Глава 2. Я никогда не пьянею, хотя иногда хочется

Глава 1. Пиар — наше всё

— А вам не кажется, что так называемый «творческий кризис» слегка затянулся? — Гай Босс, продюсер группы «Ведуньи», сурово оглядел музыкантов. — Ближайшее шоу через неделю, а продано всего ползала. На Волшебном Радио нас совсем перестали заказывать, и понятно почему — новых песен нет, а старые давно уже всем приелись. Как и эти ваши драные мантии и вороньи гнёзда на головах.

В студии воцарилась мёртвая тишина. Музыканты переглядывались между собой, не говоря ни слова. Все и так понимали, что продюсер прав — за последние три года их популярность заметно убавилась.

— Но ты же наверняка знаешь, что делать? — капризно спросил вокалист «Ведуний» Мирон Вогтэйл, которому откровенно не нравился этот разговор.

— Знаю, — веско произнёс Босс. — После осенних концертов я лично запру вас в студии и не выпущу до тех пор, пока вы не запишете хотя бы пару новых песен. Да, Мирон, запру, — он повернулся к пытающемуся возражать солисту. — Мы оказались в этой заднице в основном из-за того, что кое-кто — не будем показывать пальцем — напрочь забыл дорогу в студию и пустился во все тяжкие!

— А ты что, завидуешь? — растянулся в довольной улыбке Вогтэйл. — Просто смирись: я — самый желанный мужчина в этой стране. Я, а не ты.

— Протри глаза, Мирон, — зашипел продюсер. — Нам на пятки наступают «Мандрагоры» с этим бездарным вертлявым мальчишкой на вокале. Это у них теперь полные залы! Это их теперь рвут на части! Ещё немного, и звание самой популярной группы уплывёт от нас к ним! Мы выходим в тираж, пока ты удовлетворяешь свои инстинкты и упиваешься собственной неотразимостью!

— Полегче, Босс, — приподнял тщательно выщипанную бровь Мирон. — Мои инстинкты, хвала Мерлину, тебя не касаются.

Он демонстративно посмотрел на массивные и явно недешёвые наручные часы.

— Ближе к делу. Что ты предлагаешь?

— А что тут думать? — Босс с трудом подавил желание оттаскать наглеца за волосы. — Нам нужна сенсация. Пиар — наше всё, как говорят в таких случаях магглы.

— Чего? — переспросил Вогтэйл и с недоумением уставился на Босса.

— Для особо одарённых повторю — нам нужна бомба, чтобы заставить всех снова говорить только о «Ведуньях». Если всё правильно продумать и рассчитать, то это поможет не просто продать оставшиеся до Рождества шоу, но и подготовить нужную почву для наших новых…

— Я тебя умоляю, — манерно протянул Мирон, бесцеремонно перебивая Босса, — к чему такие крайности? Ну можно же просто распустить слух, что я, например, собираюсь на ближайшем концерте… уложить всех новым зажигательным танцем.

Гай Босс закатил глаза и с убийственной иронией произнёс:

— Твои зажигательные танцы уже давно никого не укладывают, Мирон. Не льсти себе. Ещё идеи есть?

Вогтэйл обиженно фыркнул, пожал плечами и грациозным движением холёных пальцев откинул волосы со лба:

— Ну не знаю… может, я сменю причёску?

— Неплохо, но это сработает только на один концерт, а нам нужны аншлаги на все осенние шоу, — возразил Босс с ноткой сочувствия в голосе. — Боюсь, дела плохи настолько, что одной причёской ты не отделаешься.

— Ты на что намекаешь? — захлопал ресницами Вогтейл.

— Видишь ли, Мирон, мой опыт подсказывает, что наибольший интерес у публики вызывает личная жизнь кумиров, — вкрадчиво пояснил Босс. — А так как ты — единственный неженатый мужчина в группе, и твоя, скажем так, раскрепощённость ни для кого из нас не секрет, то тебе и отдуваться.

— Вот с этого места поподробнее, — напрягся вокалист. — «Отдуваться» — это как?

— Ты что, до сих пор ничего не понял? — Босс угрожающе понизил голос и впился глазами в Вогтэйла. — Ты же вроде как с Гриффиндора, а не с Хаффлпаффа. Мы должны ошеломить публику новостью о том, что у тебя головокружительный роман с какой-нибудь всем известной дамой. Ну или не дамой, это уж как ты решишь.

— Да что ты себе позволяешь?! — взвизгнул Мирон, подскакивая со стула.

— Ну-ну, не нужно так реагировать, — примирительно сказал продюсер. — Я не сказал ничего обидного или оскорбительного. Мы же не в Средневековье живём. Я столько лет в шоу-бизнесе — поверь, меня уже ничем не удивить. А вот публику мы зацепить должны. И чем скандальнее будет новость, тем лучше — всё пиар, кроме некролога. Так что решай сам, с кем ты будешь изображать любовь.

