Глава 15. Настоящая любовь сильнее любой магии

Помедлив, словно прикидывая что-то в уме, имиджмейкер «Ведуний» взмахнул палочкой и извлёк из недр огромного кожаного кофра несколько вещей. Гермиона с любопытством стала разглядывать платья, брюки, блузки и накидки, которые, повинуясь магии мистера Корна, разворачивались прямо в воздухе и уже в разложенном виде аккуратно укладывались на диван.

Бордовое атласное платье длиной до середины икры не понравилось ей из-за чересчур глубокого декольте. Стилист молча кивнул, соглашаясь.

Маленькое чёрное платье из плотной ткани она тоже забраковала — оно хоть и сидело как влитое, но было слишком коротким. Несмотря на убеждённость Корна в том, что с её ногами вполне можно позволить себе даже радикальное мини, Гермиона не захотела эпатажа.

Зато, когда она показалась ему в следующем наряде, мужчина восхищённо присвистнул. Едва взглянув на себя в зеркало, Гермиона и сама поняла — это именно то, что надо.

Чёрные брюки-скинни из тонкой, хорошо тянущейся ткани зрительно удлиняли ноги, а чёрный топ без рукавов с серебристой отделкой под змеиную кожу по горловине и проймам красиво драпировался на бёдрах. К комплекту идеально подошли остроносые туфли стального цвета на шпильках и клатч в тон.

— Я был уверен, что вам подойдёт этот стиль, — довольно прокомментировал Корн. — И это действительно дерзко и сексуально.

Он дополнил образ миниатюрными серёжками-гвоздиками, тонким браслетом-цепочкой и приступил к макияжу и причёске. Основной акцент в мейкапе Корн сделал на глазах, немного выделил румянами скулы и нанёс полупрозрачный блеск на губы, а затем уверенными движениями тонких пальцев взбил отдельные прядки и уложил волосы в художественном беспорядке.

Гермиона снова ахнула — узнать себя в зеркале было почти невозможно.

— Признаюсь, я вас именно такой и представлял себе, мисс Грейнджер. Решительной и смелой. И, если позволите, дам вам совет: никогда не бойтесь меняться. В конце концов, когда экспериментировать, если не в двадцать?

— Мне почти двадцать два, — улыбнулась Гермиона.

— Возраст — это всего лишь цифры, — туманно заметил он. — Женщине столько лет, на сколько она себя ощущает. Поэтому всем своим клиенткам я искренне желаю сохранять молодость в душе и не бояться примерять новые образы.

Корн достал из кармана визитку и с почтением протянул её Гермионе:

— Всегда к вашим услугам, мисс Грейнджер. Я очень рад нашему знакомству.

Он посмотрел на наручные часы:

— Без четверти пять, нам пора. Гай попросил меня сопроводить вас. Он выбрал весьма неплохой итальянский ресторан «Лили Росса» на Кенсингтон Парк Роуд. Я на машине, поэтому мы домчим минут за десять-пятнадцать.

— Вы водите машину? — изумилась Гермиона.

— А что вас удивляет? Я полукровка, и мой отец-маггл научил меня водить, когда мне ещё и пятнадцати не было.

Гермиона очень хотела спросить Корна о том, как смогли ужиться его мать-ведьма и отец-маггл, но не рискнула. В конце концов, это не её дело. Значит, бывают исключения из правил, подумала она, надевая плащ.

— А почему Босс выбрал маггловский ресторан? — поинтересовалась она, когда они с Корном уселись в его «Форд» и тронулись с места.

— Думаю, для того, чтобы вам с Мироном никто не мешал, — сразу же ответил он. — Ни его, ни вас почти никто не знает в маггловском Лондоне. Только представьте, что творилось бы в Косом? Да вас обоих разорвали бы на кусочки!

Несколько минут они ехали в тишине, а затем Гермиона всё же отважилась задать интересующий её вопрос:

— Я заранее прошу у вас прощения, мистер Корн, но, поверьте, мною движет не праздное любопытство. Дело в том, что я была замужем за магглом, и… мне просто хочется понять, как ваш отец воспринял то, что его жена — волшебница.

