сиянье рекламных огней,

Во всех барах,

Кафе и ресторанах

Звучат чарующие

Тайские песни,

И танцовщицы плывут по сцене

В многоцветных своих нарядах;

А в скверах

И на площадях

Можно узреть половодье

Миниатюрных тайских девушек.

Они изящно жестикулируют,

Заманивая клиентов

Или тоскливо смотрят

На проходящих мимо мужчин.

Здесь женщина - товар.

Напрокат,

Хотите - на месяц,

На неделю,

На час -

Пожалуйста,

Платите и уводите.

Прямо у нас на глазах

Выбор старого

Заезжего бизнесмена

Пал на малютку

Тринадцати лет.

О боже!

Она от радости прыгала -

Ведь выбрали именно ее,

А не старших подруг.

И она с благодарностью,

Как-то наивно,

По-детски,

Положила головку

На грудь старика.

Идет торг женской честью.

Тут матери

Сами за руку приводят

Своих дочерей...

Тут, случается,

И мужья

С болью в сердце

Оставляют жен

На улице свиданий,

Дабы как-то прокормить

Свою семью.

Вдруг несколько женщин

Шумно окружили нас,

Пытаясь привлечь

К себе внимание.

Глядя на них,

Я думал с горечью:

Неужели никогда не было

На этих лицах

Проблеска стыда?

Ведь только он

Предохранял всегда человека

От убойного тока

В сети его бытия!..

Как бы улавливая

Мою тревожную мысль,

Сопровождавший меня

Седобородый тайский писатель

С отчаянием в голосе

Вымолвил:

- Женщина без нравственности

Что стрела без оперения.

Она - индикатор чести,

По ней судят

О состоянии нации.

У страны, уповающей

На один лишь капитал

И зарабатывающей

На развлечениях,

Пожертвовав всеми святынями

В угоду прихотям иностранцев,

Будущее в чужих руках.

Потому мне и страшно…

Я пытался успокоить его.

Но невольно

И сам задумался,

Открыв для себя

Нечто новое.

Надо же,

Вот вам еще парадокс:

Сохранив свой язык,

Свои чудесные

Национальные песни,

Традиции и обычаи,

Но не имея

Экономической независимости,

Оказывается,

Можно остаться

В собственной стране -

Даже со своей богатой

Многоликой культурой -

На службе у чужих,

В роли обслуги,

В роли раба.

И еще я подумал

О неопределенности судеб

Женщин моей страны

В это рыночное время,

Когда все оценивается

Только как товар.

И мне стало

Не по себе...

 

А позади, с витрины

Гигантского семиэтажного

Торгового центра,

Будто благословляя

На праведные дела

Свой добрый

И терпеливый народ,

Смотрело

Счастливое лицо

Его Величества короля...

Ученые

До сих пор спорят,

Где и когда,

На каком материке

Зародилась человеческая культура.

Мой собрат по перу,

Узбекский писатель «

Адыл Якубов

Считает, что она началась

С того дня,

С того момента,

Когда голый человек

Стал прикрывать листьями

Или звериной шкурой

Свою плоть.

 

Очень возможно,

Что общечеловеческая культура

Начиналась со стыда.

А значит наши предки

Не зря твердили,

Что стыд сильнее смерти.

Выходит, противники морали

Безошибочно рассчитали,

Что под прикрытием

Демократической вольности,

Умело пропагандируя бесстыдство,

Можно разрушить

Внутренний стержень человека

И впоследствии

Разложить любое

Нравственное общество.

 

В ранней молодости,

Когда я работал трактористом,

Был повар старик

На нашем полевом стане.

В моей памяти

Осталась банальная история,

Рассказанная им...

Жила В тех краях

Женщина с крутым характером,

Гордая и скрытная,

Надменная и неприступная,

Перед которой терпело крах

Приставание самых

Смелых мужчин.

В отличие от сверстниц

Она всегда носила

Длинные платья.

Однажды наш повар

Поспорил с друзьями,

Что он без труда

Соблазнит

Эту высокомерную женщину.

И он, полушутя-полусерьезно,

Без лишних свидетелей,

Показал женщине

Золотое колечко

И пообещал отдать его

В подарок

Взамен на, казалось бы,

Сущую мелочь:

Чуть-чуть приоткрыть лодыжки,

Больше ничего!

Женщина подумала,

Что это всего лишь

Безобидная шутка,

И кокетливо уступила.

 

В другой раз,

Предлагая золотые серьги,

Хитрец пожелал уже

Увидеть ее прелестные колени.