Солист «Ведуний» плюхнулся на место, всё ещё тяжело дыша.

— Что ты заладил — пиар, шоу-бизнес? — он обиженно вскинул подбородок и с вызовом посмотрел на продюсера. — Со мной эти маггловские штучки не пройдут. Моя постель — не проходной двор!

— Мерлин упаси! Причём тут твоя постель? От тебя всего-навсего требуется убедительно сыграть роль влюблённого мужчины, а всё остальное сделают «Пророк» и «Ведьмополитен». Ну? Что скажешь?

Вогтэйл неуверенно пожал плечами, всё ещё сомневаясь в успехе этой затеи.

Гай Босс сделал небольшую паузу, а затем продолжил:

— Итак. Прежде всего нам нужно спасти ближайшее шоу, поэтому завтра «Пророк» напечатает о том, что Мирон приготовил сюрприз поклонникам, и все, кто придут на концерт, смогут первыми оценить его новую причёску, и я очень надеюсь, что и оставшиеся билеты разойдутся. А сразу после выступления я с удовольствием выслушаю ваши предложения по поводу подходящей кандидатуры для нашей сенсации. Так что, думать всем. Особенно тебе, Мирон.

И, лучезарно улыбнувшись, он послал помрачневшему солисту воздушный поцелуй, отчего тот съёжился ещё больше и тихо выругался.

 

Глава 8. К разговору готова

Ни о какой работе в это утро и речи быть не могло. В голове то и дело всплывали обрывки разговора с Кингсли. И как бы Гермиона ни старалась, она никак не могла понять, почему Снейп поставил Кингсли, а значит, и ей такое условие.

То, что никакая помощница ему не нужна, не подлежало сомнению. Это, скорее, Локхарт мог бы затребовать секретаря, чтобы не утруждая себя и не пачкая рук, просто надиктовывать текст, заливаясь соловьём и красуясь. Да даже Слагхорн мог бы. Но не Снейп.

До обеденного перерыва оставались считанные минуты, и Гермиона усилием воли заставила себя не думать о Снейпе, подхватила сумочку и выскочила из кабинета. В паре минут ходьбы от министерства находилось уютное кафе с неплохими бизнес-ланчами, в котором они с Джинни условились пообедать вместе. Подруги не виделись неделю, и Гермионе не терпелось поскорее поделиться новостью.

— Что-то здесь не так, — насторожилась Джинни, едва Гермиона рассказала ей о своём разговоре с Кингсли. — Какая ещё ассистентка? Это же Снейп!

— В том-то и дело, — Гермиона поковыряла вилкой салат. — Я всё утро ломаю голову. В чём подвох?

— Он явно что-то задумал, — задумчиво произнесла Джинни. — Вы нормально расстались тогда, в «Трёх Мётлах»?

— Даже более чем, — живо ответила Гермиона. — Мы вообще на удивление неплохо с ним общались в тот вечер. Я же вам всё рассказала, и Гарри ещё переспрашивал меня — не мог поверить в это.

— Знаешь, если бы это условие выдвинул любой другой мужчина, то это выглядело бы так, будто он просто ищет повод, чтобы чаще видеться с тобой, — предположила Джинни и, увидев округлившиеся глаза подруги, тут же добавила, — я же говорю, любой другой.

— Но это не любой другой мужчина! — вспыхнула Гермиона. — Это Снейп! И что мне со всем этим делать? Бегать к нему каждый день как на работу?

Джинни не ответила. Она могла представить, что ждёт подругу.

— И самое неприятное — я не могу отказаться, — покачала головой Гермиона. — Это полностью мой проект, и я больше всех заинтересована в результате. Я же сама предложила Кингсли поговорить со Снейпом по поводу зельеварения и ЗОТИ, понимаешь? Я знала, что он не сможет отказать ему.

— А он, прекрасно понимая это, выдвинул вот такое условие. Всё сходится — Снейп просто мстит тебе за то, что ты загнала его в угол, — подытожила Джинни.

— Какой угол, о чём ты? — снова вскинулась Гермиона. — Ему, между прочим, заплатят за работу, причём столько, что я бы на его месте никаких условий не выдумывала! Мне такие гонорары и не снились!

— Ты забыла — этот человек почти всю свою сознательную жизнь был вынужден делать то, что ему велят! А теперь представь — только-только всё это кончилось, как появляется Кингсли и с твоей подачи навязывает ему огромный объем работы. И Снейп не может просто взять и отказаться. Как и ты.

Гермиона вздохнула и с отвращением оттолкнула от себя тарелку. К еде она почти не притронулась.

— В общем, отправляйся к нему и выясни всё, — резюмировала Джинни. — Вечером мы с Гарри нагрянем к тебе, поглядим, как ты устроилась, а заодно и про Снейпа расскажешь. Ни о чём не беспокойся, мы всё принесём с собой.