Корн совершенно не удивился её вопросу:

— Там была большая любовь, мисс Грейнджер. Была и, к счастью, есть — они вместе почти сорок лет и до сих пор берегут своё чувство. Они жили в соседних деревнях. Отец влюбился и целых два года добивался мамы, а она раз за разом давала ему от ворот поворот, потому что была уверена, что ничего хорошего из брака ведьмы и маггла не выйдет. Но он был чрезвычайно настойчив, буквально не давал ей проходу, и тогда она в сердцах призналась ему. Но это его не отпугнуло. Так что мой ответ — любовь. Настоящая любовь. Мне, к сожалению, так не повезло. Я дважды был женат, причём обе мои бывшие супруги — ведьмы, но ничего у нас не вышло. Дело не в статусе крови и не в наличии или отсутствии магии — дело в любви. Потому что настоящая любовь сильнее любой магии.

Гермиона молчала, не зная, что и сказать — Корн исчерпывающе ответил на её вопрос. И так точно сравнил любовь с магией… Возможно, он прав, и настоящая любовь действительно сильнее любой магии. Вот только доведётся ли ей испытать это?

— Мы на месте, — Корн припарковался ко входу в «Лили Росса» и увидел направляющегося к «Форду» продюсера. — А вот и Гай собственной персоной, и он, кажется, шокирован.

Босс открыл дверь и, поздоровавшись, помог Гермионе выйти из машины, всё ещё не веря собственным глазам.

— Уверяю тебя, эта стрижка — не моих рук дело, но не могу не признать: она идеально подходит мисс Грейнджер, — заметил Корн.

— Это так неожиданно, Гермиона, — потрясённо признался продюсер. — И очень впечатляет. Но почему вы решились на такие перемены?

Гермиона молча пожала плечами и улыбнулась, а Корн снова посмотрел на часы и попрощался:

— Мне пора. Передаю вас с рук на руки, мисс Грейнджер. Приятного вечера!

Босс пережил ещё один шок, когда, войдя в ресторан, помог Гермионе снять плащ. Судя по его восхищённому взгляду, её наряд не оставил его равнодушным.

Гермиона мимоходом посмотрелась в зеркало, улыбнулась симпатичному администратору, который услужливо распахнул перед ней и Боссом дверь, уверенно вошла в зал и… обомлела.

Такое впечатление, что весь Лондон этим вечером был здесь — все столики были заняты мило беседующими и никуда не спешащими горожанами, официанты бесшумно сновали по залу, разнося блюда и собирая посуду, играла приятная музыка, а в самом воздухе словно было разлито ощущение праздника и какого-то особенного шика — ресторан, очевидно, был дорогим и пафосным.

Босс подвёл её к столику, сервированному на двоих, и в мужчине, сидящем за ним и безучастно разглядывавшем интерьер ресторана, она сразу же узнала вокалиста «Ведуний».

— Гермиона, позвольте представить вам Мирона Вогтэйла. Мирон, я счастлив познакомить тебя с обворожительной Гермионой Грейнджер, — Босс был явно очень доволен.

Мирон, одетый в зелёный костюм и ярко-красную рубашку, тут же встал и, не скрывая удивления, вежливо поклонился:

— Мисс Грейнджер, я очень рад нашему знакомству. Прошу, — он помог Гермионе занять место за столом, всё ещё с интересом разглядывая её.

— Я буду сидеть недалеко от вас, — поспешил объяснить продюсер. — Компанию мне составит Роуз, невеста Мирона, и фотограф. Я бы хотел попросить вас обоих вести себя максимально естественно. Не нужно никаких натянутых улыбок и постановочных поз — просто ужин двух людей, которые много слышали друг о друге и вот, наконец, познакомились, решили поужинать вместе и, может быть, даже потанцевать. Я хочу, чтобы вы получали удовольствие от общения и от вечера в целом.

— Как ты мне надоел со своими подсказками, — в шутку возмутился Мирон. — Можно подумать, ты лучше нас знаешь, как нам вести себя. Иди уже отсюда.

Гермиона моментально расслабилась и поняла — вечер обещает быть приятным.

