Менеджмент в международном бизнесе

3 Классификация культур 64

4 Использование времени 85

5 Статус, лидерство и организация 101

6 Культурные горизонты и создание международных

команд 127

7 Преодолевая пропасть непонимания 139

8 Встреча разумов 167

9 Манеры (и обычаи) 203

Часть третья

Узнаем друг друга

10. Соединенные Штаты Америки.......................................... ......234

11. Великобритания........................................................................244

12. Австралия, Новая Зеландия и Южная Африка.......................252

13.Финляндия................................................................................. 265

14. Франция.................................................................................... 281

15. Германия.................................................................................... 290

16. Италия........................................................................................ 301

17. Португалия.................. ..............................................................307

18. Россия....................................................................................... ..315

19. Испания.................................................................................. ....327

20. Швеция...................................................................................... 332

21. Арабские страны. ......................................................................342

22. Япония .....................................................................................350

23.Китай.......................................................................................... 370

24. Индия и Юго-Восточная Азия................................................. 385

Эпилог: Достижение эмпатии......................................................... 412

Библиография ...................................................................................42 4

Словарь ..............................................................................................427

Вступительная статья

ОТ СТОЛКНОВЕНИЯ ДЕЛОВЫХ КУЛЬТУР К СТАНОВЛЕНИЮ ИХ ОБЩЕЙ ОСНОВЫ

интернационализация ЭКОНОМИКИ, ЕЕ ГЛОБАЛИЗАЦИЯ, превращение в единую взаимосвязанную систему — очевид­ные характеристики конца XX в. Уже к началу 90-х гг. не менее 30°/о глобального валового продукта производилось совмест­ными предприятиями, а сегодня этот показатель приближается к 40%. Все труднее становится определять национальную принадлежность товаров и услуг. Сплошь и рядом продукт может быть произведен в одной стране по технологии другой с участием специалистов из третьих, четвертых и продан во многих других странах мира. И как бы ни относиться к этому поистине вавилонскому смешению экономик, оно неизбежно и объективно.

Сбываются далеко опередившие свое время предсказания выдающегося русского философа С. Н. Булгакова о едином ми­ровом хозяйстве, сформулированные им еще в начале нашего века.¹ Эта идея, родившаяся на основе мощной и детально разработанной религиозно-философской концепции мирового всеединства В. С. Соловьева, не имела в то время убедитель­ных эмпирических свидетельств в сфере экономики. Она строи­лась на представлении о духовном единстве людей, мира и

¹ См.: Булгаков С.Н. Философия хозяйства. СПб., 1911.

 

Бога (именуемого также Космосом, Логосом, Всемирным разумом и т. п. в зависимости от воззрений того или иного мыслителя). Что же касается реальной экономической дейст­вительности, то люди, в нее вовлеченные, исходили в основ­ном из постулата о "правильности" собственной культуры и "странности" или даже неразвитости всех иных культур. Впо­следствии эта позиция стала называться культуроцентристской, т. е. такой, при которой моя культура и мои способы решения проблем ставятся в центре мироздания, оцениваются как наиболее эффективные и, стало быть, практически дока­занные как истинные, а все прочие — как отклонения от этого единственно верного пути. К этому надо добавить и не менее распространенный в целом среди людей эгоцентризм — по­мещение себя испокон века в центр социальных отношений. Если добавить к этому такие "аргументы", как военное или технологическое превосходство, то станет понятно, почему в эпоху великих колониальных и прочих империй культуроцентризм представлялся самоочевидной и вполне обоснован­ной точкой зрения. Напомним, что и у древних греков, и рим­лян все иные народы считались не просто другими, непохо­жими, но менее развитыми, менее цивилизованными, менее культурными и т. п.