 

* * *

— Ещё бы она не согласилась, — ухмыльнулся Мирон. — Да на её месте любая…

— О да, — согласился Босс, еле сдерживая ярость, — ты, конечно, прав. Любая другая умерла бы от счастья, если бы ей светило свидание с тобой. Вот только Грейнджер — не любая другая.

— Да кто спорит-то? — небрежно махнул рукой певец. — Героиня, спасительница и… кто там она ещё?

— К твоему сведению, все официальные и неофициальные титулы и уважение магического сообщества она заслужила исключительно благодаря своим выдающимся личным качествам. Она такая одна, заруби это себе на носу, — Босс угрожающе понизил голос. — И я здесь для того, чтобы правильно расставить акценты — это не ты снизойдёшь до ужина с Гермионой Грейнджер. Это она делает тебе одолжение. Всем нам делает одолжение. Я доходчиво объясняю?

Вогтэйл попытался что-то возразить, но под испепеляющим взглядом Босса тут же стушевался и передумал.

 

* * *

Прежде, чем отправиться в Паучий тупик, Гермиона решила немного пройтись, чтобы продышаться и собраться с мыслями. Она никак не могла успокоиться — неужели он и в самом деле решил таким образом отомстить за вмешательство в его жизнь? С него, конечно, станется, но Гермионе всё же казалось, что Снейп выше этого. Тогда в чём дело?

Выход только один: попытаться поговорить с ним и объяснить свою позицию, хотя Гермиона заранее знала, что ничего из этого не выйдет. Когда это Снейпа интересовало чьё-либо мнение?

Её внимание вдруг привлекла красочно оформленная зеркальная витрина парикмахерского салона. В самом верху её были развешаны большие цветные и чёрно-белые фотографии, с которых на Гермиону смотрели ухоженные и уверенные в себе модели. А прямо под ними она увидела бледную и растрёпанную девушку, которая выглядела настолько расстроенной и подавленной, что стало ясно — с таким настроением и думать нечего отправляться на серьёзный разговор.

Решение пришло в ту же секунду.

Через час Гермиона вышла из салона, снова посмотрелась в ту самую витрину, подкрасила губы и довольно улыбнулась своему отражению.

Вот теперь она готова к разговору.

 

Глава 10. Докатился, Нюниус

Гермиона стояла у окна и думала о том, как сильно изменилась её жизнь за последние две недели. И не просто изменилась, а стала принципиально другой. Такой, о которой она и мечтать не смела ещё совсем недавно.

Даже не верится, что она вернулась в мир магии, и это, пожалуй, самое большое счастье, как и то, что Гарри и Джинни теперь всегда рядом, и не нужно больше выдумывать предлоги для того, чтобы встретиться с ними.

А ещё у неё есть работа, на которую хочется бежать утром, и замечательная — пусть и не её собственная, а всего лишь служебная — квартира, в которую хочется возвращаться вечером, чтобы сварить какао или кофе, устроиться с книжкой на диване или просто постоять немного у окна, наблюдая за бешеным ритмом столицы, посмотреть по телевизору новости или какой-нибудь фильм. И чувствовать себя счастливой оттого, что в этом мире есть люди, которые тебя понимают, принимают и ценят.

И очень хотелось, чтобы нашёлся мужчина, который…

Замысловатая трель дверного звонка вырвала её из раздумий. Она вздрогнула и поспешила в прихожую.

— Я уже начала думать, что ты ещё не вернулась от Сне… — Джинни не договорила и замерла словно под действием Петрификус Тоталус. — Что это… зачем ты…

Гарри выглядел таким же ошеломлённым, как и Джинни. Похоже, все разговоры сегодня вечером будут исключительно о новой стрижке.

— Я тоже рада вас видеть, — Гермиона взяла из рук Гарри пакеты с едой. — Ну наконец-то меня покормят! Ого! А не много ли на троих?

Гости по-прежнему стояли как вкопанные и не сводили с неё глаз.

— Да входите же вы! — закатила глаза Гермиона. — Я умираю с голоду!

— Слушай, это так… — Гарри пытался подобрать нужное слово, но тщетно.

— Только честно — идёт или нет?

— Ты какая-то совсем другая теперь, — отмер наконец Гарри, — но мне нравится. Ну ты даёшь!

— Она ещё спрашивает! — пришла в себя Джинни. — Идёт — не то слово! А когда ты успела? Ты же после обеда должна была к Снейпу пойти?

— Я и пошла, но перед этим заскочила в салон. Хотела просто немного подровнять длину и сделать укладку, чтобы чувствовать себя увереннее. Ты же знаешь, что все эти заклинания с моими волосами почти не работают. А девушка-мастер как бы невзначай сказала, что длинные волосы, это, конечно, классика и всё такое, но мне бы очень пошла короткая стрижка, хотя вряд ли я захочу расстаться с таким богатством, — Гермиона хитро улыбнулась. — И что-то мне так захотелось попробовать. Это же так здорово — правила нарушать, помните?