— Если вы не возражаете, мисс Грейнджер, мы могли бы перейти на более неформальный стиль общения и называть друг друга по имени, — предложил Мирон, провожая глазами Босса и заметив приближающегося к ним официанта.

— С удовольствием, Мирон, — сразу согласилась она. — Можно даже перейти на «ты», если, конечно, вы сочтёте это уместным.

— Супер, Гермиона! — восхитился Вогтэйл. — Вот это по-нашему. Я терпеть не могу официоз.

Подошедший официант подал им меню, и через пару минут они определились с заказом: Мирон выбрал пасту со шпинатом и салат с моцареллой, помидорами и базиликом, а Гермиона попросила принести ей лосося на гриле с запечёнными овощами. Официант посоветовал им попробовать отменное тосканское розовое вино и, получив их согласие, с поклоном удалился.

— Так вот ты какая, Гермиона Грейнджер, — склонив голову набок, протянул Вогтэйл. — Я вообще-то тебя представлял несколько иначе.

— И как же это? — вскинула брови Гермиона.

Мирон немного помедлил и ответил:

— Скажем так, я не представлял, что ты окажешься такой… простой в общении. И стильной, кстати, — он снова оценивающе посмотрел на неё. — Можно я сразу кое-что проясню?

— Конечно, — насторожилась Гермиона. — Что именно?

Но в этот момент официант принёс им сыр, оливки, брускетту и бутылку розэ и, откупорив её, разлил вино по бокалам.

— Давай сначала выпьем, — предложил музыкант. — За знакомство!

— За знакомство! — поддержала его Гермиона, сделала глоток и закрыла глаза от удовольствия — тосканское розовое оказалось превосходным, официант не преувеличивал. Пикантно-пряная свежесть и утончённый ягодный букет давали изысканное послевкусие. Такое вино Гермиона пробовала впервые.

— Так что ты хотел прояснить, Мирон?

— Да вот какая штука — Керли Дюк, наш гитарист, сказал, что видел тебя в «Трёх Мётлах» со Снейпом, — неохотно начал он, — и я хотел просто уточнить… ну… вы вместе, что ли?

Гермиона чуть не подавилась сыром. Она судорожно проглотила кусочек, сделала ещё один глоток вина и отрицательно замотала головой:

— Мерлин, нет! Это Розмерта подсадила его ко мне, чтобы на меня поменьше обращали внимание. Я была одна в тот вечер, и ко мне пару раз пытался подойти какой-то пьяница… что такое? Что смешного?

— Это был Дюк, — хохотал Мирон, — ну гитарист наш, он хотел к тебе подойти поздороваться, но, говорит, не смог.

Гермиона поняла, в чём дело, и тоже засмеялась:

— Конечно, не смог. Это ему ещё повезло, что Снейп не стал заморачиваться и всего лишь кинул в него Флиппендо. А мог бы и чем-нибудь посерьёзнее приложить.

Вогтэйл пристально посмотрел на неё и уточнил:

— То есть у Снейпа ко мне претензий не будет, я правильно понял?

Гермиона закатила глаза:

— Нет, никаких претензий. А ты что, испугался?

— Я его терпеть не могу, — помрачнел он. — Ты даже не представляешь, как я боялся его. Он реально ненавидел всех нас. Причём, мы были его первыми студентами, он пришёл в Хогвартс в тот же год, что и я. И сразу такая ненависть ко всем ученикам… Ну мы, конечно, отвечали ему тем же. Из всех наших к нему нормально относился только Билл. Билл Уизли, ты ведь знаешь его?

— Билл учился с тобой на одном курсе?! — изумилась Гермиона.

— Мы были лучшими друзьями шесть лет, — снова удивил Мирон, явно гордясь. — Только благодаря ему я более-менее тянул учёбу. А на седьмом курсе наши дорожки разошлись.

— Почему? Вы поссорились?

Мирон не ответил, потому что к ним снова подошёл официант. Он ловко расставил на столе тарелки с едой, подлил в бокалы вина и удалился.