Много веков потребовалось человечеству, чтобы понять, что

способы жизнедеятельности людей, живущих в разных усло­виях, не могут оцениваться по шкале какой-либо одной страны. Все они адекватны конкретным условиям. Сильный импульс этому прозрению был придан усилением взаимозависимости людей, уплотнением контактов, ускорением темпа общения и коммуникации. Достаточно сравнить скорость и доступность коммуникации с помощью обычной почты в начале XIX в. и электронной — в конце нашего. В этом ускоряющемся вихре общения столкновения людей, представляющих разные куль­туры, разные способы решения, в сущности, одних и тех же проблем, стали повседневным явлением. Кроме того, все боль­шая выгода кооперации, сотрудничества, потребность в дости­жении компромисса, с одной стороны, и малая эффективность силовых методов — с другой, заставили усомниться в доселе непреложной истинности культуроцентризма. Процесс пере-

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ

смотра этой догмы развивался как встречное движение науки (культурологии, этнографии, кросс-культурной психологии¹) и практики. Наука находила все новые свидетельства тому, что люди более сходны в своем внутреннем, нравственном, этиче­ском измерении и различаются главным образом во внешних проявлениях, обычаях, ритуалах, одежде и т. п. Практика искала способы нейтрализации этих различий: их распознания, при­мирения, согласования — и разрабатывала методы обучения совместной работе представителей различных культур. Основ­ной сферой практических поисков стала сфера бизнеса, где целесообразность любого нововведения, новой идеи доказы­вается быстро и просто — получением большей прибыли, достижением большей эффективности. В 90-е гг. практические технологии в области кросс-культурного сравнения развива­лись и распространялись стремительными темпами, количество публикаций на эту тему ежегодно удваивалось, семинары по кросс-культурному тренингу стали доходным занятием для целого слоя профессионалов, соединяющих в себе качества ученых и практиков.

Предлагаемый перевод книги Р. Льюиса — одно из наиболее ярких проявлений описанного выше процесса, а ее автор — не менее яркая личность. Возглавляемая им организация "Richard Lewis Communications" представляет собой центр по изучению кросс-культурного взаимодействия и имеет филиалы в 30 стра­нах. Здесь бизнесмены из крупнейших корпораций мира обуча­ются не только иностранным языкам, но и главным образом навыкам делового общения с представителями иных культур. Среди клиентов центра такие гиганты современной мировой экономики, как "Дойче Банк", "БМВ", "Жиллетт", "Нокия", "IBM", и многие другие такого же масштаба. Сам Льюис гово­рит на десяти европейских и двух восточных языках, в тече­ние пяти лет он был домашним учителем семьи императора Японии.

Книга "Деловые культуры в международном бизнесе" заду­мана и построена как учебное пособие для практиков, бизнес-

¹ Область психологической науки, занимающаяся сравнением культур.

менов, желающих избежать ненужных коллизий, конфликтов по причине собственного невежества и связанных с этим финансо­вых и морально-психологических издержек.

Логика автора проста. Вначале в достаточно краткой первой части он формулирует самые общие понятия и представления о роли языка в культуре, о самой культуре, которую он опреде­ляет как "коллективное программирование поведения". Вторая, более развернутая часть представляет собой анализ аспектов, общих для всех типов деловой культуры и специфических для каждого из них: использования времени, пространства, струк­туры принятия решений, ритуалов и т. п. Наконец, в третьей части он характеризует деловые культуры как отдельных стран, так и целых регионов, включая Россию.

Поэтому книга представляет большой интерес и для специа­листов по кросс-культурным исследованиям, и для бизнесменов. Ученого больше привлечет постановка теоретических проблем, практика — конкретные рекомендации относительно поведения в новой для него среде. Соответственно и тот и другой будут оценивать работу Льюиса с точки зрения вклада, который она вносит в уже имеющиеся разработки, ведь литературы на тему столкновения культур опубликовано достаточно много. Оста­новимся на этом моменте более подробно.

В теоретическом плане Р. Льюис предложил весьма ориги­нальный подход к решению одной из самых трудных загадок современной сравнительной культурологии — критерия для сопоставления культур. В настоящее время одной из немногих переменных, относительно которой у специалистов нет больших разногласий, является континуум: "индивидуализм" — "коллек­тивизм". Иными словами, признано, что большинство сущест­вующих культур можно расположить на некоторой шкале меж­ду этими двумя полюсами, т. е, в одной культуре человек будет принимать решения, ориентируясь на потенциальную реакцию соответствующей социальной группы, в другой же — на собст­венную, личную оценку.