И это она исполнила.

Поскольку в первый раз,

Уже был переступлен

Порог

Его Величества Стыда...

Еще не догадываясь,

Что разрушает этим

В себе

Саму себя.

А несколько лет спустя

Профессор немецкой филологии,

Кусаин Рысалдинов,

Кося глазом

На любимую жену,

Мне на ухо прошептал:

- Вокруг такая неразбериха:

Влечение стало любовью,

Любовь стала сексом,

Секс стал торговлей,

А торговля - дружбой...

Слава идеологам

Сексуальной революции,

Стремящимся удалить стыд

Из чувств нашего столетия.

И ведь им многое удалось...

 

Приложение к поэме:

ПЯТЫЙ МУЖЧИНА

(из раннего альбома)

... Один храбрый жигит

Своей беззаветной отвагой

Спас родную землю

От бедствия.

Всемогущий

В награду за храбрость

Предложил ему:

"Три богатства даю тебе.

Но выбрать ты должен

Из них одно.

Первое - ум,

Достойный мудреца,

Полетом своим

Восхищающий всех.

Однако учти:

Мудрости свойственно одиночество.

Второй мой дар -

Красота,

Сиянием своим ослепляющая.

Но, знай,

Красота порождает зависть.

Третья награда -

Широта, щедрость души,

Раздольная,

Как отцовская степь.

Та, что и недругов

Превращает в друзей".

Юноша, подумав, сказал:

"О Всевышний,

Я восхищен предложением твоим.

Но лучше

Подарите мне женщину,

В которой сочетались бы

Все эти качества.

Ведь я - мужчина,

Как буйная весенняя река,

Выходя из своего русла,

Затопляю чужие берега

Иногда.

Я - мужчина,

И ноша моя тяжела.

Я добрый и отзывчивый,

Гордый и доверчивый,

Легко поддаюсь обману.

Мне нужна та женщина,

Которая будет

Преданно верить в меня

И простит мне

Мои нежелательные слабости,

И вдохновит

На новые подвиги.

Иначе я - погибну".

Минули века.

По сей день

Тысячи мужчин -

В погоне

За такой женщиной

И неустанно мечтают

Владеть ею.

ОДНОМУ

Было отпущено все:

И Разум,

и Красота,

и Щедрость души,

Но безволие погубило

Его мечту.

ВТОРОГО сбила с пути

Его шальная нетерпеливость.

И он, бедолага, уцепился

За первую попавшуюся юбку.

ТРЕТИЙ мужчина был могуч.

Но, слепо доверившись

Силе,

Он нежность свою растерял.

А человек, лишенный нежности,

Подобен древу зимой,

Оставшемуся без листьев.

ЧЕТВЕРТЫЙ в нужный момент

Не решился на риск,

И тем самым упустил

Любовь свою.

И только ПЯТЫЙ мужчина

Верит,

Что завтра догонит

Свою выстраданную мечту...

…………………………………….

Удачи,

Удачи ему!

Я так давно не был

На свадьбе

Счастливого человека...

Педагог Шамша Беркимбаева

Однажды заболела гриппом

И целый день

Смотрела телевизор.

Она подсчитала,

Что ее "цветной ящик"

Передал рекламы:

О жевательных резинках -

Тридцать три раза,

О порошках и шампунях,

О разных видах

Зубной пасты -

Тридцать один раз,

О водке

И американских сигаретах

"Мальборо" -

Пятнадцать раз,

О фильмах ужасов

И триллерах,

Где герои

С особой изощренностью

Мучают

И убивают друг друга, -

Двенадцать раз,

О гигиенических

Прокладках для женщин,

Наглядной демонстрации которых

И сами женщины не рады, -

Одиннадцать раз.

 

Но реклам,

Предлагающих Милосердие,

Галантность и Благородство,

Которые объединяют людей

И необходимы

Сегодня, как воздух,

-Не было ни одной!..

 

Кто может оспорить

Праведную силу

Достойного воспитания?..

Ведь мудрецы учили:

Чтобы понять и оценить

Одержимость других,

Надо иметь

Некоторую долю их качеств

В самом себе!

 

 

Приложение к поэме:

ВЗГЛЯД НА МУЖЧИН

ИЛИ ШАНС, КОТОРЫЙ ОДНАЖДЫ

ПРЕДОСТАВЛЯЕТСЯ ЖЕНЩИНЕ

(из раннего альбома)

В древнем Отраре

У одного старца

Был скакун

С крутым норовом.