— Мы не ссорились, нет, — задумчиво сказал Вогтэйл, приступая к салату. — Просто постепенно перестали понимать друг друга. Билл весь седьмой курс усиленно готовился к экзаменам, не вылезал из библиотеки и поначалу выносил мне мозг, а потом оставил меня в покое. А я к тому времени уже сколотил группу, мы даже тайно репетировали в Выручай-комнате, и Билл, будучи префектом, покрывал нас. Как староста школы он обладал большими полномочиями и сделал всё, чтобы нас ни разу не поймали. Так что, нет, мы не ссорились. Просто перестали быть друзьями. Слушай, там Босс подаёт мне знаки — видимо, нас сейчас снимают, поэтому давай-ка ещё выпьем.

Они подняли бокалы и улыбнулись друг другу. Гермиона с удовольствием пригубила вина и снова едва не замурлыкала от наслаждения — послевкусие было божественным.

— А знаешь, — продолжил Мирон, — из Билла получилась бы самая настоящая рок-звезда. Да-да, не удивляйся, Гермиона. Ему даже не пришлось бы что-то придумывать, изображать из себя, кривляться — у него сумасшедшая харизма. Ты ведь знаешь это маггловское слово? Ну конечно, знаешь. Так вот, ему достаточно было бы просто выйти на сцену и всего лишь посмотреть в зал — всё, он держал бы публику на своей ладони, поверь мне. То, чего я, например, добивался столько лет, Билл сделал бы играючи. У него по-настоящему бунтарское нутро. Он прирождённый рокер. Но… Билл всегда считал это всё несерьёзным, недостойным.

— А вы больше не виделись после Хогвартса? — осторожно поинтересовалась Гермиона.

— Нет. Но я надеюсь, он когда-нибудь придёт на наш концерт. Мы все ему будем рады. Если не возражаешь, давай сменим тему, — и он тут же стал прежним Мироном. — Скажи, почему ты согласилась на эту авантюру с нашим «романом»? Зачем тебе это?

Гермиона ответила, не задумываясь:

— Я не ищу никакой выгоды для себя, Мирон. Напротив, очень хорошо представляю, что начнётся завтра, когда все узнают об этом.

— Но тогда зачем?

— Захотелось помочь, — просто сказала она. — Босс сказал, что вы хотите погреться в лучах моей славы. Чушь. Какая слава? Я на целых три года пропала из виду, обо мне все давно забыли. Просто согласилась, и всё.

— Гриффиндорцы неисправимы, — понимающе усмехнулся он и прислушался к приятной мелодии. — Потанцуем?

Галантно подав ей руку, он помог ей подняться, и они направились в центр зала, где уже кружилось несколько пар.

— Я сто лет не танцевала, Мирон, — смущаясь, сказала Гермиона, кладя руки ему на плечи.

— Просто доверься мне, — шепнул он, обнимая её за талию. — Босс умирает там от счастья, наблюдая за нами.

— А как к этому отнесётся твоя невеста?

— Роуз очень ревнива, но Босс ей всё подробно объяснил. Она понимает, для чего нужна эта встреча. Я стараюсь не светить её нигде, потому что фанатки очень жестоки. Любую девушку рядом со мной они будут люто ненавидеть. Так что будь осторожна, Гермиона. Я серьёзно.

— Постараюсь, — кивнула она. — Но не все же такие больные. Моя подруга Джинни, кстати, младшая сестра Билла Уизли, просто обожает «Ведуний». И Босс пообещал, что отныне я и мои друзья смогут без билетов проходить на любой ваш концерт. Представляешь, как она обрадовалась?

Вогтэйл не успел ответить, потому что в этот момент к ним подошёл Босс с симпатичной блондинкой, и Гермиона сразу же отстранилась от Мирона.

— Позвольте разбить вашу пару, — Босс и в самом деле светился счастьем, чего нельзя было сказать о Роуз.

— Что, всё? — удивился певец. — Хорошего понемножку?

— Да, я отправил фотографа в редакцию, а статью написал сам, заранее. Так что дело сделано. Мы можем продолжить вечер вчетвером, если хотите.

— Мы, пожалуй, пойдём, — подала голос Роуз. — Мисс Грейнджер, я так много о вас слышала. Рада познакомиться.