Льюис вводит новый критерий: способ организации такого объективного измерения реальности, как время. По нему куль­туры делятся на три типа: моноактивные (или линейно органи-

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ

зеванные), полиактивные и реактивные. В моноактивной куль­туре человек, пользуясь терминами Льюиса, приучен делать какое-либо дело, разбивая деятельность на следующие друг за другом этапы, не отвлекаясь на другие задачи. Типичными представителями такой культуры являются англосаксы: аме­риканцы, англичане, немцы, северные европейцы, методично, последовательно и пунктуально организующие свое время и жизнедеятельность.

В культуре полиактивной, типичными представителями ко­торой выступают латиноамериканцы, южные европейцы, при­нято делать одновременно несколько дел (заметим попутно, нередко не доводя их до конца).

Наконец, в реактивной культуре, характерной для азиатских стран, деятельность организуется также не по строгому и неиз­менному плану, а в зависимости от меняющегося контекста, как реакция на эти изменения.

Пока трудно сказать, насколько предлагаемая Льюисом классификация соответствует строгим канонам научно доказан­ного факта. Важно другое: собранный им практический мате­риал убедительно свидетельствует в пользу этой идеи. Она, как принято говорить, "работает". То же самое можно сказать и о параметрах делового взаимодействия, обсуждаемых во второй части: об иерархии деловых отношений, о способах ведения переговоров и ряде других неотъемлемых характеристик дело­вого взаимодействия. Будучи сведены в одну систему, они обра­зуют профиль конкретной деловой культуры, что позволяет прогнозировать возможные расхождения и предотвращать по­тенциальные конфликты.

Тем самым схема Льюиса становится важным практическим инструментом повышения эффективности международного биз­неса. Дальнейшая детализация — по странам и регионам — со­ставляет почти половину книги. Здесь собран богатейший мате­риал наблюдений за "правилами игры" при ведении дел в мире. Пытаться резюмировать его — невыполнимая задача, настолько плотно и насыщенно он изложен. Нельзя, однако, обойти главу, посвященную России. В целом она выгодно отличается от мно­гих зарубежных работ на эту тему, но все равно выдает (в отли­чие от большинства разделов по другим странам) отсутствие

12

ДЕЛОВЫЕ КУЛЬТУРЫ.

личного знакомства автора с Россией. Российский предприни­матель, знакомясь с его представлениями о нашей действитель­ности, наверняка внесет соответствующие коррективы.

Пока можно отметить лишь следующий парадокс. По типу делового поведения российская деловая культура гораздо ближе к латиноамериканской, т. е. к полиактивной, кроме того, "отношенческой", т. е. ориентированной скорее на создание и сохра­нение хороших отношений с партнером как гарантии успеш­ной сделки, нежели на конечный результат и эффективность. В то же время достаточно представительные опросы российских предпринимателей выявляют, что они предпочитают выбирать в качестве идеальных партнеров представителей моноактивной культуры: американцев, немцев, скандинавов. Тем самым этот выбор свидетельствует в пользу иной деловой культуры, нежели собственная¹. Да и сами носители моноактивной деловой культуры предпочитают вести дела скорее с себе подобными. Над этим следует задуматься, размышляя о перспективах трех выде­ленных Льюисом типов культур.

Вместе с тем необходимо признать, что российская действи­тельность изменяется настолько быстро, что уследить за ней и тем более выявить какие-то устойчивые закономерности доста­точно трудно, даже живя в России. В этой связи возникает ряд принципиальных вопросов: на какие образцы и стандарты по­ведения следует ориентироваться российским бизнесменам? какие особенности, привычки, ритуалы, обычаи других культур следует воспринимать как нечто неизменное, неизбежное, а каким надо учиться и какие просто нейтрализовывать? Как в целом будет трансформироваться столь пестрое кросс-культур­ное полотно, ярко изображенное в книге? каковы перспективы "столкновения культур"? приведет ли оно к дальнейшей диффе­ренциации или будет двигаться в направлении интеграции, ста­новления некой общей основы, на которой станет возможным эффективное международное деловое взаимодействие?

¹ О последствиях выбора американцев см., Андерсон Г., Шихирев П. Н. "Акулы" и "дельфины": Психология и этика российско-американского делового партнерства. М.: Дело ЛТД 1994.