 

— Так что там со Снейпом? — спросил Гарри, когда они расположились в небольшой гостиной.

— Джинни оказалась права — он просто мстит за то, что я осмелилась потревожить Его Величество, — Гермиона достала бокалы, а Гарри уже откупоривал бутылку вина.

— Ну, а чего мы хотели? — с сожалением произнесла Джинни, открывая коробку с пиццей. — Снейп есть Снейп. Ничего удивительного.

Гермиона пожала плечами:

— Я пытаюсь смотреть на это с другой точки зрения.

— А с какой ещё точки зрения тут можно смотреть? — не поняла Джинни.

— Просто представляю, что это работа, и её надо сделать. Чем быстрее, тем лучше. А всё остальное пусть будет на совести Снейпа.

— Совести?! — поперхнулась Джинни. — Да если бы она у него была, он не выдвинул бы никаких условий!

— Возможно, — согласилась Гермиона. — Но скажу вам честно — если он и дальше будет вести себя так же, как сегодня, о большем я и мечтать не смею.

— И как же это он вёл себя сегодня? — насторожился Поттер.

— Ну… если я скажу, что нормально, ты поверишь?

— Нет, потому что Снейп без придирок, раздражения, сарказма и яда — не Снейп. Он просто не может быть другим.

— Сегодня с ним явно что-то случилось, — задумчиво произнесла Гермиона. — Ни придирок, ни раздражения, ни сарказма, ни яда.

— Хватит о Снейпе, а то у меня сейчас аппетит пропадёт, — перебила её Джинни. — Можно мне ещё вина?

Гарри подлил девушкам вина и открыл ещё одну коробку с пиццей.

— Извини, что спрашиваю, — неуверенно начал он, — но как насчёт Рона?

— А что насчёт Рона?

— Вы же виделись?

— Да. Вы не представляете себе, какой камень упал с моей души, когда он сказал, что простил меня. Мне кажется, что я даже дышать стала как-то по-другому, свободнее. И я рада, что он не одинок. Рон заслуживает счастья, хотя, если я правильно поняла, Молли не в восторге от этой Бонни, да?

Друзья переглянулись, и это не укрылось от Гермионы.

— Что? — она переводила взгляд с Гарри на Джинни. — Я чего-то не знаю?

— Рон приходил к нам вчера вечером, — опустила глаза Джинни. — Сказал, что они с Бонни расстались. И мы подумали — может, он хочет вернуть тебя?

— С чего вы взяли? — опешила Гермиона.

— Вопрос не в том, как это поняли мы, — тихо произнёс Гарри. — Вопрос в том, что об этом думаешь ты, Гермиона.

— Нет, это исключено, — ответила она, не задумываясь. — Он сам сказал: «Прошлого не вернуть». Подождите, — до неё потихоньку начало доходить, — вы… вы хотите, чтобы мы с Роном снова сошлись, да?

— Мама хочет, — пожала плечами Джинни. — Рон встречался с этой Бонни полтора года, и всё это время мама пилила его вовсе не потому, что ей не нравилась их разница в возрасте, а потому, что она никого, кроме тебя, не видит рядом с ним, понимаешь? Дело не в Бонни. Дело в тебе.

— Как Молли не понимает? Это невозможно! — воскликнула Гермиона. — Мы с Роном прожили свою историю и поставили точку. Я хочу, чтобы мы снова могли нормально общаться, но как друзья. Хорошо — как бывшие любовники, сохранившие нормальные отношения.

— Но, если Рон решится поговорить с тобой, — спросила Джинни, — ты дашь ему шанс?

— Джинни, — укоризненно посмотрел на любимую Гарри.

Гермиона взглянула на Гарри с благодарностью и выдохнула.

— У тебя здесь хорошо, — сменил тему Поттер, — уютно. Ты привыкла?

— Я даже Кингсли вчера сказала, что это моё лучшее жильё, и, если бы у меня была возможность, с удовольствием выкупила бы эту квартиру у министерства, — с восторгом ответила Гермиона. — Спальня, гостиная, кухня, ванная, две кладовки — что мне ещё нужно? Идеальная холостяцкая берлога. Я даже уже подумываю начать откладывать понемногу с каждой зарплаты.

— Ты не о том думаешь! Тебе нужно срочно заняться личной жизнью, — назидательно сказала Джинни. — Когда ты в последний раз ходила на свидание? В прошлом веке?

— Боже! — воскликнула Гермиона, прижимая ладони к лицу. — С этим Снейпом я совершенно забыла обо всём на свете! Джинни, ты только не падай — в воскресенье у меня свидание с Мироном.

 

* * *

После ухода Грейнджер прошло не меньше часа, а Северус по-прежнему сидел на диване в гостиной и сверлил глазами незажжённый камин.

С самого начала всё пошло не так, как он планировал, а этого Снейп не любил — постоянное хождение по лезвию бритвы на протяжении многих лет выработало у него привычку продумывать и предугадывать всё до мелочей. И, в первую очередь, собственную реакцию. И надо же было такому случиться — как раз собственная реакция его и подвела.