— Я тоже, — протянула ей руку Гермиона.

— Что ж, это было круто, — улыбнулся Мирон. — Гермиона, увидимся на концерте. Приходи со своей компанией, может, замутим что-нибудь все вместе. Я люблю импровизировать на шоу.

— Непременно, — пообещала она. — До встречи!

Мирон и Роуз тут же ушли, а Босс предложил:

— Как насчёт десерта? Здесь подают отличное джелато, рекомендую.

— Обожаю мороженое, — согласилась она, подавая ему руку, и они вернулись к столику, за которым Гермиона сидела с Мироном.

Босс быстро сделал заказ и устремил на неё полный восхищения взгляд:

— Вы были великолепны, Гермиона. Со стороны всё выглядело очень естественно и непринуждённо. Завтра все ахнут.

— Но вы ведь и рассчитывали на подобный эффект?

— О да, — протянул Босс. — Играть так по-крупному. И я с самого начала не сомневался, что эта игра стоит свеч.

Когда с десертом было покончено, Босс расплатился, и они с Гермионой, взяв верхнюю одежду, вышли из ресторана.

— Какой прекрасный вечер! — вполголоса сказал он. — Как насчёт прогулки? Вы позволите мне проводить вас?

Дождь только закончился, и воздух был настолько свеж и чист, что Гермиона, несмотря на небольшую усталость, тоже захотела пройтись пешком. Быстро преобразовав шпильки в удобные балетки, она запахнула плащ, и они с Боссом не спеша двинулись по Кенсингтон Парк Роуд.

Дорога заняла около часа, и всё это время они спокойно болтали о самых разных вещах. Босс был в ударе — он то и дело шутил, рассказывал анекдоты, какие-то смешные истории, связанные с «Ведуньями», а Гермиона, не сдерживаясь, хохотала от души.

Уже на пороге её дома, прощаясь, Босс вдруг сжал её ладонь и, глядя прямо в глаза, серьёзно спросил:

— Гермиона, если я напрошусь на чашечку кофе, вы не сочтёте это чересчур дерзким?

 

Примечания: Образ Гермионы навеян вот этим фото Эммы - https://i1.wallbox.ru/wallpapers/main2/201732/1502...

 

Глава 16. Что-то происходит

— Ну наконец-то! Мы уже полчаса нарезаем тут круги, ждём тебя, — голос Джинни прозвучал как гром среди ясного неба. — О, мы, кажется, не вовремя…

Гермиона готова была броситься подруге на шею за чудесное спасение из неловкой ситуации, в которую она попала с весьма недвусмысленным предложением Босса.

Мужчина резко обернулся, выпустив ладонь Гермионы, и увидел приближающуюся к ним парочку. Возникла напряжённая пауза.

— Мистер Босс, позвольте представить вам моих друзей, — Гермиона даже не пыталась скрыть радость. — Джинни Уизли и Гарри Поттер. А это тот самый мистер Босс, продюсер группы «Ведуньи».

Джинни приветливо улыбнулась, а вот Гарри, похоже, был не в восторге от увиденного.

— Мистер Поттер, я бесконечно рад познакомиться с вами лично, — мгновенно вернул самообладание Босс. — И с вами, мисс Уизли, разумеется. Наслышан, наслышан, — он демонстративно посмотрел на часы и развёл руками. — Мне, к сожалению, пора. Оставляю мисс Грейнджер в надёжных руках. Гермиона, спасибо за вечер. Мисс Уизли, мистер Поттер, позвольте откланяться.

Раздался хлопок, и Босс тут же исчез.

— Скорее в дом, — быстро сказала Гермиона, открывая дверь. — Вы даже не представляете себе, как вовремя пришли.

— Что это сейчас было про «надёжные руки»? — нахмурился Поттер.

— Гарри, умоляю, не смотри на меня так. Джинни, все вопросы после кофе.