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ 13

Льюис не ставит перед собой задачи ответить на все эти вопросы, некоторые из них он лишь затрагивает. Так, в эпилоге он формулирует положение об эмпатии (способности к сопере­живанию) как важнейшем условии преодоления "культурного империализма", культуроцентризма и "культурной близору­кости", называет семнадцать социально-психологических ха­рактеристик поведения участника международных перегово­ров. По ходу книги он замечает, что в глубинах человеческой природы гораздо больше общего, чем различного, что непре­дубежденное, искреннее, доброжелательное отношение к парт­неру из другой культуры очень помогает преодолеть усвоен­ные ранее стереотипы — эти схематичные и весьма часто не­гативные представления о других народах и странах. С такими выводами нельзя не согласиться, но для ответа на поставлен­ные выше вопросы этого недостаточно. Необходимо углубиться еще дальше в сущность человека. Сделав этот шаг, мы обна­руживаем, что оказываемся в области ядра человеческой пси­хики — регулирующих ее универсальных, общечеловеческих моральных ценностей. Это область этики, применительно к теме книги — этики бизнеса, которой Льюис практически не касается, уделяя основное внимание работе с тем слоем цен­ностной структуры личности, который вырастает вокруг этого ядра и порой скрывает его.

В этой связи предлагаем следующую метафору. Личность бизнесмена можно представить в виде матрешки — известной русской игрушки. В таком случае самая маленькая матрешка будет представлять набор базовых ценностей, сходных для всех людей: здоровье, уважение близких и друзей, теплота отноше­ний с ними, материальное благосостояние, ощущение осмыс­ленности жизни. Следующая матрешка представляет набор цен­ностей, сформировавшихся в данной цивилизации. Примерами служат приоритет личности в западной цивилизации и принцип коллективизма — в восточной. Затем идет матрешка, содержа­щая набор социокультурных ценностей, порожденных специ­фическими условиями данного региона или страны, например отношение к времени, которое столь умело использует в своей теоретической схеме Льюис, или приоритет тонуса человече­ских отношений перед сугубо деловой стороной сделки, не-

ДЕЛОВЫЕ КУЛЬТУРЫ.

 

формальных отношений перед формальными. Затем следует матрешка, выражающая профессиональные ценности, часто зафиксированные в виде не только формальных предписаний, но и профессиональных этических кодексов, получающих в последние десятилетия большое признание и распространение во всем мире.

В ситуации конкретного международного делового взаимо­действия может быть активизирована, "задействована" любая из этих матрешек, однако в качестве главного тезиса, существенно дополняющего рекомендации Льюиса, необходимо сформули­ровать следующий. Перспективы становления общей основы международной деловой культуры зависят от того, насколько совокупность объективных и субъективных факторов будет спо­собствовать повышению значимости ядра этой конструкции, представленного набором базовых этических ценностей. Без труда можно предвидеть скептическое отношение к этой идее многих российских читателей, особенно имеющих печальный опыт общения с заморскими мошенниками. И тем не менее общая тенденция именно такова. В качестве одного из самых важных доказательств тому можно назвать принятые в 1994 г. в маленьком швейцарском городке Ко международные "Прин­ципы бизнеса". Инициаторами этого документа стали руководи­тели крупнейших транснациональных корпораций "Филлипс", "Кодак" и др. "Принципы" представляют собой первую успеш­ную попытку синтеза этических принципов, лежащих в основе цивилизационных ценностей Востока и Запада¹. Целый ряд конкретных международных исследований в области деловых переговоров² свидетельствует о том, что достижение соглаше­ния о стратегии, при которой выигрывают обе стороны (так на­зываемая стратегия win—win), действительно оказывается более выгодным. О том, что мир в целом движется, несмотря на все конфликты, к принятию общей, глобальной этики, свидетельст-

¹ Цит. по: Национальная программа "Российская деловая культура". М.: ТПП РФ. 1997. С. 127-134.

² Brett J., Adair W., Lempereur A., Okumura Т., Shikhirev P., Tinsley C., Lytle A. Culture and Joint Gains in Negotiations // Negotiation Journal. Vol. 14. N 1. Jan. 1998. P.61-86.

