Хакеры—1996: первый текст для Zhurnal.ru

За что боролись — на то и напоролись

Zhurnal.ru, осень 1996 г.

Сетевая версия журнала «Птюч» <http://www.radio-msu.net:1996/PtuchZone/>, известного не только пристрастием к sex, drugs and echno-party, но и постоянной пропагандой хакерства («Как был взломан CityBank», «Раскулачь America-on-line» и т.д.), пала жертвой активности собственных поклонников. В октябре группа неизвестных хакеров взломала птючевый Homepage, по собственному признанию «4 rest only».

К сожалению, не умея оценить профессионализм собственно хакерской части работы, могу только заметить, что подменную страничку можно было сделать и лучше. Судите сами: после заверений в любви к «Птючу» (журналу и клубу) и в ненависти к «all stupid

«sovok» which close this club» идет неизменный портрет Гитле-

39

pa, на этот раз почему-то с транскириллической надписью              «Господин Птюч приветствует вас!» (КОИ8, видимо, незнакомо отважным взломщикам). Если появление этого персонажа на хакнутой странице Министерства юстиции США еще было как-то объяснимо (мол, CDA — новый «Майн кампф» или что-нибудь в этом духе), то отношение г-на Шикльгрубера к «Птюч-проекту» остается для меня тайной. Куда круче было бы выставить фотографию Александра Г., скрывающегося ныне от кредиторов бывшего владельца «Птюча», чье школьное прозвище и дало имя всему проекту. Если же взломщики питают необъяснимую привязанность к военным преступникам, то они вполне могли бы подобрать кого-нибудь из людоедистых соотечественников — так было бы, по крайней мере, патриотичнее и оригинальнее. «Низкопоклонство перед Западом» вообще сыграло с нашими хакерами плохую шутку — на будущее я бы порекомендовал избегать

малоизвестных им языков, типа английского, и фраз вроде «And mu pridem k Vam...». A

лучше всего — воспользоваться услугами профессиональных Web-дизайнеров, которые смогут красиво и грамотно оформить вашу страницу.

 

Это первый текст, написанный для «Журнала.ру». Мои заголовки 1996 года были настолько плохи вовсе не потому, что пять лет назад я не умел придумывать заглавий, — с заглавиями про кино и книжки все получалось хорошо. Просто было совершенно неясно, как вообще писать про Интернет. Онлайн-журналистика балансировала между желанием «сделать как в настоящем журнале» и привычкой писать в юзнетовском стиле агрессивно, легко, временами переходя на личности. В конце концов Антон Носик в «Вечернем Интернете» задаст канон онлайновой журналистики про Сеть, но еще несколько лет будет совершенно неясно, как писать про Интернет для бумажных изданий.

40

Вернемся, впрочем, в 1996 год. Безграмотность российских хакеров с тех пор не уменьшилась, клуб «Птюч» так и не открылся, онлайн-версия журнала переехала на www.ptuch.ru, бумажную версию Голубев продал — и много лет журнал продолжал выходить под бессменным редакторством Игоря Шулинского, пока наконец не закрылся весной 2003 года.

Завершая тему про взлом «Птюча», замечу, что существовала версия, будто Костя Чернозатонский сам взломал птючевый сервер, чтобы устроить скандал и лучше раскрутить журнал. Чернозатонский отвечал за сайт «Птюча» и вообще за сетевую тему в журнале. Вместе с несколькими друзьями он жил тогда в сквоте в центре Москвы. С тех пор Чернозатонский успел поработать главным редактором журнала «Playboy», запустить изначально обреченный на неудачу проект eStart, поработать в глубинах какой-то российской корпорации и побывать коммерческим директором «Еженедельного журнала». Сейчас он — главный редактор журнала «Премьер», у которого даже нет веб-сайта.

В 1996 году Костя напечатал в «Птюче» подробный рецепт взлома «Америки-онлайн» в

России, и к концу следующего года этот американский провайдер выяснил, что 90% российских клиентов пользовались его услугами бесплатно. АОЛ в ужасе покинул Россию и больше не возвращался. Чернозатонский к тому времени работал в «Playboy»; там его и застал западный журналист, решивший взять интервью по этому поводу. Издательский дом Independent Media — вовсе не «Птюч», и поэтому Костя был уже в меру респектабельным юношей, но в тот день на работе что-то отмечали, и к моменту встречи с интервьюером Чернозатонский был особо словоохотлив. Он гордится, сказал он в интервью, что расчистил рынок для отечественных провайдеров и выгнал АОЛ из России.

Моя заметка, помещенная Женей Горным в HackZone, вызвала небольшую дискуссию: хакеры всех мастей справедливо ругали меня как ламера и несправедливо отказывали мне в праве писать на эти темы. Это был первый отзыв, полученный мной от онлайнового читателя.