 

* * *

Вот уже три года в жизни Северуса не было деления на выходные и будни. Свою нынешнюю работу он неспешно делал каждый день, трудясь всё утро в лаборатории, а послеобеденное время, как правило, не подчинялось какому-либо заведённому распорядку. Раз в неделю он выбирался в Косой или в Лютный за ингредиентами, почти каждый день гулял пару часов на каком-нибудь безлюдном побережье, а также обдумывал будущую книгу — Кингсли ещё в прошлом году предложил ему написать монографию по изобретённым им когда-то заклинаниям, но теперь это отодвигалось на неопределённый срок из-за участия Снейпа в масштабной реформе Грейнджер. Да и сама необходимость подобной книги в данный момент ставилась Северусом под сомнение: если он напишет новые учебники по ЗОТИ, то непременно включит в них какую-то часть этих заклинаний (не тёмномагических, разумеется), и следующие поколения магов смогут вовсю использовать их.

Теперь же шесть раз в неделю послеобеденное время он вынужден посвящать этой самой реформе, а значит, в его жизнь вернулись будни и выходные. Точнее, единственный выходной — воскресенье.

Выполнив намеченный на сегодня план работы, Северус пообедал и расположился на диване в гостиной с чашкой кофе. Перемены, произошедшие с комнатой, неожиданно вдохновили его на аналогичные «подвиги», и вчера после ухода Грейнджер он за пару часов преобразил спальню, кабинет, кухню и прихожую. Обновляя интерьер, избавляясь от пыли и скопившегося хлама, Северус усилием воли приказал себе не думать ни о чём, кроме уборки. Но сейчас, расслабленно потягивая кофе, он всё же мысленно вернулся к тому, что произошло.

А что, собственно, произошло?

Её ноги. Да, ноги. Стройные, изящные, точёные… Мерлин, ну это же, в конце концов, нормально, когда мужчина обращает внимание на красивые женские ноги!

Но он не просто обратил внимание на её ноги — позавчера он буквально не мог отвести от них глаз. А вчера вообще уподобился ловеласу Люциусу, которого женская красота всегда обезоруживала вплоть до полного размягчения мозга и потери ориентации в пространстве и времени, и один только её жест — поглаживание волос возле уха — сработал как спусковой крючок и заставил потерять контроль. И, если бы не курьер от Забини, неизвестно, чем бы это всё закончилось.

Северус похолодел.

А чем бы это закончилось? Неужели он смог бы окончательно потерять голову?

Что за чушь? Конечно, нет. Но ведь эти три несчастные пуговицы на его сюртуке не сами собой расстегнулись. Это сделал он, поддавшись…

Поддавшись чему?

Северус совершенно по-маггловски смачно выругался вслух. Он пытается сейчас проанализировать крайне важные вещи, а вместо этого закапывается ещё больше в возникающих к самому себе вопросах. И это уже невозможно игнорировать — если всего только после пары встреч с Грейнджер он уже не вполне контролирует себя, то что будет дальше?

 

* * *

— Ты выглядишь просто шикарно! — потрясённо выдохнула Джинни, когда Гермиона скинула плащ в прихожей. — Модель с обложки!

— Спасибо. Располагайтесь, а я пошла варить кофе.

Гермиона устремилась на кухню и достала турку, кофемолку и зёрна. Привычные движения успокаивали, а присутствие друзей дарило ощущение счастья.

— Этот запах… — блаженно зажмурилась Джинни, входя в кухню. — Как же я соскучилась по твоему кофе!

— Наслаждайся, — хозяйка ловко разлила по чашкам густую ароматную жидкость. — Вот теперь я готова к вопросам. Но прежде я хочу знать, как вы тут оказались?

— Мы были в Норе, — появился в дверном проёме Гарри. — Джинни рассказала всем о Мироне, как ты и просила. Они там, конечно, все в шоке. Никто не понимает, зачем ты это сделала.

— Но не волнуйся, я всем всё объяснила, — заверила подругу Джинни, потирая руки в предвкушении. — Ну давай, рассказывай, я сгораю от нетерпения! Какой он?

Гермиона пожала плечами:

— Ты не поверишь, но… обыкновенный, нормальный человек. Весь этот эпатаж, эта шелуха — для сцены, для публики. Мы как-то сразу перешли на «ты», — она задумалась, не видя разочарования на лице Джинни. — Что ещё? Поели, поговорили, потанцевали.