15

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ

вуют и серьезные успехи экуменического движения, ставящего своей целью сотрудничество мировых религий". Об этом же свидетельствуют документы таких представительных междуна­родных форумов, как, например, первый Всемирный конгресс по этике, бизнесу и экономике (Токио, июль 1996 г.).

В самом российском деловом сообществе, несмотря ни на что, неумолимо крепнет стремление к утверждению таких норм ведения дел, которые, с одной стороны, вобрали бы в себя луч­шие традиции дореволюционной деловой России, а с другой — наиболее передовые стандарты так называемого цивилизован­ного бизнеса, зафиксированные, в частности, в упомянутых выше "Принципах бизнеса"². Нельзя не вспомнить при этом мудрые слова Л. Толстого: "Человечеству только кажется, что оно занимается торговлей, войнами, искусствами, политикой и т. п. На самом деле единственное, что оно делает, оно уясняет себе нравственные законы, по которым оно живет..."³

Таким образом, перспектива развития международного де­лового взаимодействия лежит на пути от столкновения культур к становлению, а скорее к выявлению и укреплению на их общечеловеческой нравственной основе фундамента единой международной деловой культуры. Иными словами, обращать внимание следует не только на то, что различает людей, но и на то, что их объединяет. И чем дальше мы движемся в глубь чело­веческого духа, тем более мы приближаемся друг к другу, тем менее значимыми становятся наши различия, в том числе и обу­словленные культурой. В богословской литературе используется метафора, которая наглядно передает смысл этой идеи. Поло­жение человека относительно другого человека определяется их взаимным положением на радиусах окружности: чем ближе сравниваемые точки к центру окружности, тем меньше их рас­стояние друг от друга.

¹ Kung H. Towards global ethics // Paper presented at the First World Congress on business, ethics and economics. Tokyo, July 25-27, 1996,

² Подробнее см.: Шихирев П. H. Принципы ведения дел в России. М.: Фи­нансы и статистика. 1998.

³ Толстой Л. Н Собр. соч.: В 22 т. Т. 19. М.: Худ. лит., 1970. С. 210.

ДЕЛОВЫЕ КУЛЬТУРЫ

 

Призыв к интеграции и убежденность в ее необходимости отнюдь не означают восхваления прелестей униформизма и единообразия. Напротив! Как раз в обстановке признания сущностного равенства и ценности всех людей независимо от куль­тур, которые их воспитали, еще больше расцветет их разнообра­зие, уже не омрачаемое стремлением доказать, что "наше пове­дение единственно правильное, эффективное и рациональное потому, что оно — наше". Более того, в будущей международ­ной культуре утвердятся технологии общения, которые доказали свою практическую эффективность независимо от происхожде­ния. Встречаясь друг с другом, деловые люди будут в одной сделке применять в зависимости от ситуации немецкий тип планирования, китайский способ разрешения конфликтов, япон­ский тип своевременного изменения условий контракта, россий­скую изобретательность в тупиковых ситуациях и т. д. до беско­нечности, для чего, однако, надо знать как можно больше об этом "меню".

Именно поэтому книга Льюиса столь важна в наше время и в нашей стране. Используя ее как руководство, российские дело­вые люди смогут быстро, с большой пользой и не меньшим интересом интегрироваться в международный экономический контекст. Книга поможет им избежать многочисленных "ляпов" и связанного с ними материального и морально-психологиче­ского ущерба, сформировать представление о себе как о компе­тентных и высококультурных партнерах, с которыми не только выгодно, но и по-человечески приятно иметь общее дело.

 

 

Предисловие к русскому изданию

В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ СЛЕДУЮЩЕГО СТОЛЕТИЯ КРОСС-культурные проблемы станут для россиян жизненно значимыми. Политикам и бизнесменам, представителям самых разных про­фессий придется все чаще взаимодействовать со своими колле­гами в других странах. Не только российское государство будет налаживать связи с бесчисленными международными институ­тами и организациями, но и российские компании будут сотруд­ничать с компаниями зарубежными, объединяться с ними, орга­низовывать совместные предприятия по всему миру.