41

Пытаясь разыскать старую дискуссию, я зашел на сайт Zhurnal.ru и наткнулся на переписку,

предшествовавшую созданию HackZone (http://www.zhurnal.ru/hack-zone/histo-ry.htm).   Очень странно читать сегодня, как Саша Шерман объясняет про неприкосновенность частной собственности, а Леня Делицын рассказывает, как трудно было получить разрешение пользоваться CGI на сервере, где хостился РОМАН. Самым радикальным и контркультурным выглядел Рома Лейбов, а Антон Носик почти не изменился.

 

Пришествие Виктора Пелевина

Первый русский киберпанк посетил виртуальный мир

«КоммерсантЪ», февраль 1997 г.

Онлайновые пресс-конференции с известными литераторами и деятелями культуры, организуемые Zhurnal.ru, становятся доброй традицией. Напомним, что они проходят в так называемом IRC (Internet Relay Chat) — одной из частей Internet, позволяющей большому количеству        пользователей                 одновременно общаться,       обмениваясь                    письменными репликами.

После прошлогодних встреч с Приговым, музыкантами из «АукцЫона» и «Воплей Видоплясова» на канале IRC *zhurnal 11 февраля появился Виктор Пелевин, один из самых знаменитых писателей своего поколения. Его давняя повесть «Принц Госплана» может считаться первым отечественным примером киберпанка — и одного этого было бы достаточно, чтобы Пелевин стал любимцем русского Интернета. В Сети сетей давно представлены все его тексты — кроме

42

прогремевшего в прошлом году в Москве последнего романа «Чапаев и Пустота», который, таким образом, остался неизвестным «интернавтам», проживающим вдали от родины. Впрочем, жители виртуального мира любят Пелевина и так на канале побывало свыше восьмидесяти человек (очень большое количество для встреч подобного рода), проживающих в разных странах, включая не только традиционные Россию, Америку, Израиль и Эстонию, но также Японию, Австралию и многие другие.

Интерес к онлайновому свиданию подогревался тем, что в «реальной жизни» Пелевин

крайне неохотно дает интервью и почти не позволяет себя фотографировать. Однако, оказавшись в виртуальном мире, он охотно отвечал на вопросы, касавшиеся как магистральных тем его творчества (буддизм, иллюзорность мира и т.д.), так и своей засекреченной личной жизни («Кошка Ника из одноименного рассказа — эта ваша первая любовь?»). Увлеченность, с которой Пелевин три с лишним часа беседовал, спорил и шутил1, вызывала у участников встречи опасения, которые окончательно окрепли, когда он

сообщил, что в свое время писал стихи на ассемблере настоящий ли Пелевин отвечает на вопросы, или какой-нибудь дух сервера, начитавшись лежавших в Сети текстов, принял облик писателя? А если московский писатель в самом деле стал гостем Интернета, то сможет ли он по окончании пресс-конференции вернуться в привычный мир или, сроднившись с компьютером, так и останется в виртуальном, словно герой собственного рассказа?

5 Добрый Настик пишет: «А увлеченность с ним тоже беседовала, спорила и

шутила?» Мне остается вздохнуть и сказать, что да, вот именно так чудовищно я мог написать. Надеюсь, что по дороге на полосу это место исправили — но я оставляю здесь так, как было написано у меня. Так сказать, в качестве покаяния.

43

Репортаж о визите Пелевина в ицкятник на Калашном был напечатан в газете «КоммерсантЪ- Daily» в феврале 1997 года — возможно, под другим заголовком и, надо надеяться, выправленный редактором.

Следует напомнить, что середина девяностых в Москве была временем тарантиновского «Pulp

Fiction» и прозы Виктора Пелевина. Про «Pulp Fiction» мне сейчас особо нечего сказать (вероятно, потому, что в свое время я говорил про него слишком много), а вот Пелевин имеет самое прямое отношение к истории моего романа с Интернетом.

Получилось так, что с автором «Чапаева и Пустоты» я был знаком года с 1990-го. Льщу себя мыслью, что это я навел его на идею не давать интервью, рассказав, что именно так поступает Томас Пинчон. Пелевин, в отличие от Пинчона, до конца не выдержал и после «Поколения П» все- таки разговорился — но в 1996 году он был еще нем, как скала. Мне, по старой дружбе, было дано разрешение записать свои с ним разговоры, визировать которые он отказался, сказав, что я могу писать все что вздумается, — главное, не разжигать национальную рознь. В результате я сделал интервью для «Огонька», которое в течение нескольких лет было чуть ли не единственным интервью Пелевина.