— Святой Годрик, вы ещё и танцевали?!

— Совсем немного, а потом они с Роуз ушли. Роуз — его невеста, она сидела вместе с Боссом за соседним столиком.

— Она бы на него ещё поводок нацепила, — засмеялась Джинни. — Что, так сильно ревнует, что не отпускает никуда одного?

— Так что всё-таки с этим Боссом? — вступил в беседу Поттер.

— Он проводил меня, мы прошли пешком весь путь от Кенсингтон Парк Роуд, болтали, смеялись.

— И, если я правильно понял, он рассчитывал на нечто большее?

— Видимо, да. За секунду до вашего появления он попытался напроситься на чашечку кофе.

— А ты что, дала ему для этого повод? — выпытывал Гарри.

— Что ты пристал к ней? — вскинулась Джинни. — Даже если и так, что с того? Ей нужно заняться своей личной жизнью!

— О нет… — простонала Гермиона, — никакой личной жизни сейчас, я к этому не готова. И потом Босс…

— Да я не имею в виду конкретно этого Босса, он тебе в отцы годится! — перебила её Джинни. — Я говорю о мужчинах в принципе. Ты должна выходить в люди, должна позволять за собой ухаживать. Надо расставаться с этой холостяцкой жизнью!

 

* * *

Северус поморщился точно от зубной боли — он вдруг вспомнил, как настойчиво Поппи все эти годы призывала его расстаться с холостяцкой жизнью, а неделю назад даже всплакнула, пытаясь убедить его присмотреться к Грейнджер: «Признанная умница, таких больше нет. Симпатичная, молодая. Она от родителей сбежала замуж, да только что из этого могло выйти, когда не по любви? Да ещё и с магглом».

И тут же в памяти всплыли слова Грейнджер: «Теперь я точно знаю — моё счастье здесь. Но абсолютно счастливой я смогу назвать себя только тогда, когда в моей жизни появится человек, с которым мне захочется просто быть собой».

Северус встал и принялся мерить шагами гостиную. Какое ему до всего этого дело? Поппи завела свою шарманку давным-давно и уже просто не может остановиться, а до личного счастья Грейнджер ему совершенно точно нет никакого дела. Пусть живёт как хочет! Почему он вообще об этом думает?

 

* * *

— А что со Снейпом? — полюбопытствовал Гарри. — Достаёт тебя?

Гермиона ответила не сразу. Как сформулировать то, что произошло между ними вчера? И стоит ли вообще говорить им об этом?

— Не особо, — уклончиво ответила она. — Я ни во что не вмешиваюсь и не задаю никаких вопросов. Он предельно чётко формулирует мысли, я конспектирую — всё.

Джинни недоверчиво уставилась на неё:

— Как это «всё»? Не придирается, не язвит, не унижает?

— Понимаю, что в это трудно поверить, но — нет.

— А в чём тогда заключается его месть? Просто в самом факте, что ты каждый день тратишь на него столько своего личного времени, да?

Джинни не унималась и продолжала возмущаться, но Гермиона её больше не слушала. Она не просто вспомнила то мгновенное, почти фантастическое преображение Снейпа, а буквально кожей ощутила ту наэлектризованность, возникшую между ними вчера, и её снова бросило в жар.

И тут она встретилась глазами с Гарри. Он смотрел на неё так, словно только что разгадал какую-то загадку и сам не мог поверить в это.

— Гермиона, — тихо позвал он. — Что у вас там вообще происходит?

 

* * *

И всё-таки что-то происходит. Что-то не так, как было раньше. Но что? Северус остановился и оглядел гостиную.

Всё теперь было не так.

С Грейнджер, неожиданно ставшей красивой женщиной с глубоким, пронзительным взглядом, сильной и хрупкой одновременно …

С ним самим, переставшим вдруг контролировать себя в её присутствии…

С этим бесконечно длящимся воскресеньем…

С этим бесконечно длящимся одиночеством.

И очень глупо, будучи превосходным легиллиментом и окклюментом и легко проникая в головы других людей, пытаться спрятать от самого себя собственные мысли.