Уже сегодня Россия является одной из самых поликультур­ных стран мира. Она обладает не только огромным этническим разнообразием в пределах своих границ, но и обширным опы­том взаимодействия с множеством государств, прежде входив­ших в состав Советского Союза. Важным для россиян является дальнейшее укрепление культурных отношений со странами Центральной Азии, а более глубокое понимание менталитета Балтийских государств могло бы привести к совместному вос­становлению оживленных и выгодных торговых путей эпохи Ганзейского союза, что принесло бы огромную пользу эко­номике Северо-Западной России, включая столичные города Санкт-Петербург и Москву.

Для установления в будущем гармоничных отношений между Россией и другими странами еще более существенное значение имеет распространение среди всех слоев российского общества кросс-культурной грамотности, которая позволит этой

18

великой нации выполнить свою уникальную историческую роль географического, культурного, а также интеллектуального моста между Востоком и Западом.

В книге "Деловые культуры в международном бизнесе" я попытался показать, что неразрешимых межнациональных про­блем не существует, есть лишь глубокие расхождения в пони­мании друг друга, объясняющиеся психологическими причи­нами. Русская культура с ее безмерной глубиной, широтой и богатством не представляет собой какого-либо барьера для Запада. Напротив, она является потенциальным источником оздоровления и умиротворения, который открывает нам полные смысла взаимовлияния восточных и западных понятий, показы­вая, как они могут способствовать взаимопониманию и едине­нию людей.

Ричард Д. Льюис

Джейн, Каролине, Ричарду и Дэвиду, всем поликультуралам

Предисловие

МЫ И ОНИ

как-то МНЕ ДОВЕЛОСЬ БЫТЬ РУКОВОДИТЕЛЕМ АНГЛИЙСКОЙ языковой летней школы в Северном Уэллсе для взрослых слу­шателей из трех стран — Италии, Японии и Финляндии. Интен­сивные занятия чередовались с вечерними развлечениями, а также экскурсиями по историческим и живописным местам.

Мы запланировали восхождение на гору Сноудон в среду, но накануне пошел сильный дождь. Около 10 часов вечера во время танцев ко мне подошла дюжина финских студентов с предложе­нием отменить экскурсию — в самом деле, не очень-то весело взбираться вверх по грязным склонам Сноудона при проливном дожде. Разумеется, я согласился и объявил об отмене. И тут же был окружен протестующими итальянцами: зачем отменять меро­приятие, которого (освобождения от уроков) они так ждали? И потом, экскурсия уже оплачена, так как входит в общую стои­мость курса, а от мелкого дождика еще никто не умирал. И что это с финнами — разве они не слывут выносливым народом?

В некотором замешательстве, я решил узнать мнение япон­цев. Те были очень и очень тактичны: с одной стороны, если итальянцы хотят в поход, то они с удовольствием присоединят­ся; с другой стороны, если мы отменим путешествие, они будут рады остаться и позаниматься лишний денек. Итальянцы при­нялись высмеивать финнов, те хмурились, что-то бормотали в ответ и, по-видимому, чтобы не "уронить своего лица", согласи­лись идти. Было объявлено о том, что экскурсия состоится.

20

Дождь шел всю ночь и все утро, пока я завтракал. По рас­писанию автобус должен был отправиться в 8.30. В 8.25, при­крываясь зонтом от ливня, я побежал к автобусу. В нем сиде­ли 18 хмурых финнов, 12 улыбающихся японцев и ни одного итальянца. День был ужасный, и мы только потеряли время. Дождь лил не переставая; на вершине горы мы пообедали и побрели назад. Покрытые грязью, к 5 часам мы вернулись, чтобы увидеть итальянцев, которые пили чай с шоколад­ным печеньем. В этот день они благоразумно остались дома. Когда финны спросили, почему, итальянцы ответили: "Шел дождь"

