XIV ранг (прапорщик (корнет), гардемарин, коллежский регистратор).

 

Следует отметить, что все гражданские чиновники получали потомственное дворянство, только дослужившись до VIII класса (коллежского асессора), тогда как все военные чины удостаивались этой привилегии и чести по достижении XIV класса, то есть сразу же при получении первого офицерского звания прапорщика или корнета.

В общественном сознании и даже в профессиональной среде существует несколько легенд, связанных с «Табелью о рангах». Одна из них гласит, что отдельным царским указом было предписано «рыжих и рябых на государеву службу не имати, понеже Бог шельму метит», однако, как ни старались поклонники этой байки отыскать хоть какой-нибудь источник с сим мифическим указом, им сделать этого не удалось.

 

Ряд современных авторов (И. Исаев) до сих пор утверждает, что после издания «Табели о рангах» многих отпрысков знатных дворянских родов стали записывать на государеву службу чуть ли не «с пеленок», в результате чего к своему совершеннолетию они достигали довольно высоких чинов и должностей.

Однако, как верно подчеркнули многие историки                                            (Н. Павленко, Е. Анисимов, А.Каменский), данное утверждение, вполне справедливое в отношение аннинской и елизаветинской эпох, абсолютно не применимо к эпохе Петра I.

 

 Если говорить по существу, то принятие «Табели о рангах» позволило многим выходцам из провинциального дворянства (Ф.М. Апраксин,                 П.А. Толстой, П.И. Ягужинский, А.И. Остерман) и податных «подлых» сословий (А.Д. Меншиков, П.П. Шафиров, А.А. Курбатов) сделать блестящую военную и государственную карьеру и войти в ближайшее окружение Петра I.

 

 Неслучайно в одной из описательных статей «Табели о рангах» прямо говорилось, что она призвана стать своеобразным «социальным лифтом» для всех талантливых и работящих отроков, «дабы тем охоту подать к службе и оным честь, а не нахалам и тунеядцам получать».

2) В 1710 г., в разгар Северной войны, которая пожирала огромные бюджетные средства, по указу Петра I была проведена новая «дворцовая перепись», результаты которой оказались неутешительны для верховной власти:

 

 вместо предполагаемого роста численность податных дворов, напротив, сократилась почти на 20 %. Такая ситуация была вызвана целым рядом обстоятельств, в частности:

 а) массовым бегством крепостных крестьян на Дон и в Сибирь

 б) сознательной утайкой тягловых дворов со стороны самих помещиков, не горевших особым желанием раскошеливаться на государственные нужды.

 

В этой ситуации в 1718 г. центральное правительство приступило к реализации подушной переписи населения, проведение которой было возложено на самих помещиков и их административный аппарат.

 

 Но после получения всех «ревизских сказок», поступивших в Петербург только в 1722 г., правительство вполне законно усомнилось в достоверности их данных, и по указанию Петра армейским командам было приказано провести ревизию всей прежней переписи.

 

 По завершении этой ревизии в 1724 г. и была проведена знаменитая податная реформа, которая надолго пережила ее инициатора и была отменена только в 1887 г. По мнению большинства историков                           (П. Милюков, Н. Павленко, Е. Анисимов, А. Каменский), податная реформа Петра I далеко вышла за рамки чисто фискального мероприятия и имела три важных аспекта.

 

• Финансовое значение этой реформы состояло в том, что она знаменовала собой переход от подворного к подушному налогообложению. Отныне единицей налогообложения становилась душа мужского пола всех возрастов, с которой ежегодно платилась в казну строго фиксированная подушная подать, установленная правительством.

 

 Большинство историков (В. Ключевский, П. Милюков, Н. Павленко,                Е. Анисимов) сходятся во мнении, что эта подать была гораздо обременительнее прежних прямых и косвенных налогов, однако, насколько она была обременительнее, точно пока установить не удалось.

 

• Социальное значение податной реформы состояло в том, что она стала важнейшей вехой в развитии крепостного права, поскольку:

а) крепостные отношения были распространены на всех «гулящих людей» и холопов;

б) был образован новый разряд государственных крестьян, которые через уплату государственного оброка были включены в сферу феодальной эксплуатации.

• Полицейский аспект податной реформы состоял в создании паспортной системы, которая серьезно затормозила миграцию сельского населения внутри страны, а следовательно, на долгие годы затормозила формирование и развитие рынка свободной рабочей силы.

 

 

Реформы в области промышленности, торговли и финансов

 

По мнению многих современных историков (Н. Павленко, Л. Милов,                     Б. Миронов, Е. Анисимов), определяющей тенденцией экономического развития страны был отнюдь не кризис, а дальнейшее укрепление и развитие феодально-крепостнической системы.

 

 Поэтому все экономические реформы Петра совершенно не затронули старых социально-экономических отношений и носили внутриформационный характер.

 

 Это вовсе не означало, что в стране был экономический кризис или застой. Напротив, многие отрасли ремесленного и промышленного производства и торговли, особенно связанные с оборонным комплексом, получили мощный импульс для дальнейшего развития.

 

Все петровские реформы в экономической сфере базировались на известной концепции меркантилизма, в основе которой лежала идея постоянного накопления капитала посредством проведения самим государством активной внешнеторговой политики и увеличения положительного сальдо внешнеторгового баланса.

 

 Главным средством достижения этой цели служила не менее активная протекционистская политика, то есть особое государственное покровительство отечественным товаропроизводителям, чьи интересы защищались высокими таможенными пошлинами со стороны зарубежных конкурентов.

С этой целью государство пошло на ряд беспрецедентных мер, а именно частично отменило монополию внешней торговли (1717) и установило новый таможенный тариф (1724), который, по мнению многих историков          (Н. Павленко, Л. Милов), стал вершиной протекционистской политики русского правительства.

В петровскую эпоху особое значение приобрело развитие крупного мануфактурного производства.

 

 Историки до сих пор спорят о количестве мануфактур, возникших в эпоху Петра I. Одни авторы (А. Юрганов, Л. Кацва) говорят о 220 мануфактурах, другие (В. Буганов, Л. Милов) — о 180 мануфактурах, а третьи (Н. Павленко) — о 100 мануфактурах.

 

 

 Но как бы то ни было, рост строительства мануфактур в первой половине XVIII века был действительно очень впечатляющим.

 

Необходимо отметить ряд существенных особенностей, связанных с развитием мануфактурного производства в России в этот период.

На первом этапе главным организатором мануфактурного производства выступала казна, и лишь потом к этому благому делу подключились частные лица, среди которых были и богатые купцы, в частности Н. Демидов, Я. Рюмин, С. Томилин и Л. Логинов, и «государевы людишки» А.Д. Меншиков, Ф.М. Апраксин,                       П.П. Шафиров и П.А. Толстой.

Развитие крупного промышленного производства изначально диктовалось военными нуждами, именно поэтому особое развитие в тот период получили металлургические, кожевенные, суконные и парусно-полотняные мануфактуры.