«Огонек», правда, немного отредактировал текст, убрав, насколько я помню, упоминания о Карлосе Кастанеде (считалось, что читатели «Огонька» не знают, кто это такой). В ответ я выложил полный текст на свою страницу (заведенную, кстати, благодаря Антону Носику на администрируемом им «Шарате», www.sharat.co.il... Носик тогда уже был и журналистом, и звездой, но пока еще не в масштабах Рунета, а в масштабах русского Израиля). Через некоторое время мне написал какой-то неизвестный юноша — попросил разрешения выложить текст — со ссылкой на мой хоум-пейдж — у себя в электронной библиотеке. Я согласился и никогда об этом не жалел: юноша оказался Максимом Мошковым, а его библиотека вскоре стала самой большой и популярной электронной

44

библиотекой Рунета (www.lib.ru). За прошедшие годы мне написало, наверное, около сотни людей, прочитавших это интервью. Большинство из них просили мейл Пелевина (который мне по сей день неизвестен), но с некоторыми возникли вполне человеческие отношения. Так, Маша

Нестерова из Австралии прислала Пелевину в подарок две англоязычные книги (в самом деле

отличные), и мы довольно долго с ней переписывались, пока не встретились лично через четыре года   в     Чикаго.    К этому моменту Маша написала несколько блестящих статей для антикультурологического еженедельника: ЛЕНИН:, переводила вместе с Черновым воспоминания о Кроули для «Митиного журнала» и стала в некотором роде знаменитостью — но я всегда помню, что познакомился с ней задолго до большинства ее нынешних сетевых друзей. Другие контакты, завязанные благодаря мошковской публикации, обернулись даже какими-то деньгами; это лишний раз доказывает, что с бесплатной онлайн-публикации можно получить свою прибыль.

Вернемся, однако, к Пелевину, которого в начале 1997 года я привел в редакцию «Журнала.ру». Кажется, я пытался соблазнить его тем, что в обмен на пресс-конференцию ему помогут подключиться к Интернету, но Виктор ничего взамен не захотел и общался вполне бескорыстно. Полный текст пресс-конференции доступен по адресу http://www.zhurnal.ru/tran-scripts/pel-tr.htm, и там же выложен сонет Петра Пустоты «Психическая атака», на бумаге, кажется, так и не опубликованный.

Пресс-конференция прошла на ура. Пелевин пришел с девушкой, которую никто не мог потом вспомнить, сидел, привалившись спиной к стене и диктовал ответы Настику, которая, по ее словам, с трудом разбирала, что ВП бормочет себе под нос. Все остальные, впрочем, отлично слышали каждое слово Великого Писателя, который изредка переходил в режим «а теперь вот я хочу спросить». Изредка появлявшийся на кухне счастливый и пьяный Женя Горный говорил: «Он же

45

оказался совсем свой парень!» — и рассказывал теорию фаллического Христа. Рома Воронежский, в тот период своей жизни не переносивший мата, заходил на кухню только в тот момент, когда произносились нецензурные слова, говорил «О боже!» и снова уходил. Кажется, Гагин рассказывал, что в комнате с Пелевиным был едва ли полчаса, но зато, когда читал транскрипт, выяснил: все, что там записано, он слышал. Гагину ничего не оставалось, как приписать этот феномен тому, что в присутствии Пелевина проявляются паранормальные способности.

Послушать, честно говоря, было что. Пелевин назвал «пепси» единственной колой, которую он пьет, рассказал, как его отравили клофелином, и раскрыл народную этимологию слова

«поколение» («люди, которые околевают примерно в одно время»), а также едва ли не первым из крупных писателей выдал разрешение на свободную онлайн-публикацию своих текстов.

После того как транскрипт был выложен на сайте 2R, фрагменты из него были напечатаны в нескольких бумажных изданиях — разумеется, без упоминания Zhurnal.ru. Это, наверное, один из

первых примеров «заимствования» оффлайна у Сети под скромной шапкой «взято из Интернета».

История отношений Пелевина и русской сети на этом, разумеется, не кончается. Бегло упомянем месячник Пелевина, организованный Антоном Носиком в «Вечернем Интернете» (в знак протеста против того, что «Чапаев и Пустота» не был внесен в букеровский шорт-лист, Носик каждый выпуск предварял цитатой с соответствующей по номеру страницы романа), сделанное подругой Носика Алленой «Муреной» Пономаревой гадание по «Чапаеву и Пустоте» (впрочем, теперь по адресу http://www.israel.ru/murena/ находится только одно слово — Pul00ta!!!!). Кроме того, стержневой фантастический ход в «Generation П» является — вероятно, непреднамеренным

— повторением заметки «Вечернего Интернета», напечатанной в разгар кризиса 1998 года Демой

Кудрявцевым и

46

Сашей Гагиным: имитируя стиль Носика, они предположили, что Ельцин и Лебедь являются результатом работы компьютерных аниматоров.

Удивительно, но Пелевин так и не удостоился персонального сайта: на странице www.pelevin.ru долгое время красовалась надпись: «Витя! Когда найдется время, позвони мне, чтобы доделать сайт. А то люди ждут, и ничего не происходит. Мой телефон 229—88—33- Тема», — а сейчас и этого нет. Видимо, Лебедев отчаялся дождаться звонка от первого русского киберпанка.