Постигая разнообразие культур

Культурное разнообразие не что-то такое, что завтра исчезнет, дав нам возможность строить планы исходя из допущения, что мы понимаем друг друга. Само по себе это явление таит богат­ства, изучение которых может принести неизмеримую пользу не только тем, что расширит наш кругозор, но и тем, что повы­сит эффективность наших стратегий деловой деятельности. Люди разных культур пользуются одними и теми же основ­ными понятиями, но вкладывают в них, разный смысл. Это определяет особенности их поведения, которое часто пред­ставляется нам иррациональным противоположным тому, что мы считаем очевидным. И все же не стоит впадать в пес­симизм по поводу культурного разнообразия. Поведение дру­гих народов имеет свои причины. Здесь существуют свои ха­рактерные черты, закономерности и традиции Реакции амери­канцев, европейцев и азиатов можно предсказать, они обычно оправданны и в большинстве случаев поддаются управлению. Даже в тех странах, где в настоящее время происходя г стре­мительные политические и экономические трансформации (Россия, Китай, Венгрия, Польша, Корея, Малайзия и др.), глу­боко укорененные установки и взгляды противостоят резкому изменению ценностей, которое происходит под давлением реформаторов, правительств или транснациональных конгло­мератов. Постперестроечные русские демонстрируют подчас

 

индивидуальные и групповые особенности поведения, свойст­венные их предкам еще в царские времена, в менее выраженной форме они, бесспорно, сохранялись на протяжении всей совет­ской эпохи.

Внимание к культурным корням и национальным особен­ностям других людей как в обществе, так и в сфере бизнеса, позвoлит нам предвидеть и удивительно точно просчитать то, как они будут реагировать на наши предложения. Более того, мы сможем в определенной степени предсказывать их отношение к нам. Практическое знание базовых черт других-культур (как и своей собственной) сведет к минимуму неприятные сюрпри­зы (культурный шок), даст нам необходимое понимание, которое позволит преодолеть былые трудности общения с предста­вителями других стран. Цель книги — способствовать такому пониманию.

Культурные различия в международном бизнесе

Международный бизнес — занятие, чреватое осложнениями, особенно когда речь идет о совместных предприятиях или дли­тельных деловых переговорах. Помимо практических и техни­ческих вопросов (решение которых найти легко) на организа­ционном уровне часто приходится сталкиваться с такими про­блемами национальной психологии и поведения, решение кото­рых сопряжено со сложностями, выходящими за рамки простого соглашения между бухгалтерами, инженерами и другими спе­циалистами. Даже в одной стране можно найти компании с раз­ными корпоративными культурами (чтобы понять это, доста­точно сравнить фирмы Apple и IBM в США, Sony и Mitsubishi в Японии), еще более заметно различие национальных деловых культур. В японо-американском совместном предприятии аме­риканцев интересует прежде всего прибыль, японцы же озабо­чены разделом сфер влияния. На что следует ориентироваться в этом случае? Когда западная капиталистическая компания внедряется в экономику социалистической страны, риск кон-

ДЕЛОВЫЕ КУЛЬТУРЫ

 

фликта становится еще более реальным. А насколько похожими будут этика бизнеса и культура Греции и Швеции, двух евро­пейских стран?

Национальные особенности

Выявление национальных особенностей сродни хождению по минному полю неточных предположений и неожиданных исключений. Можно встретить вспыльчивых финнов, медли­тельных итальянцев, осмотрительных американцев и харизматичных японцев. Тем не менее существует и некая национальная норма. Например, итальянцы, как правило, более словоохотли­вы, чем финны. Разговорчивые финны и молчаливые итальянцы выделяются на общем фоне соотечественников. С точки зрения конкретной национальной черты, таких необычных индивидов можно рассматривать как отклонение от нормы.

В этой книге, цель которой — провести ряд содержательных сравнений между различными культурами, мне пришлось пойти на некоторые обобщения относительно национальных особен­ностей того или иного народа. Такие обобщения влекут за собой опасность однобокого, стереотипного подхода в той мере, в какой речь идет о типичных итальянце, немце и американце... Разумеется, американцы сильно отличаются друг от друга и нельзя найти двух одинаковых итальянцев. Тем не менее 30 лет жизни за границей и тесного общения с людьми самых разных национальностей убедили меня в том, что жители мно­гих стран придерживаются определенных взглядов на жизнь и представлений об окружающей действительности, что непре­менно проявляется в их поведении.