Он не пил воду из арыка,

Утолял жажду

Только из родника,

И кого не любил -

Близко к себе

Не подпускал.

У старца была

Красавица-дочь.

На нее засматривались

Все жигиты аула.

Однажды она сказала:

- Отец,

Зачем нам этот конь

С норовом невыносимым?

Продай его

Или поменяй на другого!

- Дочка,

Ты тут не совсем права,

-Грустно вздохнул отец.

-Конь наш, - норовистый,

Однако он - царь коней.

Когда на скачках

Испытывают свое счастье

Тысяча быстроногих скакунов,

Он приходит первым,

Оставляя всех позади,

Приумножая славу

Родного края.

Неужели за такой подвиг

Нельзя смириться

С его крутым характером?

И настоящий мужчина

Всегда подобен скакуну.

Мне кажется, дочь моя,

Ты будешь несчастлива.

Если судьба сведет тебя

С мужчиной могучего духа

И твердого нрава,

Боюсь, ты не оценишь его.

Ведь тебя больше устроит

Безвольный и бесхребетный,

Смиренный, как кляча,

Чтобы сесть на него

И управлять им

По своему желанию.

Говорят,

Сбылось опасенье отца:

Девушке в жизни не повезло...

Мужчину мужчиной делает честь.

Но вызывают отвращение

Мужчина женоподобный

И женщина-мужлан,

Как глумление над природой,

Как оскорбительный обман.

Каждый пол привлекателен

Особенностями своими.

Как считать мужчиной

Того, кто вечно уходит

В чужую тень?

И как надоели нам

Люди, не имеющие

Собственного мнения!

И представьте себе,

Что было бы

И что будет,

Если такие вдруг

Возглавят страну?

Слава богу,

Есть мудрые женщины.

Не падают духом они,

Когда приходит горе.

Не полнеют они,

Когда находят счастье.

И слава той женщине,

Которая принимает мужчину

Со всеми его достоинствами

И всеми его недостатками.

Милая,

Ты, такая красивая

И обаятельная,

С нетерпением ждешь

Своего звездного часа.

Но знай,

Даже у лягушки

Есть счастье свое,

Соответствующее ее кваканью.

А ведь истинное счастье

Походит

На гордую красоту

Белого лебедя

И изящную резвость

Непокорного скакуна.

Поверь мне, дорогая,

Рано или поздно

Тебе,

Как и каждой женщине,

Судьба однажды

Предоставит шанс -

Встретиться

С настоящим мужчиной,

Вдруг да похожим нравом

На отрарского скакуна.

Будь всегда внимательна,

Не оплошай.

Возможно,

Другого шанса У тебя не будет.

На Кишиневском форуме ЮНЕСКО

Кинорежиссер Савва Кулиш

Сказал:

- Дегуманизация телевидения,

Агрессивность прессы

Создали дли общества

Опасность,

Которую мы еще

Не осознали вполне:

Если третья

Мировая война и начнется,

То только из-за людской

Отчужденности и нетерпимости,

Из-за непримиримой

Полярности убеждений,

Рождающих мизантропию

И терроризм,

Утрату нравственного

Смысла жизни.

Возможно,

Эту войну начнут

Журналисты.

Кто-то поддержал:

- Да, нужно требовать,

Чтобы журналисты,

Владетели особо опасного

Оружия - пера,

Давали клятву

В верности гуманизму,

Как клятву Гиппократа,

Обязательную для каждого врача!

А Ваксберг добавил:

- Каждый, кто имеет

Привилегию или власть,

Как правило, перебирает

И перебарщивает,

Отчего страдает общество.

А когда-то ведь в Риме

Был принят Закон

Об ответственности

За злоупотребление правом...

 

Армянский художник Игитян,

Развивая эту мысль, Признался:

- Невозможно стало

Смотреть телевизор

Вместе с детьми

И внуками,

Из-за боязни «друг увидеть

Что-то постыдное,

Что-то хамское,

Отчего впору провалиться

Сквозь землю.

На мой взгляд,

- Сказал он,

- Следует создать

Нравственную цензуру,

Дабы очистить

Информационное пространство

От либерального террора,

Отравляющего сознание масс.

Кто-то попытался возразить:

- Не противоречит ли это

Нормам демократии?

Люди сами

Во всем разберутся...

 

Но тут вступил в разговор

Немецкий писатель Фридрих Хитцер:

- Мы угодили в ловушку,

Которую сами себе создали,

И стали заложниками

Своего хаотического

Внутреннего мира.