Конечно, он немного растерялся — всё-таки неожиданно было увидеть всегда всклокоченную Грейнджер почти без волос. И ладно бы только это — в конце концов, он же довольно быстро взял себя в руки. Но вот эта её элегантная одежда, каблуки, прямая спина и бьющая через край женственность совершенно сбили его с толку. Грейнджер выглядела сегодня как настоящая леди и держалась с истинным достоинством. Что все эти перемены означают?

Снейп давно уже не был так зол на себя. Почему он не сказал ей того, что хотел, а вместо этого рассыпался в комплиментах по поводу её интеллекта? И что это за учтивый тон, от которого он так и не смог избавиться? Как вообще такое могло произойти? Ещё бы чаю ей предложил и вызвался до дома проводить! Это что, мирная жизнь так расслабляюще действует? Или он просто давно уже был лишён удовольствия проводить время в компании молодой женщины?

Мерлин, какое удовольствие? Это же Грейнджер! Раздражающая своей вечно вытянутой рукой, своим всезнайством, своим талантом вляпываться во всевозможные истории, своим Поттером, своей вечно лохматой гривой…

И тут до него дошло.

Нет больше той Грейнджер. Вместо неё Северус увидел сегодня уверенную в себе молодую женщину в красивом платье, в туфлях на каблуках, со смелой, озорной стрижкой и яркой помадой. И эта Грейнджер почему-то не вызывала у него ни раздражения, ни злости, ни желания отомстить за бесцеремонное вторжение в его жизнь.

И пока она не начала пробуждать в нём совершенно другие желания, надо срочно взять себя в руки.

Докатился, Нюниус.

 

Глава 16. Что-то происходит

— Ну наконец-то! Мы уже полчаса нарезаем тут круги, ждём тебя, — голос Джинни прозвучал как гром среди ясного неба. — О, мы, кажется, не вовремя…

Гермиона готова была броситься подруге на шею за чудесное спасение из неловкой ситуации, в которую она попала с весьма недвусмысленным предложением Босса.

Мужчина резко обернулся, выпустив ладонь Гермионы, и увидел приближающуюся к ним парочку. Возникла напряжённая пауза.

— Мистер Босс, позвольте представить вам моих друзей, — Гермиона даже не пыталась скрыть радость. — Джинни Уизли и Гарри Поттер. А это тот самый мистер Босс, продюсер группы «Ведуньи».

Джинни приветливо улыбнулась, а вот Гарри, похоже, был не в восторге от увиденного.

— Мистер Поттер, я бесконечно рад познакомиться с вами лично, — мгновенно вернул самообладание Босс. — И с вами, мисс Уизли, разумеется. Наслышан, наслышан, — он демонстративно посмотрел на часы и развёл руками. — Мне, к сожалению, пора. Оставляю мисс Грейнджер в надёжных руках. Гермиона, спасибо за вечер. Мисс Уизли, мистер Поттер, позвольте откланяться.

Раздался хлопок, и Босс тут же исчез.

— Скорее в дом, — быстро сказала Гермиона, открывая дверь. — Вы даже не представляете себе, как вовремя пришли.

— Что это сейчас было про «надёжные руки»? — нахмурился Поттер.

— Гарри, умоляю, не смотри на меня так. Джинни, все вопросы после кофе.

 

* * *

Вот уже три года в жизни Северуса не было деления на выходные и будни. Свою нынешнюю работу он неспешно делал каждый день, трудясь всё утро в лаборатории, а послеобеденное время, как правило, не подчинялось какому-либо заведённому распорядку. Раз в неделю он выбирался в Косой или в Лютный за ингредиентами, почти каждый день гулял пару часов на каком-нибудь безлюдном побережье, а также обдумывал будущую книгу — Кингсли ещё в прошлом году предложил ему написать монографию по изобретённым им когда-то заклинаниям, но теперь это отодвигалось на неопределённый срок из-за участия Снейпа в масштабной реформе Грейнджер. Да и сама необходимость подобной книги в данный момент ставилась Северусом под сомнение: если он напишет новые учебники по ЗОТИ, то непременно включит в них какую-то часть этих заклинаний (не тёмномагических, разумеется), и следующие поколения магов смогут вовсю использовать их.

Теперь же шесть раз в неделю послеобеденное время он вынужден посвящать этой самой реформе, а значит, в его жизнь вернулись будни и выходные. Точнее, единственный выходной — воскресенье.

Выполнив намеченный на сегодня план работы, Северус пообедал и расположился на диване в гостиной с чашкой кофе. Перемены, произошедшие с комнатой, неожиданно вдохновили его на аналогичные «подвиги», и вчера после ухода Грейнджер он за пару часов преобразил спальню, кабинет, кухню и прихожую. Обновляя интерьер, избавляясь от пыли и скопившегося хлама, Северус усилием воли приказал себе не думать ни о чём, кроме уборки. Но сейчас, расслабленно потягивая кофе, он всё же мысленно вернулся к тому, что произошло.

А что, собственно, произошло?

Её ноги. Да, ноги. Стройные, изящные, точёные… Мерлин, ну это же, в конце концов, нормально, когда мужчина обращает внимание на красивые женские ноги!

Но он не просто обратил внимание на её ноги — позавчера он буквально не мог отвести от них глаз. А вчера вообще уподобился ловеласу Люциусу, которого женская красота всегда обезоруживала вплоть до полного размягчения мозга и потери ориентации в пространстве и времени, и один только её жест — поглаживание волос возле уха — сработал как спусковой крючок и заставил потерять контроль. И, если бы не курьер от Забини, неизвестно, чем бы это всё закончилось.

Северус похолодел.

А чем бы это закончилось? Неужели он смог бы окончательно потерять голову?

Что за чушь? Конечно, нет. Но ведь эти три несчастные пуговицы на его сюртуке не сами собой расстегнулись. Это сделал он, поддавшись…

Поддавшись чему?

Северус совершенно по-маггловски смачно выругался вслух. Он пытается сейчас проанализировать крайне важные вещи, а вместо этого закапывается ещё больше в возникающих к самому себе вопросах. И это уже невозможно игнорировать — если всего только после пары встреч с Грейнджер он уже не вполне контролирует себя, то что будет дальше?

 

* * *

— Ты выглядишь просто шикарно! — потрясённо выдохнула Джинни, когда Гермиона скинула плащ в прихожей. — Модель с обложки!

— Спасибо. Располагайтесь, а я пошла варить кофе.

Гермиона устремилась на кухню и достала турку, кофемолку и зёрна. Привычные движения успокаивали, а присутствие друзей дарило ощущение счастья.

— Этот запах… — блаженно зажмурилась Джинни, входя в кухню. — Как же я соскучилась по твоему кофе!

— Наслаждайся, — хозяйка ловко разлила по чашкам густую ароматную жидкость. — Вот теперь я готова к вопросам. Но прежде я хочу знать, как вы тут оказались?

— Мы были в Норе, — появился в дверном проёме Гарри. — Джинни рассказала всем о Мироне, как ты и просила. Они там, конечно, все в шоке. Никто не понимает, зачем ты это сделала.

— Но не волнуйся, я всем всё объяснила, — заверила подругу Джинни, потирая руки в предвкушении. — Ну давай, рассказывай, я сгораю от нетерпения! Какой он?

Гермиона пожала плечами:

— Ты не поверишь, но… обыкновенный, нормальный человек. Весь этот эпатаж, эта шелуха — для сцены, для публики. Мы как-то сразу перешли на «ты», — она задумалась, не видя разочарования на лице Джинни. — Что ещё? Поели, поговорили, потанцевали.

— Святой Годрик, вы ещё и танцевали?!

— Совсем немного, а потом они с Роуз ушли. Роуз — его невеста, она сидела вместе с Боссом за соседним столиком.

— Она бы на него ещё поводок нацепила, — засмеялась Джинни. — Что, так сильно ревнует, что не отпускает никуда одного?

— Так что всё-таки с этим Боссом? — вступил в беседу Поттер.

— Он проводил меня, мы прошли пешком весь путь от Кенсингтон Парк Роуд, болтали, смеялись.

— И, если я правильно понял, он рассчитывал на нечто большее?

— Видимо, да. За секунду до вашего появления он попытался напроситься на чашечку кофе.

— А ты что, дала ему для этого повод? — выпытывал Гарри.

— Что ты пристал к ней? — вскинулась Джинни. — Даже если и так, что с того? Ей нужно заняться своей личной жизнью!

— О нет… — простонала Гермиона, — никакой личной жизни сейчас, я к этому не готова. И потом Босс…

— Да я не имею в виду конкретно этого Босса, он тебе в отцы годится! — перебила её Джинни. — Я говорю о мужчинах в принципе. Ты должна выходить в люди, должна позволять за собой ухаживать. Надо расставаться с этой холостяцкой жизнью!

 

* * *

Северус поморщился точно от зубной боли — он вдруг вспомнил, как настойчиво Поппи все эти годы призывала его расстаться с холостяцкой жизнью, а неделю назад даже всплакнула, пытаясь убедить его присмотреться к Грейнджер: «Признанная умница, таких больше нет. Симпатичная, молодая. Она от родителей сбежала замуж, да только что из этого могло выйти, когда не по любви? Да ещё и с магглом».

И тут же в памяти всплыли слова Грейнджер: «Теперь я точно знаю — моё счастье здесь. Но абсолютно счастливой я смогу назвать себя только тогда, когда в моей жизни появится человек, с которым мне захочется просто быть собой».

Северус встал и принялся мерить шагами гостиную. Какое ему до всего этого дело? Поппи завела свою шарманку давным-давно и уже просто не может остановиться, а до личного счастья Грейнджер ему совершенно точно нет никакого дела. Пусть живёт как хочет! Почему он вообще об этом думает?

 

* * *

— А что со Снейпом? — полюбопытствовал Гарри. — Достаёт тебя?

Гермиона ответила не сразу. Как сформулировать то, что произошло между ними вчера? И стоит ли вообще говорить им об этом?

— Не особо, — уклончиво ответила она. — Я ни во что не вмешиваюсь и не задаю никаких вопросов. Он предельно чётко формулирует мысли, я конспектирую — всё.

Джинни недоверчиво уставилась на неё:

— Как это «всё»? Не придирается, не язвит, не унижает?

— Понимаю, что в это трудно поверить, но — нет.

— А в чём тогда заключается его месть? Просто в самом факте, что ты каждый день тратишь на него столько своего личного времени, да?

Джинни не унималась и продолжала возмущаться, но Гермиона её больше не слушала. Она не просто вспомнила то мгновенное, почти фантастическое преображение Снейпа, а буквально кожей ощутила ту наэлектризованность, возникшую между ними вчера, и её снова бросило в жар.

И тут она встретилась глазами с Гарри. Он смотрел на неё так, словно только что разгадал какую-то загадку и сам не мог поверить в это.

— Гермиона, — тихо позвал он. — Что у вас там вообще происходит?

 

* * *

И всё-таки что-то происходит. Что-то не так, как было раньше. Но что? Северус остановился и оглядел гостиную.

Всё теперь было не так.

С Грейнджер, неожиданно ставшей красивой женщиной с глубоким, пронзительным взглядом, сильной и хрупкой одновременно …

С ним самим, переставшим вдруг контролировать себя в её присутствии…

С этим бесконечно длящимся воскресеньем…

С этим бесконечно длящимся одиночеством.

И очень глупо, будучи превосходным легиллиментом и окклюментом и легко проникая в головы других людей, пытаться спрятать от самого себя собственные мысли.

 

Глава 28. Месяц спустя

— Вот, значит… принимай, хозяйка, — довольно улыбнулся Хагрид, вытряхивая мешок с тыквами на самый большой стол в «Трёх Мётлах», за который легко могли сесть одновременно человек двадцать, а то и больше. — Сладкие, сочные. Я тебе самых лучших принёс. Только это… не рано ли ты готовиться начала? До праздника-то, считай, ещё полторы недели.

Розмерта озадаченно смотрела на внушительную гору живописно рассыпавшихся по столешнице отборнейших тыкв, словно не веря, что всё это огненно-рыжее великолепие теперь целиком и полностью в её распоряжении.

— Ну спасибо, Хагрид, одарил так одарил. И ничего не рано, в самый раз. Те, что помельче, на гирлянды пойдут. Большие выставлю на подоконники — пусть народ любуется, праздник как-никак. Ну, а средние — в готовку, конечно.

— В готовку… — протянул Хагрид с мечтательной улыбкой. — Как же я люблю твою печёную картошку с тыквой! А ещё запеканку…

— И картошку с тыквой, и запеканку, и пироги, и даже тыквенные конфеты — вон сколько всего наготовить можно. Уже с понедельника у меня будет праздничное меню, так что заходи. Я тебе всегда рада, ты знаешь.

— Ну вот и славно, — кивнул лесничий. — Пошёл я, а то дел ещё…

— Да куда ты собрался так скоро? Постой! — встрепенулась хозяйка и потянулась за бочонком своей фирменной медовухи. Ловким движением откупорив его, она тут же наполнила огромный кубок, больше похожий на вазу, и сделала приглашающий жест:

— Давай-ка выпьем, а дела подождут. Успеется.

Великан неопределённо крякнул, завис на несколько секунд и всё же затопал к барной стойке, случайно опрокинув по ходу несколько столов со стульями.

— Заодно расскажешь, что там у вас да как, — Розмерта плеснула медовухи и себе, но на самое донышко стакана, — а то Минерва ко мне с тех пор только раз забегала, да и то на пару минут, а сама я к вам не ходок теперь. Нарвусь ещё на Северуса — оно мне надо?

 

* * *

Северус никак не мог отделаться от до боли знакомого ощущения, что всё время находится под прицелом. Хотя какое там ощущение — он прекрасно знал, что за каждым его шагом в замке наблюдают хитрые голубые глаза за очками-половинками, и не только они. Портреты директоров Хогвартса — все до единого — регулярно предпринимали попытки заговорить с ним, но Снейп ограничивался лишь вежливым кивком и одним только взглядом давал понять, что не намерен вступать ни в какие диалоги со своими предшественниками — наелся на всю оставшуюся жизнь, хватит.

Он отложил пергамент, перо и встал, чтобы немного размять затёкшую спину. В светлом и просторном кабинете стояла удивительная тишина, ни один звук не проникал сюда извне, и работать здесь было настоящим удовольствием.

Своё второе пришествие в этот кабинет Снейп не планировал. Более того, был абсолютно уверен, что этого не будет. Никогда. Но жизнь снова щёлкнула его по носу, приземлив и дав понять, что он — обычный мужчина с обычными, вполне объяснимыми, естественными потребностями, не сумевший устоять перед красивой, молодой и умной женщиной, по иронии судьбы так раздражавшей его некогда.

Ирония судьбы… Нет, не ирония. Это подарок судьбы, о котором он и мечтать не смел. Лучшее, что с ним могло произойти. И никто — кроме Трелони, конечно — не знает, что будет дальше, но то, что с ним происходит сейчас — самый ценный подарок за всю его жизнь.

Сегодня ровно месяц их браку. Саму церемонию Северус особо не запомнил — она длилась всего около двадцати минут, и всё это время он не отрывал взгляд от удивительной женщины, менее чем за неделю полностью перевернувшей его жизнь и сделавшей его во многом совершенно другим человеком. Ни шокированная Уизли, ни напряжённый Поттер, ни потрясённый Шеклболт его вообще не интересовали — он видел только Гермиону и чувствовал её волнение и радость, абсолютно созвучные тому, что переполняло его самого в эти торжественные минуты. Нехитрый магический ритуал, обмен кольцами, целомудренный поцелуй, шампанское, поздравления. Вылазка в маггловский Лондон — так захотела Гермиона. Прогулка по её любимым местам, столик на двоих в уютном ресторанчике. И незабываемая первая ночь в статусе супругов, настоящий фейерверк соединяющей их отныне магии, искрящейся и звенящей внутри и вокруг них.

А уже следующим вечером они прибыли в Хогвартс. Восторг Минервы и Поппи, радость Филиуса, Горация, Помоны и остальных, за исключением Трелони, на лице которой читалось то ли недоумение, то ли возмущение, а, скорее, и то, и другое.

Месяц пролетел стремительно, и Северус видел, насколько тяжёлым оказалось для Гермионы это время. Старшекурсники, особенно слизеринцы, ожидаемо отказывались видеть в ней преподавателя и позволяли себе слишком многое на её уроках. Он знал это, но принципиально не вмешивался, да она бы и не позволила ему это сделать. В конце концов, через это проходят все, и у неё, конечно, всё получится.

Часы пробили полдень. Скоро обед. А значит, она снова войдёт в Большой Зал и, отыскав его глазами, сдержанно улыбнётся и степенно прошествует к своему месту за преподавательским столом. Во время завтраков, обедов и ужинов все взгляды, как правило, прикованы к ним — любопытные, насмешливые и даже осуждающие, зато после ужина вдали от посторонних глаз можно наконец расслабиться, и эти драгоценные часы принадлежат исключительно им: спокойные, уютные вечера в роскошных директорских апартаментах и страстные, жаркие ночи.

Подарок судьбы, которого не ожидал ни он, ни она.

 

* * *

— Что и говорить, Розмерта, не ожидал такого никто, — Хагрид вдруг нахмурился и покачал головой. — Что Снейп вернулся, это ещё ладно, это я ещё могу понять. А вот то, что они с Гермионой… — он залпом осушил кубок и снова покачал головой. — Странно это, вот что я скажу.

— И ничего не странно, — возразила трактирщица, тут же наливая ему ещё. — Что с того, что Гермиона его бывшая ученица? Попробуй-ка найти в этой стране молодую ведьму, которую он не учил.

— Так в том-то и дело, что молода она для него. Слишком молода, Розмерта. Я ж её вот такусенькой помню, крошкой совсем…

— И я помню. И её помню, и его. Грейнджер всегда с Поттером и Уизли была, никаких подружек, девчонок, только с ними. А Северус всегда один заходил и всё зыркал по сторонам, потому что с Поттером-старшим и Блэком надо было держать ухо востро. Да что там, — вздохнула она, — как вчера всё было. Время летит…

Она пригубила медовухи, снова вздохнула и тихо произнесла:

— Так бывает: встретились спустя годы, пригляделись друг к другу, ну и чего тянуть-то? Будет им счастье, Хагрид, точно тебе говорю. Я в людях не ошибаюсь, ты меня знаешь.

— Я ж это… разве против? — прогудел тот, опустив голову. — Лишь бы её всё устраивало…

— Вот и выпьем за это, — подняла стакан Розмерта.

Дождавшись, пока лесничий опрокинет очередную порцию выпивки, она подалась вперёд и нетерпеливо спросила:

— Так что нового в Хогвартсе, Хагрид?

 

* * *

Брезгливо отодвинув от себя пергамент с вопросами, хорошенькая блондинка смерила презрительным взглядом нового профессора маггловедения и прошептала соседке по парте:

— Думаешь, у неё с Мироном ничего не было?

— В «Пророке» же писали — просто друзья. И потом — она сразу после того скандала за Снейпа выскочила.