Правда, культура как выражение специфического мировоз­зрения не является сугубо национальным явлением. В некото­рых странах региональные особенности столь сильны, что ото­двигают национальные черты на второй план. Кроме испанского паспорта, баски и жители Андалузии имеют мало общего; дело­вым людям Милана гораздо легче общаться с австрийцами и французами, чем с сицилийцами. В США, стране с множест­вом субкультур, расовые и языковые различия привели к обра-

зованию трех основных категорий населения: черных, латино­американцов и англоговорящих белых.

В некоторых случаях города отличаются столь сильной культурной индивидуальностью, что она выходит за пределы региональных особенностей. Так, жители Лондона — это не просто южные британцы, парижане — больше, чем северные французы, по акценту и стилю жизни ливерпульцы сильно от­личаются от окружающих северян. А Гонконг даже после слия­ния остается особым анклавом в составе Китая.

Культурные сообщества могут выходить за границы отдель­ных государств и наций и выделяться, и не только по геогра­фическому признаку. Мусульмане и христиане — группы куль­тур, то же можно сказать об инженерах и бухгалтерах. Выпуск­ники университетов Оксфорда, Кембриджа, Йеля и Гарварда считают, что отличаются друг от друга как культурные сооб­щества. В той или иной мере жизнь многих из нас определяется корпоративной культурой. Она особенно сильна в Японии. В других странах, таких, как Италия, Испания и Китай, более важной считается семейная культура. Исходный элемент куль­туры — индивид с присущей ему личной культурой. В таких странах, как Великобритания, США, Франция и Австралия, к личным взглядам относятся с большим уважением.

Быть может, самым общим критерием культурного деления людей является не национальное, религиозное, корпоративное и профессиональное, а гендерное — по признаку пола. Вполне возможно, что по своему мировоззрению итальянка окажется ближе к женщине-немке, чем к итальянцу-мужчине.

О чем эта книга

В первой части мы рассмотрим очень важный вопрос — как с детских лет культура обусловливает наше мышление. Доста­точно осознать необратимость происходящего в детстве в каж­дом из нас формирования мира норм и ценностей, столь от­личных от тех, что чтят в других частях света, чтобы вероят­ность сложного и затрудненного взаимодействия в дальнейшей жизни стала очевидной. В этой книге предпринята попытка

 

покачать, что культурные ценности не могут быть хорошими или плохими, логичными или иррациональными, как не может быть и общего мнения по поводу вкуса. Британец, американец и китаец — все считают себя разумными и нормальными людьми. Кросс-культурный тренинг помогает воспринимать других людей такими же „"нормальными",,.какими мы считаем себя, приучая нас смотреть на них иначе. Здесь же рассматри­вается еще одна увлекательная проблема — взаимосвязь языка и мышления.

Во второй части мы условно разбиваем культуры мира на три типа.

• Моноактивные — культуры, в которых принято планировать свою жизнь, составлять расписания, организовывать деятельность в определенной последовательности, зани­маться только одним делом в данный момент. Немцы и швейцарцы принадлежат к этой группе.

• Полиактивные — подвижные, общительные народы, при­выкшие делать много дел сразу, планирующие очередность дел не по расписанию, а по степени относительной привле­кательности, значимости того или иного мероприятия в дан­ный момент. Сюда относятся такие народы, как итальянцы, латиноамериканцы и арабы.

• Реактивные — культуры, придающие наибольшее значение вежливости и уважению, предпочитающие молча и спокойно слушать собеседника, осторожно реагируя на предложения другой стороны. Представители этой категории — китайцы, японцы и финны.

Далее мы показываем, что для каждой из этих групп харак­терен особый стиль сбора информации. Моноактивные куль­туры опираются прежде всего на формализованные информа­ционные системы, полиактивные — на впечатления от личных встреч и данные, получаемые во время беседы. Реактивные культуры используют комбинацию этих двух стилей.

Затем мы расскажем о том, как ценности, усвоенные нами в детстве, формируют у нас определенное глубоко укоренившееся отношение к пространству и времени, как мы определяем

ПРЕДИСЛОВИЕ МЫ И ОНИ 25

статус других людей, реагируем на различные, типы лидерства, как организуем наше общественное устройство и бизнес в соот­ветствии с этими установками.