 

Славный поэт степей,

Мой друг Олжас Сулейменов

Еще в шестидесятые годы

Ввел в обиход

Такие крылатые слова:

«Возвысить степь,

Не унижая горы».

Это - формула

Взаимодействия людей и культур

На все случаи.

Без этой мудрости

Теряется смысл

Нашего бытия.

 

Пока же идет соревнование,

Состязание низменных качеств.

В Лос-Анджелесе

Открылась фирма,

Где моют машины

Очаровательные

Обнаженные девушки,

Даже зимой

Работающие в чем мать родила.

У предприимчивого хозяина

Бизнес пошел в гору,

Так как мужчины

Выстраивают

Свои авто в очередь,

Чтобы поглазеть

На голых девчонок,

Которые предпочли стыдливости

Трезвый расчет.

О, безумный,

Жестокий мир...

 

Во французском

Городе Нанте

Полиция задержала

Красивую

Семнадцатилетнюю девушку

Катрин Боннар,

Которая вела

Двойной образ жизни.

Днем она была

Любимицей школы,

Отличалась прилежным поведением,

А ночью тайком,

В безлюдном месте,

Забивала ягнят

И с наслаждением

Пила их кровь.

Навязчивым журналистам

Она спокойно ответила:

- В полночь,

Когда в окно падает

Свет луны,

Во мне пробуждается

Неистребимое желание

Напиться свежей

Теплой крови.

В такие моменты

Я не знаю,

Куда себя деть,

Забываю обо всем на свете

И будто в агонии

Ищу себе новую жертву.

 

- Она всегда была

Умной и примерной девочкой, -

Плакала ее мать, -

Не знаю, за что ей

Это наказание?

И в Казахстане

Объявился свой Чикатило.

У родителей его -

Аномалий никаких.

В школе учился отлично,

Тоже слыл умным мальчиком,

Подававшим большие надежды

На то, чтобы в будущем

Стать ученым.

Но вдруг проснулось

В нем страшное:

Мучая и убивая людей,

Он получал

Сладостное удовольствие

От их долгих страданий...

На суде, осуждая

И даже обвиняя себя,

Он открыто признался:

- Простите,

Но вам этого не понять.

От щемящего наслаждения

Я отказаться никак не мог.

 

Ученый-генетик

Из Санкт-Петербурга

Сделал следующее предположение:

- Вполне возможно,

Что его предок

В седьмом

Или восьмом колене

Был палачом,

И его изуверство

Через генетический код

Нашло выход в потомке.

Вот нам всем головоломка.

 

А теперь

Противоположный пример:

Асель-апа,

Мать первого Президента

Кыргызской Республики

Аскара Акаева,

Завершила свою

Поучительную жизнь

В 97 лет,

Только два года

Не дожив

До возраста своего

Великого земляка

И дальнего родственника,

Казахского поэта

Жамбыла Жабаева.

 

По скромности одеяния,

По состоянию

Домашнего уюта,

По своей удивительной

Природной простоте

Она ничем не отличалась

От матери аильного пастуха,

Хотя она - любимая мать

Главы государства!

Это трогало меня до слез.

 

Однажды она

За дастарханом

Добрыми,

Чуть дрожащими руками

Подавая мне чай,

Рассказала о родственнике мужа,

О легендарном Шабдан-батыре,

Кыргызском Дон-Кихоте,

Правившем в этом крае

Не силой власти,

А удивительной щедростью

И добротой,

Каждому бедняку и нищему

Раздавая все,

Вплоть до последней овцы.

Это доставляло ему

Огромное удовольствие.

И Асель-апа,

Продолжая

Разговор о Шабдане,

С улыбкой добавила:

- Говорят, что мать

Кормила его грудью

До трех лет,

И он несколько раз в день

Приводил к матери сверстников,

Предлагая им тоже

Прильнуть к ее груди,

Сам же довольствовался тем,

Что оставалось после них.

Стало быть, доброта

Была у Шабдана в крови,

Пришедшая к нему

С молоком матери.

 

Я надолго задумался

Над этим фактом.

Сколько тысячелетий,

Находя и теряя,

Падая и вставая,

Сомневаясь и убеждаясь,

И во многом заблуждаясь,

Продолжает свой

Вечный поиск человек.

Так в этом

Мире огромном

Живут по соседству

Последователи добряка - Шабдана

И кровожадные ДВОЙНИКИ Чикатило.

И ведь все они -

В обличье человека...

 

 

Приложение к поэме: